Принять участие Конкурсные рассказы Главная страница Обсудить на форуме Правила участия
Пролёт Фантазии!

Зов Яра

 

    В доме стоял ад кромешный. Массивный дубовый стол летал в воздухе, бился то о потолок, то о стены. Шкаф трясся. Из него, как из распоротого мешка с зерном, сыпались трактаты по оккультизму и тайным наукам, вперемешку со всевозможными агрегатами и ингредиентами для алхимических опытов. Они с грохотом падали на пол, колбы разлетались вдребезги. Неугомонный шкаф взвился в воздух, пролетел через всю комнату, с треском вышиб окно, осколки со звоном брызнули во все стороны. Леда едва успела отпрыгнуть и пригнуться, но запуталась в длинной простой ночной рубахе, с грохотом рухнула на пол. Блуждающие огоньки созданные наставницей Руфью вырвались из побитых ламп и кружили под потолком разноцветными стайками, тускло освещали весь хаос, что творился в доме. Леда вскочила на ноги и бросилась через комнаты к лестнице на второй этаж, прыгая, как килька на сковородке, уворачивалась от взбесившихся предметов.

- Х-о-о-о-з-я-я-я-йк-а-а-а, Лм-а-а-а-а-р-и-и-и!

Вскочила на лестницу, но та, словно ожила, тряслась как безумная. Леде приходилось отчаянно цепляться за всё, что попадалось под руки и помогало удержаться на месте, лишь бы не скатиться вниз, карабкалась на второй этаж. Ковер наверху вздыбился и галопом помчался по лестнице к входной двери, едва не уволок за собой и несчастную, к тому времени совсем ошалевшую от ужаса девчушку. Та взвизгнула, прильнула к перилам.

    На втором этаже царил мрак беспросветный, но судя по чудовищному шуму ситуация здесь обстояла не лучше. С трудом, шатаясь от стены к стене по дрожащему полу Леда пробиралась на ощупь, прикрывала лицо одной рукой – тыльной стороной принимала удары безумно мечущихся предметов и молилась, чтобы в неё не влетело что-то вроде битого стекла. Показалось, вечность прошла, пока она добралась до спальни преемницы. Вцепилась в холодную ручку из резного металла, отчаянно затрясла её обеими руками – та не поддалась. Изо всех сил забарабанила в дверь, и кричала только:

- Хозяйка-а-а, хозяйка-а-а!

Вдруг всё начало стихать. Лишь в первое время по дому проносился грохот, треск вещей, падающих на пол. Леда не ожидала такого поворота событий и сообразила, какая опасность ей угрожает лишь когда темноту прорезал сноп искр – девчушке, судя по ощущениям, на голову свалился один из мистических живописных пейзажей, что был заключен в тяжеленную ручной работы серебряную раму. В этот момент Леда готова была проклясть и эту картину, и эту ночь и эту работу. Пока она хваталась за стену, пытаясь остановить, бешено кружившийся в её голове окружающий мир, в доме повисла пугающая, мертвая тишина. Леде показалось, что она оглохла, пока дверь в спальню преемницы тихо не скрипнула, сама собой приоткрылась. Леда испуганно посторонилась, стараясь не касаться её, проскользнула внутрь.

   Лунный свет мягко лился сквозь прозрачную невесомую тюль. В раскрытое окно доносились голоса сверчков и шепот ветра в листве деревьев, что высились вокруг дома. Тюль колыхалась. Лмари сидела в постели, тяжело дышала. Не обратила ни малейшего внимания на вошедшую девушку.

Леда нерешительно мялась у двери, с тоскливым интересом оглядывая все последствия ночного погрома эпицентром которого стала эта комната.

- Хозяйка, Лмари.

Девушка словно очнулась, обернулась к простоволосой, босоногой Леде, взъерошенной, словно маленькая птичка после бури.

- Я же просила не ночевать здесь.

- Я помню, хозяйка, - она не знала, стоит ли сейчас задавать этот вопрос, но всё же нерешительно добавила, - снова кошмары?

   Взгляд Лмари изменился, Леда не поняла, что он означает, но ей всегда бывало не по себе, в таких ситуациях. Она вспоминала, что в действительности никогда не сможет понять, что на уме у людей, на которых она работает. Преемница расхохоталась, чем окончательно привела Леду в замешательство.

 - Всё отлично, - Лмари как-то озорно улыбнулась, но Леда отметила глаза – холодные и серьезные.

- Впрочем, - хозяйка сладко, по-кошачьи потянулась в кровати, - рассиживаться некогда.

Она выпрыгнула из постели и начала быстро шарить по комнате, ногами раскидывая валявшиеся повсюду вещи, ища что-то.

 - Пора!

Леда засуетилась.

- Но хозяйка, ночь же! Мне-то что делать?

Лмари через плечо, обратила к девчушке горящие холодные глаза. Покачала указательным пальцем из стороны в сторону.

- Что хочешь, - и, отвернувшись, добавила, - завтра особая ночь!

***

   Недавно стемнело. Первые звезды слабо мерцали. Рваные мрачные дождевые облака обволокли небо. Среди холмов, скрытый от сторонних глаз, был организован тайный ритуал, о котором знали лишь присутствовавшие здесь. Напев ветра с вершин холмов в кронах деревьев вливался в голос ночи, наползавшей с востока. А на западе, такие далекие, зажигались первые огни в домах города, маячками хранимого света в надвигавшемся мраке. Присутствующие стояли полукругом. Шестнадцать человек. На особом месте Руфь – наставница Лмари и Арх-чародей, хранитель города. Она вела испытание. Заморосило. Холодная вода повисла нитями в воздухе. Капли ударялись о сиявшую белизной в сумерках кожу Лмари. Та стояла на коленях в центре поляны абсолютно нагая, лишь кудри цвета янтаря лежали на плечах и спине. Двое посвященных наносили оберегающие символы на её тело, лицо. Окуривали сбором трав, для легкого входа на Ту Сторону – что сегодня впервые предстояло преемнице. Одевали в ритуальную алебастровую мантию.

     Руфь кивнула, пора. Послушники в черных рясах, что путались в ногах черными тенями ходили между факелов, обнося их огнем один за другим по периметру поляны. Сильнейшие из посвященных – пять человек во главе с Руфью заняли свои места на окраинах поляны – образуя круг, сложили руки, сплели пальцы, каждый в своем жесте – что тихо то шептали, то бормотали себе под нос. Лмари отметила, что каждый зажженный факел вдруг полыхнул и от пляшущего неспокойного огня волнами по световому пятну начали расходиться искрящиеся золотые нити. Где-то вдалеке завыл волк. И все смолкло. Воцарилась тишина, и лишь монотонный шепот наставников и потрескивание огня. Затем первому вою вторил другой, ещё более далекий и слабый. Где-то в глубине лесов, пронесся протяжным глухим эхом и запутался, замолк в накатывающей темноте, в хвойных лапах, дремучих чащах.

   Лмари била мелкая дрожь, глаза лихорадочно горели. Третий день не прикасалась к еде, чтобы очистить и заточить разум и волю к этой ночи. Спать тоже не могла. Глаза резало, и держало какое-то странное состояние. Она будто наблюдала все со стороны, будто все происходило с кем-то ещё. Как себя помнила, с времени обучения у Руфь, часто являлось одно и то же видение, но в последние ночи это стало действительно реально, что Лмари стало сложно проводить границу между своим присутствием во сне и жизнью в теле. И проще было не спать, чем вновь и вновь испытывать этот ужас на своей шкуре. Впрочем, недостаток сна в сочетании с голодом шли на пользу – несмотря на чудовищную измотанность, граничащую с полным физическим бессилием, это позволяло острее чувствовать все, что происходило вокруг, каждого кто присутствовал на поляне, кожей, нутром. Словно могла ощупать, потрогать воздух на расстоянии доступном для глаз.

Руфь поймала взгляд Ульрика – главы Ордена Анаведов – Ордена подвластного Арх-чародейке. Кивнула ему. Тот подошел к Лмари, шепнул:

- Девочка, пока ещё можешь свернуть. Хорошенько подумай.

Удержал руку на плече девушки, крепко сжал. Лмари даже не взглянула на него. Хранительница города дождалась, когда глава Ордена займет прежнее место, и взяла слово:

- Пора! Каждый из присутствующих знает причину, по которой мы собрались. Дочери мира, названной Лмари, посвященной и преемнице мне указано время подняться в мир означенный Яром – обратной стороной видимого мира. Наши миры сочетаются как мир Силы и мир Телесный. Сегодня – твой первый экзамен, Лмари, и первая ступень на пути к вселенным  Создателя.

Руфь обратила мощный, пронизывающий взгляд на девушку.

Высокий сухой с жестким лицом и черными глазами мужчина заёрзал на месте, будто ему под мантию залезли муравьи.

- Руфь, она не готова!

Ни Арх-чародейка, ни её преемница не посмотрели в его сторону. Но тот продолжал:

- Я, Конрад, как глава религиозного ковена требую отменить посвящение. Известно, что преемница свою силу не контролирует.

Лмари поняла, что дело не в ней. Этот мерзкий хрыч просто боялся усиления влияния Ордена, в случае, если она пройдет испытание и добьется ранга второй чародейки в городе. Она ухмыльнулась.

- Уважаемый Я-Конрад-Как-Глава, Яр позвал меня. Он принял решение, и я отвечаю ему: да, я готова! Если вы не согласны, вам придётся оспорить решение Той Стороны. Могу предложить вам свою компанию в прогулке в Яр.

Это был удар ниже пояса – Лмари знала, что Конрад, даже, если захочет, не сможет на своем опыте узнать другие сферы мироздания. Здесь его присутствие было чисто формально, как официального лица – и не больше.

   Кажется, она расслышала, как заскрипели его в бешенстве сжатые зубы. Но он промолчал.

Руфь выдержала паузу, а затем взмахнула рукой, призывая всех к вниманию.

- Итак, Лмари, теперь хорошенько слушай и запоминай. Дальше все будет зависеть от того, что в твоих возможностях, - она окинула её суровым взглядом, - иди через город, но так, чтобы тебя никто не видел, пробирайся в квартал закрытый на карантин. Там древнее пепелище у кладбища знаешь?

- Которое люди шугаются. Известно, как же.

- Там пелена между мирами слабее всего. В первый раз пройти будет легче – но имей ввиду, это – всегда испытание. Для Яра твоя жизнь, твоя душа, все твое содержимое, все нутро, вся сила и вся пакость – как на ладони. Этой ночью он столкнёт тебя с наиболее вшивенькой частью твоего характера – твоя задача понять и исправить.

Лмари смущенно переминулась с ноги на ногу.

- Похоже, я туда надолго.

- Это не все. Твоя задача с Яром, как и что будешь решать, касается только тебя. Меня интересует лишь одно: готовое решение из Яра. Его но уже в материальном виде ты должна принести на это самое место.

- То есть, я должна сама понять, что это будет и как перенести с собой сюда с Той Стороны?

- Именно так.

- Да, оттуда уж навряд ли что-то за пазухой вынесешь.

- Пара советов: решай вопросы по мере поступления и помни, что каждое твое действие будет иметь последствие.

 Лмари задумчиво покусывала губу.

- Я запомню. Что-то ещё?

- Да. Выйдешь за пределы поляны, там, где граница света факелов и ночной тени, за этой чертой у тебя не будет защиты. Яр призвал тебя, будь очень внимательна , он будет говорить с тобой.

- Что это значит?

- Случайные образы, слова, предметы – всё, что угодно. Тебе придётся самой понять и уловить, что Та Сторона хочет сказать. Только так сможешь пройти испытание. Но будь аккуратна – в том мире очень много тварей, желающих поживиться за чужой счёт. Всё, что есть в тебе – Сила, дух, тело и кровь, имеет свою ценность. Ты почувствуешь Яр, и эти твари почувствуют тебя, как только отойдешь от света факелов в тень.

  И последнее. Твоё время до рассвета. Если не сумеешь справиться, никто не сможет вытащить тебя с Той Стороны, это убьёт тебя. Сегодня или ты сладишь, или она тебя поглотит.

- Подавится! Ну, хватит болтовни! Всем удачи!

Лмари вскочила на ноги, закинула походную сумку с вещами для ритуала на плечо и энергично зашагала с поляны, по направлению к городу.

Руфь попыталась остановить её, сурово и властно позвала:

- Именованная Лмари, всегда держись того, что воодушевляет твоё сердце. Это испытание – первый указатель к твоей Силе.

Но пятки означенной именованной уже лихо сверкали в темноте ночи по направлению к городу, и все ещё тихо доносилось её мурчание под нос какой-то бодренькой песенки.

***

Лмари шла быстро. Ориентировалась на огни города в спустившейся ночной тени. В сизом мраке белела алебастровая ряса, свободно спадающая до земли. Ветер легко колыхал ее, задевал тело, девушка не замечала прикосновение холода. Дрожь пробирала тело, но от лихорадочного напряжения. По бедру била походная сумка. В ней всё необходимое: обоюдоострый  атам с кривым завитым винтом лезвием из серебра, закаленный и заточенный символами, что не излучали света, но горели жаром. Чаша для сбора крови и несколько темно-синих свечей из отборного воска и лесных трав, собранных в новолуние. Никаких оберегов, ограждающих сил. Приходилось надеяться на собственную волю и способности, к удержанию от манипуляций любого рода, даже выходцев с иного плана. А Лмари явственно ощущала их прямо здесь и сейчас. Тени. Она замечала их краем глаза, но когда оборачивалась –  не могла уловить, они ускользали. Они следили. Чего-то ждали. Вопрос чего?

 Прежде чем войти в город, словно одеялом, закутала себя в непроницаемый отражающий кокон. Сплела его из нитей собственной силы. Так, вероятность, что её увидят, стой она хоть под самым носом у непосвященного человека, крайне мала.

    Она легко заскользила вдоль улиц, таверн, лавок торговцев к кварталу закрытому на карантин. Фонари рождали мерный дрожащий свет – вызывая целый сонм пляшущих теней самых разных оттенков. По улицам бродили часовые, и редкие запоздалые горожане, иные с бутылкой сидора или чего покрепче. Всё как всегда, за исключением отчаянно зудевшей спины между лопатками от взглядов тех, кого она ещё не могла уловить, но кому её кокон был не помехой. Впрочем, к этому она вскоре успела привыкнуть и даже немного расслабиться, концентрируясь на основной задаче.

   Вдруг голова её отчаянно закружилось. Этот запах! Она пошатнулась, но сумела удержаться на ногах. Зажала нос руками. Смрад, что окутал её, перебивал дыхание, сердце отчаянно бешено заколотилось. Лмари начала слышать этот бешеный стук – он эхом отдавался в её голове. Остро-горький ледяной аромат. Лмари знала, что бесполезно зажимать нос, он здесь ни при чём – не им ощущается этот запах, запах смерти. Она обернулась. Мимо, чуть не задев Лмари, прошел охотник Керд. Кряхтел под тяжестью медвежьей туши – ощеренная морда с белеющими зубами, остекленевший холодный взгляд. На морде лежала тень – знак смерти. Лмари иногда видела такие метки и у людей. Думала тогда про себя, что Та Сторона отметила того или иного. Что скоро, может одного лошадь понесет или сердце не выдержит или ещё как. Всегда оставалось загадкой, по какому принципу подбиралось, как человек будет уходить.

   Керд придерживал тушу огромной ручищей на массивном плече. Поравнялся с Лмари. Сердце преемницы начала сжимать липкая ледяная лапища, единственное, чего ей хотелось – броситься со всех ног бежать, оказаться как можно дальше отсюда. Но она подавила это желание. Тяжело сглотнула и просто ждала. Чуть позже, когда Керд скрылся с глаз долой, а Лмари смогла легче дышать, ей подумалось, что такая встреча не к добру. Явно.

    Улица вела вниз – к бедным кварталам, домишки и лавчонки здесь были ветхими, очень простыми, где-то даже покосились или вовсе стены или крыша прохудились. Сквозь щели в стенах пробивались отсветы свечей, и виднелась грубая, бедная утварь, слышался храп или пьяное пение и брань где-то в закоулках. Эта часть города с севера подходила к крутому песчаному оврагу и шепчущей, игривой, бурной реке Нерее. Сейчас на неё легла ночная пелена мрака, и лишь тусклые искры-блики лунного света прыгали на перевалах буйного потока, да доносился её голос - вечный, неугомонный. Берега простирались пустынные. Дома, что стояли на окраинах, жители давно покинули, предпочли держаться подальше от той стороны реки, что держали в карантине. С другим берегом соединял лишь широченный из грубых и крепких дубовых балок, выкрашенных в белый цвет, мост. На этой стороне высились трехметровые ворота из таких же, в ширину человеческого тела, бревен. Врата держались закрытыми на какой-то хитрый механизм. Открывались в крайне редких случаях и только для чародеев или анаведов с соответствующим разрешением. И тому была причина. До сих пор не известно, каким именно путем распространялось моровое проклятие – эта напасть давно уже изводила этот край страны, и о её появлении уже давно слагали легенды. Когда власти города столкнулись с этим несчастьем нос к носу, они решили вопрос просто – заболевших закрыть на карантин, никого не впускать, никого не выпускать, кроме занимающихся этим вопросом и вопросом жизнеобеспечения заразившихся. Соответственно и то, и другое возложили на Чародеев и Орден. По одной простой причине – те, у кого была магия в крови – были невосприимчивы к мору. Чародеи – врожденно, анаведы – благодаря способности впитывать Силу от первых.

   Лмари подошла совсем близко к тому, кто стоял на страже ворот. Резкое, грубое лицо. Шрамы и острый пронизывающий взгляд. Худой и жилистый. Крупный крючковатый нос и рот с опущенными книзу уголками. С анаведом придется повозиться, так, чтобы все было чистенько и совершенно не вспоминаемо. Лмари заглянула через глаза, внутрь, в душу, не фокусируясь, охватывая и ощущая все существо человека. Мелькнули образы, обрывки чужого, не её, пути. Грубая холодная жизнь наёмника, без принципов и полная лишений, убийств и озлобленности к миру. Мрачные картины прошлого Лмари не интересовали – необходимо найти путь к сознанию, как внушить необходимость открыть ворота, не показываясь на глаза.

    Но что-то пошло не так. Лмари почувствовала - дальний уголок сердца анаведа тихо теплился, память хранила тепло милых ласковых родных ладоней. И это ощущение защищенности вдруг поглотило её целиком. В её сознании проявилась живая, совершенно реальная картина. Страж в постели. Страшно бледный, в лихорадке. Он умирал – на лице явственно проступила метка Той Стороны. Но кто-то рядом. Любящие руки поправляли одеяло. Приложили ладони к горящим вискам. Метка стала бледнеть, испаряться, черным смрадным дымком слетала с чела. Картины мира исчезли. Лмари-таки добралась до сознания и, хоть не без труда, но сделала своё гаденькое дельце.

   Со скрипом, ворота отворились. В лицо подул ветер и принёс с собой холод и новый запах – запах отчаяния. Но Лмари все ещё думала о видении, что так захватило её в сознании анаведа, пока спускалась вниз по дороге к полю. За спиной затворялись ворота, тени удлинялись, отблески факелов застилала тень.

И вновь дома, тусклые огни. Но, что необычно - абсолютная дикая тишина. Ни единого звука ночи, поле безмолвствует.

   И в это самое мгновение произошло сразу несколько событий. Лмари скорее почувствовала, чем услышала надрывный гортанный рёв. Он доносился со спины, и откуда-то снизу. Затем всплеск воды такой силы, как если бы в реку упал сам мост. И одновременно накатила паника, неконтролируемая. Резко, словно цепкой рукой сжало горло – Лмари задохнулась, захрипела. Мир покосился. Не удержалась, ноги запутались и черная дорога, что летела под ногами назад, стала быстро приближаться. В следующее мгновение она осознала себя в кромешной темноте, тихо дышала. Потихоньку зрение прояснилось. Все вокруг изменилось – она в какой-то деревне, ночь, грязные улицы, и этот удушливый запах ледяной, остро-горький и реальный -трупов, что лежали прямо на улицах, судя по всему уже долгое время. Сознание Лмари ещё не совсем прояснилось. Она смутно припоминала, что все это уже видела, но где? В памяти крутилось одно – злое напоминание, что время уходит, а она не там, где надлежит быть. Лмари встала, не отряхивая земли с белых одежд подала волевой приказ вернуться обратно, в квартал морового проклятия. Но ощутила нечто, что взволновало и поразило одновременно – её не пускало. Чёрт, черт, черт! Лмари постаралась дышать глубже. Она огляделась и напомнила себе, что испытание уже началось. И что ей здесь выискивать? Прислушалась, обернулась и так и застыла глыбой льда. В темноте, за развалинами домов – ветхими хатами, среди грязи и ужаса, в мертвой тишине там, колыхалась мерцая белизной яблоня, вся в цвету – лепестки слетали и летели по ветру. Сквозь царивший смрад Лмари коснулся тонкий нежный аромат. Она вспомнила.

     Господи, она дома. Столько лет она старалась вспомнить, и столько черными ночами, совершенно истощив себя практикой и работой, манипуляциями энергией, без сил падала на кровать тушила свечу у изголовья и погружалась в такой спокойный мягкий полумрак, и порой в засыпание мысль перестала подчиняться её воле, улетала бродить в те места, откуда она пришла, где дом и где так холодно, но и такое знакомое тепло чьих-то страшно исхудалых, но таких любящих рук, ощущение страха кругом – но эти руки обнимали и все отступало прочь. Эти ощущения внутри, но картинка не складывалась – и только аромат яблонего цвета тогда. Но что-то произошло – она тогда не понимала. Руки стали ледяными и словно окаменели, они не обнимали, а лежали рядом, она лежала рядом. Так тихо, равнодушно. Она заметалась, кажется, плакала – но всхлипывания были не её, это голос трехлетнего ребенка. Она рванулась – распахнутая настежь дверь – и в её уши ворвались крики смерти, боли, стоны и бездвижные безобразные кишащие червями и смрадящие тела. Вновь истошный детский крик, и сознание вырвалось, абсолютно не подчиняясь воле тела. И тогда что-то переменилось ночная темнота и звуки изменились, стихли – все стало иссине серым, вся деревня озарилась и пронизалась этим светом, с белесыми потоками словно туманами – тела съежились и лежали пустым прахом – пустышками, как скорлупки от яиц и больше никого не могли испугать. Лмари трясло, по лицу что-то безудержно катилось – единственно теплое, как и дыхание, паром, истекающим из раскрытого рта.

    Каждую ночь, что не давала ей покоя, каждую ночь, что от её паники дом начинал сходить с ума – она вновь и вновь видела именно это. А теперь она поняла – это было, действительно было.

   Всюду двигались белесые фигуры – они медленно кружили – переходя от дом к дому, одна из них пролетела мимо Лмари.  Задела её со спины развевающимся в тумане одеянием, и преемницу словно обожгло. Она метнулась в сторону, прочь. Тень равнодушно скользила мимо. Откуда-то начал подниматься истошный вой, завалил белый дым – слева, там из-за крыш домов, начинал заволакивать, литься на улицы. И она сделала единственное – побежала, ужас зажал сердце, залез в голову, в душу, подчинил. Всё, на что лишь были способны её маленькие ножки - она бежала. Воздух врывался в легкие резко и уже обжигал болью. Лмари не поняла, теряет ли она зрение или кругом сгущается мгла, но все, что видела – дорога под ногами, стремительно улетавшая назад – прочь от деревни, все опутывала непроницаемая черная пелена, пока последняя полоса серо-голубой тропы в ней не исчезла.

   Приоткрыла глаза, что-то холодное, сухое и податливое касалось щеки, кончика носа. Раздувалось дыханием. Песок. Правой руки не чувствовала – ощущала её под своим боком. Лежала на ней. Лмари с трудом подняла голову, в волосах кудрявых разметавшихся запутались песчинки. Поднялась. Тряхнула головой. Отлично. Не отвалилась. Голова на месте. Память и сознание – присутствуют, ясные. Неплохо. Скверно одно – до Лмари начинало потихоньку доходить, с чем предстоит иметь дело при столкновении с Яром, и это вызывало дрожь в коленках. На что преемница усмехнулась:

- О, да! Великая Вторая Чародейка Пляшущие Поджилки!

И расхохоталась. Звук смеха казался таким неестественным в этом месте. Всюду, куда ни направь взгляд – в воздухе висела мгла, ощущался лишь простор и ветер, метавшийся над землей. Туча сползла с сияющего желтовато-молочного круглого пятна, пробились мерцающие искры небосвода. Огонек, ещё огонек. Домишки прорисовывались неясными очертаниями вниз по дороге. Моровой квартал. Снова. Лмари поудобнее перекинула сумку через плечо, сжала лямку, справилась с дрожью в теле – попробовала бежать, но её пошатнуло – едва удержалась вновь не прилипнуть к земле. Но в голове ясно – как в погожий день. Она мягко, но бодро зашагала вниз к полю, что затаилось темным пятном за огнями домов на окраине и лесу, что возвышался тёмной враждебной живой громадой.

   Ветер шепчет в деревьях. Поле уже позади, как и слабые огоньки домов, что теплились, дрожали сквозь ночную мглу. Слева, среди темнеющих искореженных силой, что  лилась от здешней земли деревьев, проступали кресты и надгробные камни. Ближе совсем новые, недавно поставлены, а чем глубже в лесные потемки – вверх на холм, тем древнее и ветшалее. Иные совсем заросли травой и осели так, что лишь поперечная перекладина виднелась у самой земли. Лмари стояла на чернеющем пепелище – стволы ближних деревьев даже в мраке ночи выделялись – ближняя сторона обуглилась у земли метра на два – следы двухвековой давности до сих пор напоминали о том, что здесь произошло. Деревья эти давно иссохли – кроны теперь стояли обнаженные с голыми кривыми, словно изломанными, крючками – ветвями. Говаривали, что ещё пару веков назад здесь жгли черных колдунов.

   Лмари расчистила землю от старых веток и налетевшей листвы. Начала очерчивать круг – первый сдерживать свое, второй – внешний к первому – не пускать чужое. Установила свечи по периметру. Подожгла. Потянулись тонкие струйки дыма, повеяло пряным травяным ароматом, пляшущие на фитилях огоньки потрескивали. Девушка расстелила в центре круга плащ, установила чашу, встала на колени и перехватила правой рукой кинжал. Она читала, что есть очень действенный и быстрый способ пройти сквозь пелену мира – в Яр, конечно, если знаешь куда идешь. Но надо либо найти то, что в этом мире связано с тем местом, куда желаешь попасть – тропинка в пелене, либо найти тех, кто за мзду согласиться перенести куда прикажешь. Лмари решила совместить два способа. Она выдохнула, резко сжала четыре пальца левой руки, с силой отведя большой и одним резким движением глубоко разрезала ладонь от основания к мизинцу. Потекла кровь. Преемница положила атам острием от себя на чашу – наклонила руку, позволяя крови свободно обагрять лезвие. Правой рукой придерживала рукав мантии. Четко контролировала слабеющее сознание – позволив тихо угасать ощущениям физического мира, взывала к той стороне – к Яру. Что-то изменялось вокруг. Она уже не видела холм, покрытый лесом и могилами – глаза выхватывали лишь руку и медленно стекающую кровь на сребрящееся в темноте лезвие, но она знала, что они там. До слуха донеслись слабые звуки, будто что-то гулко дышит под землей, что-то протискивается из земных недр меж корней разгребая черную землю к поверхности. Послышался глухой, то ли вздох, то ли стон, и сознание на короткий миг изменило Лмари. Но этого было достаточно.

   Рассудок обрел ясность уже по Ту Сторону. Морозно. Из лёгких Лмари резко клубами вырывался пар. Вокруг мрачно голубели сумерки. Смутные очертания деревьев кругом – тот же лес, или его отражение в Яре. Мертвые стволы горели неестественным гнилушным свечением. Ни звука, ни дуновения, только собственное дыхание и ощущение пульса на шее. Да, эту часть Яра Лмари узнала. Часто читала о ней. Этот край мира она посетила случайно – в детстве, а затем раз за разом в кошмарных видениях. И вот, снова здесь. На краткие доли секунды Лмари вдруг вновь ощутила себя маленькой девочкой, беззащитной, на грани помешательства от ужаса, потерявшую единственную жизненно важную основу – те, любящие материнские руки. Но она совладала с собой, напомнила, зачем она здесь.

    - Извлечь урок, - прошептала она себе, - быстро научиться плавать – это прыгнуть на середину реки.

    Она подняла руку, на которой темнел ритуальный порез. Хотя кровь в Яре не текла, но Лмари чувствовала, как вытекает из этой темнеющей полоски её сила. Она усмехнулась.

- Это будет повкуснее.

Набрала побольше воздуха в легкие и загорланила как можно веселее.

- Черти могильные! Ауууу! Цыпа-цыпа! Об-е-е-е-д!

Коленки тряслись, но она сжала зубы и заставила себя улыбаться. Лмари поняла свой урок – она боялась, боялась смерти. С детства остался в ней этот ледяной ком. Но, похоже, он же и подарил ей возможность быть той, кем она и является, способность к магии, к проникновению в Яр. И сейчас оставалось только одно. Они здесь, Лмари ощущала их зловоние – острое горькое морозное. Пожирающие останки душ – те, которых она уже видела однажды.

    Из-за деревьев с каким-то приглушенным уханьем, стоном,  ужасающим шуршанием, шелестом показались сперва тонкие, длиннющие пальцы – полметра не меньше, черные, но сквозь них просвечивал зеленеющий свет, что излучали деревья. А затем показалась и неестественно длинная голова, искореженная яма, что можно было бы принять за рот, два черных провала выше.

   Лмари сглотнула – не те, что были тогда, но она почувствовала – это существо, его суть очень схожа. Они как братья – одного порядка. Сжала кулак, что кровоточил там, откуда она пришла – сейчас чувствовала лишь, словно бы в него всадили множество иголок.

- Ну, дружок, будешь мой. Иди сюда.

    Она собрала всю волю в стрелу, натянула её тугой струной и гибкой словно верёвка. В тот момент, когда существо с ревом бросилось на неё, разверзнув свою пасть почти до земли, всасывая туда морозный воздух сумерек. Расстояние сокращалось мгновенно, Лмари оглушал этот вопль, она словно оцепенела, сияющая стрела медленно таяла во мгле, теряя Силу. В голове девушки промелькнуло: не соберётся – погибла. И она изо всех сил воткнула ногти в ладонь, прикусила язык. Ужас вымещала болью.

- Соберись! Соберись! Я могу!

Лмари зарычала.

- Подчинишься!

Мгновение и стрелка от её лба и груди верёвкой натянулась между ней и тенью, обвилась вокруг полупрозрачной шеи, пасти и воткнулась между двумя чернеющими провалами глаз. Тень завизжала, свернулась и дернулась обратно.

- Тише, тише, - шептала Лмари и медленно подтягивала дергавшееся чудище, словно огромную сильную рыбищу на тончайшей леске. Аккуратно.

  Теперь главное не впускать эмоции лишние эмоции. Все, что она испытывает – передастся по связующей нити и тени. Сможет вложить в себя установку Мастера – и тень подчинится. Теперь вопрос как это сделать? Идея родилась мгновенно – руки матери. Тепло и любовь никогда не впускали страх. Лмари подняла руки, разжала кулаки. Боль рождает силу, но и жесткость, любовь тоже рождают силу и тепло. Она развернула ладони к тени.

- Мы с тобой существа миров Создателя. Ты и я. Не бойся. Каждый из нас зачем-то здесь, почему-то здесь. И в этом есть смысл, что я и ты здесь.

Лмари не была уверена, что та её понимает и даже слышит. Но её собственные слова успокаивали её саму, дарили понимание сути вещей, и она начала ощущать к тени то, что стала ощущать - тепло.

- Не важно кто мы, но мы дети создателя, а потому братья. Иди за мной. Я сильнее и у меня есть то, что тебе нужно. Моя сила, моя энергия и моя защита. Твой путь наверх может случиться через служение мне – не бойся, ты тоже устала от этого места, не бойся пойти со мной. Я знаю путь, и я помогу. Следуй за мной!

    Тень затихла, но Лмари пока не понимала хороший это знак или дурной, но одновременно сознанием прощупывала связи этого плана с материальным. Подыскивала материал в физическом мире, через его возможное отражение в Яре. Вместилище, что могло бы принять и совместиться с тенью, дало возможность сместиться в мир преемницы. Причем такое, чтобы и у Лмари хватило сил, запустить жизнь в этом физическом теле для её подопечного. Она выискивала связующие нити, когда вдруг её контроль над тенью ослаб. Создание этого мира само вытащило из её памяти соединяющую цепочку, рывком потянулось по ней, соединилось. Лмари не успела осознать, чем завладела тень. Создание выбрало себе вместилище через Лмари без её ведома. Это была ошибка. Преемница постаралась придержать рывок тени, но знала – упустит время, и связь с тенью может исчезнуть вовсе. Выбирать нужно быстро. И она решилась – проследила движение тени – жизненная сила плавно втекала обратно – в тот мир, откуда пришла. Тень медленно таяла, нить между Лмари и тенью растягивалась – но приемника все ещё ощущала, но теперь очень и очень далеко. Контроль сохранился, хорошо. Последний этап – лучше сделать его сейчас – по возвращению было бы проще, но она не знала, хватит ли у неё ещё сил на той стороне, в каком состоянии её физическое тело. И она собралась с духом – концентрация на Силе. Пропустила по телу мощный разряд – молниеносно, мощная вибрация, отозвался волной боли. Слишком резко. Она отдала часть своей энергии по связующей нити, мощный посыл соединить и запустить тень и её материальное проявление – как цельное и функциональное. Живое. Да будет так! Новая волна боли – что-то окончательно испортилось. От муки она потеряла контроль над нитью, упустила её – не могла ухватить. Потеряла. Их разорвало? Лмари не понимала. Она опустилась на колени, чувствуя, как сознание мутнеет – лезут в голову посторонние непрошенные мысли, образы. Она откидывала их – пыталась сосредоточиться на тени, но они наплывали с новой силой. Шум, постоянно нарастающий шум. Нестерпимо застилает уши – но внутри её головы. Сознание взорвалось снопом искр и угасло во мраке. Лмари перестала ощущать себя.

***

   Холодная трава, влажная перед рассветом. Ночная мгла, сковывавшая взгляд медленно редела, воздух становился прозрачным, очертания деревьев, крестов, земли четче. На востоке облака голубели. Лмари лежала, приоткрыв глаза. Одежда вымокла до нитки, тяжело давила на тело,  плотной холодной шкурой обернула обессиленное дрожащее тело. Её прикосновение к коже было неприятно, но Лмари старалась не обращать на это внимания – прокручивала картины произошедшего до того, как её сознание погрузилось во мрак. Раз за разом. Сложнее всего, оказалось, восстановить порядок, в котором хранились эти картинки в её памяти. Но чем дольше и напряженнее она концентрировалась на этом, тем сильнее холодило сердце. Лмари с трудом поднялась. Ноги дрожали, одна рука была в засохшей крови, несколько пятен на белом отяжелевшем одеянии. Лмари окинула себя взглядом, усмехнулась.

- Жалкий вид. Но ещё жальче состояние духа. Пора брать себя в руки. Итак, какие варианты?

    Преемница сложила руки молитвенно, переплела пальцы, сконцентрировалась на обрывке нити, что соединяла её с тенью. Она позвала свое создание. Повелительно приказала найти её. Если тень в этом мире, возможно, она откликнется. Но ничего, ни звука в предрассветной тишине. Только доносились крики петухов вдали – город просыпался. Краем души Лмари ощутила мимолетное беспокойство, метание. Но оно исчезло также быстро, как и появилось.

 – Так, что дальше? Ещё варианты?

 Первая мысль – постараться пока окончательно не рассвело вернуться в Яр, попробовать уцепить ещё что-то в качестве материального подтверждения своего урока. Но эта идея была отброшена. Банально, но у преемницы попросту нет больше сил на переход на Ту Сторону.

    Она посмотрела себе под ноги. Тогда путь только один - если тень где-то здесь, необходимо её отыскать, сколько бы времени это ни заняло.

   Лмари медленно побрела к городу. То есть с максимальной скоростью, на которую была способна, а тем временем размышляла.

- что ж, если уж станет очевидным, что я загубила все дело, по крайней мере я вернулась, урок изучен и жизнь при мне. Не важно, выгонят меня из Ордена или нет. Свой долг Яру я отдала.

   Но отчего-то такие размышления не внушали оптимизма. На душе скребли кошки, когда Лмари представлялись огромные, грустные глаза Руфи, темнеющиеся разочарованием.

 Город уже просыпался. Доносился одинокий стук молота по кузнечной наковальне, повеяло пахучим дымом из недавно затопленных печей, ароматом свежеиспеченного хлеба,  встречались редкие прохожие. Девушка брела, уже не скрываясь и не заботясь о том, как воспримут её внешний вид встречные. Периодически утирала нос мокрыми рукавами, когда в утреннее спокойствие ворвались женские визги, крики, брань, звон битой посуды и дикий грохот из лавки охотника. Лмари остановилась, широко, удивленно распахнула глаза, словно очнулась, прислушалась. Сердце в груди вдруг радостно стукнуло и замерло.

   Что-то огромное глухо стукнуло об пол, раздался грохот и бряцанье кастрюль – видимо опрокинули кухонный шкаф, вновь визги женщины и вопли охотника. Снова что-то грохнуло около самой двери, когда Лмари оказалась уже совсем близко. Не успела она ударить кулаком в дверь, как та с треском сорвалась с петель. Полетели щепы, и что-то большое мохнатое и отчего-то неестественно бесформенное неуклюже вывалилось на улицу. Труп накануне убитого медведя, ещё с дырками в шкуре. Что-то рвалось изнутри, будто что-то живое таскало на себе это тело, как неладно сидящую шубу, что была слишком велика, непривычно и неудобна. Глаза на мертвой морде оставались стеклянными, челюсть безвольно отвисла с болтавшимся наружу черным языком. И это чудо природы повалилось к ногам Лмари. Из проема следом вылетел красный от натуги, с ошалелыми, до смерти перепуганными круглыми глазищами Керд, с ружьем наизготовку. Лмари инстинктивно подалась к нему, подняла руку ладонью к охотнику.

 – Тише, дружище, тише. Я разберусь.

Охотник, кажется, не понял значения слов. Прицелился в тушу у ног Лмари.

- Н-а-а-а-а-за-а-а-д! За-а-а-а-дену!

Челюсть у него тряслась так, что он слова вылетали исключительно по слогам и исключительно воплем. Лмари в один прыжок оказалась между лежащей на земле утробно скулящей тушей и охотничьей двустволкой в ходящих ходуном руках Керда.

- Тише, тише, Мастер. Уже все хорошо. Он спокоен.

И для окончательного разрешения ситуации в свою пользу девушка прибегнула к словесной формуле величайшей магической силы:

- Называйте цену! Любую.

***

   Теплое уютное пламя очень спокойно потрескивало в камине. Лмари только приняла горячую ванну и с удовольствием облачилась в свежую ночную рубашку, забралась под толстый шерстяной плед. На ковре у камина мерно посапывала Тень, которая уже, понемногу осваивалась в новом теле. А шкура медведя начала приживаться, к неописуемой радости Лмари.

    В дверь постучала Леда с чашкой горячего шоколада и фруктами на небольшом серебряном подносе.

- Можно поздравить Вторую Чародейку города? – она гордо сияла, - уже весь люд об этом толкует. Меня на базаре вопросами забросали, отпускать не хотели.

    Лмари блаженно сладко потянулась. Ей пока очень не хотелось думать обо всем, что касалось новой ответственности, должности и обязанностях. Всё будет завтра - обряд посвящения в таинства ордена, знакомство с новой жизнью, осмысление урока и изучение новой силы, проба способностей. Но это потом, не сейчас. А сегодня она просто насладиться вечером и ощущением безмятежности и счастья.

Леда бросила подозрительный взгляд на Тень. И вздохнула, явно что-то припомнив.

-   Хозяйка Лмари..эмм..я ведь только вещи по местам разложила…Как сегодня ночь-то быть?

Чародейка расхохоталась, до слёз, свободно. На душе было очень легко, старые оковы остались на Той Стороне и навсегда.

- Нет, милая. Больше никаких кошмаров! Никаких!







RPG-Zone
На главную · Конкурсные рассказы · Принять участие · Обсудить на форуме · Правила участия

Пишите нам: contest@rpg-zone.ru
Последнее обновление - 3 октября 2011 года. http://fancon.ru
Яндекс.Метрика