С невыразимым презрением смотрел я на прекрасную Иландриель. После того как она совершила ЭТО, все чувства к ней умерли, сменившись отвращением:

– Нет, Иландриель, после такого нам никогда не быть вместе! Сегодня же ты покинешь дворец, и больше никогда мои глаза не будут оскорблены столь жалким зрелищем!

Прелестное лицо исказилось от злобы, переполнившей её чёрное сердце:

– Так не доставайся же ты никому! – закричала моя бывшая возлюбленная, и в меня полетело напитанное ненавистью заклятье.

Я упал на холодный мрамор пола и, не в силах пошевелить даже ресницами, слушал певучие слова древней речи, что предрекали мне тяжкие времена. Мысленно я сразу перекладывал туманные поэтические строки в более внятную прозу. Ограничивающие заклятие рамки звучали, если отбросить словесные кружева, так:

– Ты пребудешь в самом жалком облике, пока любовь к тебе не соединит двух врагов, и ты не ответишь на любовь любовью.

Смешная она, эта Иландриель! Мне при моей внешности и врождённом обаянии ничего не стоит очаровать любого, даже если буду одет в лохмотья. Любовь втроём, правда, меня никогда не привлекала, но если нет другого выхода...

****

Баба Маша, не отрывая глаз от окна, торопливо одевалась. Нужно поспешить, пока лавочка свободна. За неё шла постоянная борьба между таджикскими детьми из третьего подъезда, мамочками с колясками, любителями пивка из соседнего общежития, местными тинейджерами и пенсионерками.

Она схватила первую попавшуюся под руки кофту, поверх накинула любимую пёструю шаль и торопливо пошаркала в коридор, где предстояло самое сложное – надеть короткие мягкие бурочки.

Софья Михайловна тоже спешила. Лавочка под окном стояла восхитительно пустая. Не видно даже её вечной соперницы – бабы Маши. Они были ровесницами, родились в один год, учились в одном классе. Но никто не звал Софью Михайловну бабкой! И Софья Михайловна, как и весь двор, с особым удовольствием даже мысленно звала эту наглую Машку бабкой, подчёркивая эту разницу.

Софья Михайловна глянула в зеркало, припудривая нос и проверяя состояние причёски. Подкрасила губы и махнула расчёской, поправляя лёгшую не туда прядь. Затем надела синий жакет, который особенно любила за то, что превращал серые глаза в голубые. И шляпка у неё имелась как раз подходящего цвета! Обулась в удобные итальянские туфли, что прислала ей дочь из своего далека. Ещё один взгляд в зеркало. Безупречна! Теперь Софья Михайловна готова предстать перед миром и двором.

Вот только тщательные сборы сыграли с ней злую шутку. Открыв дверь подъезда, Софья Михайловна уткнулась взглядом в знакомую спину. Баба Маша! Опередила! Странно только что она не спешила опуститься на лавочку. Стояла и рассматривала что-то на ней.

– Добрый день, Маша! – прохладным голосом поприветствовала соперницу, направляясь к лавке. – На что смотришь? Сокровище обнаружила?

– Привет, Софа! Смотрю, кто-то мешок нам подкинул. А кто это мог сделать, не видела. Когда в окно наблюдала, никого рядом не было. Выскочила сюда – кругом никого, а он под скамейкой лежит.

– Право, Маша, ты как из деревни приехала. Какой мешок? Такая стильная сумка из натурального льна. Органик! Видишь, цвет какой – явно ни грамма химии, только натуральные красители.

– Сумка! – баба Маша скептически хмыкнула. – Скорее, сума. С такими, бабушка рассказывала, нищие по Руси ходили.

– Интересно, кто у нас в подъезде имеет вкус к таким вещам?

– Кроме тебя-то? Никто! Девчонки любят поярче, Люся и Тамара предпочитают натуральную кожу, а не такую ерунду. Может, ты эту торбу и забыла? Склероз подкрадывается незаметно, Софа.

– Ты и скажешь, баба Маша! – Софья Михайловна голосом выделила обращение. – Если бы у меня имелась такая вещь, я бы не забыла.

– Ладно, Софа. Не твоя, так не твоя. Я вот думаю, а вдруг это террорист какой подбросил? Может, сапёров вызвать надо?

Софья Михайловна осмотрела двор. Хозяйки сумки в обозримой дали видно не было. Она сделала шаг к подъезду. Там на доске висел плакатик с призывом проявлять бдительность и номером телефона куда звонить, обнаружив забытые вещи.

– Сейчас, Маша, скажу тебе номер.

– Да не надо. Он у меня на всякий случай в память забит.

Баба Маша достала кнопочный Нокиа. Подаренный сыном айфон она держала дома, чтобы общаться с ним и внучкой с комфортом. Пока баба Маша искала в списке сохранённый телефон, сумка внезапно зашевелилась. Софья Михайловна подошла ближе. Из-под лавки раздался жалостный писк, а потом и душераздирающее завывание.

– Господи! – баба Маша перекрестилась. – Неужто там младенец?

– Вряд ли! – Софья Михайловна подошла ещё ближе, пристально вглядываясь в шевелящуюся сумку. – Младенцы обычно крупнее.

– Ты видела нынешних девок? Худые, пьют, курят, жрут что попало! У таких малыш не крупнее кошки будет.

Сумка отозвалась особенно жалобным криком. Сердца старушек не выдержали. Они решительно подошли к скамейке, сели на некотором расстоянии друг от друга. Баба Маша, которой удалось опередить Софью Михайловну и занять как раз тот край, где стоял льняной мешок, подняла его и поставила между ними. Мешок молчал затаившись.

Софья Михайловна откинула клапан сумки и, торопясь развязать затянувшую ткань бечёвку, сломала ноготь.

– Чёрт! – с досадой воскликнула она, но не остановилась.

Узел поддался под её настойчивыми пальцами и сумка приоткрылась. Из неё полезло что-то странное!

– Чёрт! – удивлённо выдохнула баба Маша и перекрестилась.

Софья Михайловна всю жизнь была атеисткой, но при взгляде на эту страшную ушастую и глазастую морду тоже вначале дрогнула. Лысое тощее существо, выбравшееся наружу, напомнил Софьи Михайловне инопланетянина. Лишь через мгновения она сообразила, кто прятался в сумке.

– Лысый сфинкс!

– Больше на бесёнка смахивает, - не согласилась баба Маша.

– Маша, твоё невежество не перестаёт меня поражать. Лысый сфинкс – это порода дорогих котов.

– За что тут деньги платить? Я б такого страшного и даром не взяла бы.

Кот оскорблено глянул на неё и возмущённо взвыл. На его морде ясно читалось: «Уж кто бы говорил!». Софье Михайловне это понравилось. Ей даже стало казаться, что животное, худое, как скелет кота, прикрытый грязной шкуркой, обладает аристократическим шармом.

– А тебе его никто не предлагает. Я его к себе возьму, пока хозяйка не найдётся. Пойдёшь ко мне? – обратилась Софья Михайловна к коту.

Тот, сидя на лавке и дрожа крупной дрожью, умудрился посмотреть на пожилую женщину сверху вниз огромными синими глазами на морщинистой морде. Прянул большими треугольными ушами и кивнул.

– Господя! А смотрит-то на нас – ну чисто принц! – засмеялась баба Маша. – И ты, Софка, в своём репертуаре. Снова у меня мужика увела. Думаешь, такое же сокровище, как и первый?

Софья Михайловна, не отвечая на эти выпады, с достоинством встала, подхватила сфинкса под грудку, посадила его назад в льняную сумку, и удалилась.

****

Я пришёл в себя в каком-то мешке. Снизу тянуло холодом. Похоже, мешок лежал на земле. Тело ощущалось как-то странно. Руки, ноги слушались и не были связаны. Я поднял к глазам руку и обнаружил, что она превратилась в кошачью лапу. Я вскрикнул. Печаль объяла моё сердце и вырвалась наружу криком.

Словно откликаясь на мою тоску, рядом раздались женские голоса. Мешок взлетел и опустился на другую твёрдую поверхность. Я с нетерпением ждал, когда свет солнца ворвётся в мою мягкую темницу. Судя по звукам, две благородные дамы пытались освободить меня и мучились с верёвкой. Но вот открылся выход, и я рванулся к воздуху и свободе.

Какое тяжкое разочарование ожидало меня! Воздух ничем не напоминал благоухание эльфийского леса. В нём чувствовались не ароматы цветов и зелени, а горечь странных дымов и пыли. Страшно хотелось чихнуть, но я удержался. Холод, царящий снаружи, проник прямо в сердце и я задрожал. Рядом со мной сидели не благородные дамы, а уродливые троллихи! Огромные, морщинистые, одетые странно и нелепо. Лавку, на которой расположилась наша компания, окружали непонятные скалы со слюдяными вкраплениями.

Потрясение от всего этого стало столь сильным, что вначале я был не в состоянии понять, о чём говорят мои безобразные спасительницы. Потом понял, что они обсуждают меня, и самая нелепая из них назвала МЕНЯ страшным! Я возмущённо вскрикнул. В новом теле я пока не освоился, и вместо слов из пасти вырывался только невнятный крик.

Вторая дама, в чьей одежде проглядывала присутствие вкуса, доказала это, заступившись за меня. Она предложила отправиться с нею. Ещё вчера я рядом с такими существами даже в знойный полдень под сень одного дерева не стал, но сегодня... Не известно в какой из миров забросила меня злобная Иландриель. Лишь глупец в столь скорбных обстоятельствах откажется от предлагаемой помощи. Я нервно дёрнул ушами и кивнул.

Должен признать, что здешние троллихи существа сообразительные. Даже та, что не смогла оценить моей красоты, сумела опознать во мне королевскую кровь. Сумела догадаться, что видит принца.

****

Софья Михайловна возвращалась из магазина с полной сумкой. Она и сама не ожидала, что получит такое удовольствие от похода в зоомагазин. До сих пор у неё не было повода заглядывать туда, и настоящим открытием стала тамошняя атмосфера. В больших подсвеченных аквариумах плавали разноцветные рыбки, клетках сидели забавные мышки, кролики и прочая незнакомая живность. Даже шиншилла! О шубе из неё Софья Михайловна когда-то так мечтала. Сейчас она была довольна, что тогда муж едва ли не в первый раз отказал ей. Сейчас Софье Михайловне было бы стыдно посмотреть в глаза этому милому зверьку. Она бы чувствовала себя убийцей! Кролики ей тоже понравились, но никаких моральных обязательств по отношению к ним почему-то не возникло, хотя о том, что «кролики не только ценный мех...», она знала не в теории.

Софья Михайловна вначале под вопли попугаев обошла весь магазинчик, надолго замирая перед аквариумами и клетками, рассматривая черепашек, водоросли, подводные замки и стайки пёстрых мальков. Она бы ещё долго наблюдала за попугаями-неразлучниками, если бы продавец вежливо не намекнула:

– Вам нужна помощь?

– Пожалуй, да, - со спокойным достоинством ответила пенсионерка. – Мне подарили молодого котика – лысого сфинкса. Подскажите, что требуется купить для него в первую очередь?

И ещё минут сорок она терзала продавца, подбирая самые элегантные, гармонирующие по цвету мисочки, лоток, противоблошинный ошейник, душистый шампунь и прочие аксессуары. Софья Михайловна даже не подозревала, что для котиков выпускает столько всего – игрушки, вкусняшки, витаминки. Сегодня она даже не стала знакомиться со всем богатством и уже предвкушала, как завтра и послезавтра вновь придёт в это чудное место делать следующие покупки.

Подойдя к дому, Софья Михайловна уткнулась носом в объявление, висевшее на дверях подъезда. Похожие листочки уже встречались ей на обратном пути из магазина, но с тяжёлой сумкой сворачивать с дороги не хотелось. Теперь же текст оказался прямо перед глазами, и она прочитала: «Найден кот, породы лысый сфинкс. Хозяин животного может обратиться по телефону...» И указан хорошо знакомый номер:

– Ну, Машка! Энергичная зараза! Не поленилась микрорайон обежать, объявления расклеить, только чтобы у меня Принца увести!

Умом она понимала, что находку придётся отдавать, если хозяин найдётся, но в душе считала котика уже своим, и машкино объявление подпортило настроение.

****

Должен признать, что с приютившей меня дамой мне повезло. Наблюдая в окно за миром, в который отправила меня злобная Иландриель, был поражён, сколь многими опасностями наполнено сиё место. Огромное громыхающее чудовище с телом рвущего глаз оранжевого цвета дважды появлялось на здешней улице. Человеческие прислужники в безобразных жилетах того же оранжевого цыета кормили его данью, что в течение дня местные жители подносили в специальные короба, стоявшие постоянно в отведённом им месте. Когда это чудовище прибывало за данью, существа, очень похожие на меня в нынешнем облике, стремительно разбегались прочь от коробов. Видно, лязгающее чудовище представляло для них опасность.

Впрочем, для этих маленьких, но отважных существ, опасностей было много. Огромные металлические жуки, более мелкие собратья лязгающего чудовища, быстро продвигались по двору. Некоторые покидали его, другие оставались здесь, паслись и спали на холодных камнях улицы.

Здешние коты отличались от наших. Были меньше раза в два и слабее. Потому собаки этого мира тоже могли принести им немало неприятностей. Хорошо хоть волки здесь не водились, или я их не видел из окна.

Не знаю, как бы я справлялся со всем этим. В здешнем мире совсем отсутствовала магия, и использовать для защиты заклинания не получилось бы. Разве что в минуты крайней опасности используя свою внутреннюю искру, но исчерпать этот последний резерв в мире, где его невозможно пополнить, могло стать гибельным.

Глядя в окно, я оценил, как повезло мне в первые мгновения пребывания здесь, что моё узилище развязали эти безобразные, но добрые женщины. Сума со мною вполне могла оказаться во чреве лязгающего чудовища. Меня могли найти более привлекательные, но жестокосердные дети, которые иногда кидали камни даже друг в друга. Так что покидать этот безопасный приют я не спешил, хотя найти в его стенах нужных для снятия заклятия пару врагов проблематично. Но что же делать? Разумнее вначале лучше познакомиться с местом, куда закинула жизнь.

Хозяйку сего приюта я назвал дамой не из благодарности и снисхождения. Софья Михайловна явно не принадлежала к крестьянкам или простолюдинам, скорее из обедневшего благородного рода. Об этом говорила её образованность, любовь к чтению, количество книг в доме. Пару раз я с трудом вытаскивал фолиангы из шкафов и открывал их, но все мои муки пропали втуне. Алфавит их был мне неведом, и терпел я вопли дамы «Принц, не дери книги!» напрасно.

Служанок у неё не имелось, и ухаживать за мной и собой ей приходилось самой. Похоже, готовила дама не очень искусно и потому еду для меня приносила откуда-то извне. Трактир, где пищу закатывали в необычную упаковку, готовил блюда для котов искусно, мне нравилось.

Софья Михайловна часто говорила со мной обо всём, что томило её душу. Чаще всего обсуждала разных людей, за жизнью которых наблюдала на удивительной чёрной доске, которая была незнакомым мне артефактом. Дама производила какие-то манипуляции, и доска оживала, превращаясь в волшебное окно, открывающееся в разные миры или места этого мира. Наблюдать за ним было ещё интересней, чем за обычным. Мы устраивались в кресле и так проводили не один час. В такие минуты меня одолевали малодушные мысли: «Может, остаться тут, вдали от придворных интриг и коварных завистников?»

****

Софья Михайловна не могла нарадоваться на своего Принца. Такой любознательный! Полдня на окне проводит - всё смотрит и смотрит. Такой красавчик! Шкурка бархатистая, как велюр, глазки синие, а то, что в морщинах и уши, как у инопланетянина – так в этом свой шарм. И умный, аристократичный! Как он на эту Машку из окна смотрел? Как на грязь под ногами!

Софья Михайловна жалела, что не выдержала и перед Машкой похвасталась сообразительностью Принца. Он уже даже говорить научился – «мясо», «мало». Та над этим только посмеялась, но злость затаила. Вчера, это ж надо, явилась, не запылилась! Да не одна, а с какой-то девицей. Та ей позвонила по объявлению – надеялась, что это её котик.

Когда они вдвоём пришли за Принцем, у Софьи Михайловны просто сердце оборвалось. Неужели сейчас заберут её сокровище?

– Точно, это мой Барсик! – воскликнула девица.

Софья Михайловна поморщилась. Как можно такому аристократу дать настолько банальное имя?

– Вы уверены, что это ваш?

– Конечно, бабушка! Что ж я своего котика не узнаю?

Софью Михайловну передёрнуло. Баба Маша злорадно хмыкнула.

«Нет, я своего Принца этой девице не отдам!» - поняла Софья Михайловна.

– А как, деточка, это докажешь? Кот дорогой. Может ты объявление прочитала и решила разжиться?

– Он сам меня узнает. Кис-кис-кис, Барсик, иди ко мне! – засюсюкала гостья.

Кот, настороженно принюхиваясь, сделал несколько шагов ей навстречу. У Софьи Михайловны ёкнуло сердце. Но как только девица протянула руку, чтобы схватить Принца за новый ошейник, кот злобно зашипел и отпрыгнул в сторону.

– Как видно, не узнал! – с насмешливым торжеством произнесла Софья Михайловна. – Так что придётся тебе, деточка, уйти без МОЕГО котика.

– А другие доказательства у тебя есть? Документ какой-нибудь? Ваши фото? – неожиданно поддержала её баба Маша.

– Какие ещё документы? Справка из ЗАГСа, что ли? – фыркнула девица. – Нет у меня ничего!

– Ну а на нет – и суда нет! Извиняй, дорогуша!

– Пойдёмте, я провожу вас до порога.

Дружным строем старушки довели девицу до порога и захлопнули за ней дверь.

- Не ожидала, Маша, что ты меня поддержишь. Думала, воспользуешься моментом.

– Софа, я всегда за правду и справедливость, а девка явно врёт. То, что ты готова хорошего мужика увести и присвоить, это одно, но жуликам потакать – это другое.

Этой внезапной добротой своей вечной соперницы Софья Михайловна не успокоилась. В тот же день она обежала весь микрорайон, тщательно удаляя все обнаруженные объявления о своём Принце. К вечеру Софья Михайловна падала с ног, но возвращалась довольная. Больше никто не явится за её любимцем! Она хотела отдохнуть на лавочке у подъезда, но издалека заметила, что место занято. Там обосновались подростки. Наступил их час. Передохнуть перед подъёмом на второй этаж стоило, и пожилая дама замедлила шаг, сохраняя слабую надежду, что кто-нибудь из молодёжи проявит сознательность. И точно! Какая-то девушка при приближении Софьи Михайловны вскочила и устремилась к ней. Приятное удивление быстро сменилось подозрительностью. Софья Михайловна узнала в ней ту самую девицу!

– Отдайте моего кота! – с места в карьер начала наступление та.

– Милочка, вам уже сказано, что моего Принца вы не получите. Попрошу оставить мой двор и больше меня не преследовать.

При словах о Принце лицо девицы исказилось яростью, и она внезапно кинулась на Софью Михайловну. Ухватила за плечи, затрясла, зло выкрикивая:

– Нет! Я заберу его! отдай, отдай!

Неизвестно, чем бы кончилась для Софьи Михайловны эта стычка с молодой соперницей. Всё-таки возраст делал их силы слишком неравными. К счастью, вмешались сидевшие на скамейке подростки. Вначале они ошалели от неожиданности, но быстро пришли в себя. Девочки схватились за смартфоны, и одна из них даже не только снимала схватку, но предупреждающе орала:

– Эй, дура, отстань от бабки! Я счас полицию вызову!

Хулиган Макс из третьего подъезда вскочил и принялся отрывать девицу от соседки:

– Ты чё делаешь! Отстань от неё! Оборзела совсем – на людей кидаться!

Девица вцепилась в волосы Софьи Михайловны, вырвала седую прядь, с силой оттолкнула мальчишку и, сверкнув глазами на всех, ушла. Девочки вскочили и бросились к Софье Михайловне. Помогли усесться на лавочку и загалдели, одновременно возмущаясь нахалкой и сочувствуя пожилой женщине. Она была своя, знакомая, и не такая вредная, как баба Маша.

– Чего она от вас хотела? Мы раньше её тут не видели. Наглая какая!

Максим, отряхиваясь от пыли, тоже подошёл к скамейке:

– Чего она от вас хотела? Вы, если что, скажите. Мы её из нашего двора выживем.

– Кота у меня забрать хочет.

– Кота? Ну, даёт!

– Да уж, из-за кота меня ещё не били, - согласилась с Максом Софья Михайловна.

Максу хотелось спросить эту почтенную пожилую женщину - «А за что били?». Но он постеснялся. Теперь на неё Макс смотрел новыми глазами.

– А у вас котик есть? Какой породы? – заинтересовались девочки.

Софья Михайловна, у которой после пережитого не было сил дойти до подъезда, с удовольствием принялась рассказывать о том, какой невероятный умница её Принц.

Баба Маша, пропустившая начало схватки, приоткрыла окно, чтобы лучше слышать разговор на скамейке и отвлёк её от подслушивания только звонок сына.

Через полчаса попрощавшись с подростками, Софья Михайловна отправилась домой, приятно удивлённая тем, что подрастающее поколение не столь ужасно, как ей казалось при взгляде с балкона.

****

Я метался от двери к окну в страшном волнении. Иногда чтобы сбросить напряжение, драл когтями стену, зачем-то обклеенную бумагой. Бумага была плотной и немного объёмной, когти входили в неё хорошо и приятно отделяли полоски, свисавшие со стены, как маленькие штандарты. Из врождённой деликатности место для моих экзерсисов выбрал у самой двери, чтобы в глаза не бросалось. Но это помогало ненадолго.

Приютившая меня дама куда-то ушла и долго не возвращалась. Я не мог предупредить её об опасности. Моих навыков в человеческой речи для этого не хватало. Да я бы и не успел. Сразу после ухода приходившей за мной коварной Иландриель, дама куда-то ушла.

Я опасался, что меня отдадут мстительной злодейке, но мои спасительницы и в этот раз не подвели. Прелестная внешность Иландриель не обманула добрых женщин. Я обманывался куда дольше. Как сейчас обманываются юные девы с друзьями, что сидели рядом с коварной злодейкой на скамье у дверей в этот замок. Похоже, она не оставила мысли захватить меня!

Когда Иландриель напала на мою спасительницу, я кинулся на стекло в надежде разбить его и прийти на помощь, но ничего не добился. Тогда бросился на балкон, но когда я вскочил на перила, то с облегчением увидел, что даме на помощь пришёл отважный юноша и прогнал Иландриель. У меня отлегло от сердца.

После таких переживаний вечер прошёл спокойно. Дама накормила меня и поужинала сама. Потом мы устроились в кресле, где по заведённой традиции смотрели на волшебный артефакт, позволяющий подглядывать за чужой жизнью. Жаль, что его нельзя настроить на определённую личность. Как хотелось бы увидеть, чем сейчас занята злодейка!

Особенно моя тревога выросла, когда добрая дама Софья Михайловна, смеясь, сказала:

–Представляешь, Принц, эта наглая девица выдрала у меня клок волос! Испортила мне причёску.

Смешного в этом мало. Хоть магии здесь нет, но связь между нашими мирами есть, раз меня закинуло сюда. А в нашем мире с волосами врага можно сделать многое! Мои опасения оправдались.

Ночь я проводил в ногах дамы. Мне почти всегда было холодно, и её живое тепло согревало, давало возможность расслабится и видеть сладкие сны про птичек. Продремав какое-то время, я проснулся от того, что дама была необычно горячей. Обычно из нас двоих именно моя кожа отдавала больше тепла, а сейчас нет. Дама тихонько стонала, металась по подушке и с каждым мгновением исходящий от неё жар усиливался.

Если Иландриель удастся погубить мою покровительницу, помощи и защиты мне не найти. Я окажусь во власти злодейки. К тому же внезапно я осознал, что мне жаль эту некрасивую старую даму. Она так заботилась обо мне и страдала сейчас только поэтому. Я должен ей помочь! Но как?

В этом мире я знал только ещё одного человека – бабу Машу. Надо добраться до неё. Я выбежал на балкон, забрался на перила, всмотрелся вниз и решительно прыгнул на карниз, прикрывавший вход в этот огромный замок. Как я знал из слов Софьи Михайловны, соперница её жила на первом этаже с другой стороны от входа. Допрыгнуть до её подоконника с карниза для меня и раньше, и теперь сложности не составляло. Я только не ожидал, что за здешние подоконники когтями не уцепишься. Едва не соскользнул, но, к счастью, удалось зацепиться за приоткрытую раму. Но приоткрыта окно было как-то странно – под углом, и щель была невелика, пролезть в неё было сложно. Не выдержав напряжения, стал биться в стекло и кричать:

– Маша! Маша!

****

БУМ! Страшный грохот разбудил бабу Машу. Она открыла глаза и сразу поняла: зараза Васька опять выкинул из окна пустую бутылку! Эта пьянь даже бросить нормально не мог! Нет, чтобы хоть подальше, упало бы на клумбу, а то прямо на её подоконник.

Баба Маша снова закрыла глаза в попытке уснуть, зная по опыту, что вторая полетит нескоро, а, скорее всего, за второй Васька благополучно заснёт не допив. Но со стороны окна кухни внезапно раздался стук и страшный нечеловеческий вой:

– Маша! Маша!

Бабе Маше стало не по себе, но она не привыкла сдаваться страхам. Накинула халат и пошла на кухню. Свет включать не стала, чтобы лучше рассмотреть выкрикивающего её имя.

– Господи, спаси и сохрани!

В окно на неё смотрел чистый бес с горящими глазами. Он стучал лапами по стеклу и завывал:

– Маша! Маша! Помоги! Софа!

Только услышав имя «Софа», баба Маша осознала, что в окно к ней ломится не бес, а их подкидыш, лысый кот. В своём потрясении она даже не удивилась, что он говорит. Всё же из осторожности вначале она взяла бутылку со святой водой, а только затем подошла и открыла окно, впуская Принца.

Кот спрыгнул с подоконника и стрелой бросился к выходу, нервно завывая.

– Что-то с Софкой?

Принц оглянулся, согласно мяукнул и когтями стал царапать входную дверь.

– Ты дверь-то мне не порти. Поняла. Иду.

Баба Маша живенько взбежала на этаж и, только остановившись у Софиной двери, сообразила:

– А как же мы войдём? Ключа-то у меня нет.

Принц засветившимися глазами уставился на преграду и дверь, тихо заскрипев, приоткрылась. Уже ничему не удивляясь, баба Маша прошла в квартиру своей вечной соперницы. Вслед за котом добралась до спальни, где и обнаружила бредящую Софью Михайловну. Принц запрыгнул на кровать и лёг в изголовье, словно оберегая хозяйку.

Баба Маша вызвала Скорую и до приезда врачей обтирала попеременно то святой водой, то холодной водкой горящую в жаре пожилую женщину. Когда врачи уносили Софью Михайловну, она на мгновение открыла глаза и с трудом произнесла:

– Маша, присмотри за Принцем.

– Не волнуйся, Софа, выздоравливай. Я о нём позабочусь.

****

Должен признаться, раньше мне казалось, что столь безобразные и слабые существа, как нашедшие меня женщины, также ущербны и во всём остальном. В свою бытность принцем даже небольшие отклонения от правил красоты и гармонии воспринимались как оскорбление. Мои чувства к Иландриель умерли после того, как увидел её в безвкусном наряде. Теперь я понимал, что наверно несколько погорячился, чем и спровоцировал бывшую возлюбленную на страшную месть. Впрочем, что касается Иландриель последующая история показала – ей изменяет чувство красоты не только в одежде, но и в поступках.

Доброе сердце, благородство и тонкий вкус Софья Михайловна доказала не раз, ухаживая за мной. Бабу Машу я почти не знал, но свою проницательность она показала в самом начале нашего знакомства, распознав мою королевскую кровь даже в столь непривычном облике. И сегодня, услышав мой зов, она сразу догадалась взять сосуд с магической жидкостью. След магии был слабым, но здесь до сих пор я вообще не встречал ничего подобного. Не тратя время на расспросы, баба Маша заспешила за мной и остановила нас только закрытая дверь квартиры Софьи Михайловны. Пришлось мне зачерпнуть каплю магии из собственных жизненных сил.

Эта жертва была необходима. На челе страдающей женщины мне виделась чёрная тень наведённого проклятья. К счастью, меры, что предпринимала баба Маша, помогали. Я видел, как ткань, смоченная в магической жидкости, ослабляли черноту, а в растворе спирта снижала жар. Я лёг в изголовье. Моё здешнее тело позволяло впитывать без вреда для себя часть плохой энергетики, что мучила Софью Михайловну.

Появившиеся вскоре лекари ввели страдающей даме какие-то лекарства, и жар начал спадать. У меня появилась надежда, что Софья Михайловна доживёт до рассвета, а с восходом Солнца заклятие Иландриель потеряет силу. Лекари унесли её в свой экипаж, который доставит даму в больницу. Так объяснила мне баба Маша, показав в окно на одно из тех странных существ, что паслись во дворе. Оказалось, это не гигантские жуки или другие химеры, а здешние экипажи. Я увидел, как в чрево стоявшего у дверей подъезда светлого, как я думал раньше, чудовища внесли носилки с доброй дамой и громко загудев оно умчалось. Мне стало так тоскливо и я испытал благодарность, почувствовав тепло руки на своей голове.

– Ну что, Принц? Пошли ко мне, - сказала баба Маша, собрав все мои вещи.

Я послушно отправился за ней. Оставаться в опустевшем доме не хотелось. Уходя, баба Маша взяла ключ, остававшийся до этого в дверях, закрыла дом, и мы спустились на этаж ниже.

Устроился я на подоконнике, чтобы видеть происходящее за окном.

– Спи уж, Принц. Софа скоро не вернётся. Несколько дней в больнице её наверняка продержат.

Я и сам не надеялся на скорое возвращение Софьи Михайловны. От таких заклятий быстро не оправляются. Но у меня было подозрение, что коварная Иландриель явится сюда. Не просто же так всё это случилось. И действительно, за несколько часов до рассвета я увидел, как изящная фигура Иландриель приблизилась ко входу в наш дом. Мой тонкий слух уловил, как открылась дверь и кто-то вошёл.

Я спрыгнул с подоконника и прокрался в прихожую, лёг у порога, чтобы лучше слышать. На мгновение шаги в коридоре заглушило шарканье за моей спиной. Баба Маша приблизилась ко мне и прижалась глазом к двери. Точнее, там оказалось было хитрое устройство, позволившее увидеть проходящую мимо Иландриель.

– А что здесь забыла эта девица? Неужто опять за тобой, Принц, пришла? – прошептала баба Маша. – И откуда она знает, что Софьи дома нет?

Она и не знает. Просто ей всё равно. Если бы лекари не увезли добрую даму, то она бы уже умерла или в лучшем случае лежала без сил.

– Полицию вызвать? – рассуждала баба Маша. – Так что я скажу – девушка мимо моей двери прокралась? Только посмеются. Да и в квартиру к Софье как она войдёт? Я дверь закрыла.

Да так же, как мы – воспользуется магией. У неё, небось, нужные артефакты с собой. Войдёт, обнаружит, что меня нет, и что сделает потом? Отправится сюда! Меня забрать! Что слабая старушка может противопоставить злодейке?!

Я заметался по квартире, ища, где бы спрятаться.

 

– А что это ты, Принц, запаниковал? Неужто думаешь, она сюда придёт? – баба Маша задумчиво провожала взглядом мечущегося сфинкса. – Никогда не верила во всякую чертовщину, но сейчас... Если эта девка Софью из-за тебя траванула, то она аферистка знатная. Может и отмычки с собой иметь...

Баба Маша прошла на кухню и вернулась оттуда, сжимая в руках чугунную сковородку.

– Не боись, Принц! Врагу не сдаётся наш гордый «Варяг»! Печенегов победили и от этой заразы отобьёмся!

Старушка заняла место сбоку от двери:

– Твоя задача, Принц, предупредить меня, как она к нашей двери подойдёт, а потом внимание отвлечь. Понял?

 

Я кивнул. Стыд опалил моё сердце. Я, эльфийский принц и воин, испугался, а эта слабая женщина – нет!

– Эх, вспомню молодость! – ностальгически вздохнула баба Маша.

Ждать трудно. Но вот я услышал лёгкие шаги злодейки на нашей лестничной площадке. Я встал напротив двери, а баба Маша приготовилась встретить незваную гостью.

Дверь тихо открылась. Иландриель увидела мои светящиеся в темноте коридора глаза.

– Ага, вот ты где! – и уже ни на что не обращая внимания, шагнула через порог.

БУМ! Чугунная сковорода гулко зазвенела, встретившись с головой эльфийки. Глухой стук обозначил рухнувшее тело. Зажёгся свет. Баба Маша, кряхтя, наклонилась над Иландриель и шустро связала ей руки поясом от плаща.

– Не перестаралась ли? Кого вызывать – полицию или Скорую? Принц, проверь, она жива хоть?

Но моя помощь не понадобилась. Тело медленно растаяло в воздухе. Я с досадой выругался. Потеряв сознание, Иландриель перестала контролировать заклинание, удерживающее в этом мире, и её выбросило обратно. Если бы я был рядом, может и меня бы затянуло! Я выдохнул и успокоился. Может, и не затянуло бы. И даже если бы удалось, так ли хорошо вернуться домой в столь неподходящем облике?

– Истинно чертовщина!

Баба Маша перекрестилась, положила сковороду в прихожей, сходила за святой водой. Окропила порог, все углы коридора и особенно старательно место, где лежало тело, выглянула в коридор и окропила там. Прочитала короткую молитву. Посмотрела на почти пустую бутыль и задумчиво сказала:

– Надо завтра в церковь сходить, обновить запас и свечек прикупить. Чеснока-то ещё с прошлого раза осталось много. Вот и сейчас он не пригодился...

****

Остаток ночи прошёл спокойно, и с утра пораньше баба Маша отправилась в больницу к своей старой сопернице. В палату к Софье Михайловне не пустили, но собранную передачку с необходимыми вещами приняли.

– Плохо ей ещё. Врачи разбираются, что с ней, - вернувшись, рассказывала баба Маша внимающему Принцу. – Говорят, что если бы ещё немного, и не откачали бы. А так надежда есть.

Баба Маша помолчала и продолжила:

– Это они Софу плохо знают. Она только на вид слабенькая, а сама как бультерьер. Если во что-то вцепится – не оторвёшь. Раз тогда не умерла, значит в жизнь вцепилась крепко, выздоровеет. Она тебя мне не оставит! Уж я её знаю.

И точно! Когда на следующий день очнувшаяся Софья Михайловна позвонила бабе Маше, то первый её вопрос был о Принце. Та подробно отчиталась о том, что Принц кушает, как спит, чем играет.

С тех пор до самой выписки баба Маша ежедневно отправляла фотоотчёт о жизни сфинкса. А в день выписки по настоянию Софьи Михайловны заранее вернула кота со всем его приданным в её квартиру. Там выздоровевшую и дожидались вдвоём с Принцем.

Едва войдя, Софья Михайловна подхватила Принца на руки и чмокнула его в нос. Неожиданно для себя Принц ответил на такую фамильярность радостным мурлыканьем. Положив голову на плечо вернувшейся даме, он гудел, как маленький моторчик, счастливо принимая ласку знакомых рук.

Наблюдавшая за радостной встречей баба Маша тяжело поднялась и направилась к выходу.

– Как видишь, Софа, твой Принц на месте, так что я пошла.

– Маша, постой! Попей со мной чаю.

– И правда, тебе наверно, ещё тяжело, - откликнулась баба Маша. – Устраивайся, а я чайку согрею. Ты позволишь на твоей кухне похозяйничать?

После короткого раздумья Софья Михайловна кивнула. Пока она умывалась и приводила себя в порядок, чай закипел. На стол был выставлен пирог, испечённый бабой Машей и принесённый заранее.

– Я так подумала, пока ты в себя придёшь, нечего тебе по магазинам шастать. Купила тебе самого необходимого и пирог испекла, чтоб как из больницы придёшь, было чем силы подкрепить.

– Спасибо, Маша! Не ожидала...

– Сама не ожидала, что с тобой так чаи гонять буду! – усмехнулась та.

Софья Михайловна помолчала и решительно продолжила:

– Прости меня, Маша, за Ивана. Я как его увидела тогда, совсем голову потеряла. Честно, боролась с собой. Всё же замужем уже была, но не могла Ивана упустить! Мужа-то мне мама выбирала, а тут поняла – нет без него жизни!

Маша помолчала, а потом посмотрела своей прежней сопернице в глаза:

– Да уж простила. Мне ведь твой Яша достался. Такой умница бы на меня иначе не посмотрел, а так прожили с ним душа в душу всю жизнь.

Женщины улыбнулись друг другу и Принц, которого усадили на стул, увидел, как отблеск воспоминаний об ушедшей любви и былом счастье сделал их на миг прекрасными!

– Как теперь Принца делить будем? – деловито спросила баба Маша. – Я этого чертяку тоже полюбила.

– А вот пусть сам выберет, - улыбаясь, предложила Софья Михайловна. – Принц, с кем ты жить будешь?

Кот завертел головой, рассматривая старушек. Выбор был труден. Софью Михайловну он любил, но и с бабой Машей та схватка с Иландриель связала крепко. Сердце кота защемило от жалости. Как он может лишить одну из дам своего общества?

На глазах изумлённых пенсионерок лысый сфинкс вдруг начал преображаться. Стоило моргнуть – и на месте кота они увидели красавца-блондина с острыми ушами. Ещё одно мгновение – и это прекрасное видение растаяло, оставив на стуле только противоблошинный ошейник.

– Чертовщина!

– Исчез мой Принц...

– Не переживай, Соня. Не наш он был, подкидыш этот. Как пришло, так и ушло.

После паузы всё ещё потрясённая Софья Михайловна сказала:

– Знаешь, котом он мне нравился больше.

– Мне тоже. Что б мы с таким принцем делали? От него и в кошачьем облике столько проблем было, а уж из-за такого красавца девки нас бы и вовсе загрызли.

– Да уж! Будь это лет пятьдесят назад! - Софья Михайловна хихикнула, а потом вздохнула. – Только бы знать, что с ним всё хорошо.

Словно отвечая ей перед пожилыми женщинами вдруг возникли прекрасные цветы – синие эльфийские розы.