Неурожайный выдался год. Страна Мерения была на краю гибели, разжиревшие от мздоимства власть имущие своим весом тянули корабль государства на дно. Эгоизм, ложь, самовлюблённость начали распространяться от верхушки власти как гной, от которого если вовремя не избавиться, только конечность отсекать останется. Люди попыталbсь уйти в религию, но и там объявились инквизиторы, сообщили о своей избранности, попутно сжигая недовольных. Жители уповали на помощь Богов, но светлые давно оставили эту погрязшую в грехах страну, а тёмные задаром помогать не собирались...

Семья крестьянина Пацуки едва-едва сводила концы с концами. В данный момент они жили втроём: Пацука, его жена и дочь, девочка двенадцати лет от роду. Два сына умерло от лихорадки в прошлом году, работать в поле стало некому. А ещё эти сборщики податей, чёрт бы их побрал. Но что сделать, вынь да положь им 95 жмень пшена. Так ещё и половина в мошне осядет... Пацука вздохнул: "Через два дня должны придти, а у нас всего жмень 90 наберётся. А ведь жить ещё на что-то надо." . Его жена, женщина в годах, на которой время и потеря сыновей оставили видимый отпечаток, ответила: "Если совсем уж худо будет, у Рода займём". Родом звали зажиточного крестьянина, с радостью одалживающего всем недостающее зерно, требуя вернуть через год в два раза больше. Собственно, на этом он и сколотил неплохое состояние.

Следующие два дня прошли как в тумане, в попытках наскрести недостающее пшено. Ко дню прихода сборщика податей, в подвале у Пацуки лежала 101 горсть зерна. "Успех!" - радовался крестьянин, продав лишние шесть жмень и купив настоящего мяса на ужин. Небо вечером окрасилось в багровые тона, напоминающие кровь. "Не к добру это, не к добру..." - пробормотал сонный и сытый Пацука. С этими мыслями и отправился он в долину сновидений. Утро выдалось беспокойным, как и всегда перед приходом сборщиков. Все боялись, но Пацука убеждал себя, что страшиться нечего, требуемые 95 жмень у него в наличии, а на следующий год, глядишь, и больше соберут. А дальше он и купцом заделаться ведь может. Станет продавать товары, его семье больше никогда не придётся ютиться в крошечной избушке, он дом ведь отгрохает, трёх... нет, четырёхэтажный. К обеду заявился сборщик податей, как всегда, на телеге, с нагловатой ухмылкой и двумя вооружёнными телохранителями за спиной. Пацука вышел ему навстречу и торжественно протянул мешок с зерном, однако сразу понял, что что-то не так. Сборщик, равнодушно взглянув на мешок, произнёс: "Надеюсь там 120 жмень, свинья, а не то попляшешь ты тут!". Пацука мелко затрясся и, заикаясь, спросил: "Как же 120, мил-человек, 95 же на столбе написано было, я вчера проверял!" Телохранитель зашёлся смехом, но сборщик остановил его и злобно прищурившись, прошипел: "Как смеешь ты, свинья, говорить МНЕ, сколько должно быть пшена?". Затем он ехидно ухмыльнулся, обнажив гнилые зубы:" Даю тебе один день. Завтра приду, и если здесь не будет 120 жмень, дочь твою по кругу пустим, так даже лучше будет". Затем вся троица, посмеиваясь, отправилась к следующей жертве.

Пацука, несмотря на нарастающее чувство опустошения в груди, ещё собирался побороться. Он оббегал всех знакомых, друзей, наобещал им горы всего, лишь бы одолжили хотя бы жменьку, и к полудню следующего дня был в дороге домой. Подойдя к своей избушке, он заорал: "Нашёл!". Столько неподдельной радости, облегчения было в этом крике. Однако никто не ответил. Ветхая дверь дома не отворилась, дочь не выбежала обнять отца, жена не вышла поприветствовать мужа. И тут Пацука испугался. Когда приказали долго жить родители, он не плакал, когда отдали Богу мёртвых душу сыновья, тоже сдержался. Но тут, даже не заходя в дом, он разразился неистовым плачем, в сердце ещё лелея надежду, что всё это ошибка, и его родные сейчас выбегут и весело засмеются. Лишь спустя час набрался он смелости войти в дом. Жена, его верная спутница на протяжении 30 лет, лежала на полу, с перерезанным горлом. Ну а на столе лежала его дочь. Маленькая. Беззащитная. Со сломанной шеей. Что-то в груди у Пацуки треснуло. Он очень глубоко вдохнул воздух, пахнущий кровью. В тот момент разум оставил его. Он начал смеяться. Безудержно. Исступлённо. В порыве необъяснимого желания почуствовать боль, он вытянул язык и сомкнул зубы, после чего выплюнул истерзанный язык изо рта. Глотая собственную кровь, стоя над бездыханными телами жены и дочери, он потерял смысл жить. После этого в его душе начала зарождаться маленькая искорка сомнения, сомнения в светлых Богах, грозя перерасти в бушующее пламя. И всё же, он был слишком суеверен и не смог затянуть петлю у себя на шее, поэтому остался доживать свой срок на земле. Похоронил родных он за домом, выкопав и себе могилу заранее. Весь остальной год прошёл смутно. Пацука пытался отвлечься, работая до изнеможения, до изнуряющей боли в ногах. Как назло, следующий сбор оказался невероятно урожайным, 500 жмень собрал. Этого хватило бы на 2 безбедных года жизни с семьёй, с учётом долгов. Даже его мечты насчёт дома могли бы претвориться в жизнь. Но чем больше он думал, тем сильнее осознавал, что всё это тлен, как и его родные, лежащие в сырой земле. Он навещал их ежедневно, орошая землю вокруг слезами, солёными как море. С каждым днём он понимал, что бессмысленное существование снедает его, что надо что-то сделать, возможно предотвратить похожие ситуации. Но пока что Пацука лишь думал, а мыслями, как говориться, делу не поможешь. Подготовив 120 горстей за день до прихода сборщиков, он ушёл спать.

Они не разочаровали, пришли. Тот, с гнилыми зубами, но теперь с 3 телохранителями и в более богатой одежде. Откуда у него деньги на всё это, вопросов у Пацуки не возникало. При взгляде на них, у него в груди что-то шелохнулось, заворочалось. Сборщик взглянул на него высокомерно и приказал тащить 135 жмень. У крестьянина они были, однако в голову пришла безумная идея. И тогда в порыве чувств он поддался искушению. Показав обрубок языка, он попытался объяснить жестами, что ему не хватает трёх жмень и попросил дать ему час. Сборщик грубо ударил его по лицу и проронил:"Полчаса, свинья". Пацуке хватило этого времени, чтобы взять вилы и два кухонных ножа, а также достать старый, но рабочий медвежий капкан.

Он поставил мешок на видном месте, рядом с соломой, под которой расположил капкан. Вилы прислонил к стене дома, нож спрятал за пазухой. Стал ждать. Смех от какой-то шутки он услышал издалека, увидел их, и чудовище внутри него злобно заурчало, наполняя его душу гневом. Самый здоровенный телохранитель, с громадным палашом за спиной, способным с одного удара убить медведя, пошёл к мешку, последним шагом наступив в капкан, который с оглушающим лязгом сомкнулся. Сразу же после этого Пацука выхватил из-за спины вилы и метнул их, как копьё, во второго здоровяка. Затем выхватил нож и бросился на оставшегося телохранителя.

События развивались стремительно. Во-первых, капкан оказался ржавым и лишь пленил ногу воина с палашом. Во-вторых, вилы, брошенные во второго, не долетели... метра два. А попытку нападения с ножом жёстко пресёк последний телохранитель, сломав нос Пацуке метким ударом. Сборщик медленно подошёл к распростёртому крестьянину и вынял у него из руки нож. Затем ударил ногой в живот. И ещё. И ещё. В этот момент Пацука, всегда почитавший всю свою жизнь только светлых Богов, неистово просил их о спасении. Но они не реагировали. И тогда, потеряв всякую надежду, он взмолился всем существующим тёмным существам, умоляя их дать ему месть. И они ответили.

Боль ушла, но в груди начал зарождаться гнев. Пацука взглянул на свои руки и вздрогнул: они были покрыты хитином и заканчивались пятью бритвенно острыми когтями. И тут в его грудь вонзился нож. Точнее попытался, ведь и там оказался хитин, отразивший удар. В мозгу крестьянина разразилась настоящая буря эмоций. Страх, непонимание, ужас, осознание, гнев затопили его душу. Резкий рывок и вот он около первого телохранителя. Когда когти вонзились в шею бойцу, Пацука не почувствовал сопротивления. Как масло резать, отличие только в хлещущей как фонтан крови. Второй попытался что-то сказать, объясниться. Но Пацука не слушал, он кромсал. Последний телохранитель пытался выбраться из капкана, с ужасом наблюдая за приближающимся существом. Он умер быстро. Пока Пацука расправлялся с бойцами, сборщик пытался скрыться. К его чести, бегать он умел. Но оказалось, не настолько быстро, чтобы обогнать демоническое существо. Ну а потом погоня прекратилась. Ведь бежать без ноги очень уж утомительно. Пацука впервые за этот год улыбнулся и вонзил обе руки в живот сборщику.

Казалось бы, месть свершена, радоваться надо. Но вместо облегчения, будто ещё больший груз лёг на бедного крестьянина. Бывшего крестьянина. Он побрёл к дому, страшась смотреть в зеркало. Пересилив ужас, он подошёл и увидел своё отражение. Не сказать, чтобы оно его уж сильно порадовало: рост около двух метров, всё тело покрыто хитином, вместо ступней лапы, на руках помимо когтей находились подозрительные наросты, но самыми пугающими были крылья, сложенные за спиной. Пацука попытался их расправить. Того, что они окажутся вдвое больше и шире его самого, он не предусмотрел. Поэтому в стенах дома появилось две новые дыры. Пацука вернул их в сложенное состояние, глубоко вздохнул... и упал в обморок.

Из забытья Пацуку вывел голос, надменно приказывающий ему подняться. Он вскочил, оглядываясь в поисках источника звука с вполне прозаичной целью - убить. Но вокруг никого не было, лишь пустой дом. Тогда голос прозвучал вновь: - Так, быстро ввожу тебя в курс дела, раб. Я у тебя в голове, так что твой откушенный язык - не проблема, просто мысленно произноси слова. Зовут меня Грайн. Ты, находясь на краю гибели, попросил тёмных Богов дать тебе месть, в ответ обещая вечное служение, отмщение ты получил, условие выполнено, теперь ты раб, поздравляю!

Когда ошеломление прошло, Пацука нервно спросил: - А ты, что тоже тёмный Бог?

В ответ прозвучал лающий смех: - Ты серьёзно считаешь, что кто-то из Них станет разговаривать с тобой лично? Всесильным себя возомнил? Значит так, смотри, силы тебе дал Элдрон, могущественный Бог, его служителей называют Элдронидами, мелкими демонами. Ваше преимущество - скорость, а не прочность. Конечно, нож твой хитин остановит, но выстрел из арбалета пробьёт твою броню как обычное мясо. Кстати о пище. Ты плотоядный хищник, привыкай.

- Но... тогда в чём же заключается моя служба? Что я должен сделать?

- Пока отдыхай, изучай силы, можешь пару деревень вырезать, если хочешь, силы контролировать научишься. Приказы будут чуть позже, начальство ещё не определилось, что с тобой делать.

Чувство стороннего присутствия в голове исчезло. Пацука остался наедине со своими нерадостными мыслями. Однако у него никак не пропадало ощущение, что он изменился не только внешне, но и внутри. Пацука больше не горевал по семье, не боялся каждого встречного. Единственное, что напрягало его - желание убивать всех и вся. Посидев и подумав около часа, он решил попробовать свои новые силы. Нет, деревни он конечно вырезать не пошёл, просто досконально ещё раз изучил себя в зеркале, где обнаружил, что наросты на предплечьях не для красоты - из них выдвигаются острейшие адамантовые клинки. Почему именно адамантовые, Пацука не знал, просто информация стремительно вспыхивала у него голове. Да и образ мышления у него изменился, он больше думал не как затравленная дичь, а как хищник. Опасный, смертоносный и умный - ведь глупцы долго не живут, даже среди демонов. Затем он попытался воспользоваться крыльями, правда, не совсем удачно. Нет, в воздух он взлетел, но, при попытке взмыть вверх, помчался в сторону ближайшей сосны, в которую и врезался. Было больно. Сосне, правда, потому что от веса двухсот килограммовой туши, несущейся со скоростью пушечного ядра, она с жалобным треском рухнула на землю. Демон злобно отряхнулся от прилипших к телу колючек и понял, что полетать лучше всё-таки в другой раз.

Через пару часов вернулся Грайн с жизнерадостными новостями. Нужно было перебить отряд короля, состоящий из 12 бойцов и расположившийся в двух километрах к югу, недалеко от границы с Гелорией - процветающей во всех планах страной. Полёт туда занял у Пацуки меньше минуты. Правда затормозить демон не смог и с грохотом воткнулся в землю в двух шагах от палаток с людьми короля, которые, в свою очередь, мирно пили эль и никак не ожидали, что к ним присоединится двухметровая страхолюдина с крыльями и когтями. Возможно, поделись они этим прекрасным напитком с демоном, всё закончилось бы мирно и дружно. Но нет, они почему-то начали истошно вопить и на скорую руку вооружаться каждый чем попало. В итоге скептическому взгляду Пацуки предстало следующее зрелище - 12 мужиков, 5 из которых держат мечи и ножи, а остальные 7 сжимают в руках ветки разных размеров и форм. Один, например, умудрился взвалить на плечо бревно размером больше его самого, удержать которое он, естественно, не смог и уронил его на ногу соседу, крайне разочарованному этим фактом и громко высказавшему своё неудовлетворение. Впрочем, недовольство отлетело мигом вместе с головой - Пацука вступил в бой. Всё заняло меньше минуты, ибо бравые вояки дружно путались друг у друга под ногами и, наверное успешно справились бы с убиением себя сами, но Пацука не предоставил им такого шанса, просто срубив каждому голову как кочан капусты. После этого он впал в ностальгию по детству, когда, будучи 10 летним мальчишкой, он с таким же упоением бил крапиву. Хотя сопротивления от жгучего растения, наверное, было даже больше чем от членов отряда короля. Хотя, какой монарх, такие у него и бойцы. Из раздумий демона вывел как всегда ворчливый голос Грайна. - "Неожиданно неплохой результат, раб. Возможно нам и удастся слепить из тебя достойного бойца для вторжения. А теперь спи."

Не успел Пацука и слова вставить, на голову будто кувалду опустили и он провалился в сон.

Пробуждение, как и в прошлый раз, не задалось. Ужасно надоедливый писк, нарастающий в тональности с каждой секундой, мигом избавил демона от остатков сна. Грайн хрипло рассмеялся. -"Ну что, как тебе новый подарочек начальства? Могу тебя этим звуком постоянно мучать"

Видимо, горя желанием доказать это, Грайн увеличил громкость, после чего заорал, да так, что элдронид гордо врезался в дерево. Пацука вздохнул. -"Серьёзно? Какой у тебя возраст, чтобы такое творить?" -"Ну 35, а что, у тебя с этим проблемы?" -"То есть ты, человек, тьфу, то есть демон, который младше меня и ещё и поучаешь?" Грайн ещё раз громогласно расхохотался. -"Раб, открою секрет, 35 йенов, в переводе на ваше счисление, один йен - 98 земных лет. Выводы сам сделаешь, а мне пора. Ах да, чуть не забыл, совсем заигрался. Тебе ещё одно маленькое дельце поручили - к северу ещё один небольшой отряд гуляет, покончи с ними."

Грайн ушёл, а Пацука, вздохнув вспомнил присказку - "Сделал дело - гуляй смело!". И решил, что сейчас самое время немного размяться, убив парочку человек.

В этот раз демону удалось избежать столкновения с землёй, вместо этого он использовал уже проверенный способ затормозить - дерево. Правда для каждого использования нужно новое, но это оказалось наименьшей проблемой элдронида. Грайн, видимо, совсем забывчивым оказался и запамятовал упомянуть, что этот небольшой отряд состоял из сотни тяжеловооружённых бойцов, которые вместо того чтобы заорать как коллеги, предпочли недобро ухмыльнуться и вооружиться. С ветками не оказалось ни одного, а Пацука так надеялся... Шагать назад было поздно, поэтому демон с максимальной скоростью рванулся вперёд и воткнул адамант в лицо ближайшему бойцу. Потом следующему, и ещё трём успел, пока не понял, что время замедлилось, в отличие от него. Все двигались со скоростью пьяной беременной черепахи, поэтому пять минут - и с ними было покончено. Заливисто смеющийся Пацука так и лучился счастьем, и два последних воина, ходившие к реке за водой непременно присоединились бы к нему, если не принимать во внимание тот факт, что за его спиной лежала примерно сотня мёртвых людей, а сам демон выглядел как художник, опрокинувший на себя ведро с багрово-красной краской.

Элдронид лениво оглядел двух последних бойцов, зевнул во всю пасть и молниеносным движением рванулся к ближайшему. Замедление вроде бы сработало, но меч воина каким-то образом дёрнулся и отбил удар. Только сейчас Пацука заметил, что доспехи этих людей отличались и кардинально. Одновременно с этим заорал Грайн. -"Беги отсюда, придурок, это же рыцари Саваофа!" Демон мгновенно среагировал и взмыл в воздух. Здесь стоит сделать небольшую ремарку и рассказать, чем эти самые рыцари славились. Их называли слугами Саваофа - Бога-покровителя Гелории, который снабдил своих приверженцев самым лучшим вооружением, в свою очередь требуя от них идеального обращения с оружием и безупречных бойцовских навыков. По итогу получались полностью экипированные бойцы, каждый из которых был способен справиться с несколькими десятками обычных солдат. Их боялись и уважали даже за пределами Гелории - такими невероятными бойцами они были. И вот сейчас под демоном, с оружием наперевес стояло двое представителей этого класса. Будучи крестьянином, Пацука не верил во все эти россказни об их непобедимости, однако, будучи в непосредственной близости к объектам сомнения, сразу захотелось уверовать во всё. Грайн орал, чтобы Пацука скорее улетал, но в тот момент он принял решение остаться и биться до конца. Войдя в крутое пике, демон увернулся от клинка первого рыцаря и поднырнул под нож второго, после чего плюнул кислотой на его лицо, от чего, оно, естественно, превратилось в малопривлекательную кашу. Не успел Пацука обрадоваться, меч первого, оставленного без внимания рыцаря, распорол его грудную клетку. Судорожно извернувшись, элдронид сумел адамантовым клинком рассечь доспехи последнего бойца вместе с его шеей, после чего аккуратно извлёк кусок железа из себя. Пацука неверящим взглядом обвёл двух мёртвых рыцарей, после чего истошно заорал от радости. Он не мог поверить. Он, простой крестьянин, смог убить грозу половины мира. Это ли не значит, что ему уготована полная приключений и побед судьба? Грайн, появившийся в самый неподходящий момент, сообщил. -"Тебе повезло, что это оказались новички, посмотрел бы я на пляшущего тебя, если бы произошло столкновение с опытными рыцарями Саваофа. Но вообще ты молодец. Два дня отдыха заслужил". Грудь зажила за сутки и Пацука решил не терять время, всё таки научившись летать. Для этого он выбрал небольшую поляну в лесу, однако внезапно услышал крики о помощи откуда-то издалека. Там корчился мужик средних лет с туповатым выражением лица, на ногу которого упало дерево. "Что-то мне это напоминает" - подумал Пацука и решил подкрепиться незадачливым дровосеком. Не успел он подойти, в шею вонзилось три болта. Серебряных. Подошедший человек среднего возраста ехидно усмехнулся и спросил. - "Почему эти демоны такие доверчивые, уже тридцатый повёлся на такую простую приманку". И вонзил нож в лицо Пацуке. Так закончилась жизнь неудачливого крестьянина и неудачливого демона.