— Мама, что такое «ночь тишины»? — крутилась Ини возле своей матери, которая растирала травы в чаше из зелёного камня.

— «Ночь тишины» — это ритуал Атуа Нгахере, дарующей жизнь все сущему.

— А что такое «сущее»? — непонимающе хлопала девочка своими шикарными ресницами.

— Ты, я, все люди, растения, животные, небо, земля, вода, воздух... Это обобщенное понятие, которое подразумевает под собой все, что нас окружает.

— Почему именно «ночь тишины»?

— Присядь, милая, — хлопая по мягкому полу, устеленному камышом, позвала к себе женщина девочку, — я расскажу тебе одну легенду.

Дочка села рядом и прижалась ко ней своим хрупким телом.

— Давным-давно, наши предки, ища для себя другой дом, переселились на этот остров — на старом месте им не хватало земли и еды. Изучив территорию, они разделились и создали несколько поселений. Наше поселение называется Меа Нгаро в честь первого вождя и означает «тайна». Племя забралось в глубь острова, чтобы никто не смог их найти. Они нашли лучшее место — здесь есть чистая вода; земля, пригодная для хозяйства; лес, богатый на пищу. Отправившись в лес за добычей пропитания, Меа Нгаро отделился от своих воинов и случайно нашел озеро, в бирюзовых водах которого купалась девушка неземной красоты. Он застыл на месте, боясь спугнуть ее. Никогда раньше он не видел ничего подобного. Девушка, заметив его, погрузилась в воду до подбородка и тихо, но властно спросила:

— Кто ты? Что тебе нужно?

— Я... — замешкался вождь, выходя из своего укрытия, — Меа Нгаро. Приплыл на этот остров со своим племенем, чтобы жить здесь. Мы пришли в лес в поисках пищи.

— Этот лес и остров — мои владения. С чего вы взяли, что можете присвоить их себе?

— О, госпожа...

— Атуа Нгахере — так меня зовут, — внесла ясность девушка.

— Прости нас, Атуа Нгахере, — учтиво поклонился он, — мы не хотели нарушать твой покой и посягать на твои владения...

В зеленых глазах девушки блеснула усмешка:

— Даже если попробуете, у вас это не получится.

— Мы устали и голодны, новое плаванье принесёт нам лишь смерть. Атуая Нгахере, — в мольбе упал на колени Меа Нгаро, — позволь нам взять столько пищи из твоих владений, сколько нужно для моего племени, чтобы набраться сил.

— Хорошо, — мягко произнесла девушка, — приходи сегодня ночью на это озеро. Один. И не вздумай кому-то рассказать про меня. Иначе...

— Я понял, Атуа Нгахере, я приду один.

— Меа... Меа Нгаро... — кричали где-то поблизости соплеменники вождя.

— Иди, — попрощалась девушка и скрылась под водой.

Меа Нгаро поднялся и быстро побежал на голоса, чтобы никто не узнал про озеро и таинственную девушку. Набрав пищи, мужская компания вернулась в поселение и до самых сумерек обустраивалась на новом месте. Как только стемнело, Мео Нгаро отправился к озеру. Но несмотря на полную луну, светившую в небе, он все же заблудился.

— Атуа... Атуа Нгахере, позови меня, я не знаю куда идти... — шептал он в отчаянии.

— Меа, иди на мой свет... — совсем рядом раздался сладкий голос девушки.

Вдалеке замаячил огонек и вождь пошёл на него. Вскоре он вышел к озеру. Его поверхность блестела в серебристом свете луны. Девушка подплыла к самому берегу и осталась в воде. Ее кожа, волосы, глаза - она вся будто светилась изнутри. Мео снова обомлел.

— Присядь, — тихо сказала она.

Он сел на край берега.

— Ты пришёл с оружием. Ты меня боишься? Или может быть ты хочешь меня убить?

— Я... нет-нет. Я взял оружие, чтобы дойти до тебя невредимым. Местность ведь не знакомая.

— Отдай мне свое оружие, оно тебе не понадобится.

Меа Нгаро медленно передал ей свой резец из нефрита и таиаха ¹. Девушка забрала резец и шест, внимательно осмотрела их и отпустила в воду. От острого оружия остался лишь глухой звук.

— Я потом его отдам тебе. Если посчитаю нужным.

— Атуа Нгахере, расскажи кто ты и где твоё племя?

— Вопросы здесь задаю я! — властно предупредила она.

— Прости, госпожа... — осекся он, поклонившись.

Вождь чувствовал ее власть над собой. Но это была совершенно другая власть. Не похожая на ту, что сосредоточена в его руках. Власть совершенно другого уровня и качества.

— Сколько вас прибыло на мой остров?

— Пятьдесят лодок. В каждой лодке около десяти человек. Мы разделились на три поселения. Если ты позволишь, я скажу почему спросил про твоё племя...

— Говори.

— Я чувствую твою силу и власть, но это странно... Я ничего подобного раньше не испытывал и не понимаю того, что ощущаю... — он тяжело вздохнул. — Мы приплыли на этот остров, не зная, что нас здесь ждёт и не хотим вступать в войну с местным населением, если таковое имеется. Нам нравится это место, мы хотим здесь остаться. Если, конечно, ты разрешишь нам...

Ощутив искренность в голосе Меа, девушка смягчилась:

— Мое племя — все, что ты видишь вокруг себя: деревья, травы, птицы... Я Атуа Нгахере — Богиня Леса. Это мой дом, который я создала для себя. Вы явились сюда без моего согласия. Это некрасиво. Но ты выполнил мое условие и пришёл один, хоть и с оружием. За твою честность и смелость я не стану тебе вредить. Если вы хотите жить на этом острове, то должны почитать мой дом.

Меа Нгаро вновь поклонился Богине:

— Мы сделаем все, чтобы жить в мире с тобой, госпожа.

— Взгляни на небо, — сказала она, — полная луна будет для вас знаком, что в лес ходить нельзя. Ни днем, ни ночью. До тех пор, пока ее диск не начнет уменьшаться. Это будет мое время. Если кто-то нарушит запрет, я превращу его в камень. Если же вы будете соблюдать «ночь тишины», то спокойно сможете пользоваться всеми дарами леса. Я так же буду помогать вам в земледелии.

— Ты слишком щедра по отношению к нам! О, Атуа Нгахере, позволь построить для тебя пантеон, где мы могли бы прославлять тебя, устраивать праздники в твою честь и преподносить тебе дары.

— Разрешаю, — улыбнулась она, — только место нужно выбрать другое, про это озеро никто не должен знать...

— Но ведь при охоте на него все равно кто-нибудь может наткнуться, прям как я сегодня днем.

— Я буду прятать его от чужих глаз.

— Т.е. озеро всегда будет в разных местах? Как это возможно?

— Не пытайся осмыслить больше, покуда не готов к этому. Придёт время, я покажу. Если увижу, что твой народ почитает мой дом и бережет его.

— Я не могу ручаться за другие поселения... — с горечью произнёс он.

— Знаю. Вы соблюдаете правила — я оберегаю вас от ваших врагов. Раз ты единственный кто меня увидел, я буду иногда призывать тебя к себе.

— Как я узнаю, что ты зовёшь меня?

— Узнаёшь, — ее прохладная от воды рука коснулась еще молодого лица Меа, — ты услышишь мой голос, где бы не находился. Я позову тебя, — она поднялась из воды по пояс, длинные волосы прикрывали стройное тело, наклонилась к нему слишком близко, — и ты придёшь ко мне. Мой голос будет вести тебя.

Его тело замерло от волнующей энергии Нгахере.

— Я разрешаю тебе прикоснуться ко мне, — прошептала она, глядя в его глаза.

Он дрожащей рукой коснулся хрупкого плеча Нгахере. От прикосновения его грубых пальцев к столь нежной коже, сердце вождя затрепыхало в груди словно пташка в клетке. Нгахере вышла на берег и села к нему на колени. Не говоря ни слова, скинула с его плеч ярко-красную накидку. Меа Нгаро ошеломленно наблюдал за ее ловкими движениями. Лукавые глаза искрились светлой чистой зеленью. Мягкие губы Атуа Нгахере коснулись его плеча, шеи, губ. Весь остальной мир для Меа перестал существовать. Только ритмичные движения гибкого тела, светящегося в темноте...

 

Меа Нгаро проснулся едва стало светать. Густой туман окружал его со всех сторон. «Неужели мне все это приснилось?» — думал он, надевая свою накидку, которой был накрыт. Пошарив руками вокруг себя, нашел свой резец. Только теперь на нем была выгравирована спираль. Тут же оказался и таиаха, тоже со спиралями на поверхности. «Атуа Нгахере...» — шёпотом произнёс он. Из воды показалась голова девушки:

— Ты звал меня, Меа Нгаро.

Он ошеломленно уставился на неё:

— Атуа... значит ты мне не приснилась...

— Нет, — медленно выйдя на сушу, она села рядом с ним, — сегодня ты соберёшь своё племя и расскажешь им о обо мне и моих условиях. Но про то, что случилось между нами ночью ни слова.

— Ты повторишь это со мною? — с надеждой спросил он.

— Возможно... — улыбнулась она, — иди, я покажу тебе дорогу.

Она махнула рукой и туман рассеялся, образуя коридор.

— Иди, — мягко подтолкнула она его.

— Когда мы увидимся?

— Когда я решу, что мы должны увидеться.

Она нежно поцеловала Меа Нгаро в губы, а потом вернулась в озеро, полностью скрывшись под водой. Растерянному вождю ничего не оставалось, как вернуться в поселение. По возвращении он собрал все племя и рассказал о Богине Леса, которую отныне они должны почитать. Иначе она выгонит их с острова. В доказательство он показал спирали на своём резце и шесте. Жители внимательно слушали вождя и не смели с ним спорить. Они уважали его, ведь он был смелым воином и мудрым, несмотря на свой еще относительно молодой возраст.

 

Переселенцы строили дома, собирали еду. Вождь выбрал место для пантеона и наравне с другими строил его, сам вырезал знаки — спирали. Он не знал каким должен быть рисунок, тот проявлялся на дереве сам собой, словно кто-то руководил его рукой. Когда пантеон был готов, жители устроили большой праздник. Атуа Нгахере не устояла перед своим любопытством и пришла посмотреть на возведенный в свою честь храм. Но пришла она не в том обличии, в котором ее видел Меа Нгаро, а в обличии старухи. Опираясь на высокую палку, она уверенно шла прямо к Меа Нгаро. В свете факелов, установленных вдоль дороги к храму, старое лицо казалось суровым. В ее длинных серебристых волосах, спутанных в странные локоны, были разноцветные перья, веточки с листьями и цветы. Высохшее от старости тело, испещренное татуировками спирали в разных вариациях, было замотано в цветастую ткань. Жители, перешептываясь, озадаченно смотрели на неё. Меа Нгаро сразу понял кто перед ним, но не в силах пошевелиться, замер на месте. Бой барабанов стих и наступила полная тишина. Старуха заглянула в его глаза и долго смотрела, ничего не говоря. Потрясенный вождь упал перед ней на колени:

— Атуа Нгахере...

— Знаю, Меа Нгаро, я все знаю. Встань, — положила она свою костлявую руку на его плечо, — ну же.

Вождь встал. Старуха подошла к большой деревянной статуе, посвящённой Богине, всмотрелась в лицо, провела костлявыми пальцами по резной поверхности, выкрашенной в серебряный цвет. Молча прошла внутрь храма, осмотрелась и вернулась к вождю.

— Мне нравится... — тихо заключила она.

Слегка стукнув своей палкой по земле, старуха в один миг обернулась в молодую девушку невиданной красоты. Такой, какой ее увидел Меа Нгаро в первый раз. Длинные волосы ниспадали на открытые плечи девушки. Бархатистая кожа излучала мягкий серебристый свет. Прозрачная белоснежная ткань, завернутая причудливым образом на стройном теле Богини, струилась при каждом ее движении. Словно прирученные змеи узоры спирали из серебряных нитей мистически перемещались по ткани и коже Атуа Нгахере, меняя свой рисунок. Они издавали легкий электрический треск, словно перешептывались между собой. Вождь снова упал перед ней на колени. Все племя, как по команде, последовало за вождем.

 

— Та ночь стала для нашего поселения знаковой, — продолжала свой рассказ молодая женщина. — Меа Нгаро до самой старости был вождем и никто не смел посягнуть на его право быть таковым. И в одну из «ночей тишины», не сказав никому ни слова, вождь ушел ночью в лес и не вернулся. Говорят, его забрала к себе Атуа Нгахере. Из поколения в поколение мы чтим Богиню Леса и соблюдаем все ее заветы. Но однажды Тамак, один из воинов, захотел убедиться в правдивости легенды. В «ночь тишины», пока все спали, он отправился в лес на поиски озёра и Атуа Нгахере. Нашёл. Как и предупреждала, Богиня превратила нарушителя в камень. Жители потом нашли его статую в лесу. Каменное лицо изображало жажду обладания. Правда, озёра рядом не оказалось. Они оставили статую там, где она стояла, чтобы не навлечь на себя беду. Но беда все равно случилась. Несмотря на каменную статую, еще несколько воинов нарушило табу. Они были уверены, что им точно повезёт и подобного с ними не случится. Как же они ошибались... Атуа Нгахере разозлилась, обратила их в камень и покинула лес, забрав с собой всю живность. Деревья стали гибнуть и образовывать непроходимую сеть. Урожай погиб. Еды почти на оставалось. Вода в реках стала непригодной для питья. Жители начали болеть. Поселение наполнилось непрекращающимися криками умирающих. Никакие молитвы, обращенные к Богине, не помогали. Она оставалась непреклонна. Численность жителей резко сократилась. Вскоре пантеон Атуа Нгахере сгорел при необъяснимых обстоятельствах. Это вселило еще больший страх в сердца поселенцев. И тогда нынешний вождь Бертанья пошел в лес на поиски озёра Атуа Нгахере молить о прощении. Озеро он не нашел, блуждал в диких зарослях три дня. На третий день вышел к ручью, уставший и отчаявшийся. Упав на колени от изнеможения, сполоснул лицо прохладной водой и глядя в воду, заговорил:

— О, великая Атуа Нгахере, прошу тебя о прощении за нарушение твоего табу. Наше племя было верно тебе с самого начала прибытия на этот остров. Благодаря Меа Нгаро мы обрели новый дом, а благодаря тебе выжили в нем. Из поколения в поколение мы учили детей соблюдать твои наветы, чтить тебя и оберегать твой дом. Ты помогала нам, когда это было нужно. Но случилось то, что мы меньше всего ожидали. Тамак нарушил табу. Захотел увидеть тебя — так ли ты красива, как описывали предки, действительно ли ты Богиня, существуешь ли ты на самом деле? Как он посмел усомниться в твоем существовании и божественности? Разве он не видел насколько божественен твой дом и все, что в нем есть?

По щекам, испещрённым татуировками в виде спирали, потекли слезы, капая в ручей.

— Я не имею права тебя осуждать и указывать что делать. Кто я такой по сравнению с тобой? Капля в море, подчиняющаяся неведомой силе. Не знаю, слышишь ли ты меня... Я прошу тебя вернуться к нам. Как раньше уже не будет. Но дай нам шанс сохранить то, что осталось. Дай нам маленькую надежду на жизнь. Моя жена умерла, но дочь... Сумбер... — задыхался он, — она живет благодаря тебе. Болезнь обошла ее стороной. Она твердит, что ты ее оберегаешь... Знаешь, Атуа Нгахере, моя дочь особенная. Она чувствует жизнь во всем, что ее окружает. Видит больше чем опытный взрослый. Мудрая не по годам. Часто обнимается с деревьями, — Бертанья улыбнулся от этого воспоминания. — Именно Сумбер уговорила меня пойти в лес и поговорить с тобой... Говорит, Атуа Нгахере обязательно услышит тебя. Как я мог отказать своей девочке? Лучше умереть в твоих зарослях, чем показать ей, что я сдался...

Слёзы хлынули с новой силой. Крепкое тело вождя дрожало от переполнявших эмоций. Неожиданно все заволокло туманом. Вождь замер, ожидая своей смерти. Вскоре туман начал рассеиваться. Озираясь по сторонам, он увидел, что оказался на берегу озера. Перед ним в воде стояла Атуа Нгахере. Молодая, красивая и излучающая свет.

— Здравствуй, Бертанья, — ласково поздоровалась девушка.

— Атуа Нгахере... — интуитивно он почувствовал кто перед ним и упал перед ней в низком поклоне.

— Поднимись, Бертанья.

Дрожа, он поднялся.

— Я слышала все, что ты сказал. Твоя дочь...

— Сумбер сказала, чтобы я отдал ее тебе. В обмен на прощение. Но как я могу отдать ее, если люблю всем сердцем своё дитя?

— Ты боишься, что я убью ее или наврежу ей?

— Нет, я... Боюсь, что ты заберешь ее навсегда, как Меа Нгаро, и я больше никогда ее не увижу. Мое отцовское сердце не настолько крепкое, как мои мускулы. Знаю, вождями в нашем племени всегда были мужчины, но Сумбер...

— Иногда порядки меняются, — пожала плечами Богиня. — Твоя дочь очень умна. Было бы глупо забирать ее жизнь. Я слежу за ней с самого рождения.

— Значит, она и правда тебя видела? — шокированно спросил он.

— Да.

— Ты поэтому откликнулась на мой зов? — осипший голос еле слышно звучал в тишине.

— Я всегда прихожу к тем, кто искренен в своей просьбе, — она подошла к нему слишком близко. — Твои сородичи просили о помощи, но просили спасти себя. А ты не побоялся отправиться в непроходимые древесные сети и попросить о помощи ради других. Все это время я оставалась здесь, рядом с вами. Только вот дом мой стал другим, непригодным для вас.

— Как мы можем исправить случившееся?

— Никак. Что случилось — то случилось.

— Ты к нам больше никогда не вернёшься?

— Есть вещи, на которые ты не можешь повлиять или исправить их последствия. Но всегда можно найти выход из любой ситуации. Иногда цена этого выхода кажется непомерной. На первый взгляд. Ты готов отдать свою дочь мне в услужение?

— Атуа Нгахере, я не властен над жизнью своей дочери. Если такова ее судьба, я не смею противиться. Но позволь мне хотя бы иногда видеться с ней...

— Я буду забирать ее только в «ночь тишины», все остальное время она будет жить с тобой. Ты согласен?

Бертанья с облегчением выдохнул:

— О большем я и не мог просить! Благодарю тебя, Атуа Нгахере!

— Сегодня ночью ты останешься со мной, завтра я покажу тебе дорогу обратно. А пока ты можешь поесть и отдохнуть.

Богиня махнула рукой и на траве рядом с Бертанья появились фрукты. От удивления он открыл рот. Девушка довольно улыбнулась и скрылась в воде. Вождь утолил голод и счастливый тут же уснул. Во сне он почувствовал чье-то легкое прикосновение. Открыв глаза, увидел, что уже наступила ночь. Полный диск Луны ярко освещал озеро. Рядом сидела Атуа Нгахере. В темноте ее кожа светилась еще сильнее. Бертанья замер от красоты серебристого сияния. Богиня молча поцеловала его в губы. Сладко и нежно. Коснулась его твердой груди, слегка толкнула на землю. Снова жаркий поцелуй мягких губ. Уверенные прикосновения рук Атуа Нгахере легко подчинили себе атлетическое тело вождя. Да и куда ему было сопротивляться с самой Атуа Нгахере. Наутро вождь проснулся в одиночестве. Он не знал — было ли все случившиеся сном или наяву. Растерянный, он решил вернуться в поселение. Богиня расчистила ему дорогу, чтобы тот не заблудился. Не успел Бертанья дойти до поселения, к нему в объятия бросилась дочь.

— Папа, — кричала она, — у тебя получилось! Атуа Нгахере тебя услышала. Вода в реке снова стала чистой. И я видела птиц.

Вождь стиснул девочку в своих сильных объятиях. Печаль, наполнившая сердце, отразилась в его глазах.

— Папа, что такое? Ведь все получилось.

— Да, милая, получилось. Только теперь Атуа Нгахере заберёт тебя к себе в услужение...

— Я же останусь рядом с тобой, а Атуа Нгахере будет забирать меня только в «ночь тишины».

— Откуда ты...

— Знаю, — заливаясь веселым смехом, сказала Сумбер, — я все знаю. Не переживай за меня, Богиня леса мне не навредит. И разве это не честь ей служить?

— Конечно, это высокая честь. Но... я боюсь, что пообещал ей слишком много... Отдал ей самое дорогое, что у меня есть. Тебя.

— Так нужно, — успокоила его дочь.

 

Лес постепенно ожил: вернулись птицы и животные, деревья выпрямились, травы пошли в рост, вода в реках стала чистой и пригодной для питья. Земля вновь стала плодоносить. Болезнь отступила и постепенно жизнь в поселении восстановилась. Бертанья уводил Сумбер к Богине в «ночь тишины» и всегда с нетерпением ждал ее возращения. Атуа Нгахере учила девочку общению со всем, что ее окружало: деревья, травы, животные. Даже вода и воздух подчинялись ей. Несмотря на это девочка очень умело использовала полученные знания и никогда не пренебрегала подаренной ей властью. Своей мудростью она покоряла даже стариков. Когда же Сумбер выросла, пришло время ей выйти замуж. Многие смелые воины просили ее себе в жены. Сумбер было позволено выбрать любого. Обмануть девушку еще никому не удавалось — она всегда распознала притворство и истинные помыслы стоящего перед ней человека. Видела каждого насквозь. Воины друг за другом представали перед Сумбер, приносили ей разные дары. Она лишь лукаво заглядывала в глаза и легко читала мысли мужчин. Все приходящие свататься жаждали власти и обладания. Кроме одного. Биджак молча стоял в стороне и наблюдал за происходящим. Ждал своего часа. Всякий раз, когда Сумбер отказывала очередному претенденту, он довольно улыбался. Хрупкий в детстве мальчик стал крепким и смелым мужчиной. Он славился отвагой и умом. Никогда не бросал своих в войнах с другими поселениями. С Сумбер они дружили с самого детства, она всегда была рядом с ним, чтобы не случилось. Уже тогда, будучи детьми, они знали, что всегда будут вместе. Про их клятву, конечно, никто не знал. Но незримая на первый взгляд связь между ними не ускользала от опытных глаз вождя. Биджак был для Бертаньи практически сыном, которого у того никогда не было. И поэтому он молил про себя Сумбер выбрать именно его. Когда же претенденты в мужья иссякли, Биджак подошёл к Сумбер и преподнёс ей свои дары: гребень для волос из жадеита с гравировкой спирали, хэй-тики ² из нефрита очень искусной работы, красная накидка, вышитая мелкими бусинами. Улыбаясь, девушка заглянула в карие глаза Биджака. Тот замер. Любовь сладким нектаром растекалась по телу мужчины. Ему казалось, будто внутри него распускались цветы. Сотни цветов, тысячи лепестков. Сумбер прикоснулась своей изящной рукой к его лицу и нежно поцеловала. Жених был избран. Дальше последовал красивый обряд образования союза Сумбер и Биджака. Сама Атуа Нгахере пришла осветить данный союз. Все жители преклонили перед ней колени, ощущая ее Божественную энергию. Позже у пары родилась девочка Ини, что означает «свет». Озорная и до невозможности хитрая девчушка с зелёными глазами.

Сумбер начала щекотать дочку, та весело хохотала и увёртывалась как могла.

— Мама, тебя зовут Сумбер, папу — Биджак, меня — Ини, дедушку — Бертанья. Неужели, ты та самая Сумбер, которая служила Атуа Нгахере?

Женщина хитро улыбнулась:

— Только никому не говори, ладно?

— Я никому не скажу, обещаю! — прошептала девочка ей на ухо и снова прижалась к ней своим хрупким тельцем, укутанным в красную накидку с вышитыми на ней спиралями.

1. Таиаха — длинный шест с красными перьями на конце.
2. Хэй-тики — декоративный кулон из камня.