1

Гонец сервенгов, чистокровный горец, наконец прибыл в Нервен, великую столицу Дрягвена. Прибыв к воротам замка Хменса, он затребовал аудиенции у короля дрягвенцев. Усатый стражник лишь косо посмотрел на гонца. Немного помявшись, послал второго стражника, чесавшего затылок мальца, спросить можно ли гонца пропускать в город. Нетерпеливый горец, устав ждать поторопил стражника следующими словами:

- Живее, остолоп с равнин. Или, клянусь, я тебя лично потороплю.

-Без распоряжения капитана не положено, - буркнул стражник.

Дверь отворилась и к гонцу подошёл камердинер.

-О, прошу простить этих кнехтов, просто у нас бушует мятеж и король приказал усилить бдительность. Прошу за мной.

- Вот так бы сразу, а то "не положено", распоряжения, видите ли, какие то нужны... - проворчал юноша, следуя за камердинером, одетым словно павлин, по большому и богато убранному коридору.

- И о каком мятеже вы говорите сударь? - поравнявшись с камердинером вопросил Квинтин.

-О, это давняя история. Мятежники-вероломцы, которые недовольны правлением короля. Хменс мудр, смел и добр, однако эти, прошу простить, сударь, мерзавцы смеют протестовать против его дел. За это сжигать на кострах их надо. Однако Хменс милосерден. Его душа безгранична добра. Он проявляет к мятежникам почти отцовское прощение и всего лишь отрубает им головы... О, мы пришли. Король Хменс как раз отвлёкся от ужина и не против уделить вам немного времени.

- Интересное однако у Харлауса милосердие... О а вот и он сам - про себя сказал Квинтин. - Светлейший государь Хменс, владыка Дрягвена, я шлю к вам послание от имени моего сеньора. Можно ли мне его вам озвучить? - С поддельной вежливостью спросил у Длинноного горец, находясь в огромной зале, в которой стол был заставлен разнообразными явствами.

- Я буду говорить от лица моего государя с вашего позволения. - сказал посол и, получив разрешение, продолжил. - Я, Граг III король Сервенга и властитель Денезга, от имени моего народа объявляю Дрягвену войну за учиненные ею провокации, бесчинства и обиды.

- Что ты несёшь, щенок. - Хменс раздражённо посмотрел на гонца, поражаясь его заявлению.

Король, опираясь об трон, встал, гремя королевскими украшениями. Стоявший рядом с троном плешивый советник выжидающего посмотрел на Хменса.

- Что за обиды? Что за бесчинства? Этот сукин сын в горах голову отморозил? Это не причины войны. Это пустые слова. Он и его вассалы не претендуют на владения в Дрягвена. Чего он добивается? Или это ты хочешь ставить нас? Был бы ты гонцом, то знал бы, что из себя представляют Casus Belli. Я повторять не буду: или ты называешь действительную причину или ты отправишься в псарню в качестве обеда.

Оскорбленный и гордый горец,смело ответил грозному королю:

- Не смейте меня подозревать в чем то милорд! Может быть я и заносчив, и груб временами, но я не лжец! А что насчёт причин войны, то я их перечислю: разграбленный караван возле Сарпе дрягвенским отребьем, которое вы называете крепостной пехотой; лазутчик с эмблемой черного льва пойманный в Ялене; и наконец стычка у Зенского моста между сворой наемников, нанятых дрягвенским графом и храбрыми горцами из Гросвальда. Я лично был свидетелем этой потасовки! - сказал Квинтин, положа руку на сердце для пущей убедительности, ожидая ответа от все больше хмурящегося Хменса.

Хменс молча взирал на гонца, практически не шевелясь. Советник с опаской поглядывал на юношу. Короля он знал ещё с детства и молчание было не к добру. Наконец Хменс двинулся в сторону гонца. Гулкие шаги раздавались размеренными ударами. Громогласные звуки походили на бой боевых барабанов. Они прорывали тишину, как дрягвенская алебарда задубелую плоть новенских ополченцев. В этих звуках был гром войны, украшения, качавшиеся при каждом шаге отражали лязг тяжёлых доспехов, крики истекающих кровью юнцов, едва-едва обросших светлыми усиками, но брошенных в бой. И эхом ему вторили стоны матерей. Лицо его с каждым шагом всё кривилось. Брови хмуро заволакивали взгляд. Дыхание стало более глубоким, немного хрипящим. Хменс остановился в паре шагов от юноши. Крепкий в плечах и высокий он вздымался горой над гонцом. Длинноногий посмотрел в глаза ему.

Неожиданно дыхание короля участилось и плавно перешло в хриплый смех. Он гремел над залом и просачивался через глухие дубовые двери тронного зала, заставляя проходивших мимо двери пажей остановиться и посмотреть в щель между дверями, что там происходит. Но им не удалось это сделать-стражник и пинками отогнали их от двери и мальчишки обиженно корча лица побежали прочь. Смех короля продолжал звучать.

- Наконец-то! Наконец-то этот сукин сын осмелился объявить войну. - Лицо Хменса расплылось в широкой улыбке. - Неужели он отрастил яйца. Я думал, что он будет сидеть молча у себя в горах пока реки крови не подойдут к порогу его усадьбы и ему придётся ходить в сапогах, чтобы не простудиться. Хотя он бы и тогда молчал, пока не стало бы по колено и он уже не мог бы ходить по большой нужде, не намочив при этом своё гузно.

Стражники гулко засмеялись. Советник лишь покачал головой. Король хлопнул гонца по плечу.

- А ты хорош. Знавал я много горных шлюх, лишь завидев меня раболепно причитающих. Но ты не из их числа. Как жаль, что таких как ты мало... Жаль для вас. Нам это на руку. Передай своему королю козлов, что закатное солнце перекрасит белоснежные пики гор в алый.

Довольно сильно напуганный высокой и грозной фигурой дрягвенского короля и его громовым смехом, горец немного смутился и заробел. Но вспомнив свою славную родословную в которой было немало сержантов королевской дружины, разивших дрягвенских рыцарей могучими ударами своих знаменитых алебард и чеканов, Квинтин гордо ответил на оскорбления его государя надменным Хменсом следующее:

- Я передам ему ваши слова. Но запомните: с сегодняшнего дня ждите и бойтесь в своих замках лязга сервенгского метала, леса пик, показывающихся из-за гор, боевой клич славных воинов из владений дома Гросвальда! Бойтесь что арбалетные болты сшибут ваших рыцарей с сёдел и горцы пленят самых знатных дрягвенских женщин! Бойтесь этого дня! - сказав это с жаром, Квинтин смело посмотрел в глаза суровому Хменсу пламенными очами, видя что дрягвенская знать вокруг начала обеспокоенно шептаться.

- Напорный сукин сын, - усмехнулся Хменс и посмотрел на всех присутствующих в этом зале. - Но настолько же и глуп. Дерзить королю, да при таком происхождении... Развеселил меня этот сопляк. Даже настроение поднялось. Хоть кто-то из сервенгцев не сбежит с поля боя. Я сохраню тебе жизнь. Не даром же меня все называют милосердным.

Лицо Хменса моментально приобрело серьёзный вид.

- А теперь пошёл прочь, у меня дела появились. Война немного требует внимания и сил. Мне ещё проводить битву с сервенгцами. Нужно посмотреть, насколько хороши ваши воины. В королевском борделе есть десяток воительниц из горных деревень. Нацепи на них броню и не отличить от ваших рыцарей.

Стражники рассмеялись. Король напоследок усмехнулся гонцу, развернулся и пошёл к трону.

Решив отпустить оскорбительную реплику грубого короля, Квинтин поклонился всем присутствующим. Быстрым шагом вышел, перед этим бросив:" Лишь время покажет кто из нас прав, ваше величество." Оставив озадаченную дрягвенскую знать за спиной, после чего начал поспешно удаляться из замка, пройдя коридоры, увешанные старинными новенскими картинами, при этом толкнув одного нерадивого стражника на выходе. Он сел на свою чернушку. Бросил тяжёлый взгляд на дворец Хменса. А после во весь опор поскакал в сторону Денезга...

2

Король Хменс окинул взглядом зал. Галдёж графов, прибывших к королю по случаю войны, становился всё громче. Блюда пустели с невероятной скоростью. Казалось, что перед ним сидят не люди, а пробудившиеся от зимней спячки медведи. Они вгрызались в оленину, перчёных куропаток, запечённых в орехах поросят, тушёную говядину, вырывали куски плоти, запихивали крупными кусками. Разнообразные овощи и фрукты, едва попадая в руки очередному графу тут же исчезали в их чревах. Всю пищу обильно смачивали вином. Сок от мяса стекал по бородам, капал на искусно сделанные серебряные блюда, на хлеба, обильно расставленные повсюду, капала на стол и тут же растирался в жирные разводы локтями графа, который тянулся за очередным яством. Взлохмаченные пажи носились с новыми блюдами по всему столу, едва успевая ставить новые угощения. Хменс забросил в рот тушёный телячий язык и громко хлопнул жирными от фазаньей грудки в меду ладонями. Графы притихли и внимательно посмотрели на короля. Хменс встал, громко отодвинув стул.

- Повод, по которому мы тут собрались, вам всем знаком, - начал серьёзно король, окидывая взглядом присутствующих графов, прислушивающихся к каждому слову Хменса. - Надвигается война. Земли будут истоптаны лошадьми. Люди порублены топорами, исколоты копьями, изрезаны мечами. Деревни сгорят. Молодые рыцари, только познавшие вкус женщин и хорошего вина, падут в бою, сшибленные тяжёлой пикой. Некоторые знатные роды прекратят своё существование. По водостокам городов потечёт кровь и пепел. Наступит голод, а с ним и мор. Придёт разруха, опустошающая всё и вся. Люди будут умирать. Мучительно и долго.

Мне даже стало жаль сервенгцев... Жаль, что их ожидает такая участь.

Хменс подхватил кубок с вином.

- За наше богатство, честь и славу, которые мы обретём благодаря этой войне. За нашу победу!

Графы шумно воскликнули, поднимая кто бокал, кто графин, кто кусок мяса.

- Пора для музыки. Эй, приведите барда, - Хменс крикнул пажам.

Бард, очень смазливый молодой парень, одетый в алый жиппон и бежевый шаперон, вальяжно вошёл в обеденный зал. Столы с яствами стояли в форме буквы «П». Очень удобная расстановка, пришедшая от новенскцев. Хменс сидел между параллельными столами. Бард изящно поклонился и встал в середине зала, в десятке шагов от короля. Удобнее перехватил лютню и плавно провёл по струнам. Довольный изящным звуком, он глубоко вздохнул. Лицо приняло мечтательный вид. Звонке пение полилось из-за изящных красных губ.

Жил на свете король

И не ведал про горе

Не любил никого

Жил один в просторе

 

И хоть был молодой

Идти в брак не желал

Лишь мотал головой

На пышных балах

 

Ему было милей

Женщины ласки

Бить огромных вепрей

Как-будто из сказки

 

Благородного оленя

И медведя огромного

Он разил без сожаления

Как врага инородного

 

Раз на охоте он был

Как карету увидел

И про всё забыл

Лишь её увидев

 

Молодая графиня

Всех красивее сирен

Была точно богиня

Из сервенгских легенд

 

Вдруг понял король

Что его сердце пробито

Жемчужной улыбкой

И глаз из лазурита

 

Молодая графиня

Ему улыбнулась

Так удачно охота

Для короля обернулась

 

Свадьбу справили

Прямо на море

И после отправились

В брачное ложе

 

И соединились они

На шкуре медвежьей

И она увидела огни

В глазах до этого нежных

 

И прелестную шею

Обхватили крепкие руки

Из груди нежной её

Хрип вырвался гулкий

 

После овладевания ей

Ему она стала скучной

За всё прозвали его

Король Великодушный.

3

Пасмурным вечером к толстым белокаменным стенам Денезга прискакал молодой гонец, которого стража незамедлительно пропустила в город, увидев отличительный королевский значок. Этим гонцом был Квинтин Варддор, скачущий к королевскому замку, находящемуся на одном из концов столицы. Доскакав, наконец, до величественных ворот резиденции сервенгских королей, Квинтин ни на что не обращая внимания помчался в королевскую опочивальню, надеясь застать там Грага III. Как оказалась, надежды его оправдались. Граг безмятежно, сидя за столом из сервенгского кедра, проверял документы и подписывал некоторые из них, поглаживая свою козлиную бородку. Эту идиллию нарушил Квинтин, достаточно беспардонно вошедший в покои короля ,на что Граг не особо рассердился, лишь спросив его об успехе посольства.

Квинтин, имевший острый ум и хорошую память, передал весь его разговор с королем Дрягвена с невероятной точностью. Добавил к этому что: "Низинный король слишком высокого мнения о своем сброде, которое он называет армией." Граг лишь ухмыльнувшись и все так же задумчиво поглаживая свою бородку, затем с задором сказал:" Наконец-то мои новенькие доспехи перестанут пылиться, а мои сержанты за зря распивать чудное вонденское вино!. Наконец то я утру нос этому чванливому, тупоголовому и хвастливому Хменсу, который обожрался у себя на богатых и плодоносных равнинах!". После чего бодро начал писать приказы с приготовлением к новой военной компании, попросив затем Квинтина передать их.

Граг, закончив через час подписание определенных указов и посланий, передал их уставшему от ничегонеделания Квинтину. Ему поручил раздать эти депеши королевским гонцам, так как горец сам бы ни за что не управился бы в срок.

— А вот это письмо, ты должен передать сажгенскому султану лично. — Сказал король, показывая небольшой свиток со значком, изображающим черного медведя — символа сервенгских монархов. — При этом ты должен оставаться инкогнито, так как Длинноногий имеет неплохую агентурную сеть даже в моих землях. А лишние проблемы мне не нужны. Не хватало чтобы письмо обнаружили

— Не беспокойтесь государь! Пусть я юнец, но вас не разочарую и за себя постоять всегда готов. — ответил Квинтин с тем жаром, который свойственен молодым и смелым людям.

— Добро, добро. Я на тебя полагаюсь. А теперь иди выполнять поручение.

Квинтин, отвесив поклон, с поспешностью вышел из королевского кабинета, оставив Грага одного. Король сервенгов, немного погодя, решил позвать к себе гильдмейстера Денезга, который был необходим в эту минуту...

Через полчаса в королевский кабинет явился человек лет сорока, одетый в достаточно скромный шелковый табард, сажгенские сапоги из лучшей коровьей кожи, которые носят вельможи при дворе Хана Справедливого. Этот человек был худощав и слегка сутул, на его лбу было множество морщинок, появившихся из-за постоянного пересчёта крупных сумм денег, которые денезгские купцы находят, благодаря удачному расположению торговых путей и собственной торговой жилке. Этим человеком был никто иной как Клод Дэжен, известный так же как и Клод Безухий, так как его левое ухо было отрублено в одной из стычек с дрягвенскими налетчиками, когда он был ещё всего лишь караванщиком. Войдя в кабинет, он поклонился королю и спросил его для какого дела он позвал его сюда.

— Клод, не стану томить нудными речами, скажу коротко. Я поручаю тебе собрать ополчение в городе и вооружить его за ваш счёт и купить 3 пушки в Зерде. Более ничего от вашей гильдии не требую.

— Просьба очень затруднительная, но учитывая ваше прошлое заступничество перед графом Этроском и другими заслугами перед нашей гильдией, я эту просьбу выполню. Хотя ополчение в Денезге — сброд редкостный... — проговорил последнее купец в задумчивости.

— Как бы то ни было, сейчас пригодятся любые солдаты. Да и в качестве пушечного мяса местные пьянчуги очень даже сгодятся. А теперь спеши Клод, времени в обрез, война с низинным львом обещает быть кровопролитной! Клод, поклонившись, быстрыми шагами покинул кабинет.

— Теперь осталось только ждать графов... — проговорил Граг вслух при этом глубоко задумавшись, несмотря на то что его слушали только портреты сервенгских королей, коими была увешена эта комната.

5

Громкий стон раздался в тронном зале. Хменс шумно выдохнул и устроился поудобнее на троне, оббитым Сажгенским бархатом. Его могучая рука сжимала холодный кубок, который то и дело прикладывался ко лбу, звонко ударяясь об корону, что вызывало всплеск головной боли у короля. Пиры с вассалами в преддверии войны столь же приятны, сколько неприятны последующие дни, особенно когда выпить мешают государственные дела. И только вечный старый советник стоял подле него с каменным лицом.

Гвардейцы звучно отворили двери, пропуская высокого усатого мужчину, облачённого в антрацитово-чёрный жиппон и такой же шаперон. Он торопливо прошёл к центру зала и, поклонившись в пояс, возбуждённо воскликнул:

- Выше королев...

Харлаус поморщился и жестом приказал говорить без формальностей, обязующих всех подданных при обращении к королю пользоваться громогласным тоном. Мужчина понимающие кивнул и заметно тише продолжил:

- Штефан Бургман, Министр разведки и магистр отдела соглядатаев, по вашему указанию прибыл.

- Доложи о успехах и делай это тихо, а то твои крики слышны даже в Королевстве Дрягвен

- Всенепременнейше, выше Величество. За столь небольшой, а я бы сказал мельчайший, ваше Величество, срок с наступления войны было выявлена обильнейшая активность враждебнейших агентов, диверсантов и деморализирующих лиц. Первейшим-наперво схвачен купец, который интересовался ценами, а цены-это экономика, значит он пытался выведать наши средства. Схвачен безоговорочно, ваше Величество.

- Сервенгский купец?

- Нет, выше Величество. Сажгенский.

- Хитро. Продолжай.

- Схвачено несколько монахов, деморализировавших несчастных кнехтов в столице. Они вещали о мире и любви, что нужно-де - смешно мне становится! - жить без зла, без войн, без алкоголя. О мире, ваше Величество, в войне, которую объявили эти злодейские сервенгские псы. Сразу же отправились в надлежащие органы. Также был арестован мелкий учёнишка, пытавшийся приобрести книги поэта Луччиано Зоммервельта.

- Это ещё кто? - Хменс глянул на советника.

- Луччиано Зоммервельт-это один из самых великих писателей Дрягвена, прославивший навеки свой край. И я не понимаю обвинения по поводу приобретения его великих книг.

Штефан нахмурил лоб и раздражённо посмотрел на советника. Лицо его приобрело выражение, с которым учитель рассказывает очевидные вещи неспособному школяру в какой-то замшелой академии.

- Да будет вам известно, достопочтеннейший сударь, что он в своих, я не побоюсь этого слова, балладах прославлял город Цильбург, который принадлежит сервенгцам.

- Цильбург, вам должно быть это известно, древняя твердыня Дрягвена, которая стала сервенгской только чуть более сотни лет назад, а Луччиано творил два века назад.

- Так, дело требует рассмотрения. - Хменс повертел в руках кубок и поставил его на подлокотник. - Советник, пусть учёные, которые изучают этику-эстетику, просмотрят Луччиану твою. Там посмотрим. Этого человека не подвергать пыткам и содержать в чистых камерах.

- Воистину вы, ваше Величество, милосердием слывёте. Не даром. Но на этом всё.

- В таком случае, слушай распоряжение: Усилить работу твоих соглядатаев, обнаруживать сервенгских гонцов и доставлять распоряжения ко мне. Эти ягнята слабы, но могут податься к более сильным королевствам. Отправляйся.

Штефан уважительно поклонился и отправился прочь.

6

Это был пригожий день. Палящее солнце, на протяжении нескольких дней не прикрываемое тучами, высушило лужи и грязь, позволяя лошади, вороному благородно у коню, скакать во весь галоп. Но под конец дня всё испортилось.

Вечером, когда солнце уже не палило так жарко. Квинтин под именем Тит Педрон, скакавший во весь опор к султану Сажгена, двигался по лесной чаще. От продолжительной скачки он порядком подустал и надумывал остановиться на привал. В последний момент пригнулся под массивной веткой, неизвестно откуда нависшей над дорогой. Чертыхнулся, ещё раз убеждаюсь в необходимости привала. Дорога резко сворачивала влево. Он замедлил галоп и едва не упал с лошади, которая внезапно мотнула мордой при крутом крене на повороте. Тит непонимающе взглянул на коня. Но его тут же осенило: «Видно не я один устал. Нужно срочно отдохнуть». Он поднял взгляд обратно на дорогу и дёрнул за поводья. Конь с диким ржанием поднялся на дыбы, но Тит, приложив последние силы, смог удержаться и не упал. Дорогу преграждали два всадника. Первый был одет в чёрную стёганку, через швы которой просвечивалась кольчужная рубаха, а также в чашеподобный шлем. Второй — в серый плащ. Первый почесал жидкую бороду и ощерился, заметив взгляд Тита. Гонец обернулся. Сзади него - как-будто из-под земли вылез - был ещё один всадник, тощий рябой парень, на грязном пегом коне. Парень крепко сжимал одной рукой тяжёлое копье, а другой доставал из лежащего на луке седла потёртого шлема и забрасывал в рот чёрные ягоды.

— Что вам угодно путники? Если вы ищите проблем, то ищите их в другом месте, так как я не из тех людей, которые дают себя в обиду.

Хоть Тит и проговорил это с суровостью, но она была довольно напущена, так как нравом он обладал достаточно осторожным и кротким, да и воином он был предпочитающим сражаться бок о бок с товарищами нежели делать это в одиночку что очень опасно для жизни...

Всадник в плаще выпрямился в седле. Из-под плаща показалось гладко выбритое лицо с искажёнными усмешком губами.

- Мы, милсдарь, - лесорубы, - бородатый щёлкнул пальцами по лезвию небольшого топора, - искаем одну малёхонькую девочку в красной шапочке. Защитить её надобно. От всякого встречного волчары. Не видали, милсдарь? Волка-то. Ловчий имеется для делов оных. Да, Войтек?

Рябой парень, названный Войтеком, плюнул в сторону, кожаной перчаткой стёр розовые ниточки, тянувшиеся от его губ, и гулко поддакнул.

— Простите сударь, но ни волка, ни девочки в красной шапочке я не встречал. — Ответил Тит недоверчиво косясь на охотничий топор одного из так называемых лесорубов. Весь их внешний вид,а особенно помятые и грубые рожи этих путников, вызывали у королевского дружинника недоверие. — А все же мне кажется что вы охотитесь вовсе не на волка, "лесорубы" — проговорил Тит, язвительно подчёркивая последнее слово и ища рукой рукоять своего короткого меча.

- Казаться вам, милсдарь, могётся что угодно. - Бородатый пятернёй почесал бороду. - Видать это всё из-за ягод, что жуёте.

- Право слово, вещества, которые содержаться в некоторых растениях, могут содержать дурман . - Спокойным тоном проговорил всадник в плаще. - А также сонное зелье, снижающее внимание. Вы вполне можете не замечать некие детали.

- Ага, чесслово, милсдарь, мы лесорубы. Ну, окромя Войтека. Ловчего нашего.

— Что за ересь вы несёте! Это же самая обычная ежевика, ей богу! — Удивлённым тоном воскликнул Тит, поспешно доставая из подсумка гроздь ежевики и показывая её эрудированным незнакомцам. — Да и тем более мне вовсе не "кажется" что вы подозрительно выглядите. Будь я сервенгский бобёр, если случайный встречный не скажет что вы выглядите подозрительно. — сказал воин недоверчиво оглядывая "лесорубов" и "лесничего", сильно при этом щурясь.

Тит прекратил свое занятие и поговорил — Ну ладно добрые люди, я тороплюсь и не хочу задерживать вас в вашем предприятии. — затем он повернул своего бурого коня в сторону и собирался уже уйти прочь, посчитав за благо не допрашивать неприятных типов.

- Милсдарь, чего вы так раскраснелись? - Бородатый улыбнулся.

- Да, право слово, вам следует успокоиться, - Всадник в плаще усмехнулся. - Для успокоения души нет ничего лучше доброй поэзии. Войтек, у тебя очень хорошо получается.

Прочитай что-то. Да хоть про ту же ежевику. Рябой парень почесал пятернёй затылок, что-то вспоминая. Вдруг он щёлкнул пальцами и, приняв многозначительное лицо, прочёл:

Как-то с Вольфом поутру

Драли мы твою сестру

- Браво, право слово, народная поэзия Дрягвена полна символизма, перемежающегося с трагизмом. - Бритолицый театральной похлопал. - Очень поучительно и заставляет задуматься. Вы же, сударь, надеюсь, не воспринимаете это на свой счёт? Не правда ли?

Остановившийся было Тит, чтобы послушать немного поэзии от случайных встречных и немного развеселиться, покраснел от злости из-за показавшегося ему оскорбительным стиха Войтека. Его горячая кровь горца доставшееся ему от отца бурлила от негодования, а рука стискивала рукоять меча, сажгенского типа. Королевский дружинник уже хотел было перерезать глотки столь наглым и насмешливым путникам, но благоразумие и холодный расчет смогли удержать его от этого порывистого поступка, так как он понимал что затея довольно гиблая. Тит лишь выговорил, а точнее плюнул в лицо неудавшимся стихотворцам, следующее: — Не знаю как у вас, но у нас за такие шуточки обычно набивают морду. Впрочем, я не против нарушать сейчас эту традицию.

- Милсдарь, ты что, нам угрожаешь? - Поднял бровь бородатый. - Мы, значит, вежливо и почтительно, а он морду грозится набить.

- Угрозы могут плохо обойтись, право слово. Поплатитесь за это. - Всадник в плаще покачал головой.

- Нарвался, козлотлитель, - Войтек сплюнул, - айда, сукиного сына!

Рябой парень резким движением нацепил на голову шлем, осыпая плечи и холку коня высыпавшимися ягодами. Он перехватил подмышкой копьё и, направляя остриё предплечьем, с криком погнал лошадь в сторону Тита, обходя его с левой стороны. Бритолицый одёрнул полы плаща, под которыми оказался прикреплённый к луке седла малый арбалет. Выхватил его и медленно начал взводить. Бородатый всадник в кожанке крепче ухватил топор и ударил лошадь, стараясь выгадать момент и ударить по гонцу в один момент с Войтеком, беря в право от гонца.

Тит, оказавшийся в столь опасной ситуации нещадно ругал себя в уме за слишком длинный язык и порывистость, но собрав всю свою не выдающуюся храбрость в кулак решил дать бой несносным путникам, оказавшимися неплохо вооруженными. Достав овальный щит с изображением герба рода Ругла и обнажив меч, он резко пришпорил своего коня и развернул его в сторону, уводя себя от атаки рябого парня и объезжая бритолицего с правой стороны.

Копьё рябого проскочило в паре дюймов от лица гонца. Изрядно разогнавшийся конь пронёс его мимо. Со звериным рыком он дёрнул повод я, заставляя лошадь встать на дыбы. Перехватил копьё и резко развернул лошадь, которая с диким ржанием задёргала головой. Рябой парень дёрнул слишком резко, причиняя изрядную боль коню, но ему было на это наплевать. Была важна лишь стремительность.

- Н-но, сука, - крикнул рябой ударяя в бок лошади тяжёлыми окованными сталью сапогами, - пошла!

Лошадь с диким ржанием послушно двинулась, переходя в галоп. Рябой пошёл на второй заход. Меж тем бородатый преследовал гонца. Слишком поздно ринувшись в бой, он всё же не смог в одно и то же время сблизиться и ударить в ту же секунду, что и рябой. Скрипя зубами расстояние между ним и гонцом было всё меньше. На левую руку бородатый намотал поводья, правой сжимал топор, целясь в спину гонца.

Кровь наполовину горская в жилах Тита закипела от смертельной опасности и начала затуманивать его рассудок, а гнев оттого что его голову чуть не пробил какой-то наемник лишь больше его взбешивала. Убегая от преследователей Тит ранее собиравшийся разделаться сначала с бритолицым арбалетчиком, резко поднял своего бурого коня нижнедрягвенской породы на дыбы и развернул его в сторону бородатого преследователя, наверняка не ожидавшего подобного и перехватив меч так чтобы остриё оказалось внизу со всей воткнул меч в морду бородатому бедолаге из обезображенного лица которого хлынула кровь. Тит, рано торжествуя и совершенно позабыв о предосторожности сказал, а точнее проорал неприятелям:"Ну что грязные ублюдки? Хотите ещё драться" ,при этом не забывая держать боевую стойку и подзабыв об арбалетчике за спиной...

Захлёбываясь кровью бородатый выпустил из руки топор, который упал в паре шагов от Тита. Удар был молниеносен, меч, проткнув подбородок снизу, вышел через гортань. Лошадь продолжала скакать, унося умирающего всадника. Но удар, нанесённый гонцом, был колющим, вытащить клинок при такой скорости было невозможно. Ещё не довершив до конца удар, эфес выскользнул из его ладон, оттягивая саму руку в сторону.

Бритолицый будто бы не заметил потери, аккуратно вкладывая в ложе арбалета болт.

- Курва! - Крикнул рябой парень вгоняя лошадь в галоп.

Бородатый шёл на гонца с левой стороны. Рябой скакал справа. Не взирая на неудобность удара, он решил справа и ударить. Перевесил копьё слева от холки хрипящего скакуна и с диким рыком приближался к Титу. Копьё с хрустом ударилось в овальный щит гонца.

Удар был мощен и нанесен с большой скоростью и попал он прямо по щиту отчего тот чуть не сломался, а Тит не удержавшись в седле свалился на земле сильно ударившись при этом спиной. Когда гонец оклемался и вскочил на ноги, то перед собой он уже видел бешено скачущего в его сторону рябого парня верхом на гнедом коне с одноручным мечом в руке. Достав полуторник Тит ошалело бросился вперёд и замахнувшись бросил меч прямо в морду коня когда тот оказался на расстоянии тридцати шагов. Рябой вылетев из седла шмякнулся об землю и определенно что-то себе сломав потерял сознание. Гонец рано расслабившись и потеряв бдительность получил смачный удар булавой от бородатого наемника по голове защищённой шлемом чем-то напоминавший салад и темнота заполонила его взор...

Удар был мощен и нанесён с большой скоростью. Бритолицый вскинул арбалет и примерился взглядом в летящего оземь Тита. Удачно свалившись он приземлился за конём и был недоступен для выстрела. Усмехнувшись, бритолицый прицелился над седлом, чтобы когда Тит встанет, болтом прострелить гонцу голову. Арбалетчик предполагал, что Тит поднимется и займёт стойку, что выучка заглушить панику, оставив лишь холодный расчёт.

Тит ошалело выхватил меч из ножен, приделанных к седлу и это спасло ему жизнь. Едва появившись из-за лошади, голова гонца оказалось под прицелом арбалета. Бритолицый плавно спустил механизм и болт полетел в цель. Ошалело дёргая головой, переводя взгляд то на приближавшегося рябого, то на застрявший в ножнах меч, резко двигая телом, которым пытался придать энергии и вытащить злосчастный меч, гонец оказался в стороне. Болт пролетел мимо, едва задев перья на шлеме Тита, отчего тот даже ничего не заметил.

Усмешка бритолицего перетекла в кривой оскал. Рукой нащупав рукоять Булавы, он погнал коня на Тита. Гонец услышал в последний момент, скачущего всадника и попытался поднырнуть под свою лошадь и выбраться по другую сторону. Но лёгкая булава настигла его.

7

В окрестностях небольшой деревушки сервенга остановился король Хменс со своей армией. Он смотрел на охваченные огнём дома. Маленькими муравьями выносили разный скарб из домов его кнехты. Хменс задумчиво улыбался.

Двойка с дубовой клеткой прискакала к стоянке его войска. К королю их подвёл под уздцы бритолицый мужчина. Он был в цветах рода Кегнед.

- Ваше величество, мы выполнили все ваши поручения. Сажгенский хан не получил письма короля Грага. Они не придут к нему на помощь. Ещё несколько гонцов были перехвачены нами. Но именно один заслуживает вашего особого внимания.

Хменс поднял бровь. Вдруг он разразился громким хриплым смехом. Из клетки вытащили истощённого посла из Сервенга.

- Я вижу тебя. Снова, щенок. Ты не в лучшем виде сейчас. Ну и где твои рыцари? Где горячие горцы из Сервенга? Мы разоряем ваши деревни и вы ничего не делаете?

Квинтин безмятежно смотрел королю в глаза. Посол был не возмутим, как горы Сервенга. На его голове запеклась струйка крови. Горы окрасились в алый. Пожар войны разгорался.