Кулон с цветком кувшинки Знойный полдень. Муха села на белую облупившуюся краску, потёрла лапки и присосалась к капле сока. Он протянул палец, медленно-медленно, аккуратно поднёс, ощутил тонкой кожей её ищущий хоботок, лапки и невесомое тельце, поднявшееся к ногтю. Аккуратно поднёс к лицу. Муха взглянула в светлые голубые глаза, замерла и подобострастно взжужжала крыльями. Тёплый ветер всколыхнул длинные волосы цвета пыльной дороги и отбросил их на плечи. Муха вгляделась в его лицо и, последний раз зацепив лапкой бороздки на пальцах, улетела. Мимо шумно пронёсся состав. Цистерны, вагоны, колёса. На платформе было безлюдно. В этот полуденный час никто никуда не спешил, каждый занят своим делом, и лишь одинокий человек в сером летнем плаще сидел на скамейке, глядя на собственные пыльные ботинки. Казалось, он кого-то ждал. Но кто появится здесь сейчас? Пригородные поезда уже давно не ходили в этот час, и ближайшая электричка лишь через два часа раззявит своё брюхо для того, чтобы отвезти кого-то домой. Он поднял лицо к солнышку, закрыл глаза и блаженно улыбнулся. Мимо пробежала собака, взглянула на него, приподняла одно ухо, второе. Любопытно подошла, принюхиваясь. – А ну пошла отсюда! – раздался надтреснутый женский голос. Слегка полноватая, от этого раскрасневшаяся, женщина в форменной одежде вытерла пот со лба и продолжила мести плитку, подбираясь к белой облупленной скамейке. – Чудесный день! – приятный мужской голос заставил её вздрогнуть, но она тут же нахмурилась и вцепилась в метлу. Сколько уже психов навидалась, вечно сюда приходят какие-то ненормальные! То ли наркоманы, то ли сектанты. От бомжей спасу нет, уже все клумбы изгадили! Парень ловким движением поднял ноги, давая простор её метле. Этот хоть вежливый. Правда, это ничего не говорит. Навидалася всяких. Вежливых в том числе. – Опять аванс задерживают? – сочувственно спросил он. – Вы из руководства? – заинтересовалась она. Ей действительно не платили уже третий день, отчего настроение падало всё стремительнее. – Нет. – Так откуда знаете? – насторожилась она. – Ваша метла. Рассыплется скоро. – А это тут при чём? – Я слышал, что финансирование опять урезали. Женщина выпрямилась, размяла уставшие плечи. Капелька пота стекла по виску и капнула за шиворот. Метла, на которую она неловко опёрлась, развалилась. – Вот те..! – женщина выругалась и нагнулась. – Оставьте Вы эту рухлядь, она уже никого не спасёт, – улыбнулся парень, достал припрятанную под боком покрытую испариной бутылку пепси и протянул ей. – Угощайтесь, она запечатанная. Я вторую не осилил. – Мне такое нельзя, – обиженно насупилась женщина. Пить хотелось до головокружения. – Да ну, жара такая. Считайте это извинениями за то, что «накаркал». Женщина вздохнула, взяла бутылку, пшикнула крышкой, сделала глоток, второй и устало села рядом. – Я сама уже скоро развалюсь, – отчаянно покачала она головой, – это что за жизнь такая? Они метлу нормальную купить не могут! Метлу! Светлые голубые глаза прогулялись по её фигуре, отметив чистые ногти, отёкшие икры и кудрявые волосы, окрашенные рыжей тоникой за сто тридцать девять рублей. – Ты откуда тут вообще, парень? – она тоже взглянула на него. В первый раз внимательно. Он ей понравился. Взгляд светлый, одежда потрёпанная, но не засаленная, волосы чистые, на подбородке еле заметная золотистая щетина – видно, что брился всего несколько часов назад. – Ниоткуда. – Не местный что ли? – нахмурилась она. – Как звать-то? – Слава. – Люба, – представилась женщина, вытирая салфеткой лоб. – Электричка в семнадцать сорок будет, тебе на Симферополь? – Нет. – А куда? Он улыбнулся и не ответил. Мимо проехал очередной грузовой состав. – Господи, когда ж это кончится? – вздохнула Люба. Он достал из кармана пачку сигарет, протянул ей и галантно дал прикурить от зажигалки. Люба воровато огляделась, вздохнула и с наслаждением затянулась. Всё равно голова кружится, а так, хоть какая-то радость. – Два месяца не курила, – доверительно призналась она. – Думала, смогу бросить... – Она приедет. – Кто? – Маша. – Вы знаете мою дочь? – удивлённо спросила она, вяло поправив мокрые от пота волосы. – Нет. Люба насторожилась, но солнце так разморило её, что вставать не хотелось. Слава продолжил: – Она приедет. Завтра. Она очень соскучилась, хоть и не говорит. Кстати, экзамен сдала успешно. Она привезёт цветы и персики. Ты ведь любишь персики, – он не спрашивал. Улыбался. Солнце палило. Вроде и стоит насторожиться, но мысли о единственной дочери грели сердце. Умница выросла, красавица, заканчивает мед. Будет людей лечить. – В Симферополе частная клиника, – мягким голосом продолжал Слава, – она там в хирургии будет работать. Познакомится с клиентом. Умный богатый мужчина. Замуж выйдет. Двоих сыновей родит. Всё у них будет хорошо... – Она у меня всегда была умницей, – нежно проговорила женщина, затянулась и выпустила дым. Ветерок приятно обдувал вспотевшее лицо. Запах цветов, которые она любовно подкармливала в привокзальных клумбах, всегда усиливался в этот час. – Она сегодня пойдёт на рынок, хочет купить платье. Пёстрое, с крупными цветами. Приедет в нём завтра. От неё будет пахнуть морем, лавандой и книгами. Откроет вишнёвое варенье и будет доставать пальцами прямо из банки. Отодвинет занавеску на кухне, смахнёт паутинку на уголке... Парень замолчал. Несколько секунд ловил лицом ветер. А затем аккуратно достал из пальцев Любы дотлевающую сигарету. Затушил, бросил в урну и бережно закрыл ей глаза. Пёс вопросительно поднял уши, подошёл к ней, понюхал край юбки и протяжно завыл. Перрон был пуст. – Не жарко тебе? Э! Слыш, чё? Не жарко тебе в плаще, спрашиваю? Мужика шатало, взгляд мутно плавал в пространстве, неспособный сфокусироваться. В заплёванном тамбуре действительно было душно. Мальчик лет шести держался за рукав мятой куртки, поглядывая на длинные волосы незнакомца напротив. – Э, ты чё? Я с тобой разговариваю! Ты чё пялишься? Гомик, что ли? Незнакомец улыбнулся мальчику, и тот, засмущавшись, спрятался за отца. – Ты чё на сына моего пялишься?! Педофил что ли?! – Как давно? – Чё? – Как давно ты в запое? – мягким голосом спросил незнакомец. – Тебе какое дело? Слыш ты! – Мишутка, соскучился по бабушке? – подмигнул парень пацану. Тот улыбнулся и застенчиво покивал. – Ты откуда знаешь моего сына, извращенец! – Не помнишь меня, что ли? – незнакомец приподнял бровь. Мужичок задумался, пытаясь пробудить в себе хоть какие-то ассоциации, но мозг отказывался работать, как следует. – Антох, у тебя же сын растёт, зачем ты так? – Ты меня ещё поучи! Недоросль! – обиделся Антон. – А вот не пил бы, память не подводила, – резонно заключил незнакомец. – Дядя, а ты принцесса? – спросил малец, показывая пальцем на светлую шевелюру. – Нет, Мишенька, я – волшебник, – он одарил мальчика приветливой улыбкой. – На голубом вертолёте! – неприязненно произнёс Антон. – Те чё надо? – Это ты что-то от меня хотел, – заметил парень. – Всё, что должен, всё прощаю! – пьяненько засмеялся Антон и рявкнул на сына: – А ты не приставай к дяде! Ты видишь, он ненормальный?! – А нормально не кормить сына по три дня, чтобы водки купить? – парень раздул ноздри, глядя в глаза мужику. – Чё?! – Антон рассвирепел и попёр на него, но парень вдруг неуловимым движением вскинул руку и впечатал ладонь тому в лоб так, что Антон стукнулся затылком в железную стенку тамбура. Незнакомец медленно приблизил лицо, глядя в одуревшие глаза пьяницы. Мишутка, не понимая, что происходит, заплакал. – Папа! Папа! – он дёрнул его за рукав, и тот начал медленно оседать. Но светловолосый дядя аккуратно подхватил его подмышки и помог опуститься на пол. – Всё хорошо, Мишутка, – ободряюще улыбнулся он мальчику. – Сейчас папа проснётся и больше никогда не будет пить. – Правда? – Правда. – Дядя, а ты волшебник? – Да. – А покажи фокус! Незнакомец улыбнулся и протянул сжатый кулак. – Смотри. На медленно раскрывшейся ладони сидел жук. Большой, с рогатой головой и длинными шевелящимися усами. – Ух ты! – вскричал малец и потянулся руками, чтобы взять. Но волшебник убрал руку и произнёс: – Это непростой жук, знаешь? – А что, а что он делает? – Он открывает миры. – А что это значит? – Посади его дома в шкаф, пусть там живёт. Его никто не будет видеть, кроме тебя, но когда придёт время, он откроет дверь. – Куда? – любопытно поинтересовался мальчик, аккуратно забирая подарок. – К тебе... Мишутка не мог понять, уже собирался ещё что-то спросить, но тут папа зашевелился. – Мне пора, – тихо сказал незнакомец. – Дядя волшебник, не уходи! – Мишутка просительно посмотрел тому в лицо. – Сынок? – Антон глубоко вздохнул и приподнялся, – Мишутка, ты с кем разговариваешь? – С дядей волшебником, он мне жука подарил! – гордо признался сын. Антон огляделся трезвыми ясными глазами и погладил сына по голове: – Тут же никого нет, – он встал, глядя в разочарованные глаза мальчика, вздохнул и сказал: – не бывает волшебников. Давай мы лучше тебе мороженое купим, хочешь? – Да! – радостно крикнул Мишутка и спрятал жука за пазуху. Поезд затормозил, остановился и с шумом открыл двери. Папа с сыном, весело смеясь, вышли и направились к лотку, выбирать самое лучшее эскимо в шоколаде. «Со второй платформы отправляется пригородный поезд Симферополь-Джанкой, просьба отойти от края платформы». Динамик зашипел, квакнул и выключился. Из-под колёс раздался свист, и паровоз дёрнул состав. В вагоне шумно раскидывали рюкзаки длинноволосые и потные ребята в грязной и провонявшей одежде. – Не помешает? – весело спросил бородач, пристраивая к стенке деревянную алебарду. – Ни в коем разе! – улыбнулся светловолосый парень, и подвинул колено, давая соседу упереть древко в угол под сиденьем. – На игру? – Не, домой, – бородач вытер пот с лица, стащил бандану и утёрся ею. Приветливый светловолосый парень оглядел компанию. Человек пятнадцать, некоторые парни даже не снимали доспехов. Возможно, на себе кольчуги легче нести? Или просто выпендриваются? Не суть, в любом случае ему они нравились. Весёлые, довольные, даже одухотворённые. Девушки тоже в аутентичных льняных платьях, у одной даже колчан за спиной висел. И все они были какими-то настоящими, живыми. – Дима, – представился хозяин деревянной алебарды. – Сергей. – Тоже ролевик? – поинтересовался бородач. – Можно сказать и так, – ухмыльнулся Сергей, глядя на соседнее сиденье. Там сидела темноволосая хрупкая девушка. В руках была книга, но она её не читала, и яркая обложка с двумя светловолосыми эльфами колыхалась, придерживаемая тонкими пальцами. Не смотрела она и в окно, её взгляд, казалось, устремлён куда-то далеко, за пределы обычного суетного мира. Единственная понурая среди всей компании. – Юлька, – представил заочно Дима. – Ты, друг, сразу забудь, она у нас девушка ранимая, по Андрюхе сохнет. Я сам пытался, да не судьба. Френдзона, приятель, френдзона, – и он невесело рассмеялся. Сергей ещё раз смерил её взглядом. – Любишь? Дима смутился и не стал отвечать. Принялся пристраивать рюкзак поудобнее. В вагоне, наконец, стало посвободнее. Все расселись, рассредоточив багаж по полкам и под сиденьями. Впереди через две скамьи одна из девушек затянула песню, ребята подхватили, и скоро уже почти весь вагон подпевал. Старушка, сидевшая у самого выхода лицом к Сергею, улыбалась и покачивала в такт головой. Рядом сидели трое мужиков, морщились, попивая пиво, но сильно не возражали. В другом конце вагона ехала женщина с двумя детьми, которые не могли найти места от радости, что едут с настоящими рыцарями. На них с улыбкой поглядывали две девушки в новеньких летних сарафанах. Пахло персиками и лавандой. Через час пути многие утомились. Часть компании дремала, другие выбегали в тамбур втихаря покурить. Дима тоже вышел, а Сергей, едва тот скрылся за качающимися дверьми, пересел к Юле. Девушка взглянула на него и отвернулась, показывая, что не желает общения. – Ты не там ищешь. Юля поняла взгляд на парня и смерила его взглядом, давая понять, что не хочет слышать нравоучений, но Сергей не внял немому посылу: – Андрюха вертит тобой, как хочет, но любви ты не дождёшься. – Поди к чёрту! – угрюмо ответила она. – Чуть позже, – улыбнулся он ей в ответ. – Юль, ты ведь не его любишь. И не он тебе нужен. Тебе сколько лет? Двадцать три? – Откуда ты знаешь? – Я – маг. – У нас тут все маги, – злобно фыркнула она. – Да, – улыбка так и не сходила с его лица. Весь её воинственный настрой разбивался об эту улыбку, как прибой о скалы. – Тебе чего надо? – Ничего. Я так, от скуки. – Ну, тогда скажи мне от скуки, что мне делать? – Юля выпрямилась и скрестила руки на груди. – Ты ищешь в нём другого. Ищешь не там. И не того, чего хочешь. – А чего? – Этого, – Сергей улыбнулся и раскрыл перед ней ладонь. Девушка ахнула. На его руке, сияя и переливаясь, раскрывался прозрачный цветок кувшинки. В вагоне было тихо, будто всё прочее пространство отгородил от них невидимый барьер. И никто не обращал внимания на чудесный цветок, волшебным образом раскрывающий свои лепестки в его руке. – Ты сама – этот цветок кувшинки, – тихо проговорил парень, склонившись к ней. – Ты ищешь, ждёшь, что кто-то это подтвердит, увидит тебя. Того, кто сам будет смотреть на тебя, как ты на этот цветок сейчас. Девушка неверяще заглянула ему в глаза. – Смотри. И Сергей потянул другой рукой за тонкий розовый лепесток. Тот вытянулся, уменьшаясь, обретая плотность и блеск металла и драгоценных камней. На длинных пальцах, покачиваясь на тонкой цепочке, висел кулон в виде цветка кувшинки. Сергей расстегнул застёжку, протянул руки ей под волосы, даря кулону хозяйку. – Он укажет. Ты поймёшь, когда встретишь того, кто сможет подтвердить, узнать тебя. Кулон не даст тебе ошибиться. Юля неуверенно обернулась на двери тамбура, где скрылся Дима. – Нет, не так скоро, – улыбнулся Сергей. – Но вскоре. Поезд качнулся, очередная безликая станция пронеслась мимо. – Так ты действительно маг? Он улыбнулся: – Я – всего лишь шут, бегущий мимо. – Может, это ты?! – с надеждой спросила она, вглядываясь в его лицо. – Нет. Девушка разочарованно откинулась на спинку, теребя пальцами подарок. – Не нужно, – мягко попросил парень, – хватит боли, она не даст тебе ответов. – Но ты не понимаешь, – грустно ответила Юля, – я ведь на самом деле люблю его... Сергей вздохнул, цыкнул зубом и поморщился: – Госпожа будет недовольна, – пробормотал он. – Что? – переспросила Юля, но он не ответил. Тронул пальцами её подбородок, приподнял лицо себе навстречу и еле коснулся губами её. Девушка вздрогнула, но тут же замерла, зарыв глаза и облегчённо выдыхая. Парень отодвинулся, отпустил и улыбнулся: – Твоя боль была всего лишь привычкой. Порождённая страхом и надеждой. Я подарил тебе уверенность. Больше нет привычки, нет страха. Я подарил тебе веру. Она будет вести тебя всю жизнь. Поделись ею с другими... – Ты ангел? – глаза девушки сияли светом, теплая улыбка украсила её губы, сделав то, чего нельзя добиться ни нарядами, ни косметикой. – Нет, – подмигнул Сергей. Динамик захрипел, выплёвывая пережёванный голос машиниста, объявляющего название станции. Мимо к выходу прошла женщина с двумя детьми. Двери тамбура распахнулись, и ей навстречу выкатились, хохоча ребята. Дима, весело улыбаясь, подошёл к своему месту: – Юлька! Повеселела, гляжу! Лимонад будешь? – Буду. – Ух ты, откуда красоту такую достала? – бородач склонился, разглядывая кулон. Он давно хотел заняться чем-то более тонким, чем ковка грубых доспехов. Искусная работа ювелиров вызывала в нём застенчивое вдохновение. – Это подарок... – Ну-ну, – усмехнулся тот. – А где Серёга? Юля огляделась, но парня в светлом летнем плаще рядом не было. – Вышел, наверное? – Ну и ладно! – махнул рукой Дима. – А знаешь что? – Что? – А поехали с нами в сентябре в Калугу? Там ребята такой фест забабахать хотят! Тебе понравится! Юля погладила едва заметно потеплевший кулон и кивнула. Первые звёзды высыпали на небо. Фонари остались далеко позади. По пыльной насыпи шёл человек. Серый плащ метался полами на ветру, удерживаемый лишь руками в карманах. За его спиной прогрохотал скорый поезд, и всё стихло. Он подошёл к каменному забору, подтянул штаны, откинул полы плаща и резко вдохнув, схватился руками за верх. Подтянулся, перекинул ногу и спрыгнул на ту сторону. Подмышкой затрещало. Он досадливо выдохнул, оглядел дыру. Посмотрел в небо, закрыл глаза, улыбаясь, и сбросил плащ на землю, обнажая покрытые шрамами предплечья. По ткани пробежала крыса, за ней другая. Обнюхала её и села умываться. Он не обернулся, шёл вперёд, в темноту. У самой кромки леса, на поляне, он остановился. Размял шею, потянулся, тряхнул белокурыми волосами и встал на одно колено. Гул, похожий на тот, что он слышал возле людских электростанций, сотряс воздух, и пространство разрезала прореха портала. – Моя госпожа, – с нежностью проговорил он, склоняя голову. – Отдохнул? – спросила она, тронув его волосы прохладными пальцами. Он приподнял голову навстречу, прижался лицом к ладони. – Благодарю, моя госпожа. Она засмеялась. Тихо, еле слышно. С любовью: – Миррит, ты не забыл, в чём твоя задача? Он поднял взор на неё и улыбнулся. Зло, хищно. В предвкушении раздувая ноздри. – Кого убить для тебя сегодня, госпожа? Она не произнесла ни слова. Но он и сам знал ответ. Встал, склонил голову и плавными шагами удалился в темноту леса. Вскоре оттуда раздались крики, потом ещё. Уже в другом месте. До утра в городке кто-то кричал, а с рассветом всё стихло. Обсудить на форуме Просмотров: 401