Евгений Исаев

На Марсе дети не рождаются

В какой-то момент путешествие на Марс стало обычным делом. Эта пара была одной из первой сотни семей, что отправились на заселение красной планеты. Правда, когда они прибыли, оказалось, что она совсем не красная, а слегка рыжеватая как надкушенное яблоко, долго стоявшее на воздухе. И выглядел Марс как обычная песочная пустыня, по крайней мере, так было в начале.

Тем, кто были первыми, обещали безбедную жизнь, если они будут работать ради остальных. От еды и одежды, до любых капризов, в рамках их личного времени, и многие желали получить такое, но не все умели хорошо делать то, что нужно всем. В первую очередь избирали врачей, учёных, инженеров, фермеров и разнорабочих. Людей, без которых невозможно жить и поддерживать жизнь всем, кто прибудет после них.

Да и многие просто хотели сбежать от старой жизни, стремились найти себя в неизведанных краях, там, где они будут не просто нужны. Необходимы.

Путешествие было простым, уже несколько лет здесь были налажены поставки для постройки приёмной станции, и первых домов, что отходили от неё и образовали, впоследствии город. Люди просто засыпали на отправляющей станции, и просыпались на приёмной, где их выводили, давали время привыкнуть, где о них всячески заботились, пока они не были готовы к своей работе.

И пара из первой сотни прибывших после «настройки» среды для проживания. Начала засеивать землю на выделенном для них участке, ведь сначала нужна еда, чтоб больше людей смогли прибыть. Они были фермерами опытными, не в первом поколении, им доставляли все необходимые для жизни припасы и инструменты-удобрения для фермы. Участок их был отдалённым от станции, которая стала началом первого города, можно сказать, что они жили на окраине, и ещё немного дальше. В глуши. Только сияющий луч, уходящий в небо, виднелся на их горизонте, который поддерживал, как говорили, условия для жизни, и пара верила этим словам, и не задавала вопросов.

Они уверенно растили на чужеродной земле пшеницу, кукурузу, овощи, у них было несколько садов с фруктовыми деревьями, и ягодами. Ровно столько, сколько могут обработать два человека. Им помогали во всех начинаниях, доставляли им новые семена, если они хотели чего-то ещё. Им давали свободу здесь. Они собирали урожай и отвозили всё в город, где передавали почти всё выращенное в обмен на необходимые вещи. Для себя они оставляли не больше, чем было достаточно.

Через какое-то время, обвыкшись на новой земле, наладив поставки продуктов в город, пара стала скучать, и пытались сделать то немногое, что может сделать молодая пара, живя в уединении. Они пытались завести ребёнка. Хотя до них доносились уже слухи, что на Марсе, из-за некоей так называемой аномалии, это было сделать невозможно, но пока это были только слухи, да и попытка - не пытка. Всё равно попытки были их не так часты, чтоб называть что-то закономерностью, тяжёлая работа давала о себе знать, и оставляла совсем немного времени. Ребёнка завести у них так и не получалось.

В один день они заметили в своём доме небольшую куклу в красноватом платье, но, как ни старались, не смогли объяснить её появление. Никто из них тогда давно не был в городе, а рукодельничать из пластика тем более они не умели, так и оставили её без внимания. Через какое-то время появилась ещё кукла, затем ещё и ещё, и совсем скоро молодые фермеры решили, что это шутка кого-то из города, хоть он был и не близко. Пара запирала кукол на складе, в дальнем углу, в какой-то момент, совсем перестав обращать на них внимания.

Прошло уже несколько лет монотонного фермерства, несколько лет попыток завести ребёнка. Безуспешно. Но после очередной долгой ночи, которые также стали рутиной для них, утром муж заметил, что его жена куда-то ушла, а на кровати на её месте лежала кукла в красноватом платье в человеческий рост, укрытая одеялом, будто там она и должна была быть.

Он заметил, как живот куклы быстро начал расти, что казалось совершенно не естественным, рвалось платье, и скоро он услышал детский плач. Он аккуратно приподнял одеяло, которым была укрыта кукла, и обомлел. У ног пластиковой куклы лежал младенец, зарываясь в крике, совершенно обычный и здоровый младенец. Девочка. Мужчина поднял девочку на руки, и принялся её успокаивать, как будто давно этим занимался, он совсем не задавался вопросом, откуда она здесь, и как такое вообще возможно. Только радость расплылась на его лице. Он прослезился, не веря своему счастью.

Услышав плач, прибежала из других комнат жена, но как только увидела ребёнка, забыла обо всём, подойдя к мужу, она лишь обняла его и взяла у него дитя, она приняла его как своего ребёнка, будто сама его выносила, и не задавала вопросов. С тех пор она изредка лишь смотрела на любимого мужа с лёгким тоном недоверия, но видя долгожданную дочь тут же обо всём забывала.

Минули счастливые для родителей и девочки восемь лет. Они совершенно забыли о запертых в дальнем, и тёмном углу склада куклах в красно-рыжих платьях, которые с тех пор не появлялись. Их дочь подросла, и вела себя как совершенно обычный ребёнок, радовалась жизни, изучала жучков, которые теперь в огромном количестве водились на ферме, бегала и смеялась. Им казалось, что всё так и должно быть, они не знали что это единственное дитя, что родилось на ржавой планете за всё это время.

Много времени прошло, сразу счастливые родители заметили, как кожа девочки местами начинала, будто, каменеть. Девочка вовсе не считала это чем-то странным, не чувствовала боли, или неудобства, по началу, но и вовсе ничего не ощущала затвердевшей кожей.

Обеспокоенные родители повели дочь к врачу, который периодически осматривал их, и девочку, когда она болела. Родители соврали ему лишь, что привезли её с собой с Земли. Врач осмотрел странную кожу девочки, мельком глянул в окно на уходящий в небо сияющий луч, что поддерживал жизнь на этой планете, и лишь покачал родителям головой. Он не смог объяснить такое заболевание, прописал таблетки, мази, которые, как он думал, могли помочь, и отпустил родителей и маленькую девочку. Они вернулись домой, и пытались жить дальше, наблюдая, как всё больше отвердевает, постепенно теряя подвижность, их дочь

Когда кожа дочери, спустя время, совсем отвердела, и она стала так похожа на куклу, которые десятками стояли у них в дальнем углу склада, родители убитые горем, по потерянной дочери простились с ребёнком, похоронили её и долго оплакивали.

Отец в отчаянии иметь ребёнка, напился, и с кухонным ножом направился на склад, неизвестно чего ожидая от кукол. Допив, он бросил пустую бутылку в одну из самых больших кукол, что были больше человека, затем подошёл к пластиковой девочке, в красноватом платье, и воткнул нож, в то место, где у человека находилось сердце. Ничего не произошло, ему лишь показалось, что несколько кукол повернули головы на него, но он не принял это за правду. И, в опечаленной ярости, он начал резать и ломать кукол, громко ругаясь сквозь слёзы, проклиная пластик и эти красновато-рыжие платья, не замечая, что не тронутые им куклы обращались на него. Некоторые начинали приближаться, медленно обступая хозяина дома, пока он не оказался в центре круга из кукол, ещё не "убитых" несчастным отцом.

Резко он почувствовал удар, и что летит, и падает, боль эхом отзывалась по его телу, только сейчас он увидел, что куклы идут к нему, направив на него свои пластиковые руки, маленькие как кошки, небольшие как дети и подростки, и самая огромная высотой в два человека. Но сопротивление разозлило его ещё больше, и с криками, он кинулся кромсать оставшихся, нанося удары уже затупившимся кухонным ножом, он не замечал, как маленькие пластиковые ручки бьют его, пока он прорезал сердца кукол в красновато-рыжих платьях. Он совершенно не замечал боли, которая звучала эхом при каждом его движении, пока кукол не осталось. Совсем. Один плачущий человек с ножом в тёмном углу старого склада.

Он рыдал, кричал, боль его о потере не утихала, он ненавидел эту планету, но ничего не мог поделать. Ему оставалось лишь смириться... и жить.

Успокоившись спустя несколько часов, он заметил, что от них не оставалось тел, пронзённые они рассыпались на марсианский песок, который окружал их ферму, и всю эту несчастную планету.

Он сидел на полу, выпустив из рук испорченный нож, вытирал слёзы, которых у него больше не осталось. Он совсем протрезвел. И, весь в синяках, и ссадинах направился к любимой жене.

Через неделю, открыв глаза в больнице, весь в бинтах, со сломанными рёбрами, и пальцами на руках после того дня, он увидел сидящую у себя на груди, всю в песке и пыли, куклу в красном платье. Он узнал в ней девочку, которую они растили долгие восемь лет, чьи руки сейчас тянулись к его шее. Из полуоткрытого, застывшего в вечной улыбке рта, он услышал скрипящий звук, который сложился в слова. Последние слова, которые он услышал.

Зачем, папа?


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 1. Оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...



Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...