Дверь, приоткрытая в другой мир

«Для вас я живой есть и буду вовеки!»
преп. Серафим Саровский


 

Шел третий день, как Маня и Илья возвратились из Дивеева. В городе чувствовалась обычная суета. Как Москве не хватает той тишины и покоя, которые ощущаются только на территории монастырей или в храмах! Это может быть более понятно только тем, кто хоть раз оставался с ночевкой в монастыре. Даже мимолетное пребывание в любом святом месте бесследно не проходит для любого человека. Как говорил грузинский старец, преп. Гавриил (Ургебадзе): «Если бы вы видели, какая благодать сходит на Литургии, то были бы готовы собирать пыль с пола храма и умывать ею свое лицо!». Только ночью в московских дворах, несколько удаленных от дорожных артерий столицы, возникает какой-то необъяснимый миг безмолвия, когда может показаться, что наступил конец света и утро нового дня никогда не наступит. В такие моменты главное — помнить, что у Бога для каждого из нас есть самый лучший план. И это план реализуется под Его неусыпным контролем. План Бога всегда для каждого человека идеальный.

Маня еще долго будет находиться под восторженным впечатлением от первой поездки к преподобному Серафиму Саровскому, в которую она собиралась почти лет десять. На Земле не происходит ничего просто так  — все события идут по Божественному плану. По Его плану всё происходит вовремя и красиво. Эти десять лет были незримой подготовкой к посещению дивной дивеевской земли. Бог все очень хорошо и мудро устраивает: что-то получаем — хорошо, нет — ещё лучше.

Хотелось бы, чтобы эти строки послужили на пользу ближнего и благоговению перед памятью святого старца Серафима. Надо быть бесконечно благодарными Господу за Его вразумление и помощь. И да не осудит меня Господь и читатель за мою нескромность.

Друзья и бывшие коллеги, ожидавшие Маниного возращения, как всегда, рассчитывали на увлекательные рассказы о путешествии: среди своих Мария, слыла хорошей рассказчицей.

Манин рассказ о паломнической поездке удивлял даже воцерковленных людей, не единожды побывавших в столь значимом для любого православного месте, в дивном Дивееве. Никто из них не мог себе представить, что в таком посещаемом паломниками, да и просто туристами, месте Маня с Ильей, не считая, конечно, самих монашествующих, были везде одни. Одни они оказывались с любом месте: в источнике, в храме - везде, где только Мария и Илья появлялись в Дивееве и вообще в любом месте Дивеевского района. Складывалось такое впечатление, что именно их дорога кем-то из невидимого мира просто высвобождалась, делалась свободной и открытой. Можно было к любым святыням подходить без толкотни и очереди. Это уже было чудом.

Первый день после возвращения Маня отсыпалась от длинной дороги за рулем. И уже следующие два дня она развозила по друзьям дивеевские святыни, подарочки и делилась всем увиденным и прочувствованным. На тот момент Мария все еще находилась в поиске работы, поэтому времени было у нее предостаточно. Вдруг внезапно вспомнились слова преподобного Серафима Вырицкого, который говорил: человек должен понимать, что он в руках Божиих не действующее лицо, а орудие. Тогда такие высоко духовные мысли старца Мане, конечно, еще были не только непонятны, но и неизвестны. Маня уж точно никак не могла себя представить орудием в руках Божиих. Но в тех событиях, которые произошли дальше, она реально оказалась действующим лицом.

Третий день в Москве подходил к концу. Намотавшись по городу на машине, Маня добралась до дома с одной единственной мыслью – как можно быстрее лечь спать. Шли последние дни Успенского поста. Вечерняя духота уходящего лета подвигла Маню открыть окна во всей квартире. Когда комната наполнилась прохладным воздухом после дождя, Мария, в конец замотанная, еще не успев донести свою голову до подушки, уже спала. Сон как всегда был крепким и глубоким. Маню еще с детства в связи с особенностью ее психики друзья шутя называли пожарником. Она всегда спала подолгу и крепко, как убитая, в любых обстоятельствах. Еще в советском детстве, предаваясь объятиям Морфея, Маня шутя вещала: не кантовать, при пожаре выносить первой. Пожарниками в старину называли тех, кто обладал способностью засыпать в любое время суток, а также быстро просыпаться, как пожарные, т.к. пожары чаще случались ночью от свечного освещения или масляных светильников. Днем тоже, конечно, горело, но реже. Интересным было то, что в ходе последних научных исследований было выявлено, что, оказывается, все зависит от количества специальных импульсов, которые создаются во время сна в мозге для защиты сознания от внешних раздражителей. У некоторых людей этих импульсов больше, и сон из-за этого крепче, у некоторых меньше, и сон слабее.

Как раз в эту ночь количества нужных импульсов Мане не хватило, и возникло нечто. Рядом с угловым диваном, на котором спала Мария, стоял обеденный стол с тонкими изящными металлическими спинками стульев, через прутья которых лежа на боку можно было абсолютно четко видеть кухню, которая была объединена с большой комнатой через арку. Маня вдруг почувствовала, что по какой-то причине она уже явно не спит, и ощутила на себе какое-то внешнее воздействие. Она открыла глаза и замерла от неожиданности. Крикнуть не вышло, она от внезапности увиденного звучно ахнула… В очертаниях спинок стульев виделось непонятное темное пятно, заслонявшее Марии вид на кухню, и, раскрыв еще шире глаза и сфокусировавшись во мраке на темном пятне, она увидела два немигающих горящих глаза. На Маню смотрел большой домашний черный кот, статно сидевший на стуле, как сфинкс, пытаясь, вероятно, как-то возобновить отмирающую у домашних котов привычку охотиться по ночам. Кот видимо пробрался в ее квартиру, находящуюся на втором этаже, через одно из открытых настежь окон по трубе. От страха Мария вскочила, схватила с пола тапок, и, сверкая привыкшими к темноте глазами и улавливая инфракрасные сигналы шарахающего по комнатам черного кота, кинулась выдворять ночного гостя из квартиры. В мозгу всплыла почти всем известная фраза, которая, как оказалось, могла принадлежать древнекитайскому старику-мудрецу Конфуцию: «Трудно найти чёрную кошку в тёмной комнате, особенно, если её там нет». В Маниной ситуации была кошара и темная ночь.  В прыжке, как амазонка на охоте, размахивая тапком, Маня гоняла кота по квартире, пока тот сам не соизволил выскочить ровно в то окно, в которое беспардонно вошел по газовой трубе.

После спринтерской пробежки с препятствиями по квартире Маня в надежде на глубокий сон закрыла все окна и снова в безмятежности легла спать. Она мгновенно провалилась в дрему. Сколько проспала - сказать трудно, но дальше стали происходить еще более странные события этой памятной ночи. Маня заснула на боку, опять повернувшись в сторону кухни. Вдруг она поймала себя на том, что видит, как в углу кухни стала разворачиваться странная картина. Снится ли ей это или происходит наяву, Маня не сразу уразумела. Она зажмурилась и по ощущениям поняла, что не спит. Мария четко увидела двух синхронно летящих в сторону комнаты белых голубей, которые клювами придерживали легкое развивающееся полотно, на котором была изображена икона Божией Матери «Умиление». Маня чуть приподнялась, перекрестилась и продолжала всматриваться в темный угол кухни, то открывая глаза, то жмурясь. После возвращения из Дивеева Мария ни с какой другой иконой Богородицы этот чудотворный образ, который еще называют «Радуйся, Невесто Неневестная», перепутать не могла. На ней Дева Мария изображена без младенца. У Нее сложены руки, как перед Святым Причащением, а взгляд опущен вниз. Такое изображение Богородицы показывает ее покорность, преданность и истинное доверие воле Бога. Немногие знают, что в этом образе запечатлен момент Благовещения. Этот светлый образ Богородицы был любимой иконой батюшки Серафима. Сам преподобный Серафим Саровский называл этот образ Царицы Небесной «Радостью всех радостей». Голуби с образом Богородицы в клювах влетели в комнату и застыли на месте. Когда Мария снова открыла глаза, в комнате уже никаких голубей с иконой Божией Матери «Умиление» не было.

Этим удивительные события той ночи не закончились. Маня, находясь в явном недоумении от увиденного, снова зажмурила глаза, а когда она их открыла, все в том же темном углу кухни она увидела преподобного Серафима, сидящего в воздухе, как на земле, с чуть сутуловатой спиной и приподнятыми над согнутыми коленями руками. Батюшка Серафим очень громко хлопал в ладоши, в такт радостно ерзал, подпрыгивая всем туловищем и помогая ногами, и звонким голосом кричал: Едут, едут, едут…. Маня уже не соображала, снится ли ей все происходящее или все же происходит на самом деле. Она быстро закрыла глаза и уткнулась лицом в подушку, продолжая лежать в полной тишине в московской квартире, осмысливая все произошедшее. Размышляя, не понимала, что это было и что с этим делать, она уснула.

Утро было солнечным. Пробуждение тяжелым. Маня, проснувшись, продолжала перебирать в памяти все случившееся с ней в эту ночь. Кому-то позвонить и попытаться рассказать она не рискнула, решила не спешить делиться этой информацией с народом. Единственная, наверное, светлая мысль, которая не совсем четко мелькнула у нее в голове, было даже не намерение, а сильное желание – ехать в Дивеево снова. Где-то глубоко в сердце она уловила этот призыв.

Отсутствие работы, небольшой капиталец, накопленный непосильным трудом в банковской системе Российской Федерации, позволял Мане всецело отдаться велению ее сердца. Прошло четыре дня после возвращения из Дивеева, и Мария начала собираться в Нижегородскую область опять. Она не была уверена, что найдет так быстро нового попутчика, поэтому решила поехать на тренировку в фитнес клуб и обо всех событиях нынешней ночи рассказать Илье.

Илья слушал Манино повествование молча, не перебивая, очень внимательно. И на последних словах истории Мария выпалила: «Илья, ты готов со мной вернуться в Дивеево? Можешь отменить на несколько дней тренировки? Выезжаем завтра рано утром».

- Илья, ты же сам говорил, что нам необходимо попасть в Царский скит в Саровском лесу. Мы с тобой так и не доехали до большого Серафимова камушка, это шанс, - продолжала Маня, - батюшка Серафим сам позвал. Надо ехать.

Илья понял: сопротивляться бесполезно, проще согласиться и поддержать Марию, которую в силу разницы в возрасте с Ильей (ему в ту пору было года 24), все тренеры и клиенты клуба принимали за его маму, несмотря на ее моложавость. Ей никто и не давал ее возраст, просто, возвращаясь с работы, Маня ходила в зал каждый день по четко установленному графику, чередуя кардиотренировки, качалку и бассейн, и под профессиональным руководством Ильи добилась видимых результатов. И со стороны казалось, что Илья был всегда под ее неусыпным контролем. Вообще Маня, которой к тому времени стукнуло 48 лет, не привыкла расслабляться даже когда она осталась без любимой работы. Весь тренерский состав ее всегда ставил в пример своим клиентам, а клуб дважды по результатам года награждал Марию призом «За спортивные достижения» в виде двух бесплатных месяцев к сроку годичного абонемента. Вот с таким багажом профессионального опыта и прекрасной спортивной формы начался путь Марии к свету по молитвам Царицы Небесной и предстательством преподобного Серафима. Как писал св. Николай Сербский в одной из своих замечательных книг «Моление на озере»: Не полагайте надежд своих на день грядущий, не ждите, что ярче осветит он пути ваши искривленные. Ибо день грядущий лишь новый поворот пути вашего и новая тайна (Молитва 58. Господи, покажи мне свет Твой в сердце моем).

Ровно на пятый день после возвращения из первой поездки в Дивеево Маня и Илья рано утром снова выехали в Дивеевский район Нижегородской области. Машина мчалась по пустому Горьковскому шоссе. По трассе, как и прежде, кружил хоровод из первой опавшей сухой листвы. Только добравшись до Свято-Боголюбского женского монастыря Рождества Богородицы в поселке Боголюбово Суздальского района Владимирской области, дивеевские паломники явственно поняли, что едут снова в Четвертый удел Царицы Небесной в двунадесятый праздник Успения Пресвятой Богородицы. Разве можно себе представить, что это простое совпадение после ночных Маниных видений! Все промыслительно на путях Божиих.

Илья предложил Марии времени не терять и, как только они доедут до Дивеево, сразу ехать в сторону Цыгановки на святой источник преп. Серафима. Ночью источник всегда особенно малолюден. Автобусы с паломниками уже к этому времени разъезжаются, наступает долгожданное затишье, и чувствуешь умиротворение этого святого места. Ночные сумерки сами по себе дополнительно добавляют определенной сосредоточенности в предстоящем омовении. Взгляд проще в такой темноте направить внутрь себя, несмотря на соответственное освещение на источнике и в купелях. Среди елей в центре комплекса святого источника величественно возвышается часовня преп. Серафима Саровского, над которой в лучах прожекторов в теплое время года роятся, переливаясь золотой россыпью, тучи мошкары – кажется, они синхронно танцуют. В этот момент не хочется ни о чем говорить, даже дыхание как будто останавливается. По прошествии времени такие ночные поездки уже стали традицией. Сначала Мария и Илья, потом и другие их друзья сначала ночью в день приезда едут на святой источник к Саровскому чудотворцу помолиться, омыться святой водицей и молитвами батюшки Серафима уврачевать тело и душу. Дорожную усталость тоже снимает, как рукой.

Сразу хочется отметить, что не стоит вообще, а в особенности людям маловерующиим, без благословения у священника, без предварительного молитвенного правила, и тем более без благоговения совершать такие омовения ради забавы - эффект от такого развлечения может быть нежелательным. В старину благословлялось накануне посещения святого источника и попоститься, и исповедоваться ... Не стоит и забывать, что любая святыня, храм и источник, в том числе, - место присутствия благодати Духа Святого.

Маня на себе испытывала и знала не понаслышке, что вода в источнике у батюшки Серафима самая ледяная из всех дивеевских источников. И уже сама понимала, что никогда не надо на источнике торопиться, поэтому сначала желательно намочить ноги, растереть водой руки и область сердца. Далее с молитвой и трижды с крестным знамением «Во имя Отца и Сына и Святого Духа» войти в воду. Первую секунду ты как будто задыхаешься, вода обжигает – дух захватывает. И ни с чем не сравнимое чувство легкости настигает тебя по выходе из купели. А после омовения важно не забыть вознести благодарственную молитву Господу и святому покровителю источника. Но необходимо понимать, что такая благочестивая традиция как омовение в святом источнике имеет равно такое же действие, как и окропление святой водой или ее употребление с молитвой вовнутрь. Самое же значимое, как правило, и неизвестное для неопытного в духовных вопросах человека - это наше сердце, сила веры, покаяние с целью исправления своей жизни и непрестанная молитва.

Наутро Илья с Марией запланировали поездку в Саровский лес в Царский скит, о котором они узнали от двух молодых ребят, встретившихся им на дороге на пути к так называемым в народе малым камушкам батюшки Серафима. И только спустя какое-то время Марию посетила мысль, что под видом тех ребят Господь послал свое Небесное воинство рассказать о таком удивительном месте. Мане было известно из различных письменных источников, что иногда ангелы принимают человеческий облик. Все, что произошло с Марией по возвращении в Москву и дальше вместе с Ильей, было тому подтверждением.

Машина, за рулем которой была Мария, неспешно двигалась сначала по разбитой, потом по грунтовой дороге в сторону уже известного им с Ильей места как поселок Прибрежный (старое название поселка - Лесозавод) недалеко от города Первомайск навстречу новым впечатлениям и открытиям. Все то, о чем удалось Мане узнать из Интернета о том самом месте под названием Царский скит, куда они ехали, она рассказывала по дороге Илье, а какие-то отдельные заметки и статьи давала ему читать вслух.

Из этих материалов и позднее из повествований местных старожилов (милых и добрых) поселка Прибрежный, наши паломники узнали, что с 1864 по 1914 год располагался Введенский (Царский) скит Серафимо-Понетаевского женского монастыря во имя иконы Божией Матери «Всех скорбящих радостей». В свое время Введенский скит получил особую известность из-за трагичной истории самого скита, пережившего разорение и разрушение воинствующими большевиками, изгнания его насельниц и находящихся рядом с ним так называемых Серафимовых камушков (ближних и двух дальних), которые связаны были с именем Божьего угодника (таких камней в Нижегородской области несколько). Однако существует дошедшее до наших дней то ли сказание, то ли легенда, что именно эти камни могут и не иметь непосредственное отношения к местам подвига самого батюшки Серафима, а могли они появиться или по воле Божией, или были найдены людьми в Саровском лесу как прообраз настоящих Серафимовых камней для почитания памяти великого старца. Мане верилось, что эти камушки, окруженные привезенными из разных мест и поставленными пилигримами поклонными крестами с лампадами-фонарями, действительно христианские святыни или стали местами, истощающими благодатную силу от молитвенного славословия приезжающих на это место неравнодушных паломников. И по прошествии уже более века стали эти святые места местом паломничества многих верующих. Маня рассуждала, что если бы не было таких памятных уникальных и загадочных мест, которые стали дороги ее сердцу, их стоило бы воссоздать, чтобы духовная связь и память времен не прерывалась. Рассказывают, что настоящий камень - величайшая святыня, на котором преподобный Серафим молитвенно пребывал тысячу дней и ночей, был разделен на части, мелкие из них паломники и монашествующие разобрали на кусочки еще до воцарения Советской власти, один из них до настоящего времени пребывает в самом Дивеевском монастыре, другой был оставлен недалеко от Саровской пустыньки (закрытая территория ядерного центра – города Сарова). Некоторые старожилы поселка все-таки утверждают, что камушки святые и все те же: есть и будут. Предполагается, что камни по своему происхождению относятся к камням ледникового периода, и одному только Богу известно, на каких камушках святой жизни старец нес свой аскетичный молитвенный подвиг за спасение наших душ и Русской земли. Известно еще, что к приезду Николая II в 1903 году в Саров к моменту канонизации старца Серафима одно из мест подвига было в Сарове восстановлено. Туда был привезен новый большой камень, очень похожий на предыдущий.

Мане с Ильей уже позднее по воле Божией откроется дорога до самого большого Серафимова камня под названием «Престол», точное местонахождение которого практически никому не известно. Не тайна лишь направление, в котором он находится: к юго-западу от Царского скита в русле реки Сатис. Остается только надеяться, что пытливые краеведы Дивеевского района найдут эту дорогу и обрисуют не только размеры этого камня и соберут легенды о нем, но и укажут его точное месторасположение.

Подробности, услышанные об этом удивительном месте, касались монашествующих сестер Царского скита, происходящих из царской или дворянской фамилий. Существуют сведения, что и монастырю, и скиту покровительствовали Императоры Всероссийские (Александр II, Александр III и Николай II) и императорский двор. Достоверно известно, что Император Александр II пожертвовал Серафимо–Понетаевской обители 650,7 гектаров пахотной земли, лесов и полей. На этой земле монастырем и был устроен скит, который впоследствии стал называться Царской дачей или Царским скитом. Сама церковь в честь Введения во храм Пресвятой Богородицы, освященная в 1891 году, 5-ти метровые каменные стены скита, колокольня были стерты с лица земли воинструющими атеистами, а трапезная сгорела. В настоящее время сохранились Крестильный храм, поклонный крест, установленный на месте нахождения престола разрушенного храма, могила игуменьи Александры (она же скитоначальница), скитский запущенный колодец и рукотворная, так называемая Богородичная аллея. Сохранившаяся до наших дней Богородичная аллея считается не меньшей святыней, чем уникальная Святая Канавка Серафимо-Дивеевского монастыря, которая возникла удивительным образом: при постриге в монашество девиц императорской крови (фамилии) высаживалась ель, а дворянских кровей - сосна. В Богородичной аллее насчитывалось в ту пору около 330 деревьев. Сосны были посажены с шагом три метра, попарно, а ели высаживались с шагом полтора метра, то есть в середине между соснами. Сейчас этих уже исторических посадок насчитывается не более 217. И по услышанным Маней с Ильей рассказам Богородичная аллея является также местом посещения Пресвятой Богородицы, которое овеяно множеством легенд и слухов. До настоящего времени некоторые дома, в которых располагались монашеские кельи, не разрушены, заняты семьями местных жителей, а Царский скит остается практически заброшенным. Еще они узнали, что в 2004 году исполнилось 140 лет со дня утверждения Серафимо-Понетаевского монастыря и в этом же году состоялся крестный ход, который пришел из города Курска в Серафимо-Понетаевский монастырь. А после этого крестного хода в огороде Царского скита откопали колокол весом 48 килограммов 1837 года изготовления, вылитого Ярославским заводом с надписью: «сей колокол изготовлен для Введенского скита Серафимо-Понетаевского монастыря». Колокол был поднят на колокольню Понетаевского скита (до момента возраждения так назывался сам монастырь, являясь скитом Серафимо-Дивеевской обители), перед Светлой Христовой Пасхой 2005 года. Радостный и могучий Пасхальный звон разнесся по окрестностям Понетаевки.

Маня, наученная здешними обитателями, и ее друзья всегда, посещая это удивительное место как и дивеевскую святую Канавку, проходят Богородичную аллею с чтением ангельского приветствия, произнесенного Архангелом Гавриилом Деве Марии, возвестив благую весть о рождении Спасителя:

Богоро́дице Де́во, ра́дуйся,

Благода́тная Мари́е,

Госпо́дь с Тобо́ю;

благослове́на Ты в же́нах

и благослове́н Плод чре́ва Твоего́,

я́ко Спа́са роди́ла еси́ душ на́ших.

 

150 раз - такова мера молитв к Пресвятой Богородицы, Ею же установленная, причем по благому совету, а не обязательному принуждению.

Маня и Илья, выезжая из Саровского леса в обратный путь, с открытыми окнами в полный голос произносили это молитвенное правило, и на душе было радостно. В такие моменты человек обретает спокойствие и уверенность, внутреннюю силу. В Дивееве никогда не знаешь, где окажешься и что будешь делать в следующую минуту. Это то место, которое не терпит суеты, где торопиться никогда не хочется, потому что молитвами батюшки Серафима сердце открывается и в него входит благодать. В такие особые моменты Мане вспоминаются слова святителя Николая Сербского из любимой ею книги «Моление на озере»: «При вратах душ ваших стоит Он и ждет, чтобы пустили Его. Молитвой отверзаются двери для вхождения Его. Разве не говорите вы один другому: пожалуйста, войди! (Молитва 19. Господи, скорей разлучи меня с друзьями моими). Поэтому всякое слово, каждый человек, нежданно-негаданно оказавшийся рядом, любой помысел, внезапная ситуация или действие, все, происходящее в Дивееве, знаково, имеет особое значение и несет в себе то, что предназначается только для тебя, потому что чудеса там на каждом шагу. И это всегда не только удивительно, но бывает и забавно.

Внезапное чудо ожидало Маню с Ильей на обратной дороге из скита.

Уже знакомая нашим паломникам дорога шла в отдалении от шумных трасс, воздух был прозрачен и чист, звенящее безмолвие вдруг накрыло Маню, и она неожиданно для себя снизила скорость. Тихоходом машина поплелась по бетонке. Мане не хотелось шумом двигателя нарушать эту первозданную тишину августовского леса. Края дороги были в густой поросли, зарослях молодых березок и возвышающихся над землей кочками, как будто вырытых кротами, пучках и стрелах травы. Маня с Ильей ехали молча до того момента, пока оба в явь не увидели преподобного Серафима.

- Илья, это ж батюшка Серафим, - быстро выпалила Маня. Возникла оторопь. Было непонятно, что происходит. Они мгновенно, не сговариваясь перекрестились и произнесли «Господи, помилуй», продолжая смотреть на стоящего слева от дороги в траве на фоне березок старца Серафима. Что делать они не знали. Сказать, что они растерялись, ничего не сказать. Он стоял, глядя в их сторону, в белом холщовом балахоне, в подмятой чуть на бочок скуфейке, с деревянным крестом на груди: смиренный, седовласый, сгорбленный старец, подпирающийся мотыгой или палкой - ровно такой, как его, преподобного Серафима, изображают на самой реалистичной иконе, которую больше всех любила Маня.

Батюшка никуда не исчезал. В Маниной голове роились невозможные помыслы, и она неожиданного для себя с недоумением произнесла в слух, как бы рассуждая: «Надо же кто-то додумался, нарядился в батюшку Серафима и встал около дороги в Саровском лесу. С ума сойти!». В ту секунду ни у кого из них и мысли не возникло, что это сам преподобный. Маня все же сделала поклон головой в ту сторону, где стоял старец, еще раз перекрестилась, повернулась к Илье и сказала: «С Богом!». Илья ничего не ответил. Машина тронулась с места. Через пару секунд Маня обернулась, Образ батюшки Серафима исчез.

То, что случилось в Саровском лесу, подтверждало реальность имеющего место чуда. Если взять и перефразировать известную русскую поговорку, то получится следующий вариант: чем больше познаешь тайны, тем больше их становится. Маня вспомнила ночное видение, предшествующее их возращению в Дивеево, и уже не было ни малейшего сомнения, что это был сам батюшка Серафим. Мане стали ясны ранее непонятные слова: «поскольку невидимый духовный мир вечен, он более реален, чем видимый физический мир, который всего лишь временен», как и то, что написал святитель Николай Сербский в 12 молитве (Господи мой всемилостивый, помажь сердце мое елеем милости Твоей) «Какими скучными становятся тогда все долгие и однообразные повествования, сочиненные людьми! Такую же скуку испытывает тот, кто привык слышать раскаты грома и созерцать сверкание молний, но вынужден слушать рассказы о грозе» (книга «Моление на озеро»).

Послышались раскаты грома, и стеной полил дождь. Маня с Ильей молчали, возвращались в Москву они уже другими, преображенными.

 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 1. Оценка: 3,00 из 5)
Загрузка...