Золотые листья трепетали на ветру, и холодное солнце заливало комнату в башне старинного замка, рисуя узоры на красном ковре. На деревянном манекене висела чья-то мантия, и на ней особенно заметным становился округлый амулет с синим камнем в сердцевине. Каждое мгновение камень всё темнел и темнел.

- Теперь-то я докажу Лису, что мной нельзя пренебрегать,- проговорил Микко Ру, отпуская из рук амулет,- С такими-то талантами я просто незаменим! Посмотрим, как ты теперь заговоришь, Президент!

Пока никто не вошёл в комнату, Микко обратился птицей и вылетел в окно.

***

Магистрат Высших Сил при Карлионе – первоклассное учебное заведение для чародеев, которое было основано самим Великим Императором в эпоху Нового Времени. До сих пор в воспитании и обучении учеников Магистрат следовал своим собственным программам. В современной Миракуле некоторые считали их жестокими, однако результат сводил все недовольства на нет. Из МВСа при Карлионе выпускались действительно сильные маги, которые, как правило, занимали высокие должности по своим специальностям. Да и ещё на этапе ученичества воспитанники поднимали авторитет школы до небес. Они участвовали в исследованиях, приносили победы на межшкольных соревнованиях и могли похвастаться насыщенной внутренней жизнью. Уже достаточно было просто поступить в Магистрат, чтобы быть уверенным в хорошем будущем.

Все воспитанники Магистрата ходили в дорогих формах с гордо поднятой головой, их дисциплинированность доходила до того, что никто ни разу не видел, как ученики этого учебного заведения вступали в драку. Казалось, что в школе их начисто лишали эмоций и наделяли острым умом и колким языком. В сочетании с уровнем интеллекта «выше среднего» такое воспитание становилось грозным оружием магистратовцев. Но анстердамовцы, их главные соперники, знали, что эмоции, пусть и не выходили наружу, бушевали в учениках МВСа вероятно сильнее, чем в других. Они не терпели чужих удач и проявляли подавляемую агрессию просто более изощрёнными способами.

И венцом магистратовского воспитания был Президент. Чтобы занять эту должность в Магистрате, нужны были не только желание и лидерский талант, но и умение во всём быть лучшим или, по крайней мере, казаться таким. Нынешнего Президента МВСа звали Энниэлло Бериндер Брэндвуд. Он был любимым сыном Советника Бериндера Брэндвуда из Высшего Совета Миракулы. Но и без влиятельности Советника, все были согласны, что пост Президента идеально подходит Энниэлло. Этот юноша был не только одарённым и амбициозным магом, хорошим тактиком, харизматичным лидером, но и внешне был очень обаятельным. И он хорошо об этом знал, чтобы использовать свою внешность при каждом удобном и не очень случае. И если стать Президентом официально можно было лишь с 6 курса, хотя на деле Президентами всегда становились ещё позже, то Энниэлло сумел добиться этого поста в 15 лет, когда он был на 5 курсе и теперь крепко держался за это место.

Сейчас Энниэлло находился в комнате собраний. Закинув ноги на стол и откинувшись на спинку кресла, юноша потягивал думную кисэру. Его тёмные глаза отражали закатное небо за окном, брови были нахмурены – Президент был глубоко погружён в собственные мысли. И думная курительная трубочка, вероятно, помогала ему думать обо всём и сразу. Вдруг дверь тихонько застонала, и в комнату вошла девушка. Чёрные волосы спадали до пояса, короткая гофрированная юбка подчёркивала её длинные ножки, а миндальные глаза, обрамлённые густыми ресницами, скрывали в глубине своей дерзкий огонёк.

- Я так и знала, что ты до сих пор здесь.

Энниэлло обернулся на её голос и улыбнулся.

- Тигрина.

- Вот, возьми.

Она бросила что-то блестящее, и Энниэлло ловко поймал это.

- Конфета-обед со вкусом борща,- зачитал юноша.- Заботишься обо мне?

- Она вредная. Это лишь иллюзия нормальной еды. Обман, чтобы похудеть. А мне худеть не надо. Вот и отдала тебе.

- Тогда буду считать это вкладом в твою антидиету.

С этими словами Энниэлло сунул конфету в карман. Девушка уселась на стол лицом к Энниэлло, и юноше пришлось, спустив ноги, податься вперёд на отстоящем кресле.

- Озабочен завтрашними состязаниями?- продолжила Тигрина.

- Нет. Я собрал лучшую команду. Тем более это же всего лишь квестовые соревнования.

- Именно поэтому к ним нужно отнестись серьёзнее. Не боишься, что Анстердам нас обгонит?

- Смеёшься? Я всё рассчитал. Для комнаты с зельями у меня в команде два крутых парня. Вместе они приготовят следовое зелье за то же время, что остальные команды будут готовить «кошачий глаз». Так, мы заострим внимание не на тёмной комнате, как все остальные, потому что я и без зелья хорошо вижу в темноте, а на комнате с проваливающимся полом. Пока все будут методом тыка проверять площадку, мы быстренько пройдёмся по следам и всё. Сильных и ловких ребят в моей команде предостаточно, так что ещё одну комнату пройдём легко. И остаётся только испытание с троллем. Тут уже понадобятся боевые навыки, но и здесь мы не споткнёмся. Я взял полуфиналистов Лорентима. Что насчёт талисмана?

- Я проверила. Наши ребята сделали хороший амулет, который будет усиливать мощь каждого.

Тигрина слегка улыбнулась и взяла в руки буклет, который лежал на столе. На обложке красовался грозного вида замок с толстенными стенами и чётко выверенными геометрическими линиями. Девушка исподлобья взглянула на Энниэлло.

- Так ты нашими соперниками интересуешься или перейти в Анстердам собираешься?

- А что если и перейти?- ответил тот с игривой улыбкой, глядя прямо Тигрине в глаза.

- Я так скажу: однажды магистратовец - навсегда магистратовец. Ты там не приживёшься.

Девушка закинула одну ногу на другую и взглядом пригласила Энниэлло приблизиться. Он, считав этот жест, ухмыльнулся, и поднялся. Стоило ему сделать шаг навстречу, Тигрина накинула руки ему на шею.

- А если я очень захочу?- спросил юноша, не отводя тёмные, словно беззвёздное небо, глаза от девушки.

- Если ты действительно захочешь – это другой разговор. Но сначала определись, чего ты на самом деле хочешь.

Тигрина не просто не уступала свои позиции, но и перешла в наступление. Она обхватила Энниэлло ногами и запустила пальцы в его мягкие волосы цвета сгущённого молока.

- У меня нет причин переводиться, пока Грег Норис ещё здесь. Он единственный, кому я совсем не нравлюсь.

- Одно твоё слово, и мне ты тоже не будешь нравиться.

Энниэлло мягко улыбнулся.

- Я знаю, что у нас свободные отношения и ты не хочешь, чтобы я вмешивался в твою жизнь, но всё же, Тигрина, на какие спецкурсы ты хочешь попасть после сдачи ОЭЧ?

- Таким вопросом ты намекаешь на то, что я слишком старая для тебя?

Энниэлло отвёл взгляд и цокнул языком, а Тигрина победно улыбнулась. Дерзкий огонёк её глаз вспыхнул ещё ярче. Этим вопросом она поставила Энниэлло в тупик, и он не успел сообразить, как красиво повернуть их словесную игру. Если бы он стал отрицать, это прозвучало бы как оправдание. Или если бы признал их трёхлетнюю разницу – это было бы слишком грубо. Ему пришлось усмехнуться и признать поражение. Вдруг дверь в комнату снова заныла – вошёл Микко Ру. Последние пёрышки на лице парня превращались в кожу. Взгляд его был суровым и решительным. Ни Энниэлло, ни Тигрина не сдвинулись с места. Они продолжали обниматься, лишь только их взгляды были направлены на вошедшего.

- Президент, я принёс ценную информацию.

- Правда?- будто не веря, произнёс Энниэлло.

- Но ты должен отплатить мне. Возьми меня в совет школы.

- Твоя назойливость очень подозрительна. Пусть ты и метаморф, это не делает тебя ни полезным, ни уникальным.

- Но я лучше многих превращаюсь в птиц и насекомых! Даже другим человеком могу побыть! Никто и не отличит! Даже мебелью! Я совершенствуюсь! Я могу быть полезен!

- Да и с чего ты взял, что твоя информация ценна для меня? Я уже знаю.

- Этого не может быть! Я тот единственный, кто проник в башню старост в Анстердаме и закодировал их амулет удачи на обратный эффект!!! Другие даже не подумали о таком!- выкрикнул Микко Ру.

Поняв, что он только что растрепал свою «ценную информацию», Микко замолчал и уронил голову. В комнате стояла тишина.

- И что же, мощный у них амулет?- спросила Тигрина.

- Да.

Микко был подавлен. Только что он отдал свой козырь, так и не выторговав то, что хотел. Вдруг Энниэлло усмехнулся.

- Похоже, Анстердам очень серьёзно отнёсся к нашим завтрашним состязаниям, раз они смогли сделать настоящий амулет, притягивающий удачу. Похоже, они долго трудились.

- Тогда вам завтра нужно будет выиграть у Анстердама временем. Иначе вы точно проиграете.

Энниэлло рассеянно кивнул Тигрине, и она, поняв, что больше не владеет его вниманием, отстранилась.

- Ты сделал полезное дело, Микко,- произнесла она формально,- Магистрат оценит твои старания.

- Возьмите меня в команду!- с отчаянием упрашивал Микко Ру, совсем утратив былой настрой,- Уже второй год, Президент! Что ещё я должен сделать, чтобы ты принял меня?!

- Ты действительно талантливый метаморф,- в голосе Энниэлло чувствовалась непомерная усталость,- но тебе начисто отказывают тормоза.

- Что?- смутился Микко и вопросительно посмотрел на Тигрину, та тоже, казалось, не совсем поняла Президента.

Энниэлло, заметив растерянность собеседников, снова усмехнулся и продолжил со снисходительной улыбкой:

- Истинная причина, почему я не хочу держать тебя при себе, Микко, в том, что ты сильно напоминаешь мне меня самого пару-тройку лет назад.

Такое объяснение ещё больше озадачило Микко и Тигрину. Но Энниэлло явно хотел закончить разговор: он взял со стола ключи от кабинета и пошёл к вешалке за тёплым кардиганом.

- Но так и быть,- на ходу проронил он,- Я подумаю над твоим предложением.

- В прошлый раз ты мне так же ответил,- пробурчал Микко.

- В этот раз я действительно подумаю. Уже поздно. Давайте расходиться.

***

Синева вечера боролась с последними багровыми лучами и тёплым светом уже зажжённых фонарей вдоль дорог. Неминуемо ночь должна была победить день, но было одно место, которое, казалось, сопротивлялось этому закономерному ходу событий. Это был Анстердам имени Мерлина. Хотя учебный день уже давно закончился, сейчас почти каждое окошко в этом старинном замке было залито светом, а во дворе было такое разнообразие фонариков всех цветов, форм и размеров, что становилось светло, почти как днём. Люди сновали туда-сюда, их силуэты мелькали в окнах, слышались разговоры и смех.

Энниэлло притаился в тени и уже несколько минут наблюдал за тем, что здесь происходит. Несмотря на то, что завтра должны были состояться квестовые соревнования между чародейскими школами, этим вечером Анстредам отдался другому делу – спектаклю для только поступивших десятилетних магов и их родителей. Поэтому сегодня здесь было так многолюдно. И сначала Энниэлло порадовался такому удачному стечению обстоятельств, ведь затесаться в толпу было бы проще простого. Однако на входе дежурили старшекурсники, которые пропускали всех только по фамилиям или знакомству, да к тому же дарили небольшие подарки. Так что проскочить бы не получилось. Но в последнее время внимание Президента МВСа привлекали два парня. На обоих были фарфоровые маски, и с собой у них были пюпитр с нотами и скрипка. Из их разговора Энниэлло понял, что они из музыкального ансамбля и вышли лишь ненадолго. Это был его шанс.

- Не нервничай так, Марли,- успокаивал скрипача друг,- у тебя не такая уж и сложная партия.

- Да, но там есть момент, когда я играю соло. А вдруг...

- Ничего «а вдруг» не случится. Мы все давно готовились. Просто относись к этому проще, и всё у тебя получится. Ты думаешь, твой кумир Робин позволяет себе так сомневаться в себе?

- Нет.

- Вот именно. Если бы не его вера в себя, он бы не добился и половины того успеха, что имеет.

- Нет, он очень талантлив!

- Пусть так. Но если бы у него каждый раз дрожали руки, он не смог бы играть так виртуозно. Ладно. Пойду проверю, что там на сцене сейчас творится. Ты идёшь?

- Сейчас. Я только ещё разочек свою партию сыграю, а то уж больно нервничаю...

- Не задерживайся.

Скрипач кивнул, и на этом друзья разошлись. Энниэлло подождал, пока юноша сыграет небольшой кусочек мелодии и уверенно направился к нему.

- О, как красиво! А ты хорошо играешь. С душой.

- П...правда? Спасибо.

Юноша в смущении чуть ссутулился и прижал скрипку со смычком к груди. Энниэлло продолжал поглощать его взглядом.

- Ты меня не знаешь?

- Нет. А должен?

- Конечно, нет!- рассмеялся Энниэлло,- Я тоже скрипач, вот и подумал, что, может, ты ходил на концерты Робина Мэтью и видел меня. Я несколько раз с ним выступал.

- Робина Рафаэля Мэтью?

Энниэлло улыбнулся и кивнул. Он понял, что попал, куда надо, когда глаза скромного музыканта заблестели и он весь выпрямился.

- Друзья зовут меня Эн. А ты...

- Марли.

Юноши пожали друг другу руки.

- А ты, правда, знаком с Робином?

- Да. Он тебе так сильно нравится?

- Да! Я считаю, что он невероятно талантливый, раз так хорошо играет на разных инструментах! А ещё, мне кажется, он просто хороший человек.

- Несмотря на то, что он учится в МВС?

- Какая разница, где он учится! Тем более Робин никогда не делал ничего вызывающего и подлого в отличие от остальных магистратовцев. Он выделяется среди них!

- Я должен передать твои слова Робину. Он считает, что кроме как играть на инструментах ничего не умеет, да и в Магистрате из-за его простодушия ему не очень весело живётся. А лучше скажи ему это сам.

- А можно?

- Конечно! Тем более ему как раз нужен скрипач, а я выступать не очень хочу. Давай прямо сейчас ему позвоним?

- Сейчас?!

- Да не бойся. Когда ещё получится с ним поговорить? Кстати, как твоё полное имя?

- Марли Бруно Кастон.

- Я сначала ему дозвонюсь, и позову тебя.

С этими словами Энниэлло раскрыл карманное зеркальце и отошёл в тень. Скрипач топтался на месте. Он хотел порепетировать и обещал другу не задерживаться, но тут подвернулась возможность поговорить со своим кумиром, и, хотя неизвестно, насколько мог затянуться разговор, он этого тоже очень сильно желал. А если удастся присоединиться к его выступлениям – это будет полный восторг. Что надо сказать первым делом? Но вот парень, представившийся Эном, с доброй улыбкой уже подозвал Марли к себе. Скрипач, снова прикинув в голове, что сказать, побежал в тень. Зеркальце блеснуло, упало на землю, а тень в глазах расползлась. Всё померкло.

- Прости, дружище,- произнёс Энниэлло, пряча тело в Межпространстве.

Удостоверившись, что Марли стал невидим, Президент Магистрата сбросил кардиган, чёрную рубашку и переоделся в костюм анстердамовского скрипача, оставив только штаны своими. Всё равно они не сильно различались. Надев фарфоровую маску, юноша взял в одну руку скрипку, в другую – пюпитр и направился в альма-матер главных конкурентов. Уже ближе ко входу, охраняемому старшекурсниками в длинных тёмно-синих мантиях, Энниэлло стал чаще семенить ногами и, чуть ссутулившись, приподнял пюпитр с нотами к лицу. Ему повезло, что Марли оказался одного с ним роста и что, хотя оттенок цвета различался, волосы у обоих парней были светлыми. Но всё равно надо было перестраховаться. Изображая суматоху, Энниэлло протискивался через толпу. Он уже почти миновал порог, как вдруг услышал голос:

- Эй, Марли!

Неохотно Президент повернулся. Парень в мантии внимательно глядел на него. Энниэлло тотчас узнал его. Это был Ашир Кати. Он входил в школьный совет Анстердама, и в Магистрате все считали его выскочкой. Ашир совсем не умел сдерживать свои эмоции и говорил то, что думал. Или правильнее сказать, говорил, не подумав. Тем не менее, он был из числа тех, кого магистратовцы не могли игнорировать. Нельзя было допустить, чтобы Ашир опознал под маской Энниэлло. Поэтому, пряча взгляд, Президент надеялся, что сможет в разговоре с ним обойтись без слов.

- Марли, нервничаешь?

- Угу.

- Но ты так-то не переживай, а то точно накосячишь.

Энниэлло еле сдержал усмешку над такой поддержкой.

- Кстати, а чего глаза отводишь? Что, уже напортачил где-то?

- Нет, - прошептал Президент.

- Тогда посмотри мне в глаза. Да не бойся! Я вселю в тебя уверенность!

- Марли! Вот ты где!

Энниэлло уже был готов просто убежать, чтобы не быть раскрытым, но на его счастье к нему спешила белобрысая женщина с короткой стрижкой.

- Профессор,- поприветствовал Ашир кивком.

Судя по телосложению, Энниэлло предположил, что это была преподавательница танцев или вроде того. Профессор взяла из рук Энниэлло пюпитр и пригласила следовать за ней. Приходилось почти бежать.

- Скорее!- поторапливала преподавательница,- Скоро ваш выход.

Энниэлло уже пытался рассчитать, в какой момент ему скрыться. Ещё до того, как оказаться в толпе, где его все бы контролировали взглядом, он был готов броситься на лестницу на другой этаж. Но вдруг заметил, как с той стороны к нему двигался друг настоящего Марли, тот самый, что был с ним на улице. С ним нельзя было сталкиваться. Поэтому Энниэлло ничего не оставалось, кроме как следовать за профессором. Вот он уже оказался среди выступающих на подступах к сцене. Профессор пожелала ему удачи и удалилась, а Энниэлло, затесавшись в самую гущу толпы подальше от глаз друга Марли, стал выжидать удобного момента. Прячась, он невольно обратил внимание на нотный лист. Партия Марли действительно не была такой, чтобы из-за неё так сильно волноваться, хотя Энниэлло отметил про себя несколько скользких моментов. Стоило ему оторваться от нот и снова вернуться мыслями к своему делу, как кто-то почти на ухо ему зашептал.

- Закончил? Постой... А ты кто?

Энниэлло автоматически повернулся на голос и совсем забыл о том, что его маскировка далека от совершенства. Перед ним стоял щуплый юноша с высоким хвостиком и тоже со скрипкой.

- А-а, это... Я друг Марли Кастона. Вообще-то я пришёл посмотреть его выступление, но ему стало нехорошо и он попросил меня заменить его.

Ответ прозвучал без запинок, как будто так всё и было на самом деле. Энниэлло похвалил сам себя за реакцию и находчивость и впервые признал, что прозвище «Лис» ему действительно подходит.

- Медвежья болезнь? Так и знал, что этот парень слишком нервозный.

- Только можешь притвориться, будто это Марли выступал на сцене? Ему будет неловко, если все узнают, что он не справился с собой в последний момент.

- Ладно. Главное, чтобы выступление не запороли. Кстати, можешь звать меня Антонио. Ты же разобрался в партии?

- Да.

- Просто на всякий случай обрати внимание здесь на эти триоли. И ещё здесь скрытое многоголосие. Я вторая скрипка. Надеюсь, мы с тобой не разойдёмся. А лучше бы нам быстренько сыграться. Согласен?

Энниэлло уже прильнул подбородком к скрипке и нежно взял пальцами смычок. Антонио тоже приготовился, но следил за каждым движением Энниэлло, видимо, пытаясь понять, какого уровня артист перед ним.

- Давай вот отсюда. И...

- Музыканты, на сцену!!!

Не успел Энниэлло опомниться, как оказался ослеплённым софитами на большой сцене. Антонио указал, куда встать с пюпитром и едва слышно прошептал: «Будь, что будет! Надеюсь, он хоть умеет играть». Если бы не блестящий слух, Энниэлло бы наверное и не услышал этих слов. Выхода не было – надо было играть. И хотя Президент Магистрата не соврал, что умеет играть на скрипке, он уже довольно давно не упражнялся. В конце концов, он был занят другими, более важными, делами.

Музыканты переглянулись между собой, подавая сигнал о готовности, и пианист вступил. Следуя примеру Антонио, Энниэлло вскинул скрипку на плечо и зарядил смычок. Взгляд сосредоточился на нотах, а мысли – на счёте. Антонио смотрел то на ноты, то на Энниэлло такими широко открытыми глазами, что, казалось, они у него сейчас выскочат из орбит. Губы его беззвучно шевелись. Энниэлло успел бросить на него взгляд и увидеть, что Антонио кивнул ему вступать. И вот конский волос смычка заскользил по струнам, и брови Энниэлло, до этого собравшиеся к носу, расслабились. Пальцы привычно и легко контролировали смычок, а тёмный взгляд буквально впитывал в себя описанную знаками мелодию. Энниэлло не казался напряжённым. Наоборот, он будто полностью растворился в действии. Даже Антонио, глядя на него, успокоился.

Пианино задавало общую тему, в которую вливалась гитара. Виолончель спорила со скрипками, иногда своё слово вставляли шустрые флейты. Общий поток звуков отрезвляли трубы. Барабаны поднимали мелодию на пик напряжённости. Даже треугольник со своим тоненьким и скромным голоском встраивался в гармонию, украшая общую мелодию лёгким звоном. Вдруг звуки притаились, и только скрипка Энниэлло продолжала плакать. Она продолжала свой монолог, набирая обороты. Волосы цвета сгущённого молока дрожали, из-под них уже выступили капли, которые словно бриллианты блестели в свете софитов. И вот голоса остальных инструментов вновь нахлынули. Барабаны тревожно ускорились... И история оборвалась.

Энниэлло впервые поднял взгляд на живую темноту зрительного зала. Аплодисменты вернули его к реальности, он вспомнил, кто он и что здесь забыл. И вот Президента Магистрата уже поглотили кулисы. Энниэлло, выбравшись из толпы готовящихся штурмовать сцену, бросился к двери и, оказавшись, в коридоре глубоко вздохнул.

- Что-то я забылся,- проронил юноша,- Так, надо найти башню старост.

Крадясь вдоль стены, Энниэлло думал только о том, чтобы никому больше не попасться. Он хотел подняться хотя бы на этаж выше и там уже разобраться, куда ему идти. Незамеченным он добрался до лестницы. Прислушиваясь, не идёт ли кто, Энниэлло шагнул на ступени. Но вдруг услышал голос:

- Нет, не так.

Приближалась какая-то девочка – Энниэлло впился пальцами в перилла. Стук каблуков становился всё ближе. И вот он заметил туфли. Их, как и щиколотки девочки, оплетали крохотные цветы. Льняная юбка казалась очень старой, и её вид утяжеляли платки, повязанные на пояс девочки.

- А если мой голос притянет кого-то? Что делать? Надо было отказаться петь. Или нет? Вряд ли это здесь сработает. Верно?

Девочка разговаривала сама с собой, и Энниэлло захотелось взглянуть на чудачку. Он даже ждал, когда сможет заглянуть ей в лицо. Но к его разочарованию, у девочки был такой головной убор, похожий на абажур, что за бахромой были видны только губы и чуть-чуть нос. Девочка шла мимо Энниэлло, будто не замечая его, но вдруг остановилась на одной с ним ступеньке и села, обхватив колени.

- Ох, и есть так хочется... Как не вовремя! Что же делать?

Энниэлло разочарованно усмехнулся и хотел уже было пройти мимо, но девочка внезапно его окликнула:

- О, ты тот парень! Я видела, как ты играл. Это было здорово! Даже завораживающе!

Энниэлло приветливо улыбнулся. Раз она сама с ним заговорила, можно было воспользоваться ситуацией. Президент спустился на несколько ступеней и сел рядом с незнакомкой. Он пошарил в карманах и протянул ей завалявшуюся конфету со вкусом борща.

- Ой, нет, спасибо,- ответила девочка,- Перед тем, как петь, нельзя есть.

- Так ты поёшь?

- Да.

- Всё равно возьми. Потом съешь, если захочешь.

- Ладно, благодарю.

Девочка взяла холодными руками конфету и спрятала её в карман юбки. Неловкую паузу прервал Энниэлло.

- Я слышал, как ты разговаривала. Переживаешь из-за выступления?

- Немного. Просто я ещё не выступала перед таким количеством людей.

- Если будешь верить в себя, всё получится.

- Легко сказать. Но ведь всегда есть что-то, в чём можно ошибиться.

- Именно потому что нет никого, кто бы не ошибался, ты должна быть уверена в себе. Это должно быть привычкой и тогда станет твоим преимуществом.

Энниэлло подловил себя на мысли, что говорил это не только этой девочке, но и Антонио, и, главным образом, Марли. Сегодня ему попалось много неуверенных, тревожных людей, которые не скрывали этого. В Анстердаме никто не боялся показать свою слабость, и это удивляло Энниэлло.

- Разве уверенность может стать привычкой?- усомнилась девочка.

- Да. Я – живое доказательство.

- И в чём же секрет?

На губах девочки играла тёплая улыбка, которой хотелось улыбнуться в ответ.

- Хочешь узнать?- дразнил Энниэлло.

Незнакомка активно закивала головой, и юноша ласково усмехнулся. С этим абажуром на голове, она выглядела слишком забавно.

- Если чувствуешь любые сомнения, представляй, что это не ты вовсе, а кто-то другой. А ты просто наблюдаешь со стороны.

Девочка, очевидно, задумалась, но вдруг проронила:

- В таком случае у тебя какая-то неправильная уверенность в себе.

- Почему?

Энниэлло искренне удивился. Он не видел изъяна в своей логике.

- А как же чувствовать момент?

- Им придётся пожертвовать ради успеха.

- Но в таком случае можно пропустить всю жизнь! К тому же если чтобы обрести уверенность, ты представляешь, что это не ты, то тогда кого можно считать тобой? И вообще при таком раскладе даже плохой поступок не будет тобой замечен, ведь его совершал не ты. Это как маска, роль в постановке. Например, импровизируя, ты позволяешь себе убить соперника, потому что на сцене не ты, да и остальные персонажи – это не те, с кем ты лично знаком, а просто роли. Но если и в жизни руководствоваться таким правилом, то можно завраться самому себе и превратиться в чудовище.

- Раскритиковала в пух и прах!- произнёс Президент с улыбкой,- Хочешь сказать, что если не жить в моменте, то это не жизнь?

- Конечно! Многие годами учатся существовать в моменте, и так духовно развиваются. Хотя переживания в моменте могут быть и неприятными, они нужны нам, чтобы запечатлеть жизнь и себя самого в ней. Но если всё время находиться под маской роли, то однажды, когда придёт время оглянуться на свою жизнь, ты поймёшь, что даже не пробовал жить.

- Значит, если играть некую роль в жизни, то можно лишиться чувств и так стать чудовищем?

- В жизни мы примеряем на себя разные роли, но если вечно заменять себя настоящего неким образом, то ничего хорошего не выйдет. Думаю, такая маска – это способ человека оправдать себя и не брать ответственность за свои поступки.

- Смысл в твоих словах есть,- прошептал себе под нос юноша.

- Но уверенность в себе – это важное и очень полезное качество,- продолжала рассуждать девочка.- Вопрос лишь в том, как прийти к этой уверенности. Проблема маски в неискренности. Тогда возможно, что чтобы обрести уверенность, стоит верить в судьбу.

- Так ты фаталистка?- усмехнулся юноша,- Но полагаясь на судьбу, ты тоже перекладываешь ответственность за свои поступки.

- Получается, мы ходим по кругу?

Чародеи рассмеялись. Энниэлло подловил себя на том, что впервые за долгое время смеялся искренне. Отчего-то с этой девочкой он был готов поговорить на самые волнующие его темы, и он чувствовал себя комфортно. Однако даже сейчас он был в маске. Конечно, у него была причина, но всё же... Энниэлло говорил с девочкой, но она ведь говорила не с ним. Чтобы не поддаваться мучительным мыслям, Энниэлло вновь сосредоточился на причинах, приведших его сюда. Разговор с милой девочкой пора было заканчивать, тем более, что с каждым мгновением риск быть вновь пойманным возрастал.

- Кстати,- проронил Президент,- я кое-что забыл в башне старост, но поскольку я был там лишь однажды, я не могу вспомнить, куда идти. Ты случайно не знаешь?

- Тебе нужно перейти в другое крыло. Можешь подняться по лестнице и перейти по галерее. Там сразу заметишь башню. Комната та, что с открытым окном и красными занавесками. Не ошибёшься.

- Сили!

- Ой, мне пора! Увидимся!

Не успев ничего сказать, Энниэлло остался на лестнице один.

«Боюсь, что не увидимся» - подумал юноша, поднялся и теперь уже твёрдо намеривался добраться до башни старост. Не теряя времени, он взбежал по лестнице и почти бегом добрался винтовой лестницы в башню. К счастью, указания девочки были достаточно точны. Преодолев винтовую лестницу, Энниэлло ворвался в комнату, где собирался совет Анстердама. Повезло, что двери в Анстердаме редко запирались.

Он был на месте.

Положив скрипку на один из столов, Президент двинулся к деревянному манекену. Взгляд его был прикован к амулету, силу которого Энниэлло чувствовал даже на расстоянии. Он не мог не восхититься соперниками. Известно, что ловить удачу было не так-то просто, притом что амулет обеспечивал стабильное действие. Это какую смекалку нужно было иметь, чтобы учесть так много нестабильных условий при создании амулета! Однако теперь это был слишком опасный артефакт. С той же силой амулет притягивал неудачу. Если анстердамовцы возьмут с собой такой амулет на завтрашние состязания, они не только проиграют, но и подвергнут себя опасности. Возможно, даже смертельной. Конечно, как Президент Магистрата Энниэлло не мог не похвалить Микко Ру и не мог не радоваться тому, что их главные соперники точно не смогут их обогнать, но всё же он не мог допустить, чтобы всё обернулось катастрофой. Поэтому он был сейчас здесь. Не Президент, а настоящий Энниэлло.

Энниэлло сжал в руках амулет. Прежде чем решится на эту опасную вылазку, он подготовился и заранее решил, как лучше разделаться с артефактом. Второй раз повернуть действие талисмана и таким образом отменить действие на неудачу, было невозможно, тем более, что Энниэлло не знал, какой именно магией воспользовался Микко. Просто разрушить действие талисмана тоже не представлялось возможным. Это могло обернуться непредвиденными последствиями. Оставалось только уничтожить сам амулет неудачи. Однако у Энниэлло не было средств, чтобы сделать это самому. К тому же, заметив пропажу, анстердамовцы забьют тревогу. С учётом того, что о перекодировании амулета знали только Микко, Тигрина и Энниэлло, те двое догадаются, кто всё затеял, и однозначно истолкуют его слова, которые неосторожно были сказаны сегодня в кабинете. И тогда авторитету Президента придёт конец. В итоге, выход был только один.

Мощное заклинание раздвоило амулет. Пустышку юноша вновь повесил на манекен, а оригинал сунул в карман. Теперь действовать нужно было крайне осторожно. Энниэлло уже ощутил на себе действие неудачи: пока колдовал, он сумел каким-то образом порезаться. Юноша не ожидал, что действие талисмана окажется таким серьёзным, поэтому теперь нужно было продумать, как выйти из Анстердама. Если он пойдёт тем же маршрутом, то с таким амулетом обязательно попадётся, и его обязательно раскроют. Не вариант. Проложить другой путь через замок – тоже безнадёжно, тем более, когда вся неудача будет цепляться за него. Даже если он погрузиться в Межпространство и станет невидимым, играть с опасной материей и неудачей – худшая из идей, которая могла прийти в голову. Он мог случайно потерять концентрацию и, по несчастливым стечениям обстоятельств, лишиться если и не жизни, то рассудка. Нужно было максимально коротким путём оказаться снаружи. Энниэлло подошёл к окну. Высоковато. Но другого выхода не было, и решаться нужно было как можно скорее. Даже сейчас юноша рисковал быть пойманным в этой комнате. Если бы двери здесь, как в Магистрате, закрывались на ключ, у него хотя бы было несколько секунд что-то предпринять, пока отпирался замок. Но двери здесь редко запирались. Вероятно потому, что все доверяли друг другу или стремились к доверию, что в Магистрате было бы заведомо проигрышной тактикой.

Президент, прижав к груди скрипку и смычок, уже залез на подоконник и рассматривал, как лучше спуститься, но вдруг услышал чистое пение. Этот голос был одновременно как воздух и как мёд для души.

«Это она поёт?» - подумал Энниэлло о той девочке, что встретил на лестнице, но тут же соскользнул и полетел вниз.

Уже приближаясь к земле, он успел применить заклинание для смягчения падения. Хоть оно и сработало, но неудачно, и Энниэлло от соприкосновения с землёй почувствовал резкую боль в среднем пальце. В глазах потемнело.

- Бцхр!- выругался юноша.

- Эй, ты же знаешь, что подобные грубые слова делают тебя нечувствительным к тонким колебаниям пространства, и потому ты будешь какое-то время попадать в неприятности?

Это была та самая девочка с абажуром на голове. Даже если она видела, как он сиганул из окна, он почему-то не сильно переживал. Наоборот, его успокаивало, что свидетелем стала именно она.

- Я знаю,- ответил Энниэлло,- но тут уже всё равно.

Юноша рассматривал свой синеющий палец и начинал ощущать, что коленка тоже болит. Он даже не заметил, как девочка приблизилась и присела перед ним на корточки.

- Ого! Не сломал?

- Думаю, это просто ушиб.

- Ты же скрипач! Нельзя так беспечно относиться к своим рукам!

- Что поделать? Не лицом же мне в землю падать.

- Если хочешь,- вдруг робко проронила чародейка,- я могу быстро вылечить твою руку. Если это только ушиб, у меня должно получиться.

- Ты можешь использовать лечебную магию без артефактов?

- Вроде того. Дай мне руку и закрой глаза. Обязательное условие – не подглядывай, что я делаю.

- Звучит как обман,- рассмеялся Энниэлло.

Он не хотел обижать девочку, но по выражению её лица понял, что задел её. Однако извинения Энниэлло считал проигрышем.

- Или ты заигрываешь со мной?- продолжил он насмешливо.

- Больно надо!

- Тогда зачем ты хочешь мне помочь?

- Просто так.

- Очень подозрительное предложение. Что ты хочешь сделать?

- У тебя проблемы с доверием?

Что-то ёкнуло в сердце Энниэлло. Эта девочка видела его насквозь? В их первую встречу они размышляли о масках, в этот раз про доверие... Они виделись впервые, но почему же их короткие разговоры касались непростых тем и не были формальными? Всё это удивляло Энниэлло. К тому же сейчас он не мог вспомнить хоть кого-то, кому полностью доверял. Даже лучшему другу, Робину Мэтью, он не рассказал о том, что пошёл в Анстердам, чтобы выкрасть амулет. Даже несмотря на то, что цель была благородной. Но почему он этого не сделал? Не хотел обременять его? Не хотел подвергать опасности? Или же не доверял ему? Ещё до Магистрата, дома, Энниэлло понял, что никого не волнуют чужие проблемы, ты должен решить их сам. Если ты не способен, ты окажешься в самом низу, тобой смогут управлять. Все всегда говорили, что человек одинок в этом мире: приходит один и уходит один. Поэтому и в течение жизни каждый сам за себя. И хотя Энниэлло не доверял другим, он хотел, чтобы доверяли ему. Например, Робин. Он был таким простодушным, что в Магистрате просто бы не мог жить и творить спокойно. Но Энниэлло делал всё, чтобы защитить его. Или, например, Нейтон. Испытав на себе чувство одиночества и беспомощности, Энниэлло постарался оградить от этого своего младшего брата. Он заменил ему отца, и желал от Нейтона полного доверия, хотя в то же время сам не рассказывал ему своих тайн.

Видимо, пауза затянулась, потому что девочка продолжила:

- Если ты не знаешь, каково это кому-то довериться, попробуй довериться мне.

Девочка символично протянула руку. Ладошка с родинкой так и манила к себе, и Энниэлло протянул в ответ руку с опухшим пальцем.

- А теперь закрой глаза.

Энниэлло послушался. В следующий миг юноша ощутил, как прохладные руки обхватили его руку. Тупая боль дала знать, что девочка прикоснулась к больному месту. Было бы чудесно, если бы открыть сердце было так легко. И оправдываясь любопытством, юноша приоткрыл один глаз.

Он едва не дёрнулся в попытке вырвать руку и не выдал себя. Слишком велико было его удивление. Кожа девочки сияла, словно усыпанная звёздами. Это было особенно ярко в темноте. Энниэлло даже засомневался, повстречалась ли ему чародейка или же это было какое-то неведомое существо. Если она не человек, это бы оправдало то, почему их короткие разговоры оказались такими душевными. Но вдруг сияние потухло, и Энниэлло поспешно закрыл глаза.

- Вот и всё,- произнесла девочка,- Больше не болит?

Энниэлло демонстративно медленно открыл глаза и пошевелил пальцем.

- Ого!- воскликнул он,- Даже ранка затянулась! Что это за магия такая?

- Неважно. Главное, что сработала.

- Ладно, не буду расспрашивать. Спасибо.

Девочка улыбнулась, но как-то грустно.

- Правда, спасибо. Я искренне. Кстати, я слышал, как ты поёшь. Нечего переживать. Это волшебно.

- Ты упал, когда услышал мой голос?

- Нет. Я решил, что выйти в окно будет быстрее, чем бежать через весь замок, чтобы сказать тебе это. Но заклинание плохо сработало, поэтому я не смог нормально приземлиться.

Девочка заметно приободрилась.

- Если это так, то ладно. Но постарайся больше не прыгать из окон.

- Когда ты будешь петь?

- Ой, точно!- с этими словами чародейка вскочила,- надо посмотреть, не ищут ли меня.

- Постой!

Энниэлло поднялся следом, но колено всё ещё болело, и он не смог догнать её.

- Да?- остановилась девочка.

Энниэлло сделал несколько шагов, стараясь не хромать. Он хотел спросить имя девочки, на каком курсе она учится и даже, может, заглянуть ей в лицо, чтобы однажды случайно с ней встретиться. Но вдруг он увидел, что к ним навстречу идёт старшекурсник. Более того, это был Дорин Трош. Этот парень был главным его противником. Он был умным, хорошим лидером, обладал незаурядными способностями в магии. Хотя в Анстердаме не было должности президента, но если бы была, то это место непременно занимал бы Дорин. Так считали все в Магистрате. И у него было то, чего не было у Энниэлло – взаимного доверия, искренних отношений. Даже если Дорин проигрывал, он не оставался одиноким, команда не разочаровывалась в нём и не покидала его. Энниэлло поёжился. Уж Дорин то наверняка узнает его, и никакая маска не спасёт.

- Силиврен! Что ты тут делаешь? Пойдём! Твой выход скоро.

- Я просто распевалась, а потом...

Она обернулась, но Энниэлло уже не было. Парень бесследно исчез.

Мыльный пузырь Межпространства приглушал звуки и краски. Энниэлло рискнул погрузиться на 1 уровень и стать невидимым, несмотря на «неудачу», лежавшую в кармане. Попасться Дорину – вот, что было совсем плохо, поэтому Президент сбежал, пока не стало поздно. Впервые за долгое время ему было то знакомство, которое пришлось принести в жертву ради избегания неудачи. Он так и не узнал эту девочку поближе. Теперь он мог лишь надеяться, что когда их дороги вновь пересекутся, он сможет узнать её. Хотя обстоятельства уже вряд ли будут более удачными для их знакомства, он надеялся, что они, если и не подружатся, никогда не станут врагами. Наступать на ногу было тяжело из-за повреждённой коленки, но Энниэлло доковылял до спрятанного им скрипача и срочно начал переодеваться. Уже застегнув кожаные браслеты, закрывавшие предплечья от кистей и почти до локтя и скрывавшие старый шрам, он присел на корточки к Марли и прошептал:

- Я украл у тебя личность, но верну некоторые воспоминания. Ты хорошо сегодня постарался на концерте. В этот раз совет представить, что ты – не ты, сработало всем во благо.

С этими словами Энниэлло коснулся век Марли подушечками пальцев, а Межпространство вокруг них рассосалось.

***

Робин Рафаэль Мэтью поднимался по массивным ступеням в Карлионский замок, насвистывая себе под нос весёлый мотивчик. Ещё до того, как он добрался до последней ступени, каменные черти с кольцами в пастях разъехались в стороны, и из дверной щели выглянула лысая макушка дворецкого.

- Супер-скорость как всегда, Порк!- воскликнул на ходу Робин и подмигнул уже пожилому дворецкому.

Тот довольно улыбнулся и с ещё более выразительным почтением пропустил гостя в замок. Рыжеволосый друг Энниэлло всегда нравился Порку. По его мнению, этот мальчик был словно цветок и приносил в этот мрачный замок бодрую свежесть и настроение. Шустрый музыкант уже успел ступить на лестницу, когда Порк вдруг опомнился.

- Робин, могу ли я попросить Вас об одолжении?

- Конечно!

- Не могли бы Вы передать лекарство молодому господину...

Не успел Порк закончить фразу, пузырёк лекарства уже выскользнул из перчатки дворецкого и оказался в руках Робина.

- Прослежу, чтобы выпил!

Задорно улыбнувшись, Робин вновь прыгнул на лестницу. И уже скоро вошёл в комнату Энниэлло.

- Здаров!

Президент Магистрата лежал в кровати, укутавшись в объёмное одеяло с ног до головы. На приветствие друга он приподнялся и, чихнув, слабо улыбнулся.

- Выглядишь не очень,- поморщился музыкант и взобрался с ногами на кресло с длинной спинкой, которое стояло боком к полоске окна в пол.- Да-а-а, неудача – это та ещё дрянь. Кстати, ты же избавился от амулета? А не то ещё осложнения заработаешь.

- Я зарыл его в лесу.

- Ой-ой,- театрально испугался Робин,- ты создал в лесу проклятое место?

- Ненадолго,- усмехнулся Энниэлло и тут же шмыгнул носом,- всё всегда изменяется, со временем амулет не сможет подстраиваться под актуальную реальность и потеряет свою силу. Лучше расскажи, как всё прошло.

- Одну минутку!

Робин прищурился, и его серые хитрые глазки стали ещё игривее. Юноша обвёл взглядом комнату и направился к шкафу.

- Вот ты где, малышка!- прошептал музыкант, доставая с верхней полки чёрную скрипку,- Уже и пылью покрылась. Не в те руки ты попала, ох, не в те.

Робин бросил укоризненный взгляд на друга, но тут же взмахнул смычком и сделал одухотворённое лицо. Это позабавило Энниэлло. Музыкант пилил на скрипке тревожные ноты. Вдруг остановился.

- Казалось, что Магистрату не победить,- шептал Робин зловеще,- Их капитан заболел, их соперники смастерили выигрышный амулет, и внутри начались склоки. Но вдруг появился он!

Робин перехватил смычок, и заиграл эпичный мотив.

- Это был Президент!- объявил он, снова прервав мелодию,- Он пришёл! Все попались на уловку Лиса, но только не его лучший друг и по совместительству автор данного рассказа.

- Роб, прекрати уже!- закашлялся от смеха Энниэлло,- Расскажи нормально.

- Эн, ну вот почему ты такой серьёзный? Даже не даёшь с собой поиграть. Только с девчонками шутки шутишь.

- Я серьёзен, даже если шучу.

- Да знаю я! Позволь себе периодически ни о чём не заботиться, просто растворяться в моменте, ничего не планируя. Ребячество, между прочим, полезно для здоровья. Кстати, выпей лекарство.

Поймав пузырёк от Робина, Энниэлло вылил содержимое в кружку и заставил ложечку кружиться. А сам вновь откинулся на подушки. Робин продолжил.

- В общем, это была хорошая идея - попросить Микко Ру заменить тебя. В принципе ему даже делать ничего не надо было, для команды было достаточно присутствия Президента, чтобы скоординироваться. Всё закончилось тем, что по времени мы совпали с Анстердамом. Мы выиграли только потому, что жюри поставили им 0 баллов за амулет. Он был вообще без эффекта. Но знаешь, что было самым поразительным? Знаешь, где анстердамовцы сэкономили уйму времени?

- И где же?

- В комнате с троллем! Все лезли с ним в драку, а тролль оказался толстокожим, так сказать. Вообще нелегко было его вырубить, чтобы пробраться к сундуку. Обхитрить – тоже не выходило. Уж больно агрессивный тролль попался. Но одна девочка из Анстердама смогла с ним договориться! Как? Она вырастила на лице прыщи!

Энниэлло, в этот момент решивший отпить из кружки, поперхнулся и уставился на друга.

- Да, смелая девчонка!- произнёс за него Робин,- Команда тоже обзавелась прыщами, чтобы казаться троллю красивыми. Но эта девчонка! Она так ловко убалтывала тролля, ты бы видел!

- И как звали эту девочку?

- Я не запомнил, но имя какое-то эльфийское. Короче, она ему понравилась. Команду тролль пропустил, а её никак не хотел. Так она откупилась волшебной конфетой со вкусом борща. Представляешь?

В комнате повисла тишина, и Робин смутился. Но вдруг Энниэлло прыснул со смеху. Он смеялся так звонко и так долго, что начал задыхаться.

- В чём дело?- недоумевал Робин.

- Моя очередь,- произнёс Энниэлло, успокоившись,- Я расскажу тебе историю одной волшебной конфеты...

 

К О Н Е Ц