Илья Соль

Их было четверо, и они собирались нападать.

- Брысь! – Я поднял саблю, пятясь в сторону дороги.

Призыв остался без ответа.

Первый был стар и мигом потерял половину туловища, а затем и голову. Второй и третий действовали слишком прямолинейно - чтобы не помешать их столкновению, я лишь отошел в сторону. Четвертый оказался нечеловечески смышлёным. Оно и понятно. При росте в четыре метра, лошадином черепе, мощном костяном гребне на спине и наполовину сохранившейся, кишащей личинками плоти, грех было пасовать перед живым коротышкой.

Этому, в десятый раз избежав объятий, удалось сунуть в пасть левую руку с невкусной металлической перчаткой. Воспользовавшись моментом, я вывернулся и вскочил на костяной нарост. Дальнейшая расправа походила на работу дровосека. Когда череп отделился от шеи я спрыгнул, вытер пот со лба и тут же порезался.

- Ч-чёрт… - Отвлечённо слизнул каплю крови.

Моя экипировка состояла из лёгкой кольчуги до середины бедра, затупленной кавалерийской сабли, стальной каски, съемного гипса до локтя на левой руке и перчатки. Впрочем, её можно было уже вычеркнуть. Ноги в грубых кожаных штанах и крепкие сапоги довершали убранство. Колокольчики, вплетенные в длинные волосы, играли роль амулетов.

…Лоб я расцарапал одним из металлических колец-зажимов, поддерживавших гипс…

Ко мне спешила большая группа трупов, а до дороги оставалось ещё топать метров двадцать.

- Ну, Блэйк! – выпугался я, рванув им навстречу.

Именно из-за его легкомысленности я и оказался так далеко от дороги и города.

…Целый месяц мы собирали и клеили планер. И вот сегодня, дождавшись попутного ветра, сделали пробный вылет. Цель – выяснить, насколько велика армия мертвецов была достигнута уже через час парения. На обратном пути, пока я неутомимо занимался унылой арифметикой, Блэйк, поймав воздушный поток, решил пофланир… выпендриться. Но некстати возникшая гигантская сосна пресекла его намерение. Я успел сгруппироваться, он – нет. Друг даже оделся как для прогулки в лёгкую рубашку и шорты! Не уничтоживший ни одного мертвеца и без единого цветка на теле, беспечный, любознательный путешественник из далекой страны Тексас…

В общем, настроение было паршивым.

«Надо предупредить охрану, чтоб ненароком не впустила его», - напомнил себе.

Я подпрыгнул, заставив колокольчики сыграть незамысловатую мелодию, и часть древних скелетов мгновенно потеряла ко мне интерес. На остальных музыка не подействовала: мы давно выяснили, что мощные вибрирующие волны церковного перезвона полностью разрушали лишь самые ветхие скелеты, и пользовались этим для острастки.

Увернувшись, я широко взмахнул саблей, раздробив одному мертвецу грудную клетку. Пригнувшись, пропустил над собой слишком прыткий труп. Рубанул, пихнул, проскользнул, оттолкнул. Краем глаза отметил телепортацию очередного усопшего из чужой реальности. Подросток, эльф. Лёгкая добыча, но не дотянуться. Взмах, удар. На острие клинка оказался ухмыляющийся череп. Я отправил улыбку в массы.

Лишившись голов, мертвецы прекращают атаковать. Правда, это слабое утешение. Их слишком много, и три десятка минус – капля в море.

К штанам прицепилось недоразумение, похожее на сороконожку с козлиными рогами. Отломив твари голову, я использовал её тело как плеть. В горячке пропустил несколько ударов в корпус. Это нормально. Главное, чтобы не укусили. Поэтому приходилось регулярно подставлять под зубы многострадальный, основательно искрошившийся гипс.

Наконец выбрался на дорогу. По необъяснимой причине, мертвецы свято соблюдали правила дорожного движения.

Напоследок искрошив эфесом сабли опасно клацнувшие зубы древнего скелета, я устало зашагал по серой выщербленной ленте к городу. Бой проходил в полном молчании: трупы немы, зато прекрасно слышат. Исходя из этого, выяснить, атакуют они по установке или из вредности, не представлялось возможным.

Чем ближе к городу, тем плотнее становилась толпа.

- Ох и пахнете вы мерзко, - процедил я, выбросив из головы грустные мысли.

К счастью, ночами и зимой, они впадали в оцепенение, и мы могли отдохнуть и вдоволь надышаться свежим воздухом.

Идти сквозь плотный строй неуёмных покойников было противно. Они тянули руки, сухо клацали зубами и хрустели костями. Я старался не смотреть по сторонам. Анатомию теперь знаю досконально. Но три года назад мы потеряли кладбище и увидели восставших мёртвых…

Терзали сомнения, а поднимется ли против них рука? С саблей. И распускать нюни тоже нельзя. Я Илья Соль! Эльфов сочетание имени и фамилии очень впечатляет. На их языке, слитно, с ударением на «и», оно означает – «счастливый случай». Пустое утверждение, незаслуженный аванс, но звучит приятно.

И все равно мандраж присутствовал. Мне более привычно делать вылазки из города, а не наоборот.

«Есть одна мерзость, на которую точно поднимется!» - я с облегчением переключил мысли.

- Куколка, сука, покажись?! – выкрикнул.

Эта тварь трижды устраивала переполох в воротах. Расправа с ней наверняка поможет смыть горечь от глупой потери Блэйка.

Мне навстречу, - накликал-таки, - мелко семеня маленькими ножками в туфельках с пряжками, раскинув приветственно руки, бежала девочка. Выглядела она как взбитая пена: старомодное голубое пышное платье с оборками, кружевные панталончики, веселый бант в кудрявых светлых волосах и серые доверчивые глаза на фарфоровом личике.

Я с трудом подавил желание схватить её в охапку и закружить, настолько она невинно и трогательно выглядела. Вот из-за подобного наваждения ворота и открывались. Трижды. А запереть их удавалось лишь ценой множества укусов. Двух защитников так и не удалось спасти. В основном это действовало на впечатлительную молодёжь. Урок пошёл впрок. Теперь на периметре постоянно дежурит парочка ветеранов.

Почему-то только она могла себе позволить ступить на дорожное полотно. Тут наверняка сплоховали мы. Имя гадине дали! Других версий не было - безымянные мертвецы атаковали лишь периметр.

- Сколько лет прошло, а ни единого трупного пятнышка, - пробормотал я, выставив перед собой саблю. - Хорошо забальзамировали тебя, мёртвый ребенок. Видать, знатного рода.

Девочка остановилась.

- Пальчики на ручке так и не отросли? А это я их отчекрыжил, помнишь?

От ее улыбки у меня пробежали мурашки. Неизвестный древний мастер проделал прекрасную работу по замене молочных зубок на волчьи клыки.

- Хреновое детство тебе досталось, – невольно произнес я.

Болтовня – это нервное. Меня и Куколку разделяло три шага. Много. Улизнёт же, зараза! Я сделал пробный выпад. Она отступила.

- Что тебе здесь надо? Возвращайся в землю, под могильные плиты, в ад! Хочешь, помогу?!

Мои ораторские способности пропали зря.

Из щелей ворот выглядывали городские стражники. Обсудив отсутствие Блэйка, живо озвучили короткий реквием.

- Минус горожанин, - изрек один.

- И едок, - веско добавил второй.

О сантиментах я читал лишь в книжках, но ни разу не сталкивался с ними в жизни.

- Давай её возьмем в клещи?! – предложил дед Митяй, взобравшись на помост перед воротами.

- Давно напрашивается, – заявил покрытый цветами эльф Ассилай.

Мы звали его Василием. Мне он нравился – правильный мужик!

Одиннадцать лет назад смялись реальности, и весь его род рухнул в трещину-каверну прямо на головы мертвецов. Когда мы их отбили, в живых из восьми десятков осталось лишь дюжина и его семилетняя дочь. Её горожане – тут, кстати, совпали месяц рождения и спасения, - Мартой назвали. Лёд и пламень, боль моего сердца.

Я задумался. С эльфом всё понятно. Для него ничего, кроме мести, не существовало, а молодёжи дай только повод. Но мертвецов в тысячи раз больше. Смысла нет, да и хлопотно это. Все ж ломанутся, а оголять периметр рискованно. И куда идти-то? Через километр нами же, наивными, разрушенный мост. Тупик.

- Мы сами справимся. Правда, Куколка?

Я опустил саблю и, словно привлечённый непонятным звуком, рассеянно повернул голову в сторону, на грань бокового зрения. Как ни странно, но детская уловка сработала. Допёк каким словом, что ли, заразу? Мёртвый ребенок стремительно бросился в атаку.

Я действовал без изысков. Девочка скакала мячиком: её косточки, даже после смерти, так и остались мягкими. Поточив зубки о многострадальный гипс и попробовав прорвать кольчугу, она сосредоточилась на моих наиболее уязвимых местах.

- Ноги мне самому пригодятся, - пробормотал я, в очередной раз безуспешно «сыграв рукой».

Спустя вечность и литр пота, удалось погрузить саблю в мертвую плоть девочки, но это ничего не значило. Её голова осталась цела.

Некое подобие футбола продолжилось.

Огнестрельного оружия в городе изначально было мало, да и мы истратили патроны быстро. Никакого эффекта. Приклады ружей оказались намного полезнее. Но сейчас я пожалел, что нет двустволки. Чтобы жахнуть наверняка.

Исход боя решил случай. На помосте за воротами собрался совет. К предложениям я не прислушивался, но когда полетели мелкие предметы, напрягся. Снайперов среди горожан было очень мало.

Обломок кирпича лишь чуточку поцарапал мне ухо, зато Куколке влетел прямо в лицо. Резко схватив её за волосы, полоснул саблей по шее. Но перед тем как голова отелилась от туловища, я услышал голос мёртвой девочки.

- Кр-рак, - четко произнесла она.

От шока у меня чуть не выпала сабля.

- Ты что-то сказала? – изумлённо спросил я.

- Илья, атас! – закричал дед Митяй.

Уже через миг мне довелось испытать второе потрясение: мертвецы полезли на дорогу.

«Вот, значит, как?!» - отметил я.

Разочарованно завизжав и швырнув в первого попавшегося головой Куколки, я ринулся по сужающейся ленте к городу.

- Жаль, похвастаться трофеем не получится, - просипел я, круша кости и гнилую плоть.

На торжестве прошёл семь метров.

Подключив силу воли – еще пять.

Упрямством выгрыз целых три, а, воспользовавшись в качестве мёртвого щита обезглавленным трупом, – одолел четыре.

До ворот оставалось всего ничего, когда меня полностью обложили. Я плясал на отвоёванном пятачке, крутил мельницу, делал обманные финты, с разгона бросался на плотный строй мертвецов, и опять откатывался назад, тяжело дыша.

- Следите за периметром! – предупредил возможные поползновения воинственного Василия и молодёжи.

«Обойдусь без их помощи», - твёрдо решил я, отчаянно высматривая хоть маленький просвет впереди.

Для такого умозаключения имелась веская причина. Так вышло, что я, благополучный мальчик из полной семьи, одиннадцать лет назад стал круглым сиротой. А таким светит лишь одна дорога - в Кадетский корпус. И последующая военная карьера. Так повелось испокон веку. Но нашествие мертвецов вынужденно поменяло планы горожан. Меня законопослушно вычеркнули из списков, а что со мной делать дальше, на то инструкции отсутствовали. Как и элементарные человеческие чувства. В общем, чтобы стать полноправным членом общества, мне следовало выжить и дотянуть до совершеннолетия. Защитники периметра оказались менее жестокими. Я служил мальчиком на побегушках, терпел насмешки и злые розыгрыши, зато кормился с общего стола. За пять адовых лет выхлебал чашу до дна. Сейчас я полноправный член общества. Но холодок в сердце угнездился навсегда. Мне особо не за что любить горожан. Поэтому предпочитаю справляться сам…

Гипс уже раскрошился полностью, каска заняла место сердца в одном из мертвецов, на штанах зияло три прорехи, а сабля окончательно затупилась. От едкого пота двоилось в глазах, правая рука онемела, один из рьяных трупов настолько плотно завяз зубами в кольчужных кольцах на спине, что отцепить его не представлялось возможным. Я расплачивался за собственную самонадеянность. Свирепо и молча. Теряя последние крохи сил.

Однако такое качество, как терпеливость, не входило в число добродетелей Василия. Ворота заскрипели, раздался клич эльфа и нескольких воинственных юнцов. Я благодарно выдохнул, поднажал, но всё же предупредил:

- Митяй, хоть ты прояви благоразумие!

Увы, помощники завязли моментально: вся масса мертвецов, сосредоточенная у города, пришла в движение. Такого напора мне уж точно было не выдержать. И в этот момент забили колокола. Я посмотрел на звонницу. Марта?!

Ситуация резко изменилась. Старые скелеты начали разваливаться. Появились просветы, и в один, самый перспективный, я благополучно юркнул. Как выбрался, сознание пропустило, но хорошо запомнило тело.

- Все живы? – глухо поинтересовался я, обнимая землю.

- Да, - отодрав остатки настырного скелета с кольчуги, ответил Митяй, - повезло. Снова лезешь на рожон?

- Угу. А который сейчас час?

- Хм, десять двадцать три.

По раз и навсегда заведенному порядку колокола били лишь в полдень. Если чаще – это действовало на нервы горожанам и снижало надои молока.

- А дохляки-то разошлись не на шутку - удивлённо протянул один защитник города.

Я с трудом приподнялся и опёрся на локоть. Периметр – мощный трехметровый забор из толстых арматурных прутьев в виде решётки, - имел в длину ровно сто тридцать шесть метров. Сквозь ячейки без труда пролазили конечности и при удаче - голова. В общем, до высоты человеческого роста свободные места отсутствовали, но некоторые прыткие мертвецы постоянно лезли выше, вот с ними и приходилось бороться.

Все защитники были вооружены длинными трубами с расплющенными концами. С их помощью биллиардными ударами и сбрасывались в общую массу наиболее активные трупы.

Сейчас периметр ходил ходуном.

- Долго он так не выдержит, - резюмировал опытный Митяй. - Три секции совсем разболтались. Придется новые подпорки ставить.

Я кивнул и тяжело поднялся.

- Прибавится у вас работы теперь.

Несчастный сирота лез из меня с завидным постоянством.

- Илья, прекрати! Нам что, с ними хороводы водить? Иди в лазарет, тебя наверняка укусили.

- Похоже, - безразлично согласился я.

За первым оборонительным валом начался луг, по которому бродили козы, а чуть правее, на вкопанных столбиках, располагался натянутый брезент - каверны-трещины между реальностями ещё не до конца затянулись. Сегодня оттуда выпало сморщенное яблоко, листва и сухие ветки. Сентябрь. Зимой сыпались ошалевшие зайцы, а весной лилась талая вкусная вода.

Вообще работающих лишь на «выдачу» каверн было много, но доступ к ним у нас теперь затруднен. Эльфийская после печальной истории с родом Василия выбрасывала только одиночек – с ними живо расправлялись мертвецы. Из самой дальней к нам чудом пробилось лишь несколько гоблинов. Имелась еще каверна, наградившая нас гномом. На «прием» не реагировала ни одна.

- Лёгок на помине, - пробормотал я.

Мне навстречу бежал лохматый коротышка с тесаком. Хаген! Он с нами уже пять лет.

- Привет, дружище! – растягивая слова, поздоровался гном. – Я снова опоздал на битву?

- Без тебя разобрались.

- Плохо, - опечалился Хаген.

Более воинственного существа ещё свет не видывал. Когда он вывалился из каверны, то сражался с мертвецами целый час, пока я решился вывести парней ему в помощь. Такими бойцами разбрасываться грех! Как оказалось, гном был пьяный до изумления. Трезвым же мог махать тесаком полдня. Он теперь, с потерей Блэйка, мой единственный друг. У меня инстинктивная приязнь к одиночкам.

Поначалу Хагену, пока изучал язык и пытался вызвать магию, приходилось туго. Потом стало еще хуже - всё высматривал, не вывалится ли из его реальности спиртное, подружка или соплеменник. Подробности попадания в каверну он, ясное дело, помнил смутно. Скорее всего, это произошло в какой-то дикой местности. Но потом дела пошли на лад. Гном зауважал нашу бражку, бойкая вдовушка Вероника живо взяла его в оборот, а врагов стало не счесть.

В общем, Хаген жил богатой насыщенной жизнью. Как знаток подземелий гном заведовал погребами и свирепо карал воришек. На этом фоне его любовь к детским загадкам выглядела сущим пустяком. В моем лице он нашёл неиссякаемый источник подобных головоломок.

Разглядывая суету по всей длине периметра, Хаген выслушал мой рассказ и предложил довести до лазарета.

- Давай сначала к реке, - попросил я. - Вымыться хочу.

Мы взобрались на второй вал и тут же уперлись в сарай. Наш городок панорамных видов не имеет. Три короткие улицы с двухэтажными коттеджами и скромная группа административных зданий в центре. Асфальт. Всё остальное пространство занято частным сектором, общественными полями и пастбищами. Ничего особенного. Правда, река вокруг города делает петлю и имеется паром на канатной тяге. После нашествия мертвецов, некоторые горячие головы предлагали вырыть ров длиной в сто тридцать шесть метров и превратиться в остров, но быстро распрощались с идеей - горожане отказались поделиться лопатами. Задача выкапывания картошки оказались выше вопросов изоляции.

Я люблю свой город. Хотя, говоря по правде, это поселок городского типа. А после того, как снесли пустующие дома, так вообще... Но кого сейчас волнуют формальности?..

«Потому что других мест никогда не увижу», - печально добавил про себя.

Так сказал мой бывший приятель Роман. Он-то повидал мир, скотина. И девчонок тоже знал… до Марты. Я сначала не поверил, но потом сдался. Такие интимные подробности становятся известны только после близости. Когда, интересно, успели?! Мы же с ним целых одиннадцать лет не общались, и тут такое услышать!

В общем, набил ему морду. Я же Илья Соль! Эльфов сочетание имени и фамилии очень впечатляет. Но не эльфийку. Высказал ей всё, что накипело, а она сверкнула глазами, закусила губу, задрала нос и гордо ушла, зараза. Уже прошло полтора месяца…

- Чего ты тащишься?! - сорвал злость на гноме.

Пока дошли до причала, я в виде извинений угостил его целыми двумя загадками. Быстрых разгадок не ожидал - Хаген добросовестный тугодум.

Горожане лишь издали раскланивались. Я презрительно кривил губы - все равно выставят виновным. Навозники!

Власти в городе давно не существовало. Отец Романа до прихода мертвецов был городским главой, но в экстремальных условиях повел странную политику. Вместо организации обороны он взялся за чистку неугодных чиновников и сделал своей резиденцией паром. Такой наглости не стерпели.

Теперь все решали на сходах. Назначали исполнителей для конкретных дел. Со мной, как только стал совершеннолетним, так и произошло. Я уже шесть лет отвечаю за охрану города.

Навозники ничем, кроме оговоренной доли продуктов, не обозначали своего участия в войне с мертвецами. Вообще воинов много и не требовалось. Было четыре смены по девять человек на периметр и резервный отряд еще из трех десятков. Этого хватало. Но если случится прорыв, навозники побегут с барахлом на паром. Создав при этом панику и свалку. И будут торчать посреди реки, пока безвольно не сдохнут от голода.

Имелась еще одна причина моей нелюбви к труженикам огородов. В помещении городского кинотеатра образовалась живая стена – так называли странную каверну. Она исторгала всякий мусор. Но изредка из неё извлекали ключи, открывающие дверь в другие реальности. Ключи были не простые, а номерные. Цифра означала количество счастливчиков. За одиннадцать лет такое произошло трижды.

В первый раз сын кузнеца выудил железную закорючку с цифрой «2» и утащил с собой жену пекаря. С тех пор, решив на общем сходе, что шансы должны иметь абсолютно все, установили график посещений. Несколько лет прошли впустую, но потом повезло внучке Митяя. Эта недоросль увела в другую реальность четырёх подружек. Последний раз чудо произошло пять лет назад. Ключ с вдавленной цифрой «28» перевернул город с ног на голову. Помощник паромщика, изведясь от предложений дружбы, тела, ценностей и алкоголя, забрал с собой первых попавшихся.

Время шло, надежды таяли, мертвецы прибывали и наступали. И вот, три месяца назад, шайка авантюристов, куда примкнул и Роман, решила контролировать живую стену и просеивать все находки. Разумеется, в случае появления нового ключа именно они и составят круг счастливчиков.

Их всего двадцать шесть человек. Не проблема разогнать, но один отщепенец, Савва, выудил из стены крупнокалиберный пулемет с полной лентой патронов. Теперь он главарь. В общем, навозники начали угождать шайке. Только в отличие от помощника паромщика, дружба, тела, ценности и алкоголь не предлагались, а доставлялись по первому требованию. Город раскололся на два неравных лагеря. И до этого шансы спастись для людей были мизерными, а сейчас и подавно. Эльфы, гоблины и Хаген вообще в расчёт не брались.

Несправедливость меня страшно бесила. Я часто думал, кого бы взял с собой, если улыбнется удача, и всегда цифра получалась трехзначной.

На сегодняшний день в городе проживало восемьсот двадцать три… уже двадцать два жителя.

Кинотеатр стоял возле причала, и раздевался я с помощью гнома под бдительным надзором поддатых, бесстрашно болтливых охранников. Одним из них был Роман. Он помалкивал, но это ничего не значило. Между нами зияла пропасть.

- Капуста, - обрадовано сказал Хаген.

Друг наконец-то расправился с первой из загадок про сто одежек без застежек.

Я с удовольствием принюхался. Перебивая опостылевший трупный смрад, слабо пахло машинным маслом. Паром стоял на середине реки. С правой стороны располагалась похоронная команда - усопших горожан, чтобы не пополняли ряды врагов, лишали головы и отправляли с грузом на дно. По левой стороне прохаживались трое дюжих мужиков с баграми. Они отлавливали бревна и коряги.

После смещения реальностей город лишился благ цивилизации в одночасье. Пережить можно все, но не отсутствие горячей пищи и тепла зимой. На том берегу располагалась узловая станция и небольшой завод по производству шпал. Вот там-то мы и обнаружили состав из восемнадцати цистерн с отработанным машинным маслом.

Разогнав мертвецов, спешно протянули нитку трубопровода до берега, раздобыли помпу и, когда требовалось, качали отработку в бочки, а затем переправляли в город. Опустошив одну цистерну, подсоединяли пожарный рукав к другой. Шпал с завода осталось очень мало, поэтому нужда в древесине стояла остро. Сушили и пропитывали улов здесь же, на берегу.

К канату, благодаря которому и курсировал паром, с обеих сторон были присоединены рыболовецкие сети. В зависимости от того, куда тот двигался, их аккуратно выбирали. Мертвецы воды боялись, а утопленников выловили еще в первый год. В общем, с выживанием и пропитанием у нас всё было ладно. Три года ещё протянем, точно. А потом мы замёрзнем. Если мертвецы нас раньше не раздавят. Уж очень они целеустремлённые и последовательные.

- Хаген?!

Таким голосом и сложной гаммой интонаций обладала лишь Вероника.

- Ты бы поактивнее с ней, - посоветовал я гному.

- Да куда уж больше?!

- Между рукой на талии и поцелуем проходит обычно минута.

- Быть такого не может!

Обожаю Хагена!

- Эх, какие блины Вероника жарит!.. - мечтательно протянул я.

Гном блеснул глазами, порывисто поднял руку и выпалил:

- Ель!

- Ч-что?!

- Зимой и летом одним цветом!

Пала и вторая загадка, но не кирпичная непрошибаемость друга.

- Ты иди, - усмехнувшись, сказал ему, - Заскочишь ко мне после обеда. С тесаком.

- ?..

- Новую загадку дам.

Пока купался, новых укусов не обнаружил. Впрочем, если один-два и окажутся на спине – это пустяки. Некроз происходит медленно. Вот когда схватить десяток сразу, то пиши пропало. Но в лазарет идти всё равно надо.

***

- Оп… позже зайду. - Я бочком попытался выбраться из кабинета.

- Стоять! – приказала Марта. – Сколько уже времени прошло?

- Вылетели мы на рассвете. Ого, больше четырёх часов, - глянув на часы, удивлённо ответил ей.

- А необратимый некроз наступает через шесть! Раздевайся! - решительно приказала эльфийка.

Такого оборота я не ожидал. Лазаретом командовала Анна Владимировна, а Марта состояла при ней медсестрой. Но сейчас начальница ушла принимать роды на дому.

- Может, в следующий раз?

- И это говорит герой, уничтоживший Куколку, - насмешливо протянула девушка.

Разглядывая тату-машинку и набор красок, я неохотно принялся стаскивать с себя одежду.

- Спасибо, - выдавил из себя, - за помощь.

Эльфийка фыркнула, обернулась ко мне и вопросительно приподняла бровь. Я снял трусы и быстро прикрылся руками.

«Обижаться и ревновать издали легче, чем вблизи», - подумал я, пытаясь унять частое сердцебиение.

Марта подошла вплотную и занялась осмотром. Эльфы, попав в нашу реальность, полностью растеряли магию, но идею с татуировками подкинули именно они. Место укуса камуфлировалось изображением цветка, и некроз прекращался. На моем теле цвело больше десятка ромашек, роз и хризантем.

Эльфийка была так близко, что я едва справился с желанием прижать ее к себе и никогда не отпускать. Волны нежности накатывали и скапливались в глотке.

Она сама убрала мои руки и тщательно рассмотрела то, что и так уже под ними не помещалось. Я залился краской.

«Роман был с ней, - напомнил себе, - а со мной почти целый год игралась».

- Синяки, ушибы… Никаких укусов, - хрипло молвила Марта, отступая.

От ещё одного эльфийского изобретения - чудодейственной мази, - я отказался. После неё клонило в сон и это меня сегодня не устраивало. Собрав вещи в охапку, я двинулся к выходу.

- Держались одиннадцать лет – это уже счастье! Мы и мечтать перестали. Но раз так?! Мне кажется, - неожиданно пробормотала эльфийка, - что живая стена на самом деле является мембраной. Много предметов застряло внутри. Хватит ли у кого-нибудь духу шагнуть туда? А ключи – компенсация за неудобства. Ну, взаимосвязано всё. Ведь мертвецы не материализуются в самом городе!

- Почему ты говоришь это именно мне?

- Конец близок. Каверны вот-вот затянутся и отпадет нужда в ключах. Реальности застынут и останется лишь ждать, когда нас мертвецы раздавят. А кто у нас ещё готов пойти с саблей на пулемет? – с легкой укоризной произнесла девушка. - Разве неправда, Илья Соль?

Ударение она сделала на «и», чтобы я не тешился напрасными иллюзиями.

- Т-ты…

- Мне не в чем оправдываться перед тобой, - спокойно сказала Марта. – Справишься с мембраной – я подумаю о прощении. Нет – на коленях, склонив голову, будешь стоять. А теперь уходи.

Вот такая она у меня!

 

***

На негнущихся ногах я пошёл домой. У входа в свой скромный флигель столкнулся с соседом – Сан Санычем. Тот в руках держал блюдо с жареным мясом.

- Именины у жены. Кабанчика закололи, - сообщил он. – Знаю, что в гости не придешь, поэтому сам решил.

- Спасибо!

Да, действительно, я его причислял к отряду навозников, и не стеснялся об этом говорить. Сан Саныч мялся.

- Посуду верну. - Я по-своему истолковал его волнение.

- Ой!.. - отмахнулся сосед. – Понимаешь, вот ты Куколку уничтожил. Герой, конечно, слов нет. Но мертвецы-то взбеленились! Периметр трещит. В итоге получается что, может, не стоило будить лихо?! Мы - люди мирные…

«Вот она, краткая философия навозника», - холодно отметил я.

- И ещё эта твоя остроухая колоколами играется. Непорядок.

- Скажи мне, соседушка, - душевным голосом прервал его излияния, - а мясцо в кинотеатр ты уже переправил? Или лично понесешь?

- Мы - люди мирные, - повторил, не моргнув глазом Сан Саныч, - Отнесу обязательно. И бражку прихвачу.

От внезапно возникшей идеи меня бросило в жар.

- Хочешь, чтобы всё стало спокойно? – спросил я.

- Конечно!

- Пригласи Савву с подельниками к себе.

- Он не придет, - быстро ответил тот.

«Не впервой, значит, заманиваешь», - брезгливо отметил я.

- А кто из них сможет?

- Свободная смена, - без запинки отрапортовал сосед, - человек восемь-девять.

- Действуй! – благословил его.

- А точно всё успокоится? – взволнованно переспросил тот.

- Гарантирую, - отправляя в рот кусок мяса, шёпотом сказал я.

***

Захватив кисет с самосадом и длинную трубку, я пошёл в гости к учителю.

В городе уже было неспокойно. Навозники спешно били птицу, ладили коптильни, перетряхивали мешки и выкапывали картошку. Я сделал крюк, вытащил из дома поддатого звонаря и шепнул ему пару слов. По пути перехватил Василия. Тот мигом согласился с моим предложением.

В саду учителя было зелено и спокойно. Усевшись под открытым окном, я набил трубку и с наслаждением закурил. Из дома слышались голоса – шёл урок.

- А почему так произошло? – спросил кто-то писклявым фальцетом.

«Гоблины! Шаловливые верхолазы! - удовлетворённо подумал я, - Вы мне и нужны».

Они тяжело шли на контакт. Уж слишком застенчивы.

- Ну, я вам уже рассказывал о динозаврах, ледниковом периоде и смене эпох. Как это называется одним словом? – отозвался учитель.

- Катаклизмы! – хором ответили мохнатые нелюди.

- Правильно. Вот и сейчас происходит нечто подобное. Реальности не могут находиться в стабильном состоянии и меняются местами. Если бы люди и дальше оставались здесь, то изгадили бы все до невозможности. Вот поэтому и происходит перетасовка. Вообразите упавший на пол торт из коржей. Понятно излагаю? Можете также представить руку, э-э, лапку, смявшую кусок влажной бумаги. Отсюда и появление каверн-трещин в неожиданных местах. Правда, происходит такое очень редко, и нет документальных свидетельств. Но с этим просто. Вот тут сейчас мертвецы, правильно? А им наши книги или плуги нужны? То же самое и в других реальностях. У вас наверняка есть письменность. И как она выглядит? Во-от. А люди совершенно не обратят внимания на деревья с зарубками и сложными росписями. Посчитают рисунком коры. Логично?

Я усмехнулся - гоблины питают слабость к образным сравнениям.

Учителя звали Андрей Иванович. До нашествия мертвецов он преподавал историю. Теперь учит по всем дисциплинам. Но на дому и только пришельцев. Навозники не видят смысла в элементарном образовании для своих отпрысков.

… В тот августовский день, я упросил отца и мать отпустить на ежегодную ярмарку за реку. С Ромкиными родителями, им самим и двумя сотнями горожан. Обратно возвращались вечером. Меня стошнило от перебора с шоколадными батончиками, орешками и сладкой газировки прямо на пароме. Момент смятия реальностей я пропустил и последним узнал, что в городе никого не осталось. Всех, вместе с моим папой и мамой, унесло. Куда-то. И сразу же появились мертвецы.

Андрей Иванович меня как сироту пытался опекать, но нам так и не удалось найти общий язык. Спустя годы он и высказал теорию о наложении скоростей. Она заключалась в том, что на момент переноса мы, равно как и реальности, находились в движении. Это подтвердили и беженцы - кто плыл в лодке, кто ехал в машине. Относительно изолированное расположение моего города дало им и нам шанс на выживание…

- Ох, не договариваете вы Андрей Иванович, - прошептал я. – Это смятие реальностей уникальное, потому что к нам попали эльфы, гоблины и гном. Сыновья Василия выбрали себе человеческих жён и те даже родили детей. Гоблины от природы двуполы. Не повезло лишь гному, но мы его с Вероникой додавим. В общем, теперь будет совместное проживание людей и сказочных обитателей. А наша реальность как самая грязная отдается в вечное владение безразличных ко всему мертвецов.

Я, как и все, видел порталы, через которые трижды проходили счастливчики. Они возникали исключительно на городской площади. И всегда это были очень диковинные места, причём без единой живой души и опор электропередач. Просто я не отмахнулся от этого, как все, а задумался и пришел к элементарному выводу, что там обязана быть магия.

Следовательно, эльфы, гоблины и гном нам очень пригодятся в будущем, но сейчас нуждаются в опеке. А я слишком хорошо испытал на своей шкуре, каково это - быть изгоем. Мнение навозников-ксенофобов в расчет не брал - пришельцы заслуженно ели свой хлеб.

Трубка погасла, и я постучал ею по лавочке, вытряхивая пепел.

- Перерыв! – объявил Андрей Иванович и подошел к окну.

- Раскрутился маховик, - поздоровавшись, сказал я, - сегодня надо решить вопрос с бандой Саввы.

- А дальше что?

- Разыскивать ключ будет одновременно столько человек, сколько поместится у стены. Погрузив в нее руки по локоть.

- Э-э, поясни?

Я поделился с ним гипотезой Марты.

- Почему мы раньше не додумались? – изумился учитель.

- Потому что некогда было, - виновато произнёс я. – Но и это ещё не все. Всякого, кто раздобудет ключ с двухзначной цифрой, я заставлю спасти кого-либо из эльфов и гоблинов. Сами же знаете мнение навозников! Значит, объявлю сход.

- Ты все-таки полагаешь, что Савва добыл пулемет из стены?

- Он бы долго не терпел, - уверенно заявил я.

- Но применить? – с сомнением произнес учитель.

- Лента с патронами всего одна… Я тренированный. Увернусь.

- Ты слишком быстро стал взрослым и не бережешь себя. Хватит уже везде быть первым и доказывать всем свою незаменимость, - печально молвил Андрей Иванович, нерешительно протянув ко мне руку.

- В двадцать четыре года я сам себе хозяин, - отстранившись, резко ответил ему.

«Не лезьте со своей натужной нежностью», - с холодком подумал я.

- Каков твой план? – вздохнув, поинтересовался Андрей Иванович.

Я рассказал.

- Рискованно.

- В общем, мне нужны самые проворные гоблины. Но действовать они должны спустя минуту, как начнут бить колокола. Это важно.

- Илья, ты же сам знаешь, что все нелюди для горожан изгои. Конечно, они согласятся, но если случится сбой…

- Городу к вечеру крышка, - закончил я за него.

Никто не поинтересовался, какую безнадегу я увидел сверху. Навозники – закостенелые слепцы; учитель – предпочитает сочинять гипотезы; пришельцы из других реальностей слишком малочисленны и лишены права голоса. В сложившемся положении дел моей вины было больше всего. Вот сам и решу проблему. Долгожительство в нынешних условиях – неоправданная роскошь. Для меня.

«Если все пройдёт, как задумано, - прикинул я, - с мертвецами договориться будет проще всего».

 

***

Гнома следовало проинструктировать особо.

Я придирчиво рылся в гардеробе, выбирая одежду для визита. Хаген натачивал саблю. Она единственная в городе. От прадедушки досталась. Тот вволю помахал ею в войне с Великим королевством Румынии в 1912 году, едва намочил при скоротечном бунте ляхов, хорошенько иззубрил через восемь лет во время русско-турецкой бойни и в 1923-м напоил кровушкой в затяжном противостоянии со скандинавами из группировки «Тре крунур». На долю деда и отца сражений не выпало, и теперь мне предстояло снова погрузить саблю в живую плоть.

У соседа веселье шло своим чередом. Он выполнил мою просьбу: семь человек из кинотеатра шумно давились дармовой выпивкой и мясом. По идее, Роман должен быть среди них. Его смена как раз закончилась.

Наконец, остановившись на футболке с давно застиранной надписью, джинсах и разношенных кроссовках, я глянул в зеркало и отшатнулся.

- Расчеши это воронье гнездо, - попросил гнома, - собери в хвост и колокольчики сними. Мешать будут.

Шипя от боли и мысленно считая выдранные клоки, я принялся наставлять Хагена:

- Сиди у черного хода кинотеатра, возись с загадкой. Как надумаешь ответ, ломай дверь и круши всех, кто попадется.

- Насмерть? – деловито поинтересовался Хаген.

- Угу.

Гном мыслит со мной одинаково: хранители периметра ему братья, навозников терпит, а банду презирает. Он в лепешку разобьется, жизнь отдаст, но выполнит приказ. Верность - наш обоюдный приоритет.

- Сделаю. Ну, давай загадку!

- Висит груша, нельзя скушать.

Разгадать – труд для гнома тяжёлый. Электричества у нас давно нет. Но в лазарете имеется генератор. Включали, когда требовались хирургические операции. Он обязательно вспомнит.

«За полчаса управится», - уверенно констатировал я.

Я окинул взглядом, - вернусь ли?! - скромную обстановку своего жилища и уставился на будильник. Почему я не обзавелся наручными часами?..

Город бурлил. К парому уже стекались первые, груженные вещами, паникёры.

- Что там звенит? – спросил я, трогая волосы.

- Колокольчик. На удачу, - виновато ответил гном.

Суеверный у меня друг.

 

***

 

На крыльце кинотеатра сидел Роман.

- Стоп! – Я резко затормозил.

Его присутствие немного усложняло мой план-экспромт. В нём не было личных мотивов, сплошной холодный расчет. А если сорвусь? Хагену требовалась подсказка.

- По поводу загадки, - прошептал в ухо гному, - Это несъедобно. Теперь иди.

«Минус десять минут», - подумал я.

Сейчас время играло большую роль.

Бывший приятель встал и загородил мне дорогу.

- К Савве, по личному делу, - сдержанно бросил я.

Несмотря на вальяжный вид, Роман нервничал, но и ему не хватило духу остановить меня. Тем более решиться разоружить. Он посторонился.

В холле толпилось около десяти человек. Они активно копались в куче хлама.

«Ревизия. Вдруг пропустили ключик-то», - сообразил я.

Куда идти дальше было известно каждому жителю города.

- Илья Соль? Сам пришёл? Он же безбашенный! – раздались опасливые шепотки отщепенцев.

- Брысь, - прошипел я двум смельчакам, рискнувшим заступить мне дорогу.

 

***

Живая стена располагалась в помещении кассы. Два решетчатых окошка, массивная оббитая жестью дверь, комнатка шесть на девять метров.

Мне открыл телохранитель. Я медленно вошёл и не спеша огляделся. С последнего визита мало что изменилось. Только в углу появилась кушетка с постелью, стол и длинная лавка.

«Никому не доверяет и живёт здесь», - отметил я.

Савва бархоткой полировал оружие. У меня от зависти зачесались кулаки. Пулемёт выглядел шикарно. Я глянул на крупное клеймо изготовителя - фирма «Hummerschlag» мне была решительно незнакома, и это наводило на мысль о том, что в чужих реальностях наверняка тоже водятся люди.

- О-о-о, какой гость, - протянул он, словно только меня заметив.

Главарь банды выглядел лет на сорок и был покрыт татуировками. Но не цветочными, а тюремными. Мутный тип, невеликого ума и сообразительности. К нам Савва попал с последней группой беженцев. Занимался всем понемножку. Даже за периметром смотрел, но затем как-то растворился, пропал. И вот, на тебе, вознёсся.

Впрочем, меня это не сильно беспокоило. Я собирался использовать его втёмную, потому что он ограничен в действиях и, следовательно, предсказуем. До определённого момента.

- Разговор есть, - скучно сказал я, - Тет-а-тет.

Савва напрягся. Разумеется, он был обеспокоен. Стена исторгала предметы бессистемно и надежды на счастье стремительно таяли. Особенно осознавая, что сейчас периметр трещит под натиском тысяч мертвецов.

- Ты с саблей, - укоризненно произнес он.

- А разве пулемёт неисправен? - деланно удивился я.

Уголовник попал в ловушку. Оружие – оно же представляет опасность только для живых. И он это поймёт и обязательно применит. Против меня. Но только после того, как я основательно пороюсь в закромах мембраны. Вот тогда и начнётся самое интересное.

Движение нехитрых мыслей Саввы легко читалось по его лицу. Наконец он велел телохранителю стать за дверью и выжидающе уставился на меня.

Я быстро изложил ему суть идеи.

- То есть, - с сомнением проговорил уголовник, - просто выгребешь всё, что застряло в тумане? И если добудешь ключ, отдашь его мне? Какой тебе в этом резон?

- Очередь станет меньше, - буднично пожал плечами в ответ.

«И охотиться за собственным ключом мне придётся одним из последних», - кольнула запоздалая мудрая мысль.

Савва понял всё на свой лад.

- Пулемё-ёт, - понятливо протянул он.

- И это тоже. - Я не стал разубеждать тупицу.

- Прошу.

Стена выглядела как мутное серое колышущееся облако. Обычно, в общем. Я свое давно, еще до совершеннолетия отбоялся, поэтому смело шагнул в неизведанную муть. Саблю обнажил в последний момент.

Как и предполагал, я очутился в плотном сухом тумане. Дышалось с трудом. Вытянув руки, поискал и не нашел опоры. Под ногами чувствовались какие-то предметы. Силуэт Саввы едва виднелся. Зато он меня уж точно не видит, значит, есть возможность манёвра и эффекта неожиданности! Даже удивительно. План я составил скоропалительно, но он пока исполнялся почти идеально.

Я наклонился. Первой в руки попалась грязная гнутая вилка. За ней прилично сохранившийся ботфорт. Оба предмета, как и договаривались, полетели к Савве.

Затем была коробка с камешками, рваная мешковина, сломанные ходики, чучело маленького зверька с рожками, зонтик, кувшин с отбитым носиком, бельевая прищепка, груда осколков, три гвоздя, пряжка, обруч, пучок трав и звонкий медный таз. Зацепив саблей ношенное исподнее необъятных размеров, я выругался:

- Действительно сток забился, чёрт возьми!

Савва хохотнул. Он расстался с пулемётом, но всё ещё осторожничал, хотя я старался вовсю: кряхтел, сопел, нервно вскрикивал, опасливо бормотал. В общем, тянул время, не давая уголовнику возможности прийти к элементарной мысли.

«Пока ему будет казаться, что здесь хоть чуточку опасно, фортуна на моей стороне», - подумал я, разочарованно отбросив гнутые плечики для верхней одежды.

В этот момент раздался колокольный звон. Мне он слышался словно через ватные тампоны в ушах.

- Почему это? – насторожился уголовник.

- Мертвецы, вероятно, прорвали периметр. Народ созывают в помощь, - спокойно предположил я.

- А-а. Ты бы побыстрее.

- Сам не видишь, сколько хлама скопилось? - проворчал я.

Я рискнул прикоснуться к самой мембране. Ничего особенного. Пористая, ячеистая структура. Действительно в ней торчал разный мусор. Рука тронула кольцо, на котором что-то металлически тренькнуло. Сердце дрогнуло. Но это оказалось ожерелье из монет.

- По крыше кто-то бегает и воет, - разнервничался Савва, - Неужели мертвецы?!

«Молодцы гоблины, добавили паники», - обрадовался я.

Даже сквозь убивающую половину звука вату мне было слышно, как в кинотеатре началось активное движение.

- Что там?!!– завопил Савва.

Телохранитель через дверь доложил:

- Остроухие пришли. Требуют, чтобы мы шли оборонять периметр.

- Гоните их вон!

- Они драться лезут.

- Так вперед!!!

Дверь захлопнулась.

«Пора», - решил я, но опоздал.

Уголовник не вовремя все понял.

- Ах, ты ж! - завопил Савва, открывая стрельбу.

Вероятно, на какое-то время я оглох, потому что видел лишь словно в замедленной съёмке, как крупные злые осы пронзают пористую мембрану, образуя дыры, в которые мог пролезть кулак. Туман отяжелел. Я метнулся в один угол, присел, подпрыгнул. Свирепые сытые пули свистели очень близко.

«Он ошеломлён и меня не видит, значит, палит наугад», - билось в голове.

Даже моих скромных познаний в баллистике было достаточно, чтобы верить в удачу. Савва не атлет, а пулемёт лишен упоров. Стрелять с рук – это непременно веером и с уводом дула вверх. Следовательно, внизу наиболее безопасно.

Я кувыркнулся, развернулся, зацепился за что-то волосами, угодил левой рукой в картонный короб, прыгнул «рыбкой», присел, резко распрямился, завизжал и сделал выпад, ради которого и затеял весь спектакль.

Савва был не один. Рядом с ним стоял Роман. Пулеметное дуло уткнулось в мой живот, но это уже ничего не значило. По двум причинам. Сабля пронзила недотёпе-уголовнику грудь ровно в точке солнечного сплетения. А рядом с пулемётом, свернувшись неопасной змеёй, валялась пустая лента.

- Точно в цель, - глухо проговорил я, высвобождая саблю.

К волосам прицепился какой-то мусор, но мне было все равно.

Внезапно за моей стеной раздался странный звук, похожий на тяжёлый вздох.

Я обернулся и изумлённо раскрыл рот. Каверна перестала существовать, вернув очертания прежней, покрашенной до половины роста зелёной краской, стены. Я провёл по ней пальцем. Твердая и гладкая.

- На пули среагировала, - уронив кочергу, неуверенно произнес Роман.

«Точно», - подумал я.

Но бой в кинотеатре продолжался. С заднего крыльца раздался свирепый рык:

- Лампочка!

Хаген одолел загадку и вступил в бой. Теперь мне делать там нечего.

- Скоро нам всем конец, - устало сказал я. - Хочу, чтобы ты немного просветил меня. Ответь, чем я заслужил такую ненависть?

Мой бывший приятель повернулся ко мне, но почему-то избегал смотреть в глаза, таращась на мои волосы.

- Ты неправильный, - пробормотал Роман, - сдох бы, всем стало легче. Так нет, выжил, да еще и вознесся. С остроухими и гномом якшаешься. Народ будоражишь. Ненавижу.

«Весь в папашу. Хотя кое в чем он прав. Мне действительно сейчас помогают только нелюди. Парадокс!» - мелькнуло в голове.

- Счастливый случай, ха-ха-ха! Ты ублюдок самоуверенный, - тем не менее, в его интонациях сквозила ревность.

Я усмехнулся. Это завело его больше.

- Знаешь, какова остроухая в постели? Мне было так сладко видеть, как ты страдаешь.

Дверь резко распахнулась и на пороге появилась Марта. С медицинской сумкой через плечо и окровавленным скальпелем. Роман попятился.

«Глаза-молнии. Какая же ты красивая!» - подумал я, залюбовавшись эльфийкой.

Мне стало легко.

- Выйди, пожалуйста, - ласково попросил ее.

Она нехотя послушалась.

Вскоре я присоединился к ней. Вытерев свежую кровь с сабли, упал на колени и склонил повинно голову.

- Прости! Мембраны больше нет. Придётся отбиваться, пока хватит сил, а потом грузиться на паром, рубить канаты и…

- Рано еще думать о поражении.

Она ласково провела ладошкой по моим волосам. Подвешенный Хагеном колокольчик скромно тренькнул.

- Там что-то зацепилось. Сними, - попросил я.

- Встань, - нежно проворковала Марта.

Я послушно вскочил. На ее ладони лежал странный предмет с ушком, крючками и бороздками.

- Знаешь, что запуталось в твоих волосах? – спросила девушка.

- ?..

- Ключ!

- Быть такого не может! - выдохнул я, - А где же цифра?

Выбитая в широком месте поваленная восьмёрка выглядела неоптимистично.

- Так и знала, что ты прогуливал уроки математики, - рассмеялась эльфийка, - иначе бы сразу распознал знак бесконечности!

- Э-э?

У меня не было слов.

- Это значит, что ты выведешь весь город!

«За колокольчик, подвешенный на удачу Хагеном, зацепилось наше спасение! И теперь Илья Соль слитно, с ударением на «и», перестало звучать авансом и превратилось в полновесный «счастливый случай?»» - изумился я.

- Надо бы осмотреть тебя. Вдруг ранение? – произнесла Марта, лукаво глядя мне в глаза.

- Непременно! – с воодушевлением воскликнул я. – Вечером. Э-э, где?

- Я сама приду.

 

***

 

У меня образовалась масса дел.

Едва придя в себя от шока, живо созвал сход. К трем часам дня собрались все навозники мужского пола.

- Новость вы знаете, - сказал я. - Но есть проблема.

- Уже нет, - вперед выступил угодливо улыбающийся Сан Саныч. – Все мои гости надёжно связаны и ждут твоего суда.

Я порадовался, что отверг предложение Хагена предъявить горожанам головы уголовника и Романа. Они и так все узнают первыми. Мой друг еще плохо разбирается в людях.

- Значит, так, - оборвал я его, - из банды Саввы осталось в живых восемь… пятнадцать человек. Вот вам моя сабля. Самые уважаемые горожане, прошу.

Толпа стояла не дыша.

- Как покончите с ними, - продолжил я, - вы все произнесете клятву вечной верности, приязни и дружбы к нелюдям. Я владелец ключа. Проводить буду лично. Кто откажется – останется здесь.

Саблю вырвали из руки. С навозниками легко – их не надо впечатлять. Сбивай в гурт и веди куда хочешь.

Через минуту я уже был возле периметра. Весь мой отряд - эльфы, Марта, Хаген и даже гоблины - сдерживал натиск разбушевавшихся мертвецов.

Я взобрался на помост у ворот. Трупов собралось до горизонта. Блэйка, к счастью, не увидел, иначе бы расстроился.

- Эй, ты! – переждав непроизвольную дрожь, заорал я, выбрав мертвеца посвежее, - Теперь твое имя – Живчик! Понял? Так вот. Мы уходим! Прекратите атаку. Скоро всё будет ваше.

Финт с именем сработал! Трупы как по мановению волшебной палочки застыли. Полюбоваться содеянным эффектом мне не удалось. Ко мне бросился со счастливым ревом гном. Помоста он попросту не заметил.

Тут меня накрыло во второй раз.

«Ну и денёк!» - подумал я.

***

Вот такой я – Илья Соль! Это сочетание очень впечатлило эльфов. И, наконец, Марту.

Сан Саныч проявил тонкое понимание момента и подобострастно шепнул, что теперь все горожане будут обращаться ко мне на эльфийский манер - слитно, с ударением на «и». Ну, наивный?!

Мы с Хагеном уже заглянули за ажурную решетку-портал. Друг подтвердил – магия есть. И как доказательство материализовал бутыль со спиртным. Я живо отрезвил друга новой загадкой про девицу в темнице, с косой на улице, и провел к нему Веронику. Мало ли что?!

Саму местность решил не разглядывать. Другой всё равно не будет. А уж я постараюсь, чтобы жизнь для всех в ней была лучше прежней.

Живчик выполнил свою часть уговора. Мертвецы даже отошли от периметра.

А Роман соврал. Нет у моей любимой никаких татуировок на интимных местах. Я уже всё тщательно проверил.

 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 3. Оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...