Александр Белкин

Ниточка надежды

Чёрный мор, пришедший неведомо откуда, обрушился на древнюю землю Британии. Возможно, эти смертоносные миазмы поднялись из бесчисленных топких трясин, столь характерных для природы сей дождливой страны. Возможно, их принесли с собой жадные до добычи завоеватели. Возможно, Чёрный мор наслали кельтские друиды – чтобы повергнуть в прах тех самых захватчиков.

Версий было множество, и каждый трактовал случившееся так, как ему было выгодно. Но нёсся по стране чёрный ветер, не оставляя за собой ничего живого, и нельзя было от него спастись ни конному, ни пешему, ни смерду последнему, ни рыцарю благородному. Никому не было пощады.

День и ночь искали мудрые маги средство, чтобы обуздать лютую напасть. Бродили они по лесам и болотам, выискивая корешки и травки. Наблюдали в специальный трубы небесный свод, вычерчивали астрологические таблицы – всё было напрасно. Так ужасно было бедствие, что приостановилась даже война, бушевавшая в Британии с тех самых пор, как её покинули последние римские легионы.

Римляне, конечно, угнетали подвластные им народы. Однако строили дороги. По которым передвигались не только их непобедимые легионы, но и вполне мирные и очень даже местные торговцы. А в городах жили и работали местные ремесленники. И торговцы, и ремесленники ненавидели проклятых римлян. Но, когда римляне ушли, и настала долгожданная свобода...

Да, да, да. Началось что-то странное. Вначале местные племенные вожди, короли, как они себя называли, сцепились друг с другом. Потом, через не слишком широкий пролив, хлынули все эти варвары-германцы. Юты, англы и прочие саксы.

Бритты принуждены были объединиться. Многочисленные племенные короли, скрепя сердце, признали главенство короля Артура. Ещё бы не признать – Артур вытащил свой меч из камня. И даже великий колдун Мерлин преданно служил ему. Кроме того, он разбил саксов в страшной битве на Бадонском холме. И все эти Нижние мхи и Верхние холмы сохранили независимость. От саксов. Хотя и вынуждены были стать союзниками Артура. Но так ведь не бывает, чтобы маленькое королевство не оккупировал никто: ни враг, ни друг. И гораздо лучше (со всех сторон) терпеть именно дружескую оккупацию.

 

Когда же пришёл Чёрный мор, и ни маги, ни друиды не смогли ничего сделать, то издал король Артур эдикт. Эдикт предписывал ограничить елико возможно, праздное шатание по городам и весям, дабы оную заразу превозмочь. Королям с чадами и домочадцами запрещено было покидать свои замки. За исключением возникновения острой необходимости, к коей причислялись: сбор натуральных повинностей с подвластного населения, получение срочной магической помощи, буде такая надобность у кого возникнет, или же выгул королевских драконов, живущих при замках. Впрочем, особо оговаривалось, что сроки и отдельные детали карантинных мероприятий должны установить на местах вассалы Артура, поелику им местные условия известны лучше.

Эдикт сей, разостланный по королевским замкам, привёл доблестных вассалов Артура в состояние тихой паники. Короли тех времён хорошо умели скакать на коне, насквозь пробивали копьём железный доспех, а уж тяжёлым двуручным мечом такое творили, что и словами никакими описать невозможно. Но вот по части административной... Не были они в том сильны. Такая уж была эпоха – рыцарь с железной рукой и отважным сердцем ценился дороже самого даже и очень опытного бюрократа.

Не был исключением и король Элмер, властитель Южного Галвидола. Долго созерцал он диковинный пергамент, особенно дивясь на алый сургуч, из под которого кокетливо выглядывали два конца красивой голубой ленточки. Долго с восхищением смотрел на диковинные закорючки, покрывающие собою почти весь лист.

Наконец кликнул Олдуса, придворного мага, и перво-наперво велел ему артуров эдикт прочесть. Да не громко, а тихим шёпотом и в самое королевское ухо – на случай ежели в указе что секретное имеется. Выслушав же – задумался. Но, поскольку дело было спешное, велел Олдусу аккуратно всё переписать, после чего утвердил своим королевским крестиком и печатью королевской припечатал.

Надобно сказать, что королевство Южный Галвидол, хоть и называлось южным, но располагалось вовсе даже на севере Британии, у самых уже пиктских пределов, вдали от цивилизации и пышного двора Артура. География – мудрёная наука, и часто случается так, что одна и та же местность может лежать от чего-то к югу, а от чего-то и к северу. Именно такая судьба постигла и владения отважного короля Элмера. К северу от его королевства лежало другое государство. Называлось оно тоже Галвидолом, но – северным.

Такая географическая путаница была крайне неудобна, и король Элмер несколько раз пытался присоединить северных сепаратистов и создать наконец единое государство с простым и понятным всем названием. К сожалению, его сосед-король имел по этому поводу другое, и совершено неправильное, мнение. Он вроде бы и соглашался даже на объединение, но во главе будущего единого Галвидола видел, почему-то, не доблестного короля Элмера, а, как ни странно, самого себя. Хотя, разумеется, никаких прав на это не имел.

Впрочем, внешняя опасность и твёрдая рука короля Артура прекратили внутренние усобицы, и хотя от планов объединения Галвидола Элмер не отказался, но думал теперь достичь этого не военными, а совершенно другими, мирными, и я бы даже сказал, романтическими мерами. Но теперь, по получении чрезвычайного эдикта, всё это окончательно отступало на второй план.

С Чёрным мором заковыка заключалась, однако, в том, что до далёкого Галвидола эта зараза ещё не добралась. Ни до южного, ни до северного. Тем не менее указ, тщательно списанный с артурова эдикта был торжественно зачитан всем обитателям стольного замка. Слуги почесали в затылках, рыцари задумчиво покрутили железными перчатками у висков. Возражений, однако, не последовало, и указ вступил в законную силу.

К исполнению приступили немедленно. Сенешаль, забрав с собой большую часть рыцарей, сразу же отправился собирать натуральные повинности с подвластного населения. Все они, в соответствии с одним из пунктов указа, едва выехав из замка, опустили забрала шлемов. Принц Джон, тоже не забыв надеть парадный позолоченный шлем, отправился выгуливать королевского дракона. Король Элмет, призвав придворного мага Олдуса и велев доставить из погреба бочонок заморского галльского вина, а также не беспокоить их без серьёзных причин, начал совещание посвящённое дальнейшему совершенствованию карантинных мероприятий, а также экономических последствий, этими мероприятиями вызванными.

Все были при деле. Скучали только принцесса Мелисса и её верная служанка Аннет. Они проводили грустными взорами принца Джона, который сделав круг над Галвидольским замком, направил своего крылатого скакуна на север. Ни для кого не было секретом (хотя это и считалось государственной тайной), что Джон предпочитал выгуливать дракона в окрестностях другого Галвидольского замка – северного, в котором проживали упрямый король Рудольф, никак не желавший объединяться, и его дочь Гленна. Гленна, миловидная платиновая блондинка, характер имела ровный и приветливый, как чудесная цветущая долина, но в ней, настоящей бриттской девушке, дремала спокойная и могучая сила, подобная текущей на далёком юге величественной Темзе. Братьев и сестёр у неё не было, следовательно, она была единственной наследницей старого Рудольфа.

Это обстоятельство вполне проясняет те великие планы, которые вынашивал король Элмет, и полностью объясняет, почему выгул королевского дракона стал с некоторых пор исключительной привилегией принца Джона. Но, хотя, и принцесса, и её служанка, прекрасно знали все эти резоны, легче им от того не становилось. Раньше выгуливать дракона никто особенно не рвался. Раньше и кроме этого можно было найти немало интересных дел. Но теперь...

Теперь нельзя было даже выйти в сад – можно было только любоваться им из узких замковых окошек. Ни менестрели, ни странствующие актёры, ни бродячие музыканты не имели теперь права входить в замок. Бал в одном из соседних королевств, бал которого так ждали все окрестные принцы и принцессы был отменён. Ходили ужасные слухи, что будет отложен на неопределённое время даже ежегодный рыцарский турнир в Камелоте. Было от чего прийти в отчаяние!

 

***

 

Геннадий Славкин сидел за компом. Было скучно. Собаки у него не было, любимой девушки тоже. Впрочем, любовь не являлась теперь поводом для прогулок. Если, конечно, это не была любовь к колбасе. Или к собачке. Какая-либо иная любовь распоряжением губернатора предусмотрена не была. Даже те, кто гуляли по двору с кошками, делали это на свой страх и риск. Соседа оштрафовали за попытку покормить голубей – он, чудак, голубятню держал.

В магазин что ли сходить? Геннадий бросил взгляд на высящиеся у стены штабеля пакетов с крупой. Аккуратно сложенные друг на друга, они напоминали стены средневекового замка. Впечатление усиливали тут и там поднимающиеся над крупой красивые башенки рыбных и мясных консервов.

Идти в магазин никакой надобности не было. Нет, конечно, ещё пару баночек сайры прикупить можно. Конфеты опять же кончаются. Да, вечером он сходит в ближайший магазин. Может быть, даже и в несколько ближайших... Но целый день ходить по магазинам тоже скучно. И книжки все прочитаны. Библиотеки закрыли, во блин! Такого, говорят, даже в войну не было.

Книжки, конечно, можно читать и в компе. Но... Как-то непривычно. Глаза устают и голова болит. Да и надоели уже эти книжки, и бумажные, и электронные. Там герои гуляют по улице, ходят на дискотеки – идиотские какие-то фантазии... Включил молодёжный сериал, так там парни и девушки весело тусовались в своей конторе. Всё время что-то отмечали, смеялись, флиртовали – ещё и деньги за это получали. На его работе такой веселухи никогда не было. А теперь вот и такой работы не стало...

 

***

 

Служанка Аннет была девушкой умной и даже немного грамотной. Ведь по роду службы ей приходилось иногда передавать своей госпоже записки от заезжих магов и даже от некоторых рыцарей. Рыцари, в соответствии с обычаями того времени, писать, конечно, не умели, но в любой придорожной таверне всегда сидел наготове маг-писец, готовый за очень скромную плату, а чаще просто за стаканчик дешёвого вина, накатать такое магическое послание, что немедленно пала бы и самая целомудренная твердыня. К счастью (а может быть и к несчастью – это уж как посмотреть), тогдашние девушки тоже читать обычно не умели, а потому и добродетели их ничто не угрожало. Обычно.

Аннет же с детства отличалась крайним любопытством, которое, как известно, сгубило даже кошку. Таскать навощённые дощечки испещрённые загадочными знаками, не зная, что они означают, было просто выше её сил. Тем более, и сама принцесса понять смысла этих загогулин не умела, а обратиться за помощью к придворным магам было, из вполне понятных соображений, совершенно невозможно.

Потому, влекомая пагубной страстью, приобщилась безрассудная Аннет к тайному умению видеть потаённый смысл в сих бесовских загогулинах, кои твёрдое стило оставляет на мягком воске. И могла теперь она даже и прочитывать для своей госпожи эти опасные послания. Не один час провели служанка с госпожой, увлечённо разбирая едва заветные загогулины, дабы выяснить, с Солнцем или с Луною сравнил прекрасную принцессу очередной поклонник. Впрочем, астрономией увлекались в основном маги. Рыцари же сравнивали то с грациозной ланью, то с аппетитной куропаточкой – поскольку гораздо больше астрономии любили они охоту. Сравнивали часто и с быстроногой необъезженной кобылкой, ибо именно в лошадях разбирались особенно хорошо.

Однако, с приходом Чёрного мора, прекратились и эти невинные развлечения. Новых лиц в замке не появлялось, а следовательно, не появлялось и новых поклонников. Поток навощённых дощечек иссяк.

Замковую библиотеку, в соответствии с эдиктом, тоже закрыли. Хотя потеря была невелика – в ней и было-то всего четыре книги. Две совершенно бесполезные: учебник грамматики и учебник арифметики. Третья ещё более бесполезная, ибо написана была на древнем языке неизвестном даже Олдусу, главному придворному магу. Правда вот четвёртая, некие «Буколики», сочинение римлянина Виргилия, была не совсем безнадёжной. Много, конечно, и в ней было всякого занудства, но встречались иногда и очень верные, жизненные замечания про скотоводство и про любовь. Вот например:

«Ой! До чего же мой бык исхудал на пастбище сочном! –

Сушит любовь равно и стада, и тех, кто пасет их.»

Вообще в этой книге много было прекрасных строф про пламенную любовь. Только не всё было понятно.

«Страсть в Коридоне зажег прекрасный собою Алексис.

Был он хозяину люб – и пылал Коридон безнадежно.

Он что ни день уходил под частые буки, в прохладу

Их густолиственных крон, и своих неотделанных песен

Жалобы там обращал к лесам и горам, одинокий.»

Сколько ни перечитывали девушки это место, сколько не спорили между собой, а всё равно не могли понять, кто же из них женщина: Коридон или Алексис? Видимо, переписчик что-то напутал...

Вот такая у них была единственная книга. А теперь и такой не стало. Заперта в шкафу, а шкаф охраняют два рыцаря. Согласно эдикту. А что, в эдикте так и сказано? Нельзя выходить в сад, нельзя ничего читать, кроме самого эдикта... Ага! А сам-то эдикт читать можно? Какое-никакое, а развлечение...

 

***

 

Геннадий Славкин сходил в три ближайших магазина. Маршрут строил так, чтобы казалось, что он каждый раз идёт в один из ближайших магазинов. А не обходит их по кругу, что уже противоречило бы указу губернатора. В случае чего, готов он был озвучить версию, что ищет аптеку, в которой имеются в продаже медицинские маски. Маски было необходимо носить в соответствии все с тем же указом губернатора. А найти аптеку, в которой бы эти маски продавались, было не легче, чем сэру Ланселоту отыскать чашу святого Грааля.

Да, были же когда-то хорошие времена. Никакого тебе страшного вируса, никаких идиотских указов...

***

Эдикт был спрятан за семью печатями. Но Аннет была девушкой ловкой, всех в замке знала и драгоценный пергамент раздобыть сумела. Теперь оставалось только разобрать покрывающие его загогулины.

– Вы... Выпас различной скотины, как кру... крупной, так и мелкой, рогатой или же безрогой осу... осуществлять дистанционно, не выходя при этом из дома, используя голосовой инт... интерфейс.

– Это как? – удивилась принцесса.

– Орать, значит, громко надо, – сказала Аннет после некоторого раздумья.

– А-а-а... – поняла принцесса. – И они сразу прибегут?

– Не знаю... – снова задумалась служанка. – Меня пока в замок-то не взяли, так я уж набегалась за нашей Зорькой. Как от стада отобьётся, так – беда...

– Ну... – изрекла принцесса, тоже немного подумав, – теперь будут прибегать, раз король приказал. Читай дальше.

– Рыцарям, выходя из замка надевать обязательно полный до... доспех – медленно, по слогам, читала служанка, – и шлем, опу... опуская в оном за... забрало. Дамам же бла... благородного и не бла... городного происхождения, буде приключится причина выйти из замка надле... жит закрывать лицо вуалью, на како... каковую наложены специ... специальные закли... заклинания.

– Аннет! – прервала принцесса чтение, – а у нас есть вуали?

– Были где-то, ваше высочество, – надо поискать в сундуке, вы тогда изволили сказать...

– Не всё ли равно, что я тогда изволила сказать! Теперь эти идиотские штуки нужно найти и наложить на них специальные заклинания.

– Заклинания? – протянула Аннет с сомнением, – Олдус как всегда скажет, что ему некогда возиться со всякой ерундой...

– И прекрасно. Обратимся к старой Хани.

– Но ведь она живёт у Дальней рощи. Нам придётся...

– Вот именно! – торжествующе подтвердила принцесса.

 

***

 

Геннадий Славкин вернулся из магазина, поставил на шкафчик тяжеленные сумки, разделся и снял обувь. После этого взял в руку специально приготовленную четвертушку газетного листа, этой четвертушкой включил свет в коридоре и ванной, повернул краны, пустив воду. Выбросив использованный кусок газеты, вернулся в ванну, тщательно вымыл руки, снял и постирал под краном маску. Вымыл с мылом лицо.

Такой вот у него был теперь ритуал. Поможет или не поможет – бог весть. Но как-то спокойнее. Затем приступил к разборке сумок. Скоропортящиеся продукты сложил в холодильник, крупами надстроил стены замка у стены, круглые баночки аккуратно положил на башенки. Нет, правда, похоже на замок. В замке живёт старый король, отважные рыцари и прекрасная принцесса. Может быть и не одна. Э-э-эх, где они принцессы? Дискотеки закрылись, кафешки тоже. Принцессы сидят по домам. Колдовство какое-то...

Геннадий снова сел за комп. Посмотрел погоду. Жара. Будет ещё неделю. В такую бы погоду... Что ещё нового? Опять везде воюют – и пандемия им не страшна. Интересно, маски они перед атакой одеть не забывают? И протирают ли руки антисептиком после рукопашной? А самый действенный приём теперь: схватить врага в объятия и поцеловать...

Что ещё? Новый указ губернатора. «В целях усиления... Обязать... Обеспечить...» Всё то же самое... Или... А вот! «Закрыть для посещения детские дворовые площадки и песочницы». Ну ни фига себе! И нашу площадку уже закрыли? Геннадий подошёл к окну, сдвинул задёрнутую из-за жары штору. Батюшки! Жёлто-красный паровозик, весело улыбающийся пластмассовой мордочкой, высоченная горка, изображающая космический корабль, скамейки, турники – всё было оплетено красно-белой сигнальной лентой.

Родители, правда, всё так же сидели на скамеечках, а детишки забавлялись новой игрушкой, перепрыгивая через и подлезая под красно-белыми полосками ткани. Древний паровоз и новейший звездолёт-горка были временно забыты – указ губернатора был исполнен. Геннадий посмеялся, полюбовался ещё немного на возню ребятишек и вернулся к своим сайтам.

На сайтах жевали всё то же мочало. «Не выходить! Никуда! Особенно, на детские площадки!» «В магазины не ходить тоже – пользуйтесь службой доставки!» «Ерунда всё это, заговор врачей и фармацевтов! Никакой пандемии нет!» «Новые таблетки от короновируса – предложение ограничено! Звоните нам прямо сейчас!» «Опытный колдун снимет порчу и проведёт антивирусную обработку! Скидка – 30%». «Магические зеркала! Распродажа!»

Последнее объявление так рассмешило Геннадия, что он даже на нём щёлкнул. И погрузился в магический мир магических зеркал. Большие и маленькие, в золочёных рамах и без рам вовсе, со скидкой и в кредит – их были тысячи.

Но среди тысяч нашлось одно. Маленькое круглое зеркальце обрамлённое совиными мордочками. Милые такие совы, словно из мультика про Винни-Пуха. Того Винни-Пуха, которого озвучивал Леонов. Что-то было в этом зеркальце такое... Короче, Гена и на нём щёлкнул.

– Понравился наш товар? – немедленно откликнулся экран. – Ваш консультант – Мерлин. Чем могу Вам помочь?

– Тот самый Мерлин? – набрал Гена. Шутка ему понравилась.

– Тот, тот, – заверил его экран. – 3999 рублей. Бесплатная доставка. Согласитесь, за такое зеркальце...

– Да что в нём особенного?

– Принцесса.

– Какая ещё принцесса?

– Принцесса Южного Галвидола!

– Ах, ну если Южного...

Как они достали, со своими хитростями. Никогда не скажут 4000 рублей, всегда 3999. Ещё и принцессу какую-то приплели.

– Послушайте, – удивился с экрана консультант-Мерлин, – Вам что, жалко 3999 рублей за возможность пообщаться с принцессой Южного Галвидола?

– Её что – доставят вместе с зеркалом?

– Очень уж вы тут избаловались, – заворчал консультант-Мерлин. – Принцесс не доставляют на дом. За принцессами надо идти в далёкую страну, совершать подвиги, побеждать драконов...

– Квест что ли такой?

– Квест... – передразнил маг. – Ещё скажи – бродилка... Вот, смотри!

Экран подёрнулся рябью, несколько раз мигнул и явил наконец портрет улыбающейся рыжеволосой девушки. Девушка как девушка, ничего в ней не было особенного. И в то же время что-то в ней было такое... Как в том зеркальце. Ничего особенного, а глаз не оторвёшь.

Экран снова моргнул. Портрет исчез, вместо него опять появилось зеркальце, обрамлённое золотистыми совами. Под ним выскочили слова: «Если Вам понравился наш товар, кликните на нём, а затем введите свой адрес. Товар будет доставлен в течении двух часов.» Рука Геннадия непроизвольно двинула мышку и щёлкнула курсором в самой середине магического зеркальца.

 

***

 

– Папочка, ты сильно занят? – очень почтительно спросила принцесса Мелисса, осторожно приоткрыв массивную резную дверь тронного зала.

– Сильно! – буркнул в ответ король, – Чего тебе?

Совещание у короля было в самом разгаре. Вопрос с бочонком галльского вина был уже решён, поскольку вышеупомянутый бочонок валялся на боку у правой стены тронного зала. На повестке стоял бочонок мавританского.

– Папочка, на наши вуали надо наложить специ... специальные заклинания.

– Проклятые бабы, когда же вы перестанете выдумывать всякую ерунду! Какой идиот сказал, что на ваши вуали...

– Это написано в твоём указе, папочка. Может быть маг Олдус...

– Олдус занят! – раздражённо ответил король. – У нас совещание! Решаем, как бороться с напастью.

– Но заклинания... Твой указ...

– Неужели никто кроме Олдуса не может заколдовать эти ваши... Как их там? Эти ваши...

– Ну, может быть старая Хани возьмётся. Но она...

– Вот к ней и идите! Не мешайте мне отправлять естественные... То есть, королевские надобности. Брысь отсюда!

– Но папочка, она живёт в...

– Брысь отсюда, я сказал!

 

***

 

Геннадий ввёл в появившиеся на экране поля свой адрес, щёлкнул подтверждение. В дверь немедленно позвонили. «Кого опять принесло?» – подумал Геннадий и поплёлся к двери. Хотя, вообще-то, гости посещали его не слишком часто. Даже до начала пандемии. А уж теперь...

В самом начале карантина пришёл, правда, энергичный парень с какими-то бумагами в руках. Он бодро обзванивал все квартиры подъезда, требуя впустить его для проведения антивирусного инструктажа. Был тот парень жуликом, или кто-то из бюрократов действительно додумался проводить инструктаж, Геннадий выяснять не стал и дверь не открыл.

Теперь, однако, звонок звонил не переставая. А в глазок никого видно не было. Такое тоже уже было. Много лет назад, когда шустрый мальчишка вырвал звонок и убежал. Геннадий быстро повернул запоры и резко распахнул дверь. Что-то грохнуло и возмущённо пискнуло. Откуда-то снизу из под электрощитка послышались невнятные ругательства и многочисленные пожелания, как-то: сгореть и утонуть одновременно, подавиться чёрной икрой, сдохнуть с голоду и всю жизнь работать за гроши.

Последнее пожелание обидело Геннадия больше всего, так как было очень похожим на правду, потому на выбравшегося из-за двери маленького человечка он посмотрел довольно неприветливо. На мерзавце к тому же не было ни маски, ни перчаток. Зато был идиотский костюмчик в жёлто-зелёную полоску и огромные старинные башмаки.

– Зеркало заказывали? – прохрипело вдруг это странное существо.

 

***

 

– Велено никого не впускать! – решительно заявил стражник у ворот замка.

– И не выпускать! – веско подтвердил его напарник.

– Король разрешил! – столь же решительно и веско ответила принцесса.

Стражники задумались. Думать – итак-то занятие непростое, а когда на тебе железный шлем, и нет возможности даже почесать в затылке...

– Велено никого не впускать! – подытожил свои размышления первый стражник.

– И не выпускать! – утвердился в своей мысли второй.

– Король разрешил! – повторила принцесса свой аргумент и топнула ногой.

Стражники синхронно ударили древками алебард о каменные плиты и снова задумались. Аннет поставила на каменную тумбу свою корзинку, покопалась в ней. Извлекла на свет запылённую бутылку зелёного стекла и что-то завёрнутое в белую тряпицу. Судя по дивному аромату, там было сало.

Стражники замерли, принюхались. Их глаза ярко блеснули из под шлемов. Очевидно и мыслительные способности у них обострились, так как оба пришли к новым выводам.

– Ну, ежели король разрешил... – добродушно пробасил первый стражник.

– Давай! – Протянул к Аннет руки второй.

Бутылка и закуска перешли в руки бдительных охранников, а девушки, миновав ворота и замковый мостик, отправились в путь. Дорога, ведущая от замка, когда-то довольно оживлённая, была сейчас совершенно пустынна. Неподвижные и таинственные стояли вокруг деревья, чуть тронутые осенней желтизной. Воздух, уже нагретый полуденным солнцем казался густым прозрачным сиропом. Дорога уходила вправо, но девушки сошли с неё и осторожно ступая по выгоревшей траве, пошли вдоль неубранного овсяного поля. Тропинка то исчезала совсем, то снова обозначалась, отмеченная чуть примятой травой.

Светло-зелёное пятно вдали всё увеличивалось и превратилось наконец в стройные ряды приземистых конусовидных деревьев, топорщившихся устрашающе острыми иглами. Острота их была, однако, обманчива, и мягкие лапы пихт никого не могли уколоть. Под деревьями прятался маленький покосившийся домишко с почерневшими то ли от старости, то ли от запретных чар стенами. Даже неугомонной Аннет стало немного не по себе, а у принцессы сердце билось так, что готово было вот-вот выскочить из груди. Но не возвращаться же? И девушки, взявшись за руки, медленно преодолели оставшееся расстояние и одновременно стукнули костяшками пальцев в едва заметную дверь.

Едва их руки коснулись почерневшего дерева, дверь сразу же отворилась, как будто хозяйка их специально поджидала. Впрочем, так оно скорее всего и было – старая Хани была способна ещё и не такие фокусы.

– Входите, – прошамкала беззубым ртом появившаяся на пороге безобразная старуха и с трудом посторонилась.

Принцесса решительно шагнула вперёд, за ней последовала и Аннет.

– Знаю, знаю, зачем пожаловали красавицы, – проговорила старуха всё так же невнятно. – Зеркальце вам нужно. Есть у меня такое, только...

Принцесса попыталась что-то сказать, но Аннет успела её остановить, почтительно ущипнув за руку – спорить с колдуньей было нельзя.

– Не дёшевы нынче зеркала, а это сам Мерлин делал, ему цена особая...

– Сколько? – деловито спросила принцесса. – И... – Она тронула прикрывавшее её лицо вуаль.

– Девять золотых ауреев, – проскрипела старушенция.

– Сколько, сколько? – возмущённо переспросила принцесса, забыв, что с колдуньями нельзя спорить. Она, девушка практичная, прекрасно понимала, что в эпоху натурального хозяйства и упадка торговли, девять ауреев были суммой весьма значительной. Кроме всего прочего, у принцессы было с собой всего семь вышеозначенных золотых монет.

– Колдунья грозно нахмурилась и устремила на принцессу пронизывающий взгляд. Посмотрела ей в глаза, опустила их на точёные юные плечики, потом на её осиную талию. Внимательно всмотрелась в привязанный к поясу кошель.

– Семь ауреев, – произнесла колдунья свой окончательный приговор. – И, так уж и быть, заговорю я эти ваши сетки для ловли мальков...

 

***

 

Четыре тысячных бумажки исчезли в широком кармане карлика, а у Гены осталось зеркальце обрамлённое совами. Четыре тысячи рублей – сумма, конечно, смешная, но если зарплата не то чтобы неизвестно когда будет, а точно известно, что её не будет никогда... С другой стороны, четыре тысячи ведь всё равно не спасут...

А зеркальце... Что-то было в нём такое всё же было. Даже не хотелось швырять его в стену. А если смотреть в него долго-долго, то появляются в нём какие-то картины. Замок, очень похожий на тот, который у стены, из пакетов и консервных банок. С одной стороны похожий. И с другой стороны – тоже похожий. А в то же время, вроде как и настоящий. Ну, типа, из камня. И мост с железными цепями.

Ерунда, конечно, полная, но, разве то, что происходит вокруг не ерунда? Маски какие-то, гулять только с собаками... В магазин не моги. А где воевали, там так и воюют. Где валили памятники – так и валят. Собираясь по такому случаю огромной толпой. Почему бы тогда не поверить в зеркальце? Тем более, зеркало показывало не только замок, построенный то ли из камней, то ли из пакетов с крупами, но и... Да, да, да, время от времени в нём появлялась и лицо той рыжеволосой девушки, с экрана компьютера. Нет, конечно, в компьютере можно было найти сколько угодно картинок. И в купальниках, и без. Но эта девушка... Даже если её на самом деле и не было – она была! Не могла не быть. Есть ведь какой-то смысл в нашей жизни? Вот она и была этим смыслом. А всё остальное...

 

***

 

А в замке становилось всё скучнее. Король и придворный маг продолжали свои бесконечные совещания, принц Джон выполнял важную политическую миссию у северных соседей, охранники снова получили строгий приказ никого не впускать и не выпускать.

Единственной отрадой было зеркальце. Если долго всматриваться, можно было увидеть очень странные вещи. Фантастических железных птиц с рёвом взлетающих с огромных, удивительно ровных площадок. Гигантские города, где почти каждый дом был намного больше королевского замка, а по улицам неслись с огромной скоростью повозки без лошадей. И он, странный юноша в странной одежде, сидящий перед светящейся доской. Он был... Он был такой необычный. Такой прекрасный... Такой... Ну просто не было слов, чтобы его описать.

Эти удивительные видения очень хотелось с кем-нибудь обсудить. Но оказалось, что кроме принцессы их не видит никто. Даже верная Аннет, которой Мелисса разрешала иногда заглянуть в волшебное зеркало, ничего этого не видела. Она видела огромные залы, увешанные прекрасными платьями, полки, уставленные диковинными, но очень изящными туфельками, и длинные прилавки заполненные сверкающими драгоценными камнями, кольцами, подвесками, браслетами...

Что ж, зеркало ведь было волшебное, не удивительно, что каждый видел в нём своё. И, может быть, это было и к лучшему? Вовсе ни к чему Аннет видеть того юношу. Пусть лучше рассматривает бриллианты...

 

***

 

Время шло, лето клонилось к осени. А в Южный Галвидол и вовсе пришла зима. Картинки в зеркалах становились всё более ясными – невидимая нить крепла. Новости тоже были неплохими. Чёрный мор до Галвидола так и не дошёл и даже в Южной Британии пошёл на убыль. Дела шли так хорошо, что возобновились военные действия и король Артур снова разгромил саксов.

С пандемией все было не так однозначно, но карантин везде ослабляли и народ снова ломился на курорты. Говорили, правда, о второй волне и ужасном падении экономики, но маски уже почти никто не носил.

Геннадий и Мелисса часами рассматривали друг друга в зеркалах, забросив все остальные дела. Правда, и дел-то особых не было. Ну и тянуло их друг к другу. Любовь это была или колдовство – а есть ли между ними разница?

Однако, даже сильно влюблённые на могут всё время любоваться друг на друга. Им необходимо есть, пить, ходить по магазинам. Потому и Аннет имела свою долю счастья и могла разглядывать милые её сердцу вещицы. Странные и диковинные наряды, поразительные безлошадные телеги и, конечно же, кольца, браслеты, серёжки... Ослепительно сверкающие бриллианты, рубины и изумруды, вложенные в искусно сделанные оправы. И там, в этом прекрасном дивном мире было множество то ли принцев, то ли чародеев, которые катали своих избранниц в этих дивно прекрасных безлошадных повозках и дарили им все эти кольца, браслеты и серёжки.

И, как ни удивительно, в таком чудесном мире совсем не было красивых девушек. Ни одна из них, во всяком случае, и в подмётки не годилась Аннет. К тому же одевались вульгарно и совершенно неприлично. Да в Южном Галвидоле, за такой наряд сразу побили бы камнями. Аннет же была девушкой очень красивой, целомудренной и скромной. И не было никакого сомнения, что если бы ей удалось хоть на секундочку попасть в тот дивный мир, все тамошние принцы и чародеи немедленно бы бросили своих бесстыжих подруг и упали к её ногам. Не забыв, разумеется, положить к этим ногам кольца, браслеты и серёжки. А также диадемы, ожерелья и подвески.

Считается, что безрассудные поступки совершают влюблённые. Но наши влюблённые – а можно, видимо, назвать уже вещи своими именами и признать, что тонкую нить между мирами и пространствами держала именно любовь – вовсе не сходили с ума от страсти. Они горели – но пламя их было равным и спокойным, как пламя двух свечек, поставленных рядышком перед иконой.

А сгорала от страсти Аннет. Бедная крестьянская девушка, попавшая в королевский дворец, провинциальный и отнюдь не богатый, увидела вдруг настоящую роскошь. Видение потрясло, перевернуло всю ею душу. Влюблённые находили счастье в том, что видели друг друга в зеркалах. Аннет было этого мало. Платья, волшебные чулки, сшитые вместе, божественно прекрасные сверкающие туфельки – всё это нужно было по крайней мере примерить. В чудесных, прекрасных как мечта повозках, нужно было кататься. А уж сверкающие камушки, вправленные в тусклое сияние драгоценных металлов...

И Аннет не выдержала искушения. Она решила рассказать всё Олдусу. Олдус – маг, он подскажет, как попасть в сияющий волшебный мир. Он, конечно, захочет свою долю, но в том зазеркальном мире было столько всего... Хватило бы и ей, и Олдусу. В общем, она решилась.

 

Придворный маг сначала ей не поверил. Потом всё же глянул в свой магический кристалл, увидел, что какая-то магия в апартаментах принцессы творится и страшно рассердился. Ну да, он же был главным магом королевства, никто не имел права колдовать без его разрешения.

Тщетно пыталась несчастная Аннет объяснить придворному магу деликатность ситуации. Ведь если он ворвётся теперь в комнату принцессы и начнёт вопить о каком-то зеркальце, может создаться неправильное впечатление, что она, Аннет, выдала важный секрет. Принцесса может даже решить, что она предательница. Вопрос нужно было решить как-то более осторожно.

Но Олдус ничего не хотел слушать. Проверив, все ли магические амулеты и перстни на нём, он выскочил за дверь и, широко шагая своими длинными ногами, понёсся в тот конец замка, где обитала принцесса. Аннет бежала за ним, лепеча что-то о золоте, серебре и бриллиантах, которых очень много в том странном зазеркальном мире, и если подойти к делу разумно...

Но разъярённый маг не слушал никаких резонов, и даже мысль о золоте, к которому он был весьма не равнодушен, не проникала сейчас в его сознание. Без стука отворив дверь он ворвался в комнату принцессы.

– Сударь, что случилось? – удивлённо произнесла принцесса, проворно пряча что-то в карман своего платья

– Колдовство! – гневно выкрикнул маг, направив палец с самым действенным магическим перстнем, на большой карман, в котором только что был спрятан некий неизвестный предмет.

– Я ничего ему не говорила! – пискнула влетевшая следом за магом Аннет. – Он сам всё увидел. А я...

– Ах вот как, – поджала губы принцесса. – Верная служанка...

– Клянусь, я...

– Магия! Перстень показывает магию! – грозно провозгласил маг, потрясая пальцем, на котором светился таинственным голубоватым светом, вделанный в перстень прозрачный камень.

– Ну и магия, – ответила принцесса нимало не смутившись. – Должна же я быть защищена от ужасного мора? В соответствии с королевским указом.

– Но, ваше высочество, – сбавил тон придворный маг, – вы должны были обратиться ко мне, а не к каким-то мошенникам, которые, к тому же могли оказаться шпионами саксов...

– Старая Хани вовсе не... – поспешно начала Аннет.

– Старая Хани тут ни при чём! – отчеканила принцесса, бросив на свою служанку уничтожающий взгляд.

– Старая Хани, значит... – протянул придворный маг. – опять это старуха...

– Старая Хани тут, и правда, ни при чём, коллега, – сказал кто-то из тёмного угла. И мерзко хихикнул.

– Крыса! – взвизгнула Аннет, проворно вскакивая на стул.

– Крыса, – согласилась с ней принцесса, стараясь говорить спокойно. Лицо её исказила гримаса отвращения, но она была бриттской принцессой, и не могла пугаться какой-то там крысы. Во всяком случае, не могла этого показать.

– Это – не простая крыса, – сообщила со стула Аннет.

Крыса встала на задние лапки и снова мерзко хихикнула.

– Простая она там или особенная... – пробурчал Олдус довольно нервно и направил на крысу свой перстень. Из перстня вырвался голубой луч и ударил в крысу.

Крыса, однако, не обратилась в горсть пепла, а, продолжая гадко хихикать, начала увеличиваться в размерах. Черты её при этом неуловимо менялись, и вскоре в углу уже стоял низенький и не очень опрятно одетый старичок.

– Олдус, проклятый двоечник, ты таки прошёл испытания? – хихикнул старичок.

– Мерлин! – воскликнул придворный маг поражённо. – В нашем захолустье?

– Да, не Камелот, конечно. Но, что делать, если нить прошивает столетия именно здесь...

– Прошивает столетия? – спросила принцесса. – Так значит...

– Ваше высочество, – почтительно перебил её Мерлин и снова хихикнул. Совсем не гадко, а очень даже учтиво. – Уж слишком Вы проницательны.

– Я – принцесса! – сказала принцесса гордо.

– К сожалению.

– Сударь, вы забываетесь!

– О нет! Я имел ввиду не это. Не Ваше место в очереди претендентов на трон. Изменить каковое не может даже моё колдовство. Но именно принцесса должна была стать той иголкой...

– Сударь!

– Хи-хи! Прошить столетия могла только принцесса. Если бы на это была способна служанка...

– Да, кстати, – совсем некстати встряла Аннет, – в том мире очень много всяких интересных вещей: безлошадные повозки, невероятные наряды и огромное количество драгоценностей. И, если бы какой-нибудь великий чародей взялся мне помочь...

– Повозки... Наряды... – передразнил Мерлин. – Тут миры гибнут!

– Но, – сказала принцесса, – вы же их спасёте?

– Конечно. Для того и связал два гибнущих мира волшебной нитью.

– Какой смысл связывать два гибнущих мира? – недоуменно спросил Олдус. – Какой смысл связывать вместе двух утопающих?

– Олдус, что у тебя было по темпоральной магии?

– Темпо... Что?

– Понятно, с латынью тоже плохо.

– Мы – свободные бритты! Язык оккупантов...

– Понятно.

– Мне – непонятно! – заявила принцесса. – Иголка, нитка... Я что – игрушка в чьих-то руках?

– Все мы только пешки на огромной шахматной доске мироздания...

– Я не пешка! Я принцесса!

– Принцессы, короли, императоры...

– Гадкие старички-маги...

– И они тоже...

– Что ж, мы просто куклы в руках богов?

– Девочка, есть подозрение, что даже и боги... Впрочем, не будем лезть в столь высокие материи.

– Да, да! – горячо поддержала его Аннет, – а вот те красивые бусы из зазеркального мира...

 

***

 

Геннадий посмотрел новости. Всё то же самое. Попытался читать. Всё так же скучно. Достал зеркальце. А вот там происходило что-то необычное. Две девушки (одна из них – принцесса) и два не очень молодых человека (один из них – вообще мерзкий старикашка) о чём-то оживлённо спорили, размахивали руками, похоже, даже ссорились.

Геннадий встал, поднёс зеркало поближе к ушам – нет, ничего не слышно. Но, что же там происходит? Принцессу обижают? А он... И не попасть туда никак. Издевательство какое-то. Надувательство. Хотя... Кому могло понадобиться такое надувательство? И что это в зеркале? Рябь какая-то... Волны... Озеро. Там, внизу – озеро! В изумрудно-зелёной воде отражаются серые скалы, желтовато-размытые пятна деревьев... И он... А где он? Голова слегка кружится, он же всегда боялся высоты... Высоты боялся, а воды – никогда. И... И другого шанса не будет. Никогда! Поэтому...

Гена Славкин рванулся к краю, оттолкнулся от серого неровного камня, прыгнул вперёд и, долю секунды неподвижно провисев в воздухе, солдатиком полетел вниз, в подёрнутую рябью изумрудную воду.

 

***

 

– Будущее черпает силы в прошедшем, прошлое живёт верой в грядущее, – вещал Мерлин. – Такова суть темпоральной магии.

– Ой! – сказала принцесса.

– Ой! – согласилась с ней верная Аннет.

– Изыди! – возопил Олдус.

– Не отвлекайтесь, – недовольно проворчал Мерлин. Но тоже отвлёкся, чтобы выяснить, что такое увидели его слушатели. Увидел высокого растерянного парня в нелепом костюме, поднимающегося с пола.

– Это он! – обрадовалась принцесса.

– Он из того мира! Где кольца и туфли! – разделила её радость Аннет.

– А... – сообразил наконец и Олдус. – Оттуда можно возить золото...

– Идиоты!!! – заорал Мерлин брызгая слюной и плюясь во все стороны пламенем. Нить разорвана, связь потеряна! Листья остались без корней, корни – без листьев!

– Зато мы теперь вместе! – решительно заявила принцесса.

– Вы не должны быть вместе! – продолжал возмущаться Мерлин. – Вы, две петельки в узоре мироздания...

– Что? Я уже даже не иголка, а какая-то петелька?! – Взгляд принцессы был столь ужасен, что ужаснулся даже Мерлин.

– Ну, ваше высочество, все эти аналогии довольно условны. Проблема в том, как восстановить связь между мирами.

– Зачем она нужна эта связь? – удивилась принцесса. – Он ведь уже здесь...

– Как зачем? – ещё больше удивился Мерлин. – Миры-то гибнут.

– Да, да! – снова оживилась Аннет, – Там же есть эти двойные чулки без пряжек, и туфельки, и...

– И золото! – добавил маг Олдус.

– Да, да. И золото. – Аннет обернулась к Геннадию. – Кстати, молодой человек, а как вас зовут?

– Зачем это тебе его имя? – подозрительно спросила принцесса.

– Но, ваше высочество, а разве вам самим не хотелось бы узнать...

– Не лезь не в своё дело!

– Геннадий я, можно просто Гена, – представился гость из другого мира, желая прекратить дискуссию.

– Ах, Геннадий! – воскликнула принцесса. – Прекрасное имя! Означает: «Благородного происхождения». Вы тоже принц, там у себя?

– Ну... – неопределённо протянул Гена. – У нас там всё по другому...

На самом деле, общественное устройство XXI-го века не так уж и сильно отличалось от социальной структуры артуровской Англии: были и принцы, были и... Терминология, однако, была совершенно другой, и Геннадий совершенно не представлял, как объяснить людям VI-го века смысл выражения «офисный планктон». И, главное, надо ли?

К счастью, благородство его происхождения, никого кроме принцессы особо не волновало. Аннет грезила о прекрасных двойных чулках и восхитительно-бесстыдных коротеньких платьицах, Олдус, как натура возвышенная, представлял уже волшебные золотые ручейки, текущие в его карманы, Мерлин всё прикидывал, как бы восстановить разорванную связь, единственный, по его мнению, способ спасти оба мира.

Принцесса, правда, расставаться с только что обретённым суженым вовсе не хотела. Но ей объяснили, что для успешного сватовства прекрасный принц, кроме своей бесценной особы, должен явить и что-нибудь по-настоящему ценное. Кроме того, принц, разумеется, захочет и для своей избранницы привезти прекрасные подарки из будущего...

Сам же Геннадий только смущённо мычал и произносил различные междометия. Положение обязывало, хотя последние деньги он потратил на волшебное зеркальце и где теперь взять начальный капитал, необходимый для организации магического шоп-тура, самого, без сомнения, необычного за всю историю туристического бизнеса. Впрочем, если набрать отсюда всяких исторических реликвий... Ржавых дырявых вёдер, монет истёртых, меч какой-нибудь сломанный прихватить...

 

***

 

Прыгать с горных круч не пришлось – Мерлин чего-то там поколдовал и создал между мирами довольно приличный тоннель. Что-то вроде подземного хода, ведущего из подвала замка прямо в генину квартиру – в книжный шкаф.

Контакт Гена решил устанавливать с Петром Григорьевичем, своим бывшим начальником – контора ихняя чем только не торговала, может и за антиквариат возьмётся. Начальник, правда, особого доверия не внушал, но других вариантов не было. Так что теперь Геннадий сидел в знакомом кабинете и раскладывал на столе римские монеты. Ветер из приоткрытого окна колыхал портьеры идиотской жёлто-зелёной расцветки. Лицо начальника как всегда ничего не выражало.

– Подделка? – полувопросительно-полуутвердительно спросил Пётр Григорьевич.

– Настоящие... – прошептал Геннадий полузадушено.

– Подделка, – уверенно заключил Пётр Григорьевич, выдвинул ящик стола и смахнул туда все монеты. Достал откуда-то тощую пачку купюр и протянул Гене.

– По тысяче за штуку. Только по старой памяти. И понимая твое бедственное положение...

– Как?! – прохрипел Геннадий, уже понимая, что всё пропало.

Так глупо, так беспомощно... Так всё провалить... Геннадий вскочил. Он готов был задушить этого гада – и будь что будет.

– Но-но! Без глупостей! – строго прикрикнул Пётр Григорьевич, нацеливая толстый палец на большую красную кнопку – кнопку вызова охраны.

Гена прыгнул. Жёлто-зелёная портьера шевельнулась. Толстый палец начальника воткнулся в красную кнопку, а Геннадий ударился о что-то мягкое. Какую-то большую невидимую подушку. Или матрас.

Теперь Геннадий сидел на полу, а начальник смотрел на свой палец испачканный красными чернилами. Кнопка, превратившаяся вдруг в чернильницу, лежала на боку и заливала стол густой кроваво-красной жидкостью. Поток уже подбирался к стопке документов.

– Эй! – возмутился Пётр Григорьевич. – Прекратите немедленно!

Кроваво-красный поток остановился. Жёлто-зелёная портьера снова шевельнулась, и из-за неё вышел маленький человечек, одетый в идиотский костюмчик в жёлто-зелёную полоску и огромные старинные башмаки. Костюмчик идеально сочетался по расцветке с портьерой, деревянные башмаки – с обшарпанным паркетом.

– Охрана... – прошептал Пётр Григорьевич сипло.

– Ещё полицию позови, – посоветовал карлик. – Денежки-то контрабандные у кого в ящичке лежат?

Пётр Григорьевич лихорадочно дёрнул ручку ящика. Она не поддалась. Пётр Григорьевич дёрнул ещё раз. И ещё.

– Не суетись, – остановил его карлик. – Твоё золотишко, твоё. А нам другое надобно.

Карлик подошел к столу и положил перед Петром Григорьевичем листок пергамента.

– Кол... готки... – обалдело прочёл Пётр Григорьевич. – Раз... меры... Туфли женские. Бро... бронежилеты... А это зачем?

– Затем, – разъяснил карлик. – И смотри, чтобы без обману, а то...

– Что – а то? – попытался Пётр Григорьевич оставить за собой последнее слово.

– А то, – ответил карлик, – что у тебя на даче под засохшей сливой закопано.

После чего отвернувшись от окончательно сникшего Петра Григорьевича, взял за руку поднявшегося уже с пола Геннадия и подвёл его к окну.

– Куда? – запротестовал Геннадий. – Тут же седьмой этаж!

– Пошли, пошли, портал сейчас закроется...

 

***

 

Вот так, под мудрым патронажем Мерлина воцарилась полная гармония. Влюблённые получили возможность встречаться, невзирая на толщу пространства и времени. Геннадий появлялся не только часто, но и с подарками. Не забывал и старого короля – отца своей суженой. Благо виноделие за пятнадцать столетий шагнуло далеко вперёд, Круа-Марон во Франции и Менделеев в далёкой России, увидев однажды прекрасные сны, воплотили их в не менее прекрасную реальность, подарив человечеству прекрасные и качественные напитки. А не ту кислятину пополам с уксусом, коей так гордился Древний Рим.

Счастлива была и Аннет, получившая право первой примерки на всю поставляемую в Южный Галвидол женскую одежду. Фирма Петра Григорьевича набирала обороты, а Южный Галвидол стал крупным (по тем временам) торговым центром, подумывали даже учредить ежегодную ярмарку. Олдус набивал карманы золотом и всем рассказывал, что именно он любимый ученик Мерлина. Мерлин эти россказни не опровергал. Он тоже был счастлив: нить между мирами превратилась уже в толстый канат, благодаря чему удавалось сдерживать и Чёрный мор, и Невидимую напасть века XXI-го.

В Южном Галвидоле никто даже и не сомневается, что спас их именно Мерлин – всех сомневающихся мудрый старик давно уже превратил в жаб. А вот в нашем мире его роль почти никому не известна. Возможно, мой рассказ исправит эту вопиющую несправедливость, и мудрому Мерлину не придётся тратить магическую энергию на всяческие, не относящиеся к делу, превращения...


Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...