Все события и персонажи вымышленные. Любые совпадения случайны,... наверное...

Осенние сумерки сгустились на востоке, суля темную ненастную ночь. Ветер, завывая голодным волком, сквозил по опавшим листьям. Серое небо захватили стаи тяжелых туч, то и дело всхлипывающие редкими крупными каплями.

По разбитой грунтовой дороге, виляя между озерами грязных луж, проехала старая облезлая буханка. За рулем сидит человек в синем бушлате с надписью "Медперсонал - Федеральная Аффективно-Нарциссическая Клиника Особого Назначения". Водитель с безразличием смотрит на давно выученную им наизусть дорогу, по которой мог бы проехать даже с закрытыми глазами и беззвучно что-то шептал. Под низко надвинутой серой кепкой, необыкновенно черные пустые глаза.

Присмотревшись к нему, невозможно было понять и ухватится за какие либо приметы и характерные черты этого человека. Серая будничная клякса с лицом, не имеющим возраста. Даже в определенный момент нельзя было с уверенностью сказать, сколько ему сейчас лет.

Боковые стекла были опущены и продуваемый насквозь пустой салон был мрачен. Его беспрестанно наполнял тоскливый скрип и бряцанье всего, что только возможно.

Водитель бегло взглянул на панель приборов. На ней не горела ни одна лампочка, ни один прибор не показывал того что нужно, даже самый тусклый габарит отказывался работать. Однако водителя это, похоже, совершенно не волновало.

Буханка мчалась, прыгая на кочках в надвигающуюся ночную тьму намереваясь слиться с ней воедино.

Подняв черные глаза, водитель глянул в зеркало заднего вида на пустые задние сидения, губы дернулась в оскале, и тихий безжизненный голос процедил - Значит, всё-таки решили появиться. Пустое. Вы им уже ни чем не поможете! Они уже наши!

* * *

Бледный свет мониторов на посту охраны освещал двоих санитаров, лениво развалившихся в старых продавленных креслах. Они как притаившиеся в засаде волки смотрели в экраны, будто выискивая себе добычу. Но там ни чего не происходило, все было как обычно, спокойно, и буднично.

Один из них потянулся и встал. Это был худощавый молодой человек не старше тридцати,

с наголо бритым черепом скинхеда и неестественно-бледной кожей. Его правую руку украшал массивный стальной браслет с надписью АУЕ, а на левой красовалась татуировка плачущего ребенка. На ремешке поверх больничной рубашки, болтался бейджик с надписью «санитар Бледнов».

Он прошелся, разминаясь резкими движениями руки, и остановившись за спиной второго, гнусаво спросил.

- Как же скучно! Когда там уже новеньких привезут? Жду не дождусь, - и звонко хрустнул костяшками пальцев.

Второй санитар покосился на него и с безразличием ответил – Ближе к утру.

Он был заметно старше Бледнова, на вид около пятидесяти, может чуть меньше. Крепкий, плечистый, с неторопливыми движениями уравновешенного человека. На гладко выглаженной больничной рубашке, был аккуратно приколот бейджик с надписью «Старший санитар Соколов».

В кармане у него пиликнул телефон, и он не спеша полез за ним.

Звонкий сигнал тревоги разрушил будничную идиллию, замигав на панели огненно-красным огоньком.

Оба санитара мгновенно бросились к пульту.

- Это где? – затараторил Бледнов проглатывая окончания.

- В кабинете главврача! – тихим напряженным голосом ответил Соколов, - идём скорее!

Санитары бегом бросились вверх по лестнице туда, где посмел объявиться нарушитель их спокойствия. Преодолев несколько коридоров они, наконец запыхавшиеся остановились возле кабинета с табличкой Главврач Лардекен Р.

Дверь была приоткрыта и в узком проеме виднелась полоска желтого света. Затаив сбившееся дыхание, санитары бесшумно подкрались и толкнули дверь.

В кабинете за рабочим столом, сидела молодая девушка и что-то быстро печатала на компьютере главврача.

По губам Бледнова скользнул довольный хищный оскал. Лицо Соколова осталось непроницаемой маской без всяких эмоций.

- Ты как сюда вошла, тварь? - гнусавым голосом возмутился Бледнов.

Увидев в дверях санитаров, девушка отпрянула от стола и забилась в угол. На её худеньком милом личике отразился дикий ужас. Она побледнела и затрепетала в страхе, словно бумажный листик на зимнем ветру.

Прикрывая руками грудь, она отчаянно сжимала воротник старого халата, где с трудом читалась надпись «пациент клиники». Прижимаясь к стенам, девушка словно хотела пройти сквозь них и исчезнуть, раствориться – будто бы её здесь никогда и не было.

На первый взгляд, девушка была совершенно нормальной, но если хорошо присмотреться, то с ней все-таки было что-то не так. Что-то такое, чего нельзя разглядеть сразу. Какая-то угловатость, нескладность, сутулость и нестройность. Она была словно дорогой инструмент, который так и недоделали.

Бледнов не спеша обошел стол и приблизился к ней, довольно скалясь кривой ухмылкой. Его бледный лысый череп и широкая улыбка походили на маску смерти. Неожиданно, он нанес девушке резкий удар в лицо, сбив бедняжку с ног.

Она отлетела в сторону и, ударившись головой о стол, осталась неподвижно лежать.

- Видал, как я могу! - засмеялся Бледнов обращаясь к стоящему в дверях Соколову. Тот с безразличием посмотрел на него, на девушку и кивнул в сторону компьютера.

- Посмотри, что она там делала? - пустым скучным голосом произнес он.

Бледнов, с довольным видом посмотрев на свой кулак, поцеловал его и, перешагнув через девушку, склонился над монитором.

Он несколько секунд водил глазами по экрану, и вдруг его бледное некрасивое лицо скривила гримаса ярости. Санитар стал нещадно избивать девушку ногами, пиная куда придется, а она беззвучно плакала, словно немая, прикрывала голову руками.

- Что тварь, хочешь пожаловаться? Как плохо тут с тобою обращаются! – задыхаясь в припадке орал Бледнов брызгая слюной. От охватившей его ярости он стал совершенно бледный, как смерть, - Оскорбляют, да! - продолжал он наносить удары – Унижают тебя, конечно!

Девушка не издавала ни звука.

- Мама забери меня, прошу! - издевающимся гнусавым голосом протянул Бледнов.

Девушка обмякла и больше не защищалась, видимо потеряв сознание.

Соколов не обращая на всё происходящее ни малейшего внимания, продолжал стоять в дверях и что-то набирал в своем смартфоне.

Бледнов окончательно запыхавшийся, наконец, остановился. Смачно плюнул на девушку; выключил компьютер; взял её за ногу и выволок в коридор.

* * *

В тишине коридора, послышался цокот каблуков. Нарастая гулким эхом и быстро приближаясь, он походил на топот всадника апокалипсиса спешившего судить несчастных грешников.

Из-за угла, быстрым грозным шагом вышла маленькая женщина в белом медицинском халате. Чересчур яркий макияж подчеркивал её надменность и заносчивость, а кроваво-красные губы кричали о вульгарной сексуальности.

Слева на груди как орден, блестел золотым теснением, бейджик с надписью «Старшая медсестра Катерина Персова». Справа была приколота большая брошь в виде пушистого кота с рубиновыми глазами.

Медсестра сжимала в правой руке кожаную плеть, а в левой два поводка уходивших своими ремешками за угол.

- Что у вас тут случилось? – недовольным визгливым голосом спросила она глядя на Бледнова.

Тот сжался, присел, и смущенно улыбаясь заискивающе ответил - Ни чего такого, о чём вам стоило бы беспокоиться досточтимая донна!

Персова вопросительно посмотрела снизу вверх на Соколова, но тот равнодушно пожал плечами и, достав из кармана телефон, демонстративно перестал обращать на неё внимание.

У старшей медсестры слегка дернулся глаз, и она зло взглянула на Бледнова, тот стушевался еще сильнее и с наисладчайшей улыбкой смущенно пробормотал – Да эта, вот - указывая на лежащую позади него девушку, – в кабинет главврача как-то проникла.

Глаза старшей медсестры гневно засверкали, она стала как будто надуваться, становясь все больше и больше.

- Она что-то узнала? – зашипела Персова, медленно наступая на Бледнова

- Нет, что вы! – оправдывался тот, выставив перед собой руки для защиты, - да она, наверное, просто хотела сбежать!

Было видно, что старшая медсестра задохнулась от нахлынувшего на неё негодования, но обдумав слова санитара, успокоилась и злобно усмехнувшись, сказала.

- Куда сбежать? – в голосе звучали удивление и сарказм, - она что, сумасшедшая?

Бледнов молча пожал плечами. Даже не сговариваясь, они с Соколовым предпочли умолчать, о попытке одного из пациентов клиники сообщить о происходящих здесь делах.

- Ладно, тащите её в изолятор! - рявкнула Песова на обоих санитаров, - и не забудьте отметить, чтоб другим неповадно было!

- Так уже! - заискивающе улыбнулся Бледнов и грубо схватив за волосы лежавшую без сознания девушку, рывком повернул её лицом к медсестре.

Левая часть лица превратилась в сплошную гематому. Глаз заплыл так, что не открывался, нос был сломан и свернут набок, совершенно разбитые губы распухли и стали фиолетовыми, словно перезревший плод налившийся кровоподтеками. Она судорожно и часто хватала воздух как выброшенная на берег рыбёшка, видимо из-за того что часть ребер были сломаны и впивались в легкие.

Медсестра оскалилась в довольной улыбке - Замечательно! Пусть все видят, что будет с теми, кто не хочет лечиться по нашим правилам!

В её маленьких, широко посаженных глазках, мелькнула искорка садистского величия - Молодец Бледнов, далеко пойдешь!

Санитар смущенно заулыбался от неожиданной похвалы - Ну я ещё и не такое умею, - протянул он своим гнусавым голосом.

Потянув правой рукой за поводки, Персова вытащила из-за угла двоих с надписями на халатах «пациент клиники». Один из них был очень высокий, с тупым, бессмысленным выражением на лице и косящими в разные стороны глазами. Из его всё время кривящегося, незакрытого рта, капала слюна. Он заламывал себе руки и периодически кому-то довольно кивал. Второй напротив, держался скромно, был среднего роста в круглых очках с недоумевающим испуганным видом ботаника. Переминаясь с ноги на ногу, он часто поправлял очки и настороженно поглядывал на старшую медсестру.

- Куда это вы их? – с нагловатой усмешкой спросил её Бледнов.

- На процедуры! В кабинет: Аффективной Реализации Естественной Нарциссической Аберрации.

Бледнов многозначительно покивал.

- Вот с чем приходится работать! – посетовала Персова.

Она с нежностью посмотрела на долговязого ковыряющего пальцем в носу, – Гений, - и тут же брезгливо сморщилась, взглянув на ботаника - и это, ничтожество!

- Несомненно! – с жаром согласился Бледнов, - оно всегда так.

- Ну чего встали? – истерично взвизгнула она, указав носком красной лакированной туфли на лежащую без чувств девушку, - тащите её в палату!

- А ты, Соколов, сообщи о случившемся главврачу, а после, зайди ко мне!

Повернувшись на каблуках, старшая медсестра зацокала дальше по коридору, таща за собой двоих на привязи. Санитары тем временем, взяв девушку за ноги, потащили её в другую сторону.

* * *

Они занесли её в темную палату изолятора и, не включая свет, швырнули на кровать. В кармане у Соколова зазвонит телефон, он глянул на экран и сказал Бледнову.

- Ты лучше привяжи её, а то вдруг снова вздумает сбежать, - и вышел из палаты.

На лице бледного как смерть молодого санитара появился хищный оскал. Он принялся с особой тщательностью и силой, грубо застегивать широкие кожаные ремни на тонких белых запястьях лежавшей без сознания девушки.

Стискивая зубы Бледнов тянул широкие фиксирующие ленты на юной девичьей груди, безжалостно передавив и без того сломанные ребра.

Закончив, с удовольствием посмотрел на результат и, убедившись, что девушке не пошевелиться, задумчиво залюбовался ею. Встрепенувшись, он бросился к двери и, выглянув в коридор, убедился, что там никого нет, вернулся к кровати.

Глядя на беспомощное юное тело, в полумраке палаты, глаза санитара вспыхнули ярко-бардовым огоньком похоти и вожделения.

Облизнув тонкие сухие губы, Бледнов наклонился вплотную к ней и тихо прошептал - Ты же не закричишь, если я немного с тобой поиграю? – голос его осип от желания. Положив руку на внутреннюю сторону её бедра, он начал медленно продвигаться вверх, к промежности.

В это мгновение девушка пришла в себя и, вздрогнув с ужасом, посмотрела на своего мучителя. Левый глаз совсем заплыл и не открывается, зато правый, впился в Бледнова своим ярко-зеленым светом. В этом испуганном взгляде читался страх, отчаяние, безысходность, и в тоже время ярость, злость и ненависть.

Санитар, злорадно хохотнул и грубо схватив её за подбородок облизнул ей щеку длинным раздвоенным как у змеи языком - Вкусненькая! – прохрипел он.

В дверном проеме, беззвучно появился силуэт человека, перекрывая и без того тусклый свет в палате. Громко кашлянув, человек сказал – А ну прекрати, она ведь не за этим к нам пришла.

Бледнов отпрянул от девушки и поспешил отойти к противоположенной стене.

Щелкнул выключатель; несколько раз мигнув, под потолком зажглись лампы.

Санитар, словно упырь, злобно зашипел на названого гостя, заслоняя руками глаза от внезапного яркого света.

Человек вошел в палату, осмотрелся и властно сказал - Пошел прочь!

Бледнов что-то недовольно бурча себе под нос, вышел из палаты.

* * *

Когда зажегся свет, девушка узнала вошедшего человека. Это бы главврач клиники, что подтверждал бейджик на его белом халате с надписью «Доктор Особого Назначения Роман Лардекен».

Это был мужчина среднего возраста, роста, веса, с необычайно едкой манерой общения и колкими замечаниями с подтекстным смыслом.

Именно из-за него, девушка согласилась на лечение, в этой клинике поддавшись на лесть и восторженное описание: сколь чудесно и замечательно это место. Как ей обязательно здесь помогут, сделают все, чтобы она почувствовала себя лучше. Какой же она была дурой, раз поверила во всё это.

Тем временем Лардекен извлек из-за спины небольшой кожаный портфель, покопался в нём и вынул папку с надписью «История» болезни. С призрением и брезгливостью смотря на изуродованное лицо девушки, и не глянув даже в папку, он прошелестел её страничками менее чем за секунду и самодовольно заключил.

- Все с вами понятно! Ваш диагноз: Никчемное ничтожество! Почему? Да потому что! Я так решил! Большего, вы не стоите.

Девушка смотрела на него одним глазом, в котором вместе с испугом читалось вопрошающее непонимание. Она открыла рот, видимо пытаясь что-то сказать, но голоса не было.

- А? Что? – приложив ладонь к уху, спросил главврач, и от души громко рассмеялся.

- Забыли про укольчик при входе в клинику? – и саркастически погрозил ей пальцем, - ну таковы правила нашего лечения. Здесь у пациентов, нет права на собственный голос!

Лардекен бросил папку обратно в портфель, и тот вдруг исчез, растворившись в воздухе. Девушка решила, что у не начались галлюцинации из-за побоев.

- Вы же сами, добровольно пришли в нашу клинику, - нарочито надменно продолжал доктор, - и согласились с условиями пребывания. - А теперь, мне звонят среди ночи и говорят, что вы вдруг решили пожаловаться на то, как плохо здесь с вами обращаются? Смешно!

По деловому заложив руки за спину, Лардекен мгновенно изменился в лице. Его исказила гримаса злобы и ненависти. Покраснев от гнева, он истерично заорал - Неслыханная дерзость! За это, мы заклеймим вас позором, лишим всех благ и привилегий, подвергнем остракизму.

Девушка беззвучно зарыдала и зарыла глаз.

Главврач, улыбнулся демонической улыбкой, и видимо оставшись довольный собой, развернулся и вышел, громко хлопнув дверью. Свет погас, дверной замок пару раз щелкнул и следом послышался звук удаляющихся шагов.

Наступила звенящая тишина. Абсолютный мрак затопил палату чернотой, в которой ничего не было видно.

Холодный липкий страх пробежал по коже стаей мурашек. Девушка беззвучно всхлипывала; на жесткую больничную подушку, пахнущую хлором, катились соленые капли разочарования, обиды и безысходной тоски.

На что она надеялась, придя сюда? На понимание, на помощь, на участие, и то, что ей помогут разобраться в себе, укажут верную дорогу? Самообман и разочарование, жгли изнутри горечью, сдавливали горло комом обид, резали осколками разбитой надежды.

«Не нужны нам такие клиники!» Словно молния мелькнула мысль. «Мы сами можем врачевать свои душевные раны упорством и трудом!»

А "эти", только и могут что насмехаться, пить твою жизнь, топтать искры и издеваться! «Эти» сделают все, чтобы погасить спасительный свет в твоей душе.

За дверь послышался тихий скрежет и шепот голосов. Девушка испуганно насторожилась и как могла, повернула голову. Под дверью брезжила узкая плоска света. На минуту все затихло, и вдруг замок щелкнул. В давящей тишине этот звук был похож на выстрел, девушка вздрогнула, и сердце её бешено забилось.

«Это наверное тот бледный санитар! - подумала она - Пришел закончить начатое.»

Ужас и страх сковали её и без того привязанное к кровати тело. Внутри все похолодело, дыхание с трудом вырывалось из легких, она начала задыхаться, судорожно хватая воздух ртом, как вынута из воды рыбка.

Оглушающей канонадой в ушах грохотал пульс, перед глазами побежали белые светлячки и сознание начало покидать ее, когда внутри что-то оборвалось и она, глубоко вздохнув, замерла и успокоилась.

Мысли стали ясны и легки - часть её сознания подумала: «А что, если я откушу себе язык?»

«Ты что! Зачем?» - испуганно вскричала другая его часть.

«Для чего он мне, раз все равное нельзя говорить?» - аргументировала первая.

«Но это же очень больно!» - возражала вторая.

«Да, больно! Зато через десять минут, нам будет уже всё равно, и не придется терпеть побои и издевательства этих нелюдей!»

Вторая задумалась, и промолчала.

Замок щелкнул второй раз, и дверь палаты стала тихо открываться. Девушка высунула язык и крепко придавила его зубами.

* * *

Опустившаяся черной портьерой ночь, была непроглядной и ненастной. Скрипящая и продуваемая всеми ветрами пустая буханка, продолжала ехать по дороге без каких либо габаритных огней и света фар. Это ни сколько не мешало водителю, уверенно объезжала грязные канавы и глубокие лужи. Судя по всему, такому как он, свет был совершенно не нужен. В кромешной ночной тьме, его глаза горели яркими бардовыми огнями.

Равнодушно крутя баранку, водитель бросил косой взгляд направо. На пассажирском месте сидела молодая женщина. Ещё мгновение назад её там точно не было. Возникнув из ниоткуда, она рассеяно смотрела в ночную даль, не обращая на него ни малейшего внимания. Её странный внешний вид говорил сам за себя, что это была крайне необычная женщина.

Невысокая, фигуристая, одетая в белоснежную меховую безрукавку поверх обычной дворовой толстовки с капюшоном. В левой руке она держала стилизованный под короткое копье вейп. Всё вместе, это производило впечатление дерзкой, пожилой мажорки.

К тому же от её силуэта, исходил бледно-изумрудный свет, а глаза сверкали синими квазарами далеких и прекрасных звезд. Женщина затянулась вейпом и в воздухе поплыл аромат миндаля и лаванды.

- Что тебе нужно? - в бесцветном голосе водителя послышались нотки напряженности.

- Ищу кое-кого, – спокойно ответила женщина, и снова затянулась вейпом.

- Надеюсь не кого-то из тех троих? - водитель мотнул головой, указывая на пустой ряд задних сидений.

- Нет! У них свои! - женщина повернулась к водителю. Её лицо было необычайно красивым и утонченным, на вишневых губах играла томная улыбка, а большие синие глаза подчеркивал легкий макияж.

На заднем ряду кто-то чихнул и закашлялся – Юнона, прекращай курить! - раздался похожий на расстроенную флейту возмущенный женский голос, - итак из-за тебя все вещи пахнут лавандой.

Юнона, наклонила голову влево и сказала, обращаясь назад - Для вас троих, это скоро все закончится, так что потерпите - в её словах звучали нотки: сожаления, тоски и обреченности. Она снова поднесла к губам вейп но, подумав, отставила.

- Как это закончится? – звонко возмутился сзади голос молодого человека, - О чём она говорит, Мельпомена? Я категорически на это не согласен! Нам еще столько всего предстоит с "Ним" сделать.

- Да Гений, закончится! – грустно вздохнула Юнона - если уже не закончилось. - Она снова посмотрела в окно, где непроглядная и ненастная ночь безраздельно властвовала над миром - Причем в тот момент, когда они сами, добровольно, сели в эту машину.

- Ты всегда сгущаешь краски! - послышался сзади еще один девичий голосок, похожий на звон серебряных колокольчиков.

Юнона скептически покачала головой глядя в открытое окно буханки. Ветер трепал её темные волосы и капли холодного дождя блестели серебряными росинками на белом меховом воротнике - Посмотрим Талия, когда "Твоя" получит в клинике свою "порцию лечения" и что от неё останется после.

Водитель, остававшийся до этого безучастным зрителем, самодовольно хмыкнул, и посмотрел в зеркало заднего вида долгим пристальным взглядом.

На заднем ряду сидели трое. Они тоже появились неизвестно когда и откуда. Вид у этой троицы пассажиров, был самый что ни наесть престранный.

Сидевшая справа девушка, та, что Юнона назвала Мельпоменой, была на вид строгой и серьезной. Вьющиеся русые волосы, прикрывала фиолетовая косынка. В карих глазах, подведенных стрелками вниз, отражалась вся тягостность бытия, делавшая выражение её лица трагически-грустными. Уголки чувственных алых губ, были опущены вниз, из-за чего казалось, что она всё время была чем-то обиженна или расстроена. На запястье правой руки, виднелась татуировка, в виде виноградной лозы, а в левой она не спеша вертела нож-бабочку. От неё исходило бледно-фиолетовой свечение.

Посередине, с самоуверенным видом, сидел молодой человек, одетый в стильный кислотно-зеленый костюм с красным галстуком. Его идеальная модная прическа даже в темноте салона сверкала огненно-рыжим светом. Тонкие приятные черты лица и вздернутый подбородок выдавали в нём гордеца и зазнайку. Вот только глаза у него, были ярко-желтые, как у змеи. И чтобы хоть как-то это скрыть, Гений носил пафосные тонкие очки в золотой оправе. В правом ухе блестела крупная сережка, в виде пишущего пера на цепи. От юноши исходил тусклый, красноватый свет.

Третьим пассажиром, сидевшим прямо за спиной водителя, была совсем юная девушка тинэйджер, одета в легкое, черно-белое платье с красными помпонами вместо пуговиц. По виду она была ветреной и веселой. С её подросткового личика не сходила глуповатая улыбка с милыми ямочками на щёчках. А серые игривые глаза заразительно смеялись мелкими морщинками по краям. На правой руке у неё, красовалась татуировка в виде переплетённых в венок цветов ромашки.

Она поминутно прыскала от смеха и непрерывно стучала тоненькими пальчиками по экрану своего смартфона.

- Они определенно мне нравятся! – мило хихикала Талия, - чудесное время! От этой девушке исходил теплый золотистый свет.

Сидевшая сзади троица наполняла салон ржавой буханки светом живой радуги, словно маленький ночник в детской комнате, дарящий чувство покоя и защиту от ужасов тьмы.

Засмотревшегося назад водителя, отвлек внезапный вопрос Юноны.

- Зачем вам все это? - в её как бы спокойном голосе прозвучал одновременно упрек, и ледяная ненависть.

- Не знаю, - просто и с безразличием ответил водитель, - я больше ни чего не умею!

Юнона горько усмехнулась - Ты ведь даже не пробовал.

Водитель промолчал.

- Я знаю всё о тебе, Фогей! - Юнона внимательно смотрела на реакцию водителя, как будто чего-то ожидая.

Тот покосился на неё, в бардовых глазах вспыхнула злоба, руки побелели, крепко стиснув баранку, но он сдержался.

- Раз всё знаешь, тогда зачем спрашивать? - тем же бесцветным равнодушным голосом пробурчал он, но вдруг сорвался на злобный рык. – Что ты знаешь? Что я, Фогей - таксёр! Перевозчик! Я делаю то, что умею, всё!

Его и без того темный силуэт превратился в размытое черное пятно и стал в два раза больше. Звук мотора исчез, буханку больше не трясло и не бросало из стороны в сторону. Машина как будто поплыла, воздух в салоне стал душным, тяжелым и вязким, словно смола.

Юнона с презрительной улыбкой посмотрела на дешевую попытку её запугать - Побереги свои фокусы, таксёр, для тех кто оценит, - и затянувшись вейпом она выпустила в сторону водителя густую струю белого дыма. Фогей закашлялся, мотор снова взревел, в машине как прежде всё задребезжало и заскрипело, ночь и дорога вернулись на прежние места.

* * *

В лицо ударил луч света и девушка зажмурилась.

- Эй, ты здесь? - прошептал незнакомый старческий голос, - ты это, не бойся нас! - свет фонарика погас.

Приоткрыв глаз, девушка увидела в свете дверного проема силуэт, явно не принадлежащий ни одному из персонала клиники. Незваный посетитель зашел в палату, и резко обернувшись громко прошипел – Ну вы чего там встали? Будете входить или нет?

Он подождал немного, не закрывая за собой дверь, и прошелся по палате. Девушка видела, как он взял табурет и, подойдя к ней, поставил его возле кровати.

С досадою осмотрелся и пожал плечами - Ну что поделать, на всех стульев нет! Садитесь, кто может! - при этом сам остался стоять.

Девушка выжидающе посмотрела на дверь, ожидая, что сейчас кто-то войдёт в палату, однако там никого не было. Ничего не понимая, она внимательно оглядела незваного гостя, насколько позволял это сделать сумрак в палате.

Странным посетителем оказался старик, с давно не стриженными всклокоченными волосами и неопрятной бородой. Одетый в грязный засаленный халат непонятного цвета, он держал в руках меленький фонарик и что-то похожее на шило.

Посмотрев с интересом на девушку, старик с грустью покачал головой и пробормотал - Вот видите! До чего они довели бедного ребенка, - и поцокав языком оглянулся назад и пожав плечами сказал – и я так думаю.

Девушка еще раз пробежалась взглядом по палате, но в ней больше ни кого не было, только она и этот, судя по всему окончательно спятивший старик. Ей снова стало страшно.

Старик же просто стоял и смотрел куда-то в сторону. Он кивал и поддакивал, судя по всему самому себе – Да... конечно! Всенепременно... не может быть и речи... обязательно... я безоговорочно с вами со всеми согласен! Но вдруг она не захочет уходить?

Он вдруг наклонился к ней и тихо спросил - Скажи при всех, ты хочешь уйти из клиники?

Девушка несколько секунда отчаянно пыталась понять: что вообще сейчас происходит, и как ответить? Ей не чего было уже терять, и она согласно кивнула.

Улыбнувшись, старик принялся развязывать ремни на её руках и ногах. Наконец освободившись от плена, девушка села на кровать и с недоверием посмотрела на старика. Затем указала пальцем на него и пожала плечами.

- Кто я? - шепотом озвучил её вопрос старик, и задумчиво почесав давно не мытые волосы ответил. - В прошлом такой же пациент, как и ты. Но так как я здесь очень давно, про меня уже все забыли.

Девушка кивнула на дверь.

- Ах, это! Пустяки! - усмехнувшись, ответил старик, - я когда-то украл в столовой несколько вилок и сделал из них отмычки. А двери здесь милая, честно скажу - дрянь! На раз открываются, если поднажать. Так что я теперь как "Мастер со связкой украденных ключей" могу гулять по ночам, где захочу.

Девушка задумалась, затем указала на свой рот и, приоткрыв разбитые губы, указала на старика.

- Почему я могу говорить? - старик пожал плечами, - может действие укола закончилось, а может просто устал бояться.

Девушка снова задумалась, подозрительно глядя на добродушное лицо старика. Она подняла ладонь, пробежалась по ней двумя пальцами, вопросительной кивнула на него.

Старик, опустил глаза и горько усмехнулся - Да некуда мне бежать. Потому что там, уже никто не ждет, - и огляделся по сторонам, осматривая темную палату - К тому же, как я могу их всех здесь бросить?

Девушка с непониманием посмотрела на него. Старик замялся, то открывая то, закрывая рот, видимо подыскивая нужные слова.

Глаза его заблестели и он отвернулся.

Через минуту он спросил не поворачиваясь - Хочешь, я помогу тебе сбежать?

Девушка встала на ноги, морщась от боли и не спеша пошла к выходу из палаты. Она страдала, держась за сломанные ребра. Старик необычайно ловко прошмыгнул вперед, и подал ей знак следовать за ним.

Он провел её темным коридором к лестнице, и помог спуститься. Затем, они прошли мимо поста охраны, оказавшего внезапно пустым - прямо к парадному выходу.

Возле дверей, девушка остановилась. Она вдруг засомневалась в правильности такого решения, при этом сама не понимая, почему? Но острая боль в груди и заплывший глаз, напомнили ей, почему она так поступает. Уже возле выхода, девушка благодарно улыбнулась старику и махнув на прощание, быстро вышла из клиники.

* * *

Старик подождал, пока она скроется из виду и довольно усмехнувшись, потер руки. Собираясь уже вернуться назад, он вдруг увидел, что из темноты коридора на него пристально смотрят две ярко-бордовые точки.

Приосанившись и недовольно приподнял одну бровь старик громко прохрипел дребезжащим голосом - Ну и какого хм... ты не на своем рабочем месте? - и не дождавшись ответа, саркастически добавил - У тебя, между прочим, только что пациент сбежал! Как вы это объясните главврачу?

Бардовые точки бесшумно двинулись к нему навстречу. Из черноты коридора показался санитар Соколов. Подойдя вплотную к старику, он процедил сквозь зубы тихим зловещим голосом - Ах ты старая, хитрая сука. Нашел ведь способ избавиться. Против неё, у тебя не было бы и шанса!

- Но-но! - парировал старик, отступая к лестнице, - знай свой место, псина. На кого пасть раскрываешь!

Соколов с безразличным видом прошел мимо и занял место на посту. Достал из кармана телефон и больше не обращал на старика ни малейшего внимания.

* * *

Девушка выбежала на крыльцо и огляделась. Вокруг было темно и тихо. Завывавшая холодным ветром ночь, близилась к концу. У ворот, возле сторожки, поскрипывал одинокий фонарь.

Несмотря на то, что девушка была босиком и в одном больничном халате, ей было не холодно. Напротив, редкие ледяные капли освежали одурманенный клиникой разум, заставляя по-новому видеть и воспринимать реальный мир.

Тихо подкравшись к воротам, она увидела, что те не заперты, а в сторожке ни кого нет. Последний раз обернувшись на мрачное здание ненавистной ей клиники она увидела, что в кабине главврача горит свет. Ненависть и злоба внезапно нахлынули на неё, заглушая голос разума и чувство страх. Девушка подобрала с земли небольшой камень, и швырнула его в этот проклятый свет. Ей хотелось разбить, уничтожить это обманный свет, эту ловушку для заблудших, для всех тех, кто мог поверить, что здесь им помогут.

Раздался звонкий удар, но стекло не разбилось. Не дожидаясь пока поднимется паника, девушка выбежала за ворота.

* * *

Сидевший у себя в кабинете главврач, вздрогнул от звонкого удара в окно. Он встал из-за стола чтобы посмотреть: что произошло?

Подойдя к окну, он увидел, что по стеклу медленно расползаются трещины. Самая большая из них, пролегла аккуратно посередине, как будто мир за окном разделился на две половины. Правую - где в непроглядном мраке отражался он сам, и левую - где в тусклом свете фонаря промелькнул силуэт убегающей из клиники девушки.

В этот момент в кармане у него зажужжал телефон. Лардекен посмотрел на экран смартфона и брови его взметнулись вверх. На белом фоне, крупными буквами было написано: Вам звонит "Б.Б".

Он быстро поднял трубку, и голос его стал мягким, заискивающим и необычайно учтивым.

- Да, здравствуйте... конечно, ждем... нет, все хорошо... нет... мы стараемся... ну что Вы... можете не сомневаться... нет, ни одного нормального... мы сделаем все для этого... а как же, помню... Мы не для, мы вопреки! ...хорошо-хорошо... и Вам, всего наилучшего. Положив смартфон в карман главврач подошел к столу и нажал кнопку селектора. В динамике раздался заспанный голос Бледнова.

- Что-то случилось? - зевая, промямлил тот.

- Та девчонка, что вы была в изоляторе, сбежала! - раздраженно рявкнул Лардекен, - Соколов рядом?

- Нет, он на посту дежурит - протянул Бледнов.

Доктор тихо чертыхнулся.

- В общем, собирайтесь все! Сейчас Фогей новеньких подвезет - будем встречать.

* * *

Она бежала по дороге в кромешной тьме, спотыкалась, падала, поднималась и снова бежала. Скорее, скорее, только бы не догнали, только бы добраться до дома! - беззвучно шептали её губы. И чем дальше девушка удалялась от клиники, тем легче ей становилось бежать. Гематома на лице почти исчезла, и она снова могла видеть мир обоими глазами. Сломанные ребра больше не ныли, перебитый нос встал на место, губы вновь стали тонкими, без кровоподтеков.

Пусть в темноте этого было и не видно, но девушка снова стала прежней. Да не очень красивой, нескладной, тощей и долговязой, но это только сейчас. В будущем, она станет по-настоящему красивой: стильной, броской, маняще-загадочной и обворожительно-прекрасной. Ей только нужно немного помочь, дать шанс вырасти и поработать над собой.

Вдруг она остановилась и прислушалась. Ей навстречу, быстро приближался какой-то странный шум. Еле различимый в ночном мраке темный силуэт автомобиля, лязгал и скрипел, виляя по дороге из стороны в сторону. Она отошла на обочину, чтобы пропустить его. Но темная тень внезапно двинулась прямо на неё.

От удара, девушка отлетает в сторону и словно бумажный листик закувыркалась на обочине.

Буханка остановилась, сдала назад и развернулась. Вспыхнул свет фар, освещая неподвижно лежащую на земле девушку. Дверь со скрипом отрылась, и из машины не торопясь вышел таксёр Фогей. В свете фар он обошел большую лужу и подошел к девушке. Присел на корточки и с безразличием стал смотреть, как она умирает.

Снова скрипнула дверь, и послышались торопливые шаги. Рядом с появилась Юнона. Встав на колени, она нежно коснулась лица девушки и убирала со лба слипшиеся от крови волосы.

- Как же долго я тебя искала, девочка моя, - с тоской и сожалением сказала Юнона.

- Помогите - еле слышно прошептала ей девушка, - Мама – её тело дернулось и с последним вздохом, зеленые глаза погасли. Девушка замерла.

Юнона тяжело вздохнула - Прости, что опоздала.

Таксёр Фогей с пренебрежением плюнул в сторону - Да оставь ты её. А то, как будто человека жалеешь. Одной больше, одной меньше.

Юнона погладила её волосы - Она была такой мечтательной, такой наивной и чистой – богиня, пошатываясь, встала на нетвердых ногах. Глубоко затянулась вейпом и густое облачко дыма растворилось в беспросветном мраке.

Таксёр Фогей внезапно прошел сквозь её светящееся тело и словно бесформенный черный монстр из ночного кошмара склонился над бездыханным телом. Тень Юноны стала бледнеть, а силуэт расплылся и мерцал. Она исчезала.

Схватив за ногу безжизненную девушки, Таксёр Фогей потащил её поближе к обочине. – Эх, сжечь бы... так ведь не горят! - и брезгливо спихнул с насыпи тело во мрак небытия.

Довольно отряхивая руки он повернулся к Юноне, - Ну вот и порядок. Тебя подвезти?

Прозрачное тело Юноны почти исчезло, и только глаза синими звездами смотрели на Фогея ледяной ненавистью.

- Она ведь могла стать чем-то большим, - голос Юноны звучал как натянутая струна, - ей всего-то нужно было немного помочь!

- Плевать - с безразличием ответил Таксёр Фогей и щурясь от бьющего в глаза света фар, побрел к машине.

- Ну да! - горько усмехнулись два синих огонька в пустоте - Пока такие как вы существуете, таким как она, нет места в этом мире.

Фогей громко хлопнул дверью, зло осмотрел пустой салон, и рванул машину с места, поворачивая к клинике. – Хотя бы эти трое, от нас точно не сбегут - прошипел он крутя баранку.

* * *

Спустя несколько минут, буханка подъехала к решетчатым воротам и посигналила. Из сторожки выбежал заспанный сторож. Впустил машину на территорию клиники и замкнул ворота на замок.

Жалобно скрипя всеми частями, буханка подъехала к парадному входу.

Из дверей клиники первым выбежал, блестя лысой головой, санитар Бледнов. За ним неспешным шагом вышел Соколов и старшая медсестра Персова. Все они приветливо улыбались.

Водитель тем временем открыл заднюю дверцу и оттуда вышли трое. Две девушки и высокий молодой человек в очках. Они настороженно озирались по сторонам пытаясь сообразить: куда же их привезли?

Первой к ним подошла Персова и, улыбнувшись как чеширский кот, добродушно промурлыкала - Добро пожаловать в нашу клинику! Мы очень счастливы, что вы выбрали именно нас! Здесь вас ждет радушный прием, профессиональная помощь и наше заботливое участие.

Она жестом пригласила их следовать за ней.

- На входе вам сделают маленький укольчик, для эффективности вашего лечения и комфортного пребывания.

На заднем сидении буханки, появилась светящаяся троица. Но как только, за теми тремя, закрылись двери клиники, они пропали.

Санитар Бледнов проводил вновь прибывших, многозначительным взглядом бардовых глаз и сжав кулаки до хруста, злобно улыбнувшись прошептал - Да, вы даже не представляете, как мы вам все тут будем рады!

* * *

Девушка открыла глаза. Последнее что она могла вспомнить - это то, что её сбила машина. Она огляделась по сторонам и поняла, что сидит в приемном отделении клиники, откуда сбежала прошлой ночью. Видимо её доставили сюда, пока она была без сознания.

Девушка попыталась встать, но почему-то не могла. Только здесь она заметила, что тело стало прозрачным и не весомым. Её охватил страх, отчаяние и непонимание всего происходящего. Она попыталась позвать на помощь и тут со всех сторон к ней стали подходить такие же, как она полупрозрачные силуэты людей. Они все испуганно прикладывали палец, к губам умоляя её помолчать. Их было так много, что девушка в отчаянии зажмурилась и мысленно закричала.

В коридоре послышался быстро приближающийся цокот каблуков. Она открыла глаза и увидела, что все прозрачные силуэты куда-то исчезли, а вместо них перед ней стояла ухмыляющаяся старшая медсестра Персова. Она вертела в руках шипастый ошейник на коротком поводке.

Девушка, хотела было отшатнулась, но та ловко нацепила на неё ошейник и, не церемонясь, потащила за собой.

Вместо того чтобы как обычно идти пешком, девушка внезапно поняла что плывет по воздуху; её поразило это удивительное новое состояние.

Миновав несколько коридоров, Персова затащила её в какой-то большой светлый кабинет. Здесь вдоль стен, стояли множество больших стеклянных шкафов, сверху донизу заполненных тысячами всевозможных скляночек и баночек.

Старшая медсестра взяла одну из таких баночек и открыв её, поднесла к лицу девушки.

Мир вокруг закружился, и она оказалась внутри этой самой баночки. Крышка сверху захлопнулась.

- Добро пожаловать! - ехидно улыбнулась Персова, слегка встряхивая баночку у себя перед глазами. - Ты теперь здесь навсегда!

Она достала из кармана чистый листок и нацарапала на нем несколько слов. Затем приклеила на баночку и поставила её обратно в шкаф.

Довольно улыбаясь проделанной работе, Персова удалилась, звонко цокая каблуками.

Глядя на мир из банки, девушка прочитала проступающие сквозь бумагу буквы.

Анализ: КАЛЛ: Пациент СНТР20