Вали танцевала перед подругами. Она была уверена — её танец будет лучшим. Красавчики веолы, с недавнего времени прилетавшие каждый день, зависали недалеко от террасы, наблюдая за девушками или пытаясь повторить в воздухе пируэты танцующих, чем вызывали всеобщее веселье. Девушки смеялись и шушукались.

Вали — высокая, стройная девушка, с тонкими чертами лица, большими лиловыми глазами и длинными волосами того же цвета. Дом, где жила и работала Вали и её подруги, был одним из самых высоких в Геарвиле, городе геаров, а на самом верху его располагалась терраса, на которой сейчас танцевали девушки. Всего пять метров отделяли её от границы между владениями веолов и геаров. Девушки готовились к великому празднику — тысячелетию «Чаши Забвения», который должен был состояться в этом году.

Уже год, как Вали обосновалась в этом доме, избрав профессию швеи. В шестнадцать лет она, как и другие девушки, закончила школу при храме богини Мудрости и перебралась в город. В школе дети получали все необходимые знания, и особенно важным было законоведение. Немногочисленные мальчики-геары учились отдельно. Их предназначением был путь мудреца, правителя, жреца, ремесленника или воина, охранявшего границы. Девочки, обладавшие особыми способностями, становились жрицами.

Фундаментом общества геаров были многочисленные законы и табу. История геаров, очень древнего народа, для непосвящённых была открыта только начиная с событий девятисотлетней давности. Пытаться узнать, что было раньше — табу. Интересоваться, почему геары и веолы не могли общаться — тоже табу, и так до бесконечности.

 

Вали продолжала свой танец. В воздухе остался только один веол, остальные улетели. Они звали его с собой, но он отмахнулся. Это был Маяр. Он прилетал каждый день, и улетал только вечером, когда девушки покидали террассу. Все, конечно, давно заметили, что он смотрел только на Вали, и подшучивали над ней. Его внимание смущало её и радовало одновременно. У геаров не существовало никаких других отношений, кроме дружеских и деловых, между мужчинами и женщинами.

Маяр пристально смотрел на Вали. Она сделала один пируэт, второй..., и, теряя равновесие от внезапно налетевшего порыва ветра, попыталась удержаться за низенькие перила, но не смогла, и через секунду, под крики девушек, уже падала с огромной высоты. Маяр был рядом, как будто ждал, подхватил её и улетел. Раздался незнакомый, страшный, трубный звук сирены. Впервые за тысячу лет, были нарушены — и граница, и закон.

Маяр летел, прижимая к себе драгоценную ношу, к красным горам Дерон, находящимся на запретной территории. Больше всего ему хотелось оказаться в своём городе, на белых, сверкающих вершинах Вилад, просить о милости — позволения жить с Вали, но он знал, что нет пощады нарушившему закон. Его заставят уйти, слиться с природой, такое же наказание ждёт Вали — у обоих народов были одинаковые верования и законы.

«Вилад, Вилад!» — с тоской думал он о белоснежной горной гряде, поднимающейся из океана и уходящей в небо. Склоны гор, украшенные множеством цветных дверей. И за каждой — уютное, тёплое жилище, школа, мастерская, лавка. Так жили летающие веолы. Улицы им не были нужны.

Прийдя в себя, Вали открыла глаза и, как заворожённая, смотрела на Маяра. Не было на Велеоре существ прекрасней веолов. Маяр был очень высоким, атлетически сложенным юношей, мягкие и нежные черты лица, сияющие, огромные, сине-зелёные глаза и такого же цвета волосы — дополняли портрет. Ни Маяр, ни Вали не понимали, какое чувство переполняло и захлестывало их.

Они не могли знать, что через тысячу лет — любовь вернулась.

Холодная пещера стала их домом, но общими усилиями они смогли превратить её в уютное гнездышко. За разговорами, время летело незаметно. Им было что рассказать друг другу. О будущем они старались не думать, уповая на богиню Мать, которая никогда не бросала своих детей.

— Маяр, в прошлом году на празднике «Чаши Забвения», каждому досталось лишь по маленькой чашке питья. Говорят, источник скоро иссякнет. А у вас?

— И у нас тоже, — ответил Маяр. — Вали, я работал золотых дел мастером, и делал самые красивые украшения Вилада. Эти два кольца я сделал для нас с тобой, когда увидел тебя впервые.

— Какое красивое! Как ночное небо в звёздах, — восхитилась Вали, принимая подарок.

— Да, это звёздный камень, очень редкий и очень твёрдый. Его можно найти на самой высокой вершине Вилад. Там очень холодно и трудно дышать.

— А девушки у вас красивые? — кокетливо улыбаясь, спросила Вали.

— Девушки... — грустно улыбнулся Маяр. — Нет у нас девушек. Общество мужчин. Слышала о таком?

— А раньше были? — не унималась Вали.

— Не знаю... У нас, как и у вас — нельзя задавать лишних вопросов.

Прошёл ещё один день.

— Я нашел прекрасную долину на той стороне гор, — сказал Маяр Вали. — Там много травы, плодовых деревьев, и только шум горной речки услаждает слух. Давай переселимся туда. Это будет только наше с тобой место.

Вскоре Маяр перенес Вали в новое жилище. Он нашел его у подножия горы, невдалеке от горного потока. Они решили, что это покинутое жилище неведомого существа. Каменные стены постройки были плотно подогнаны друг к другу. Деревянный пол хранил тепло. На небольшом очаге в дальнем углу можно было готовить пищу. Вокруг дома был разбит фруктовый сад, а под защитой скалы, огражденный от ветров каменной стеной, расположился огород. И сад, и огород, были давно заброшены, но одичавшие деревья и овощи все еще радовали урожаем здешнее зверье. Вали с радостью принялась за расчистку огорода и сада и вскоре они вновь приняли ухоженный вид, снабжая новых хозяев пищей. Маяр добывал к столу рыбу и приносил яйца птиц. Так, обзаведясь хозяйством и разорвав в душе прежние связи, молодая пара зажила в собственном мире, где царили тишина и покой.

Но эта идиллия не могла длиться вечно. Однажды, прекрасным солнечным утром, когда Вали и Маяр, закончив свою утреннюю трапезу, расположились в тени огромного дерева, росшего неподалёку от дома, и уже приготовились привычно скучать, думая, чем заполнить ещё один длинный день, похожий на все предыдущие, их одиночество было нарушено. Из ближайшего леска, росшего вдоль берега речки, вышла одинокая фигура в белом одеянии, и направилась прямиком к ним.

— Странно! — произнес Маяр. — Не знал, что здесь, в запретной зоне, живёт кто-то ещё, кроме нас!

Фигура приближающегося незнакомца внушала спокойствие, и ни Вали, ни Маяр не чувствовали никакой опасности. Подойдя, тот приветливо поздоровался, прислонил свой деревянный посох к стволу дерева и присел рядом с ними. Это был высокий, крепкий мужчина в летах, одетый в свободную белую одежду, с длинными пепельно-серыми волосами, схваченными вокруг головы серой лентой. На простых и выразительных чертах незнакомца читались уверенность и доброта.

— Здравствуй, добрый человек! — сказал Маяр. — Кто ты? Мы не знали, что в запретной зоне живет кто-то, кроме нас, беглецов.

— Я — один из стражей! — коротко ответил незнакомец. — Меня зовут Савос, я живу в поселении за горой. Нас немного, и мы много сотен лет ждём, когда здесь, в горах Дерона, появится пара влюбленных, геара и веол. И вот дождались, вы здесь.

— Зачем же вы их ждёте, добрый человек? — спросила Вали.

— Чтобы передать им завет, который храним из поколения в поколение. Его оставили нам наши далёкие предки, чьи имена давно позабыты. Вот о чем он гласит: далеко отсюда, посреди океана, вдали от земель геаров и веолов, стоит остров. Там вы узнаете историю ваших народов и встретитесь с Великой.

Они решили лететь следующим утром. После часового полёта, над совершенно безлюдными землями, Маяр предложил отдохнуть на покрытой пурпурными цветами поляне небольшого леса. Разморенные жарой, они задремали. Неподалёку послышались грубые, гортанные голоса и смех, больше похожий на уханье ночной птицы Грос.

— Кто это? — тихо спросила Вали.

Три странных существа вышли на поляну. Крепкие, коренастые, покрытые короткой рыжей шерстью, с копной длинных спутанных волос на головах. Они остановились, принюхались и со звериным рыком бросились к влюблённым. Маяр схватил Вали и попытался взлететь, но, получив скользящий удар дротиком по спине, смог лишь прыгнуть на двадцать шагов вперёд. Прыжок за прыжком, с Вали в руках, он пытался оторваться от преследователей, но они не отставали. Один из них отдал короткий приказ и все полезли на деревья. Прыгая с дерева на дерево, они передвигались гораздо быстрее, и расстояние между ними и беглецами неумолимо сокращалось.

— Река! Я не умею плавать! — крикнул Маяр.

— Я тоже, — ответила испуганная Вали.

Перед ними была бурная река, текущая с гор Дерон. Увидев, что добыча попала в ловушку, преследователи больше не торопились, и с интересом разглядывали Маяра и Вали. Особенно их заинтересовала Вали. На ней была короткая туника, обычная одежда девушек геар её возраста.

— Глянь, какая гладенькая девочка! Я таких сроду не видал, — сказал один. Двое других ответили одобрительным смехом.

— Паури удавится от злости, если я её возьму второй женой, — продолжил он.

Вали с удивлением отметила, что понимала всё, хотя, их произношение слегка отличалось.

— Не вздумай, Грун. Паури её прибъёт, — ответил один из волосатых. Снова дружный смех и хлопанье по спинам.

— Зачем их тащить в пещеры? Такую красотку Ховар быстро приберёт к рукам. Вы разберитесь с её дружком, а я займусь малышкой.

Вали с ужасом слушала разговор приближавшихся, возбужденных, звероподобных самцов, бросавших на неё откровенные взгляды. Повернувшись к застывшему с отсутствующим видом Маяру, она прошептала:

— Я боюсь! Я умру, если они меня тронут!

Волосатые уже были в нескольких шагах от них, когда юноша схватил Вали в охапку и прыгнул, надеясь достичь противоположного берега.

Напрасная попытка. Река была слишком широка. Крутясь и исчезая в огромном водовороте посередине реки — они ещё могли слышать разъярённое рычание и ругань звероподобных.

Всё вокруг, пришедшей в себя Вали, было неясным, колеблющимся, как в тумане, пахло речной тиной. Маяра не было рядом. Её охватило беспокойство — неужели утонул?!

— Не волнуйся, Вали, — послышался тихий, незнакомый голос.

— Где Маяр? — спросила она, страшась ответа.

— Маяр ранен и пока не пришёл в себя.

Перед ней стоял глубокий старец, в ветхом, но чистом платье, и, улыбаясь, смотрел на неё. Его лицо было изборождено глубокими морщинами, лишь ярко зелёные глаза блестели молодо.

— Спи, — шепнул он ей, и она уснула. Затем он занялся мечущимся в горячке Маяром. Озабоченно покачав головой, пробормотал:

— Маяр, Маяр, ты должен жить, — и тихо запел что-то старческим, дребезжащим голосом, медленно кружась в ритуальном танце. Через несколько минут дыхание Маяра выровнялось, жар спал, и он уснул глубоким и спокойным сном выздоравливающего. Наутро Вали увидела бледного, но улыбающегося Маяра. Старик сидел напротив с закрытыми глазами.

— Моё имя — Сол. Я ждал вас. Птица принесла мне весть от Хранителей. Вы в моём доме, на берегу реки. У меня плохая новость для вас — рану я залечил, но летать Маяр не сможет.

— Что делать?! Как мы попадём на остров? — Маяр, в отчаянии, закрыл лицо руками.

Сол нервно потер виски и тяжело вздохнул.

— Есть один путь. Древний... Не думал я, что им ещё кто-то воспользуется. Охранять — охранял, а зачем и сам позабыл!

— Куда ведет это путь? — Маяр в нетерпении схватил старика за руку.

— Древний манускрипт говорит, что путь ведет в город древних на берегу океана. Много эр назад от пристаней этого портового города отчаливали корабли и развозили товары по всем пределам известного мира. Но это было так давно, что, возможно, всё это лишь красивая сказка.

— А из этого города можно добраться к таинственному острову? — с надеждой в голосе спросила Вали.

— Думаю, что да. Но вот как, не знаю, — ответил Сол.

— Укажи нам этот путь, и мы пройдем его с помощью богини, — попросил Маяр.

— А не убоитесь пути неведомого?

— У нас нет выбора, — тихо ответил юноша.

— Выбор есть всегда, мой мальчик! — старик ласково тронул Маяра за плечо. — Ты молод. Зачем тебе рисковать собой и, — он бросил взгляд на Вали, — и девочкой?

— А что нам ещё остается? Для нас нет пути назад!

— Я помогу вам, так и быть! — Сол стукнул жезлом о землю и, медленно притопывая, обошел кругом комнату. Остановился у старого сундука, долго рылся в карманах своего балахона и, наконец, обнаружив старый, ржавый ключ, отпер его. Медленно перебирая содержимое, он достал старый, пожелтевший свиток, перевязанный золотой проволочкой. Тяжело ступая, словно бумага весила несколько пудов, он вернулся к столу. Медленно размотал проволочку и осторожно развернул пергамент, прижав его края подсвечником. Маяр и Вали склонились над бумагой, испещрённой странными значками.

— Это древняя карта подземелья, — начал свое объяснение Сол. — Я страж его южных врат. Древний проход ведет под горами и реками. Им никто не пользовался со времен последнего потопа, когда его строители ушли из нашего мира. Говорят, что в подземелье кто-то еще живет, но мне это неведомо. Пройдете этим путем — попадете к северным вратам. Там встретите стража. Его зовут Олу. Я предупрежу его о вашем прибытии, и он встретит вас... если вы, конечно, доберетесь до него, — тихо добавил Сол. — И еще, — он вернулся к сундуку и вытащил из него металлический посох. — Это оружие древних.

Маяр взял посох из рук старика и внимательно его осмотрел.

— И как им пользоваться? — недоверчиво произнес он.

Старик забрал посох и велел Маяру следовать за ним. Они вышли в длинный коридор. Сол перехватил посох посередине и сжал его. Что-то в нем щёлкнуло, и оба конца резко удлинились. Затем старик, как заправский воин, крутанул посох и направил один его конец в каменную стену. Посох издал жужжащий звук и выплюнул из себя голубоватый луч света. Место, куда ударил этот луч, оплавилось. Маяр застыл от изумления.

— Теперь ты попробуй . Надо потренироваться перед походом! — сказал Сол и бросил посох в руки юноше.

Маяр поймал древнее оружие на лету и попытался повторить фокус Стража. Лишь с двадцатого раза ему удалось активировать оружие.

— Теперь вы можете защитить себя, — с большей уверенностью произнес Сол.

— А ты с нами не пойдешь?

— Мне нельзя. Это ваш путь.

Несколько дней ушло на подготовку похода. Сол помог запастись провиантом и водой. Научил работать с картой. Маяр много тренировался с «посохом».

— И вот еще один подарок вам от древних, — сказал на прощание Сол, подавая Вали холщовую сумку с небольшими металлическими трубками.

Он достал одну из них и нажал на маленький камушек на корпусе. Из трубки вырвался яркий белый свет.

— В подземелье темно...— напомнил старик.

— Но все же мы запасемся факелами. Все эти штуки древних очень полезны, но кто знает...они такие древние... — усмехнулся Маяр.

Прощание было недолгим. Сол провел их к древним вратам старинного тоннеля, погремел замком, и затхлый воздух вырвался наружу из растворенных дверей. Впереди ждала неизвестность, но Маяр и Вали, взявшись за руки, смело шагнули в нее. Они шли довольно давно по тёмному, пыльному, заросшему паутиной подземелью, в полной тишине, сворачивая то налево, то направо, как вдруг...

— Стоп! — скомандовал Маяр.

Вали остановилась. Она шла позади, шагах в трёх.

— Что произошло? — с тревогой спросила она.

— Свет впереди! — шёпотом сказал Маяр, повернувшись к Вали. — Надо погасить наши световые трубки. Идём вперёд очень осторожно, тихо. Кто его знает, что там.

Впереди стены подземного хода, по которому они пробирались уже с полчаса, светились отражённым светом. Путешественники тихонько продвигались вперёд, и вскоре дошли до поворота. Осторожно заглянув за угол, они увидели, что подземный тоннель выходит в большую пещеру, освещённую мерцающим светом факелов, установленных в держатели, торчащие из стен пещеры.

Посередине пещеры стоял большой, сделанный из грубых досок и брёвен стол, уставленный кувшинами, кружками, грубыми глиняными блюдами с едой — горки лепёшек, овощи, громадные куски жареного мяса. Вокруг стола на лавках сидела дюжинa волосатых существ, покрытых шерстью. Они шумно уплетали еду, о чем-то переговаривались грубыми голосами, наливали в кружки из кувшинов какой-то тёмный напиток.

— Тихо! — рявкнул сидящий во главе стола одноглазый гигант свирепой наружности, и стукнул кулачищем по столу.

Не сразу, но воцарилась тишина.

— Слушаем тебя, Ховар! — сказал кто-то с дальнего конца стола.

— Все вы знаете, зачем мы собрались. У нас мало женщин! А у наших сыновей их не будет вообще! Раньше, хоть изредка рождались девочки, а теперь... наши женщины рожают каждый год, но в мир приходят только воины и ни одной девочки! Но есть народ, живущий по соседству, у океана — геары. Там мало воинов и много женщин! Красивых женщин! Мы нападём утром после их праздника «Чаши Забвения». Воинов перебьём, женщин и девочек уведём.

В ответ раздались одобрительные крики, переходящие в рык.

— Тар нас поведёт! Тар хочет войны! — недружным хором запели дикари.

— Ховар, Тар не хочет войны! — с важным видом сказал колдун. — Он позволил мне покинуть тело и побывать в Геарвиле. Я всё видел и слышал. И без войны можно с ними договориться.

— О чём ты, колдун? — раздражённо поинтересовался Ховар, отпив с бульканьем большой глоток из кружки.

— Я думаю... они женщин и так отдадут... Не любят они своих женщин и даже не спят с ними... — в пещере стало тихо.

— А что же они с ними делают — спросил удивлённый Ховар.

— Эхехе... — колдун поскрёб пятерней голову — они... это... дружат...

— Чегооо? — недоверчиво прищурившись, протянул Ховар. — Как дружат?

— Ну... как ты... и...и... Грун... — дикий смех прервал его слова. Смеялись все, чуть ли не рыдали от смеха. Отсмеявшись, Ховар изрек: «Диро, тебе это приснилось или ты слишком много выпил?»

— Видели мы недавно в окрестностях странную пару из чужих пределов. Мужчину и женщину. Может, это и были геары, — сообщил Грун.

— И где эта парочка? Что, упустили их? — презрительно сказал Ховар.

— Да не то чтобы упустили... — замялся Грун. Бросились они с обрыва в реку и утонули, наверное.

Сидевший в стороне и обиженно сопевший колдун Диро вмешался: «Да, живы они, хотят выйти к океану... Тар, между прочим, недоволен!»

— Подойдите к жертвенному камню! — крикнул Диро. — Все! Смотрите! Бог не принял нашу жертву!

Деры скучились в дальнем углу пещеры. Это позволило Маяру и Вали пересечь пещеру незамеченными и углубиться в один из тёмных переходов. Маяр шёл по памяти, он вынужден был выучить карту наизусть в доме Сола. Не было ни времени, ни возможности её разглядывать в подземелье. Самое опасное место — пещера дикарей-деров — было пройдено.

Тем временем, колдун, окружённый соплеменниками, вошёл в транс. Сильные порывы неизвестно откуда взявшегося ветра колебали пламя факелов. Все почувствовали присутствие чего-то зловещего, заполнившего собой всю пещеру. Дикари рухнули на колени. Всегда сгорбленная спина Диро распрямилась, горящие глаза смотрели куда-то в пространство. Он вещал чужим, утробным голосом:

— Они недалеко! Их надо перехватить, пока они не попали к нагам. Женщина останется в племени. Так хочет Тар! Быстро, за ними! — крикнул Диро, и упал без чувств. Толкаясь и ругаясь, дикари ринулись во все проходы.

— Стойте, идиоты! — рявкнул Ховар, гневно сверкая единственным глазом. — Они направляются к океану, значит, если мы разделимся, то сможем их перехватить в пещере Черной Двери. Другой дороги нет. Вы, пойдёте со мной, остальные с Груном. Эх! Знать бы раньше! Почти всё племя на охоте.

Уставшие Маяр и Вали медленно входили в пещеру, обозначенную на карте как пещера Черной Двери.

— Я больше не могу, — пожаловалась Вали, сползая по стенке на землю.

— Отдохнём, подкрепимся и пойдём дальше, — ободрил её Маяр, располагаясь рядом. Вали достала из мешка галеты и вяленую рыбу. Поев и немного отдохнув, они собирались покинуть пещеру, когда Маяр заметил свет факелов и услышал приглушённые голоса. Деры ввалились в пещеру и окружили беглецов.

— Отдай нам женщину и убирайся отсюда..., — процедил Ховар, и в то же мгновение стоявший впереди него воин упал с прожженной в груди дырой — Маяр промахнулся. Ловко орудуя посохом и тяжело ранив ещё пять деров, он в свою очередь был ранен дротиком, и только посох позволял ему удерживать деров на расстоянии, но он терял силы. Ховару удалось набросить сетку на Вали. Всё казалось конченым.

И вдруг... черная, гладкая дверь за спиной Вали и Маяра подалась, и они с криком полетели в бездонный колодец. Но Ховар не собирался так легко расставаться со своей добычей. Напрягая все мускулы своего огромного тела, он не позволял Черной двери закрыться до тех пор, пока не вытащил сеть с Вали из колодца.

В конце казавшегося бесконечным падения Маяр очутился в солёной океанской воде, и, вынырнув, забарахтался, пытаясь удержаться на поверхности в кромешной тьме, не переставая звать Вали. Кто-то огромный поддерживал его, не давая уйти под воду.

— Успокойся, — произнёс тихий голос. — Ты у друзей.

— Вали! Вали у диких! — крикнул раненый Маяр из последних сил и потерял сознание.

Ховар перекинул связанную Вали через плечо, и все двинулись обратно, смеясь и подшучивая над довольным Ховаром и его добычей. Время от времени он похлопывал её пониже спины и отпускал грубые шутки. Оставив связанную Вали в небольшой, необитаемой пещере, находящейся на полпути между главной и женской пещерами, он присоединился к пирующим и веселящимся соплеменникам, вернувшимся с охоты с хорошей добычей. Перед каждым был огромный кусок жареного мяса и полная кружка хмельного напитка из забродившего молока недавно прирученных безу. Опьяневший Ховар хвастался заплетавшимся языком: «Она б-будет м-моей десятой, только тсс..., тихо, ни слова моим ж-женам! Они ра-разорвут её на кусочки... Ха ха ха!

Не веселился только Грун. С ненавистью поглядывая на Ховара, он бормотал: «Никак не лопнешь..., ненасытная утроба! Всё тебе мало! Десять женщин!»

У Груна было две серьёзных причины ненавидеть Ховара. Две недели назад Ховар отобрал у него женщину — молоденькую красавицу Лосо. Грун мечтательно улыбнулся. У неё были такие мягкие рыженькие волосы и нежная, как пух, шерстка. Это было не всё... Ховар заставил Груна взять в жены свою младшую сестру — Паури — толстую косматую дылду, копию Ховара, покрытую густой, чёрной шерстью, как пауки подземелья. Даже имя у неё было паучье — Паури! Она дико ревновала его к Лосо, которую он никак не мог забыть. Возомнив, что Грун не уделяет ей достаточно «внимания» по ночам, она решила пожаловаться брату. Натерев веки жгучей приправой к мясу — фуру, и проплакав из-за этого два часа, она подошла к Ховару, жалобно моргая опухшими глазами. Но момент был выбран неудачно. Лосо, сказавшись больной, не разделила его ложе этой ночью. Ховар кипел и искал, на ком сорвать злость. Выслушав Паури, он ей припомнил, чего ему стоило пристроить такую красотку, как она, хоть к кому-то.

— Грун — хороший охотник. Ты жрёшь мясо каждый день, как три взрослых дера, а остальное меня не касается.

Оскорблённая, рычащая Паури вылетела из большой пещеры. Вот о чём вспоминал Грун среди пирующих соплеменников. Он встал и молча поплёлся к выходу.

— Эй! Грррун! — гаркнул пьяный Ховар. — Т-ты куда?

— К своей пойду. Устал, — хмуро буркнул он в ответ.

— Ты ссмотри... Моим ни-ни! Ни слова! Я ссегодня сплю в мааленькой пещеере...— широко улыбаясь и потягиваясь, добавил он под дружный смех захмелевших деров.

— Понял, — ответил Груно, и поспешил выйти. Ноги сами понесли его к маленькой пещере. Было темно и тихо. Нащупав Вали на полу, Грун разрезал верёвки, опутывавшие её ноги и прижал к себе давно желанное, прекрасное тело. Вали задохнулась от резкого звериного запаха и сжалась от контакта с шерстистым, мускулистым телом. Его ласки становились всё настойчивей, но что-то произошло... Дикарь задыхался, извиваясь всем телом, пытаясь вырваться из чьих-то стальных объятий. Наконец его тело обмякло и с мягким стуком упало рядом с ней. Оледенев от ужаса, она ожидала той же участи.

— Вали, — позвал её кто-то, — поспешим! Я доставлю тебя к Маяру. Ховар будет здесь с минуты на минуту.

Через пять минут пьяный, горланящий песни Ховар, с факелом в руке, качаясь, стоял у входа в пещеру.

— Грун! Гррруун! Ты... ч-чего здесь развалился..., сскотина?! А где моя гла-гладенькая дееевочкааа? Слышь..., сскотина! — обратился он ещё раз к Груну, зевнул, рухнул, бормоча что то, рядом с безжизненным телом, и громогласно захрапел.

В женской пещере, куда мало-помалу возвращались на ночлег опьяневшие деры, новость разнеслась с быстротой молнии. Ховар спит в маленькой пещере с совершенно гладкой, красивой чужеземкой, которая будет его десятой женой! Устав слушать насмешки старших жён и Паури, задыхаясь от негодования, Лосо, взяв факел, пошла в маленькую пещеру. Она побыла любимой женой всего две недели! Ховар успел ей подарить только ожерелье из ярко красных зубов крусу, и больше ничего! Она даже не успела забеременеть, а у него уже новая жена?!

Следом за ней торопились сгорающие от любопытства старшие жёны, злорадно улыбающаяся Паури и несколько любопытных. Храп Ховара был слышен издалека. Войдя в пещеру, все остановились. Успокоенная и триумфально поглядывающая на сплетниц Лосо безуспешно пыталась разбудить Ховара. Грубо расталкивая любопытных, Паури пробралась вперёд и увидела Груна. Дёрнув его за плечо, она тут же поняла, что он мёртв, её страшный вопль потряс подземелье и разбудил Ховара.

 

Сильные руки незнакомца несли Вали. Через несколько минут он остановился. В стене открылась потайная дверь и неизвестный спаситель сполз по стене в глубокий колодец.

Проснулась она в светлом и сухом гроте, на куче мягких, высушенных водорослей. Был слышен шум океана. В гроте никого не было, но через минуту вошло, или скорее вползло, странное существо.

— Вали, меня зовут Олу. Я из народа нагов. Мы тоже поклоняемся Богине Матери. О вас мы узнали от стража южных ворот — Сола, и успели вовремя открыть Черную дверь в пещере. Но всё пошло не так. Маяр здесь, мы его подлечили и он чувствует себя прекрасно, а тебя спас я. Пришлось придушить пристававшего к тебе наглеца.

Вошёл Маяр и обнял Вали.

— Уже многие века наш народ охраняет Северные врата затонувшего города. Мы последние хранители Великого Предания. И мы ждали вас, — сказал Олу, тяжело вздохнул и нервно прошуршал змеиным телом по мокрому полу.

— А почему вы уверены, что ждали именно нас? — спросил Маяр.

— Предание гласит, что «соединится разделенное, нарушится запрет и взрастет новое племя». И, если «в день Тысячелетия Чаши Забвения они вступят на Путь Испытаний, что на Сокрытом острове, то богиня проявит свое решение и мир спасется», — ответил Олу. По его гладкому лицу пробежала тень сомнения, и желтые глаза вопрошающе посмотрели на юношу и девушку.

— И что всё это значит?— прошептала Вали.

— Это значит, что если вы и есть те двое, которых мы ждали, то ваш путь лежит дальше на север к сокрытому острову. А там вы должны пройти некое испытание и встретиться с богиней Матерью, — чуть шепелявя, ответил Олу.

— И как мы туда доберемся? Я не могу летать! — воскликнул Маяр. Нам не преодолеть океан!

— Не все так плохо, мой юный друг! — Олу хитро улыбнулся. — Мой народ хранит много тайн Древних. Когда-то эти земли населяли похожие на тебя, — он махнул рукой в сторону Вали, — существа. Они многое умели и знали. Боги создали их смелыми и мудрыми. Но они не пожелали жить в мире с другими существами, и был назначен день Суда. Они отправили свою пару на Сокрытый остров, и...

— Они вернулись? — с надеждой воскликнула девушка.

— Оттуда еще никто не возвращался, — мрачно ответил Олу. — А потом пришли другие расы и появились вы. Олу задумчиво покачал головой. — А мы все видели, все помним и храним. Для чего? Может для богов? — он прикрыл глаза, и его тело мерно заколыхалось в ритме бьющихся о каменную кладку стены волн.

— Уважаемый, Олу! — Маяр осторожно тронул нага за рукав рубахи, прикрывающей человеческую часть его тела.

Наг вздрогнул и удивленно посмотрел на юношу.

— Вы сказали, что можете нам помочь добраться до острова.

— А что же нас там ждет? — спросила Вали. — Что это за испытания?

— Об этом мне неизвестно. Как я уже говорил, с острова никто не возвращался. А добраться туда поможем. Следуйте за мной. Я отведу вас к нашему главному жрецу, и он вам все расскажет.

Змеиное тело Олу легко заскользило по камням подземного города. Они какое-то время петляли по его освещенным светящимися трубками улицам. И, наконец, прибыли к вырубленному в толще скалы храму Великой Матери. Олу провел путников в центральный зал, где уже все было готово к празднику. Алтарь украшали кроваво-алые кораллы, а цветные шелковые ткани гобеленов и портьер покрывали драгоценные камни. Навстречу прибывшим из глубины зала выполз убеленный сединами, но ещё могучий телом старец, в расшитой золотом рубахе и с золотым жезлом в руках. Его испещрённый морщинами лоб перехватывал серебряный обруч в виде змеи с рубиновым глазком. Он радостно приветствовал Олу и внимательно осмотрел Маяра и Вали.

— Это и есть те, о которых нам сообщил Хранитель? — спросил жрец Олу.

— Да, мой повелитель! — ответил наг, склонив перед жрецом голову и прижав правую руку к сердцу.

— И они будут решать судьбу этого мира! — прошептал старец, возведя руку к потолку. — До них были и другие, сильнее, мудрее, а эти... — он тяжело вздохнул.

— На все воля Богов! — ответил Олу.

Жрец смерил взглядом могучую фигуру юноши, затем, чуть приподняв бровь, взглянул на хрупкую Вали и, скрестив руки на груди, произнес:

— Эту ночь вы проведете уже на острове в храме и узнаете свою судьбу. Мы все будем молиться Великой Матери.

Маяр нервно сглотнул.

Олу и жрец переглянулись.

— Отведи их к Мастеру и дай всё, что необходимо, — велел жрец Хранителю.

Олу подхватил под руки пару и быстро увел их из храма.

— Я все сделал, что от меня зависело, Великая Мать. Дальше ты сама, — тихо обратился жрец к изображению богини, когда двери храма закрылись.

Завернув за ограду храма, Олу провел Маяра с Вали к невысокой двери с узорным орнаментом.

— Здесь живет и работает Мастер, — произнес Олу и, словно опережая вопрос, добавил, — он заведует всеми древними артефактами, что ещё работают, и пытается восстановить по чертежам утраченные.

Он постучал каменным молотком, висевшим у двери, и стал ждать.

— Мастер глух и слышит только вибрации.

Маяр понимающе кивнул. Через несколько минут за дверью послышалось сухое шуршание, и её открыл наг средних лет с гладко зачесанными назад черными волосами, перехваченными на лбу кожаной лентой. Он посмотрел на прибывших и, махнув рукой, пригласил войти.

— Ты приготовил то, о чём мы говорили? — спросил его жестами Олу. Мастер утвердительно кивнул и двинулся вглубь помещения. Остальные последовали за ним.

Коридор заметно опускался в сторону океана. На потолке и стенах появилась влажность, и сильный запах морской воды щекотал ноздри. Еще несколько десятков метров, и перед ними открылась верфь, где в том или ином полуразобранном виде были пришвартованы невиданные корабли. Миновав этот склад древних раритетов, Мастер привел гостей к небольшому каплевидному устройству серебристого цвета.

— Он нашел эту машину Древних на раскопках затонувшего порта, — пояснил Олу. — Она работает и сможет довезти вас до острова.

— А как? Я не умею ею пользоваться! — воскликнул Маяр.

Мастер что-то показал на пальцах Олу и тот перевел:

— Вы только сядете в неё, а Мастер укажет направление, и всё. Аппарат сам вас доставит к месту.

— И вернёт? — не унимался юноша.

— Это вряд ли! Оттуда не возвращаются.

— А мы вернемся! — произнес Маяр и крепко сжал руку Вали.

— На всё воля Матери. Сегодня же и отправитесь в путь. До праздника осталось всего ничего, — ответил Олу.

Вали и Маяр были поражены мастерством и умением древних, создавших удивительный аппарат, быстро перенесший их под водой к острову. Они долго бродили среди развалин дворцов некогда богатого и оживлённого города, пытаясь понять причину гибели столь древнего и величественного государства. Два огромных храма видны были на горе. Туда они и направились.

Первым на их пути был храм Великой Матери. Несмотря на отсутствие жрецов, храм был чист и ухожен, но без той слепящей роскоши, присутствовавшей в храмах Матери других городов — белые стены, белый, мраморный пол, белоснежный алтарь, изображение Богини над ним. Их не оставляло ощущение того, что кто-то, невидимый, наблюдал за ними. Преклонив колена перед алтарём, они долго, молча молились, просили простить их, благословить и дать силы пройти испытания.

Следующим был храм Богини Мудрости, построенный из голубого мрамора, он был также чист и безлюден. После недолгих поисков, они наткнулись на небольшую, оказавшуюся незапертой дверь, за которой находилась старинная библиотека. Среди очень древних, но хорошо сохранившихся фолиантов, выделялась огромная книга в золотом переплёте, без названия. В этой книге, среди историй ушедших и населяющих Велеор народов, была история веолов и геаров:

«Два мудрых и миролюбивых народа, имеющих общие корни, жили в мире и согласии с незапамятных времён. Поклонялись они — Великой Матери и Богине Мудрости. Неодолимое, обоюдное влечение геар и веолов заканчивалось счастливыми союзами, в которых рождались прекрасные дети. Мальчики были наделены способностью летать. Беда пришла тысячу лет назад.

Отверженный Богиней Матерью, бог подземелий Тар, поклялся отомстить ей, уничтожить опекаемые ею народы, и заселить их территории своим народом, о чём и сообщил на последней встрече богов. Многочисленные враги подняли его на смех и предложили спор — если за 1000 лет он не справится, то исчезнет сам со своим народом. Упрямый и самоуверенный Тар согласился. Нашлись среди богов и враги Богини, поддержавшие Тара. На ни о чем не подозревавшие народы обрушилось проклятье богов тьмы.

Долгие тысячелетия счастья сменились кошмаром, и вместо очаровательных летающих малышей в тот год на свет появились уродливые, мохнатые существа. Их приход в гармоничный мир Велеора, с его культом красоты и совершенства, стал трагедией. Многие роженицы, увидев существо, которому они дали жизнь, теряли рассудок, другие, не в силах пережить разочарование, искали ядовитые плоды Кари и умирали в мучениях, предпочтя смерть позору. Горе и слёзы поселились в семьях. Тщетно искали мудрецы обоих народов причину этого страшного явления. Тщетно обращались жрецы в молитвах к богиням днём и ночью. Они не получили ответа. Монстров родилось великое множество. Едва родившись, они вставали на ноги и уходили в леса, даже не взглянув на ту, что дала им жизнь. Росли с удивительной быстротой, отличались необычайной физической силой, жестокостью, хитростью. Ходили они на двух ногах, имели две руки, тело, покрытое короткой рыжей шерстью, и длинные спутанные волосы на голове. На небольшом лице — выпуклый лоб, глубоко посаженные, круглые глаза, крючковатый нос и большой, тонкогубый рот с крупными острыми зубами. Питались мясом зверей и рыбой. Ловили добычу с удивительной ловкостью и быстротой. Позже, звероподобные ушли в горы Дерон и обосновывались в глубоких пещерах, образующих сеть галерей, протянувшихся на огромные расстояния. Поклонялись они богу подземелий — Тару. Их назвали дерами, от названия гор Дерон, и объявили их территории запретными для геаров и веолов. Мудрецами и правителями обоих народов было принято нелегкое решение: отныне геары и веолы должны были жить раздельно, всякое общение было запрещено, границы обозначены. Невыносимо страдавшие разделенные пары предпочли расстаться с жизнью.

В те мрачные времена Великая Мать потеряла многих своих детей. Когда черная пелена отчаяния и безысходности покрыла всех, в храмах Матери вдруг забил «Источник забвения», и каждый, исключая, жрецов и правителей, выпил «Чашу забвения». Мир и спокойствие воцарились вновь. Так возник праздник «Чаши Забвения», и каждый год в этот день все геары и веолы приходили в храмы и пили из источника. Дети от этого питья становились рассудительными не по годам, молодым оно помогало не думать о любви и не искать её, взрослым позволяло понять и принять без сожалений их скорый уход в небытие.

Жизнь вошла понемногу в своё русло — вернулись гармония и покой, но счастье, которое может дать только любовь — ушло, казалось, навсегда.

Когда приходило время покинуть мир, уходящий приходил в храм Матери вечером, выпивал «Чашу забвения» и засыпал. Наутро, вместо него находили ребенка, заменившего того, кто ушёл. Этими детьми занимались жрицы храма Матери до пятилетнего возраста, затем они жили и учились в школе при храме богини Мудрости, а в шестнадцать лет — выбирали свой путь и дом в городе или оставались в храме. Таким образом, Великая Мать утешила оба народа и не позволила им исчезнуть с лица Велеора».

На этом история заканчивалась. Маяр перелистал ещё несколько страниц, но ничего не увидел.

— В книге больше ничего нет о наших народах! — воскликнул Маяр. — И о нас — ни слова!

— Это значит, что книга ещё не дописана, — успокоила его Вали, не подозревая, как близка она была к истине.

— Я уверена, что мы узнаем обо всём здесь, на острове. Маяр, уже поздно. Мы должны провести ночь в храме Матери. Начинается праздник, но никто не увидит мой танец, — добавила она с грустью.

— Ну, почему? — рассмеялся Маяр, обнимая её. — И я, и богиня, с удовольствием посмотрим, как ты танцуешь.

Вернувшись в храм, они с удивлением увидели у алтаря большой, белый ковёр, которого не было раньше.

— Храм готов к празднику! — попытался пошутить Маяр, но им обоим было жутко и неуютно от чьего -то невидимого присутствия.

Подбадриваемая поющим и хлопающим в ладоши Маяром, Вали начала свой танец. Вначале робко и несмело, затем, всё больше воодушевляясь, самозабвенно. Вдруг всё закружилось вихрем, и храм наполнился парящими жрецами и жрицами в диковинных одеждах древних времён. Увидев ожившее изображение Богини Матери, влюблённые упали на колени.

— Вали, Маяр, я рада вас видеть, — обратилась к ним богиня. Её тихий голос завораживал. — Мы ждали вас тысячу лет. Ты была права, Вали, книга не дописана. Каким будет продолжение — зависит только от вас. Вы прочли историю ваших народов, и знаете, что случилось тысячу лет назад. Ваши народы выжили, и Бог подземелий Тар, а также созданный им народ — деры — не переживут это тысячелетие, если их планы будут разрушены. Завтра деры нападут на Геарвиль. Начнётся война, исход которой не трудно предугадать — в Геарвиле очень мало воинов. Это не всё... — помолчав, продолжила она. — Одно единственное, но самое тяжкое испытание ожидает вас здесь. Судьба ваших народов будет зависеть от сделанного вами выбора... Скажи мне, Маяр, что для тебя самое дорогое?

— Вали, — ответил он, не задумываясь.

— Вали, что для тебя дороже всего на свете? — спросила богиня.

— Маяр, — без тени колебания, ответила Вали.

— Чтобы разрушилось проклятие, чтобы не началась война, чтобы ваши народы воссоединились вновь, — медленно заговорила богиня, — вы должны пожертвовать самым дорогим для вас — вашей любовью и... жизнью, этой ночью.

Наступила мёртвая тишина. Вали и Маяр смотрели друг на друга, не веря услышанному.

— Если вы выбираете любовь и жизнь — вам будет позволено покинуть остров и обосноваться в любом месте, кроме ваших городов. Вы проживёте в любви время, отпущенное вам судьбой в этом грозном и переменчивом мире.

Вали расплакалась, и, дрожа всем телом, прижалась к Маяру.

— Я не хочу, не хочу умирать! — Маяр гладил её по голове, целовал залитое слезами лицо, шептал: «Не бойся. Мы будем вместе... навсегда...»

Понемногу Вали успокоилась, молчала, опустив голову.

Хмурый, бледный Маяр наконец твёрдо ответил:

— Мы согласны.

Их сердца разрывала невыносимая боль. И не было в этих страданиях ничего героического. Они просто хотели жить и любить.

В мгновение ока они очутились в Геарвиле, окружённые шумной, праздничной толпой счастливых геаров и веолов. В ярко освещенном и украшенном городе повсюду звучала музыка. Веолы и геары танцевали вместе. Здесь и там пробегали искры, которым суждено было разгореться вечным пламенем любви. Чужие на этом празднике жизни, Вали с Маяром медленно пробирались к храму Матери, через веселящуюся толпу. В прохладном, полутемном храме их уже ждали. Устроив влюблённых в комнате Уходящих, одна из жриц поднесла им Чашу забвения, со словами: «Это последняя. Источник иссяк!»

Оставшись одни, они выпили по очереди из чаши, легли рядом друг с другом и взялись за руки. Пока питьё не подействовало, они вспоминали их первую встречу, побег, счастливое, но такое короткое время любви. Их силуэты становились всё легче и прозрачней, пока совсем не растаяли в полумраке. Тем временем, яркая вспышка в подземельях гор Дерона уничтожила всё, что там было тёмного и ужасного, а также злобную расу деров, готовых к войне. Не пострадали лишь жилища нагов. Наги не удивились. Они никогда ничему не удивлялись, потому что знали всё обо всём. В звёздном небе над праздничным городом вдруг появились огромные, золотые буквы и все прочли:

«Взявшись за руки исчезли во мгле,

Отдав любовь прекрасной земле.

Звёздным дождём в океан упадут...»

— О ком это? — спросили одни.

— А где последняя строчка? — поинтересовались другие, любуясь невиданно прекрасным звездопадом.

Лишь перед рассветом вспыхнула в бледнеющем небе последняя строка, которую, впрочем, никто не прочёл. Все разбрелись по домам отдыхать.

«...А на заре... боги вам их вернут».

Из комнаты Ушедших донёсся плач младенцев. Две жрицы поспешили туда и обнаружили крошечного, прекрасного веола и красивую девочку геару, которых тут же отнесли к верховной жрице. С радостью и благоговением приняла она младенцев, горячо благодаря Великую Мать за возвращение Вали и Маяра.