Ипостась Ужаса

1

На огромный лист бумаги, где-то испачканный, а где-то порванный, смотрели 13 глаз. Кривые каракули украшали лист так, что на нем почти не было чистого места. Большую часть, конечно, занимали схемы, нарисованные «куриной лапой». Маерс воспринимал своих соратников как детей, поэтому для пущей наглядности и выводил рядом со схемами «шедевры» изобразительного искусства.

Маерса никто не смел перебить. Его голос, словно кто, урчащий на ухо, лился ровно и размеренно. Он жестикулировал руками, а его пальцы бегали по схеме. На стены и лист бумаги падал приглушенный свет факелов.

- Вот план, он не сложный, - сказал Маерс, поправив повязку на глазу, - постарайтесь запомнить. И так, из надежного источника нам известно, что караван с целым состоянием поедет по западной дороге. Как вы уже могли заметить, на схеме я отобразил северную дорогу. Ибо тот источник мертв, и путь наверняка изменили, а кроме как северного пути им ничего не остается.

Маерс оглянул соратников, его встретил глупый непонимающий взгляд.

- Так, короче, - продолжал он, - первыми выступают два человека, которые будут прятаться подле дороги. Как только караван проедет, они дадут зеленый сигнальный огонь. Все остальные, в том числе и Рик, - Маерс бросил взгляд в сторону Рика, - будут ждать сигнала на возвышении. Как только появится зеленый столб дыма, все спускаются со склона и атакуют караван. Рик пойдет первым. Вопросы?

- Все понятно, - Произнес Хуго, скрестив руки.

- Вопросов нет, - Добавил Рик.

- Тогда с восходом начинаем, - Поставил точку Маерс.

 

2

На следующее утро 5 людей стояли на вершине склона. Под ногами был камень, не поросший травой; небо переливалось в бежевом и персиковом свете встающего с горизонта солнца; а сердца трепетали от предстоящей операции. Рик ходил из стороны в сторону, разминая лопатки на глазах у остальных членов банды. Все занимались своими делами, некоторые переговаривали между собой, другой залипал на рассвет, а Хуго, сидя на валуне, сверлил взглядом Рика.

Эрнесто, пытаясь это скрыть, жутко рефлексировал и переживал. Он ходил из стороны в сторону и уже три раза перепроверял свое оружие – пневматический арбалет.

Пневматическими арбалетами были вооружены все из группировки, кроме Рика. Это оружие выпускало болты, как и обычный арбалет. Но разница в том, что в пневматическом арбалете есть баллон со сжатым воздухом. При сжатии пластин срабатывает механизм, и стрела вылетает с помощью потока сжатого воздуха. Это сравнительно дешевое и надежное вооружение обрело популярность среди грабителей и разбойников.

Рик ритмично дышал и бегал на месте, поднимая колени к груди. Такой дурной походкой он подошел к приунывшему Эрнесто.

- Эй, - бодро сказал Рик и остановился, - чего такой грустный, где твой настрой?

- Ну знаешь, - неуверенным тоном сказал Эрнесто, - это тебе не ром хлестать. Там будет человек пятьдесят, не меньше.

Рик, разминаясь, выгнул спину и направил руки вверх.

- Да не парься, - с улыбкой произнес Рик, - я все сделаю.

- Так же, как и в прошлый раз? – Нагло вмешался Хуго, - Когда ты сильно перегнул палку и подставил всех остальных, а?

Рик, потягиваясь к небу, обернулся на тех словах и изрек:

- Ты долго еще будешь прошлое ворошить?

- Пока ворошилка не сломается.

- Не заткнешься – сломается.

Хуго глядел злобным взглядом, а Рик выкинул забавную усмешку. Но между ним двумя вдруг встрял Маерс.

- Ну, ну, прекратите собачиться, у вас еще будет время, чтобы выплеснуть свою ярость, - Маерс кивнул в сторону крутого склона.

После этих слов со стороны склона неожиданно показался снаряд. За ним в небо вился шлейф густого зеленого дыма.

- Так, так, - Маерс сделал два хлопка, - Рик, твой выход.

Рик встал на позицию. Легкий ветер обдавал его лицо со строгими чертами. Острые, пылающие глаза блистали, источая жизненную силу. На нем надет черный кожаный жилет без рукавов, а на поясе звенела стальная цепочка. Его движения словно излучали энергию. В них ощущалась молодая горячая кровь и крепкое здоровье.

Он сорвался со старта, будто олимпийский чемпион, и рванул к обрыву. Под его ногами, в прямом смысле, трескалась земля. Бурная сила подрывала в воздух камни подле него и тут же гнала за ним. Раздавался треск и грохот от груды камней, стремившихся за Риком единым потоком. Земля дрожала, словно то было мощное землетрясение.

Разбег, последний след оказался на самом краю, прыжок. Весь тот огромный поток камней, оторвавшихся от земли, направился к источнику силы, чтобы слиться с ним в одно целое.

 

3

По северной дороге ехал караван из повозок: закрытых, в которых перевозили сундуки с золотом, и открытых, в них сидели отряды единой стрелковой роты.

Вдоль дороги росли массивные клены. Лучи утреннего света пробивались сквозь кроны деревьев и сверкали рябью в глазах. Листья блестели изумрудным цветом. От них на дорогу падала мерцающая сетчатая тень - листву колыхал прохладный гуляющий ветерок.

По левую руку от дороги был крутой склон, а справа – серебристо-голубой ручей. От журчащей воды отражались блики солнца – ручеек не был в тени, как дорога.

Солдаты стрелковой роты сидели в повозках, поставив ружья прикладами вниз. На чищенных ружьях, заряженных порохом, красовались орнаменты Ликенской Империи – резные узоры на ложе. Солдаты были вооружены легко: ружья, пистолеты и сабли. А их защита – нагрудник из твердой кожи, надетый поверх рубахи. Кожаные шлемы покрывали голову от виска к затылку, а лицо было защищено маской с узкими разрезами для глаз.

Капитан, ехавший на лошади, уверенно смотрел на дорогу. Он в душе радовался доброму дню, но внешне был суров и непробиваем. Строгость в голосе, поведении, движениях помогали держать целую роту в ежовых рукавицах. Того требовала дисциплина. А уж от дисциплины зависит, вернутся ли солдаты с поля боя. Капитан был средних лет и не любил давить на солдат, но утешал себя тем, что это для их же блага. Он знал, что почти каждого ждут дома и с этой мыслью прогонял молодняк через изнурительные тренировки. Измотавшиеся до смерти новобранцы в тихую проклинали своего командующего. Но такова была ноша капитана роты.

Вдруг капитан услышал тяжелые удары, исходящие с вершин склона. Стук был учащенный – за секунду звучало два гулких удара. «Один такой удар, -думал капитан, - это когда тяжелый груз сбрасывают с корабля на причал. Но чтоб так часто, да еще и в таком месте…» Капитан заметил, что грохотание услышал не он один, солдаты тоже оживились и стали оглядываться на склон. Шум постепенно усиливался, что-то стремительно приближалось со стороны покрытого кустарниками и деревьями склона – от того было не разглядеть надвигающейся угрозы. «Похоже на звуки бегущего громадного зверя, - Промелькнула мысль у капитана, которую он отказался воспринимать, - Такие тут не водятся».

Не смотря на свой прагматизм, капитана охватило волнение. Сердце стало биться чаще, а в голову заняли только два слова: «оно приближается». Капитан обернулся.

Звук перешел в мощный топот. Со склона, ударившись о ствол дерева, показалось нечто, что капитан не мог себе даже вообразить. Оно, похожее на скалу, резко выбежало на дорогу и врезалось в караван. Огромное существо на скорости влетело в повозку с солдатами. Раздался треск разбитой в щепки повозки. В воздух взмыли кровавые ошметки. Эпатированный капитан был повергнут в шок. Широко раскрытые глаза и рот отражали потрясение до глубины души. По телу будто прошел ток.

Разбросанные полумертвые тела, крики в предсмертной агонии, оторванные конечности и сломанные пополам ружья – все это неожиданно обрушилось на капитана. Но сознание ни в какую не хотело принимать это. Минуту назад утреннее солнце, сейчас – кровавое месиво и мучительные стоны. По циклу, снова и снова, в его голове раздавался только один вопрос: «Что происходит?»

Существо затормозило и смогло остановиться уже будучи в ручье. Капитан, опомнившись, заорал что есть мочи: «Всем в немедленную боевую готовность! Живо!»

Солдаты с ружьями наперевес повыпрыгивали из повозок и встали ровным строем – полосами в два ряда. Первый ряд, взведя мушкеты, спустился на колено, а второй – позади, стоя.

Десятки стволов смотрели прямо на монстра. Это было громадное каменное существо в три метра ростом. Все тело покрыто разрезами в сантиметровую длину, которые источали яркий, похожий на химический, голубой свет. Рот и глаза тоже изливали то насыщенное броское свечение. Перед пораженным военным подразделением предстала живая человекоподобная скала, сама нерушимость и мощь.

Капитан нервно сглотнул слюну, бегающими глазами глядя на чудище. Чудище смотрело на него в ответ. Как только все ружья были готовы к залпу, он скомандовал: «Первый отряд, пли!»

На существо, укрывшее лицо массивными руками, осыпался нещадный град выстрелов. Из мушкетов раздались звуки одновременно свиста и хлопков, слившиеся в единую канонаду. Солдаты вдавили курки, что было сил. Из стволов повалил дым, в воздухе стал витать кисловатый запах пороха.

Выстрелы прекратились, существо убрало руки от лица. После чего раздался оглушительный рёв разъяренного монстра. Словно слияние человеческого крика и львиного рыка под максимально низкий тембр. Гневный рокот чудовища вогнал солдат в ужас и смятение.

Капитана обуял страх. Но не тот, с которым он вел воинов в бой, а намного сильнее. Истинный, инстинктивный страх, который ощущался всеми фибрами души. Его, бывалого командира, пробрала дрожь во всем теле, от пят до головы. Сердце окончательно ушло в пятки, когда монстр двинулся на них.

Солдаты заерзали на месте в порывах рефлексии. Их смерть шагала к ним навстречу и была все ближе.

- Внимание всем! – Закричал капитан грубым голосом, - Огонь из всех орудий!

Земля дрожала от шагов каменного исчадья. Оно купалось в свинце – рота испускала в него весь свой боезапас. И отчаянные потуги навредить прошли даром - пули либо отскакивали, либо рикошетили от камня.

Монстр ударил кулаком о землю, а затем ринулся в бой, устроив кровавое месиво. Началась настоящая бойня. Одних солдат он просто давил, других хватал за ноги и бил о землю, а в иной раз швырял в сторону, словно тряпичных кукол. Перепуганные до жути солдаты, спотыкаясь, разбегались в разные стороны. Из их уст лилась отборная брань.

За основной ударной силой в лице мага, как и обещали, выступили остальные члены банды. Разбойники спускались по крутому склону и, как только добрались до дороги, присоединились к Рику. Для них оставалось только взять готовое, собрать урожай, добивая из пневматов новобранцев Ликенской Империи. Болты прилетали в спины убегающих в страхе солдат, от чего те падали наземь.

Хуго отстреливал перепуганных бедолаг одного за другим, будто орехи щелкал. Со злорадной улыбкой он заряжал новые болты и пускал в тела имперцев. На его лице была услада от насилия и такого количества смертей, он словно купался в крови. Шакалий оскал подчеркивали золотые серьги в ушах, черные, как ночь, взъерошенные волосы и зеленые безумные глаза. На прикладе его пневмата красовались зарубы - выточенные крестики, обозначающие количество жертв. Подстрелив одного из очередных солдат, он подошел к нему. Тот был еще жив и мучился от боли, и Хуго оборвал его страдания садистскими ударами ноги.

Маерс был более сдержан – не ловил отраду от убийств. С серьезным видом он выступал в качестве безмолвного палача. Как только к нему подбежал вооруженный саблей имперец, Маерс обнажил свой клинок и парировал удар. Сталь звенела долго – желающих зарубить главу бандитов было предостаточно. Звучал звон бьющихся сабель и рубки мяса. Даже с одним глазом удавалось биться на равных одновременно с несколькими солдатами.

Но на помощь подоспел Хуго – стальной боль пролетел буквально в сантиметре от лица Маерса и попал точно в цель, в замахнувшегося солдата. Ошарашенный таким выпадом Маерс словил себя на мысли: «влетит ему, паршивцу, за такое». А Хуго пожал плечами, мол: «я же тебя спас».

Хуго отвернулся и ушел в другую сторону, целясь в бегущего мимо солдата. А взгляд Маерса заметил в содоме одного человека, это был капитан роты. Капитан тоже заметил его. Они встретились глазами на поле брани. То был молчаливый жест на честную дуэль, словно бросить перчатку в лицо. Не отрывая взгляда, командир слез с лошади и вынул меч из ножен, направляясь прямо на Маерса, который пошел к своему врагу навстречу. Командир роты против главаря банды, главный на главного.

Маерс намеревался решить это дело честно, не прибегая к уловкам и подлостям. А он мог. Мог достать пистолет, который был еще заряжен и висел на поясе. Но не стал. «О, - подумал капитан, - не стал стрелять в меня. Значит, честь тебе не чужда, уважаю. Ты умрешь, но стыда не возымеешь».

Между ними было семь метров, но расстояние сокращалось. Двое уверенных в себе зрелых мужчин смотрели друг другу в глаза, не отрываясь. Маерс перебрал по рукояти клинка пальцами и крепко сжал его. Осталось два метра.

Сильный размах, затем звонкий удар стали о сталь. После первого удара, будто рекой, полилась серия гулкого битья стальных клинков. Скрежет сабель и множественные встречные удары слились в единую симфонию. Дуэлянты выписывали пируэты, что воплощали битву в непроизвольный танец. Пока на фоне звучали выстрелы из пневматов и грохотание монстра, Маерс и капитан встретились в честном поединке, один на один.

В глазах капитана отражались праведный гнев, тягу к благочестию и служение на благо своей родины. Маерс видел это, припоминая себя ранее. Он, глядя на капитана, будто смотрелся в зеркало на самого себя в прошлом. Им двигали те же порывы, были те же цели. Многое изменилось, однако принципы чести остались.

Во время войны за пределами Ликенской Империи Маерс повидал многое. Там ему и выкололи глаз во время боя. Сотни смертей, выстрелы, кровь, грязь и гром пушек. Но, вернувшись ветераном на родину, он не встретился с семьей. Поместье сгорело дотла, что остались лишь угли и пепел. Жена с детьми отныне жили на небесах. Его одинокий плачь на пепелище услышал лишь ветер и дождь из серых грозных туч.

Оплату из казны за свою службу Маерс так и не получил. Ему было плевать на деньги, которые он наверняка бы пропил. Но то, что ему даже не попытались возместить утерянное, повергло его в ярость и разорвало сердце в клочья. Пережитая боль и шок на войне, потеря глаза, смерть родных – все это было зря. Империи плевать на Маерса, и это после стольких-то лет верной службы.

На следующей неделе, после похорон жены и детей, к нему пришло письмо. Будучи слегка в хмельном состоянии, он раскрыл конверт. И рассмеялся. То был отчаянный безумный смех, горечь в истерзанной душе накатила широкой волной. В письме империя призывала его на службу. Снова. Маерс откопал в куче вещей чернила и перо, чтобы написать свое послание прямо на обороте того письма. Трясущимися руками он выводил буквы, в коих сконцентрировалась вся его скорбь. Это было лишь одно слово: «Доколе?»

Храня в себе горе от прошлого, Маерс создал банду и стал грабить всех без разбору. А спустя пять лет он повстречал мадори, молодого мага по имени Рик, затем вовлек его в свое бандитское ремесло. Сегодня же он впервые узрел силу мадори, который был членом его банды и благодаря которому стал возможен этот налет.

Ловкий финт, острие сабли вперед, клинок проткнул капитана насквозь. Мастерским выпадом Маерс нанес финальный удар, чем разрешил исход дуэли. Окровавленное лезвие вышло из спины, а рукоять вплотную прильнула к груди. Капитан, умирая, смотрел широко раскрытыми глазами прямо в глаза своего врага. Из рта полилась кровь, а в опустошенных глазах умерла душа.

«Ты свободен. - Подумал Маерс, отдав честь перед рухнувшим телом капитана, - Я оказал тебе величайшую услугу и спас твое чистое сердце. Ты удостоен чести погибнуть как истинный воин, а не как падший душой. Покойся с миром».

Маерс был рад за капитана и даже в некоторой степени ему завидовал. Он словно убил себя из прошлого, не дав ступить ногой дальше, во тьму. То было высшей степенью солидарности.

Со стороны раздался дикий хохот, будто вбитый клином в общий набор звуков. Хуго заливался безумным смехом, сидя верхом на лежачем солдате, и кромсал того кинжалом. Он кровожадно истязал труп и получал от этого наслаждение.

«Настоящий головорез, - думал Маерс, глядя на эту картину, - не то, что тот капитан. Хорошо, что я подарил тому капитану достойную смерть. Его тело подобает потом похоронить, как настоящего воина.

А ведь у него тоже был пистолет на поясе, как и у меня. Он ведь мог выстрелить, но не стал, потому что это бесчестно. Слава тебе, поборник империи, спи вечно».

 

4

Пыл сражений ушел. Эрнесто и Хуго остались обыскивать тела на новоявленном кладбище. Адриан и Паоло, те, что атаковали со склона вместе с остальными, охраняли огромные сундуки с сокровищами. Маерс и Рик отправились за ручей, чтобы похоронить капитана и отыскать еще двух членов банды, которые дали сигнальный огонь.

Дрозды захлебывались в сладких трелях, ветер колыхал верхушки клёнов, а ручей журчал, протекая по серой гальке. Рик, при помощи своей магической силы, поднял достаточное количество камней в воздух, а потом аккуратно сбросил их на мертвого капитана. Получилась такая импровизированная каменная могила, и конец меча было зарыт у изголовья так, что перекрестие рукояти походило на крест. Рик, пусть и против своей воли, но помог Маерсу перенести столько камней магической силой, так как уважал его. Уважал он так же и его былую тягу к чести. Капитан был похоронен с почестью.

- Это еще не все. - Сказал Рик, отряхивая руки, - Тех двоих, которые дали сигнал, мы еще не нашли.

- Скорее всего они уже мертвы. - Ответил Маерс, - Их убили имперцы, как только показался дым.

- Почему вы так в этом уверены? – В недоумении спросил Рик.

Маерс проигнорировал этот вопрос и подумал: «А кто по твоему план составлял? Это все часть плана. А в этом плане было не обойтись без жертв».

- Можешь поискать их мертвые туши по близости и убедиться, - холодно произнес Маерс.

После этого они оба вышли на дорогу, усеянную трупами и омытую кровью. Хуго рыскал и шарил по карманам убитых солдат в попытках найти что-либо ценное. Пока что нашел только одно серебряное и два золотых обручальных кольца у солдат. Эрнесто же стоял на подкашивающихся ногах и потерянными глазами смотрел на дело рук банды. На его покрасневших глазах наворачивались слезы.

Заметив разбитого Эрнесто, Маерс подошел к парню и сказал: «Эй, ты чего?»

- Посмотрите на все это, - Эрнесто отчаянно взмахнул рукой, - разве оно было обязательно? Вот все эти смерти… Хуго уже нашел трех женатых мужчин, но, мне кажется, это еще не все. Сколько тут еще тех, кого ждет дома семья? Их же всех загребли в армию против воли, оторвав от жен и детей...

Маерс не хотел дослушивать эту речь до конца, ибо озвучивались правильные вещи. В глубине души он был целиком согласен с Эрнесто, но отпихивал от себя подобные рассуждения. Будто напуганный страус, он прятал голову в песок и пытался заглушить мысли о чужих семьях. У него ведь когда-то давно была своя семья, с которой его разлучила роковая судьба.

- Так, стоп, - грубо перебил Маерс, - я знаю. Но припомни, ради чего все. Скоро будем жить в богатстве и роскоши, и нам не придется больше заниматься подобной грязной работой. Представь, что ты сможешь купить на свою долю: еды, дорогих вещей, вина, женщин в конце концов. Думай лучше о хорошем, забудь о плохом, - похлопал его по плечу.

- Эх, - вздохнул Хуго, сидя на корточках и осматривая золотое кольцо, - вечно тебя успокаивать нужно, нытик. Как будто только вчера из-под мамкиной юбки вылез. Эй богу, Маерсу не хватало еще тебя грудью кормить. Отвратное было бы зрелище.

- А ты какого черта тут делаешь? – Со злобой выпалил Маерс, - На кой тебе сдались эти мелкие цацки? У нас теперь и так золота, хоть отбавляй. Не уверен даже, что мы его довезем.

- О-о-о, - с ироничной досадой протянул Хуго, - А Рик нам на что? Запрягите его упряжкой к повозке, возьмите вожжи да плеткой подгоняйте.

- Я тебе не псина ездовая. - Отозвался Рик, стоявший все это время в стороне, - Будешь вякать, камнями раздавлю, а внутренности размажу по всему северному пути.

Хуго поднялся с корточек и выкинул с издевкой: «Оно верно. Кроме как людей маной пачками валить, на большее то не способен».

- Тогда сделаю это без маны. – Отрезал Рик.

- Довольно. - Вмешался Маерс грубым голосом, скрестив руки, - Еще только полдень, а вы уже трижды сцапаться успели. Хуго, засунь себе свою заносчивость куда подальше. Рик, давай без очередных угроз.

Настала минута тягостного молчания. Рик и Хуго смотрели друг на друга строгими уничижающими взглядами.

Но вдруг напряжение испарилось. Хуго натянул на лицо приторную улыбочку, протянул мизинец в знак дружбы и сказал: «Ри-и-ико, давай впредь жить дружно».

Рик подозрительно протянул мизинец в ответ. С осторожностью он пошел навстречу этой бесконечно отвратительной личности.

Резко схватив руку Рика и крепко ее сжав, Хуго нанес свой молниеносный удар – жестко вцепился зубами в мизинец. Неожиданно цапнул твердыми клыками за маленький палец. Рик вскричал от боли.

- Да чтоб тебя, паскуда! - Обозлился Рик.

Хуго принялся смеяться во весь голос, надрывая живот и показывая свои острые клыки.

Затем началась беготня вдоль ручья, и стали звучать яростные крики о расправе. Хуго, как напроказившее дитя, бегал от бранившего его Рика.

- М-да, - грустно сказал Маерс и достал флягу с ромом, - и вот с этими полудурками я имею дело. Ослы и то поумнее будут.

Задумчивый Паоло был отстранён от этих детских разборок и разглядывал золотые монеты, на которых были отчеканены слова на малькотском языке. Поправив черную измятую шляпу с бортами, он закрыл глаза от солнца.

Паоло был с детства обучен грамоте и красивой речи. Из-под его рук и по сей день выходят изящные на слог стихи, написанные каллиграфическим почерком. На бумаге вспыхивает буйство красок и экспрессии, которое окрыляет своей живописностью. Но прочитать стихи он сам не может. Пять лет назад ему вырезали язык и, заручившись помощью банды, обидчикам были выколоты глаза. Паоло отомстил недругам, но голос было уже не вернуть.

После того, как дело было сделано, Паоло захотел присоединиться к банде, у которой взял заказ на убийство. Будучи немым, он с уверенным видом показал Маерсу клочок бумаги, на котором было выведено эстетичным почерком: «Я хочу вступить в банду». Хоть Паоло и не умел говорить, но его глаза горели решимостью. Маерс хорошо разбирался в людях. Сразу взял молчуна в банду, подарив ему друзей и полнокровную жизнь.

- О, кстати, - вспомнил Маерс, когда закончился ром, - Паоло, я тут одно кольцо нашел, на нем… - посмотрел на кольцо, - на нем что-то непонятное выгравировано, сможешь перевести этот язык?

Паоло поймал серебряное колечко и повернулся на свет, чтобы прочитать мелкие слова. Он сразу узнал этот язык и перевел слово – «решимость». Оно, по мнению Паоло, придавало этой вещице шарма. Ко всему прочему, это была мелкая ювелирная работа, видна рука мастера.

Паоло уставился на Маерса, выражая просьбу взять кольцо себе.

- Да ладно, бери. – Через пару секунд сообразил Маерс, - Только чего там написано то, интересно?

Ответ последовал жестами.

- Да, - добродушно сказал Маерс, - тебе эта вещица подойдет. Определенно подойдет.

 

5

3 года спустя

В северной части земель Ликенской империи протекает река Рива, являясь притоком для другой, более крупной реки. Она торопливо бежит по каменистым порогам на восток, словно гонится за солнцем, лучи которого мерцающими бликами отражаются от воды. Журчание свежей холодной воды ласкает слух, а прыгающие блестящие огоньки света неустанно бьют по глазам, оставляя на них разноцветные пятна, если отвести взгляд.

Вечно зеленые сосны колышутся от дуновения осеннего ветра. Сквозь высокие массивные деревья пробивается полуденное сияние солнца и ложится на маленькую деревушку под названием Ривбур. Сама деревушка небольшая, но зато, пройдясь по вымощенной камнями улочке, можно налюбоваться красивыми пейзажами и встретить добрых и отзывчивых людей.

Простые деревянные домики с треугольной крышей, на вид ничем не примечательные, имеют какой-то особый притягательный шарм. Из дома есть небольшое крыльцо и пара ступенек к каменной тропинке, а далее – улица с такими же домиками, стоящих не плотно друг к другу.

Следуя вдоль реки по тропинке, Маерс отвлекся от карты и заметил вдали очертания зданий. Целый отряд из 23 разбойников, одетых в разнородные кожаные плащи и перчатки, следовали за своим капитаном и поводырём. Путь банды лежал мимо города Ривбур, который не являлся их основной целью, но, пройдя здесь, можно ограбить местных жителей. Разбойники под предводительством Маерса всегда так делали, и, к тому же, их ряды могут пополниться из желающих примкнуть к банде.

Весь отряд шел пешком. К одному жеребцу была приставлена пустая повозка для награбленного и с кое-каким снаряжением в дорогу. Вооружены все были пневматами, пороховыми пистолетами на поясе и заточенными саблями в ножнах. В оружии не нуждался только Рик, владеющий маной.

Деревенские жители, обуянные страхом перед головорезами, попрятали детей и закрыли ставни, а мужики стали приносить все добро, которое имелось: меха, драгоценности, золото, съестные припасы в мешках. Всё складывали в общую кучу на развилке из трех мощенных дорог.

- Это все, что было. – Хриплым голосом произнес мужчина в сером вязаном свитере.

- Хорошо, - сказал Маерс с улыбкой, - не беспокойтесь, мы никого не тронем. От лица всего отряда я благодарю вас за содействие.

Мужчина смотрел на него настороженным взглядом.

- Так, а теперь, - продолжал Маерс, - часть пожитков вернем. Эй, отряд, слышали?! Треть того, что нам сейчас отдали, мы отдадим обратно.

- На кой черт? – Раздался возмущенный голос.

- Зима скоро, морозы грянут, вот на кой. – Объяснял Маерс своим глупым подопечным - Если оставим этих людей без еды и денег, то им будет худо.

Ропот не утих.

- Да пусть они хоть сквозь землю провалятся! – Выкрикнул кто-то.

- Так, стоять! – Строгим тоном рявкнул Маерс, и негодующие бандиты заткнулись, – Мы еще успеем награбить, здесь мы только мимоходом. Дальше по пути лежал деревни побольше этой. Ясно?

- И везде понемножку брать что-ли? – Прозвучало приглушенное бормотание.

Маерс испепеляющим взором посмотрел на того, кто это сказал. Однако спустя мгновение встрепенулся и ошеломленно смягчил взгляд от неожиданного звука - раздался выстрел из пистолета. Он обернулся на источник шума и увидел, как Хуго стоит на крыльце какого-то дома с дымящимся пистолетом в руке.

Хуго отстрелил дверной расхлябанный замок и с безумным смехом распахнул дверь. Топот сапог бесцеремонно ворвался в дом по души жильцов. Изнутри доносились грохот мебели, беготня и женские крики.

- Вот болван! – Разозленный Маерс направился к тому дому, - Какого хрена он там творит?

Как только главарь приблизился к крыльцу, дверь прикрылась сама собой от сквозняка. Но потом в мгновение ока отлетела, чуть не сорвавшись с петель от резкого удара ногой. Одним предплечьем Хуго держал за талию какую-то блондинистую девицу в белом домашнем платье, которая изо всех сил брыкалась и пыталась вырваться из хватки, и волок её на улицу. Подойдя к паре ступенек, внизу которых стоял Маерс, Хуго на радостях сказал: «Расступись!» Он так быстро спустился с заложницей, что они чуть оба не грохнулись на каменную дорогу.

- Господь тебя дери, что это? – С удивлением и раздражением спросил Маерс.

- Это… - Хуго пытался совладать с сопротивляющейся девушкой, - Эй, милашка, ответь, как твое имя?

В ответ были только молчаливые вздохи и всхлипы, сопровождающиеся потугами высвободиться.

- Тогда будешь Лолитой, – продолжил Хуго.

- На что она тебе сдалась? – Спросил Маерс.

- Ой, да уймись, я всего-то хочу веселья, а эта красотка как раз кстати попалась под руку…

Маерс сильно сжал Хуго за предплечье и отвел в сторону, дав юной девушке сбежать обратно в дом.

- Эй! – Возмутился Хуго.

- Ей по виду и 17-ти нет, кретин.

- Ха! – Резво сказал Хуго, – Бандит осуждает бандита за бандитские дела, какая ирония! Мы же пришли сюда грабить, так почему бы не забрать все без остатка? Почему бы не повеселиться от души, утащив за собой какую-нибудь девчонку? Мы как будто и не бандиты вовсе.

Повышенный эмоциональный тон Хуго стал привлекать соратников послушать диалог.

- Да, мы бандиты, но должны и оставаться людьми. – Серьезным грубым голосом произнес Маерс.

- Нет уж, мы либо люди, либо бандиты. И раз уж грабим, то будем бандитами. – Возразил Хуго, – Не жизнь такая, мы такие.

Одобрительные выкрики и возгласы со стороны собравшейся кучи головорезов были согласием. Рик, Маерс и Паоло были непреклонны к воодушевлённому сборищу.

- Может, нам стоит развязать руки и оторваться по полной? - Обращаясь к толпе, задорным тоном говорил Хуго, - Убивать, грабить, силком таскать девушек – это наше призвание, наша профессия, ремесло, которым мы зарабатываем на хлеб. Мы уже давно приняли это дело, так зачем себя стыдиться? Вон, сколько Рик уже раздавил людей и сколько раздавит еще. А ты, Маерс, тянешь нас назад, не давая свободы. Так продолжается уже 4 года, всех это заколебало!

Большинство ликовало, Эрнесто нехотя натянул маску одобрения, а Маерс стиснул зубы от гнева.

Толпа из двух десятков человек вдохновлялась словами из уст безумца. Идеи вседозволенности и беспощадности к слабым, словно чума, проникали в умы членов банды. И Хуго, несший эту болезнь через года, дал себе карт-бланш заразить всех окружающих. Его триумф наступил вполне закономерно после многих раз, когда главарь что-либо запрещал банде в угоду милосердию или состраданию. Очередной запрет на дебош в Ривбуре стал последней каплей.

По положению в пространстве все распределились закономерно: бандиты полукругом окружили Маерса, который водил строгим взглядом по остальным, и Паоло, что встал рядом, держа руку близко к рукояти сабли. Паоло всем естеством предвидел исход этого события и предвкушал серьезное испытание силы и воли. Маерс в свою очередь смотрел на полоумное стадо, предпочитающее глупые и нетривиальные награды высоким порывам к чести и благородству. Конечно, он не считал себя подобающим примером, но всеми силами пытался им стать.

- Эй, вы что, хотите драки? – Сказал Хуго грубым тоном, - Вдвоем пойдете против всех?

- Если потребуется. – Решительно отозвался Маерс.

Паоло показал жестами, что поддерживает его слова.

Наблюдая за складывающейся картиной, Эрнесто метался душой от мнения большинства в лице Хуго к обособившемуся островку, где были Маерс и Паоло. Прежняя компания соратников раскалывается на куски, и Эрнесто не мог понять, к какому из них следует примкнуть. «Какой выбор будет правильным? Как мне поступить? Что будет потом?» - Мысли наслаивались одна на другую, мешаясь в кашу. Может, он и бился в терзаниях, но в глубине души знал, что хочет встать на сторону благоразумия внутри полукруга. Но его останавливала какая-то невидимая стена, руки вбиваются в нее и не могут пробить. Это внутренний барьер, подсознательная подноготная, что может заставить человека стоять в оцепенении и с глядеть с ужасом на происходящее, когда душа рвется что-то сделать.

Пока Эрнесто трепался в муках раздумий, мимо него прошел Рик, отвлекши на себя секунды внимания. Его твердая решительная походка подчеркивала крепкое телосложение и прямой стан. Рик прошел сквозь настороженных людей, смотрящих на него с подозрением и немым пред осуждением.

- Вы, слушайте сюда, - сказал Рик, - доберетесь до Маерса и Паоло только через мой труп. А я буду всеми силами цепляться за жизнь, будьте уверены.

Маленький остров, вставший против многочисленного полукруга, пополнился на еще одно звено. Теперь с отколовшейся крупицей стоит считаться, так как эта крупица только что значительно выросла в силе. Хуго раздраженно осознавал, что ему придется иметь дело и с мадори.

Раздался скрежет стали, Хуго резко обнажил клинок. Далее все пошло по цепной реакции. Паоло отреагировал молниеносно - схватился за рукоять и вынул саблю. Маерс достал двуручный меч из-за спины. Глаза и руки Рика налились маной. Отряд бандитов навел пневматы на цель, держа палец у курка, остальные повыдергивали из ножен свое оружие.

Настала гнетущая тишина, давящая на голову и сжимающая всё внутри. Еще один шаг и начнется страшная буря, кровавая мясорубка. Десятки острых мечей и наведенных пневматов предзнаменовали быструю кончину каждому.

- Постойте. Перед тем, как мы начнем… - облизав клыки, сказал Хуго, - Начинаем по жребию, или как?

Казалось, нужен маленький толчок, чтобы всё началось. Но пока все молча ждали повода, знака, призыва к действию. Напряжение только нарастало, как и перспектива каждого умереть.

- Ну, раз никто не решается начать, то… - Хуго лихо схватил с пояса пистолет, - То начну я! – И выстрелил в Маерса.

Маерс отшатнулся, ухватился рукой за кровоточащий живот, а затем упал на колено. Несколько головорезов ринулись в атаку, замахнувшись саблями. Паоло парировал первую, потом вторую атаку, заструилась яркая кровь. Рик притопнул ногой, от дороги стали отлетать тяжелый каменные пласты. Пневматы дали залп разящими болтами. Снаряды стали рикошетить и отскакивать от тех камней, которые Рик поднял в воздух. Все действия происходили за секунды, где неверный выпад мог стоить жизни.

Удар камнем плашмя, неизвестный бандит упал замертво, его участь разделяли и следующие, на кого Рик направил руку. Мадори был живым щитом из камня, принимающий на себя все выстрелы и большую часть попыток исколоть клинками. Позади него на одном колене стоял раненный Маерс, дышащий с хрипами, как астматик. Рядом находился Паоло, который тревожно посматривал на Маерса и изредка отмахивался саблей.

- Эй, Паоло, - сказал Рик, не переставая держать камни щитом и атаковать ими в ответ, - уводи Маерса, я прикрою.

Паоло кивнул в ответ, запрокинул его руку себе на плечи и торопливо повел с поля брани. Подстреленный бывший главарь без остановки, каждые 4-7 секунд кашлял кровью и тяжело прерывисто дышал. Его пальцы на руках немели от холода, несмотря на кожаные перчатки. Он поник взглядом и плёлся с опущенной головой, но глаз моргал время от времени и смотрел под ноги.

Паоло привел Маерса в укрытие за углом и заботливо посадил к стене дома. После осмотра стало ясно: пуля задела лёгкое. При оказании первой помощи, возможно, был бы шанс спасти ему жизнь, но в данных условиях даже это сделать нельзя. Если бы под рукой были лекарь или травник, то помощь этих людей оказалась бы как раз кстати. Но нет, рядом никого не было.

Дни Маерса сочтены, он сам осознавал это, что читалось в упокоенном отчаянном взгляде к небу. Его шевелящиеся губы бормотали что-то неразборчивое. Рана кровоточила вовсю.

Маерс с трудом приподнял руку и воззвал Паоло поближе и изрек:

- Мы оба все понимаем, так? Я скоро уйду, но хочу кое-что сказать…

Он вдруг взорвался кашлем, выплескивая кровь из рта. Но, успокоившись, продолжил:

- Среди стаи сорок, таскающих без конца побрякушки к себе в гнездо, никто не хочет делать это по своей воле. Многие желают сблизиться с соратниками, повторяя их действия и закапывают свое мнение глубоко в землю, чтобы не быть растерзанными остальными. Они думают, что обретут свободу и благополучие только воровством, но как раз воровство и становится их клеткой, преградой на пути к свободе и благополучию. И… самое главное, Паоло, это то, что среди этой стаи всегда найдется птенец, который должен расправить крылья. Ты понимаешь? Кивни хоть.

Паоло кивнул.

- Твой долг – это помочь птахе вольно расправить крылья. Будь верен своим убеждениям до конца, бери знамя и дерзай…

Маерса повергли агонии от раздирающего кашля. Предсмертные хрипы и звуки бурлящей в горле крови стали последними, которые он издал в своей жизни. В глазу мутнело, душа покидала тело.

С жалостью Паоло смотрел на него и провожал к небесам. Может, Паоло бы и закричал что есть мочи в муках скорби, но не мог. Немота глушила истязания и пылкие порывы выплеснуть наружу всё то терзающее горе.

Лишенный дара голоса, он бился кулаками о стену, высвобождая свои эмоции, потому что кричать не мог. С каждым ударом костяшки кулаков наливались красным, постепенно на них сдиралась кожа, а боль пронизывала всё предплечье. Отчаянные удары по стене прекратились, покуда Паоло почувствовал, как кость внутри руки дала трещину.

«Вот и всё? – Думал Паоло, - Мне только и остается, как обессиленно долбиться в стену?

Маерс был самым дорогим мне человеком, он подарил мне новую жизнь, вытащил из ямы. От беспомощного безголосого слабака я вырос до решительного и уверенного в себе человека. Всё благодаря снисходительности Маерса, который только что умер на моих глазах.

Перед смертью он дал мне напутствие, это его последняя воля. Я обязан исполнить ее, чтобы Маерс покоился с миром. Я должен что-то сделать, прямо сейчас, в эту минуту… но что?»

Паоло глянул из-за угла дома на поле битвы, где дрались Рик и отряд бандитов. Рик уже давно обратился в голема, но был разбит и связан по рукам и ногам абордажными крюками.

«Я знаю, что делать, Рику нужна помощь, - размышлял Паоло, - у меня мало возможностей и сил, и я могу противопоставить целому вооруженному отряду только одно… Свою решимость».

 

6

- Эй, Паоло, - сказал Рик, не переставая держать камни щитом и атаковать ими в ответ, - уводи Маерса, я прикрою.

Ковыляя, оба скрылись из виду, спрятавшись в надежное укрытие. Для Рика было отрадой то, что вслед им не летели пули и болты. Теперь, когда друзья в безопасности, он может драться в полную силу, не думая о ком-то еще. Осознание факта, что никого прикрывать больше не нужно, развязало ему руки. Чувствовалось больше пространства для маневров. Рик вздохнул полной грудью.

Отряду бандитов, которые не владели такой же огромной силой мадори, пришлось не сладко. Отколов от дороги кучу камней, Рик сбил их в поток и стал направлять на бандитов. Он швырялся крупными валунами, переламывая кости: кому-то раздробило позвоночник, а кому-то размозжило черепную коробку. Потери начались сразу – броски большими камнями наповал выкашивали незащищенную бронёй свору бандитов.

Как только началась битва, Хуго почувствовал себя свободным от прежних запретов Маерса и теперь принял решение занять свободную вакансию главаря.

- Так, слушать сюда! – Скомандовал Хуго, - Все к повозке за крюками и бомбами! Живо!

Бандиты везли с собой в повозке снаряжение, которое понадобилось бы для дальнейшего пути, после Ривбура. Это были железные трёхпалые крюки для спуска по отвесной скале и прочные льняные веревки. Такие приспособления, как думал Хуго, можно использовать и как оружие против Рика.

«Не превратиться в голема он не может, - мысленно размышлял Хуго, - потому что без каменной брони он уязвим для простого выстрела. Он точно превратится, и тогда проиграет, так как банда будет хорошо вооружена».

Некоторые отступающие к повозке бандиты пробовали отстреливаться, но тот бы за завесой длинных каменных потоков.

Предначертания Хуго сбылись: Рик, поняв, что пора доставать свой главный козырь, собрал всю ману к себе. К его телу стали налагаться булыжник вокруг, образуя жесткие контуры тела голема. В зрачках дрожащих бандитов отражалось облачение в несокрушимую броню, грозно возвеличенную внушительной мощью и угрожающим громыханием камня. Мага окружил столб серо-коричневой пыли, сквозь которую просвечивало солнце. Будто подхваченные ветром, глыбы по кускам прильнули к трехметровой живой громаде и стали ее частью. Разрезы по всему телу налились едким голубым свечением.

- Хватайте крюки, быстрей, оно уже идет к нам! – Торопил Хуго своих подопечных, объятых страхом.

Члены банды знали, на какие зверства способен Рик, и потому содрогнулись в ужасе, когда голем показался целиком, выйдя из столба пыли, и зашагал к ним навстречу. Смерть надвигается с тяжелым мерным топотом. Верная зверушка, машина для убийств, на которую уповали малодушные воры и убийцы, теперь враг в их глазах. Монстр, которого больше всего они убоялись за годы, без усилий сметет их, мелких хрупких тварей. То будет кара за земные грехи, коими полны прогнившие души.

Один бандит, будучи с тремором рук от паники, судорожно схватил из ящика повозки чугунную бомбу. Фитиль затрещал, сверкающий огонёк стал спускаться вниз. Широкий размах, бросок со всей силы. Чудовище встало в стойку и закрылось руками. Раздался ушераздирающий взрыв бомбы, после чего громада пошатнулась, но осталась на ногах. От плеча живой скалы откололось несколько кусков и осыпалось на землю.

«Замечательно, - думал Хуго, - раз одна бомба его так подкосила, то все остальные разом уж точно сотрут в песок. Но нужны сперва крюки, чтобы он не сбежал».

Пока громадный голем был ошеломлен подобным отпором. Самые отважные подбежали поближе с крюками наперевес на расстояние броска. Остальные разбирали бомбы, которых нашлось только 7 штук.

Крики полетели ввысь, цепляясь за разрезы и края каменного тела. Веревки завились змеями, а затем жёстко натянулись в крепких руках. Голем не успел опомниться, как стал связан по рукам и ногам, не имея возможности пошевелиться.

- Ну что? – С радостью и волнительным трепетом сказал Хуго, подойдя к связанному монстру - Теперь ты не такой страшный. Мы заарканили тебя, и ты не сможешь никуда деться…

Каменный монстр попробовал высвободиться, но даже его сил было недостаточно, когда на каждую конечность приходилось по несколько крюков и пар рук.

- Одному против всех тебе не выиграть. – Продолжал Хуго, - Ха, прощай!

Хуго отбежал и дал отмашку трём гренадёрам. Стали взрываться бомбы: первая, вторая, третья… Камень за камнем боевое облачение мадори били порохом и, в конце концов, из-под слоя каменной крошки показалась его вздымающаяся грудь. А если тело самого Рика уже видно, то он уязвим даже для простого ножа. Ни одна из веревок так и не порвалась, а вокруг поднялась пыль.

- Вот и все, Рико, - с надменной отрадой произнес Хуго, - ты был таким себе другом, но ничего личного. Я предвидел, что рано или поздно этот момент настанет. – Он помедлил, - Но такую честь, добить тебя последней седьмой бомбой, я уступлю.

Хуго развернулся спиной к голему и лицом к банде. Ветер обдавал его взъерошенные волосы, колыхая его золотую серьгу на ухе, и трепал низ кожаного светлого плаща.

- Так… - Хуго задумался, но к счастью вспомнил считалочку, - Буду резать, буду бить, добровольцем будешь ты. – Его вытянутый палец указывал на Эрнесто.

- Я? – В недоумении и страхе спросил Эрнесто.

- Да, ты.

- Но я…

- Не отговаривайся, - Хуго махнул рукой, - ты уже давно ведешь себя пассивно в делах банды. Я хочу, чтобы ты стал сильнее и смог дать сдачи. Вот поэтому я и поручаю тебе, - акцент на слове «тебе», - убить Рика и доказать, что ты способен быть уверенным и сильным духом. Ты понял? Наберись смелости, возьми последнюю бомбу и прикончи эту тварь.

Тон речи Хуго был как у заботливого отца, безумие вдруг скрылось из виду – такова натура хамелеона, лживая маска добродетели.

Хуго вручил чугунный шар с фитилем Эрнесто вместе с зажжённой спичкой. Все вокруг выкрикивали слова поддержки, хоть и на своем, грубом языке. А впереди стоял на бедрах, будучи с оторванными ногами, каменный голем, ожидающий последнего смертоносного удара.

Перед Эрнесто был трудный выбор. Нужно убить Рика, чтобы стать своим в банде и не терять друзей, которых он приобрел за прошедшие года. Это были единственные люди, с кем он мог от души поговорить ночью у костра. Те посиделки запоминались ему историями разных людей, рассказами о их несчастной судьбе. Каждый из них был по-своему дорог Эрнесто, поэтому на чашу весов ложился большой груз.

Другая чаша весов была легка на первый взгляд. С Риком они были знакомы с давних пор, а его магия помогала в трудную минуту. Только с его помощью банда стала шиковать и разбрасываться золотом. Но ничего более. Если бы только не…

Маерс. Рик и Паоло шли за ним, как за своим поводырем и чтили неспроста. Маерс был олицетворением разума и чести среди непросвещенных в этом членов банды. И Хуго своей рукой вырезал то, за что Эрнесто любил банду – за порядок и уважение друг к другу, ведь это всё шло по инициативе Маерса. Он желал воспитывать своих подчиненных, наставлять на истинный путь. Но без него настанет разруха, прежние устоит канут в небытие. То счастье, которое Эрнесто познал в дружной компании, рассыпается в прах, открывая дорогу бесконтрольному сумасшедшему разгулу. «Как прежде уже не будет» - Промелькнула в его голове удручающая мысль.

- Ну, что мнешься? – С презрительным укором произнес Хуго, - Не хочешь этого делать?

Эрнесто сглотнул слюну и ничего не ответил. Хуго подошел к нему и сказал:

- Ты же не хочешь быть на месте Рика, верно? Смотри как он мучается. Ты сделаешь для него доброе дело, лишив жизни, его страдания прекратятся. – Поднес ладонь к уху и прошептал, - Если не убьешь Рика, то сдохнешь сам.

Эрнесто поднес дрожащими руками горящую спичку к бомбе, но не поджег, маленький огонек вился в сантиметре от фетиля.

Вдруг издалека раздался громкий крик, словно рев разъяренного зверя. Все внимание бандитов перешло к источнику неожиданного звука. Эрнесто опустил руки, а Хуго сделал шаг навстречу неизвестному наглецу.

- Что это было? Кто там? – Шептали голоса бандитов, взгляд которых был прикован к выскочке.

Некто шел по пыльной мощеной дороге. Одиночка решительно направлялся прямо к банде, не думая сбавлять темп. На плечо был вскинут трофейный мушкет ликенских солдат, захваченный 3 года тому назад. На голове красовалась измятая и испачканная в пыли черная шляпа с бортами Черный кожаный плащ был расстегнут, две его стороны развивались в сторону реки, по направлению ветра.

Инкогнито остановился и показал лицо из-под шляпы, это был Паоло.

- О! Паоло пришел! – Затараторил Хуго, - А мы уж думали, что ты покинул эту замечательную вечеринку. Ну, что же ты такой серьезный, мы ведь тут предаемся веселью! Смотри, сейчас Эрнесто утроит для нас красочное представление. Только здесь и только сейчас есть возможность полюбоваться кровавым салютом!..

Все это время Паоло смотрел только на Эрнесто. Между ними будто пробежала искра понимания и солидарности. Паоло, хоть и не мог говорить, но молчаливым просящим взглядом отговаривал его от жестокого поступка. Эрнесто все понимал.

Но еще он был воодушевлен деянием Паоло, который не побоялся и вышел один против всей оравы с одним только мушкетом наперевес. Это проявление твердой решимости всё исправить, когда нет ни сил, ни возможности. И своей решимостью он одарил Эрнесто силой и волей к чести – вот, с какой целью Паоло вышел в одиночку к толпе бандитов.

- Тебе нас не остановить, но перед смертью ты увидишь салют, я тебе это обещаю. – Завершил Хуго.

Фитиль подожжен, жребий брошен. Искры зашипели, бурно стремясь к бомбе.

Эрнесто внезапно обернулся к банде с бомбой, которая вот-вот взорвется. Все замерли от страха, не успев отреагировать, но успев осознать весь ужас своего положения.

Увидев непоколебимую решимость Паоло, Эрнесто вспомнил, ради чего стоит сражаться. За немым Паоло и Риком-мадори стоит честь, наследованная от Маерса.

- Думаю, я делаю правильный выбор. - Вдруг Эрнесто с силой размахнулся на своих и твердой рукой швырнул в них горящую бомбу.

- Нет, идиот, что ты… - Раздался крик Хуго, оборвавшийся оглушительным взрывом.

В нос ударил отвратный запах серы и дымящейся плоти. Облако пыли охватило разорванные на куски тела бандитов вместе с раненными и вопящими от боли. Головорезы, стоя так плотно, стали отличной мишенью для их же оружия. Эрнесто с холодным взглядом смахнул с плеча кровавые ошметки, не дрогнув и не закричав от ужаса. Решимость наполнила его дух стойкостью и мужественностью, которой он не видал в себе ранее. Оторвавшись от страхов и неуверенности, он добился победы и защитил свои убеждения.

Паоло проронил слезу, глядя на преображение друга. Этот поступок грел его сердце. Стоя на перепутье между безумием и решимостью, Эрнесто выбрал второе, чем сильно порадовал молчаливого поборника чести.

Достав из ножен свою саблю, Эрнесто решил прервать жизни тех, кто поддался безумию. Они были слишком обессилены и обескуражены, чтобы оказать хоть какое-либо сопротивление…


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 3. Оценка: 2,67 из 5)
Загрузка...