Серёга стоит на балконе и докуривает очередную сигарету. Он глядит на так быстро подкравшиеся зимние сумерки, на лениво кружащий снег в свете включившихся фонарей. Смотрит на огни в квартирах, на машины, на возвращающихся с работы домой людей. Он вырос в этом дворе.

Подобный двор есть в каждом городе. Своеобразное обрамление девятиэтажками не затёртых детских воспоминаний. Вон школа и детский сад. Вот исписанные матами гаражи и стадион с ржавеющими покосившимися воротами. В той стороне летом можно ругаться на не просыхающую лужу. А здесь прямо перед окнами виднеется ларёк. Вернее, то, что от него осталось. Теперь это лишь пустая металлическая оболочка. А ведь когда-то...

Смартфон, лежащий рядом на подоконнике, завибрировал. Серёга затянулся и отложил окурок в переполненную пепельницу. Взглянул на экран. Пришло сообщение от начальника: «К завтрашнему дню нужно сдать отчёт». Это могло означать лишь одно, что вечер пятницы откладывается на неопределённый срок. Ночь же обещает быть долгой. Серёга тяжело вздыхает и с грустью мнёт опустевшую пачку сигарет. Он закрывает окно, берёт смартфон и перешагивает порог своей пустой квартиры, где лишь ноутбук холодным свечением монитора разрезает царящий мрак.

Серёга садится на диван. Он не спешит открывать сообщение, которое прислал ему начальник. Сообщение «радости». Напротив, его пальцы набирают текст совсем в другом чате. В чате, где они переписываются с друзьями. Но он не успевает допечатать: «Извините, сегодня не сможем посидеть, работа». Его друзья «слились» еще до него:

-Хэй, парни, я пасс, извиняйте. Дела, жена, ну, вы знаете, – пишет Влад.

-Мне с малой придётся сидеть, - сразу после Влада написал Лёха.

-Меня тоже не будет, появились кое-какие напряги, так скажем, - без лишних объяснений сообщает Стас.

-Давайте перенесём нашу встречу? В другой раз обязательно соберёмся! – пишут они.

-Ок, - отвечает Серёга.

-Когда все стало так сложно? – спрашивает он тишину, окружающую его.

Тишина в ответ тактично молчит.

Пиво отправилось обратно в холодильник. Сыр-косичка туда же. Долгожданный пятничный вечер сдвинулся на когда-нибудь.

Серёга стучит по карманам, ищет на столе, заглядывает в рюкзак. Проводит рукой по верхней полке около книг, открывает ящик под телевизором. Затем прижимается к холодному окну балкона. Последняя пачка сигарет лежит смятой возле пепельницы.

-Хорошо, - набирает он сообщение начальнику, застёгивая на себе куртку.

Он закрывает дверь и вызывает лифт. Тяжело гудя, лифт с неохотой и со скрипом открывает перед Серёгой свои двери. Серёга давит на прожжённую кнопку первого этажа. Древняя машина вновь приходит в движение. На её стенах висит реклама дешёвого интернета и наивкуснейших роллов по не самой скромной версии самой рекламы.

Спеша покинуть лифт, Серёга чуть ли не врезается в бабушку Валю восьмидесяти лет из соседней квартиры. Он здоровается с ней. Она же поздоровается с ним в тот момент, когда дрожащей рукой откроет с третьей попытки дверь своей квартиры.

-Здравствуйте, - проговорит она в ответ. Но оглядевшись по сторонам и никого рядом с собой не обнаружив, захлопнет дверь и отправится на кухню кормить кота да пить таблетки от давления.

До ближайшего магазина от дома двести метров. Чтобы до него добраться нужно пройти мимо гаражей и школы, пересечь стадион и выйти из арки, направившись в сторону остановки.

Метёт снег и будто бы с каждой минутой он становится лишь сильнее. Серёга спускается со ступеней. Вокруг никого. Лишь ветер завывает среди домов. Но вдруг вспышка разрезает небо, слышится хлопок. Следом ещё одна вспышка и ещё один хлопок. Со стадиона раздаётся смех – это дети запускают в небо фейерверки. Близится Новый год.

Поравнявшись со старым ржавеющим ларьком, Серёга остановился. Будто бы увидел что-то...кого-то в глубине чёрных разбитых окон. Может, это всего лишь снег, бьющий по глазам, может, свет, блеснувший по металлу. Мимо прошла девушка, выгуливая собаку. Во двор въехала скорая, мерцая огнями.

Серёга тянется к карману в поисках сигарет, которых там нет. Заглядывает сквозь решётку ларька, вдыхает омерзительный запах. Ему мерещится, будто бы восьмилетний он подбежал к ларьку, чтобы купить жвачку, словно в ларьке свет и товарами заставлены полки. Серёга отходит немного в сторону, чудь дальше от ларька, протирает глаза. Стена снега подкрадывается, окружает его. Звуки приглушаются. Над головой лениво светит фонарь.

-А помнишь...? – произносит восьмилетний Серёга, обернувшись на старшего себя. Призрак или воспоминание. Фантом. Он жуёт жвачку, выдувая большущий пузырь. Улыбается. Из окошка ларька льётся свет. И чья-то тень, чей-то силуэт виднеется внутри. Шёпот. Холод.

Серёга пытается найти слова, хватая ртом воздух, словно выброшенная на берег рыба. Ему бы сейчас не помешало закурить, чтобы прогнать навязчивый образ. Он отходит дальше, пятится назад. Сбежать. Прочь. Но снег окружил его непроницаемой стеной, отступать некуда. Где-то из-за снежной стены слышится приглушенный собачий лай.

-Помню. – дрожащим голосом отвечает он улыбающемуся мальчику.

В этот же момент Серёга поскользнулся. Он упал, ударившись головой об лёд. Перед глазами полетели яркие кометы. Их были сотни, тысяч и они болью все разом вонзились в голову, отдавшись жгучей песней по всему телу. Мальчик у ларька засмеялся. Его смех был похож на звук сирены скорой помощи.

Серёга пытается подняться. Его дрожащее тело едва встаёт на четвереньки. Тошнит, кружится – в голове полный кавардак. Мимо него пробегает ещё один мальчик. Он же, но пяти или шести лет. Серёга приподнял голову, чтобы внимательнее рассмотреть его...себя.

-Мама, мама, купишь мне киндер? – весело кричит он.

-Да, куплю, - отвечает давно забытый голос или ветер, подвывающий за ларьком.

-А помнишь...? – спрашивает он Серёгу.

-А помнишь...? – тут же подключается второй.

Серёга хватается за голову.

Два мальчика стоят возле ларька. Один выдувает пузыри из жвачки, второй разворачивает киндер с бегемотом внутри.

-Помнишь, как мы собирались с друзьями здесь? Как мы будем собираться? Нам не нужно было искать и звонить им: Стасу, Лёхе, Владу. Местом встречи всегда был ларёк. Или плиты, где играли в фишки. А помнишь кукурузник? Мы сдавали бутылки, чтобы купить его.

-А помнишь, как мы встречали маму после работы, или как она забирала нас из садика? Она всегда покупала нам что-нибудь. В ларьке. Ларёк...будто бы огромный ларь, сундук с сокровищами, правда? Я так думал. Мы так думали. – мальчик достаёт бегемотика из жёлтого пластмассового яйца.

-Я помню, - облизнув губы, говорит Серёга, - как сражался палкой у плит с лопухами, как собирал возле лужи после дождя огромных улиток.

Мальчики одобрительно кивают. Серёга поднимается на ноги.

-Помню, что раньше было проще. Мы бежали на перемене из школы в ларёк, чтобы купить газировку и лапшу, которую затем посыпали специями и ели во время урока, прячась под партой. Помню нас студентами, беззаботно попивающими пиво на плитах. Помню, как тётя Валя гоняла нас, когда мы лазали по гаражам. Да, все здесь, - указывает Серёга на свою пострадавшую голову.

-Нет, - отвечают ему фантомы, - всё здесь, - указывают они на ларёк и подзывают Серёгу к себе.

Серёга подходит. Он пробегает взглядом по заставленным полкам, проводит рукой по холодному металлу решётки. Чуть наклоняется, заглядывает в открытое окошко.

-А можно мне...?

Внутри кто-то есть. Что-то есть. Он или оно молчит. Слышно дыхание. Видна тень, скользящая по стене. Смердит тухлыми яйцами.

-Можно мне...? – снова повторил Серёга.

-Купишь киндер? – спрашивает пяти или шестилетний Серёга.

-Или жвачку? Много жвачки! Чтобы надуть вот такой пузырь! – подключился восьмилетний.

-А может бахнем по пивасику? – рядом появился двадцатилетний Серёга. – Позовём друзей, посидим. Не? Сегодня они точно не откажутся.

Серёга смотрит на себя. На всех себя. Все они смотрят на Серёгу. Их становится всё больше. Они выходят к свету фонаря к ларьку сквозь снежную стену. Сквозь время и воспоминания.

Серёга отвернулся от них. Он глядит в бледный свет открытого окошка ларька. Набирает в грудь воздух. Мысли путаются. Голова раскалывается.

-Можно мне...прошлое? – выдыхает он, едва сдерживая смех от собственных слов. – Боже, какой же это абсурд. Все это! Да уж, сильно меня приложило.

Тень передвинулась на стене в недрах ларька. Послышались шаги и тяжёлое дыхание. Перед Серёгой легла пачка сигарет.

-Неужели! То, что надо! А вечер налаживается, однако.

Он поднимает её, открывает, достаёт из кармана зажигалку, отворачивается от ветра, поджигает, затягивается. Тело наполняет приятное тепло.

- Сколько с меня? —спрашивает Серёга. -О, как же хорошо! – делает он очередную затяжку.

Мертвенно серая рука с неестественно длинными пальцами и жёлтыми острыми ногтями вытянулась из окошка. Она хватает Серёгу за ворот куртки. Сигарета падает из уголка его рта. Вторая такая же рука резким движением ударяет прямо в грудь, пробивая словно нож грудную клетку. Серёга пытается закричать, но лишь хрип вырывается из груди. Его фантомы ничего не говорят, они молча наблюдают. А затем дружно развернувшись уходят в метель. Боли нет. Есть лишь обжигающий холод.

-Сколько с тебя? – хриплый голос звучит из ларька. – Такая мелочь! – голос становится тише. – Душа. – эхом, ветром это слово мчит ввысь в тёмные набитые снегом небеса.

Руки отпускают. Смех будто скрежет ржавых качелей тревожит тишину. Серёга вновь падает. Но падение длится целую вечность. Он видит жёлтый свет фонарной лампочки. А затем закрывает глаза. Наступает тьма.

Метель стихла. Огоньки скорой поблёскивают у четвёртого подъезда. Фонарь всё также лениво светит, освещая скучным светом старый раздолбанный ларёк. И следы, которые остались от Серёги.

Когда Серёга открывает глаза, то перед ним звёздное небо. Он лежит на бетонной плите. Снега нет. Теплый ветер колышет зелёную траву, шумит листвой тополей. Рядом звучат знакомые голоса. Серёга кое-как поднимается. В его руках пиво. Он среди друзей.

-Что с тобой? Взгляд у тебя какой-то дикий. Тебя пришибло от первого глотка? -смеётся Влад.

-Нет, - говорит Серёга, пытаясь узнать свой собственный голос, -всё нормально. – старается улыбнуться, но улыбка больше походит на искажённую гримасу или маску.

Он делает глоток холодного пива. Сколько ему сейчас? Двадцать? Двадцать один? Его жизнь...Какая жизнь? Прошлая или будущая? Всё это уже было, ведь так? И всё еще будет. Серёга трясёт головой, пытаясь что-то вспомнить. Но что? Что он забыл? Наверное, ничего. Лишь навязчивая странная мысль о...о ларьке? Да. Или нет? Скорее всего, это не важно. Не имеет значения. Он хотел быть здесь. Хотел открыть глаза и оказаться среди друзей, тогда...сейчас. Всё хорошо. Всё отлично.

Только вот как-то пусто в груди.