Хлоп!

Перед глазами постепенно рассеивается облако сиреневатого дыма. Медленно, как сквозь вату, накатывает гул голосов. Резкий неестественный смех, стук деревянных кружек.

Ноздри улавливают аромат мяса с дымком и какой-то кислой браги. Надо всем этим – невнятный тяжелый дух потной толпы.

– Эй! – Лупоглазый лепрекон в смешной зеленой шапочке, съехавшей набок, настойчиво машет перед моим лицом неожиданно широкой заскорузлой ладонью. – Ты чего, заснул?

Медленно мотаю головой.

Нет, я определенно не сплю. Но в голове пусто и звонко. Пока не прозвучало это «заснул», я бы даже не смог утверждать с уверенностью, к какому полу отношусь. Что уж там говорить о таких мелочах, как имя и профессия!

Перевожу взгляд на свои руки.

Темные, загорелые, жесткие. Да, явно мужские.

Вычурный черный перстень с красным камнем. Кстати, на безымянном пальце. Интересно, это что-то значит?

– Ой! Кажется, я чуть-чуть переборщила... – тонкий высокий голосок отрывает меня от созерцания украшения.

Напротив и чуть наискосок, у самого угла грубо сколоченного стола, сидит хрупкая девчушка с неровно остриженными волосами ярко-морковного цвета. Ее миловидное заостренное личико изо всех сил выражает сочувствие, но в глазах пляшут искорки веселья и любопытства.

– Нудень, ты как? – обращается она уже ко мне.

Лепрекон тихонько давится своим пивом.

Какое дурацкое имя. Неужели моё?

Молчу, таращусь на девушку, не отводя глаз.

– Ну ладно-ладно, Ольгус! Не обижайся! – она примиряюще поднимает руки. – По крайней мере, наш друг осознает, кто он, – обращается она уже к мини-собутыльнику.

Ох, если бы и правда осознавать! Хотя имя «Ольгус» вызывает какие-то неясные ассоциации.

Красное. Алые завихрения.

Кровь?

Эфемерный образ ускользает, разбитый новым громогласным взрывом хохота из дальнего угла зала. Там что-то бурно отмечает пятёрка орков.

– Смеркается... – флегматично замечает лепрекон, глядя в пустую кружку.

– Да, точно, – девица мигом приобретает серьезный вид. – Скоро выходить. Не забыли детали вылазки?

– Напомни, – мрачно бубню я. Получается как-то сипло, странно. Собеседница едва заметно вздрагивает.

– В полумиле отсюда я приметила тропку, – терпеливо начинает чародейка, рассеянно гоняя между ладонями крохотный светлячок. – Скорее всего, она ведет к убежищу зловещего мага-отшельника, о котором уже несколько лет ходят всякие разные слухи.

Наша задача – вразнобой пробраться к его дому и хорошенько там пошарить. Холлик подкрадется незаметно с заднего хода, если таковой имеется. Я пойду второй, засяду так, чтобы видеть дверь и часть тропинки. Проверю, нет ли магических ловушек и дам мелкому отмашку, что можно лезть.

– Ньетта! – возмутился коротышка. – Сколько раз я просил не называть меня мелким!

– Прости! – рассеяно отмахнулась красноволосая. – Ты идешь последним, открыто и шумно. Твоя задача – отвлечь старика. В идеале – постараться заболтать его.

– М-м-м, – задумчиво тяну я. Значит, Холлик и Ньетта. Что ж, хоть буду знать.

– Да-а, заболтать! – скептически фыркает лепрекон, неприязненно разглядывая мое лицо. Интересно, как оно выглядит?

Пауза затягивается, Ньетта упорно таращится в стол, нервно стискивая пальцы.

– А-а... м-м, – решаюсь подать голос. – Если этот тип меня сразу... Ну... Того?

– Не-не! – В голосе собеседницы проклёвывается нездоровый энтузиазм. – Ты ему АБСОЛЮТНО ТОЧНО будешь интересен!

Странно, конечно. Но ее уверенность не дает путей к отступлению. Ладно: задача, кажется, предельно ясна. Втянусь по ходу.

И чем же это она меня так шарахнула, отбив всю память? А главное – нафига?

Но спрашивать постеснялся. Похоже, риторика – не самая сильная моя сторона.

 

***

 

Тропинка еле виднелась во мраке. Густой подлесок таинственно шелестел, звонко пели цикады. Совершенно нелирично зудели и жрали комары.

Я стоял впотьмах совершенно один, сжимая в руке фонарь, больше сгущающий тени, чем разгоняющий их. Честно считал до тысячи. С переменным успехом.

Очередной летучий кровопийца умудрился пробраться за ворот рубахи. Я саданул по шее ладонью и снова сбился со счета, нащупав толстый грубый шрам. Но никакого, даже отдаленного представления, откуда он, не всплыло.

Первым делом достану зеркало после всей этой передряги!

Ну всё, уже наверняка пора.

Я тяжело затопал по тропе.

Правый сапог постоянно цеплялся за мелкие ветви и корни. Наклонившись, я разглядел, что подошва наполовину оторвана. Левый оказался в ненамного лучшем состоянии. От остальной одежды попахивало помойкой.

Если бы не красивый перстень на руке, я бы заподозрил, что дела у нашей команды идут так себе. Но красноватые отблески пламени в драгоценном камне странно успокаивали и отодвигали неприятные раздумья на второй план.

Наконец впереди замаячил тёмный покосившийся домишко. В узком окошке еле теплился желтый огонек. Ровный, не похожий на отблеск свечи или очага. Комары разом пропали, и удалось облегченно перевести дух.

– Э-эй, хозяин! – старательно заорал я, не подходя слишком близко.

Свет в доме дрогнул, переместился. Потом стало темно. Видимо, человеческая фигура, показавшись у окна, загородила его источник.

– Чего орешь? – незлобливо осведомился старческий голос от распахнутых ставень.

– Дык... я... это... Поговорить пришел!

Странное дело, в голове мысли укладывались в ладные строчки, а изо рта вылетали в лучшем случае разрозненные фразы.

– Приворотных зелий не делаю! – повысил голос едва видимый дед.

– Дяденька волшебник, ну выйдите, а? – отчаянно вопросил я. Мучительно, буквально до физического озноба, не хотелось огорчать Ньетту.

Наступила недолгая тишина. Потом входная дверь скрипнула, отворившись едва ли на треть. Тощий, совершенно лысый дед с неопрятной растрепанной куцой бороденкой вылез на крыльцо. Подслеповато прищурился.

Желтый магический светляк, летевший над его головой, по мановению руки метнулся ко мне. Пришлось зажмуриться.

– Ох ты ж нежить! – охнул маг, крепче сжимая длинную палку странной формы.

– Не ругайтесь, пожалуйста, – обиженно попросил я.

Отшельник склонил голову набок, сделал пару шагов навстречу и внезапно хихикнул.

– Да не ругаюсь я. Говорю, что вижу!

Ума не приложу, что надеялись найти мои спутники у этого старого маразматика. Он же, небось, коровий помёт от сухой белены не отличит!

– Да ты, кажись, и сам ничего не понимаешь? – дед подобрался еще ближе, и мне очень захотелось обратно к комарам.

– И вовсе нет! – возражение вырвалось как-то само.

Ну, долго мне еще тут дурака из себя строить? Кстати, спутники ведь не говорили, подадут ли знак, когда дело будет окончено.

– Ты глазками-то не стреляй! Знаю я про твоих приятелей, что на мой дом нацелились, – снова скрипуче засмеялся дед. – Сейчас устрою им экзекуцию!

Сложным слитным движением он нарисовал палкой в воздухе большой овал с завитками по периметру. Светящийся контур так и остался висеть, не касаясь земли.

Из дома показались лепрекон и волшебница. Они шли явно против воли, их руки обвивала слабо мерцающая тонкая нить.

– Убей его! – не своим голосом заорала Ньетта, разглядев меня рядом со стариком. Перстень ожег руку словно открытый огонь.

– Стой, – непререкаемо буркнул старый маг, строго зыркнув краем глаза.

Я замер. Руке было очень больно, но сил пошевелиться не находилось.

Волшебные путы подтаскивали парочку воров все ближе к висящему в воздухе проему портала. За ним плескалась тьма, гораздо более непроглядная и угрожающая, чем мрак обступившего нас леса.

– Мы еще свидимся, – зло прошипела девушка, проваливаясь в пространственную дыру вслед за Холликом, так и не проронившим ни звука.

С тихим хлопком свечение растаяло.

– Ну что, пойдем в дом, нежить! – отшельник хлопнул меня по плечу и зашаркал к двери. Я молча повиновался.

 

***

 

Не так много времени ушло на то, чтобы поверить: Ньетта смогла собрать меня из кусков мертвых тел. Уж не знаю, чьих и как ею собранных. При помощи какого-то чудовищного заклинания оживила и кое-как замаскировала, чтобы встречные-поперечные не падали в обморок и не хватались за оружие.

Кордеус, старый волшебник, приютивший меня, считал, что ей волею случая достался свиток высшего порядка. Сама девчонка ни в жизнь не осилила бы такое чародейство.

На третий или четвертый день он всё же показал мне зеркало. Оказалось, что морально подготовиться к такому невозможно. Часть «запчастей» совершенно явно была орочьей, некоторые идентифицировать и вовсе не удалось.

Но это ничего.

Отшельник дает мне читать свои книги, потихоньку учит травничеству и простейшим заклинаниям.

Однажды мне перестанут сниться кошмары.

Однажды я найду Ньетту и, стоя в развевающейся от магических потоков дорогой мантии, швырну ей в лицо тяжелый перстень с красным камнем, когда-то полностью подавлявший мою волю.