Никита Velzi

Бой

1.

 

Мне всегда страшно накануне боя. Может, другие и рассказывают о бесстрашии, жажде битвы и славных побед. Но я им не верю.

Я знаю твердо — все боятся. Все равно кто ты: новобранец или ветеран каждой войны под этим небом. Никто не хочет быть остаться в земле.

За все годы в армии, я научился как, более-менее, можно справляться со страхом.

Первое — прекратить надеяться, что сможешь что-то поменять. Случится то что должно случится, нечего сопли размазывать. Если не тебя ранило стрелой, значит твоего соседа в ряду. Если не сегодня тебе раскроили голову топором, то могут сделать это завтра. Какая разница когда и как ты умрёшь? Так что стой в строю и делай свою работу.

Второе — не нужно думать. Вообще, просто бей врага и держи строй. Команды и без мозгов будешь выполнять. Когда думаешь — хочешь ты этого или нет, то представляешь, что может случиться, что сейчас тебя могут убить, или ранить. Не знаю что хуже. Твои руки слабеют. Не могут нормально бить, держать щит, ноги трясутся и не слушаются. И вот тогда твои дела становятся действительно плохи.

Меньше думаешь — дольше живёшь.

Третье и самое важное — не жрать перед боем. Я знаю много парней, которые перед боем набивают брюхо, но не думаю, что это правильно. Становишься каким-то вялым, а ещё может стошнить. Мне как-то рассказывали, как парня начало рвать прямо внутрь шлема, во время налома на нас кавалерии. Каждый раз смеюсь, когда представлю себе эту картину.

Мне вполне хватает этих правил, чтоб жить и делать то, что я должен.

Завтра у нас ещё одна битва с ордой зеленых. После нашей героической победы около реки Файрас, остатки их армии бежали и раскололись на несколько бродячих орд.

Наш умнейший король, пусть его задница порвётся от таких идей, решил что нужно добить это зло, раз и навсегда. Потому армия была разделена на несколько частей — чтоб догнать и уничтожить остатки врагов.

Что ж, может быть мудрое решение. А может быть стоило послать парней домой, после той кровавой бойни. Не мне решать, ну и ладно.

Я, в составе седьмой бригады Огня и Солнца, вместе с двумя другими бригадами стальной пехоты, а также батальоном легкой конницы выступили маршем в орочьи земли.

С другими ордами проблем не было, им было легко навязать бой. Но эта, самая большая и мы гоняем ее уже три месяца. И вот сейчас, внезапно, они перестали убегать и дождались нас прямо посреди этой равнины.

Впрочем, нечего думать про это.

Зелёные ничего не смыслят в военном деле, напирают количеством, ни тактики, ни стратегии, только грубая сила.

Завтра мы покажем им, как нужно правильно воевать.

Я слышал как парни обсуждали, что это последняя крупная орда, а потом это закончится.

Закончится. Смешно. Войны никогда не кончались, сколько себя помню.

Южные графства, варвары с востока, гражданская в Вестбурге, снова южные графства, а потом вот это вторжение орков.

Всегда найдётся место где нужна наша сталь.

Ну да ладно, нечего думать, что будет потом, нужно попытаться поспать, перед завтрашним.

 

2.

 

Безоблачное утро. Хорошее летнее утро.

Открытое поле как ничто другое хорошо подходит для нас.

Нет никаких холмов, рек, укреплений и перепаханных редутов, все просто и понятно.

Две бригады выстроились в 4 линии. Стандартное построение, 3 линии щитов и последняя линия тяжелого оружия. Наши ряды растянулись на всё поле.

Третья бригада находится сзади наших рядов, в резерве. Кавалерии нигде не видно.

Я стою в третьей линии, в середине строя, слева Дорн, справа Хайн. Впереди Боч и парень которого я не помню. Щит привычно тяготит руку.

- Слышал шутку про водку? - слышу недалеко от себя.

Я прислушиваюсь. Перед битвой часто болтают без умолку — это помогает справляться со страхом.

- Не, расскажи.

- Пить водку с одной стороны приятно, а с другой неудобно. Знаешь почему?

- Не, а чего?

- А с другой стороны горлышка нет!

Добрый десяток человек заливаются смехом. Я тоже смеюсь. Не смешная шутка, слышал ее раз пять. Но всё равно смеюсь.

- Слушай, Боч, там видно зелёных? - Дорн толкает Бочу в спину.

- Конечно, видно. Видно, что хотят твою маленькую задницу отодрать,- отвечает тот.

- Пошёл ты, кретин тупой,- Дорн плюет себе под ноги.

Звук рога прерывает все разговоры. Я глубоко вдыхаю. Скоро начнётся.

Перед нашим строем выезжает белая лошадь с нашим генералом.

Он всегда пытается воодушевить нас перед боем. До меня доносятся какие-то слова о грозной силе, о готовности искоренить зло и непреклонной борьбе.

Лично меня больше воодушевило бы повышение пайки или платы, а лучше и того и другого.

Поворачиваю голову и смотрю на наше знамя: золотое солнце окутанное красным огнём, даже отсюда видно насколько оно затерто.

Начинают стучать барабаны. Я поднимаю копье и делаю первый шаг. Такой же шаг делает вся бригада. Теперь мы единое целое. Ещё шаг, другой, третий. Мы это одна большая крепость: я, Дорн, Боча, другие рядом со мной — все мы кирпичи этой крепости. Крепости готовой противостоять любому шторму. И шторм будет, он равнодушно унесёт жизни некоторых из нас.

Шаг, другой.

Я вспоминаю все бесконечно долгие недели и месяцы муштры в тренировочном лагере. Сколько часов подряд мы ходили подобным образом, пока сержанты орали на нас. Эти дни где-то далеко позади, и они же прямо тут, прямо сейчас. Они всегда со мной, что бы я не делал.

Звук барабана прекращается. Мы останавливаемся.

- Поднять щиты! - разносится сзади.

По привычке присаживаюсь и выставляю вверх щит. Он кажется маленьким, но если правильно присесть, он закрывает всё тело.

Слышится свист стрел, а следом звук ударов стрел о щиты.

В меня ничего не попадает. В щит Дорна ударяется стрела и остается торчать. Справа слышится чей-то вопль. Кричит — значит ничего страшного. Когда стрела попадает в голову, обычно ты не начинаешь вопить. Ты просто умираешь.

- Как тогда, в Вестбурге,- говорит Дорн.

- Да, как тогда,- отвечаю.

Только в Вестбурге справа был не Хайн, а другой парень. Как же его звали? В щит ударяется стрела и со звоном отскакивает.

Я слышу рёв спереди и тяжелый топот ног. Значит стрельбы больше не будет и орки ринулись в атаку.

В горле пересохло. Воздух тут очень тяжелый.

Ощущение, как будто, бы за тобой наблюдают, когда ты совсем этого не хочешь.

Два гудка рога.

Мы опускаем копья. Парни в передних рядах пригибаются.

Я, наконец, вижу двигающуюся в нашу сторону волну орков.

До них остается шагов сто.

У каждого из них разные доспехи, скорее всего собранные после битв или отобранные у сородичей. Орки выше нас, у большинства нет даже шлемов, а тела раскрашены.

Пятьдесят шагов.

Они начинают бежать к нашим рядам.

Ощущаю как пот стекает по лицу. Под доспехом моё тело уже всё мокрое.

В первом ряду врагов я вижу огромного орка, в красной кирасе. Он держит в руках огромный топор.

Какая глупость, вряд ли он сможет сделать больше одного удара в такой свалке.

Скорее всего, другие орки, бегущие за ним, насадят его на наши копья.

Двадцать шагов.

Я могу различить налитые кровью глаза некоторых из них.

Как же громко они вопят, этот звук, даже в шлеме закладывает уши.

Десять шагов.

Мы начинаем кричать в ответ. Я кричу во весь голос и покрепче сжимаю копье.

Я готов. Я всегда был готов.

 

3.

 

Первый ряд орков напарывается на наши копья.

Отовсюду слышится треск и вой.

Я вижу, как тот самый орк, в красной кирасе, проткнутый в двух местах падает вниз. В его глазах я не увидел никаких эмоций.

Моё копье втыкается в кирасу какому-то молодому орку. Чувствую, как наконечник пробивает кольчугу и втыкается в плоть. Бросаю взгляд на его лицо. Он с непониманием смотрит на торчащее из него копье. Пытаюсь с силой протолкнуть копье дальше. Изо рта орка появляется струйка крови. Кто-то толкает его в спину и копье ещё больше входит в него. Его глаза начинают стекленеть, он падает, а через него уже переступает другие.

Первый готов. Остались все остальные.

Я бросаю бесполезный, теперь, кусок древесины и достаю меч.

Удар.

Они врезаются в наши щиты. Упираюсь плечом в спину стоящего передо мной Бочи.

От силы удара мы делаем пару шагов назад.

Наваливаюсь всем телом, закрываю глаза и напрягаю каждый мускул, в надежде остановить продвижение зелёной волны.

Парни за моей спиной поднимают алебарды и начинают бить по головам ближайших оркам.

В воздухе ощущается запах орочей крови. Они сами по себе всегда смердят, но их кровь воняет особенно мерзко, подобно сладковатому запаху протухшего мяса.

Еще полшага назад. Откуда у них столько силы?

Со всех сторон слышны крики, стоны и лязг металла. Проклятые орки не прекращают вопить.

Мои мышцы горят, а ноги наливаются свинцом.

Мгновения кажутся очень долгими.

Сколько я уже стою тут? В безнадежности пытаясь остановить всю эту мощь. Где подкрепление?

Об шлем ударяется топор и падает рядом. Удар сильный, но не достаточно, чтоб пробить доспех или ранить. Наверно кто-то из орков кинул в нас свое оружие.

Двух парней в первом ряду убили. Их тела всё ещё стоят прижатые двумя сторонами боя, но сами они уже мертвы — их головы мотаются как у тряпичных кукол.

Чувствую как давление орков ослабло. Неужели всё?

Приподнимаю голову, чтоб оглядеться. Встречаюсь взглядом с одним из орков. Красные глаза наполняет ярость, они смотрят на меня. Зелёная кожа, черные как смоль волосы и противные желтые клыки. От его мерзкого вида я крепче сжимаю рукоять меча.

Сцепив зубы, поднимаю меч и делаю колющий удар, через плечо стоящих впереди.

Клинок входит в шею орка, чуть ниже челюсти. Тот сразу обмякает. Резким движением, снизу вверх, вытаскиваю клинок из плоти. Вокруг брызгает кровь. Попадает на моё лицо. Я чувствую её под шлемом, она теплая и противная.

Я делаю шаг вперёд и становлюсь на свое прежнее место.

Земля превратилась в грязь. Ноги скользят из-за пролитой крови. Я спотыкаюсь об чей то труп. Это Дорн. Даже не заметил как его убили.

Я не слышу происходящего вокруг, всё слилось в поток стонов, криков и лязга металла.

Какой-то орк пытается ударить парня передо мной своим тесаком, но я перекрываю удар щитом. В это время Боча вспарывает орку брюхо.

Орк пытается ухватиться за мой щит, но я быстро рублю по пальцам и они с противным хрустом отлетают. Орк валится перед нашими рядами.

Я снова заношу руку для удара и колю в бок стоящего слева орка.

Клинок входит легко, рука становится влажной от крови. Орк и не думает падать. Делаю ещё два укола, чувствую что лезвие зацепило ребро. Он уже точно не жилец, просто ещё не понял этого.

Меня толкают в спину. Я чуть не падаю, и обращаю внимание, что сзади доносится звук горна. Долгий сигнал. Значит нужно теснить их вперёд. Значит к нам уже движется подкрепление.

Наконец.

Я улыбаюсь и делаю глубокий вдох. Сегодня мы навсегда покончим с орками.

А пока нужно продолжать бой.

С каждым ударом клинок становится всё тяжелее. Глаза жжет от крови и пота.

Делаю ещё шаг. Инстинктивно я двигаюсь вместе со всеми вокруг и не нарушаю строй.

Это в нас очень долго вбивали.

Замечаю под своими ногами первого убитого мной сегодня орка. Его лицо в грязи, его сородичи явно успели пройтись по его телу.

Интересно, как он представлял себе эту битву.

Поднимаю глаза и вижу как ко мне приближается тесак. Удар приходится мне на шлем, и соскальзывает на правое плечо.

Голову заполняет звон, в ноздри врывается запах горячего метала, перед глазами стоят искры. В плече появляется обжигающая боль и рука сама собой опускается.

Я мотаю головой из стороны в сторону. Поднимаю меч, и колю не глядя в сторону от куда пришелся удар. Чувствую что клинок врезался в чью-то плоть и, возможно, в кость.

Нужно прекратить отвлекаться и просто делать свою работу. Колоть и убивать орков.

Да. Это то что мне сейчас нужно.

Рука болит, но двигается, значит — не сломана, наплечник и шлем смоги сдержать удар тупым тесаком, но не нужно больше давать оркам шанс.

Моргаю несколько раз и смотрю в сторону откуда пришелся удар, там на меня смотрит окровавленное лицо какого-то орка, у него рана в щеке, через неё видно белую кость. Он снова поднимает свой тесак.

Нет, второго раза у тебя не будет. Делаю ещё укол, прямо в подмышку поднятой руки.

Орк издаёт громкий вой и роняет тесак. Он поднимает другую руку, в ней тоже короткий меч. Похож на один из наших. Он делает укол в живот стоящему передо мной Боче. Я вижу на лице орка наслаждение. Снова колю в лицо орка и пробиваю ему глаз. В этот раз клинок входит в мозг. Противник падает. Вслед на ним падает и Боча. Теперь между мной и орками ничего нет.

Ну и ладно. Я покажу им как хорошо делать эту работу.

Переступаю через своего товарища, держа щит перед собой. Я начинаю кричать.

Хочу чтоб орки почувствовали мою ярость, чтоб они узнали как я их ненавижу, каждая частичка моего тела, каждый нерв, каждая мышца хочет ещё убивать. Убить каждого вонючего орка на этой земле. Мой крик подхватывают все вокруг меня. Мы живая крепость, нас переполняет ярость. И жалким оркам меня не сломить.

Мы все делаем ещё шаг.

 

4

 

Орк пытается ударить меня по ногам, но попадает в щит. Я прокалываю ему шею и из неё льются фонтаны крови.

Плечо ужасно болит, я с трудом поднимаю щит, чтоб отразить следующий удар. Клинок вот-вот выскользнет из моей мокрой ладони. Я продолжаю сражаться только на упорстве, только потому что так правильно, не глядя ни на что я должен продолжать.

Где же подкрепление? Почему так долго?

Следующему орку который хотел напасть на меня раскроило голову ударом алебарды.

Другого я ранил в живот, а добил его стоящий справа от меня парень.

Мы продолжаем теснить их и с каждым шагом я чувствую что их напор уменьшается, появляется свободное пространство. Но и опасных ударов становится всё больше, всё тяжелее от них отбиваться.

Парню справа от меня раскроили голову ударом топора. Пытаюсь сделать укол в голову сделавшего это орка, но клинок попадает в его шлем и соскальзывает в сторону. Орк намного выше меня, он оборачивается, кричит и замахивается своим топором.

Делаю рубящий удар навстречу топору орка и перерубаю его руку в кисти. Топор пролетает над моей головой. На лице орка появляется удивленное выражение. Делаю ещё один укол, целясь в грудь орка. В этот момент ещё чей-то меч врезается ему в шею. Его бой окончен.

Я наношу удар за ударом, делаю шаг за шагом. Каждое выверенное движение я повторял тысячи и тысячи раз прежде. За мной остаются мертвые и искалеченные тела орков, вся моя одежда и доспехи покрыты вонючей кровью.

Усталость, боль и злость переполняют моё тело.

Как далеко мы прошли? Я не знаю.

Сколько уже идёт битва? Я не знаю.

Мы побеждаем? Плевать.

Когда придёт подмога? Мне это не важно.

Скольких я уже убил? Ещё не достаточно.

Слева от меня парень падает, прикрываясь щитом от яростных ударов орка.

Одним движением всаживаю клинок в бок орка. Тот был так увлечен, что не заметил меня. Ещё один укол в шею, орк откидывается назад.

Смотрю перед собой. Очередной предсказуемый удар очередного орка. Блок щитом и удар в ногу. Орк опускается на колено, добиваю его ударом клинка в лицо.

И не вижу перед собой следующего врага. Передо мной никого нет. Неужели мы сделали пролом в их строю? Не может быть.

Обычно орки уже бы отступили. Но почему они до сих пор сражаются. Я вижу перед собой поле, и ни одного убегающего орка. Да что с ними не так?

Что ведёт их в этой самоубийственные атаки?

Даже сейчас, когда их армия скоро будет окружена — они не отступают. Это безумие.

Из-за моей спины в пролом пробегает несколько солдат. Нужно максимально быстро использовать наше преимущество, окружить орков и закончить это.

Каждый вдох обжигает мои лёгкие огнём. Каждый удар сердца я чувствую в висках. Ноги трясутся от усталости.

Осматриваюсь, замечаю уже несколько брешей в рядах орков. Битва из строевого боя начинает превращаться в разрозненные потасовки.

Мне нужно найти следующего врага. Нужно закончить это быстрее.

Взгляд скользит вдоль орочьего лагеря. Над ним видно огонь и огромные клубы дыма. Наверно дело рук нашей кавалерии.

Невдалеке от себя слышен громкий рёв. Оборачиваюсь и вижу огромного, голого по пояс орка. Его тело покрыто какими-то странными белыми узорами, в каждой руке по топору. Сам он на голову выше даже своих собратьев. Пока я смотрю на него он выдергивает свой топор из шлема солдата моей дивизии.

Другой солдат пытается нанести ему удар алебардой, но орк неожиданно легко уклоняется от удара и перерубает руки парню. Тот кричит и падает на землю. Орк не обращает на него внимания.

Внутри меня разгорается новый огонь.

Как это вонючее животное смеет до сих пор сражаться? Как он смеет убивать парней из моей дивизии? Как он вообще посмел появиться на свет?

Я срываюсь с места и бегу к нему. Клинок, который ещё мгновение назад казался мне таким тяжелым внезапно потерял весь свой вес. Все звуки внезапно прекратились. Глаза видят всё вокруг невероятно четко. Боль в голове куда-то пропала.

Я как будто только вступил в бой. Я чувствую себя богом.

Выставляю вперёд щит и всем телом врезаюсь в орка. Он не падает, зато я отлетаю от него и валюсь на землю. Из лёгких мгновенно выбивает весь воздух. Я начинаю кашлять. Вся эйфория сразу пропадает. Голову заполняет неприятный гул.

Я распластался на спине прямо перед этим монстром. Быстро выставляю перед собой щит. Как раз вовремя — в него врубается орочий топор. Из-за отдачи от удара, щит полностью впечатывается в моё тело. Топор частично пробивает щит. Какой же мощи этот удар? Мой нагрудный доспех выдерживает, но левую руку обжигает боль. Рот начинает заполнять кровью.

Орк стоит прямо надо мной занеся второй топор.

Я наотмашь делаю удар клинком поверх щита по руке орка. Он бросает топор в и делает несколько шагов назад.

Делаю глубокий вдох и стараюсь сбросить щит с руки. Это получается с трудом, но я встаю перед ним.

Из рассечённой левой руки вниз стекает кровь. У орка ранена правая рука. Он смотрит на меня и улыбается. Какая же мерзкая улыбка.

Против такого монстра у меня нет шансов. Может, пока я отвлекаю его, кто-то сможет прийти мне на помощь?

Орк бросается на меня занеся свой топор. Успеваю подставить клинок и увести топор в сторону, но орк тут же бьет меня другой рукой. Я отлетаю на метр и снова валюсь на спину.

Боль пронзает затылок, в глазах появляются искры, во рту я чувствую крошку от зубов.

Вдали слышатся крики и звон клинков.

Пытаюсь встать, но меня придавливает к земле чья-то нога. Это тот самый орк.

Смотрит на меня сверху вниз. Начинает что-то говорить на своем языке.

Неужели он что не понимает? Мы почти победили. Прорвали их строй, разбили их армию.

Даже когда меня убьют, они обречены. Мы задавим их числом.

Орк продолжает говорить, обводит топором вокруг себя, а затем, плюёт на меня.

Я отворачиваю голову в сторону. Невдалеке валяется наше знамя. Оно всё грязное, и заляпано кровью. Сколько лет я сражался под этим знаменем? 10? 15? Я не помню точно. Как же я устал. Сколько моих друзей умерло под ним? За все эти годы. За все эти войны. Столько, что я не помню все их имена. Я перестал запоминать.

Скольких я убил под этим знаменем? Людей, гномов, орков и даже эльфов?

Сколько я убил орков сегодня?

Смотрю на орка стоящего надо мной. Он заносит топор для удара.

- Еще не достаточно,- произношу тихо.

Сжимаю клинок в руке, и наношу удар ноге орка. Чувствую как лезвие упирается в кость. Орк роняет топор и с воем падает рядом со мной. Я встаю на колени над ним. Вижу в его глазах боль и ярость. Перехватываю свой меч двумя руками и из последних сил бью орка, и ещё раз, и ещё, снова и снова. Я кричу и продолжаю бить, пока клинок просто не выскальзывает из моих рук.

Падаю рядом с телом. Перед моими глазами небо, такое ясное и чистое, несколько небольших белых облаков.

Пытаюсь снять шлем, получается с трудом — пальцы совсем не слушаются.

Наконец справляюсь с этим и начинаю вставать. Ноги трясутся, но я поднимаюсь и вытираю пот с лица. В голове стоит гул.

Осматриваюсь по сторонам. Нужно найти клинок. Или какое-то оружие.

Со стороны орочьего лагеря до меня доносится топот копыт. Оттуда к нам движется наша кавалерия — помогут добить оставшихся орков.

Смотрю на орка под моими ногами. Такое чувство, что на его лице застыла улыбка.

От злости я бросаю шлем, тот летит в голову орка, ударяется и отлетает в сторону. Хромая подхожу к валяющемуся в грязи знамени. С трудом поднимаю его.

Из последних сил втыкаю древко в землю.

Из-за грязи оно всё черное, желтое солнце еле-еле проглядывается, из-за крови огонь кажется не красным, а каким-то грязно бурым.

Никогда не видел ничего прекрасней в своей жизни.

Эта битва закончена. Я снова выжил.

 

5.

 

В лазарете мне перевязали руку. На левой руке останется большой шрам, и я почти не могу двигать мизинцем и безымянным пальцем. Всё правое плечо и половину спины покрывает огромный буро-синий синяк. Это если не считать огромное количество мелких ран и ссадин по всему телу.

Нужно будет привести себя в порядок. Я направляюсь к шатру моей роты.

Вокруг много солдат, которые радуются победе.

Вдруг кто-то хватает меня за плечо. Боль пронзает половину тела и я невольно морщусь.

- Ей, я тебе уже пару раз кричал.

Передо мной выходит молодой парень, ему от силы лет двадцать. Он тоже весь в грязи.

- Чего тебе?

Видя моё лицо он смущается.

- Я просто хотел сказать спасибо.

- Что?

Он сумасшедший?

- Ну ты спас мне жизнь. Там, в бою, орк сбил меня с ног, я уже подумал: всё, конец. Так страшно было. А ты убил того орка. Просто, это был мой второй бой, а в первом я был в резерве и, ну, мне даже не пришлось биться. А тут, типо, прямо ад был.

Он слишком быстро говорит.

- Да, как скажешь.

Продолжаю идти к шатру. Нужно будет помыться.

- А ты видел у орков с такой странная раскраска? А ещё говорят, что их чемпионы ходят с двумя топорами, и, типо, они очень сильные. Ты видел таких? Мне говорили что это называется бесекр или берсерк. Ну типо, орки дают клятву умереть в бою, едят какие-то грибы и идут в бой.

Он идёт рядом и тараторит.

- Да, мельком.

- Я видел как такого еле-еле смогли забить шестеро наших. Хорошо что таких было немного. А ты слышал? Командир четырнадцатой, той которая в резерве стояла — нажрался и, типо, не смог отправить к нам поддержку. Ублюдок, это из-за него у нас столько потерь.

- Да, ублюдок.

Потом нужно будет пойти к квартирмейстеру и потребовать новый щит и комплект брони. Да и меч, вряд ли я смогу найти старый на поле боя. Да и не хочу я туда возвращаться. Снова он будет кричать и требовать объяснить куда я дел старые и как позволил врагам сломать имущество империи.

- А ещё нас наконец отправят домой.

Я замираю на месте.

- Что?

- Ты не слышал? Типо, у нас потери личного состава больше половины и нас оправляют домой, на донабор и комплектацию, а пока в гарнизоны или что-то ещё. Так что теперь надолго никаких орков и битв. Никаких битв. С тобой всё в порядке? - он смотрит на меня.

- Да, да, всё нормально.

Никаких битв. Это же хорошо?

Уже возле шатра он прощается со мной и куда-то уходит. В шатре непривычно пусто. Странно, где все?

Сажусь на кровать. И что теперь? Сидеть в гарнизоне и со стен плевать? Кулаки сами собой сжимаются.

- Отлично, я тебя уже устал искать.

В шатер входит какой-то человек. По форме видно, что это гонец.

- Тебя ждут в шатре у генерала, собирайся и быстро отправляйся туда.

- Меня? Зачем это?

- Мне по твоему сообщают? Сказано найти бойца из четвертой бригады который поднял знамя, это ж ты был?

- Да, вроде я.

- Прекрасно, а теперь бегом к генералу.

Я, вместе с гонцом, отправился к пышному генеральскому шатру.

Возле него целые ряды знамён и куча охраны.

Зайдя я встал по стойке смирно. До меня донесся запах жареного мяса. В животе заурчало. В шатре был стол, вокруг него несколько офицеров, в кресле сидел генерал. По нему было видно, что он уже пьян.

- А, это наш Герой!!

Генерал указывает на меня рукой и подымается. Отталкивает одного из офицеров и шагает ко мне.

- Я лично всё видел. Этот солдат, настоящий Герой!

Генерал подошел ко мне и сжал меня за плечи. Боль пронзила всё тело.

- В следующий раз, боец, перед тем как предстать перед генералами приведи форму в порядок. Но на этот раз мы тебя прощаем.

- Будет сделано! - выкрикиваю я.

- Не нужно кричать. Вот посмотрите на него

Генерал оборачивается к офицерам. У них всех уставшие и безразличные лица.

-Я лично видел, как он забил огромного берсерка орков, представляете, один на один! У зелёного не было и шанса! А потом, вы представляете, как будто ничего не было, пошел поднимать знамя своей бригады Солнца и Огня. Каков герой!

Ещё один хлопок по плечу. Бригада Огня и Солнца, пьяница.

- Уважаемый генерал,- кто-то из офицеров обратился усталым голосом к генералу, - там разве не бригада Огня и Солнца?

- Да какая разница? - отмахнулся генерал, - Вот если бы у меня в армии были бы только такие - я бы уже давно навел порядок на всём континенте. Мы бы спалили, к чертям города северян, а не в дипломатию с ними игрались.

Генерал останавливается передо мной.

- От имени империи поздравляю тебя с получением нового звания.

- Служу империи!

- Да я ж сказал не кричать. Есть ещё что-то добавить, сержант?

У меня внутри всё падает. Что он хочет от меня услышать?

- Прошу позволить мне продолжить служить империи, на поле битвы.

На лице генерала появляется улыбка. Он оборачивается к офицерам.

- Вы слышали? Вот что я говорил? Герой! Все должны у него поучится.

Оборачивается ко мне.

- Конечно боец, я распоряжусь, чтоб тебе нашли какое-то хорошее место. А это тебе от меня, благодарность за службу.

Он подходит к столу и сгребает с него несколько монет. Кладёт их в мою руку.

- Можешь быть свободен. Продолжай так же служить империи.

- Будет сделано.

Меня выводят из генеральского шатра и отводят к шатру моей роты. Внутри так же пусто. Ссадины на теле ноют и я сажусь на свою койку.

Смотрю на монеты в своей ладони. Пять золотых и три серебряные монеты. Столько я получал за пять месяцев службы.

Голова болит и передо мной всплывают глаза Дорна — пустые глаза мертвеца. Теперь его тело закопают в общей могиле, в огромной черной могиле без дна. Так же как и всех остальных, кто погиб в этой бойне. Все мои друзья закончили точно также. Никем не замеченные и забытые.

Я всегда думал, что особенный, что лучше всего этого, но теперь я понял, наконец до моей тупой башки дошло.

Нужно было прожить всю свою жизнь, пройти столько битв, потерять столько друзей, пройти половину континента, терпеть боль, лишения, спать в этой койке с клопами.

Чтоб это понять.

Я умру как и они, брошенный всеми в бою, и точно так же, меня бросят в безымянную могилу.

От этой мысли все тело пробирает холод. Я хочу кричать от злобы и обиды, но не могу. Я смотрю в пустоту.

Снаружи шатра доносятся весёлые крики солдат празднующих победу.

 

 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 2. Оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...



Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...