Беда приходит тихо, не заметно, без фанфар. Конечно, потом придумали способ, как сигнализировать о приходе чужаков, но было поздно. Моя младшая сестренка влюбилась без оглядки в человека. Как этот парнишка попал к нам, как отыскал дорогу ходит много разных слухов. Одно совершенно точно, кто-то нас предал.

Совет в итоге обвинил во всем племя грай, следы этого поганца нашлись в их землях. В частности виновными признали трех продажных сестер, чья алчность человеческих благ превышала все мыслимые и не мыслимые пределы. Они были осуждены на вечную стражу у границ наших земель. Но этого оказалось мало, моя милая сестра, малютка Меди сбежала в Срединный мир к этому человеку, имя которому Персей.

В любом другом царстве она была бы в безопасности. В Водном у нее полно друзей, мы совсем рядом, в Небесном к нашему племени тоже относятся уважительно, с Огненными так же мир, но вот срединники. Царство анархии и раздора. Отчего-то люди решили, что одни боги, а именно так они называли тех, кто из царств проходил через их земли, лучше других. Они даже убивали друг друга, чтобы доказать свою правоту. Ни одно разумное существо так не поступало. Думаю, теперь ясно, почему людей все сторонились и старались к себе не допускать.

Но, тем не менее, сестра сбежала с эти проходимцем, обещавшим ей любовь, тепло, рай на земле. Как только она пропала, сразу начались поиски в царстве Земли, лишь я с двумя сестрами рванула к проходу в Срединный мир. Конечно, мы замаскировались, чтобы не наводить панику и не спугнуть похитителя. Тогда мы считали, что ее украли.

На берегу прекрасного моря в рассветных лучах предстала жуткая картина. Она навеки в моей памяти. Этот рассеянный красно-золотой свет восходящего солнца отражается в каждой капле крови вокруг тела нашей сестры. Безумно красиво и настолько же страшно. Половина ее тела приняла боевой вид, покрылась чешуей и хвостом, видимо сестра все же в последний миг оказала сопротивление. Но путы, которыми были оплетены ее руки, говорили сами за себя, сестру связали и обезглавили.

Кровь не застывала, она лениво перекатывалась в луже вокруг нее, будто стремясь вернуться в тело. Это дарило надежду. Не теряя времени, я окунула в это страшное озеро деревянные четки, подарок эльфийского князя. Они из священного вечного дерева и, как дерево говорит с водой, землей и воздухом, так же и они позволяют общаться с этими стихиями. Я обратилась к памяти крови и попросила указать путь, к голове моей сестры. Три капли согласились и выпрыгнули на гранитный берег. Спустя мгновение они обратились в змей. Сестры остались заговаривать кровь и возвращать ее в тело, я же отправилась за своими провожатыми по следам убийцы.

Чем дольше путь, тем горячее праведный гнев. Я в этом убедилась, с каждой лигой пожар ненависти во мне пылал все ярче, все горячее. В голове рождались тысячи планов мести. Однако эта пелена спала, когда я увидела место сражения. На самом берегу перед городом из воды возвышалась удивительная по своей красоте и детализации статуя посланника Водного царства. Сотни людей, словно муравьи, облепили ее и молотками откалывали кусок за куском.

Наказав змеям спрятаться среди моих волос, я, покрыла голову и вошла в город. Никто не обратил внимания на женщину, все были заняты расколом морского чудовища. В тавернах рассказывали удивительную историю спасения юной царевны отважным юношей обладавшим священным артефактом, который обратил грозное чудовище в камень. Однако его тело перекрыло выход из гавани, поэтому его теперь в спешке разбирают. Сам же юноша в сопровождении царевны отправился на свой родной остров.

Это была отличная зацепка. В порту змеи унюхали его запах на одной из пристаней. Немного золота обеспечили мне незабываемое путешествие через море. Правда почти на подходе к точке назначения капитан посчитал, что мало с меня взял и попытался ограбить и скинуть за борт. Пришлось продемонстрировать, что могут горгоны. Кстати в порту никто не спросил меня где команда, едва увидав горстку бриллиантов, а один пронырливый делец свел со скупщиком царя, чтобы приобрести прекраснейшие статуи моряков из редчайшего розового мрамора.

Дворец поражал своим великолепием. Я бывала в чертогах Небесного царства и могу заключить, что многие мотивы были взяты оттуда. Впервые слухи о том, что Персея послали Небесные, нашли некоторое подтверждение. В зале собраний мое внимание привлекла скульптурная группа. Явно разгневанный мужчина что-то кричит, а группа людей перед ним упала. Внизу выбито "Сила гнева".

- Каков мерзавец, все исказил, - мужской голос над самым ухом, чуть не заставил вытащить нож. Повернув голову, я обнаруживаю Эрмия, лукаво улыбающегося моим змеям.

- Похоже на работу Меди, - тихо сказала я отстраняясь. У Эрмия была и остается слава сластолюбца, не пропускающего ни одной красивой женщины.

- Она и есть, - мужчина перестал улыбаться, - Персей вернулся разгневанный правлением царя, ведь тот ухитрился жениться на его матери. Явился на Совет и достал ее голову из сумки, что была ему дарована. Теперь царь и его приближенные стоят тут в назидание не гневить нынешнего царя.

- Он правит?! – из моего вырвался раздался звериный рык, Эрмий схватил меня за локоть и слегка встряхнул, приводя в чувство.

- Да, и мы ничего не можем с этим сделать, он царь по праву, - мужчина хмуро смотрел вглубь зала – а право на артефакты были ему дарованы как сыну Зевса, все свои деяния он совершил, дабы помочь людям.

- Он. Убил. Мою. Сестру. – Задыхаясь от гнева, я чеканила слова, напрасно пытаясь вырвать руку из крепких пальцев бога.

- Он утверждает, что она на него напала, - на очередной гневный рык Эрмий прижал меня к колонне всем своим телом. Со стороны видимо казалось, что мы пара любовников, не нашедших лучшего места для поцелуев, чем зал собраний. Все проходящие мимо смущенно отводили взгляд.

- У тебя мало времени, - жаркий шепот в ухо немного прояснил кровавую пелену ярости перед глазами, - я видел ее голову, она все еще жива, но часть жал уже перестали двигаться. Я помогу тебе ее забрать.

Видимо на моем лице отразилось недоверие, потому как Эрмий снова наклонился и прошептал мне древнейшую из непреложных клятв Небесного народа, не колеблясь ни секунды мы скрепили ее поцелуем.

Дальше план был прост. Персей по договору должен был вернуть все дары, а также голову, ставшую артефактом Эрмию. Именно для этого тот явился во дворец. Наказав мне ждать его под дворцовыми стенами, мужчины скрылся в толпе, заполонившей зал. Я же, отправилась к указанному месту, чтобы провести долгие часы в ожидании.

Как я уже говорила, мы – горгоны являемся племенем из Царства Земли, мы ближе всех к людям, но еще ближе мы к твердой и недвижимой текстуре породы. Мы знаем с рождения, как поет камень, как урчит песок, насколько прекрасен голос каждого минерала. Дворцовые стены были отличными собеседниками, поведав мне то, о чем люди говорили наедине. Там-то я и узнала, где самое слабое место неприкосновенного Персея.

Эрмий явился уже за полночь с сумкой, сандалиями и щитом. Бережно я достала голову сестры и взглянула с полуприкрытые глаза, ее зрачки все еще реагировали. Эрмий надел сандалии и предложил свою помощь, в обмен на еще один поцелуй. Я согласилась, очень боялась упустить время. Потом, как выяснилось, он очень гордился, что его целовала самая свирепая из всех горгон.

Когда я прибыла, сестры давно были готовы завершить ритуал. С трудом спровадив Эрмия домой, я с величайшей осторожностью омыла голову прекрасной Меди. Почти все её жала безжизненно свисали. Вся семья собралась в ритуальный круг и обратилась к Вечности. Все вокруг закружилось, песок превратился в пепел, а камень под ногами стал упругим. Тело сестры окаменело, я поставила на его голову, и каждый член семьи проколол себе палец и смазал место среза каплей своей крови. Камень впитал все и метаморфоза пошла обратным путем. Камень стал твердым, песок стал крошевом, тело сестры стало как прежде живым.

Много времени ушло на реабилитацию Меди. Сначала она не узнавала нас, ее мучали кошмары. Спустя несколько лет, она уже без боязни выходила из своей комнаты в общий зал. Начала улыбаться, но всякий раз, бросая взгляд на ее шею, во мне закипала ярость. Сестра видимо это понимала и внезапно полюбила носить красивые колье-воротники.

Время шло. Даже меня простили за мое своевольное путешествие вглубь Срединных земель и нарушение правила первого поцелуя. По нашим законам он должен быть с кем-то из Земного царства, а не со сластолюбивым ветряком из Небесного. Может путешествие, может нарушение правил сработало, но что-то не давало мне покоя, не забывался план мести. Он снился мне, как я привожу его в исполнение, как вижу каким горем охвачен Персей, как он понимает, кто ему отомстил и за что.

Меди прочитала это в моих глазах. Да, дар к работе с камнем у нее был не велик, но вот души она понимала, как никто другой. Она явилась ко мне накануне моего визита в Огненное царство. Сказала, что видит мой замысел и запрещает убивать его. Она взяла с меня слово, что я не прикоснусь к нему, не прокляну его. Земная любовь отравила ее разум, но я не посмела перечить.

Огненный народ придумал, как направить транспортные потоки в обход Срединного мира. Я охраняла делегацию, следовавшую из царства в царство с предложением воплощения этого грандиозного замысла. То как быстро соглашались правители, без слов сигнализировало, что срединники принесли немало горя всем. К тому же неоднократно пытались завоевать то или иное царство.

Времени оставалось мало, не более двадцати земных лет. Я отправилась на тот остров, в тот же дворец, в тот же зал. Скульптурная группа была на месте. Камень подсказал мне, что самой заветной целью Персея были его дети. На самого первого отпрыска я повлиять не могла, Андромеда уже родила его в мой первый визит, а вот последующие... Да, я позаботилась тогда, что бы у Персея не рождались дети. Представьте мое удивление, когда вернувшись, я обнаружила целых шесть наследников и седьмого на подходе. Статуя предыдущего правителя ехидно поведала мне, что нынешний царь им не кровный отец, хотя матерью действительно является царица. Ох, уж эти нравы срединников.

Старший сын был красив, умен и так же амбициозен как отец. Он стремился к подвигам и славе, пока не встретил меня. Всего один глоток чая, щедро сдобренного специальным порошком от суккубов, и я стала его наваждением. Той, о ком он думал днем и ночью, без кого не мог помыслить жизни и смерти. Храбрейший и мужественнейший из воинов начал писать стихи и песни, восхваляя само мое существование. Было приятно, что уж тут скрывать. Но я была неприступна и глуха, а так же не позволяла и пальцем меня коснуться. Парень сох в прямом смысле, вкус еды стал дня него отвратителен. "Любовная лихорадка" значилось в возможных побочных эффектах порошка суккубов.

В один чудесный день сам Персей пожаловал ко мне. Надо заметить, что я тогда была достаточно жестокой и меня мало трогали страдания парня, ведь главной целью была боль его отца. Царь был жалок, он иссох наравне с сыном. Едва увидев меня, мужчина сразу понял, с кем имеет дело, он спровадил сына, закрыл покои и спросил, чего я от него хочу.

Спроси он это, едва я прибыла, ответом было бы "Чтобы ты страдал, как страдала она", но пожив среди этих людей, я уже не знала, будет ли моя кара для него достаточно жестокой. Эти люди изначально пропитаны тягой к насилию, к жестокости, к боли и страданиям. Даже когда я давала человеку все что он хотел, он стремился найти повод для боли и грусти. Сейчас я наблюдала эту самую боль в его глазах, она была велика настолько, что тень смерти отчетливо проглядывалась в его ближайшем будущем.

Я сжалилась. По крайне мере так сказали совету. Я согласилась стать женой его сына. Парень воспрял духом и стал идеальным мужем. Он делал, что я просила, никогда не перечил и до самой смерти его отца мы жили на одном с ним дворце. Все для того, чтобы продлить эту пытку – видеть меня каждый день и знать на ком женат его сын, и что род его прервется, ведь детей я не произведу на свет. Думаю, именно это в итоге сгубило Персея, и на его смертном ложе я держала его за руку, прощая всем своим сердцем душу, уходящую в загробный мир.

Конечно, я отпустила своего мужа из-под чар, но он так ко мне привык, что поехал со мной в земли горгон и был мил, учтив и добр с моей семьей. Он и по сей день живет там, возделывая поля и выращивая просто невероятно вкусные тыквы.

Моя семья долго не могла мне простить этой выходки с местью, наказав научиться играть на авлосе, и долго потешались над тем, как я выгляжу, выводя замысловатые мелодии. Мне было в радость приносить смех и веселье своим родным. Границы были закрыты, более ни один срединник не приходил в наши земли и рассказы он нас стали легендами, а потом и вовсе мифами. Сама история мести осталась лишь в царствах. Она передавалась как образец того, как надо обдумывать свои поступки и что месть не лучшее решение. Так учат молодое поколение.

Но знаете, больше никто и никогда не то что не обижал, даже голос на горгону поднять не смел.