Поразительный мир Фантазии

Как и многие истории, закончившиеся, не успев толком начаться, эта нашла свое начало в маленьком уютном кафе в конце улицы имени генерала Аферштраценберга, от названия которого сводило челюсть, не от самой сложности, а от сочетания букв несочетаемых. Все прочие дома рядом не отличались энтузиазмом и выдумкой, скорее они идеально сливались в единый стон архитектора, который не удосужился правильно начертить оконные рамы в проекте, из-за чего они то и дело выпадали из общего параллельного ряда, превращаясь в нотную грамоту. Одним словом, если бы не эта улица, генерал так и остался бы без своей памяти.

Кафе только-только открылось, поэтому людей было немного. Многие из них сидели за столиками у окна, разглядывая причудливые следы капель утреннего дождя, которые ловко описывали такие виражи, что дети, не лишенные воображения, представляли, будто это спортивные машины, гоняющее по треку, то и дело норовящие обогнать соперника. Иной коренной посетитель заведения видел в них свою жизнь, вспоминая, как они еще молодыми бежали на дискотеку, прикрывшись пакетами или капюшонами, а после весело рассказывали об этом своим друзьям в слабо освещенном зале, пропахшем духами «Заря на улице 14», самыми дешевыми на тот момент.

Ну а бизнесмены с Фаркл-стрит видели в них умиротворение или причину нахмурить густые черные брови, размышляя о неприятных ощущениях, возникавших при ношении промокшего синтетического костюма.

Джон сидел в самом очаровательном месте из всех, которые только ему приходилось встречать. Это был угол помещения, который идеально совмещал теплый свет потолочной люстры в форме двенадцатиглавой змеи и прохладные оттенки пасмурного солнца, позволявшие читать утреннюю газету без напряжения и помощи очков. Резной деревянный барьер отделял Джона от всего прочего мира, и этого ему было вполне достаточно.

Вдоль стен были развешаны портреты писателей, которые здесь побывали, а кое-где, в металлических рамах, висели зарисовки для произведений, приковавшие внимание каждого новоприбывшего. Окно позади стойки было заменено витражом, изображающем разных мифических существ, от маленьких и проворных фей, до громадных драконов, парящих над горными вершинами, изрыгая адское пламя, обращающее все в огненную пустыню. На самой стойке стояли три вазы: красная, зеленая и синяя, в которых стояло по 13 роз, ромашек и гвоздик. Надпись на нижней панели стойки была составлена из медных букв и гласила: «три цвета – миллиарды миров». Еще со школы Джон знал, что именно эти три цвета лежат в основе всей палитры цветов, когда либо существовавших, существующих и даже тех, что буду существовать. Об этом замечательно и простом факте так же говорила входная дверь, демонстрировавшая слияние трех цветов посредствам все того же витража.

Во время строительства этого кафе произошёл некий казус, который стал неповторимой чертой этого места. Маляра, должны были, по замыслу, покрасить стены в нежно-зеленый, можно сказать в салатовый, а потолок и пол в охру, напоминающую сильно разбавленный молоком кофе. Но из-за недопонимания или банальной невнимательности, или, как говорила владелица, непроходимой тупости, стены были выкрашены в охру а потолок и пол в зеленый. Поначалу это очень раздражало мадам Мелори, владелицу кафе, но когда все было поставлено на нужное место, подведены электричество и водопровод, окна и витражи вставлены, у нее возникло ощущение небывалой легкости и счастья, которое исходило от каждого квадратного сантиметра помещения. В этот миг она улыбнулась так широко, как прежде не улыбалась, и эта улыбка не сходила с ее лица более никогда.

В это время, а именно в 8:15, Джон приходит в кафе, вешает свое пальто на небольшой крючок на стене, садится за столик, достает скрученную газету из кожаного потрепанного, как книга учетов института, портфеля, или книгу и принимается за чтение. В его руках оказывалась то газета «со скоростью света», то «Вестник», то книга в толстом и твердом или мягком и эластичном переплете.

У Джона была страсть, привитая его дедушкой Томасом Беллом еще в далеком детстве, он был всецело поглощен фантастикой. Порой, когда за окном стоял жаркий июльский день, он открывал «Записки бравого капитана» и словно окунался с головой в прохладные воды океана, населенные русалками, гигантскими мурена, мертвецами и чудовищами из самой пучины, сражался на мечах с офицерами Ремальской империи, снимал проклятия древних богов или просто наслаждался неосязаемым соленым бризом, развивавшим его кожаный плащ.

Когда же погода радовала обильными дождями, как сегодня, Джон становился разбойником пустынь или картографом, где в каждой гробнице тебя поджидают мумии и ядовитые змеи, искал спасительный оазис, дабы скрыться от палящего солнца, мечтал о фляге с живительной влагой, пусть перед ним и стоял горячий кофе с двумя с половиной ложками сахара, который обычно подают вместе с маленьким граненным стаканчиком воды. И вот его губы касаются воды и он словно вновь обретает смысл жизнь, его тело наполняется силой и вот он уже готов бежать к горизонту, на встречу приключениям.

В иной раз, когда его разум настигала идея о прогулке по лесу, он брал с собой исключительно смешанную фантастику, где было место и морям и пустыням, горам и холмам, драконам и феям, хобгоблинам и эльфам, смерти и жизни, любви и одиночеству, мечу и магии. И вот, садясь у дуба на лесной тропе в самой гуще леса, где слышны только пение птиц, да журчание ручьев, он обхватывал книгу своими скрюченными пальцами, открывал нужную страницу, от куда словно выпархивал чудный аромат типографской печати, и исчезал в бескрайних землях мира, который ему столь мил, что он вполне мог бы оставить свою жизнь здесь и ринутся вперед к неизведанному. Но конечно же это были лишь юношеские шалости, не более, но в его голове эти миры были не чуть не менее реальны, чем этот.

Но а сейчас он сидит за своим столиком в кафе «Зоря» и прибывал в упоительном трансе, балансируя между мирами. Вдруг, сделав приличный глоток из кружки, он захлопнул книгу и достал пухлую тетрадь, один целых и один изгрызенный карандаш, стиральную резинку и шариковую ручку, подаренную его мамой на восемнадцатилетие. Все эти принадлежности он разложил подле себя, раскрыл тетрадь, немного полистав ее, и принялся что-то усердно записывать. Он писал долго и вкрадчиво, ведь было воскресение и работа его сегодня не ждала. Его глаза то полыхали огнем, то смиренно гасли в ожидании чуда.

В этот день ничто не могло предвещать те события, которые навсегда изменили его жизнь.

Мадам Бриджет Мелори, стоявшая у стойки и готовившая очередную порцию экспрессо, которое так бодрило здешних горожан, неожиданно, казалось, даже для себя, подняла голову и пристально посмотрела на Джона, который весь извился над своей тетрадью. Наконец освободившись она подозвала Кетрин, официантку, приехавшую сюда на заработок и оставшуюся навсегда, чтобы та её подменила. Мадам поправила свою юбку в пол и двинулась в сторону Джона, прихватив с собой чашечку ароматного кофе.

Надо отметить, что в городе примерно 67 кафетериев, но ни в одном из них вы не найдете страждущих посетителей, для которых и вкус и запах подобны божественному нектару, вкусив которого ты уже не можешь сопротивляться желанию возвращаться сюда снова и снова. Благо мадам Мелори не жадная женщина, поэтому и цены позволяют людям посещать ее заведение по прихоти, а не по денежной возможности. Нельзя не упомянуть и пироги, которые мадам готовит самостоятельно, вкладывая в каждый грамм теста и начинки частичку своей души, что несомненно ценится каждым.

Не прошло и мгновения, как она уже стояла у столика в углу в ожидании реакции Джона. Когда же тот ее заметил, она взяла на себя роль ведущего в этом словестном танце и спросила:

- Джон, ты не будешь против, если я присоединюсь к тебе?

- Да, конечно мадам Мелори, ваша компания мне сейчас не повредит, - утвердительно сказал он немного растерянным и даже потерянным голосом.

- Вижу, тебя что-то сильно беспокоит – выкладывай! Я тут работаю давно и какие только проблемы не решала, – ультимативно заявила мадам, отпивая из своей цветочно-узорной кружки.

К этому времени у Джона в тетради было все измалевано, перечеркнуто, стерто и заменено на то, что в последствии он тоже зачеркнул. Виднелись лишь небольшие отрывки, в которых речь шла каких-то существах с крылышками-стеклами и острыми как бритва когтями, которыми они вытачивали из кристаллов и минералов великолепные статуи. Он явно находился в ином мире раздумий, но когда слова Бриджит дошли до его сознания, он начал свое повествование:

- Я прочитал за свою пока еще не слишком долгую жизнь сотни книг и многие из них были о магии, мистике и обо всем, что способна нам подарить фантазия. И вот сейчас я наконец готов написать что-то свое, по крайней мере я так думал. Сейчас я пишу о путешествии одного юного колдуна в неизведанные земли, где он должен найти… я даже не знаю, что он должен найти. Понимаете? Я в тупике.

- Что-ж, твоя проблема мне ясна как рецепт хорошего яблочного пирога с корицей, – решительно заявила мадам Мелори. – тебе нужна муза.

- Муза? – в недоумении переспросил Джон. – Если мне не изменяет память, она сама должна прийти в нужный момент

- Кто сказал, что мы не можем ее чуточку поторопить? – с ухмыльнулась Бриджит, предвкушая что-то невероятное.

- Хорошо, допустим, что мы можем найти музу, но где ее искать? – все вопрошал он, загоревшись от слов мадам, как хорошо промасленный фитиль.

Мадам Мелори не стала отвечать на его вопрос, а просто встала из-за стола и направилась к стойке. Она обернулась, вопросительно посмотрев на Джона, и поманила его рукой. Джон был так взбудоражен и удивлен, что не мог сопротивляться порыву любознательности и просто поддался воле своего искушенного ума.

Через несколько мгновений они миновали столики, стойку и дверь уборной, оказавшись у еще одной двери, которой прежде Джон не замечал. Бриджит достала из кармана фартука увесистую связку ключе, которая ели помещалась в ее загорелой руке. Наконец среди всей этой кучи ключей она выцепила самый маленький из них и вставила его в замочную скважину. Ключ с треском и скрипом провернулся внутри двери, как вдруг дверь самостоятельно отварилась. За дверью была пустая комната с единственным окном, выходящим на улицу, но Джон не мог понять откуда бы ему тут взяться, если с той стороны должна быть стена. Его внимание было тут же переведено на раздвижные дверцы лифта, украшенные кованными цветами, листьями и лозами.

Мадам Мелори достала еще один ключ, но уже побольше, и вставило его в отверстие рядом с дверцами лифта. Одно легкое движение, и послышался гул и слабый грохот поднимающегося лифта. Джон смотрел на происходящие в полном недоумении и растерянности, в его голове мысли спутались, да так, что уже никак не развяжешь.

Наконец послышался звон колокольчика и лифт распахнулся, высвобождая теплый белый свет, исходивший от ламп накаливания в верхней панели. Бриджит зашла в лифт и протянула руку Джону:

- Готов найти свою музу?

Он не стал что-либо говорить, лишь неловко протянул руку совей проводнице и зашел в лифт. Дверцы закрылись.

Через несколько секунд лифт тронулся и постепенно опускался в неизвестные доселе пространства. Джон озирался по сторонам, ища источник музыки, лившейся, казалось, со всех сторон мягким бархатным потоком. Его поиски были четны, но горевать долго не пришлось, ведь резкое торможение снова перемешало его и без того смешанные мысли.

Дверцы раскрылись и путники вышли большой и просторный коридор, освещенный четырьмя витыми люстрами, висевшими под самым потолком. Каждый изгиб напоминал то змею, то ветвь дерева, то бурный поток вод в реке. На полу стелился зеленый ковер, похожий скорее на картину, брошенную на пол, так как содержал небольшую историю похода двух путников, идущих сквозь пламя и лед в поисках истины. Джон чуть было не врезался в дубовую дверь, засмотревшись на причудливый узор на ковре, но рука мадам Мелори вовремя его остановила.

- Будь готов ко всему, что только может произойти! – наставляла она Джона. – Там тебя ождает совершенно другой мир, полный того, что ты так долго искал.

С этими слова она толкнула дверь обеими руками и уступила место Джону.

Глаза Джона переполнились слезами счастья, а сердце билось так часто, что эхом отзывалось в голове. Разум захлестнули виды, краски и буря эмоций, которые буквально разрывали его на части. Пред ним предстал мир, о котором он и мечтать не смел: вблизи лестницы, ведущей вниз от двери, располагались небольшие домики, усыпанные пестрыми цветам в горшках и вазах. Каждый домик отличался цветом кирпича и черепицы, пусть даже чуточку, но всё же заметно. Высокие массивные двери сменялись низенькими туннелями, от куда выходили крошечные существа в лиловых и рыжих колпачках и перламутровых камзолах. Из крупных арок выбегали маленькие создания, напоминавшие эльфов, что было очевидно по их заостренным ушам и одеждам, усеянным листьями, иголками и мхами. Около ярморочной площади толпились леди в широких и просторных балахонах, гоблины считали прибыль от проданного вяленного вепря, коих тут много, а дриады ухаживали за деревьями, растущими вдоль всей улицы. Чуть выше по каналу шел коренастый оборотень в образе золотистого льва с пышной гривой и зловещими свирепыми глазами. Его грудь и бедра защищала броня из очень яркого и прочного металла светостали, а в когтистых лапах он держал серебряное копье с дубовым древком. Как позже выяснилось это был один из стражей иного мира, в чьи обязанности входили патрулирование территории и обеспечение защиты каждому нуждающемуся.

Обратив свой взор чуть выше, Джон увидел громаднейших дворец с острыми шпилями на крышах собора, обнесенный стенами, вдоль которых неспешно прогуливались кентавры и минотавры. Но что больше всего его поразило, так это его соседство с совершенно современным мегаполисами, где небоскребы подпирали небосвод. Там в воздухе мчались причудливые летательные аппараты, соперничая с огнедышащими драконами.

От этого зрелища и Джона сперло дыхание и он уже не мог вымолвить и слова, но пока ему это и не требовалось. Бриджит подождала, пока аффект от увиденного не начал спадать, и легонько толкнула его в плечо.

- Пойдем, нас ждет наша миссия, или ты уже забыл? – усмехнулась она, спускаясь по лестнице.

Через полчаса они уже стояли на пороге трактира «Белый волк», около которого стояли два гнома, горячо о чем-то споривших. Зайдя внутрь взору Джона предстала совершенно иная картина, не менее завораживающая. Подле столиков стояли смуглые и угрюмые гномы, опрокидывавшие кружку за кружкой, прикрикивая «за короля» или «за то, чтобы в горне всегда горело пламя». Некоторые их них обратили внимание на путников, но не стали вдаваться в подробности, ведь в подобном месте они однажды видели короля-призрака, так что два человека их ничуть не смутили.

В углу трактира стоял длинный ясеневый стол, покрытый трещинами, сколами и вмятинами, за которым сидели три упыря, сверкавшие своими острыми клыками и попивающими из дубовых, пропитанных смолой, кружек. Они как и прочие обсуждали насущные вопросы по типу: «дорогая нынче кровь» или «ночи на убыль идут – не к добру это».

У самого входа толпилась группка хобгоблинов с острыми носами и козлиными бородками. Они очень громко вскрикивали, смеялись и явно мешали всем остальным, но никто этого не показывал, так как в драке с хобгоблином можно потерять не только жизнь, но и кошелек.

Мадам Мелори подошла к стойке, за которой стоял рыжебородый гном с блестящей лысиной, протиравший стол и стаканы.

- О-о, кого я вижу? Да это же сама Бриджит Мелори! Мое почтение. – учтиво приветствовал путников хозяин трактира. – вам как обычно, или чего поинтереснее?

- О нет, милый Ходвиг, - любезно отказалась Бриджит, открывая гному обзор на Джона, - сегодня я к тебе по другому вопросу.

- Вас понял, мадам. Вы помните про плату?

- Конечно, - утвердила она, протягивая гному золотую монету.

Ходвиг попробовал на зуб монету и вышел из-за стойки, явно ожидая, что Джон пойдет за ним.

- А как же вы? – спросил Джон у мадам Мелори.

- Нет, братец, это твой путь, свой я уже прошла. – снова ухмыльнулась она и села за стойку.

Джон повернулся к ней спиной и последовал за гномом.

Через несколько минут они стояли перед очередной дверью, но на этот раз железной. Ходвиг достал из кармана позолоченный ключ и открыл дверь.

- Прошу вас, дальше мне нет пути. Дам лишь наставление: слушайте, думайте, ищите.

С этими словами он закрыл дверь, оставив Джона с другой ее стороны. Джон постепенно делал неуверенные шаги, продвигаясь по белоснежному коридору. Он все шел и шел, не видя перед собой конца этого длинного пути, как вдруг к нему обратились от куда-то сбоку:

- Долго ты будешь тут топтаться? Заходи! – взывал голос.

Джон резко обернулся и увидел перед собой огромный зал, переполненный шкафами, ящиками, тумбочками, коробками и прочими вместилищами. По среди всего этого организованного хаоса стоял черный стол, за которым, в кожаном кресле, сидел мужчина лет 35 в столь же белоснежном строгом костюме.

- Добрый день, мое имя Джон Белл, я пришел сюда вместе с мадам Мелори. – представился он, помня о манерах приличия.

- Мадам Мелори здесь нет, есть лишь мы. – Сухо и громко произнес неизвестный. – для начала определим, есть ли у тебя вопросы?

- Где это я? – очень робко, но с любопытством поинтересовался Джон.

- Стандартный вопрос. – утвердил он. – Этот мира называют «Фантазией». Здесь собраны когда-либо существовавшие мысли, идеи и записи о фантазийном мире. Не путать с миром «классиков», там все попроще.

- Хорошо, - попытался он сделать вид, будто ему все предельно понятно, - а кто вы, если не секрет, конечно?

- Я, Мистер Грамотность, мальчик мой. Моя задача следить за правильным написанием слов, предложение и словосочетаний, я добавляю пунктуацию там, где она нужна и убираю из мест, где ей места нет. – пояснил новый незнакомец.

- Приятно познакомится. – уже более громко и уверенно утвердил Джон.

- Позволь, я расскажу тебе кое-что. В нашем мире очень важно быть грамотным, и я не шучу. Заявление о приеме на работу, вступительное сочинение, рецепт на лекарства – все держится на мне. Стоит мне допустить ошибку, как мир начнет рушиться. Неверно поданное заявление и ты безработный, ошибки в сочинении и ты не можешь поступить в университет своей мечты, ошибка в рецепте и ты можешь умереть. Так же и мире Фантазии. Я отвечаю за то, чтобы каждая мысль была изложена верно. И вот тебе мое первое наставление: не переставай читать даже тогда, когда прочтешь все, что можно было, ищи новые знание, совершенствуйся, исправляйся.

- А что станет, если кто-то нарушит это правило? – немного боязливо проговорил Джон.

- Тебя придадут забвению, осмеют и уличат в безграмотности. Кому приятно читать плохо написанный текст или быть растоптанным из-за никчемной ошибки? – чудь подавшись вперед закончил мистер Грамотность. – Ступай, тебя уже ждут.

После этих слов Джон покинул безразмерный кабинет и направился дальше. Спустя каких-то десять минут он перешел из белого коридора на серый мраморный мост, ведущий к высокому и вытесанному из камня замку. Каждый камень преломлял свет и переливающимися лучами играл в ветвях деревьев. Мостовая была выложены бордовым гранитом, змеевиком и хрусталем, что сильно удивило Джона. Когда он подошел к высоченным воротам, они распахнулись и перед ним предстал новый вид. В центре просторного зала, который так же не имел ни высоты ни ширины, стояла трибуна, похожая на те, что стоят в залах суда. Около этой верхотуры кипами нагромоздились папки, документы и файлы с фотографиями.

Джон сделал еще несколько шагов, как вдруг послышались удары судейского молотка. Подняв голову он увидел женщину в довольно раритетном одеянии. С ее плеч свисал черная мантия под которым виднелся кружевной фартук. Плащ не было видно, но длинные и широкие рукава с кроваво-красной линией в области кисти, отчетливо виднелись из-за кип и стопок. Ее волосы были завиты в кудри и собраны наверх в виде некого купола. На шее висели тонкие очки в металлической оправе. Ее ало-бордовые губы сложились в скромную улыбку, после чего она исчезла. Надев очки она привстала со своего места, чтобы лучше рассмотреть пришедшего.

- Добрый день, мое имя Джон Белл, я пришел сюда из другого мира в поисках музы. – представился Джон превозмогая ужас перед этой личностью

- Мое имя Госпожа Плагиат и здесь действуют мои законы. – жестко и прямо объявила она.

- Приятно познакомится. – учтиво подметил Белл.

- Думаю, ты уже догадался, чем я занимаюсь. Нет более страшного преступления, чем кража чужих мыслей и идей. Я пресекаю это на корню и не допущу подобного произвола. Я лояльна к творцам и безжалостна к ворам. Запомни, твой путь неповторим и в любом случае уникален. Следуй своему пути и не собьёшься. – все в той же манере провозгласила Госпожа Плагиат. – А теперь ступай, у меня очень много дел.

После этих слов Джон ушел и направился в сторону леса. Он шел по тропинкам, искал хотя малейшую подсказку, как вдруг его что-то остановило. Он обернулся и увидел водопад, рассекающий камни у самого подножья. На одном из камней он увидел некую фигуру, облаченную в белую ткань.

Он подошел ближе и остановился у самого камня, где сидела незнакомка.

- Добрый день… - было начал он, как его тут же прервали.

- Здравствуй Джон, я рада, что ты добрался так быстро, мы тебя уже заждались. – промолвила она, обернувшись лицом к Джону.

Ее белоснежное лицо источало улыбку и счастье, подобное счастью ребенка и животного, так как был идеально и безначально. Она поправила свои черный, как смоль, волосы и представилась:

- Я, Леди Фантазия, покровительница всех творцов и мечтателей. А ты путник, что ищет себя и свою мечту.

- Прошу, помогите мне найти музу! – уже просто вопрошал Джон, ощущая крик души, переполнявший его от головы до пят. – Молю вас, только вы можете мне помочь.

- Пожалуй, но сначала выслушай меня. – молвила Фантазия указывая на камень рядом. – Воображение – величайший дар человек, ведь именно оно делает его человеком, а не бездушной оболочкой души, в которой она заперта. Покуда будет хотя бы один страждущий, мир обречен на счастье и свет, источаемый творениями, идеями и магией. Я дарую тебе то, чего ты так долго ждал – музу.

С этими словами она протянула руку вперед, как вдруг из широкого рукава вылетела маленькая фея с кристальными крылышками и острыми когтями.

- Это же мои феи! – воскликнул Джон.

- Да, это и есть твоя первая муза. Береги ее, и она поможет тебя.

Вдруг Джон открыл глаза и очутился в кафе, на своем месте в углу. На улице уже перестал лить дождь и посетители вновь вышли на улицы. Он не как не мог понять, что же случилось, неужели это был лишь сон? Но его сомнения вмиг развеяла улыбка мадам Мелори и легкое подмигивание.

Муза есть в каждом – главное ее найти.

 


Оцените прочитанное:  12345 (Ещё не оценивался)
Загрузка...