Напротив меня в небольшом актовом зале турбазы с пафосным названием «В гостях у Грибича» сидят несколько десятков отдыхающих. Некоторые из них глазами изучают меня, ожидая услышать какой-нибудь бред, другие со скучающим видом рассматривают занавески на окнах, а парочка престарелых влюблённых на первом ряду держатся за руки и смотрят друг на друга.

Кто все эти люди? Неудачники, которым не хватило денег на зарубежные курорты или действительно любители дикой природы средней полосы России? Эх, если бы не экономический кризис, поразивший, если верить лживым СМИ, всю мировую экономику, то фирма, где я работал, не обанкротилась бы. И мне не пришлось бы сейчас уговаривать, сидящих напротив меня людей, отправиться в поход.

Да и какой из меня турист, а тем более инструктор по этому самому туризму. Это мой старший брат помешен на туризме. Когда мы были ещё детьми, он постоянно на летних каникулах таскал меня по импровизированным походам с палаткой через лес до соседней деревни и обратно. Его мечта сбылась: теперь он заведующий этой турбазой, а я уже второй год, не найдя вакансий по своей специальности, работаю у него инструктором на полставки. Мне надо набрать как можно больше людей для похода. Оплата поголовная: за каждого туриста неплохая прибавка к окладу.

Кстати, когда брат приглашал меня к нему на работу, он уверял, что среди туристок встречаются хорошенькие девушки. Он считает, что раз мне уже почти тридцать, то я непременно должен остепениться и жениться. Но, что-то среди присутствующих я не вижу ни одной хорошенькой. Разве, что та рыженькая с короткой стрижкой в четвёртом ряду, вроде бы ничего. Впрочем, пауза затянулась.

— Попрошу у всех минуточку внимания! Скажите мне: какой смысл приехать на турбазу и провести две недели в душных корпусах? Предвижу правильный ответ — ни-ка-ко-го! Надышаться кондиционерным воздухом вы прекрасно могли бы и в своих офисах и квартирах. Поиграть в большие шахматы? Так вы и в маленькие могли бы с соседом сыграть партию — другую, не выходя из квартиры. Попрыгать у волейбольной сетки можно было и во дворе собственного дома. (Вступление вроде бы ничего, надо переходить к главному).

И только в походе можно отвлечься от городской суеты, погрузиться в первозданный мир дикой природы и почувствовать себя частичкой этой самой природы. Мы побываем с вами на берегу прекрасного озера, наведаемся к недавно открытому на острове капищу, посвящённому древнеславянскому божеству Грибичу, рядом с которым находится родник с чистейшей водой. В походе вы сможете поймать самую большую рыбу и найти самый большой гриб. (Ух ты, как красиво сказал. Собирался заранее заготовить речь, но ничего не придумал. Впрочем, экспромт, кажется, удаётся).

Когда вы в последний раз любовались звёздным небом? Бьюсь об заклад, что вы не сможете найти созвездие Большой медведицы и указать, где находится Полярная звезда, Венера, а тем более Марс. Всё, что вы видели — это потолки офисов и квартир, да затянутое смогом небо городов. И только в походе вы сможете заново открыть для себя красоту ночного звёздного неба.

Количество мест для участников похода ограничено, поэтому кто надумал, подходите ко мне и записывайтесь. (Удивительный психологический момент: когда людям кажется, что им чего-то может не достаться, то они бросаются схватить это, даже не думая, а надо ли им это было.) В походе вы сможете поймать самую большую рыбу и найти самый большой гриб. (Кажется, я это уже говорил). Да, чуть не забыл, смартфоны, планшеты и прочие безделушки попрошу оставить на базе. Иначе, как уже не раз бывало, человек уткнётся носом в гаджет и даже не заметит, что был в походе.

— А гитару-то взять хоть можно? — спрашивает один из четырёх юнцов, сидящих во втором ряду.

— Можно, но рэп исполнять нельзя. (Терпеть его не могу. Это не пение, а чёрт знает что.)

— Чувак, да ты просто нормального рэпа не слышал, — четвёрка доморощенных рэперов заливается идиотским смехом.

Старичок из первого ряда с невероятной для его возраста прытью подскакивает ко мне раньше всех.

— Запишите меня и мою супругу!

Проклятье! Пытаюсь одновременно найти глазами рыженькую и отговорить престарелую парочку от их бредовой затеи.

— В походе могут возникнуть непредвиденные трудности. Может вам лучше остаться на базе? Здесь быстрее и качественнее могут оказать любую помощь, в том числе и медицинскую.

— Нет, нет что вы! Вы так красочно и убедительно описали прелести похода, что мы с супругой решили принять в нём участие. К тому же, вы не поверите, я познакомился с ней в турпоходе. Это было сорок пять, нет сорок шесть лет назад.

Делать нечего, вписываю их имена под первым и вторым номерами. Затем записываю ещё несколько человек и, не может быть, под номером девять регистрируется рыженькая. Её зовут Татьяна. На ней надет лёгкий топ и джинсовая мини-юбка. Опускаю глаза вниз, вижу её стройные загорелые ножки и тут же разделяю мнение классика русской поэзии, что женские ножки — это что-то бесподобное.

Записав всех желающих, отправляюсь к братцу. Нахожу его в административном корпусе. Он сидит за компьютером и нервно барабанит пальцами по столу.

— Проклятье! — произносит он, не отрывая взгляд от монитора. — С каждым годом всё хуже и хуже. Недобор по отдыхающим почти тридцать процентов. Так чего доброго нас возьмут и закроют к чёртовой матери. Как у тебя успехи?

— Двенадцать человек записались.

— Отлично! Прямо как двенадцать апостолов.

— Точнее, как двенадцать разбойников и кто-то там атаман. Завтра с утра отправляемся.

— Напоминаю, на капище не мусорить, не шуметь и костры не разводить. Иначе археологи устроят очередной скандал, и штрафа будет не избежать.

— Да помню я, помню.

***

– Раз-два, три-четыре! Три-четыре, раз-два! Кто устал – приободрись, кто отстал – поторопись! – кричу я, встав двумя ногами на пень и обернувшись на группу туристов, змейкой тянущейся за мной.

М-да, назвать туристами эту разношёрстную толпу можно с большой натяжкой. Как я и ожидал, из-за четы пенсионеров мы сильно отстаём от графика. Какого чёрта они потащились с нами? Посмотрите на них: они выбрали себе самые маленькие рюкзаки, зато прихватили самые большие корзины. Умора! А как мне надоел их скулёж, что ночуем не в палатках, а в спальных мешках на туристических ковриках под открытым небом. А кто хочет тащить на себе тяжелые палатки? Желающих не нашлось. Нет, мне надо было быть более решительным и не брать их в поход. Денег бы заплатили меньше, но зато не было никакой мороки. Это же никуда не годится: за три дня прошли дистанцию, которую можно было ползком преодолеть за два, ну максимум за два с половиной дня.

Наконец, во второй половине дня выходим к лодочной станции на берегу озера.

– Привет Шурик, (кстати, меня зовут Александром) ты что-то в этот раз припозднился, – улыбается во весь редкозубый рот старый смотритель лодочной станции. – Были совсем новые шикарные четырёхвесельные лодки с мягкими сидениями и встроенным холодильником, но их все пару часов назад забрали ваши конкуренты из турбазы «Заря». Так что осталось одно старьё. Итак, четыре человека на лодку, короче забирай три штуки и в путь.

– Здорово Петрович! Ты меня не посчитал. Со мной получается тринадцать человек, так что не жадничай, дай четвёртую лодку на всякий случай. Вдруг одна из лодок перевернётся, ты же сам знаешь: туристы, они как дети, не доглядел – а они уже в лужу вляпались.

– Так и быть. Только из-за уважения к тебе, бери четыре лодки.

– Не знаешь, куда поплыли из «Зари»? Если на остров Грибича, то все грибы до нас соберут.

– Нет. Нынче же високосный год и по преданию грибы собирать не следует. А директор «Зари» помешан на всяких суевериях, они поплыли на южную заводь ловить щук. Та что, все грибы ваши. Кстати, ко мне внучка приехала, осенью она в школу пойдёт в первый класс. Собираюсь завтра с ней побывать на острове грибы пособирать, так вы там кое-что оставьте для нас.

– Обещаю, все грибы не соберём.

– Вы там особо не шумите, – бросает он мимоходом, заметив у туристов гитару. Ни Леший, ни Грибич шума не любят.

– Ты что, Петрович, от директора «Зари» суевериями заразился?

– Как знать, как знать. «Бережёного бог бережёт», – говорила монашка, надевая презерватив на морковку.

– Ну, ты и шутник!

Туристы распределяются по лодкам. Приятный сюрприз – рыженькая Таня оказывается в одной лодке со мной. Неприятный сюрприз – чета престарелых туристов тоже. Попытка убедить их воспользоваться другой лодкой успеха не имеет. Старик утверждает, что его супруга будет чувствовать себя более спокойно и уверенно, находясь в одной лодке с инструктором, то есть со мной.

Заплываем на северную заводь. Рыба здесь, обычно, клюёт хуже, чем на южной, но там уже рыбачат из «Зари». Престарелые туристы в моей лодке вооружаются удочками, причём старик сразу двумя, и погружаются в созерцание неподвижных поплавков. Что касается Тани, то она ни разу в жизни не держала в руках ни удочки, ни спиннинга. Провожу быстрый инструктаж, как пользоваться спиннингом (причина, по которой Таня предпочла эту рыболовную снасть простым удочкам, неизвестна), вроде бы всё поняла. Но первая же её самостоятельная попытка забросить блесну заканчивается тем, что та, описав невообразимую траекторию, врезается мне в руку.

– Ой, простите! Я такая неловкая. Вам, наверное, очень больно? – скороговоркой произносит она, виновато смотря на меня словно нашкодившая кошка. – Я сейчас обработаю рану, и всё пройдёт. Не волнуйтесь, я окончила третий курс мединститута по хирургии, так что почти дипломированный специалист.

– Ничего страшного, – говорю я, опускаясь на скамейку и пытаясь отцепиться от блесны, которая двумя крюками впилась мне в кожу.

– Подождите, я сделаю всё сама. Это моя вина и я должна всё сама исправить.

Она достаёт из рюкзака аптечку, аккуратно извлекает из моей руки блесну и начинает обрабатывать рану. Затем старательно забинтовывает мне руку и при этом так низко наклоняет свою голову, что её рыжие волосы щекочут мне лицо.

– Ну, вот и всё. Как говорится, до свадьбы заживёт, – объявляет Таня, закончив бинтовать мою руку, и неожиданно целует меня в щёку. – Ой, извините! Это я машинально, по привычке. У меня есть младший братик, и когда он поранится, то я его лечу, а потом целую.

– Да я не против. У меня ещё одна рука есть, её тоже можно вместо щуки поймать, потом подлечить и …

Закончить фразу не успеваю, т.к. старичок с радостным воплем выдёргивает из воды довольно большого окуня. Его жена, вскакивает со скамейки, помогает своему удачливому рыболову вытащить рыбу в лодку и покрывает супруга поцелуями. М-да, интересно, если я поймаю щуку, то Таня наградит меня несколькими поцелуями, перепутав с младшим братом, или нет?

Время идёт, но рыба больше не клюёт. Когда два часа отпущенные на рыбалку заканчиваются, мы плывём к острову Грибича. Берега острова каменистые, но высадка происходит без приключений: ни одна лодка не перевернулась и ни один турист из лодки не вывалился. Затаскиваем лодки на берег, привязываем к деревьям и направляемся к капищу.

– Ну, это совсем другое дело! – раздаются радостные возгласы туристов, когда мы добираемся да большой поляны, где собственно и находится капище. – Это вам не рыбалка без улова, а настоящий грибной Клондайк.

Поляна густо усеяна крупными грибами чуть ли ни всех существующих видов. Туристы, побросав рюкзаки, бросаются наперегонки собирать грибы.

– Господа туристы, – обращаюсь я ко всем, пытаясь перекричать их восторженные вопли, – мы прибыли сюда главным образом для того, чтобы прикоснуться к культуре наших предков. Давайте подойдём к тому большому камню посреди поляны и посмотрим на древние рунические надписи. Кто бы что ни говорил, но письменность у наших предков была и до Кирилла с Мефодием. На камне также есть изображение Грибича. Постоим вокруг этого священного артефакта и поблагодарим древнего бога за богатый урожай грибов, как это делали древние славяне.

Тщетно. Меня никто не слушает. Все наперегонки собирают грибы, словно боятся, что кто-нибудь их опередит. Поляна вскоре становится полностью свободной от грибов, словно их тут никогда и не было.

Наступает вечер, пора возвращаться. Но сумерки слишком быстро сгущаются, а неожиданно налетевший сильный ветер поднимает на озере большие волны. Чтобы не рисковать, принимаю решение заночевать на острове. Туристов это не смущает. Они быстро разводят костры для сушки грибов, благо поляна окружена плотной стеной деревьев, защищающей её от ветра, беснующегося на озере. Мой призыв немедленно потушить костры, как «глас вопиющего в пустыне». Против их доводов, что грибы мол без сушки пропадут, я не нахожу достаточно убедительных аргументов.

Вечер плавно переходит в ночь. Я сижу у костра. Надо мной небо, усеянное яркими звёздами, напротив парочка воркующих пенсионеров, а слева, совсем рядом, Таня. Она интересуется моей раненой рукой и в который раз приносит извинения. Я говорю, что с рукой всё нормально и для подтверждения правдивости своих слов обнимаю этой рукой девушку.

– Как видите, рука работает.

– Это прекрасно, а то я весь поход чувствовала бы себя виноватой, – улыбается Таня и прислоняет голову к моему плечу.

Да, да! Я сам в это с трудом верю. Она не сбрасывает мою руку, а наоборот прижимается ко мне. Я чувствую лёгкий аромат её рыжих волос вперемешку с запахами костра и сохнущих грибов.

Просто идиллическая картина. Тёплая ночь, яркие звёзды, прекрасная поляна, древний каменный идол и рядом привлекательная девушка, с которой, очень может быть, у меня получится что-нибудь романтическое.

Вокруг костров, весело переговариваются туристы, не обращая на нас никакого внимания. Те четверо, скорее всего студенты, которые прихватили с собой гитару, начинают бренчать на ней и выкрикивать слова песни. Я терпеть не могу рэп, но в данный момент даже он меня не раздражает. Получается своеобразная мелодия ночи: сочетание рэпа, стрекотания кузнечиков, криков ночных птиц и завывания ветра на озере.

Я начинаю ощущать себя вождём древнего славянского племени, которое собралось на ночное гуляние. Что-то вроде ночи на Ивана Купала. Или нет, я — князь, а это моя дружина, отдыхающая у костров перед битвой с печенегами или половцами. Рядом любящая княгиня, которая тревожится о моей судьбе. А я, такой уверенный в себе, не сомневающийся в победе над врагами …

– Смотри, звезда падает! – Таня указывает рукой на небо. – Скорее загадывай желание!

Как? Мы уже на «ты»? Как-то я пропустил этот момент.

– Я знаю, какое желание я загадаю, – шепчу я ей на ухо, сильнее прижимая к себе девушку.

– Я тоже знаю.

– А я знаю, что пора ложиться спать, – назидательным тоном заявляет старый турист. – У моей жёнушки уже глазки закрываются.

Я отстраняюсь от Тани и нехотя поднимаюсь на ноги.

– Вниманию всем туристам! Костры – гасить, спать – ложиться!

Вскоре поляну освещают только луна и звёзды, а к звукам ночного леса добавляется дружный храп. Уже засыпая, я начинаю ощущать лёгкую дрожь земли подо мной. А может быть это сильнее стало биться моё сердце от того, что рядом со мной находится обаятельная рыжеволосая девушка.

Я просыпаюсь от того, что со всех сторон раздаётся не то стон, не то какое-то мычание. Странно, коров на острове я не замечал. Открываю глаза. Предрассветное небо начинает светлеть, но покрыто странной сетью. Начинаю моргать глазами и понимаю, что странная сеть находится не на небе, а на моих глазах. Пытаюсь поднять руку, чтобы протереть глаза. Тщетно. Рука словно приросла к телу. Начинаю дёргаться всем телом, но всё, что у меня получается – это слегка повернуть голову в сторону, где спит Таня.

Лучше бы я этого не видел. Тело девушки окутано плотной сетью бледных нитей грибницы, сквозь которую прорастают рыжие грибы. Голова Тани почти полностью скрывается за скоплением рыжиков и лисичек. Я пытаюсь позвать её, но из забитого грибницей рта могу выдавить лишь нечленораздельные звуки похожие на мычание коровы. Опускаю взгляд, чтобы рассмотреть самого себя. Вместо спального мешка и моего бренного тела я вижу множество молодых боровиков, вырастающих прямо на глазах среди мха и травы. Возникает ощущение, что я начинаю растворяться и становиться одним целым с травой на поляне, с окружающими деревьями, с каменным идолом и со всем островом посреди большого озера. Стоны один за другим смолкают, и утреннее солнце освещает древнее капище и поляну, на которой не осталось ни следов от костров, ни туристов, ни даже примятой ими травы.

***

– Куда они все подевались? – смотритель лодочной станции стоит посреди поляны и с недоумением крутит головой. – Все четыре лодки здесь, значит, с острова они уплыть не могли. Сквозь землю провалились что ли? Или инопланетяне всех утащили?

– Деда, деда, смотри, какой большой белый гиб, – девочка лет семи с детской корзинкой бегом устремляется ко мне. – Он даже в корзину может не поместиться.

– Да не беги ты, а то все грибы перетопчешь.

Но девочка, не обращая внимания на слова деда, растоптав по пути несколько лисичек (бедная Таня), подбегает ко мне и с радостным криком с корнями выдирает самый большой гриб. Боли я не чувствую, но окружающий мир начинает темнеть. Последнее, что проносится в моей оторванной голове, это фраза «в походе вы сможете поймать самую большую рыбу и найти самый большой гриб», и мрак полностью окутывает моё сознание.