Синяя легковушка летела по прямой как стрела дороге, протянувшейся среди золотистых полей время от времени перемежающихся сосновыми перелесками. На бледно-голубом, словно выгоревшем небе не было ни облачка. Солнце ослепительно сияло с этого огромного купола, раскинувшегося от горизонта до горизонта. Воздух пропитался запахом раскаленной пыли и луговых трав.

– Первые дни августа балуют нас солнечной, жаркой погодой. Температура воздуха по стране около +33 градусов. По югу синоптики обещают до +37, – радостно вещал диктор. – Так что, дорогие слушатели, запаситесь прохладными напитками и оставайтесь с нами. Впереди нас ожидает полчаса бесперебойной музыки. Наслаждаемся лучшими композициями этого лета.

Заиграл гитарный перебор, и мужской голос запел какую-то задорную песенку.

– Ну и жарища. Долго нам ещё? Уже почти три часа едем, – произнесла Марина, подставляя лицо под поток ветра, проникающий в машину через полуоткрытое окно.

– Немного осталось. Где-то тут должен быть съезд, – ответил Максим, не отрывая взгляда от дороги. – Как там эта деревня называется?

Из-под панамы цвета хаки выглянул Павел, развалившийся на заднем сиденье.

– Жаркавичи… или Живковичи. Что-то такое, – сказал он и широко зевнул. – Уже подъезжаем? Сколько времени?

– Двадцать минут двенадцатого. Скоро будем на месте, если не проскочили поворот.

Марина раздраженно фыркнула.

– А я тебе говорила купить навигатор. Сейчас все только с ними и ездят.

– Ну, зачем нам навигатор? – устало протянул Максим. – Всё равно из Минска максимум пару раз в год выезжаем.

– Вот и сейчас надо было остаться, – продолжала Марина. – Тащимся в какую-то глухомань, когда у нас самолет через четыре дня. Ещё даже чемоданы не собраны.

Максим тяжело вздохнул. Он искренне любил свою невесту, но когда она была не в духе, то на мозги капала просто мастерски.

– Дэн наш друг детства, а открытие этой базы для него большое событие. Отказать было бы не вежливо.

– Да ладно тебе, Маринка, – между передними сиденьями появилось Пашино лицо. – Что же ты такая непатриотичная? Успеешь ещё к своим турецким берегам. А сейчас полюбуешься красотами родной страны. Вот ты была когда-нибудь на Браславских озерах?

Марина, насупившись, молчала, скрестив руки на груди.

– Не была, – протянул у неё над самым ухом Паша. – Поэтому ещё не знаешь, от чего отказываешься. Это же чистейшая белорусская природа, не обляпанная толпами туристов со всего света. Прекрасные голубые просторы. Сидишь на бережочке, в камышах уточки крякают, над головой березки шумят. А какая там рыбалка! Вот искупаешься разочек в озере, ухи из местной рыбки попробуешь и ни в какую Турцию не захочешь ехать.

– Тебе бы, Паша, пропагандистские тексты для нашего телевидения писать. У тебя явно талант, – саркастично ответила Марина и потрясла пустой бутылкой из-под минералки. – Надеюсь, мы скоро приедем. Или хотя бы найдем, где купить воды. А то я умру от жажды, так и не увидев всех этих красот.

– Вон указатель. Старые Жатковичи, – прочитал надпись на покосившемся дорожном знаке Максим. – Это оно?

Паша беззаботно пожал плечами.

– Наверное. Поворачивай, а там спросим у кого-нибудь.

Максим вывернул руль влево, машина съехала на проселочную грунтовую дорогу. Сзади поднялся высокий столб пыли, и пришлось закрыть окна.

– Мы здесь как в духовке, – пробормотала Марина.

Во все стороны, насколько хватало глаз, раскинулись пшеничные поля. Только у самого горизонта темнела щеточка леса. Машину трясло и подбрасывало на каждом ухабе. Сигнал радио стал пропадать, динамики неприятно затрещали и приемник выключить. В жаркой духоте салона стояла тишина.

Они ехали по дороге уже минут пятнадцать, но никаких признаков человеческой жизни видно не было.

– Может, всё-таки, не туда свернули? – наконец подал голос Максим.

Марина застонала и закрыла лицо руками.

– Да ничего, сейчас спросим у кого-нибудь, – ответил Паша.

– У кого?! – взорвалась Марина. – Рядом есть кто–то похожий на человека? Или ты умеешь разговаривать с полевыми птичками?

Её гневную речь прервал Максим.

– Смотрите, там впереди что-то есть.

Дальше вдоль дороги виднелась какая-то постройка.

– Как мы раньше не заметили? – удивилась Марина. – Что это? Дом?

– Прямо посреди поля? Вряд ли, – покачал головой Максим.

– Да какая разница, – Паша откинулся на спинку сиденья, обмахиваясь панамой. – Сейчас доедем и узнаем. Главное, чтобы там был кто-нибудь, кто подскажет дорогу.

Вскоре машина остановилась, мотор затих, а на смену его гудению пришли стрекотание кузнечиков в высокой траве, жужжание шмелей и щебет мелких пташек.

Троица выбралась наружу, разминая затекшие конечности и осматривая одноэтажное здание, окруженное небольшим яблоневым садом. Старые разлапистые деревья отбрасывали густую тень, а их ветви тянули вниз крупные спелые плоды. Сама постройка оказалась сельским магазином ещё советских времен, неизвестно каким образом, затерявшаяся среди пшеничных полей Витебщины. Побитые непогодой стены украшали хлопья облупившейся краски. Шиферную кровлю облепил бурый лишайник. Одна из ступенек бетонного крыльца раскрошилась. Но за пыльными стеклами окон виднелись беленькие кружевные занавески, а к выкрашенному в зеленый цвет заборчику был прислонен раритетный велосипед с большими колесами.

– Кажется, открыто, – произнес Максим.

– Так чего мы тут стоим, ушами хлопаем? – Паша резво взбежал на крыльцо и толкнул тяжелую дверь. Раздался протяжный скрип. Марина и Максим поспешили следом.

Внутри было прохладно. Монотонно гудел старый холодильник. От стены до стены протянулся прилавок, за которым возвышались полупустые полки. С потолка свисала клейкая лента-мухоловка. Маленький магазинчик, словно машина времени, переносил любого вошедшего лет на двадцать назад. В городах, где всё заполонили огромные супермаркеты, такой едва ли найдешь.

– Ааа, заезжие, – протянул старческий дребезжащий голос.

У окна стоял одинокий пластиковый столик, за которым сидела старушка божий одуванчик. Седые волосы прикрывал светлый платок в цветочек. С изрытого морщинами лица смотрели живые голубые глаза.

– Здравствуйте. Магазин работает? – спросила Марина.

– А как жа, – ответила старушка и, не отрывая от незнакомцев глаз, неожиданно сильным голосом позвала: – Поля, тут к тебе!

В подобном месте ожидаешь увидеть за прилавком дородную женщину в возрасте с пышной укладкой и странного цвета тенями на веках. Но из подсобного помещения выпорхнула тонкая гибкая девушка. Светлые, выгоревшие почти до белизны, волосы спадали ниже поясницы. На загорелом лице блестели такие же голубые как у старушки глаза.

– Добрый день, – она приветливо улыбнулась. – Чего желаете?

Паша тут же стянул с голову панаму и облокотился о прилавок.

– Лично я желаю узнать, что такая прекрасная леди делает в таком захолустье. Вас случайно не похитили?

Щёки девушки заалели.

– Сейчас не время, – Максим за шиворот оттащил Павла от прилавка. – Может, вы знаете, где-то здесь неподалеку открылась туристическая база, “Русалочья заводь”. Мы в правильную сторону едем?

Молодая продавщица с готовностью закивала.

– Конечно, знаю. Вам по дороге через поля, прямо-прямо, никуда не сворачивая. На машине минут десять-пятнадцать, наверное.

– Я же говорил, что мы правильно едем, – самодовольно сказал Паша. – А вы сразу паниковать начали.

Марина раздраженно сверкнула на него глазами.

– Да замолчи ты уже, – а затем повернулась к девушке. – Дайте, пожалуйста, вон ту минералку за рубль пятьдесят. Только не из холодильника, если можно.

Поля привстала на носочки, чтобы снять с полки бутылку, и Паша успел оценить стройные длинные ноги, выглядывающие из-под бледно-желтого сарафана.

– Пожалуйста.

Девушка поставила бутылку на прилавок, и Марина уронила её в ладонь несколько монет.

– А кваса у вас нет? – спросил Максим, изучая скудный ассортимент.

– Весь разобрали. У нас привоз редко бывает, – словно извиняясь, развела руками Поля.

– А ты им наш предложи, – раздался старушечий голос. – Такого они небось нигде не пробовали.

– Точно! – воскликнула девушка и пояснила посетителям, обратившим на неё вопросительные взгляды. – Мы здесь свой квас делаем из местных яблок. Могу налить на пробу.

Максим и Марина переглянулись.

– Почему бы и нет.

– Значит, вам три? – сияя улыбкой, спросила девушка, извлекая из–под прилавка стопку пластиковых стаканчиков.

– Два, – поправил Паша. – У меня аллергия на яблоки.

– Никогда о таком не слышала, – удивленно округлила глаза Поля.

– Вот такой я удивительный и уникальный, – весело подмигнул ей парень.

Цветастая шторка, прикрывающая вход в подсобное помещение, закачалась и из–за неё вынырнула девочка лет десяти. Светловолосая и голубоглазая, она поразительно походила на Полю, отличаясь от неё только россыпью веснушек на курносом носу.

– Здрасьте, – звонко поздоровалась девочка, обводя незнакомцев озорным, лукавым взглядом.

– О, Маруська, набери-ка для гостей нашего кваса, – Поля протянула ей пару стаканов.

Девочка с готовностью схватила их и шустро юркнула за штору. Через пару минут она вернулась, осторожно держа свою пластиковую ношу.

Марина и Максим взяли полные до краев стаканы и аккуратно отпили.

– Ммм, очень здорово, – удивленно протянула Марина.

– Такой больше нигде не делают, – с гордостью сказала старушка. – Это ещё моей прабабки рецепт.

– Я бы и с собой взял, – Максим осушил стакан до дна. – Почем продаете?

– Да сколько дадите, – пожала плечами Поля.

– Полтора рубля за литр?

– Идет, – кивнула девушка.

– Я сейчас, бутылку принесу, – Максим выскочил за дверь.

– У вас тут, наверное, посетители нечасто бывают? – спросила Марина.

– Ну да, – кивнула Поля. – Иногда кто-нибудь из соседних деревень заходит, дачники в основном. Круглый год здесь мало кто живет. Да и в магазине зимой работать некому. Я здесь только летом подрабатываю. Вот сейчас базу эту открыли, может больше проезжих станет.

– Только летом? Так значит вы студентка? – тут же сообразил Паша.

– Учусь в Витебске, – кивнула Поля. – На каникулы с сестрой к бабушке приезжаем.

Скрипнула дверь – вернулся Максим с двухлитровой пластиковой бутылкой. На этот раз Поля сама скрылась за занавеской и уже через несколько минут протягивала ребятам тару полную золотистой искрящейся жидкости.

– Спасибо за квас и что дорогу подсказали, – Максим ссыпал монетки в блюдечко на прилавке.

– Да не за что, – Поля заправила длинную светлую прядь за ухо. – Заезжайте ещё.

Уже у самой двери Паша обернулся. На его лице красовалась широкая улыбка.

– Обязательно заедем. Будем возвращаться тем же путем.

Глаза девушки насмешливо сверкнули, словно в них мелькнул яркий солнечный лучик.

После прохлады магазина воздух на улице казался ещё жарче. Легкий ветерок не приносил облегчения, его горячий поток будто дул прямо из раскаленного фена.

– Фух, поехали быстрее, – вздохнула Марина, неохотно забираясь в прогретую насквозь машину.

Снова зашуршали колеса по земляной дороге. Столп пыли скрыл маленький яблоневый сад и старый магазинчик. Автомобиль катился по дороге среди моря колосящейся пшеницы. Марина и Максим потягивали квас, передавая бутылку друг другу. Салон наполнился душистым яблочным запахом.

Паша, разморенный жарой, развалился на заднем сиденье и бесстрастно наблюдал за проплывающим за окном пейзажем. Однообразная картина – бескрайний золотистый простор, который время от времени прорезают узкие тропинки. Но вдруг справа от дороги он заметил странную фигуру: на пригорке стояло огромное соломенное чучело. Судя по всему, оно олицетворяло особу женского пола. Она стояла лицом к дороге, широко раскинув руки, словно желая обнять случайно оказавшихся здесь путников. За время поездки Паша успел насладиться множеством примеров сенного искусства: и замками, и паровозами, и даже зайцами, скалящими картонные зубы. Но такое встретилось впервые.

“Ну и затейники работаю в этом колхозе”, – подумал он, рассматривая чучело, пока оно не скрылось за неровностями ландшафта и редкими перелесками.

Машина катилась дальше, а Паша продолжал скучающе пялится в окно. Но тут на глаза попалось ещё одно такое же чучело, тоже стоящее на пригорке.

“Фантазия у них кончилась что ли”, – мелькнуло у Паши в голове. Он взглянул на наручные часы: судя по ним, они ехали не больше пяти минут, но время тянулось как–то подозрительно медленно. Парень поднес кисть к уху и услышал ритмичное тиканье. Пожав плечами, он вернулся к созерцанию окрестностей, но внутри поселилось неприятное тревожное чувство.

Когда Паша увидел третье чучело, то не выдержал и наклонился вперед.

– Слушайте, вам не кажется, что мы ездим кругами?

– Почему ты так решил? – удивился Максим.

Паша ткнул пальцем в окно.

– Мы уже третью такую страхолюдину проезжаем.

– Разве? Я не заметила, – удивленно посмотрела на него Марина.

– И вообще, – настаивал Паша: – Как–то долго мы едем.

Максим бросил взгляд на приборную панель, на которой электронные часы мигнули и показали 12:00.

– Ещё и десяти минут не прошло, как мы от магазина отъехали.

В этот момент машина поравнялась с чучелом, издала какой-то рычаще-булькающий звук и заглохла. Пассажиров резко дернуло вперед, и наступила полная тишина.

– Что за черт, – пробормотал Максим и повернул ключ в зажигании. Машина не издала никакого звука.

– В чем дело? – спросила Марина.

– Если б я знал, – раздраженно ответил Максим, открывая дверь.

Он поднял капот и уставился в нутро автомобиля с видом человека, которому нужно починить атомный реактор.

– И что у нас сломалось? – рядом показалась голова Паши.

– Можешь посмотреть и сказать мне, – Максим сделал приглашающий жест.

– Эээ, ну уж нет, – протянул тот. – Я в этом ничего не понимаю. У меня даже машины нет. Как честный пролетарий езжу на общественном транспорте.

– Вот они современные мужчины, – протянула Марина, которая тоже успела выбраться наружу. – Даже машину починить не могут.

– Так может, с этим лучше справишься ты, современная женщина, – предложил Паша. – У нас всё-таки равноправие.

– Да хватит вам уже, – не выдержал Максим. – Надо звонить Дэну, пусть заберет нас. Здесь, наверное, уже близко.

Он вытащил телефон и набрал номер, но через несколько секунд опустил его и, неразборчиво бормоча, устало потер лицо.

– Связи нет.

– Что? Не может быть! – подскочила Марина. Она достала свой телефон и принялась вглядываться в экран. – Жесть какая, мы же в 21 веке живем. И что теперь делать?

Максим огляделся по сторонам, ероша волосы на затылке.

– Смотрите, – он вскинул руку, указывая в левую сторону от дороги. – Похоже там деревня. Я схожу туда, может, найдется кто-нибудь, кто нам поможет.

В отдалении и правда виднелась кучка домов. Они стояли тесно, несмотря на раскинувшиеся вокруг просторы.

– Может лучше пойти прямо по дороге? База уже должна быть недалеко, – предложил Паша.

– Ещё не известно, сколько идти придется, – покачал головой Максим. – А деревню вон, видно.

– Тогда я пойду с тобой.

– Эй! Я не останусь тут одна посреди дороги! – возмутилась Марина.

– Тогда я пойду в деревню, а ты, Макс, оставайся здесь, – сказал Паша.

– Нет, мы сделаем наоборот. Я иду, ты остаешься. Знаю я твой длинный язык, Пашка. Ты не помощь нам приведешь, а сам побитым окажешься.

– Нормальный у меня язык, – надулся Павел.

– Я быстро.

Максим поцеловал свою невесту в щеку и сошел с дороги, шагнув с заросли пшеницы.

Какое-то время Марина смотрел ему в след, а потом развернулась и двинулась в противоположную сторону.

– А ты куда? – окликнул её Паша.

– Поднимусь повыше. Может, там будет связь, – бросила девушка, не оборачиваясь.

– Вот вам на месте не сидится.

Несколько минут Паша созерцал пустынную дорогу, а затем завалился на заднее сиденье автомобиля и прикрыл панамой лицо. Жара и долгий путь разморили его, и вскоре он сам не заметил, как задремал.

Марина шагала по пояс утопая в колосящихся злаках. Время от времени она сбрасывала с шорт какое-нибудь странное насекомое. Сухие стебли щекотали ноги.

С дороги холм, на котором стояло чучело, казался совсем невысоким. Но Марина успела здорово запыхаться пока поднялась на вершину. Отсюда было видно далеко вокруг. Вон, почти у самого леса, поблескивает лента речушки. Вот темнеет на фоне желтых полей деревенька и крошечная фигура Максима медленно движется к ней. А вот Пашины ноги торчат из приоткрытой задней двери машины.

Марина достала телефон и прикрыла экран рукой, пытаясь рассмотреть, не появился ли значок сигнала. Но вдруг раздался звонкий детский смех. Марина огляделась, пытаясь понять, откуда он идет, и краем глаза заметила светлый силуэт, шмыгнувший за чучело.

– Кто здесь?

Несколько мгновений стояла тишина. А затем снова послышался звенящий, словно трель полевой птички, смех и детский девичий голосок произнес:

– Поиграй со мной!

Марина двинулась в обход чучела, пытаясь догнать ребенка. Солнце пекло нещадно, от запаха нагретого сена кружилась голова.

– Малышка, что ты здесь делаешь одна?

Снова молчание, и опять, уже с другой стороны от чучела:

– Поиграй со мной, потанцуй со мной!

Марина кружила вокруг соломенной фигуры, но догнать девочку никак не получалось.

– Не убегай, я тебя не обижу.

Наконец она увидела ребенка, поджидающего её за поворотом. К своему удивлению Марина узнала девочку из магазина.

– Ты Маруся, да? Как ты здесь оказалась? Твои бабушка и сестра будут волноваться.

Девочка ничего не ответила. В голубых глазах сверкали золотистые искорки. Она широко улыбнулась и протянула Марине ладошку.

– Потанцуй со мной.

 

Вокруг раскинулось золотистое море, по его поверхности, шелестя, пробегали легкие волны. Тяжелые колосья клонились к земле под прикосновениями теплого ветерка. Огромное поле жило своей собственной жизнью. Оно шуршало, качалось и тихо вздыхало.

Максим торопился, как мог. Ноги вязли в тяжелой рыхлой земле. Движения становились всё более вялыми. Тело плавилось под лучами полуденного солнца.

Один раз он оглянулся назад. Машина осталась далеко позади, но до деревни тоже было ещё не близко. В какой-то момент Максиму стало казаться, что он бежит на месте: как бы быстро он не переставлял ноги, цель не приближалась. Раскаленный воздух подрагивал и колыхался.

– Потанцуй со мной.

Вдруг из ниоткуда перед Максимом появилась Поля. Девушка мягко улыбалась и протягивала ему руку. В голове мелькнула мысль: как она здесь оказалась? Но, так и не обретя словесной формы, закатилась за край сознания.

Максим взял девушку за руку. Его пальцы прикоснулись к горячей сухой ладони. Поля засмеялась, и её звонкий смех каким-то невероятным образом заполнил всё бескрайнее пространство. Она потянула Максима за собой, и они закружились в диком, свободном танце. Длинные волосы Поли взлетали высоко вверх, в светлых прядях прыгали солнечные зайчики.

Максим уже совсем не понимал, что происходит. Мозг отказывался соображать, тело двигалось само по себе, всё вокруг мелькало и кружилось. Мир стал огромным. Максим не видел больше ничего кроме высокого синего неба и золотой пшеницы, которая почему-то стала очень высокой. Крупные колосья качались над его головой. Казалось, он слышит их шёпот. А потом и эти картинки расплылись. Не осталось ничего, кроме голубых и желтых пятен.

 

Паша проснулся сразу, будто кто-то резко встряхнул его за плечо. Панама соскользнула с лица и упала на пол. Пространство салона пронзали косые лучи заходящего солнца.

– Какого?.. – пробормотал он и вылез из машины.

По близости никого не было. Наполовину скрывшийся за горизонтом алый шар окрасил всё вокруг в красноватый оттенок.

«Я весь день проспал? А где Макс и Марина?» – Паша вытащил телефон из кармана и набрал номер Максима. В трубке раздались гудки, и одновременно что-то завибрировало в машине.

– Опять телефон с собой не взял, – вздохнул Паша и набрал номер Марины. Откуда-то справа заиграла стандартная мелодия звонка. Звук был негромкий, но его было достаточно, чтобы найти телефон.

Сам аппарат Паша обнаружил валяющимся на земле у подножия соломенного чучела.

– Что здесь вообще происходит?! Куда они могли деться? И почему меня оставили?

Он осмотрел окрестности с вершины холма. Взгляд наткнулся на деревеньку, куда днем направился Максим.

«Может они ещё там или кто-нибудь знает, куда они ушли», – Паша почти бегом спустился с пригорка, пересек дорогу и зашагал по полю. Но как только он подошел достаточно близко, чтобы лучше рассмотреть дома, то резко остановился. В деревне не было заметно никакого движения. Стены приземистых домов покосились, окна темнели черными провалами, а дворы густо поросли кустарником. Селение было заброшено.

Тишину сельских просторов разрезал металлический треск: по дороге ехал велосипед.

– Стой! – закричал Паша, замахал руками и побежал обратно.

Велосипедист остановился рядом с машиной. Им оказался пожилой мужчина в поношенной, но аккуратной одежде. Половину его потемневшего от солнца и времени лица скрывала густая седая борода.

– Старче, ты тут не видел парня и девушку? – просил запыхавшийся Паша, практически вывалившись на дорогу.

– Не, никого не встречал, – покачал головой старик.

– А в деревне этой живет кто-нибудь? – Паша махнул себе за спину.

– В Старых Жатковичах? Уже лет тридцать, как пустая стоит. Даже дачники туда не ездят.

Паша с недоумением почесал затылок.

– Но по этой дороге я же приеду на базу «Русалочья заводь»?

– Это которая новая? – старик посмотрел вверх вспоминая. – Промахнулся ты трохи. Надо вернуться назад на большую дорогу и налево, там дальше будет указатель на Живковичи. Туда тебе надо.

«Может ребята там?» – подумал Паша.

– А до Живковичей далеко отсюда?

– Если напрямую через поля, то километров шесть или семь. Только это надо пешком идти, на машине там не проедешь.

– Ага, спасибо.

Старик кивнул и уже взгромоздился на свой велосипед, но потом вдруг добавил:

– Друзей своих ты там не найдешь.

Паша удивленно посмотрел на него.

– Это почему?

– Потому что неча в этих местах в пекло бродить. Полуднецы пристать могут.

– Чего? Какие ещё полудницы?

Старик бросил на него взгляд, в котором смешались жалость и насмешка.

– Эхехе, молодежь, городские. Ничего-то вы не знаете.

Он вздохнул и поехал дальше, разнося над вечерними полями громкий стрекот.

Паша какое-то время смотрел старику в след.

– Ну и что мне теперь делать? Не ночевать же прямо здесь!

Он сел в машину и попробовал завести мотор. Неожиданно, тот ровно зарычал и автомобиль ожил.

– Что ж, поедем в эти Живковичи.

Через несколько минут езды показался давешний сельский магазинчик. Паша остановился и вышел из машины. Волосы у него на затылке встали дыбом.

Посреди одичавшего яблоневого сада стояло здание. Но в нем с трудом можно было узнать аккуратное сельпо, в котором они днем спрашивали дорогу. Половина крыши провалилась внутрь. Ещё крепкие стены смотрели пустыми глазницами окон без рам. Через голый дверной проем, подсвеченные последними яркими лучами, виднелись груды обломков и мусора, сваленные внутри.

– Что за чертовщина, – пробормотал Паша. – Это ведь точно то место.

Сердце кольнула игла страха. Он торопливо сел на водительское сиденье и повернул ключ зажигания, подстегиваемый желанием оказаться отсюда как можно дальше. Машина взревела и покатилась по дороге вслед за исчезающим за горизонтом солнцем.