Я умерла во вторник. Довольно обидно, ведь на среду намечалась крутая вечеринка у Эйджи. Мама сдержала своё обещание и купила мне те самые потрясные туфли. Ради них пришлось отстоять в очереди часа полтора, но, чёрт возьми, они стоили каждой секунды. А потом я умерла.

 

Нет, серьёзно? Умереть и не увидеть, как девчонки кусают локти от зависти? Никто не будет пускать слюни на мой крутой кожаный пиджак, который я отхватила на распродаже в аутлете. Смерть — это редкостная подстава, ребята. Никому не рекомендую.

 

Короче, я умерла. Всё произошло очень быстро, я даже не успела понять, что происходит. Скользкая дорога, пьяный водитель на встречке. Помню слепящий свет фар, бьющий в глаза, тревожный визг шин, когда Мики пытался уйти от столкновения. Боль была жуткой, но совсем недолгой. Я схватилась за руку Мики, и белый омут затянул меня в свои глубины.

 

И вот я стою у Котла. Передо мной кипит вязкая масса цвета смолы, а в ней мелькают смутные тени. Котёл только что вышвырнул меня, и я жду у берега, вглядываясь в него, как в зеркало. Я надеюсь увидеть Мики. Он не мог выжить в той аварии, наверняка он сейчас тоже в дьявольском вареве, и душа его бурлит, выворачиваясь наизнанку. Я передёрнулась, прижимая ладони к нервно урчащему животу. Странно, но я чувствую себя... собой. Ну то есть, я понимаю, что мертва, и всё такое, но по факту не так-то много и поменялось. На мне потёртые дизайнерские джинсы, в которых я села в машину Мики, тот же топ цвета сливок, конверсы с трещиной на левой подошве. У меня та же бледная кожа, вся в веснушках, как будто на меня просыпали библиотечную пыль. На плечи падают те же самые медные пряди, вечно путающиеся, как бы я не старалась их укротить.

 

Котёл булькнул, выплёвывая очередную душу. Она неуклюже приземлилась на костяном берегу, обрастая плотью прямо на моих глазах.

 

— Мики!

 

Я метнулась было к вновь прибывшему, но незнакомый парень попятился и поспешно зашагал прочь, хрустя обломками белых костей под ногами.

 

— Пойдём, девочка.

 

На плечо мне легка широкая ладонь, пальцы унизаны перстнями, как рождественская ёлка. Пришедший за мной напомнил мне священника из соседней церкви — полное доброжелательности лицо, пухлые губы, чёрная одежда. Мужчина улыбнулся мне, ласково похлопал по плечу.

 

— Идём, — повторил он. — Костедрево зовёт тебя.

 

Зов, который до этого я могла игнорировать, усилился, заглушая все прочие чувства. Словно песня, манящая, как хиты Эда Ширана, влекущая к себе. Мысль о Мики мелькнула и рассеялась.

Провожатый вёл меня по полям Нижнего мира. После того, как первый шок прошёл, я принялась с интересом вертеть головой по сторонам. При жизни я не так уж много думала о загробном царстве. Меня куда больше интересовали обычные проблемы тинейджеров: как скрыть от родителей пирсинг в языке, как убедить бармена, что мне уже есть двадцать один год, или как привлечь внимание вон того красавчика за рулём ауди. В школе на занятиях по биологии мы, конечно, проходили и Костедрево, и три пути перерождения после смерти, но в шестнадцать реально кажешься себе бессмертным. Кипящие Котлы? Костяной титан? Окей, это явно не лучшая тема для болтовни с подружками за чашечкой латте.

 

Но здесь оказалось не так уж плохо. Неба не было, зато бесконечные своды уходили ввысь, как в готических соборах Европы. Я не видела источников освещения, но белый мягкий свет заливал всё вокруг. Среди костей и камней росла трава, кажущаяся хрупкой на ощупь. Через пару часов пути, которые мы с проводником провели в тишине, впереди появилась роща. Болезненно-тонкие деревья тянулись ветвями к огромному ясеню. Его мощный ствол торчал из сводов, а корни спускались к почве Нижнего мира. Вот оно, Костедрево. Нас водили к нему на экскурсию в шестом классе. Тогда мы смогли увидеть верхнюю часть этого гиганта, слепленного из костей, теперь же я вижу его с другой стороны.

 

— Добро пожаловать домой, Рона, — негромко сказал мой гид и отступил, оставляя меня одну.

 

Зов усилился. Я больше не могла сопротивляться его мощи и двинулась вперёд. В самой сердцевине корней Костедрева было свободное пространство, воздушный пузырь, в котором стоял трон. На троне сидело существо чудовищных размеров. Я могла бы достать ему до колена, только встав на трёхдюймовые каблуки. На иллюстрациях в учебниках Костяной титан не выглядел и вполовину таким масштабным. Но страха я не почувствовала. Наоборот, в присутствии этого монстра мне стало гораздо спокойнее. Я и вправду словно очутилась дома.

 

— Рона...

 

Его голос... Вообще-то у меня всегда был высший балл за сочинения, но этот голос я не могла бы описать, даже если бы просидела над бумагой полдня. Он напоминал одновременно рокот реактивного двигателя, шум водопада, рычание тигра. Это смешение должно было быть неприятным, но не было. Хотя какие ещё звуки могли вырываться из исполинской груди титана?

 

— Твой земной путь окончен, Рона. Ты прошла через Котёл и обрела новую судьбу. Покой на лугах Нижнего мира не для тебя, дитя. Но не стала ты и злобной тварью, жаждущей лишь плоти и крови на своих губах. Твои помыслы белы, как кость, и Стражем костей я нарекаю тебя.

 

Умиротворение разлилось по всему моему телу. Мышцы налились силой, словно я за минуту прошла курс подготовки для армейского бойца. Я с наслаждением втянула сладкий, ароматный воздух и радостно рассмеялась. Титан медленно кивнул, на костяном лице мелькнула едва заметная улыбка.

 

— Да, радуйся, Рона. Не каждый достоин стать на страже мира живых, защищать его от зла. Ты — достойна. Сегодня же ты узнаешь, в чём отныне заключается твоё предназначение.

 

Корни Костедрева зашевелились, скрывая титана от моих глазах. Я обернулась и увидела проводника, вновь присоединившегося ко мне.

— Мой брат, Мики, — выпалила я. — Мы погибли вместе. Где он сейчас? Я могу найти его?

 

— Он не стал стражем, — покачал головой мужчина. — Новые стражи появляются редко, ты первая за долгое время, Рона. А твой брат... Надеюсь, что душа его уже в костяных покоях, где смертные вкушают нектар Нижнего мира. Ты сможешь навестить его однажды, если это так.

 

— Это должно быть так, — пробормотала я и отвернулась, скрывая от проводника выступившие слёзы.

 

Нет, Мики должен оказаться в покоях. Там хорошо, души там отдыхают, не ведая тревог. Время на лугах Нижнего мира не имеет значения, и души не знают, прошла секунда или вечность. Вот судьба для Мики. Я не хочу даже думать, что он пошёл по третьему пути. Только не Мики!

 

— Остаётся только верить, — голос проводника прозвучал сочувственно. — Но теперь нам пора идти. Скоро в Верхнем мире наступит ночь, и десятки голодных тварей вырвутся из земли, чтобы утолить свой голод. Тебе пора встать на защиту всего, что ты любила.

 

Снежно-белая лестница, сложенная из рёбер, вела вверх, закручиваясь по спирали. Пятеро стражей не спеша поднимались по гладким ступеням, и моё сердце нервно колотилось в груди. Я тоже одна из этих стражей. Первым шёл мой проводник — Стайн. Теперь я знала его имя. Девушек в нашей небольшой группе оказалось две: я и симпатичная блондинка Тэлли. Её белокурые волосы сияли, как шёлк в дорогущем бутике. Если бы я была жива, то непременно спросила бы, каким шампунем она пользуется. Но мне это уже без надобности. Оставшиеся двое мужчин — Каро и Хокан — были похожи друг на друга, как братья. Здоровенные, мускулистые и довольно привлекательные. Я бы не отказалась прокатиться с такими на сидении спорткара.

 

Лестница внезапно оборвалась. Своды, ещё мгновение назад казавшиеся бесконечно далёкими, чуть не свалились мне на голову. Стайн коснулся сероватого камня. Лестница исчезла из-под ног, и я полетела в пропасть.

 

— Не испугалась? — Тэлли протянула мне руку, помогая подняться. Похоже, не устояла и шлёпнулась на задницу только я. Но моё неуклюжее падение никого не смутило, наоборот, мужчины доброжелательно мне улыбались.

 

— Порядок.

 

Мы очутились в какой-то роще. Деревья тонули в сгущающихся сумерках, но я видела всё совершенно отчётливо.

 

— Наш долг призывает нас в темноту, — негромко сказал Стайн. — Твоим глазам она больше не помеха.

 

Впереди сияли огни небольшого городка. Мы двинулись к нему, и с каждым шагом я чувствовала, как тугой комок сворачивается в желудке. Я прижала ладони к животу, но легче не стало.

 

— Стайн!

 

Каро встал над тёмной грудой на земле, тревожно глядя на командира. Мужчина подошёл к нему ближе и наклонился, касаясь... изуродованного человеческого тела. Тэлли осторожно обняла меня, успокаивая.

 

— Тебе нужно подойти ближе, — шепнула она. — Посмотри, ради чего мы боремся.

 

Женщина. Серо-зелёные глаза смотрят в темнеющее небо. Грудная клетка разодрана и пуста, я вижу только залитые кровью кости.

 

— Они забирают сердца, — голос Хокана звучит сухо и гневно. — Твари жрут их, чтобы впитать капли жизни в свою мёртвую плоть. Если бы не мы, они вырезали бы всех смертных по одному, пируя на их трупах.

 

Прежняя Рона с визгом убежала бы от этой жуткой сцены. Прежняя Рона упала бы в обморок, закатила бы истерику. Не знаю, что ещё она могла сделать. Моё тело казалось мне бесконечно сильным и жёстким, будто каждая мышца окостенела. Я чувствовала ощущение мерзости и теперь знала, от кого оно исходит.

 

— Идём.

 

Стайн передал мне меч с костяной рукоятью прежде, чем повести за собой этой ночью. Оружие, способное с лёгкостью уничтожить тварей, теперь в моих руках. Я шла в середине маленького отряда, зорко посматривая по сторонам. Передо мной колыхались светлые локоны Тэлли, в спину дышал Каро.

 

Тварей мы нашли на окраине городка. Их тоже было пять, как и нас. Скрюченные человекоподобные фигуры окружили уличную мусорку. Я слышала, как среди пакетов и очистков билось живое сердце.

 

— Твой самый маленький, — коротко велел Стайн.

 

Немыми тенями мы бросились к охотящимся тварям. Тело само вело меня, я видела одновременно и грязную улицу, и белоснежные корни Костедрева, властно толкающие меня вперёд. Я видела мудрые глаза костяного титана, и этот взгляд придавал мне храбрости.

 

Мелкая тварь шагнула ко мне, зарычала, оскалив зубы. Я замахнулась мечом, и тут из-под тёмных медных прядей выглянуло бледное лицо, усыпанное веснушками. Мики зло сощурился и прыгнул на меня. Его пальцы легко пробежались по моей спине, а затем всё тело пронзило острой болью. Окровавленные когти прижались к моей шее. Я захрипела.

 

Мощный удар сбил Мики с меня, швырнул к мусорным бачкам. Брат глухо заворчал и затих.

 

— Прикончи его, — крикнул Хокан.

 

Тварь, которая некогда была моим братом, скорчилась среди вонючих отбросов. Эти существа оказались живучими. Тварь уже пришла в себя и шипела, прижимая пораненную руку к груди. Я будто оцепенела. Передо мной — моё собственное лицо, разве что чуть более мужественное. Сколько слёз я пролила на плече Мики, сколько секретов беззаботно ему выдала. Для меня не было человека ближе и дороже, чем брат, а теперь он стал мерзким убийцей, но даже не это самое страшное. Он не узнал меня. Мой Мики, который всегда замечал меня в толпе во время рождественских распродаж за несколько секунд, не узнал меня!

 

Вокруг меня время стремительно неслось, а для меня оно застыло, смёрзлось в лёд. Тэлли ловко расправилась со своей жертвой. Остальные были уже мертвы. После того, как мечи пронзали их тела, твари расплывались в лужицу вязкой тёмной жидкости. И только самый мелкий монстр всё ещё дышал.

 

Я не смогла. Всхлипнув, я отшатнулась назад, роняя меч из трясущейся руки. Тварь вскочила и исчезла в ночи быстрее, чем остальные члены нашего отряда успели понять, что произошло.

 

— Что же ты наделала, Рона? — Стайн сурово взглянул мне в глаза. Я рухнула перед ним на грязный асфальт, захлёбываясь рыданиями.

 

Пока я была в Нижнем мире, близость костяного титана придавала мне сил. Но теперь я оказалась слишком далеко от Костедрева, и мои душевные силы иссякли. Прежняя Рона воскресла во мне, чтобы оплакать брата.

 

— Это был Мики, — выдохнула я, — мой брат-близнец.

 

— Я знаю.

 

— Знаешь?!

 

— Все мы знали, — заявила Тэлли, придвигаясь ближе. — Ты должна была пройти это испытание, но ты не справилась.

 

— Вы всерьёз думали, что я вот так легко проткну своего брата мечом? Вы сумасшедшие!

 

Хокан басовито хмыкнул. Рядом с ним встал Каро, и только на его лице я видела хотя бы слабый проблеск сочувствия. Остальные же смотрели холодно и презрительно, будто бы я подвела их.

 

— Он больше не твой брат. Вы оба изменились. Смерть стала бы для Мики избавлением. Думаешь, он выбрал бы такую жизнь?

 

Слова Каро заставили меня очнуться. Чего бы я сама хотела на месте Мики? При всех своих недостатках, Мики был добрым. Настоящий хороший парень из подростковых сериалов. Он был Бэтменом, а не Джокером, а теперь всё перевернулось с ног на голову.

 

— Что будет теперь? — прошептала я.

 

— Костяной титан определит твою судьбу.

 

На этот раз корни Костедрева жадно тянулись ко мне. Владыка Нижнего мира по-прежнему сидел на своём троне, устремив на меня взгляд. Огромный палец коснулся моего затылка, и я задрожала. Одно усилие, и он раздавит меня, как мошку, я и не замечу, как умру окончательно.

 

— Нет твоей вины, — раскаты его голоса заставили меня содрогнуться, но вместе с тем я почувствовала облегчение. Костяной титан не станет наказывать меня. Его чудовищное лицо было жутким, пугающим, но в нём не было гнева. И я больше не боялась его. Мне нечего скрывать: вся моя душа вывернута наизнанку. Я обычная девушка, по крайней мере была ей ещё вчера. Хорошего и плохого во мне было поровну, но Котёл не зря связал меня с костями Нижнего мира. Значит, что-то во мне есть.

 

— Выбирай свой путь, Рона, — пророкотал титан. — Выбирай свою судьбу. Я волен освободить тебя от служения мне, если ноша слишком тяжела. Врата к полям радости и покоя открыты.

 

Я медленно покачала головой. Нет, теперь я знаю, что совершила ошибку. Сейчас то существо, что прежде было Мики, быть может, пожирает несчастного смертного. Из-за меня кто-то умрёт. И из-за меня Мики не освободился. Он заточён внутри монстра, которым стал.

 

— В тебе есть мудрость, — ему не понадобился мой ответ, титан прочёл его в моей голове. — Тогда поторопись, Рона. Ты знаешь, куда направляется тварь.

 

Каро настоял на том, чтобы пойти со мной. Остальные члены отряда всё ещё не были готовы простить меня. Хотя нет, на словах они меня простили — как можно усомниться в решении властелина Нижнего мира? Но я видела, что они не доверяют мне. Их доверие мне ещё придётся заслужить.

 

— Почему ты сочувствуешь мне? — спросила я Каро.

 

— Хокан — мой брат, — произнёс страж после недолгой паузы. — Наша смерть была похожа на твою: автомобильная авария, никто не выжил. В машине нас было трое: я, Хокан и его невеста.

 

Я охнула, прижимая ладонь ко рту.

 

— И она стала...

 

— Нет, она отправилась на поля Нижнего мира, чтобы провести остаток вечности в радости. Но я видел Хокана первое время после того, как мы стали стражами костей. Однажды наш отряд отправился на поверхность без него. В ту ночь мы едва не упустили одну тварь, а всё из-за отсутствия Хокана. Он сбежал к вратам в земли мёртвых, чтобы хоть на мгновение увидеть свою невесту.

 

Каро тяжело вздохнул. Я выжидательно молчала, надеясь услышать продолжение истории.

 

— Стайн отчитал брата. Объяснил, какой трагедией едва не обернулось его решение. И он ожесточился против всех чувств, что могут помешать ему выполнить долг.

 

— А ты?

 

— А я увидел силу любви, — улыбнулся Каро. — Пока я был жив, мне так и не удалось полюбить по-настоящему. Мы с Хоканом сироты, родителей не знали. И друг с другом мы скорее соперничали, между нами не было такой привязанности, что есть между тобой и Мики.

 

— Была, — поправила я его. — Эта привязанность была.

 

— Она была, есть и будет, — возразил страж. — Твоя любовь к брату никуда не исчезла. Только не пытайся переносить её на эту тварь, Рона. Ты увидишь, в ней нет ничего человеческого, нет ничего от настоящего Мики.

 

Я отвела взгляд. Разум и то новое чувство, что завелось прямо в моих костях после перерождения, подтверждали слова Каро. Но глупое сердце не было готово сдаться.

 

Когда мы очутились на поверхности, я на минуту растерялась. Почему-то казалось, что найти Мики будет плёвым делом. Но вот я вдохнула воздух Верхнего мира и не почувствовала даже намёка на то, где он может быть. Каро поправил меч на поясе, настороженно оглядываясь по сторонам. Я наконец оценила, как важно присутствие рядом со мной опытного стража.

 

— Всё в порядке, — улыбнулся мне Каро. — Я подстрахую, а ты должна понять, куда могла направиться тварь.

 

— Если бы я только знала.

 

— Всё проще, чем ты думаешь, Рона. Его ведут инстинкты. Куда бы направился твой брат в сложной ситуации?

 

Долго думать не пришлось. Домой. Мы были ближе друг к другу, чем к родителям, но дом всё равно оставался для нас надёжным приютом. В нём пахло мамиными булочками с корицей и древесиной, которую вечно пилил и строгал отец. Эта мысль мне не понравилась.

 

Через несколько часов ходьбы я увидела впереди знакомые стены и ускорила шаг. Покосившаяся калитка поскрипывала на ветру. Несмотря на поздний час, в гостиной горел свет. В животе свернулся комок, к горлу подступила тошнота. Тварь была где-то рядом.

 

Я вытащила меч и двинулась вперёд, через распахнутую входную дверь. По гостиной словно пронёсся ураган. Пёстрые тарелки валялись на ковре кучкой битого фарфора. По столешнице опрокинутого столика змеилась трещина. Мутное ощущение усилилось, а через мгновение я услышала негромкий рык. Обернулась я с мечом на изготовку, и тут же сильный толчок сбил меня с ног.

 

Тварь злобно вскрикнула и отскочила. По руке существа текла вязкая тёмная жидкость. Я в ужасе рассматривала бледное лицо, украшенное веснушками и кровавыми полосами вокруг рта. Кровь была яркая, красная, не то, что патока, текущая по венам тварей.

 

— В сторону!

 

Каро пронёсся мимо меня, но тварь успела увернуться. Одним стремительным движением оно оказалось за мной. Когти прижались к моей шее, удерживая в захвате.

 

— Брось меч или она умрёт.

 

Я охнула от неожиданности. Этот голос мало походил на голос настоящего Мики, но я впервые слышала, чтобы твари говорили. Судя по ошеломлённому виду Каро, не я одна. После недолгого колебания Каро положил оружие на ковёр и отступил, подняв руки вверх. Тварь хрипло расхохоталась.

 

Плюнув на боль, я резко повернулась. Когти пропахали длинную борозду на шее, но мне было всё равно. Мои глаза встретились с голубыми глазами брата. Прежняя безмятежная синева была словно скрыта за тенями, но в глубине я видела всё того же Мику, растерянного и испуганного.

 

Я выпустила бесполезный меч из пальцев. Моя рука потянулась к щеке Мики, погладила холодную кожу. А затем я поцеловала его. На губах Мики был вкус крови. Возможно, это была кровь моих родителей, но меньше всего на свете я хотела об этом думать. Силой своей любви я, насмотревшаяся сентиментальных фильмов дурочка, пыталась призвать к себе своего брата, вырвать его из лап темноты. Несколько секунд мне казалось, что всё получилось. Но тут какая-то сила оторвала меня от Мики и отбросила в сторону.

 

Каро подхватил мой меч и бросился к Мики, сталь угрожающе засвистела. Страж был опытен, но Мики — сыт, полон живой крови. Это уравнивало их силы. Словно в полусне я наблюдала за поединком, как за какой-то сюрреалистической картиной. Тварь и страж костей бились прямо в моей гостиной на фоне бледно-зелёной стены, которую не мешало бы подкрасить.

 

Вскрикнув, Мики отступил. Теперь он был ранен в обе руки, движения его замедлились. Предчувствуя победу, Каро плотнее сжал губы и кинулся вперёд. Он непременно вонзил бы меч прямо в сердце твари, но его сердце встретилось с костяным клинком раньше.

 

В каком-нибудь эпичном сериале Каро непременно бы обернулся ко мне, уставился бы на меня тяжёлым взглядом, и слова проклятия слетели бы с его губ. На самом деле от удара в сердце он умер почти мгновенно. Не издав ни единого стона, страж рухнул лицом вниз на грязный ковёр и больше уже не шевелился.

 

Я судорожно сжимала рукоять меча Каро, пока холодные пальцы не заставили меня выпустить его из рук. Мики молча потащил меня прочь. Мы вышли из дома через заднюю дверь. Проходя через кухню, я увидела стол, на котором лежали два тела с разодранной грудиной. Пустые глаза матери упёрлись в меня, выбивая воздух из груди.

 

Остановились мы на окраине города, у заброшенного коттеджа. Мики усмехнулся, показывая острые зубы.

 

— Добро пожаловать в твой новый дом, сестричка.

 

Вот уже несколько месяцев я прячусь в этом жалком убежище. Каждую ночь Мики уходит на охоту и возвращается весь в крови. В его голубых глазах горит жажда, которую не может утолить ничто, кроме сердец живых людей. Однажды наше укрытие обнаружили двое стражей. Мы убили их.

 

Наша связь с Микой становится всё прочнее. Он всё больше похож на себя прежнего, зато на моём лице появляются тени. Однажды Мика принёс одно сердце мне. Даже мои любимые макарунсы не сравнятся с этим невероятным вкусом.

 

Я по-прежнему слышу зов Костедрева. Иногда днём, когда я мирно сплю, завернувшись в какое-то тряпьё, я вижу костяного титана на его троне. Он пристально смотрит на меня, но я не чувствую его гнева. Он словно ждёт чего-то. Быть может, это эксперимент — швырнуть на разные чаши две одинаковые души: мою и Мики? Если так, то рано или поздно я убью его за это.

 

Мики приводит новых тварей в наше убежище. Они делят со мной окровавленные сердца, а я делю с ними ложе. Они тоже меняются. Все мы меняемся. Всё чаще стражи костей не возвращаются в Нижний мир после своих вылазок.

 

Я знаю, как спуститься вниз по лестнице из белых рёбер. Придёт ночь, когда мы с Мики поведём нашу тёмную армию вниз. И тогда трон в корнях Костедрева опустеет навеки.