Сказка о благородном рыцаре, прелестной Графине и смене власти в далеком-далеком королевстве

Когда-то давно существовало далекое-далекое королевство, в котором жил благородный рыцарь. У него был верный конь, легко и быстро носивший на себе рыцаря в тяжеловесных доспехах. У него был острый меч, окропленный кровью в многочисленных боях. У него были враги – злые драконы, – то и дело покушавшиеся на покой жителей королевства. И, как положено всякому благородному рыцарю, у него была дама сердца.

Прекрасная Графиня, молодая вдова, дальняя родственница короля и близка подруга и фрейлина его жены. О достоинствах Графини: красоте и грации, вокальных данных и чуткой душе – рыцарь слагал песни и сонеты и, проводя в походах большую часть своего времени, непрестанно думал о ней.

Года сменялись годами, драконы в королевстве не переводились. Они становились изощреннее и хитрее, выискивали все новые способы спасения своих жалких чешуек. Подстраиваясь под извечных противников, рыцарь тоже менялся. Он обучился искусству колдовства у величайших магов-академиков и, имея возможность оттачивать приобретенные знания на практике, вскоре превзошел наставников. Слава о нем гремела.

Заглянула она и во дворец.

А потом заглянуть настойчиво «попросили» рыцаря.

* * *

– Клянусь вам! Я клянусь вам своей доблестью и честью! Разве слово рыцаря недостаточно весомый аргумент, чтобы признать меня невиновным?!

– Спокойнее, господин рыцарь, войдите в наше положение. Мы зла вам не желаем. Мы лишь хотим разобраться в причинах слухов, которых ходят о вас.

– Ха, слухи! Презренная клевета! Разве пристало благородным господам слушать эти россказни?

– О, если бы все было так просто, господин рыцарь! Мы бы с радостью поверили вам, но слухи, слухи…

– Что же? Да говорите уже!

– Они дошли до самого Короля! А Король очень не любит оставлять подобные слухи без внимания. Посудите сами, господин рыцарь, вы бы на Его месте тоже заботились о своей власти.

– Я всегда заботился о своем народе! Король обязан поступать так же. Это единственное, что от него требуется.

– И кто же принудит Его, господин рыцарь, заботиться о… вашем народе?

* * *

Месяцы сменялись месяцами, у инквизиторов не переводились пытки. Днем дробились кости рыцаря, ночами они болезненно срастались, и он в мучениях метался на циновке. Он боялся спать, потому что с рассветом вновь начинались новые допросы и новые мучения. Не было конца этому кошмару.

Рыцарь осунулся, побледнел, его тело было испещрено бороздами от хлыстов и каленого железа, его десны без большей части зубов и пальцы без ногтей кровоточили. Он стал немощен, слаб и ночами молил богов, которые прежде берегли его в бою, о скорейшем приходе смерти.

Слава его быстро угасала.

* * *

– К тебе пришли.

На стражника уставились из темноты полубезумные глаза. Они источали страх, и страхом было пропитано все подземелье. Отчаяние просачивалось в сердца людей, бывших здесь пленниками и тюремщиками. В пыточные под королевским дворцом настолько вросла безысходность, что по возвращении под солнце трудившиеся там люди уже не были самими собой, они превращались в демонов, зависимых от чужого страха.

– Приветствую вас, господин рыцарь.

Видимо, рыцарь тоже перестал быть человеком, раз не стеснялся в бреду представлять прекрасную Графиню среди этого мрака. Он смел черной мыслью ввергнуть ангела в Преисподнюю!.. Или ангел действительно здесь? Да, точно, он пришел забрать душу несчастного мученика на Небеса.

– О, боги, я спасен, – прошептал рыцарь. – Моя госпожа, вы здесь не иначе как за тем, чтобы доставить меня на суд божий?

– Какие глупости вы говорите, господин рыцарь, – Графиня наигранно рассмеялась. Ее ласковый голос поднялся под своды подземелья и дробно зарокотал, завыл, захохотал, точно сама Преисподняя издевалась над узником. – Вас действительно обвинили в том, к чему вы не причастны. Я, как дальняя родственница короля, поручилась за вашу благонадежность, и теперь вас выпустят под мою ответственность. Правда замечательно, господин рыцарь? Раньше вы спасали нас, а теперь я смогла помочь вам. Разве не здорово?

– О, госпожа, – только промолвил рыцарь и впал в беспамятство.

* * *

– Бархатный камзол вам очень идет. Он закрывает страшные шрамы на вашем теле, – Графиня крутилась рядом с рыцарем, который с неуверенностью смотрел на себя в зеркало.

В особняке Графини его раны обработали, самого накормили, вымыли, постригли и побрили, а теперь и одели в надлежащий для знатного господина костюм. Но в отражении рыцарь видел лишь жалкого узника подземелья. Он низко пал и, несмотря на доброту и щедрость его благодетельницы Графини, несмотря на ее трепетную заботу, рыцарь боялся, что не сможет вновь взглянуть на себя так, как это полагается человеку в бархатном камзоле.

– Вам не нравится цвет? – надула губки Графиня, видя его замешательство.

– Что вы! – поспешил с заверениями рыцарь. – Я безмерно благодарен за одолженную одежду, но, боюсь, я нескоро верну ее вам.

– Боги, это страшно место точно что-то сделало с вами. Вы теперь даже говорите по-другому! Какое одолжение? Подарок от чистого сердца, мой вам подарок, господин рыцарь, – защебетала Графиня. – Я и представить не могу, что вам пришлось пережить, но могу помочь забыть горькие воспоминания.

– Ваша щедрость не знает границ, госпожа! Вы прекраснейшая из женщин. Боги вознаградят вас. Поверьте, они существуют! Они одарят вас, как одарили меня встречей с вами!

– Вы еще бредите, как я погляжу, – ласково улыбнулась Графиня. – Отдыхайте, господин рыцарь. Спите крепким сном и забудьте о своих несчастьях. С этого дня я буду делать все, чтобы вы снова улыбались. А пока отдыхайте, мой друг.

* * *

Графиня сдержала обещание. Каждый день она придумывала все новые и новые затеи, чтобы отвлечь рыцаря от его тягостных воспоминаний. Лучшие театры и рестораны, прекраснейшие частные сады, знатнейшие дома столицы – везде рыцарь вновь стал желанным гостем. Графиня неотступно следовала за ним и, чуть что, сразу подавала знак лакеям и с обычной своей доброжелательностью вызволяла рыцаря из круга любопытных. Стоило ему утомиться от светских бесед, стоило сгорбить широкую спину и тяжко склонить голову на грудь, Графиня тут же извинялась, со всеми прощалась и обещала быть вечером на премьере очередного спектакля. И вот ее карета уже мчалась в загородный особняк.

При всей учтивости окружающих и заботе добродетельной Графини, рыцарь не мог с той же легкостью, что и раньше, сносить дворянское лицемерие. Они пили за его возвращение, расспрашивали о старых победах и предвещали новые, но сколь едки и презрительны были их речи, едва рыцарь, увлекаемый Графиней, присоединялся к другой беседе. Их не интересовали доказательства, они не верили в честь и доблесть, которых сами за душой не имели, и не гнушались смаковать наиболее отвратительные подробности тюремного существования рыцаря, каким-то образом всплывавшие время от времени.

– Как я был слеп, – наедине с собой, в одиночестве бормотал рыцарь, чтобы Графиня его не услышала.

Только ради нее он, вероятно, продолжал жить. Со смертью родителей он покинул родной дом и больше никогда туда не вернулся, за годы преданного служения короне он нажил враг, но не нашел друзей, его верного коня вместе с обмундированием и острым мечом конфисковали после ареста, а непоколебимая вера в правду и свет…

… рушилась.

* * *

– Добрый господин, купите яблочки. Свежие яблочки, – болезненного вида оборванная и грязная девушка протянула рыцарю полную корзинку гнилых яблок.

Он, пораженный ее состоянием, собирался было снять с пояса кошель с золотыми монетами, подаренный Графиней, и отдать его бедняжке, не считая денег, но руку его перехватили. Графиня грустно качнула головой и перевела взгляд на нищенку. Глаза Графини утратили всю мягкость и живость, губы искривились в злобе, обнажая желтоватые зубы.

– Какое право ты имеешь предлагать благородному господину свое гнилье? Отравить его хочешь, мерзавка?! Как же мне ненавистны такие попрошайки, как ты! Иди работай, если родители не позаботились о тебе!

– Я не знаю своих родителей, госпожа, – нищенка, собрав волю в кулак, гордо выпрямилась и без страха взглянула в бесстрастные глаза. – Никто не хочет иметь дела со мной. Найдите мне работу, и ни одного дня более я не буду здесь стоять. Госпожа…

– Так ли уж никто или ты просто не искала? – Графиня захохотала и, раскрыв веер, прикрыла свое лицо так, что перед девушкой остались одни злые, холодные глаза. – Я говорила не о тех честных мастерских, где требуются надежные люди. Есть ремесло и для тебя, моя дорогая. Продай свое тело, и ни дня более ты здесь не появишься. Не посмеешь вылезти под ясные лики богов из своего подземелья!

Девушка, оцепенев на мгновение, нечеловечески вскрикнула, уронила корзинку и бросилась на Графиню. Та с оханьем отпрянула, и тут же нищенку оттеснили слуги Графини. Вскоре они уже затерялись в толпе, волоча за собой бешено бьющуюся и ревущую девушку.

– Ах, какая неприятная сцена, господин рыцарь, – вздохнула Графиня. – Мне так жаль, что вам пришлось стать свидетелем чего-то настолько оскорбительного для нас.

– Разве… – рыцарь поверх головы Графини смотрел в ту сторону, куда утащили нищенку. – Разве я столько лет сражался ради того, чтобы детям вроде нее приходилось продавать свои тела? Нет, я убивал самых опасных чудовищ на свете, чтобы эта девушка и ее родители спали спокойно!

– Это не зависит от ваших подвигов, мой рыцарь, – Графиня лукаво улыбнулась. – Вы, видно, не заметили язв на ее руках, а ваша верная слуга их усмотрела и не дала вам коснуться зараженной плоти. Сейчас в королевстве свирепствует эпидемия, выкашивает целыми деревнями. Этой девушке тоже недолго осталось, поэтому я и решила образумить бедняжку. Она должна предстать смиренной пред божественными ликами.

– О чем вы, Графиня?

– Ей действительно нет места в столице. А сам факт того, что она посмела прийти сюда, свидетельствует о ее ненависти ко всем нам. Вы по доброте душевной не можете понять, господин рыцарь, но она хотела заразить как можно больше людей, передавая через прикосновение яд своего разлагающегося тела. К счастью, мои слуги всегда готовы позаботиться о госпоже и передать преступницу в руки правосудия.

– Вы ведь не!..

– Я не зря упомянула подземелья, – Графиня подмигнула. – Остроумно, не правда ли?

– Мы должны предотвратить это! – рыцарь заметался по площади. – Графиня, молю вас, остановитесь!

– Как я могу? – она пожала хрупкими плечами. – Мои слуги уже далеко, и передать им приказ на расстоянии не в моих силах. Не волнуйтесь, господин рыцарь, если я ошиблась, и помыслы ее чисты, боги пустят ее на Небеса.

– Но она перенесет столько боли, столько испытает! Графиня, я думал, ваше сердце полно любви и сострадания, я верил вам, но теперь вижу, что вы такая же аристократка! Безжалостное чудовище!

– Какие громкие слова, мой рыцарь, – Графиня качнула головой. – Неужели вы не видите, что не я всему виной? Мы живем в таком королевстве, где каждый может донести на прокаженную девушку, и ее отдадут инквизиторам, а сотни таких, как она, расползутся по свету, сея семена смердящей болезни. Из порочного круга нет выхода, нет спасения. Нам остается радоваться, что мы те, кто мы есть…

– Довольно! – прервал ее отрешенную речь рыцарь. – Вы и не пытались найти выход, чтобы категорично отрицать его существование! Я найду, я выберусь, я столько раз стоял на пороге смерти, что и сейчас не испугаюсь.

– Смелые речи, мой герой, – Графиня сложила веер и элегантно похлопала. – Вижу, лучшие черты – смелость и упрямство – инквизиторы вытравили не до конца. Я искренне рада за вас и за ваши мечтания. Поэтому я дам вам совет. Примите его от старого друга, от преданной вам Графини. Нас не исправить, пока не сменится власть. Другие эпохи несут с собой перемены, но что толку, если на троне династия дураков? Хотите изменить мир, господин рыцарь, начните с его правителя. Если желаете, можете забрать свой меч. Это мой последний подарок, господин рыцарь. Примите его и прощайте.

* * *

Голод, болезни, угнетенность. Прямо на улицах от эпидемии умирают люди, их оттаскивают к кучам трупов за городом. Нет тех, кто закапал бы или сжег мертвецов. К ним приближаются только другие зараженные, но у них уже нет сил, чтобы всех похоронить. Прямо на улицах гвардейцы ради развлечения избивают тех несчастных, кто попался им на пути: крестьян, торговцев, слуг. За истязаниями с увлечением наблюдают. Кроме казней, рыцарских турниров и публичных унижений развлечений, собственно, и нет больше. Прямо на улицах инквизиторы забирают жертв доносов в подземелья и конфискуют их имущество. В редких случаях соседи получают свою долю, но поживиться хотят все.

В закоулках блестящей столицы затаились отчаяние и безысходность тех, у кого нет надежды на справедливость. Никто из встреченных рыцарем людей не знает, сколько лет он проливал кровь на рубежах королевства. А все, что нужно народу, заступничество и поддержка рыцаря здесь, в главном оплоте безопасности.

– Не с теми монстрами я сражался.

Рыцарь нервно обхватил рукоять меча.

* * *

Он снова в доспехах и снова готов к бою. Он упрямо двигался к своей цели, не ведая преград. Рыцарь, толкнув в стороны дубовые створчатые двери, вошел в тронный зал. Там был король, его жена, советники и приближенные придворные. Король поднялся. Рыцарь с усмешкой сказал, что можно не вставать.

Король кликнул охрану. Из коридора не донесли ни шаги, ни бряцанье копий. Рыцарь сказал пару слов о том, что он запланировал. Король закричал, что он обезумел. Рыцарь не стал спорить, он был охвачен одной единственной мыслью, и не давал посторонним словам коснуться его разума.

Так он убивал драконов. Они ведь тоже были вполне разумны, умели говорить и совсем не хотели становиться жертвами заезжего рыцаря.

Гнусные твари! Их лживые речи не могли запутать его ни тогда, ни сейчас.

Рыцарь поднял меч, по клинку пробежал лучик солнца. Рыцарь произнес заклинание. Миг – ослепительная вспышка и ударная волна. Свет, на мгновение заполнивший тронный зал, был виден по всей столице. Точно дворец стал маяком, указавшим путь к иным временам.

Когда Графине сообщили о событиях во дворце, она тут же приказала заложить карету.

Через полчаса Графиня стояла на пороге главного дворцового зала с выбитыми стеклами и обугленными стенами. От некогда живых людей остались горсти пепла, разеваемые нахлынувшим ветром. Графиня осторожно поставила одну ножку за порог, словно проверяя пол на прочность. Ее туфля звякнула об оплавившийся меч, скрытый пеплом своего владельца.

Графиня улыбнулась и без дальнейшего промедления вступила в залу. Она прошлась до трона, смахнула с него серый налет пепла и опустилась на мягкую обивку.

Только-то и всего. Ей не составило большого труда взойти на престол: стоило только убедить одного глупого рыцаря, что со смертью прежнего правителя его место не займет тот, кто куда лучше будет подготовлен к дворцовым переворотам.

– Не волнуйтесь, господин рыцарь, королевство вступит в новую эру под моим правлением. Я уж позабочусь о том, чтобы очистить столицу от грязи.

 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 2. Оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...