Три дня в бочке – Мимо острова Буяна, в царство славного Салтана... – Ой, да заткнись ты! И без того тошно! Тут Ванька не соврал – бочку крутило, тошнота и впрямь подкатывала к горлу. Да ещё теснота, в отличие от поговорки, очень даже располагала к обидам. Его сосед по несчастью развалился как у себя дома, вместив толстое брюхо в вогнутую стенку и закинув ноги Ваньке на плечи. Эх, был бы Цветик девкой... Но девкой сосед не был. Даром, что сиськи – хоть в сарафан обряжай. И имя какое-то дурацкое. И всю дорогу книгу какую-то потрёпанную читает, грамотей, мать его. Ванька поморщился и отодвинул от лица грязную босую соседскую пятку. – Долго плыть ещё? – Недалече! – Толстяку, казалось, всё одно, как путешествовать – на боярском корабле или в просмолённой дубовой бочке на пару со скоморохом. – Как услышим чудное пение неземное, значит всё – приплыли. Здравствуйте, девочки! – Я слышу лишь пение в брюхе, – недовольно посетовал Ванька, – Ты пошто мою краюху хлеба сожрал? – Ой, ну не начинай! – возмущённо затряс щеками попутчик. – Ну, скушал голодный друг несколько жалких крошек, что теперь, придушить меня? Скоморох с сомнением покосился на бычью шею жирдяя. Такого, пожалуй, придушишь… – А я что, сытый? Ты сказывал плыть два дня, а мы уже болтаемся третьи сутки. Где оно, твоё сказочное царство? – Для шута ты слишком скучный, – вздохнул Цветик, – думал, будешь меня всю дорогу развлекать, смешно шутить и корчить рожи. Ты точно скоморох? Может, профессию сменить? Будешь подрабатывать плакальщицей на похоронах. А чего, тебе пошло бы. – Заткнись! – вновь потребовал Ванька. – А то не посмотрю на твоё нежное имя, так дам между глаз! – Фу! Грубый ты! Лучше расскажи, зачем тебе в царство Салтана? – Известно зачем! – набычился Иван. – Устал нищенствовать, хочу крепкой жизни. Сам же говорил: изб там нет, одни палаты! Ответить Цветик не успел. Бочка вздрогнула, словно натолкнулась на неизвестную преграду. Попутчики услышали чей-то грозный крик: – Прр-ру! Стоять, залётная! Граждане, выходим. Предъявляем проездные грамоты. Это было настолько неожиданно, что Ванька вытаращил глаза и даже рот открыл от изумления. Толстяк же досадливо плюнул и печально вздохнул. В бочку настойчиво постучали: – Граждане, вы оглохли? Выходим – предъявляем грамоты. Скоморох осторожно выглянул наружу. Прямо на волнах сидели два зелёных лупоглазых мужика с трезубцами в перепончатых лапах. – В-вы кто? – пролепетал Ванька, растерянно сдвинув на затылок колпак. – Водно-постовая служба города Кукуево! – грозно рявкнул один из зелёных. Его приятель продемонстрировал полосатый русалочий хвост и добавил: – Этот участок трассы платный. Либо показывайте грамоты на право пользования, либо платите. – Какое еще Кукуево? – растерялся скоморох. – А царство Салтана где? – Двести миль на восток. Вас снесло течением. Мимо, вальяжно покачиваясь на волнах, проплыл косяк топоров. Ванька проводил их растерянным взглядом и ту же принялся отнекиваться: – Так на что нам ваше Кукуево? Оно нам и даром не надо! Мы и куковать-то не умеем! – А раз не умеете, чего тогда приплыли? – Так не по своей же воле! Течением принесло! Ты ж сам сказал! – Сами, не сами, а платить надобно. – Зелёный был непреклонен. – А нет – так гребите отселева! Ванька озадаченно оглядел бочку. Толстяк притих и подозрительно возился на дне. – Так мы бы и рады, да как без вёсел-то? – Кхм. Пустились в плавание на необорудованном вёслами транспорте? – зелёные переглянулись. – Может, у вас и подорожника с собой нет? Но это уже не важно. Вы прошли больше ста локтей по платной трассе, так что, платить придётся. Ванька не успел ответить, потому что в этот момент из бочки взметнулась пухлая рука, выбрасывая какую-то пёструю тряпку на верёвке. – Посторонись, Ваня! Ванька охнул, прижатый к борту, но тут в тряпку вцепился ветер, раздул до неприличных размеров и, весело перебрасывая в невидимых ладонях, потянул прочь. А вслед за ним со скрипом, всё больше набирая ход, по морю потащилась бочка. – А я говорил! Говорил, что трусы сатиновые за рупь семнадцать не так просты, как на первый взгляд кажутся! – восторженно кричал Ванькин попутчик, высунувши из бочки смуглый крючковатый нос. Один из русалов выхватил откуда-то медный свисток и выдал пронзительную переливчатую трель. Да такую громкую, что у Ваньки заложило уши. Второй лупоглазый извлёк из-под хвоста витую ракушку и, приложив к губам, затараторил: – Внимание всем постам! Задержать дубовую бочку с нарушителями! Приметы: бочка типа купели, объём пятьсот литров, материал – дуб, один бок закопчённый, на другом нацарапано неприличное слово из трёх букв. Когда кукуевские патрульные остались далеко позади, Ванька перевёл дух и озадаченно сказал: – Бочка была новая. Откуда копоть и неприличное слово? – он подозрительно воззрился на Цветика, – Твоих рук дело? Толстяк не стал отпираться: – Моих, Ваня. Я проверил надёжность плавсредства. На износ, на пожароустойчивость… – А срамное слово зачем? – Учился великому и могучему русскому языку. А когда пишешь, лучше запоминается. Я же, братишка, из инородцев. И имя у меня не Цветик, а Бабахай… – Из печенегов что ли? – Нет, Ваня, не из печенегов. Ты такой народности и не слышал. Страна кокосов, бананов и могучих магов. Я там учился на чародея, только не доучился. Зато у меня на всякие волшебные штуки нюх. Как эти трусы на базаре увидел, сразу понял – редкой полезности товар. – Как же ты без трусов теперь? – Как-нибудь. И не глазей на меня, а то я стесняюсь. Было б там на что глазеть! Ванька отвернулся. И отвернулся как раз вовремя, чтобы заметить, что их стремительно догоняют. – Поднажми! – заорал он почему-то в небо. Но было поздно... Сверху на них падала летучая рыба. Шлёп! Фонтан брызг. И прямо в нос Ивану уткнулся медный трезубец, поросший ракушками и водорослями. – Попались голубчики! – Пришла беда – открывай ворота, – замогильным голосом пробормотал Цветик и вдруг выдал с горестным надрывом: – Сижу за решеткой в темнице сырой. Вскормленный в неволе орел молодой… – Прекратить самодеятельность! – скомандовал сидящий на рыбе русал. – Вы есть арестованные! Ванька с печалью во взоре наблюдал, как к ним с двух сторон приближаются давешние кукуевские патрульные. Один из них, тяжело дыша, буркнул: – Сбежать хотели! От закона не убежишь. Второй зло пучил глаза и грозил полосатым хвостом. – И что теперь? – развёл руками скоморох. – Теперь, Ваня, у нас будет сытая безмятежная жизнь, – отозвался из бочки толстяк. – В тюрьме нас хоть кормить будут. – А ну! – прикрикнул один из патрульных. – Кто там голос подаёт? Покажись! – Не могу, – отозвался Цветик, – Я не одет. – Вылезай! Кому говорю?! Толстяк нехотя подчинился. – Действительно, – почесал макушку русал, – жирный и голый. Сидящий на летучей рыбе стражник поднял перепончатую лапу: – Ну-с, граждане нарушители, что выбираете, платить или в тюрьму? – В тюрьму! – с готовностью откликнулся Цветик. – И давайте без задержек! Очень кушать хочется! – Мы бы заплатили, – вздохнул Ванька, – только у нас нечем. – У любого нарушителя всегда что-то найдётся, – усмехнулся один из кукуевцев, – предъявляем вещички к досмотру. – Можете взять наш парус, – предложил скоморох, указывая на развевающиеся на ветру трусы. Патрульный схватил их лапищами, понюхал и брезгливо сплюнул в воду: – Дряная вещица! Из нужника что ли тряпка? – Из какого нужника?! – возмутился Цветик, – На базаре за рупь семнадцать куплена! – На похороны свои наденешь! – зло выдал кукуевец. Иван снял шутовской колпак, протянул патрульным. – Сгодится, – одобрил полисмен, – головастиков ловить будем. Что ещё имеется? – Больше ничего, – развёл руками Цветик. Патрульный заглянул в бочку: – А это что? – Зелёный палец ткнул в лежащую на дне книгу. Цветик загородил её собой и горестно пискнул: – Это совершенно ненужная для вас вещь! – Это мы сейчас поглядим. Зелёные лапы проворно схватили книгу в рваной мятой обложке. Шевеля губами и пуча глаза, патрульный прочёл: – АС Пушкин…. Про лётчиков что ли? – Про лётчиков! – спохватился Ванька, не обращая внимания на злой взгляд товарища. – Очень интересная книжка! Я восемь раз читал! – Сгодится, – повеселел русал. – Считайте, что расплатились. Плывите к своему Салтану! Море вокруг бочки опустело. Иван почесал затылок. – Все гаишники такие жадные или только кукуевские? Цветик не ответил. Ванька с удивлением обнаружил, что толстяк плачет. – Ты чего? – тронул его за плечо скоморох. – Из-за книжки этой? Цветик посмотрел на него покрасневшими глазами и всхлипнул: – Это не просто книжка! Это живое русское слово! Это – клад! Мудрость в каждой строчке! Это – наше всё! – Откуда тебе нехристю про русское слово знать? – насупился Иван. – Много на себя берёшь! К вечеру показался остров. Похоже, прибыли. Вон и табличка: «Царство Славного Салтана». Большие железные ворота оказались заперты. На них трепыхался пожелтевший от времени листок: «Город временно туристов не принимает. Все уехали в царство Гвидона». – Какое сказочное свинство! – возмутился Иван. – Что теперь делать? – Не дрейфь, Ваня! – Цветик улыбался. – Знаю я эту волшебную землю! Так и в той книжке прописано было: Все в том острове богаты, Изоб нет, везде палаты; А сидит в нем князь Гвидон; Он прислал тебе поклон. – Собирайся, Ваня! Едем! Тут недалеча! За два дня доплывём! Иван выругался, вздохнул и полез в бочку… Обсудить на форуме Просмотров: 68