Принять участие Конкурсные рассказы Главная страница Обсудить на форуме Правила участия
Пролёт Фантазии!

Медведь

 

Неруд услышал стук в дверь, выпил виски и оторвался от монитора. Он поднялся поглядеть, кого там нелёгкая принесла в четверть третьего.

Подходя к двери, он резко остановился. Стук обозначал, что это кто-то из своих. Свои – это те, кто знает о твоих женщинах, со своими ты играешь в приставку долгими пятничными вечерами, у своих ты покупаешь наркотики, своим звонишь, когда тебе плохо.

У Неруда в жизни было немало своих, но он не мог припомнить, чтобы хоть один из них имел обыкновение приходить глубокой ночью и ломиться в дверь без предварительного звонка. Последний, кто мог выкинуть такой фортель, был Туругелов, но Туругелов уже полгода как сидел.

Тогда какого дьявола? Ведь только свой мог знать, что звонок у Неруда не работает, зато в квартире хорошо слышно, как незваный гость клацает кнопкой звонка, тщетно пытаясь извлечь из него хоть ноту. Особенно хорошо ночью.

Ночью звонить могут либо приятель, который набрался и решил осчастливить тебя чем-то неимоверно важным, либо кто-то, ошибившийся номером, либо… кто-то умер? Неруд представил, что всё это происходит одновременно со стучащим сейчас в его дверь и хихикнул. Да. Чей-то старый друг ошибается дверью, стучит в неё и падает на колени, сражённый инсультом.

Стук повторился, пугающе размеренный. Неруд содрогнулся. Его весёлость испарилась. Незнакомцу не было дела до его измышлений, он просто хотел, чтобы хозяин отпер замок и… что? Неруд вернулся в комнату, выключил тихонько игравшую музыку, отхлебнул из бутылки – к чёрту стаканы! – и прокрался к двери по тёмному кридору. Его захлестнуло опасение, что неизвестный по ту сторону

он стоит в десяти сантиметрах от меня

кто там

кто там

кто там

увидит свет через глазок и поймёт, что Неруд дома. Поэтому он остался во тьме, и лишь  тоненький лучик света струился из глазка. Через глазок можно было заглянуть по ту сторону двери.

Неруду стало страшно. В лучике из глазка чудился какой-то вызов: он один, в пустой квартире почти незаселённой новостройки, а снаружи, в коридоре, стоит некто и постукивает в его дверь. Кстати, а как он попал в подъезд?

Неруд затаил дыхание и прижался ухом к двери, пытаясь понять, что происходит с другой стороны. Он услышал какое-то шебуршание, но этот шум вполне могли производить его собственные ноги, не желавшие стоять ровно и скользившие по полу. Чтобы не упасть, он ухватился за косяк, костяшки пальцев со стуком прошлись по дереву, и Неруд понял, что раскрыт.

- Йихха! – завопил он, распахивая дверь. Плевать на всё! Если незваный гость не проявит реакции, то получит железной дверью по лбу.

Площадка была ярко освещена, за спиной Неруда зиял чёрный проём хаты, и ему показалось, что это он – чудовище, дракон, а Ланселот не выдержал, испугался и убежал. Да, если прислушаться, то ещё слышно, как далеко внизу топочут чьи-то дрожащие ноги. Неруд подскочил к перилам и перегнулся через них. Ему показалось, что внизу мелькает тень, и он завопил:

- Куда же ты!? Давай споём с тобо-ою, вернись ко мне, о, храбрый рыцарь…

Хихикнув, он вернулся, насвистывая, к двери и споткнулся.

На бетонном полу, прижатый дверью к стене, лежал медведь. Бурый, с пуговицами глаз, достаточно крупный – по колено Неруду,- покрытый плотным, немного пыльным мехом. Глаза пуговицы равнодушно смотрели в стенку. Медведь был одет в красную футболку с надписью «Fire Walk with Me». Неруд запнулся о живот медведя, и лапы, на которых виднелись небольшие чёрные когти, охватили его голень. Ощущение от прикосновения игрушки к коже было смешанным: мягкое, грязноватое тепло. Неруд высвободился и поднял игрушку. Она была удивительно тяжёлой, как кирпич.

Неруд хмыкнул и вернулся домой. Медведя он бросил в прихожей. В ту ночь его никто больше не беспокоил.

На следующий день Неруд пошёл в гости к другу, с которым он прожил несколько лет, пока родители не купили отдельную квартиру. Серёга остался жить на старой хате, сдав комнату Неруда общему знакомому, художнику Уралу. Неруд любил ходить к приятелям, с ними всегда можно было выпить и покурить, потрепаться. Они скрашивали его достаточно одинокую жизнь, и он скучал по былым временам.

- Медведь? Странно, Пань - протянул Серёга, вдыхая из бутылки холодный дым «камня». - Знаешь, у меня в детстве была книжка, называлась как-то вроде «Сказки народов Африки, борющихся за своё коммунистическое будущее».

Он усмехнулся, давая понять абсурд названия. Неруд знал манеру Серёги начинать историю о-очень издалека, и потому приготовился слушать. Ранний летний вечер сгустился синими красками, прочертил горизонт оранжевыми полосками. Из форточки тянуло свежим запахом таинственного и манящего, особым вечерним ароматом авантюр и химер.

- Так вот, книжка та была издана в конце 80-х, то бишь, сам понимаешь, время было уже не то, что прежде, и редакторы могли себе позволить, прикрывшись типовым названием и вставив обязательную статью, печатать всё, что душе угодно. Понятно, что основную часть сборника составляли коммунистические псевдосказки про трудягу зайца и эксплуататора волка. Но иногда среди них попалось кое-что стоящее. Там была сказка про девочку, которая нашла на улице куклу и принесла домой. А это была вовсе не кукла, а злой, вечно голодный дух – не помню, как они называются. И он начал требовать, чтобы его кормили, съел всю еду, потом стал жрать циновки, одежду, мебель, хотел и девочку съесть, но мать его как-то победила.

- И? – потерял терпение Неруд.

- Ты зря притащил к себе в дом этого медведя, Пань, вот что я тебе хочу сказать. Выброси его ко всем чертям.

На прощание Серёга проводил Неруда до метро и сказал:

- Да, вот ещё что. Проверь, нет ли в нём иголок каких-нибудь. Слушай, а ты никому серьёзно не насолил в последнее время? Какому-нибудь чуваку, одержимому магией, мистицизмом, обчитавшемуся индейских мифов или Папюса?

- Я из таких только тебя знаю, - отшутился Неруд.

Подходя к дому, Неруд смотрел на свои тёмные окна. Казалось, за ними затаилось что-то недружелюбное, тёмное, будто за время его отсутствия дом стал чужим местом и за стальной дверью созрело нечто голодное, сожрало всё, что нашлось, включая бесценный Панин комп, и теперь ожидает его, распахнув пасть во весь коридор. Ага, как в том рассказе Дика, как же он назывался… [1]

 Он пожалел, что, уходя, не оставил свет включённым.

- Выброси его, выброси его… - пробормотал Неруд. – И правда, зачем я вообще притащил это старьё?

Неруд вошёл и резким

испуганным

движением включил свет. Медведь лежал в углу,

скрываясь

где он его и бросил вчера. Удивляясь своим мыслям, Неруд громко сказал, чтобы слышно было во всей квартире «Я перечитал фантастики», брезгливо взял медведя за ухо, вынес на лестничную площадку, вернулся домой и закрылся на все замки.

Среди ночи Неруд проснулся, будто у него из носа двумя широкими чёрными лентами течёт кровь. Он сел на постели, вытирая кровь ладонями. Она и не думала останавливаться, пятная руки, бельё, стекая по шее. Кровь была тёплой и липкой. Неруд хотел закричать, но понял, что это сон. Тем не менее, уже пробудившись, он ещё какое-то время вытирал лицо и недоуменно рассматривал руки.

На часах было полчетвёртого, самая середина ночи. Царила густая, насыщенная тишина, в окно светили редкие огни дома напротив и промелькивали отблески фар проезжавших автомобилей – Неруд уже полгода не мог повесить постиранную занавеску и жил нараспашку.

Неруд прошлёпал к двери и заглянул в глазок.

Лестничная площадка была ярко освещена. Прямо напротив двери, у противоположной стенки, громоздился неопрятной грудой медведь

на кой я его там положил?

 и таращился в угол между нерудовской дверью и лифтом. Неруду показалось, что медведь специально отвёл глаза, когда почувствовал взгляд Неруда через глазок. Он ещё какое-то время разглядывал площадку, ожидая сам не понимая, чего – то ли, что медведь зашевелится и поползёт к нему, как во второразрядных ужастиках, то ли ещё каких-нибудь неожиданных вещей. Площадка была тиха, безжизненна и абсолютно бездвижна. Залитая ровным сильным светом, она внушала мертвящее ощущение.

Неруд подумал, что человек создаёт такие места, но не может контролировать их. Стоит отвернуться, и там начинается чужая, непонятная, неподвластная ему псевдожизнь: выброшенные игрушки разгуливают и беседуют

совокупляются

с выставленными из квартир коробками из-под пиццы, стены кривятся в ухмылках, а старый монитор, собственноручно вынесенный Нерудом на технический этаж, показывает белый шум.

Хмыкнув, он вернулся в кровать, и в ту ночь ему больше ничего не снилось. Утром, проходя на работу, он весело поддал ногой медведю, и тот отлетел в угол.

- Просто куча плюша, - сказал сам себе Неруд и зашёл в лифт.

Следующей ночью Неруд поймал себя на том, что снова глядит на медведя через глазок. Он опять пробудился от кошмара и не мог заснуть. Послонялся по квартире, заварил чаю, полазал в интернете, выискивая сказку, о которой рассказывал Серёга, но ничего не обнаружил. Его давило ощущение чего-то живого снаружи, будто с наступлением ночи медведь приобретал какую-то силу, власть над ним, Нерудом, заставляя думать о себе.

- Бред, - громко сказал Неруд и подошёл посмотреть в глазок. Медведь лежал на краю поля зрения, но теперь глазки его совершенно точно смотрели прямо на дверь. Прямо на Неруда.

- Ну уж нет, - проговорил Неруд и вышел на площадку.

Его охватило странное ощущение, будто он вышел в открытый космос. На площадке было холодно и просто-таки кричаще тихо. И в этой кричащей тишине он слышал звук дома: эхо шорохов, колыхание воздуха от чуть заметного дыхания, игольчатый треск ламп накаливания, ветер в мусоропроводе, щемящая музыка ночи за окном… На площадке двенадцатого этажа не жил никто, кроме Неруда, но днём это не было таким очевидным.

Медведь продолжал глядеть. Неруд подошёл к нему, но не смог заставить себя взять игрушку в руки. Ему стало необъяснимо мерзостно, будто медведь был покрыт тонким слоем разлагающегося мяса. Медведь мертво вылупился мимо Неруда, и тот против воли посмотрел через плечо. Зиял чёрный проём его квартиры, и Неруду нестерпимо захотелось убежать, скрыться во мраке от этого ярко-жёлтого, безликого света, где ему, маленькому ночному млекопитающему, не было места.

Раздался лёгкий звук,

прк

похожий на звук выдавливаемого прыща, когда гной прорывает кожицу и вылетает на зеркало.

Неруд взвизгнул и повернулся. У медведя разошёлся шов на левой лапе, и наружу пролез оранжевый плюш. Неруда затрясло, он боком, по-крабьи, отступил от игрушки, захлопнул дверь, включил свет во всех комнатах, заварил кофе и забился в углу кровати. На работу он уехал с первыми лучами солнца.

После работы Неруд отправился к Серёге. На старой квартире всё было по-прежнему: поддатый Урал жарил яичницу, Серёга ставил «Биопсихоз» [2] и курил одну за одной крепкую «Яву», сидя на стуле на корточках, подобно L - персонажу японского расового мультфильма «Десу ното».

- Немного мистики в нашей жизни, а, Пань? Просто выброси эту игрушку, вот и всё. Надень перчатки, вынеси её на улицу и сожги. Можешь даже сплясать вокруг неё варварский танец победы.

- Ты читал «Жертву» Матесона? – спросил Неруд. – Там девушка сражается с игрушкой, в которую вселился злой дух. Игрушка пытается зарезать девушку, но та не сдаётся и, в конце концов, ей удаётся запихнуть игрушку в духовку и спалить её. Знаешь, что было дальше? Дух из игрушки захватил тело девушки.

- То бишь, ты думаешь, что в тебя вселится дух игрушечного медведя? Паня, мне нравится твоё мышление. Будешь добывать мёд…

Неруд пошёл прочь, Серёга вскочил и, нагнав его, развернул к себе.

- Пань, я тебя умоляю.

- Серый, ты забыл, как я боюсь огня? Я не могу сжечь его.

- О’кей, пилигрим, я тебе верю. Когда случается что-то иррациональное, самое страшное, что с тобой может произойти – одиночество. Неприятие обществом, страх безумия. Но я с тобой, - он слегка встряхнул Неруда.

- Не хочешь сжигать – выброси на помойку, а утром дворники выкинут игрушку с прочим мусором.

Этой ночью Неруд остался у Серёги. Домой ехать не хотелось.

На следующий день он не пошёл на работу, и с утра, вернувшись от товарища, выбросил медведя. Как только Неруд прикоснулся к внушающему отвращение меху, наваждение исчезло: в руках была обычная игрушка, не внушающая никакого страха. В лучах утреннего солнца, проникающих сквозь грязноватое площадное окно, было видно, как стар и потаскан медведь. Когда Неруд поднял его, взметнулось облачко пыли.

Неруд отнёс медведя на помойку и выбросил в мусорный контейнер. Вернувшись домой, он долго мыл руки под горячей водой, пока ладони не стали похожи на свежеразмороженное мясо. Затем он, после некоторых колебаний, решил, что заслужил вознаграждение, спустился в магазин и купил бутылку коньяка. На обратном пути Неруд специально сделал крюк: медведь лежал на куче мусора и равнодушно пялился в ярко-синее небо.

- Так-то, тварь, - удовлетворённо сказал Неруд и поймал на себе взгляд проходившей мимо женщины, которая ускорила шаг. Неруд покраснел и поспешил домой.

Ночью Неруд проснулся от стука в дверь. Первый удар разбудил его, после второго он захлебнулся от ужаса. Волосы на всём теле встали дыбом, кожа покрылась мурашками. Он замер в постели, напряжённо вслушиваясь в чёрную тишину, и вскоре ему явственно послышалось, как под дверью кто-то

МЕДВЕДЬ!

ворочается, шебаршится и скребёт когтями

пластиковыми

по железу. Он твердил, что это звуковые галлюцинации, но не мог заставить себя подняться. Через некоторое время треск усилился.

Неруд представил себе медведя под дверью с другой стороны, в мертвенном, ярко-жёлтом свете равнодушных ламп. Игрушка копошится у порога, просовывает когти в щели между косяком и дверью, тянет за ручку, тычется мордочкой, желая попасть

вернуться

к нему в дом… Он же сам её притащил!

Неруд застонал от ужаса. Впервые в жизни он ощутил, о чём раньше только читал – парализующий страх. Неруд словно наяву видел сон, который не раз преследовал его в детстве: он убегает от какой-то чудовищной опасности, но ноги, такие резвые в реальности, во сне становятся ватными, непослушными, медленными. Он бежит… но бежит слишком медленно, и страшное нечто за спиной нагоняет и хватает его, поворачивая к себе лицом.

Сон воплотился и затвердел, Неруд заскулил, и, словно отвечая ему, раздалось влажное чмоканье. На секунду ему померещилось, будто медведь проник внутрь и сейчас карабкается к нему, неуклюже забираясь на покрывало. Когда Неруд представил себе медведя, подбирающегося к его ногам, то немедленно поджал их и вдруг ощутил прилив сил. Свет!

Неруд сорвался с места, как испуганная ящерица, и подскочил к выключателю.

Света не было.

Подавив волну иррационального страха, он метнулся назад к кровати и схватил мобильник. Когда пошли гудки, Неруду показалось, что он описается от облегчения. Серёга всегда отвечал на звонки.

- Что стряслось, Пань?

Неруд сбивчиво забормотал о медведе, с ужасом понимая, что несёт какую-то ахинею.

- Павел Неруд, возьмите себя в руки, - голос Серёги приобрёл твёрдость. – Ты что там, обкурился?

- Медведь! – взвизгнул Неруд, услыхав грохочущий удар в дверь. – Он придёт ко мне.

- Слушай, у всего есть границы. Утром я тебе перезвоню, - буркнул Серёга и отключился. Неруд в отчаянии перезвонил, но холодный машинный голос известил его, что абонент недоступен.

Это немного отрезвило Неруда, хотя по-прежнему ему казалось, что реальность дала какую-то странную трещину, из которой на него смотрят пуговичные неживые глаза и выкарабкиваются мерзкие старые медведи. Происходящее напомнило ему старый сериал «Мёртвая зона», который он смотрел в детстве. Одна из серий рассказывала о женщине, которая чистила водосток в ванной и вытаскивала оттуда спутанные волосы, покрытые комками грязи. Волосы всё тянулись и тянулись, и, в конце концов, женщина вытащила оттуда мужика, с которым, разумеется, переспала. Неруд чувствовал себя вот этой женщиной, хотя, разумеется, траться с медведем не собирался.

- Нет, конечно, тут кое-кого трахнут, но это буду не я, нет, не я… - забормотал он, пробираясь ощупью на кухню. Он совершенно успокоился и даже ощущал радостное возбуждение. Мир сузился до размеров маленькой задачи, мелкой неприятности, которую нужно разрешить, и он это сделает.

Неруд отыскал в столе спички, прошёл в туалет и взял с полочки освежитель воздуха. Затем подошёл к двери и прошептал

- Я тебя сожгу, тварь.

Он посмотрел в глазок. Перед ним, растянутая, как в кривом зеркале, простиралась бесконечная неживая площадка. Бескрайняя, чужая, как поверхность другой планеты. Наверное, там ещё не ступала нога человека, пронеслось в голове у Неруда, когда он окинул взглядом опечатанные в полиэтилен двери пустых квартир.

Медведя не было видно, но Неруд слышал его возню. Вроде, она стала потише. Он оскалился и аккуратненько, затаив дыхание, отодвинул засов.

- Сейчас, мой маленький, плюшевый дружочек, я уже здесь, - прошептал он. Руки были непослушны, но он сумел собрать в горсть несколько спичек и прижал их к фосфорной тёрке. Неруд забыл, что вообще-то с пяти лет, после сильного ожога, не переносит самого вида огня. Всё его существо возрадовалось, когда головки спичек с сухим шорохом вспыхнули.

Затем Неруд распахнул дверь ударом ноги (сломав при этом два пальца и совершенно ничего не ощутив) и с воплем нажал на поршень дезодоранта, одновременно поднеся к нему горящие спички и направив огненную струю прямо себе под ноги.

***

Когда Серёга приехал, пожарные машины уже убрались прочь. Утро выдалось туманным и свежим. На газоне перед новой «точкой», где жил Неруд, отпечатались следы и отпечатки шин. Пахло залитым костром. Окна квартиры Неруда зияли чернотой. У подъезда стояла полицейская машина и уазик, рядом курил мужчина средних лет.

- Что случилось? Я приехал к другу, он живёт в пятнадцатой, вон те окна, - обратился к нему Серёга, хотя ответ знал наперёд.

- Жил, – буркнул мужик. – Сгорел он. Недавно тело увезли. От него мало что осталось.

- Как так?

- Почём мне знать, - пожал плечами мужик. – Следователь сказал, что парень, судя по всему, облил всю квартиру бензином или ещё какой-то горючей жидкостью, а потом поджёг. Самоубийца сраный, всё бы им изгалиться.

Он сердито выпустил дым. Мимо прошёл полицейский, помахал и мужик полез в машину.

- Постойте! – крикнул Серёга. – Как звали погибшего?

- Вот привязался. Не знаю я, - ответил ему мужик и закрыл дверцу.

- Павел Неруд его звали, - произнесли сзади, и Серёга увидел следователя. – Вы его знали?

- Д-да, мы дружили.

- Отлично. Завтра явитесь по этому адресу, дадите объяснения. Вообще-то, типичное самоубийство, но мы обязаны проработать версии, - он помялся, что, в общем, несвойственно следователям, и спросил. – А он вообще нормальный был?

- Да обычный парень, работал, жил, как все… - пробормотал Серёга.

- Соседи двумя этажами ниже слышали какие-то вопли ночью, а потом вспыхнул огонь… Ладно, идите, гражданин! - сменил тон следователь.

Серёга ещё немного походил вокруг дома. Подождав, пока все уедут, он поднялся и осмотрел обгореший дверной проём. Затем спустился. Почувствовав, что одежда его пропахла гарью, поморщился, но льющееся в глаза утреннее солнце, рассеявшее туман, вызвало у него улыбку. Серёга очень любил солнце.

В кустах слева от подъезда что-то лежало. Серёга удивился, что пожарные не заметили этого. Нагнувшись, он просунул голову и руки в кусты и вытащил потрёпанного, достаточно крупного медведя. Игрушка была мокрой и чуточку опалённой, но, в общем, выглядела нормально. На медведе была синяя футболка с надписью «Razor».

- Медведь… - протянул Серёга и присвистнул. Паня звонил ему ночью и нёс какую-то ересь о медведе, и до этого тоже рассказывал о какой-то игрушке. Странно.

Серёга пожал плечами и решил донести медведя до помойки, чтобы выбросить его. Но, когда он дошёл до контейнера, у него возникла идея получше. А вдруг медведь взаправду сверхъестественный? Глупо упускать такой шанс нарушить размеренное течение скучной жизни.

Пели птицы, ярко светило солнце, лишь лёгкий запах гари напоминал о несчастье. Серёга купил большой пакет, положил внутрь медведя и зашагал к метро. Ему послышалось какое-то бормотание, но он решил, что ему кажется и включил плейер на полную громкость.

 

____________

1- Неруд вспоминает рассказ Филипа К. Дика «Колония»

2 - «Биопсихоз» — российская электро-индустриальная руппа.







RPG-Zone
На главную · Конкурсные рассказы · Принять участие · Обсудить на форуме · Правила участия

Пишите нам: contest@rpg-zone.ru
Последнее обновление - 3 мая 2013 года. http://fancon.ru
Яндекс.Метрика