Кроу выпивает третью чашку напитка из кэроба и расписывается в бумагах, занимаясь абсолютно скучной и муторной документацией. Работая Жнецом, он даже и подумать не мог, что помимо собирания душ и сеяния страха, тут есть еще какая-то работа. Но, как оказалось, если хочешь идти выше по карьерной лестнице, придется заполнять множество бумажек об умерших людях и постоянно отчитываться в канцелярии.

 

Он не хотел для себя такой судьбы; но, появившись на свет у обычных смертных родителей, его забрали довольно рано, в четырнадцать, воспитывая как будущего Бога смерти. Кроу уже успел узнать и о религии, и о мифологии, (у него даже был любимчик), и каково же было его разочарование, когда он узнал, что по ту сторону жизни дела идут совсем не так, как им рассказывают в книжках.

 

У каждой религии есть свой Бог Смерти, великий проводник на ту сторону, который даёт либо вечные развлечения, либо вечные муки. У каждой религии и мифологии есть свой, но все они выполняют абсолютно одинаковые функции. Боги устают; раз в несколько сотен лет они меняются с преемником и уходят на вечный покой, развлекая себя либо преподаванием, либо удовольствиями, предназначенными для людских душ. Боги бессмертны, а от этого порой устаешь, особенно, если множество лет напролет заниматься одним и тем же. Иногда они спускаются на землю и развлекают себя там, но это происходит довольно редко, потому что людям нельзя знать правду.

 

Прежде чем стать Богом и получить полную власть, сначала нужно долгое время работать Жнецом; они собирают души, пережившие насильственную смерть, души тех, кто просто не в состоянии сами добраться до врат Богов. Они собирают их в медные сосуды и сортируют по времени, месту, виду смерти, полу, возрасту и религии. Потом заполняется необходимый протокол, после которого души отправляют к тем, кто является для них проводником. С теми, кто никогда не верил в высшие силы, всегда сложнее; обычно, от скуки, Жнецы разыгрывают лотерею, а потом уже решают, куда же его отправить.

 

Все документы бережно хранятся в архивах, ведется четкий учет, чтобы не было путаницы. Кроу слышал, что до введения такой системы души очень часто перемешивались, и тех, кто верил в Аида, отправляли к Осирису, а разные религии – разные пристанища. Суть остается, в общем-то, одна и та же, но такое деление помогало не перенапрягаться и не создавать очереди. Да и тем более, если человек так яро верил в какую-то религию, почему бы ему не дать насладиться фактом того, что он был прав?

 

Богом смерти стать тоже не так-то просто; для начала, нужно родиться особенным, и, пока за тобой будут присматривать, показать себя в лучшем свете. Кроу не знает, что именно он такого сделал, чтобы заслужить продвижение вниз (ха-ха, какая шутка). Не все становятся Жнецами; многие так и остаются жить смертную жизнь, даже не подозревая, какой же шанс был ими упущен. Но Кроу не просил для себя такой судьбы; он бы лучше остался дома, на Земле, не обременённый бессмертием.

 

Но Жнецом быть тоже весело. Он наблюдал за тридцать лет такой жизни множество войн, болезней и падений культур, облетел весь мир, повидал множество людей и судеб. Маловероятно, что смертность и короткое бытие смогло бы дать ему хотя бы половину того, что он получил, будучи Жнецом. Но всё это дело вкуса и выбора; будь у него шанс, он бы все-таки выбрал смертную жизнь, в любви, спокойствии и стабильности.

 

Но Кроу не может сказать, что ему плохо. Его друзья, такие же жнецы, как он, или канцелярии - отличные ребята; он, опять же, может следить за жизнью людей и иногда влиять на неё. Самое отвратительное - писать протоколы душ; о, и, кстати об этом.

 

– Тебе долго ещё?

 

Он качает головой.

 

– Я уже закончил.

 

Его куратор - хорошая девушка, только вот держит его в ежовых рукавицах. Кроу тяжко вздыхает и отдаёт ей папки, закрывая этот день. Теперь он может пойти и расслабиться. Кроу не думает о том, что в этом нет особого смысла, потому что если начнёт думать - скатится в пропасть.

 

Он, как обычно, спускается на землю, садясь на крышу первого попавшегося дома. Кроу мог остаться с другими Жнецами, почти его друзьями, но ему гораздо веселее наблюдать за людьми. Он не обязан объяснять свои мотивы, ему просто нравится тут находиться. .

 

Мужчина краем глаза замечает движение между гаражами. Он лениво поворачивает голову в их сторону, но ничего не предпринимает. Сейчас не его смена, он и так работал больше пятнадцати человеческих лет без выходных. Кроу видит связанную жертву и хрупкую фигуру в чёрном рядом с ним, и знает, что сейчас будет.

 

Решая, что девушку можно припугнуть, Жнец спускается и встаёт позади неё, размышляя, просто коснуться её или же припугнуть посильнее. Но, девушка, словно ощущая его, поворачивается и широко улыбается.

 

– О, привет! Давно тебя не было видно!

 

Кроу зависает и на автомате говорит:

 

– Да завал был, а сейчас у меня наконец выходные.

 

Связанный мужчина громко кричит и пытается вырваться, но убийца выбрала очень удобный момент: ночь, гаражи, довольно далеко от жилых мест, а даже если и попадётся случайный свидетель, тут не слишком хороший район, и никто не решится сунуться.

 

До него доходит с опозданием, что простая смертная его видит. Какого?...

 

– Ты видишь меня?

 

Девушка заливисто смеётся.

 

– Ого, долго же до тебя доходило.

 

Жертва сзади успокаивается и ворчит что-то о том, что она наркоманка, раз видит тех, кого нет, но блондинка, не думая ни секунды, вонзает нож ему в горло и снова улыбается.

 

Выглядит, как очаровательный ребёнок, но по сути - тёмная лошадка. И какие ещё сюрпризы она ему преподнёсет?

 

– Кажется, для тебя тут есть ещё одна душа.

 

Он не пытается задаваться вопросом, зачем она это сделала и кто она такая. У Жнеца лишь один вопрос: как она его видит? Он слегка трясёт крыльями и выпрямляется, стараясь выглядеть уверенным и собранным, но на деле он в панике.

 

Девушка выглядит совсем юной и симпатичной: у неё курносый носик, веснушки на всё лицо, белоснежные волосы и очень тёмные глаза. Жнец хмурится. Как он, видя в темноте, не может разглядеть цвет её глаз? Кто она такая?

 

– Кто ты, чёрт возьми, такая?

 

Она снова смеётся. Кроу не кажется вся эта ситуация смешной.

 

– Привет, меня зовут Венера, и я твой будущий друг.

 

Кроу зависает на секунду, а потом хмыкает. Толкая девушку к стене, он прижимает острое перо к тонкой шее и рычит:

 

– Да-да, отличная шутка. Давай, признавайся, ты моя очередная проверка? Или же мне дали ученицу? Тогда где твои крылья, а?

 

Вопросы сыпались, словно из рога изобилия, Кроу не давал вставить ни слова бедной девушке. Он пытался найти логичный ответ на ситуацию, но с каждым вопросом начинал понимать, что нет тут ничего логичного.

 

Пора бы уже перестать удивляться ещё с того момента, как его сделали Жнецом, но как можно не удивляться, когда перед тобой стоит девушка, которой нет ни одного нормального объяснения?

 

– Ты дашь мне объясниться, а?

 

Она широко улыбается, и Кроу хочет пошутить, что она потеряла свой клоунский нос, но он сдерживает себя. Он серьёзный Жнец, он сюда не шутки шутить пришёл так-то.

 

– Валяй.

 

– Я за тобой гоняюсь уже давно, около пяти лет, а ты всё никак не обращаешь на меня внимание! Думала, скольких мне надо убить, чтоб ты наконец понял, а мне нужно было просто выходного дождаться! Итак, я Венера, и я очень-очень хочу с тобой подружиться! Ты мне кажешься интересным персонажем, и ещё я очень крутая, мы просто обязаны подружиться! Я помогу тебе с душами, у тебя же есть какой-то плюс от этого, да? А ты просто будешь со мной общаться, расскажешь, как у вас что работает, мне жутко интересно.

 

Девчонка болтает слишком быстро, она совершенно не боится его, и Кроу даже не успевает разбирать информацию. Он останавливает её, размышляя. Мужчина пытается осознать, что она только что сказала, но выходит, мягко говоря, с трудом. Кроу даже забывает о том, что на главный вопрос она так и не ответила.

 

Она слишком... живая. Он не привык к этому, Кроу привык к могильному холоду тел, тихому завыванию ветра и слишком громкому звону стекла.

 

– С чего ты взяла, что мы подружимся?

 

Её взгляд тускнеет. Кроу запоздало понимает, что это прозвучало несколько грубее, чем он хотел, поэтому Жнец пытается выдавить из себя приветливую улыбку. Выходит жалко, честно говоря.

 

– Ну, у тебя особо нет друзей, как я заметила, и у меня тоже, плюс, не все смертные могут видеть тебя, а я могу! Я могу тебе передать опыт человека, а ты мне опыт бессмертного, тем более, это должно быть весело! Давай, я не доставлю проблем. И мы можем друг другу дать много интересного.

 

Кроу хмурится и отходит. Проблема, хм? Очень точное слово она подобрала. У него в голове очень лениво плывут мысли, он пытается придумать, как ответить так, чтоб это не звучало грубо.

 

– Это не моя проблема. Ты - не моё дело.

 

Ладно, не вышло. И что с того? Они больше никогда не встретятся, а даже если и встретятся, то проигнорируют друг друга. Это всё - незначительная проблема, и он совсем скоро о ней забудет, как и Венера - о нём.

 

Жнец улетает, не оборачиваясь. У него достаточно и своих проблем, ему нет дела до какой-то девчонки. Он не хочет смотреть в её грустные разочарованные глаза и чувствовать чувства. Кроу теперь Жнец, существо без эмоций. И теперь он планирует просто игнорировать все воспоминания и всё подобное об этой встрече.

 

Но игнорировать её существование удалось не слишком долго. Девчонка начала просто преследовать его, вечно улыбаясь и скача, словно мячик-попрыгунчик. Кроу каждый раз стоически игнорировал её присутствие, но это с каждым разом становилось всё сложнее.

 

– Ты когда-нибудь от меня отстанешь, а?

 

Девчонка каждый раз отвечала, улыбаясь:

 

– Ты смешной. А ещё, как мне кажется, очень одинокий. Мне не нравится, когда люди одиноки, ой, прости, ты не совсем человек, но суть ты понял: быть одиноким - не круто. Думаю, я достаточно неплохая компания, и я смогу пробиться в твоё каменное сердце, вот увидишь!

 

Кроу перестал отслеживать время. Он занимался своей работой, пытался избавиться от Венеры, заполнял документы, грубо говоря, жил своей жизнью Но блондинка упорно от него не отставала, подкидывая новые трупы, словно всё это - развлечение.

 

– А тебе как больше нравится: когда тело чистое, аккуратно, или наоборот? Я думаю, мне нравятся чистые, потому что так ты видишь суть человека, то, кем он был при жизни. Раньше это было довольно пугающе, а сейчас уже я спокойна, да и тем более, упускать возможность с тобой встретиться совсем не хочется. Кстати, а как много душ ты собираешь за день? Как все они помещаются в эту сумку?

 

Стиснув зубы, он делал свою работу, пока она рядом скакала и задавала кучу вопросов о процессе собирания душ. Кроу, по привычке, не отвечал. И лишь нервно дёргающиеся крылья выдавали его настроение.

 

У него нет времени на неё. Точнее, у неё нет времени. Жизнь человека хрупка и скоротечна, скоро у неё просто не будет сил на то, чтобы доставать его. Сам Кроу в какой-то степени рад, что стал бессмертным. Он знает, что это скоро ему надоест и будет куча проблем и внутренних терзаний, но сейчас мужчина благодарен.

 

Он не знает, чего хочет после обучения: действительно стать богом или сбежать и просто путешествовать по миру, познавать тайны мироздания и отдыхать. До этого далеко; ему ещё несколько сотен лет пахать, и то не факт, что он пройдёт. Годы скачут хоть и быстро, но для него - недостаточно. Монотонность утомляет.

 

Венере повезло больше: у неё нет таких мук. Когда тебе достаётся вечная жизнь, сначала тебе весело и интересно с этим жить. Лишь потом, спустя многие годы, ты начинаешь понимать, с чем именно столкнулся. Кроу не привык оставлять важные дела на потом, поэтому уже заранее начинает думать, чем же хочет заниматься.

 

Венера толкает его в плечо и солнечно улыбается.

 

– А туда, куда ты относишь души - как там?

 

И почему-то сейчас ему захотелось ответить.

 

– Обычная канцелярия. Много Жнецов, у каждого своя комната, чтобы писать бумаги и систематизировать каждого. Потом это всё отдаётся наверх, а потом уже относится куда надо. Представь обычный офис и ты поймёшь, как там.

 

Девчонка слегка хмурится, но понятливо кивает. Возможно, стоит ей дать шанс, пусть хоть что-то интересное будет у неё в жизни, помимо убийств и беготни от полиции.

 

И они начинают разговаривать. Кроу всё так же неохотно общается, отвечая на вопросы довольно скупо, но болтовня Венеры забивает паузы. Она рассуждает, шутит, рассказывает истории, и ему почему-то нравится их слушать. Возможно, она не так плоха, как ему казалось вначале.

 

Кроу не задаётся вопросом, почему она его видит. Наверное, мужчине просто плевать, разные чудные вещи случаются, и эта - не самая важная. Возможно, клиническая смерть, кто её знает? Главное лишь то, что она видит его и может доставать.

 

— Каково это, много лет подряд заниматься монотонной работой? Ты же только и делаешь, что летаешь туда-сюда и собираешь души, (я бы поставила здесь точку) не скучно тебе? Я бы, наверное, уже давно повесилась от скуки, ненавижу быть на одном месте и делать одно и то же. Я люблю спонтанность и неожиданность, понимаешь?

 

Кроу безразлично пожимает плечами. Он её, конечно, в этом не понимал.

 

– А что, веселее ничего не делать? Или убивать, а?

 

Венера улыбается шире обычного, хотя казалось бы, куда ещё.

 

– Мы с тобой - две стороны одной медали. Я забираю жизнь, а ты переносишь её туда, куда нужно. Я более живая, чем ты, а ты холоден, словно мороз. Грубо говоря, я огонь, а ты лёд, понимаешь? И убивать - это не столько весело, сколько философски.

 

Если бы он спросил, что это значит, Венера бы рассказала ему, что никогда не сможешь познать полноту жизни, не увидев смерть. Это не обязательно должен быть её путь, всё начинается с малого: смерть домашнего любимца или члена семьи. Когда ты приближаешься к самому духу смерти, то ты словно на острие ножа: вот жизнь, а вот край мироздания. Смотри, не упади.

 

Если бы Кроу спросил её, почему ей вообще весело от того, что она убивает людей, девушка бы ответила, что для каждого человека смерть - что-то далёкое и невозможное. Никто не думает о ней, когда идёт в магазин или едет домой. Никто не думает, что с ним это может случиться. И вот, когда это наступает - люди обнажаются во всём своём великолепии. Ей весело коллекционировать воспоминания об этом: каждого она записывает в дневник, чтоб не забыть.

 

Но Жнец не спрашивает. Венера же не отвечает.

 

– Ты права. Но зачем тебе я?

 

Девушка хмурится.

 

– Я же говорила, ты интересный персонаж.

 

– И чем же я интересен?

 

Девушка садится на голый асфальт и смотрит вдаль, собираясь с мыслями.

 

– Ты вне времени, и у тебя совершенно другие ощущения. Я думаю, ты уже давно успел оценить масштабы своего бессмертия, и знаешь, что с этим делать. У тебя нет бешеной погони с временем, потому что тебе некуда торопиться. Это интересно. Тем более, ты же Жнец! Это гораздо интереснее любого художника или певца. Я всё детство читала про таких, как ты, в разных Мифологиях. Не думала, что когда-то смогу столкнуться лицом к лицу. И вот, ты тут.

 

Она переводит на него затуманенный взгляд и просто смотрит. Кроу кажется, что она что-то скрывает, но не спрашивает.

 

Наверное, именно это его ошибка.

 

Венеры нет месяц. И нет, он не считал. И это настораживает: обычно она хвостиком вьется вокруг него, скачет туда-сюда, ходит с ним к каждому телу. И это удивительно, как её ещё не поймали. Может, поймали сейчас? Кроу чувствует иррациональное волнение за эту девчонку, он привык к ней, словно к домашнему питомцу.

 

Хорошо, это уже прозвучало мерзко.

 

Венера появляется также внезапно, как и исчезла. Снова сияющая, улыбается, скачет, и Кроу понимает, что скучал. Поэтому мужчина проявляет первые признаки привязанности - при встрече он трепет её по волосам. Девчонка явно счастлива.

 

– Ты стал Жнецом по своей воле?

 

Он, как обычно, пожимает плечами.

 

– И да, и нет. Я просто стал, скажем так, особенным, подходящим на эту роль, и меня забрали, объяснили как что и всё. Думаю, я мог отказаться, но не захотел.

 

И это самый большой ответ, который он когда-то ей давал. Девушка смотрит на него большими глазами и задумчиво кивает, не решаясь задавать вопросы ещё.

 

Годы идут, времена меняются. Венера всё так же поставляет ему тела в тех зонах, к которой его прикрепляют, следует за ним по городам, и Кроу даже не интересуется как. У них что-то вроде дружбы, но со своими секретами. Мужчина не замечает, как минуло десять лет, а потом и ещё десять. Монотонная работа всегда убивает время так, что не замечаешь.

 

Венера стала для него лучиком света. С ней оказалось не так скучно, и она смешно шутит. Мужчина даже начал улыбаться ей на её рассказы и говорить о себе, но не слишком много. Канцелярия не знала об этом; неизвестно, как они отреагируют.

 

– Ты бы хотел снова стать смертным?

 

– И да, и нет. Сейчас пока мне комфортно, я знаю, что дальше будет муторно и скучно, ещё хуже, чем сейчас, но я уже размышляю над тем, чем буду заниматься дальше. Тем более, мир всё время меняется, я бы хотел за этим понаблюдать.

 

Они сидят на крыше, потому что Венера повадилась таскать трупы на крышу. Она закуривает, задумчиво смотря в даль.

 

– Как это ощущается, когда ты бессмертен?

 

Кроу внезапно думает о том, что при её короткой жизни курить - глупо. Думает о том, что и сам был бы не против приблизиться к земной жизни таким способом. Мужчина не просит, он просто думает, что же ему ответить.

 

А как же должно это ощущаться?

 

– Я не знаю. Думаю, я слишком привык к этому.

 

Это так отвратительно - привык. А он имеет на это право? Бессмертие - дар, так когда он стал так халатно к нему относиться? Когда он успел стать настолько чёрствым?

 

Девчонка тихо смеётся.

 

– Ты не ценитель, правда?

 

– Кажется, я просто забыл, каково это.

 

Возможно, главная проблема этого дара - ты просто в какой-то момент привыкаешь к этому и становишься почти мёртвым. Он забыл, каково это - улыбаться, чувствовать, жить. Но сейчас, рядом с ней, Кроу чувствует, что он жив. Чувствует, как воздух проникает в его лёгкие и наполняет клетки тела жизнью, чувствует покалывание в кончиках пальцах и ветер в волосах. Кажется, мужчина живее, чем он привык думать о себе.

 

Глубоко вдыхая, он смотрит на закат, и видит его по-другому. Мужчина знает, что только с ней закат начинает иметь какой-то смысл. Две стороны одной медали, жизнь и смерть, огонь и лёд. Венера - буквально воплощение жизни.

 

– Мне пора.

 

Она скупо прощается и размышляет дальше, смотря в закат. Кроу впервые за долгое время расстроен тем, что она стала статичной. И в этот раз, улетая, он оборачивается. Венера не смотрит на него, и это, почему-то, ранит.

 

Возвращаясь обратно, Кроу идёт в офис, не зная, чем себя занять. Он садится и смотрит в мерзко жёлтую стенку, пытаясь понять, что же в нём изменилось. Изменился ли он сам?

 

Ему не особо нужен сон, но иногда он погружается в него, просто чтобы сбежать от мира. Сейчас он не хочет даже этого - Кроу пытается понять, что с ним происходит.

 

К нему заходит его куратор и говорит:

 

– Я знаю, что у тебя появился друг на земле.

 

Кроу кивает. Она продолжает:

 

– Ты неплохой парень, Кроу. И мой тебе совет: не привязывайся к ней. Век человека - песчинка в океане, рано или поздно она уйдёт. Да, мы вечные, и наши чувства стали почти каменными, и почти - именно то, что нужно учитывать. Её смерть разобьёт тебе сердце.

 

А у него есть сердце?

 

Где же ты, чёртово сердце?

 

Девчонка ещё что-то говорит, говорит, говорит, просит его избавиться от неё, ради его же блага, Она просит его сделать это как можно быстрее, потому что этот груз он будет нести вечность (какая ирония). Она садится и гладит его по голове, словно имеет право, но у него нет сил на то, чтобы убрать руку.

 

Он словно пустой сосуд. Ему кажется, что эта девчонка въелась слишком глубоко, и как умудрилась? Как он мог позволить этому случиться? Как он вообще этого не заметил?

 

Кроу возводит глаза к потолку, но ответа там, ожидаемо, нет.

 

– Ты услышал меня?

 

Она говорит обманчиво мягко. Кроу кивает, говоря, что ему нужно всё обдумать. Но он просто не может. Возможно, эта та цена дара, которую стоит заплатить.

 

Он берет выходной на неделю. Просто пытается смириться с тем, что слишком привязался к камню, который тянет его на дно. Каково это будет, когда Кроу будет забирать её душу? Каково это - смотреть в стеклянные глаза человека, который был тебе дорог? Эта мысль приносит боль, и это тоже пугает.

 

Спустя неделю он снова спускается на землю, делает свою работу и ждет свою подругу. Венера появляется так же, как и обычно: словно чёрт из табакерки. Она светится, переливается цветами жизни, и каково это будет потерять?

 

– Ты в порядке?

 

Он думает, что лучше оборвать всё сейчас.

 

– Я не хочу больше тебя видеть.

 

Это кажется правильным: она исчезнет, и, возможно, Кроу повезёт, и он не увидит её мёртвое тело. Она будет жить в его воспоминаниях и будет казаться живой, а значит, не придётся переживать её утрату.

 

Его план почти идеален. Но сейчас он впервые в жизни видит, как Венера злится.

 

– Какого чёрта?

 

– Тебе нужно идти заниматься своими человеческими делами, пока у тебя ещё есть время. Я не хочу, чтоб твоя жизнь закончилась рядом со мной.

 

Девушка ядовито улыбается.

 

– Или ты просто боишься, что увидишь мою смерть?

 

Да твою ж, когда она успела его изучить так хорошо? Он вздрагивает, но не отрывается от своей работы.

 

Он чувствует биение сердца в груди. Оно ускоряется от испуга, бьётся, словно птица, пытается вырваться, но Кроу запихивает его глубже, не позволяя. Слишком много чувств, волнений, иногда ему кажется, что он просто не выдержит так много.

 

Венера прекратила спокойный ручей его спокойной жизни в чёртов цунами. Пора это заканчивать.

 

– Уходи.

 

Кроу совсем забыл учесть то, что ей тоже может быть больно. Что привязался не он один, мужчина совсем забыл, как она скакала за ним по городам, оставляя что-то важное в каждом месте. Забыл, что Венера слишком чувствительная, и этот удар для неё такой же сильный, как и для него.

 

Возможно, он эгоист, но за годы мужчина забыл, каково это. Кажется, мужчина забыл слишком много, но сейчас уже начинает вспоминать. Хорошо ли это?

 

– Знаешь что, ты, чёрствый невыносимый засранец, я носилась вместе с тобой везде, мы, вроде как, уже подружились, и тут ты просто говоришь, чтобы я уходила? Я имею право на объяснение!

 

Кроу убирает колбу. Карты на стол.

 

– Рано или поздно ты умрёшь. Я не хочу это видеть.

 

Девушка начинает злиться ещё больше.

 

– Ты так зациклен на себе, что даже не заметил, что за двадцать лет я вообще не изменилась, ты даже не заметил, что меня никто не ловит, хотя я злостная преступница, ты ничего не видишь, кроме своих глубоких и важных размышлений. Так вот, я бессмертна, придурок, да-да, с алхимией игралась и вот что вышло, и знаешь что? Ты не стоишь моего бесконечного времени. Потому что ты приобрёл дар, но потерял всё живое. Так какой в этом смысл?

 

Девушка просто убегает, пряча лицо в шарфе. Кроу снова зависает, пытаясь обработать огромный поток информации, который опять Венера кинула в него. И, когда до него доходит суть, всё становится понятным. Он роняет сумку и просто не в силах сделать шаг.

 

Ее не существует. Поэтому никто не мог её поймать, потому что она, по базам, должно быть, уже давно числится мёртвой. Ей легко скакать за ним по городам, потому что ей не нужно разрешение и всё остальное, её не существует, и она может проезжать нелегально, ей ничего не сделают. Даже если поймают, что можно сделать тому, кого нет?

 

Она отчаянно пыталась подружиться с ним, потому что ей тоже нет смысла пытаться общаться с людьми - они умрут. И видит она его именно поэтому, Венера шагнула в вечность.

 

Кроу такой дурак. Как можно этого не замечать.

 

И мужчина начинает смеяться. Громко, оглушительно, до слёз, смеётся, смеётся, смеётся. Как можно быть таким слепым, как можно пропустить столько моментов. Он падает на колени и продолжает хохотать во всю глотку, срывая голос, раздирая лёгкие.

 

Какой же идиот.

 

Мужчина находит её спустя пять лет. Она всё такая же молодая и озорная, словно не прошло двадцати пяти пустых лет. Она сразу же ощетинивается, когда видит его, боясь вставить хоть слово.

 

Первые минуты мужчина не может ничего сказать. Он так чертовски скучал по ней, что крылья нервно дёргаются. Но это хорошая нервозность; кажется, словно Кроу получил лучший подарок во вселенной.

 

Венера смотрит на него широко распахнутыми глазами и ждёт. Не знает что, но ждёт, зная, что сбегать - глупо. Да и тем более, ей слишком любопытно узнать, что он от неё хочет. Мужчина делает шаг ближе, а потом замирает. В его глазах - радость и тоска. В её - волнение и любопытство.

 

Кроу широко улыбается.

 

– Привет, меня зовут Кроу, и я твой будущий друг.