Мария Вознесенская

Большие мелочи


Моему брату, находящемуся в глубокой депрессии, но еще живущему ради семьи на этом свете

По широким, необъятным песчаным просторам разгулялся ветер. Он подхватывал клубы песка и кружил их в небе. Песочный небосвод. Конца и края земли не видно: длинные полосы очертаний гор песка закрывали даль, и неизвестно, что находится там впереди. Мириады песчинок искрились под желто-розовым светом звезды. Овда Сэл, двойная звезда, высоко поднялась в тусклом оранжево-сером небе и разлила свой свет по пустоши. Овда — массивный ослепляющий белый шар, Сэл — крошечная блеклая алая звездочка, скрывающаяся за своей большой сестрой. Тишина, одиночество, заброшенность и горящий свет.

Утопая в песке, волоча слабые, не поднимаемые ноги, брел житель планеты Акрасоин в неизвестном направлении. Он, правда, не чувствовал свою принадлежность этому миру. На белом худом теле висели лохмотья. Большие серые винтовые рога с крутыми изгибами, казалось, он нес на голове с трудом из-за усталости. Он смотрел на округу отстраненным взглядом. Глядел так, будто все уже познано им, занавес, за которым скрывался смысл, уже поднят им. Или скрывалась бессмысленность. Он, странник, еще не истоптал всю землю. Но его мысли уже побывали далеко, и воображение все увидело. Крошечная искорка надежды догорала. Он ищет и не может найти.

Обессилив, он упал на холодной песок. Усталость и тоска перемешались в нем. Замысел, бывший сначала мелкой червоточиной, расширился и охватил все его сознание. Он потянул руку к клинку. Он коснулся ледяным лезвием горла, и оно обожгло. Кисть дрожала. Он пытался собраться с мыслями, но они рассыпались. Выступили слезы. Как он слаб, думалось ему.

Усиленно потер глаза. Он посчитал, что из-за действия света видит разноцветные пятна. Но эти самые пятна были столь же реальны, как и все вокруг. Они плыли сначала в хаотичном порядке, но затем перетекли в единую материю. Перед ним предстала разнородная пестрая масса, состоящая из бесчисленного множества оттенков, и один цвет трудно было вычленить, поскольку он, ненадежный эфемерный, тут же сливался с сотней подобных. Потом материя, прекрасная и странная, заключилась в границы: теперь перед странником возник законченный образ. Тело существа было прозрачным, едва видимым, только материя придавал ему живость. Странник пораженно смотрел на парившее перед ним в небе нечто. Существо протянуло вперед руку, и клинок рассыпался в миллионы мелких частиц, которые взмыли вверх и соединились с его материей. Странник обращался к нему с вопросами, но то безмолвствовало. Странно, но тяжелая внутренняя боль утихла. Ему было легко и спокойно, чего он не чувствовал уже очень давно. Странник протянул руку существу. Ему захотелось коснуться этого загадочного нечто, узнать, кто оно, и почему от него исходит такое умиротворение. Но силы вдруг начали покидать его, перед его глазами существо размылось, стало единым ярким пятном, потом все потемнело, и странник упал без чувств.

 

Он очнулся на скамье станции, удивленно огляделся по сторонам. Одинокая маленькая остановка, как бы случайно поставленная в центр пустующей земли, ожидала поезд. Вместе с ней стояли в ожидании и разношерстные существа. Были триллины – низкие с утонченными телами и изящными хоботами, всегда застенчивые и пугливые. Также вуперы – пухлые, покрытые густой темно-коричневой шерстью, медлительные и спокойные. Еще фриндисы – высокие худощавые с рваными ушами, похожими на крылышки, главная отличительная их особенность – один большой золотой глаз, в котором в основном читаются выражения жизнерадостности и веселья. И наконец, нойны – среднего роста существа с длинными закрученными в колечко хвостами и небольшими черными рожками, поднятыми к верху, а их кожа меняла оттенок в зависимости от того, какую они испытывали эмоцию. Все были погружены в собственные мысли или разговоры со своими собеседниками. Дочь триллинши дергала материн подол платья, указывая на странного чудака в лохмотьях, но мать не обращала внимания, застенчиво поглядывала на одного кавалера, не решаясь с ним заговорить. Жители одной планеты находились рядом друг с другом, но так были далеко незнакомыми. Густую тишину с едва слышимыми перешептываниями начали разбавлять постепенно нарастающие необычные звуки. Все как по команде обернулись в одну сторону. К остановке приближались два странных чудака: один — высокий фриндис в синем элегантном костюме с резко выделяющимся ядовито-красным шарфом, а на носах его черных лакированных ботинок — пушистые цветки, которые разбрасывали серебристую пыльцу; второй — вупер, только его шерсть на голове настолько заросла, что закрывала глаза. Фриндис, каждый раз подпрыгивая на носках, делал длинные шаги, из-за чего вупер едва поспевал за ним. Оба несли за плечами громадные сумки, увешенные разнообразными предметами. Посуда, колокольчики, музыкальные инструменты как раз-таки издавали ту самую какофонию звуков. Когда чудаки подошли к остановке, фриндис громко поприветствовал всех звонким уверенным голосом:

— Приветствую-с, дорогие-с! Овдачка-с и Сэлочка-с сегодня-с высоко-с поднились-с, ярко-с, хорошо-с, верно-с?

Все переглянулись, недоуменно впились взглядом в эту фигуру, которая почему-то обращалась к ним. Но фриндис и не думал смущаться. Он встал посреди остановки, звонко цокнув каблуком.

— Позвольте-с представиться-с: я-с — Юмо-с, а это-с мой-с верный-с друг-с Бит-с Бон-с.

Бит Бон кашлянул, растянул пухлые губы в милой улыбке, снял широкополую шляпу, склонил голову, затем головной убор вновь водрузил на место.

— Вы-с все-с заслуживаете-с подарки-с! Вы-с часто-с их-с получаете-с? Если-с нет-с, мы-с это-с исправим-с! Судя-с по вашим-с лицам-с, вы-с все-с грустны-с, а кто-то-с и несчастен-с. Но мы же-с здесь-с, в этом-с мире-с, появились-с, чтобы-с обрести-с счастье-с, верно-с? Это-с наша-с цель-с! Давайте-с на минуту-с уберем-с прочь-с грусть-с, заботы-с и позволим-с себе-с немножко-с радости-с!

Бит Бон открыл огромную сумку, вытащил не менее огромную коробку и принялся раздавать всем подарки. Каждый получил стеклянный шар, в котором был редкий золотой цветок. Вдохнув его аромат, негативные мысли, переживания развеивались, мучавшие симптомы какой-либо болезни облегчались, острые боли прекращались. А если кто был здоров и весел, то цветок дарил еще больше позитивных ощущений. Все изумлялись этой приятной неожиданности. Один триллин в измятой рубашке робко обратился к Юмо:

— Этот цветок так трудно найти! И он такой дорогой на рынке! Как я благодарен вам! Но мне совершенно нечего предложить взамен, а бесплатно получать это не правильно. Это слишком ценный подарок! Вы же меня не знаете, разве я заслужил подобное?

— Конечно-с! Мне не нужно-с прямо-с знать-с вас-с, чтобы-с понимать-с, что вы-с непременно-с в чем-то-с прекрасны-с! А что-с такое-с плата-с? Не знаю-с таких-с слов-с!

Бит Бон выпустил маленькую самодельную ракету, она взорвалась, и посыпалась пыльца. Дети захлопали в ладоши, дочь триллинши хватала ротиком пыльцу и смеялась. Взрослые переглянулись друг на друга, улыбнулись. Общительные фриндисы стали еще более разговорчивыми из-за действия цветка и пыльцы. Они завели разговоры с другими существами, и каждый с удовольствием поддерживал беседу. Стеснение и замкнутость, эти оковы, растворились, все с радостью делились своими чувствами и мыслями. Мужчина, статный вупер, обратил внимание на триллиншу, которая ранее поглядывала на него, не решаясь познакомиться. Он улыбнулся ей, она ему в ответ. Они подошли друг к другу и начали обсуждать одну волнующую тему, как оказалось, они были во многом схожи. Каждый до этого воспринимал другого чужим, никто не желал делиться личным. Все стремятся, в силу социальности, общаться с остальными, но почему они так мало открыты и так мало доверяют друг другу?

Юмо направился к страннику, сидящему в тени на скамье. Пыльца не долетала до него, и он оставался грустным.

— Здравствуйте-с! Вы-с позволите-с приобнять-с вас-с? Понимаете-с, как бы-с мне-с не хотелось-с обнять-с вас-с, но нужно-с помнить-с про личные-с границы-с!

— Здравствуйте. Эм... Ладно, я не против, — пробубнил тот.

Юмо довольный уселся на скамью и приобнял одной рукой плечи странника. Вручил ему шар. Тот поблагодарил, полной грудью вдохнул аромат.

— Жаль, что эффект не надолго.

— Зато-с как-с ценны-с эти-с короткие-с минуты-с облегчения-с и очищения-с!

— Вы совершенно правы.

— Как-с ваше-с имя-с?

— Думий.

— Слишком-с много-с думаете-с.

— Верно.

Думий легко вздохнул, чуть улыбнулся. В жизни порой не хватает подобных Юмо.

 

Прибыл поезд. Все существа толпой подошли к его дверям, попутно одни вежливо предлагали кому-то пройти вперед, другие искренно благодарили кого-то. Все общались между собой так, словно знакомы были всегда.

— Вперед-с навстречу-с приключениям-с!

— Вы уже знаете, куда собираетесь поехать.

— Нет-с, Думий-с! Что-с такое-с определенность-с? Не знаю-с таких-с слов-с!

Все расселись в уютном вагоне. Думий сдвинул синюю шторку. Желто-розовый утренний свет звезды сменился на вечерний бело-розовый. Вагон был нагретым, но казалось, что это тепло от лучей проникает сквозь окно. Юмо общался с девочкой и ее матерью, триллиншами. Те улыбались ему, без стеснения отвечали. Обе получили конфетки. Бит Бон грузно шагал по коридору, посапывал, кланялся пассажирам. Он, как и Юмо, хотел бы с ними поговорить, но был глухонемым. Однако он нашел счастье и просто в наблюдении за их такими разными интересными лицами.

Думий почувствовал на себе чей-то взгляд. Поднял голову. На него во все глаза глядел мальчик, нойн. Его большие алые глазки с интересом наблюдали за ним, кожа приобрела оранжевый оттенок – цвет любопытства.

— Вилли! — приятным детским голоском сказал малыш, протянул ручку для рукопожатия.

— Думий, — слегка улыбнувшись, ответил странник, пожал протянутую руку.

— Хорошо жить на свете!

— Да, пожалуй.

— Сказал да, а на самом деле тебе совсем не да!

— Ты прав.

— А почему? Почему тебе по правде не "да"? Что тебе не нравится в мире? Я как посмотрю на эти небо, звезду плакать от радости охота!

— Вряд ли я смогу тебе объяснить.

— Ай, все сложные мысли делаешь.

— До чего ты проницателен.

— Хм! — довольно хмыкнул Вилли, вставил в глаз кривую тусклую линзу, поправил галстучек для солидности и совсем как взрослый посмотрел на него. Потом засмеялся и побежал куда-то в конец коридора вагона.

Поезд тронулся. Вернулись к Думию Юмо и Бит Бон

— Какие-с все-с славные-с, стоит-с им-с отбросить-с предубеждения-с и излишнюю-с гордость-с!

— Ухуумм, — в знак согласия промычал Бит Бон.

— Думий-с, вы-с что-то-с ищите-с. Что-с?

— Смысл жизни.

— Нашли-с?

— Нашел бессмысленность.

— До чего-с досадно-с, — с искренним сожалением протянул Юмо. Бит Бон вздохнул, покачал головой.

Как бы это все мило не было, оно скоротечно, да и не понятно, зачем вообще существует, подумалось Думию. Все к чему-то стремятся, хотят оставить что-то после себя, запомниться другим, но все со временем стирается, забывается, думалось ему. Все уникальны, и в этом заключается единообразие. Такой парадокс, подумалось ему. Все такие простые и счастливые, а он не ведает, как добиться подобной легкости. Он слишком много всего передумал, теперь не знает, как распутать этот клубок мыслей.

Он вдруг вспомнил то загадочное нечто. Ему начало казаться, что именно оно знает смысл всего мира. Что будет, если узнать смысл жизни во время непосредственного проживания жизни?

— Юмо, — обратился к нему Думий. — у вас такая большая сумка, наверняка вы носите там массу предметов.

— Да-с.

— У вас есть какая-нибудь книга о неизвестных артефактах и аномалиях? О каких-то загадочных сущностях?

— О, конечно-с!

Юмо погрузился с головой в бездонную сумку. Пару раз громко чихнул.

— Так-с далеко-с я-с еще-с не залазил-с!

Наконец он вытащил толстую пыльную книгу, при этом выронив множество других разнообразных вещей: какие-то склянки, украшения, крылья животных, игрушки.

Думий открыл литературу, сам чихнул два раза. Полистал тонкие потрепанные страницы. Там было много интересного и странного, но не нашлось нужного.

— Нет ничего соответствующего, — немного разочарованно, впрочем, не удивленно произнес Думий.

— Надо в библиотеку города Тронто, — сказал неожиданно возникший Вилли.

— Точно-с! Она-с славится-с большим-с количеством-с редких-с книг-с!

— Что ж, я отправляюсь туда.

Думий повернулся к окну. Овда опустилась, и свет Сэл теперь преобладал. Песчаные горы не ухватить было взглядом, стремительно мелькали, исчезая где-то позади. Вдруг почудилось ли, или он действительно увидел нечто. Оно также спокойно парило над землей, кажется, смотрело на Думия. Он прильнул к окну, чтобы лучше разглядеть его, но существо уже оказалось в хвосте поезда.

— Я видел его, видел! — случайно вырвалось у Думия.

— Кого?! — тут же отреагировал Вилли и стремглав подбежал к окну, отпихнув Думия.

Юмо и Бит Бон тоже уставились в оконце, забыв про Думия, которого благополучно отпихнули.

— Я-с никого-с не наблюдаю-с, — задумчиво протянул Юмо.

— Нечто! Сегодня меня могло бы не быть уже здесь, но оно помешало случиться моему замыслу. Я думаю, что в нем заключен смысл, оно — объяснение моего существования.

— Ты вообще про кого? — спросил Вилли, состроив мордашку скептика, сомневающегося в рассудке Думия.

Думий кратко изложил случайным новоиспеченным друзьям то, что случилось с ним, и кого он видел.

— До чего-с это-с интересно-с и одновременно-с очень-с печально-с.

— Ухуумм...

— Клёво!

Странно было Думию делиться с фактически незнакомыми лицами своей сокровенной информацией. Но они были так просты и милы, что, кажется, готовы выслушать любые жалобы и чудачества без какой-либо критики. Наверное, поскольку сами чудаками являются. Но именно общаясь с подобными странностями, собственная уже не кажется такой странной.

— Мы-с поможем-с вам-с найти-с этого-с нечто-с!

— Да! — крикнул загоревшийся жаждой приключений Вилли.

— Напомните-с, зачем-с он-с вам-с сейчас-с?

— Думаю, что оно и есть смысл всего бытия. А я хочу выяснить смысл нашего существования.

— Чудно-с!

— Клёво! — поддакнул Вилли, который последнее, в общем-то, не понял.

В одном конце вагона раздалась музыка. Все пассажиры поезда дружно обернулись и навострили уши. Старый вупер дрожащими руками перебирал клавиши саксофона. Он с трудом стоял: слабые ноги. Инструмент, как сначала могло показаться, больше его и тяжел для него. Но старику словно неведома собственная слабость тела. Несмотря на дрожь, пальцы скользили по клавишам. Музыка звучала тихим спокойным шепотом, приглашающим слушателей на этот маленький концерт. Потом набирала силу, и звук становился громче увереннее, из трубы саксофона выходили колеблющиеся волны света разных цветов. Глаза старика слезились от удовольствия. Ничего больше для него не существовало, кроме музыки, внимательных слушателей и уютного вагончика, сквозь стены которого музыкальное творение старика словно стремилось вырваться куда-то далеко в мир. Все завороженно следили за игрой. Старик сильно дрожал, казалось, мог не выдержать и упасть, но он играл так, что этот факт будто становился пустячным, а имело значение только музыка.

Бит Бон поднял челку, чтобы лучше рассмотреть старика вупера. Юмо с удивлением обратил внимание на друга: столько восхищения и гордости заблестело в его взгляде. Бит Бон не слышал музыки, но она звучала где-то внутри него. Он просто знал, что старик играет нечто прекрасное. Бит Бон нырнул в свою громадную сумку и достал собственный инструмент — гитару. Он прошел в другой конец вагона. Вилли радостно протянул "Ооо!" и захлопал в ладоши. Старик засветился счастьем. Бит Бон тут же подстроился под игру партнера, все пассажиры захлопали и засвистали от удивления и восторга. Полные протяжные и звонкие переливающиеся звуки саксофона и гитары создавали гармоничное звучание, заменяющее большой оркестр. Даже сам вагон словно стал ехать в такт. Юмо громко аплодировал, утирал набежавшие слезы. Вилли очутился в центре между музыкантами и принялся танцевать, смеясь от удовольствия. Пассажиры запели. Думий не принимал участия во всеобщей радости, но внимательно следил за этой картиной. Дрожащий слабый старик и глухонемой — а сколько творческой силы! Ничего не имеет значения, когда творишь. Творить — это пребывать в другом мире.

Так поездка пролетела незаметно. Некоторые пассажиры пропустили свои остановки. Но это для них уже не имело значения.

 

За окном поезда показался город Тронто. Он сравнительно небольшой. Усеян разнообразными архитектурными постройками из песчаного камня: это и амфитеатры, университеты, музеи, это и богатые жилые дома с открытыми верандами. Тронто считается центром культуры. В нем проживает в основном привилегированное общество.

Разношерстная компания вылезла из вагона. Сумка Бит Бона немножко, правда, застряла: помогал вытаскивать весь поезд. Глаза Юмо загорелись от восторга, он крутил голову направо и налево, попутно ахая и охая. Думий неизменным лицом рассматривал пространство.

— Глыба каменная, улыбнись, давай! — нахмурился Вилли, все его тело тоже нахмурилось – кожа стала серого цвета.

— Нам все равно не по карману жить в таком месте, чего радоваться, — спокойно ответил Думий.

— О деньгах думает, бестолочь!

Думий про себя хихикнул, что этот резвый ребенок уже вовсю критикует его, хотя знакомы примерно два часа. Но, пожалуй, заслуженно.

— Что ж-с, жизнь-с закинула-с нам-с Думия-с и его-с цель-с. Пошли-с в библиотеку-с.

— Это, скорее, вы, друзья, бесцеремонно влетели в мое личное пространство.

— Минуточку-с! Я-с спрашивал-с, можно ли-с вас-с обнять-с, вы-с согласились-с!

— Ладно, ладно.

Компания отправилась в городскую библиотеку. У всех прохожих округлялись от удивления глаза, когда они встречали их. Юмо оставлял следы из пыльцы, Бит Бон гремел какой-то посудой, Вилли всем широко улыбался, а Думий сосредоточенно шептал про какие-то видение и смысл. Кто они и что творят — непонятно.

Даже невпечатлительного Думия поразила библиотека. Фасад здания был верхом архитектурного искусства. Величественные колонны хвастались белизной. Фрески золотыми мазками были выведены искусной рукой. Внутри не менее велико. Множество рядов огромных стеллажей с книгами, в которых легко потеряться. Просто заблудиться и в количестве знаний на миллиардах страниц. Друзья подняли головы. Над ним нависал купол с далеким окном, из которого исходил свет звезды.

— Здорово, — прошептал Вилли.

— Нет-с слов-с...

— Ооммхх...

— Действительно красиво.

Компания дружно направилась к библиотекарю. Грохот и звон от их сумок с предметами нарушали стойкую тишину здесь. Все читающие поднимали недовольные или недоуменные взгляды.

— Здравствуйте-с!

— Приветствую, — спокойно ответила одна голова библиотекаря.

— Добро пожаловать! — весело поприветствовала вторая голова библиотекаря.

— Здрасте, — холодно пробубнила третья.

— Сумки свои снимите, тишину нарушаете! — истеричным шепотом прошипела четвертая.

Пятая отмолчалась. Библиотекарь в фиолетовой мантии отвлекся от писания и поднял все пять голов на прибывших.

— Эм-с... Нам-с бы-с книжки-с о редких-с существах-с и об аномалиях-с.

— Поконкретнее, пожалуйста, — недовольно ответила третья голова. — Таких книг у нас навалом. Вам кого: аномалий с морских берегов? существ крылатых или бескрылых? тех, кто обладает мгновенной регенерацией или способен умереть от одного прикосновения? вам...

— Мы поняли, — устало прервал Думий. — вы сможете подобрать примерное по описанию?

— Не...

— Конечно! — перебила вторая голова третью. — Опишите.

— Ну... Как бы описать... Оно парит над землей, имеет полупрозрачное, едва видимое тело, а внутри плавает какая-то разноцветная материя неясного происхождения. Существо умеет расщеплять предметы в мельчайшие частицы непонятными невидимыми силами. Еще перемещать объект или субъекта в другое пространство.

— Да-с, — поддакнул зачем-то Юмо.

На всех лицах библиотекаря отразилась единая красноречивая эмоция. Думию стало неловко. Пятая голова серьезно посмотрела на остальные головы, и те послушно кивнули. Библиотекарь встал и ушел вглубь книжных стеллажей. Сейчас, видимо, это умное существо принесет гору полезных книг, подумали друзья. Но библиотекарь так и не вернулся. Сбежал.

Компания подождала час другой, но безрезультатно. Думий поник головой. Вот она, жизнь! Надежды почти никогда не оправдываются. Юмо потащил Бит Бона к книгам, чтобы попробовать найти хоть что-то.

— Кто-с ищет-с, тот-с всегда-с найдет-с! — объявил он, водрузив на стол кипу книг.

Думий начал тонуть в страницах. Вилли, тем временем, бродил мимо рядов книг, морща носик от застоявшейся пыли. Среди невзрачных однотонных томов заметил с броской обложкой тоненькую книжку. Вытащил ее из этих исполинов, стиснувших ее и не дававших продохнуть. Стоило ему книжку открыть, как ее страницы взмыли далеко вверх. Вилли попытался ухватить их, но те весело улетали от него.

— Ну вы чего, ну вы куда? — обиделся Вилли.

— Это слишком легкая по содержанию книга, поэтому так легко улетают и забываются ее страницы, — обратилась к нему девушка триллинша.

— Зачем мне читать этих тяжеловесов? Я же ведь тогда совсем прижмусь к земле!

— Зато будешь умным и на все смотреть объективно и здраво, а не бессмысленно витать в небесах.

— Чего все этот смысл ищут? Пока утопают в этих безответных вопросах, забывают жить!

— В этом вся суть существ, наделенных разумом. Настоящее дело, по их мнению, начинается тогда, когда в нем есть смысл.

— Плохо ли искать смысл? Я совсем запутался.

— Мы все запутались. Кто ищет смысл бытия, тот несчастен. Ведь этот смысл так никому и не открылся. Но его нужно искать. Только в меру. Именно стремление к смыслу направляет нас к сознательной деятельности и движет нашими возвышенными чувствами.

К ним подошел Юмо.

— Как-с беззаботно-с летают-с странички-с!

— Да, легко и беззаботно, — задумчиво произнес Вилли.

— Знаете-с, если бы-с я-с написал-с книгу-с, то она бы-с, в таком-с случае-с, достигла бы-с космоса-с.

Друзья кое-как оторвали Бит Бона от чтения пособия по садоводству. Все вместе подошли к Думию. Вилли, Юмо и Бит Бон сгрустнули, увидев вид их друга. Он устало лежал на груде книг, его взгляд был пустующим.

— Ну и перелопатил же ты... — озадаченно произнес Вилли.

— А что толку? — вяло пробубнил Думий.

— Верно-с! Никакого-с толка-с! Пошли-с отсюда-с, пошли-с жить-с по-другому-с!

— Да ну, не выдумывай. Мне не нужно другое, мне нужно это, найти смысл всего. Другое, по сравнению с этим, мелкое и преходящее.

Бит Бон нахмурился, покачал головой, затем засучил рукава и взял Думия в охапку.

— Мхмм.

— Верно-с, Бит-с Бон-с, пойдемте-с.

Компания направилась к выходу, только Думий не своими ногами.

 

Овда Сэл взошла над землей, и ее утренний желто-розовый свет разлился по округе. Настоящая темнота на Акрасоине бывает не часто. Город преобразился еще больше: дневные суета и раздолье сменились на утренние тишину и сонливость. Все предметы освещались теплыми золотыми лучами. Вилли коснулся зеленого листа куста в небольшом облагороженном саду. На листке блестели пятнышки света. Мальчик восхищался игрой лучей. Бит Бон подошел к нему, погладил по голове и сам взглянул на растение. Маленькая прекрасная часть мира.

Друзья бродили по улицам города. Жители каждый раз оборачивались на них, с интересом провожали взглядом. Юмо с удовольствием смотрел на разнообразные лица. Думий брел где-то сзади, понуро опустив голову. В его сознании метались омраченные мысли, одна хуже другой. Существо, которое почему-то остановило его, чтобы он не убил себя, оставило его ни с чем. Оно больше не показывалось на горизонте. Оно, как и весь мир, оставило его без ответов. Думий всю жизнь искал себя. Он метался от одних воззрений к другим в надежде, что те объяснят причину его заброшенности в этот мир. Все живут небольшими делами, не рассчитывают углубляться в неизведанное и пугающее. Живут так, словно не знают о скоротечности. Во что-то верят, а порой и не понимают сути. Но они хотя бы верят. Верят в завтра, в сегодня, в хорошую погоду, в доброту других, в высшие сущности. Поэтому беззаботно смеются и не печалятся. Кажется, нет особых оснований верить в ту или иную вещь. Но удивительно, только так разумные существа живут радостно. Думий же утратил веру и на все смотрит как на жалкие декорации, пытающиеся его развеселить. Думий передумал многое, в итоге осталось то редкое, к чему не часто обращаются умы в свободные минуты. Он заглянул в глубину своей сути. Но там лишь вопросы. Зачем он здесь, зачем все это. К чему стремиться и во что верить. Когда задумываешься о большом смысле, забываешь наблюдать мелочи жизни.

— Очнись-с, мой-с друг-с, от тяжелых-с раздумий-с. Готовся-с к пузырям-с!

— Что? Ты о чем?

Юмо из своей сумки-сокровищницы вытащил небольшую коробочку, к которой были проведены трубка с грушей. В коробке в жидкости мягких оттенков плавали крохотные существа – худенькие тростинки с рядом острых зубов. Юмо принялся сжимать и разжимать грушу в руке. Из такой маленькой вещи выбрался большой пузырь, который игриво взмыл вверх. Он то был шаром, то терял эту форму. Такое происходило из-за непоседливых существ: одни толкали пузырь в одну сторону, другие в противоположную. Они заливались звонким переливчатым, как нежные цвета пузыря, смехом.

— Я тоже хочу! — загорелся Вилли.

Он быстро надул пузырь и помчался вслед за ним. Существа веселились, толкали пузырь вперед, не давая Вилли поймать его. Глаза мальчика сияли от удовольствия, уголки губ растянулись в беззаботной счастливой улыбке.

Юмо сделал много пузырей. Площадь, на которой были друзья, наполнилась смехом крохотных существ. Пузыри хватали свет лучей. В них отражался кусочек неба.

Бит Бон широко улыбался, высоко подняв голову и любуясь небосводом, где пузыри заменили облака. Один пузырь опустился на голову Бит Бону, крошечные существа засмеялись от проделанной выходки.

Площадь наполнилась детьми и взрослыми. Мальчики и девочки погнались, как и Вилли, за пузырями. На руки девочки триллинши, той, что ехала в поезде, опустился шар. Крохотные существа с любопытством поглядели на ее личико. Девочка засмеялась и подкинула пузырь вверх, к небу. Взрослые с нежными улыбками наблюдали за играющими детьми. В их уставших зрелых головах всплыли далекие воспоминания беззаботного детства.

Думий взглянул на округу, полную воздушных пузырей и счастливых существ разных возрастов. Слегка улыбнулся.

— Ага-с, Думий-с наконец-то-с улыбнулся-с! Задание-с выполнено-с!

Вилли, каким-то чудом оказавшийся внутри пузыря, стремительно подлетел к Думию. Пузырь лопнул, и мальчик упал прямо на Думия. Ребенок засмеялся, крепко обнял удивленного Думия.

— Мы хотим, чтобы ты улыбался! А еще я люблю тебя, грустный дядя! — проговорил шепотом. Поцеловал в щеку, засмущался и побежал прочь, к другим детям.

— Восхитительный-с ребенок-с!

Думий покраснел, почесал затылок. Юмо приобнял Думия, отошел с ним в сторону.

— Думий-с! Разве-с мир-с не прекрасен-с?

— Да, он неплохой. Тут дело во мне. Я, кажется, утратил способность смеяться и во что-либо верить. Я на все это смотрю как на декорации, словно меня закинули на сцену, где все актеры и каждый знает свою роль, один я совершенно без понятия, что здесь делать. Я отправился искать смысл нашего существования, но тщетно. Сделал себе только хуже.

— Думий-с! Наша-с жизнь-с скоротечна-с, и этим-с она-с трагична-с. Мы-с оказываемся-с закинутыми-с в данный-с мир-с без каких-либо-с инструкций-с, как жить-с и зачем-с. Наша-с участь-с задаваться-с этими-с вечными-с вопросами-с, но парадокс-с в том-с, что-с вопросы-с о смысле-с бессмысленны-с, потому что-с не дают-с ответа-с. Наша-с задача-с тогда-с найти-с в себе-с силы-с принять-с этот-с груз-с и находить-с иные-с способы-с, которые-с смогли бы-с наполнить-с нас-с счастьем-с. Иначе-с без принятия-с нас-с ждет-с другой-с выход-с, ты-с знаешь-с какой-с.

— Юмо, — задумчиво произнес Думий, — то нечто остановило меня от самоубийства. Я теперь задаюсь вопросом, почему оно это сделало. Почему я все еще здесь?

— Может быть-с в этом-с и заключается-с его-с смысл-с? В том-с, что оно-с остановило-с тебя-с ради чего-то-с другого-с?

— Но чего?

Юмо задумчиво направил взгляд на площадь, где все еще веселились. Затем он снял свой шарф и накинул его на Думия. Тот вопросительно взглянул. Юмо обнял Думия.

— Любви-с, Думий-с, любви-с.

Сзади подошел Бит Бон и загреб обоих в охапку. Подбежал и Вилли, неся в руках кучу крошечных существ.

— Мы бежим обниматься!

У Думия заслезились глаза. Без того нечто у него не было бы сейчас друзей. Не было бы поддержки и любви. А без этого жить совсем никак.

 


Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...



Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...