Великий чародей Збышек из Пнинии

Аннотация (возможен спойлер):

Разве мог представить семнадцатилетний паренёк Бжишек, из глухой приграничной деревеньки Старые Пнища, что его решение повезти в город овощи на продажу кардинальным образом изменит ситуацию в стране?

[свернуть]

 

 

- Ты тоже не вернёшься? – Михал стоял в дверях покосившейся хаты и смотрел насупившись. Из-под светлой чёлки гневно блестели голубые глаза. – Войцех обещал, и не вернулся!

Бжишек вздохнул, похлопал по спине ослика, запряжённого в телегу, подошёл к младшему брату и положил руку ему на плечо. Хоть он и был старше на три года, но ростом они с Михалом были почти одинаковы.

- Ты же знаешь, - рассудительно начал парень. – Войцех поехал в Ошмяны. Там цены на зерно выше, чем у нас. А тут как раз наше воеводство вконец рассорилось с Виленским. Потому Войцех и не может вернуться домой, на границе тьма-тьмущая шляхтичей и вояк с обеих сторон.

- Уже два года прошло! – сердито крикнул Михал. – Нет, он нас обманул и уже не вернётся! А теперь и ты уедешь, и тоже не вернёшься! И я… - он запнулся. - Я останусь сам!

- Ты уже считай взрослый, - вздохнул Бжишек. – Почти четырнадцать годков. Если что, думаю, ты справишься. Но, не волнуйся, я очень скоро вернусь! До Ломжи рукой подать, каких-то семь дней пути.

Михал хмурился и сопел.

- Мы могли бы подождать, пока выздоровеет дядька Якуб! – всё также сердито бросил он. – Он ведь всегда возит урожай в город.

- Не могли бы, - мягко ответил Бжишек. – Неизвестно когда выздоровеет дядька Якуб. Потому придётся ехать мне.

Он взъерошил брату светлые волосы, затем улыбнулся и пошёл к нагруженной овощами телеге.

- Я скоро вернусь, - повторил юноша, взбираясь на неё и понукая смирно стоящего ослика. – Обещаю!

Удаляясь всё дальше и дальше от дома, Бжишек оглядывался и видел застывшего в дверях и смотрящего вслед младшего брата Михала. Затем дорога вильнула, и дом скрылся из виду. Телега выехала на большак и, трясясь, неспешно покатила по пыльному тракту. Бжишек ещё не подозревал, что, так же как и старший брат Войцех, не выполнит данное обещание…

 

Ломжа встретила Бжишека огромной очередью из телег, выстроившихся вдоль дороги, в надежде попасть за городские ворота.

- Здесь всегда так? – удивлённо спросил юноша старого деда, дремавшего в телеге, набитой мешками.

Тот вздрогнул спросонья и уставился на парня подслеповатыми глазами.

- Дак, давно ужо, - пожал плечами дед и почесал затылок. – Грят, штоб бандиты не могли в город пробраться и там делов учинить!

- Какие бандиты? – ещё больше удивился Бжишек.

- А ты откель такой любопытный будешь? – подозрительно воззрился дед.

- Я из Пнищ. Старых Пнищ… Это прямо возле самой границы с Виленским, - уточнил парень, видя что название ничего не сказало деду.

- Ого, откель тебя занесло! – затряс головой дед, Бжишек даже испугался, как бы она не отпала. – Сидите там у себя, как медведи в малиннике и не знаете, что творится вокруг. Разбойники у нас по лесам шастають, - начал он, похоже, радуясь неожиданному собеседнику. – Ловят, стал быть, тех хто добро какое везёт, да и отбирают его. А хто супротивляться вздумает – то и порешить могут. Люди бают, в Шиплишках энти засранцы в городок пробрались и стражу порезали. А войт шиплишский от них в доме заховался!

- Не может быть! – не поверил услышанному Бжишек.

До их отдалённой приграничной деревни долетали тревожные слухи, но чтоб такое! Да и пока больше недели добирался до Ломжи – никаких разбойников не встречал.

- От тебе и не может! – закивал головой дед. – В лихое время живём, стал быть. Так што в город какой теперича, так просто не попасть. На воротах допытываются хто такой, да по какому делу, да што везёшь, да нет ли оружова каково. Потому и черга такая на дороге выстроилась! Меня Адам Вуйчик кличут, - решил представиться говорливый дедок. - Погоди-погоди, - заторопился он, - ща я тебе ещё и не такое расскажу…

Бжишек обречённо кивнул головой - всё равно делать было нечего, пока медленно продвигалась очередь - и битых полдня выслушивал невероятные байки, которые сопровождались такими удивительными подробностями, будто старик лично принимал во всём непосредственное участие. Юношу даже немного разморило на солнце, и он слегка задремал, изредка кивая и невпопад поддакивая трескотне деда.

Единственная польза от случайного знакомства, заключалась в том, что в середине рассказа дед развязал мешок и угостил парня жёлто-красными яблоками, которые вёз на рынок. Бжишек, в пути пробивавшийся скудной запасённой снедью, наелся яблок до отвала. Но и тут не обошлось гладко - у него начало крутить живот.

- Ну, бывай, Бзышек! – махнул старик на прощанье рукой, когда подошла его очередь, и покатил в ворота. – Увидимся в городе, я тебе ещё не такое расскажу!

- Бжишек меня зовут… - пробубнил юноша тихо, ставя себе зарубку в памяти внимательно смотреть по сторонам в городе, чтобы ненароком не столкнутся с этим надоедливым болтуном.

К телеге парня неторопливой походкой подошёл старший стражник – седоватый усатый дядька в кирасе. Он был без шлема, на поясе болталась сабля в ножнах, которая хлопала по ногам и постоянно норовила за что-то зацепиться. За его спиной у ворот маячила вооружённая алебардами пятёрка стражников. Впрочем, своё оружие они прислонили к стене и маячили только изредка, по долгу службы. В основном же, сидели в тени и перемещались за ней, по мере движения солнца.

- Кто таков, откуда и что везёшь? – строго спросил дядька, вытирая вспотевший лоб широкой заскорузлой ладонью.

- Бжишек я, Грабовский, из Пнищ, - засуетился юноша. – Везу вот репу и тыквы в город на продажу.

- Что-то рожа у тебя, Жижек, уж больно простецкая! - нахмурился усатый. – С такой рожей только душегубом и становиться – никто не заподозрит.

- Бжишеком меня зовут, ясный пан, - забубнил юноша торопливо. – А рожу, знаете ли, не выбирают. С какой уродился, с такой и живу.

Усатый крякнул:

- Это верно гришь! Оружие какое есть с собой? Сабли, пики, булавы, кинжалы, свыше локтя длиной…

- Нет-нет, что вы! – замотал головой парень, прервав старшего.

- А везёшь что? А ну сдёргивай рядно!

Бжишек откинул мешковину с телеги и усатый удивлённо присвистнул.

- Ничего себе, уродилось у вас! Чем удобряете-то?

Жёлтые кругляши репы были на загляденье – одна в одну. Оранжевые большие тыквы могли запросто вызвать чёрную зависть у всех огородников.

- Это наш семейный секрет! - улыбнувшись, отозвался парень. – Но вам я расскажу: берём, значит, смесь попелу с навозом, добавляем перегноя…

- Ладно-ладно, - махнул рукой усатый. - Вот эту, пожалуй, мы с парнями возьмём… на проверку, ты ж не возражаешь?

Он покосился на самую большую тыкву.

- Берите-берите, проверяйте на здоровье! – закивал головой юноша.

- Ладно, Жижек, плати десять грошей за въезд и проезжай! – подобрел дядька, примеряясь к тыкве.

- Десять?! – Бжишека кинуло в пот, это были все его деньги. – Но ведь раньше было только пять!

- Пошлину за въезд подняли недавно, - пожал плечами усатый. – Было пять, стало десять…

Трясущимися руками юноша залез под льняную рубаху, нащупал там свёрток, вытянул его и бережно развернул. Небольшие медные монетки поблескивали в лучах солнца.

Старший сгрёб их своей шершавой рукой, обернулся и крикнул:

- Пропустите, бездельники!

Парень подстегнул ослика, тот нехотя поплёлся в ворота и потащил за собой телегу.

- И это, Жижек… - крикнул ему в спину старший стражник. – На торговой площади, чтоб разрешение получить, надо пять грошей заплатить. Не заплатишь – заберут товар, а тебе десять палок всыплют.

- Знаю я, - буркнул юноша, уже ощущая, как горит спина после десяти палок. – Благодарствую!

Денег у него больше не было, и что делать он не представлял.

Телега медленно ползла по мощёной дороге и Бжишек, разинув рот и удивлённо моргая из-под соломенного брыля ярко-голубыми глазами, смотрел по сторонам. Он разглядывал большие каменные дома, мастеровых, шустро снующих туда-сюда, праздно шатающихся вельмож, в строгих шерстяных одеждах и – особенно пристально! - стайки нарядных раскрасневшихся девиц в платках и венках, тащивших тазы с бельём.

Внезапно в нос ударил резкий запах навоза, и живот скрутило со страшной силой.

«Ух, проклятый дед, со своими проклятыми яблоками, чтоб тебя!» - ругнулся про себя Бжишек, свернул в сторону от главной дороги и принялся петлять по узким улочкам, выискивая кусты погуще. Наконец, он заехал в глухой закуток, заросший бурьяном. Ослик, радостно помахивая хвостом, принялся жевать зелёный куст. На беду, в дальнем конце улицы появилась фигура мужчины, по виду шляхтича. Бжишек вздохнул и решил дождаться пока он пройдёт мимо.

В этот момент откуда-то из-за угла старого грязного дома тихо вышмыгнула троица чумазых детишек в лохмотьях. Ничуть не скрываясь, они подскочили к телеге, откинули мешковину и принялись деловито вытаскивать здоровенные тыквы.

- Вы что творите! – громко возмутился Бжишек, никак не ожидавший такого поворота событий. – А ну положите где взяли!

Он спрыгнул с телеги, бросился к ближайшему оборванцу и попытался ухватить его за шиворот. Тот легко, словно угорь, вывернулся из рук парня и, обхватив тыкву обеими руками, помчался вниз по улице. Остальные, тоже нагруженные крадеными овощами побежали в противоположные стороны. Бжишек понял, что даже если догонит кого-то одного, то двое других обязательно сбегут. Похоже, он был явно не первый, ограбленный ушлыми детишками. И, скорее всего, не последний.

Внезапно вспыхнувшая досада и раздражение заставили его совершить то, что он пообещал отцу не делать, без крайней необходимости. Парень раскинул руки в стороны, на мгновение прикрыл глаза и три тыквы, в руках разбегающихся ребятишек с хлопком превратились в оранжевое месиво, забрызгав воришек с головы до ног. Дети завизжали, припустили во все лопатки и через секунду исчезли за домами.

Бжишек тут же пожалел о своей несдержанности. Ну, украли и украли, может им есть нечего! Ещё сильнее он пожалел о своём поступке, когда за спиной раздался удивлённый голос незнакомца, о котором парень так некстати забыл.

- Разрази меня гром! Что это было?

Бжишек быстро повернулся и оглядел незнакомца. Немного старше него, лет двадцати, приятной внешности. На нём был потёртый жупан с расшитым поясом и пёстрый контуш, правда, изрядно выцветший. На ногах - высокие запылённые сапоги. На коротко остриженной темноволосой голове красовалась сдвинутая набекрень шапка-магерка. В его зелёных, слегка затуманенных глазах, читалось недоумение. На широкой скуле виднелась свежая ссадина, из разбитой губы сочилась кровь. Несмотря на это, Бжишек, неожиданно для себя, почувствовал расположение к незнакомцу, по виду – мелкому шляхтичу.

- Как ты проделал сей удивительный фокус? – удивлённо спросил тот, пристально разглядывая парня.

- Это не я! – поспешил ответить юноша, и тут же мысленно отругал сам себя – на улочке они были одни.

- Не ты? – ещё больше удивился зеленоглазый. - А кто же тогда? Я? Или может быть он? - Шляхтич ткнул пальцем в ослика, смирно стоящего и жующего траву.

Бжишеку на миг показалось, что животное поняло, в чём его обвиняют, страшно удивилось и даже перестало жевать от возмущения.

- Ладно, это сделал я, - признался в содеянном юноша. – Наверное, случайно. Знаете, я на торговую площадь еду, может, вы мне дорогу подскажете?

- Случайно? – Казалось, у незнакомца каждая новая фраза вызывала ещё большее удивление. – Подожди-ка, неужто ты - чародей?

- Я?! – поразился Бжишек. – Нет! Какой я чародей? Я просто могу немножко помогать расти овощам. Ну, и давить их тоже могу… на расстоянии, - добавил он.

- Невероятно! – у молодого мужчины отвисла челюсть. – Но чудодеев ведь давно уже никто не видел! Только в Виленском воеводстве, говорят, есть один-единственный. То-то они и обнаглели в край. Всем остальным воеводствам грозят!

- Ну, мы, наверно, последние в Подляхии… - опять ляпнул, не подумав, Бжишек.

- Мы?! – глаза у молодого мужчины полезли на лоб. – Так ты не один такой?

- Эээ… я о себе люблю говорить «мы», - неловко попытался вывернуться парень.

- Понятно, - задумчиво кивнул головой незнакомец. – Так ты, пан кудесник, на торговую площадь едешь?

- Да! – обрадовался Бжишек. Ему в голову пришла гениальная идея. – Может быть, вы смогли бы ссудить мне пять грошей? Мне нужно заплатить за место на рынке.

- Пять грошей? – переспросил шляхтич. В его глазах туман рассеялся и появился азартный огонёк. – Я дам тебе целый злотый, пан чародей, если ты кое в чём мне поможешь.

- В чём? – насторожился Бжишек.

- Я тут немного задолжал кое-кому. И у меня отняли мою вещицу. Я хочу её вернуть. Если ты мне поможешь в этом, я заплачу злотый.

- И чем я вам помогу? – удивился Бжишек, и тут же схватился за живот, почувствовав сильное бурление.

- Например, превратишь их в мышей, или потолок на головы скинешь…

Он прервался, так как юноша быстро замотал головой.

- Я ж вам говорил, что могу только овощам немного помогать расти. Ну, и лопнуть их могу. Это всё…

Зеленоглазый незнакомец задумался.

- Лопнуть, значит, можешь… - он задумчиво посмотрел на ослика, который неодобрительно косился на муху, летавшую вокруг, и отгонял её шевелением ушей. – А только сырые или вареные-жаренные тоже?

- Хоть тушенные, - быстро кивнул парень, взглядом отыскивая кусты погуще. – Нет разницы.

- Сойдёт! - обрадовался незнакомец. - Значит, слушай, пан чудодей, меня зовут Петер…

Он запнулся, когда мимо него резво пронёсся Бжишек, на бегу развязывая штаны и придерживая их рукой.

- Приятно познакомиться! – крикнул юноша ошарашенному шляхтичу. – Меня зовут Бжишек… Я на пару минут!

И нырнул в кусты…

 

Корчма «Жирный боров» ничем не выделялась среди обветшалых домов на этой улице, кроме грязной затёртой вывески. Разобрать, что на ней было нарисовано, не представлялось возможным. Вероятней всего, это действительно был боров, но не исключался и вариант с коровой или лошадью. Рассохшиеся от многочисленных дождей, продавленные ступени хранили следы сотен ног, переступавших порог злачного заведения. Изнутри доносился нестройный гул голосов. Нос приятно щекотал, просачивающийся сквозь двери, запах жареного мяса и похлёбки.

Бжишек почувствовал, насколько он голоден и сглотнул слюну.

- Ты всё запомнил? – опять пробубнил на ухо Петер.

Этот вопрос он задавал уже раз десять.

- Запомнил, что там запоминать-то? – отмахнулся парень, втягивая ноздрями сказочный аромат.

Пожалуй, сейчас он мог бы умять целого борова, независимо от того жирный тот или нет. Корову, скорее всего, тоже.

- Эта штука мне велика! – в который раз пожаловался Бжишек, стараясь не запутаться в складках сутаны. – Её шили на какого-то толстопуза!

- Другой в лавке не было! – отозвался Петер. – Хорошо хоть такую отыскали. Не отставай, Бжиш!

Шляхтич поднялся по скрипучим ступеням и рывком распахнул дверь.

- Иду я, иду, – тихо буркнул Бжишек, входя внутрь.

Запах стал ещё невыносимее, к нему добавились ароматы квашеной капусты и свежеиспечённого хлеба. Стараясь глубоко не вдыхать, и не смотреть по сторонам, парень шёл за своим новым знакомым, скрестив руки на груди, с накинутым на голову капюшоном. Соломенный брыль остался лежать в телеге.

В корчме было десятка два выпивох, разных возрастов. Судя по одежде, в основном, низкого сословия и достатка. Они ели, пили, ругались, вытирали жирные пальцы об одежду и сальными взглядами провожали снующих туда-сюда девушек-прислужниц. На двух вошедших мало кто обратил внимание – окинули равнодушными взглядами, да и всё.

Петер не торопясь шёл прямо к самой гнусной компании – пятёрке мужчин подозрительной наружности, чей стол был заставлен всевозможной снедью. Бжишек, подходя ближе, не только чувствовал запах любого блюда, но и ощущал каждый овощ в отдельности.

Их заметили, только когда они подошли к самому столу.

- Так-так! – лениво протянул самый здоровый бородатый детина, с выгнутым в сторону носом. – Кто к нам вернулся! Сам пан Петер, мать его, Сладек! Неужто пришёл денежки наши возвернуть? Или тебе мало полученных тумаков, пришёл за добавкой?

Детина коротко хохотнул, собутыльники поддержали его дружным гоготом. Тут он заметил чёрную сутану Бжишека и перевёл на него взгляд.

- Ты никак ксёндза с собой притащил, чтоб проповеди нам прочитал про доброту и всепрощение, да? – на его лбу собрались складки. – Так знай, этот финт у тебя не пройдёт, по пятницам мы не подаём!

- Сегодня среда, - буркнул кто-то из его дружков.

Да? – удивился бородач. – Ну, тем более по средам! Ксёндзы должны в кельях сидеть и молитвы читать, а не по кабакам шляться! На вот, дружок, поешь, да и ступай себе с миром, пока цел, - добавил он и с грохотом швырнул миску с варениками, которые разлетелись по столу.

Бжишек с трудом подавил в себе желание подхватить штучку-другую и кинуть в рот.

- Это не ксёндз, Милош, - пристально глядя в глаза здоровяку произнёс Петер. – Это его волшебничество, великий чародей Збышек из Пни… - он на мгновение запнулся, – …нии, – закончил он. Збышек из Пнинии. Потомок того самого, величайшего чародея, Збышека Небесного. Потому не советую тебе злить его своим скудоумием!

Несколько секунд в корчме царило молчание – даже за дальними столами компании притихли, с любопытством ожидая, что будет дальше. Затем тишина разорвалась дружным хохотом. Громче всех ухохатывался Милош, Он трясся всем массивным телом, казалось, что дубовый стул под ним вот-вот разломится.

- Ой, не могу! Чародей! Ща уссусь! – сквозь выступившие слёзы выкрикивал здоровяк, изредка подхрюкивая. – Ой, только не кидайте в меня молнии из глаз, ваше чудомудство Бздышек откуда-то там!..

- Пан чародей, - громко сказал Петер, пытаясь перекричать шум, - я их предупредил, так что пусть пеняют на себя.

Он отступил в сторону от стола, поближе к стене.

Бжишек, чувствуя нарастающее раздражение, сделал шаг вперёд.

- Меня зовут Бжишек! – крикнул он громко, пытаясь заглушить воцарившийся гам, и раскинул руки в стороны.

Вареный горох в горшочках, капуста в варениках на тарелках, картофельные шарики с петрушкой в мисках, баклажаны на блюде…

Он потянулся к росткам, скрытым глубоко-глубоко внутри каждого овоща. Жизненным росткам, спящим мёртвым сном, почти исчезнувшим, от которых остался лишь след, всего лишь лёгкая невесомая тень. И все они, как один, послушно просыпались в ответ на его зов, тянулись, подчиняясь его воле.

Бжишек крикнул:

- Эсв ищово этинпол ортсыб!! – и резко свёл руки, громко хлопнув в ладоши.

И произошло невероятное…

Казалось, еда на столах ожила. Во все стороны разлеталось разорванное изнутри тесто, картофель, вперемешку с капустой, баклажанами и прочими овощами взлетел в воздух и заляпал всё вокруг жёлто-белой кашей. Миски, тарелки и ложки с жутким стуком сыпались на пол, что-то хлопало и билось под крышками чугунков и кастрюлей. Всё овощное на столах превращалось в бесформенную жижу. Напоследок, Бжишек заставил разорваться изнутри несколько тыкв, которые стояли в закутке, и оранжевая масса залепила стены. Парень опустил руки вниз, и всё прекратилось в мгновение ока.

Он огляделся по сторонам: все вокруг, включая и его самого, были заляпаны едой с ног до головы. Относительно чистым остался только Петер, благоразумно прижавшийся к стене. В корчме воцарилась полная тишина, никто больше не смеялся. На юношу, выпучив глаза, таращились все, включая и Петера. Смотрели и молчали. Бжишек тоже молчал, так как забыл, что должен был сказать, согласно тщательно разработанному плану.

- Саблю верни, сейчас же, курва! – хрипло произнёс пришедший в себя быстрее всех Петер, обращаясь к Милошу.

Тот медленно вытер с лица разноцветную жижу, потянулся трясущейся рукой под стол, достал саблю в богатых ножнах с вычурным эфесом и молча протянул её шляхтичу. Тот выхватил оружие из рук и веско сказал:

- Это вам повезло, что его волшебничество сегодня в хорошем настроении, а то по стенам была бы размазана не еда, а ваши мозги, хотя сомневаюсь, что они у вас есть. – Идёмте, пан! – он повернулся к Бжишеку и потянул его за рукав.

Юноша так и не вспомнил, что должен был сказать, потому сложил руки на груди, повернулся и величаво пошёл к выходу. По пути, правда, он поскользнулся и едва не упал, повезло, что Петер успел его подхватить под локоть.

- Убираемся отсюда, быстро, пока они не опомнились и не похватали дубьё, да кинжалы! – зашипел ему в ухо черноволосый, подталкивая к двери.

От этих слов Бжишеку враз перехотелось есть. Только сейчас он понял, в какую авантюру оказался втянут. Парень выскочил на улицу и его ноги тут же ослабели так, что он едва снова не упал.

- Ты не говорил, что у них есть оружие! – проблеял он, чувствуя холод в животе. - А если бы они накинулись на нас, вместо того, чтобы сидеть и смотреть?

- Тогда нам бы не поздоровилось! - усмехнулся Петер. – Но сейчас не время об этом болтать, ходу-ходу!

Они рванули в закоулок, где оставили телегу и привязанного ослика. К счастью, он оказался на том же месте – стоял и грустно смотрел сквозь щель в досках во двор одного из домов.

- Валим-валим, - повторял Петер, подталкивая ослика.

Тот вздохнул и нехотя поплёлся вдоль забора. Бжишеку тоже не терпелось убраться подальше, и он принялся подталкивать телегу, что, впрочем, скорости ей не прибавило.

- А что ты там наплёл? – спросил он у шляхтича, скидывая с головы наброшенный капюшон, который мешал нормально видеть. – Какой Збышек, из какой такой Пнинии?

Парень очень быстро стал звать шляхтича на «ты», несмотря на то, что тот был выше по положению. Но чародеем-то, как ни крути, был Бжишек, что поднимало его статус до недосягаемых для мелкого шляхтича высот.

- Я ж не мог сказать, что ты из Старых Пнищ! – огрызнулся черноволосый. – Из Пнинии звучит солидней и загадочней. А имя Збышека Небесного даже детям ведомо, всё же величайший чародей, когда-либо живший на земле… А сам-то что, мы договаривались, что ты скажешь какую-то заумную фразу, мол, произнёс заклинание, а ты что сказал?

- Я сказал: «все овощи лопните быстро», только задом наперёд, - ответил парень, стряхивая с одежды прилипшие остатки еды.

Петер покачал головой:

- Нам очень повезло, что никто из них умом шибко не блещет. Иначе не видать бы мне фамильной сабли Сладеков, как своих ушей! Кстати, насчёт твоей оплаты… - замялся он.

- Ты обещал мне злотый! – вскинулся Бжишек.

- Обещал, - кивнул зеленоглазый. – И у меня он был. Но, после того как мы купили тебе одежду, у меня осталось только два шостака, вот!

Он вытянул две серебряные монетки и протянул их юноше.

- Ты обещал злотый! – упрямо сказал тот, сердито сопя, и попутно управляя медленно ползущей телегой. – Меня, между прочим, могли побить!

- Меня тоже, - усмехнулся Петер. – Но знаешь что, лучше всего нам обоим убраться из Ломжи подальше, сомневаюсь, что тебе дадут тут нормально поторговать, после того, что ты устроил в корчме. Кстати, это было невероятно! Никогда такого не видел!

- Я тоже, - буркнул Бжишек, раздумывая над словами шляхтича.

Пожалуй, лучше действительно унести ноги подальше. Ну, задержится ещё на недельку-другую, не страшно, зато цел останется.

- Поедем в Замбров, дружище, - хлопнул его по плечу довольный Петер. – Или в Выжню, у меня там кое-какие знакомые есть.

- Такие же, как здесь? – хмыкнул Бжишек, всё ещё сердясь на товарища, за то, что тот его надул.

- Чуток получше, - ухмыльнулся шляхтич, пристраивая ножны с саблей к широкому поясу. – Но, совсем чуток.

- А мы друзья? – внезапно спросил Бжишек.

После смерти отца, они с братьями жили в деревне обособлено, на окраине, стараясь как можно меньше общаться с односельчанами. Потому друзей у Бжишека никогда не было.

- Да чтоб мне провалиться! - ответил Петер, улыбаясь. – Ты мне сразу понравился! Так что гони быстрее, иначе Милош очухается и сцапает нас. И я так и не смогу жениться на Агнешке…

- Какой Агнешке? – спросил юноша с любопытством.

- Какой-то, - пожал плечами шляхтич. – Я её пока ещё не встретил.

- Вот трепло… - буркнул парень.

Петер рассмеялся.

Телега катилась узкими улочками, людей попадалось всё меньше и меньше, и, наконец, Бжишек понял, что заблудился.

- Ну, и куда ты меня завёз, Карасик? – уныло спросил он у ослика.

Тот помахал хвостом и принялся жевать сорняк, растущий у забора.

- А ты знаешь, как отсюда выбраться? – со вздохом спросил юноша у шляхтича.

- Нет, - жизнерадостно ответил Петер. – Я сюда никогда не заходил. Но лучше нам поторопиться, чтоб успеть до того, как запрут ворота на ночь.

Бжишек встревоженно глянул на садившееся солнце, поскрёб в затылке и принялся понукать ослика. Однако вредное животное решило проявить свой ослиный характер и отказалось двигаться, пока не закончит трапезу. Затем оно посчитало, что после трапезы следует немного отдохнуть, и как Бжишек не извивался вокруг него, ослик оставался непоколебим и не сдвинулся с места.

Петер сначала посмеивался, затем встревожился и тоже вступил в неравный бой с противным животным. Совместными усилиями они сдвинули его с места, но было уже поздно.

- Эй, вы двое! А ну стойте-ка! – раздался позади громкий окрик.

Бжишек быстро обернулся и увидел бегущего Милоша и четверых его подельников. Они так и не успели отчистить одежду от остатков еды. У Бжишека похолодела спина, и он стегнул ослика, что делал очень-очень редко.

- Давай, Карасик! – взмолился юноша. – Если нас поймают – это будет на твоей совести!

Ослик всхрапнул, обиженно махнул хвостом и, к удивлению, очень резво затрусил по мостовой, распугивая немногочисленных прохожих, которые отскакивали в стороны и костерили ребят и животное почём зря. Бжишек старался не вслушиваться в их ругань и не принимать на свой счёт. Он снова оглянулся и понял, что Милош с четвёркой их догоняет. Все лиходеи сжимали в руках дубинки. И это не сулило ничего хорошего. Надо было срочно что-то делать.

- Я идти могу быстрей, чем этот осёл бежит! – пробормотал Петер, тоже нервно оглядываясь. – А что если… - зеленоглазый внезапно усмехнулся, видно ему пришла очередная гениальная мысль.

Молодой шляхтич перебрался поближе к задку телеги, приподнял мешковину и вытянул большую репу.

- Эй вы, бегуны! А ну ловите! – крикнул он и метнул снаряд в преследователей.

Репа угодила прямо в лоб Милошу, тот споткнулся, едва не упал и злобно выругался.

- Не поймал! – рассмеялся шляхтич. – Давай, попробуй, ещё разок!

Он схватил следующую репу и ловко метнул в невысокого преследователя, зарядив в ухо. Бжишек подстёгивал Карасика, заставляя наддать ходу. Тем временем, улочки вывели на главную дорогу, и людей стало заметно больше. Процессию возглавлял ослик, задорно шевеливший ушами; за ним мчалась телега, которой управлял Бжишек, вцепившийся в поводья; на задке стоял Петер, обстреливающий неприятелей репой; позади, спотыкаясь и матерясь, бежала пятёрка лиходеев, прикрывая лицо руками; за ними, с криками и улюлюканьем, неслась ватага детей, которых становилось всё больше и больше и, наконец, замыкали процессию праздные зрители и случайные зеваки, которые бежали, потому что все куда-то бегут. А значит, происходит что-то важное.

- Кажется, они нас догоняют! – крикнул Бжишек, быстро оглянувшись. – Петер, сделай что-нибудь!

- Сейчас! – весело отозвался шляхтич, вытянул огромную тыкву, крякнув, приподнял её над головой и, поднатужившись, швырнул в Милоша.

Бросок превзошёл все ожидания. Тыква разбилась о голову кривоносого, тот взмахнул руками и растянулся на мостовой, под громкий смех зевак.

- Один есть! – крикнул Петер и вытянул вторую.

Толпа становилась всё больше, кто-то звонко свистел и улюлюкал, кое-где замелькали алебарды стражников. Процессия влетела на торговую площадь, с многочисленными рядами торговцев, и тут случилось непредвиденное. Колесо попало в какую-то ямку на мостовой, телега подпрыгнула, Бжишек подпрыгнул вместе с ней и больно стукнулся задом, а вот шляхтич, с тыквой в руках подлетел в воздух и шлёпнулся на мостовую, прямо возле овощного ряда, попутно раздавив собой тыкву. Он лежал в оранжевой каше и шевелил руками и ногами. Похоже, он всё же прилично приложился о землю.

- Кажется, приехали, - пробормотал Бжишек.

Он на ходу спрыгнул с телеги, едва не упав, и бросился к другу. Но понял, что не успевает. Лиходеи были уже совсем рядом со шляхтичем. Надо было что-то срочно предпринимать, и Бжишек сделал то единственное, что мог. Он раскинул руки и сотворил лучшее колдовство в своей жизни.

«ШШШМЯЯЯККК!!»

В один момент все овощи в торговом ряду, возле Петера, с хрустом и чмоканьем, разлетелись на кусочки, набиваясь в рот и глаза, сбивая с ног, барабаня по спинам и головам. Люди закричали и принялись разбегаться по сторонам. Бжишек не придумал ничего лучше, как снова набросить капюшон на голову и, под градом овощных ошмётков, подбежал к Петеру и помог ему подняться.

- Бежим! – крикнул юноша, чувствуя, как немилосердно секут спину и стучат по голове кусочки непонятно чего.

Он только надеялся, что разбойникам, получившим весь овощной заряд в лицо, пришлось намного хуже. А также, что никто из торговцев сильно не пострадал. Но времени оборачиваться и смотреть, не было.

Друзья рванули по торговому ряду, и тут Бжишек почувствовал, что не может остановить волшбу. Все овощи, мимо которых он пробегал, с хрустом лопались и разлетались. Пробегая мимо своей телеги, и смотря, как лопаются его репа и тыквы, юноша закусил губу. Бжишеку было очень жаль урожая, который они с Михалом выращивали и убирали, но себя и Петера было жаль больше.

Перепуганный ослик заревел, и рванул что было сил в другую сторону, таща за собой пустую телегу, с остатками овощей.

Друзья промчались между рядов и, расталкивая прохожих, понеслись, не разбирая дороги, лишь бы подальше.

- Стоять! – рявкнул кто-то сзади, и Бжишек припустил ещё быстрей.

Возможно, им удалось бы убежать, если бы не предательская сутана с проклятущим капюшоном, который закрывал глаза. Бжишек не рассчитал манёвра, пытаясь проскочить возле дородного пана, который застыл, удивлённо таращась на бегунов, и задел его плечом. Юношу шатнуло в сторону, он наступил на край сутаны, запутался в ней и с разбегу грохнулся об землю так, что из глаз посыпались искры. При падении больно ударился коленом и бедром, а заодно проехался на животе. Но хуже всего было то, что он запутался в складках широкой одежды, не мог сообразить, где верх, а где низ и, вдобавок, ничего не видел.

- Давай, Бжиш! – раздался над ухом голос Петера.

Сильные руки подхватили парня и поставили в вертикальное положение. Бжишек охнул, ступив на отбитую при падении ногу, скинул с головы капюшон и неловко захромал вслед за шляхтичем. Нога нещадно болела, ободранный живот горел, сутана путалась и замедляла и без того невысокую скорость. Бжишек понял, что не сможет бежать. Он остановился, с тоской посмотрел на улепётывающего во все лопатки Петера и со вздохом повернулся к преследователям.

Их было трое: один, невысокий с дубинкой, вырвался вперёд; позади него бежали ещё двое с кинжалами. Остальные, включая Милоша, похоже, отстали.

Тем временем люди с криками разбегались, стараясь убраться подальше от спятивших овощей. Бжишек с великой радостью присоединился бы к ним. Глядя на приближающегося невысокого бегуна, юноша лихорадочно вспоминал основы кулачного боя, которому безуспешно пытался его обучить старший брат Войцех. Увы, всё что вспомнил – это совет: «Как подойдёт поближе, бей кулаком прямо в нос!». Было ещё что-то про солнце, которое должно было слепить противника, но Бжишек сомневался, что на это стоит рассчитывать, учитывая, что светило уже скрылось за краем стены. В деревне юноше довелось дважды драться со сверстниками, и оба раза он был бит. Не особо сильно, но основательно. Так что на удачный исход в нынешней ситуации рассчитывать не приходилось. Тем не менее, парень, сжав кулаки и стиснув зубы, дожидался невысокого преследователя.

Дальше произошло неожиданное. Бжишек внезапно увидел вражеский нос прямо перед собой, размахнулся и стукнул по нему изо всех сил. И что самое поразительное – попал! Что-то хрустнуло, из носа неприятеля брызнула кровь, он уронил дубинку, отступил на шаг, схватившись на переносицу, и осел на землю.

Бжишек так удивился, что у него даже мысли не возникло подхватить оброненное оружие. Он просто стоял и таращился на поверженного противника, хлопая глазами. И только когда кто-то громко выругался, юноша вспомнил про других преследователей.

Их было двое, рослые и плечистые. Несмотря на заляпанную одежду, их вид внушал трепет, который ещё больше усиливался при взгляде на оружие в руках. Бжишеку стало дурно, кровь отхлынула от лица, а сердце переместилось куда-то в район пяток. Нечего было и думать драться с ними.

- Стойте! – булькнул юноша, неуклюже пятясь от них.

С тем же успехом можно было взывать к камням в мостовой, неприятели не задержались ни на шаг, подступая всё ближе, обходя по сторонам. Их лица светились злобой, и Бжишек понял, что для него всё кончено.

Однако, внезапно, ситуация изменилась. Пара замедлилась и, как по команде, уставилась за спину парню. Тот не выдержал и тоже быстро обернулся. И удивился ещё раз, даже больше, чем своему удачному удару. Прямо на них, оскалив зубы и размахивая саблей, нёсся разъярённый Петер с непокрытой головой. Похоже, свою магерку он где-то потерял. Честно признаться, увидев его, Бжишек не на шутку струхнул, даже больше, чем при виде пары лиходеев. А те, узрев нешуточную угрозу, попятились.

- А ну, дзивки, курва маць, сейчас я вас пошинкую! – заорал Петер и крутанул саблей над головой.

Преследователи не выдержали, повернулись и помчались прочь во весь опор.

Шляхтич добежал до Бжишека и остановился тяжело дыша.

- Ты чего отстал? – набросился он на юношу.

- Нога, - сказал Бжишек.

- Что нога? – удивился черноволосый.

- Болит, - удручённо ответил парень. – Не могу бежать.

- Это очень плохо. Сейчас они опомнятся и вернутся назад.

И действительно, Бжишек увидел показавшегося невдалеке Милоша, который размахивал руками и, судя по всему, ругался на своих трусливых подельников. Убегающие остановились, затем дружно двинулись к ребятам.

- Ну, всё, нам конец, - махнул рукой Петер.

- А твоя сабля? – пискнул Бжишек.

Шляхтич покачал головой.

- Нее, эта фамильная сабля только для парадов, если ей кого-то стукнуть – может разломиться и тогда мне отец точно голову открутит.

Черноволосый увидел невысокого бегуна со сломанным носом, который пытался подняться на ноги и от души пнул его ногой под зад. Тот снова растянулся на мостовой.

- А ну стоять всем курвы!! – проревел вдруг властный голос откуда-то сбоку.

Бжишек глянул туда, и в который раз за этот день испугался до усрачки. Тяжело ступая по мостовой, к ним спешил десяток стражников в тяжёлых доспехах. Половина была с алебардами, другая половина тащила взведённые арбалеты. Судя по сжатым губам и злым лицам, шутить они не собирались. Командовал стражниками суровый седой десятник с саблей в руке.

– Бросай оружие, а то всех порешим!! – заревел он снова так, что у Бжишека заложило уши.

Ослушаться приказа никто не посмел. Первыми бросили дубинки лиходеи. Вслед за ними шляхтич аккуратно положил саблю на землю. Бжишеку бросать было нечего, потому он просто поднял руки вверх и замер.

Петер повернул к нему голову и, с кривой улыбкой, сказал:

- Вот теперь-то мы точно влипли, дружище!

Бжишек не мог с ним не согласиться…

 

Войту было лет шестьдесят, но он всё ещё оставался крепким седоусым и седобородым мужчиной, который, казалось, запросто может переломить своими здоровенными жилистыми ручищами лошадь пополам. Его дорогой ярко-красный жупан из бархата был расшит золотым цветочным узором. Контуш был подбит соболиным и куньим мехом.

Войт тяжело ходил по светлице, заложив руки за спину и, похоже, был зол до чёртиков. Наконец он остановился и вперился тяжёлым взглядом в Бжишека, а затем - в Петера.

- Меня не было три недели! – зарычал войт. – Три, мать их так, недели, которые мы с парнями по лесам и чащобам мотались, чтоб тех говнюков из Шиплишков поймать! И мы их изловили, вылезли из лесов и попёрлись в город, чтоб, как обычно, повесить на площади! И что я слышу по дороге в свой город? – он снова посмотрел на Бжишека.

Тот судорожно сглотнул, не зная правильный ответ. Войт помолчал и продолжил:

- А слышу я во всех корчмах вдоль тракта вот что: «в Подляхии-де появился страшнющий и сильнющий чароплёт Збышек. С полтыщи лет ему, а выглядит юнцом. Это-де прямой потомок величайшего чародея, того самого Збышека Небесного, если не он сам во плоти! Весь в чёрном ходит, в руках посох с колдовским камнем огроменным. И дива дивные творит сей колдун жуткий, такие, что и сказать-то боязно! Лиходеев разит тыщами, дома по камешку вмиг разносит ибо силами природными могучими владеет и даже животинами повелевает!» А самое главное – что он в Ломже сидит, моём, мать его так, городе!

Войт пригладил усы и, так и не дождавшись никакого ответа, продолжил:

- Мчу я, значит, как оголтелый в свой город, загоняю лошадок до кровавой пены, а Ломжа уже гудит, что разорённый улей, того и гляди бунт поднимется. И что я узнаю? – спросил войт, звенящим от напряжения голосом.

Петер и Бжишек благоразумно помалкивали. Не дождавшись от них ни слова, войт ответил сам себе:

- Я узнаю - Матка Боска! - что великий чародей Збышек за гратами, а с ним - кто бы вы думали? – Петер, чтоб его так, Сладек!

Он остановился перед окном, за которым слышались вопли толпы, и принялся покачиваться с пятки на носок. Затем снова зарычал:

- Я, в панике, кличу начальника городской стражи, как же так, почему великий колдун сидит тюрьме, а не в палатах и узнаю, что учинили эти два засранца.

Он принялся загибать пальцы.

- Разгромили корчму уважаемого пана Анджея Ковальчика – раз…

Бжишек, наконец, решился хоть что-то сказать в их с Петером оправдание:

- В корчме всего-то стены и пол заляпали… - пискнул он.

Войт ожёг его свирепым взглядом и продолжил, будто ничего не слышал:

- …учинили погром и разрушения в торговом квартале – два…

Но Бжишек решил не отступать:

- Всего-то пару рядов перевернули…

- …сбили и переехали телегой городского судью - пана Ярослава Ковальского - три…

- Это не мы, это Карасик, сам по себе! – возмутился Бжишек.

- …хотя, это вы правильно сделали! Этот бычий пузырь давно уже под меня яму роет и сместить пытается…

- Дядька Ян, мы…- начал было Петер, и осёкся.

- А ты закрой своё поддувало, ледар! – заорал войт, наставив на шляхтича указательный палец. – Или ты думаешь, что если ты - младший сын моего старого боевого побратима Казимира Сладека, то можешь творить в моём городе, что вздумается и нагло лыбиться мне в лицо?

Петер отчаянно замотал головой.

- Так вот, - продолжил загибать пальцы войт, - поранили около трёх десятков человек, устроив чародейство в самом людном месте – четыре…

Тут Бжишеку оправдываться было нечем. Люди разбегались и сталкивались, твёрдые овощи секли кожу и глаза. Многие действительно получили травмы.

- …попортили товару торговцам, которые честно уплатили пошлину, на двести или даже триста злотых. Они до сих пор со списками убытков, размером с городские ворота, толкутся возле моего дома. Пять.

Войт загнул последний палец на левой руке и перешёл на правую.

- Разнюхивали сведения о том, что творится в воеводстве и где какие разбойники промышляют, никак готовясь устроить бунт – шесть…

- Что?! – вытаращил глаза Бжишек. – Какой бунт, какие разбойники?

Войт нахмурился.

- Некто Адам Вуйчик настаивал, что ты выпытывал у него все новости Подляхии, угрожая, если не расскажет, обратить в старого пенька…

Бжишек вспомнил говорливого деда перед воротами и от возмущения даже не знал что сказать.

- Аа, ладно! – седобородый Ян разжал руку и махнул ей, в сердцах. – Всё это чушь собачья! Самое главное – это то, что великий чародей Збышек… - он понизил голос до шёпота, - проходимец и обманщик. Он ничего путного-то не умеет!

Бжишек молчал. Что тут говорить – так всё и было.

Войт хмуро покачал головой.

- Всё воеводство на ушах стоит, слыханное ли дело – чародей, как встарь, в Подляхии появился. Магнаты и знатные шляхтичи требуют на Виленское воеводство войной идти, чтоб Кольно вертать, сам пресветлый князь Володзимеж Потоцкий из Белостока, отослал срочную депешу в Вильну, с требованием немедленной встречи с пресветлым князем Йонасом Заславским, для переговоров, и спешит сюда со свитой, чтоб могучего чародея с собой для острастки взять…

Он принялся ожесточённо тереть лоб рукой.

- …а великий колдун, оказывается, умеет только выращивать тыквы и лопать их!

Войт тяжело опустился на стул и посмотрел на двух друзей.

- И что я должен сказать пресветлому князю Володзимежу, когда он пребудет в Ломжу через пару дней? Что великий чародей может тыкву ему вырастить? Или лопнуть? Так, мать его так, самый тупой малец в деревне может тыкву лопнуть, без всякого колдовства, если жопой на неё сядет! Да что там тыкву – жабу может надуть соломинкой и лопнуть!

Войт ещё раз покачал головой.

- Не удивлюсь, если меня так же надуют и лопнут, как ту жабу, после того как я пресветлому князю правду скажу…

- Дядька Ян, - решительно вмешался Петер. – Послушайте что скажу.

- Ну? - седобородый поднял на него тяжёлый взгляд. – Говори, хуже уже не будет.

- Если сказать правду, нас двоих сразу казнят, а вас лишат чина, заберут имения и сошлют на границу или ещё что похуже.

- Это я и сам знаю, - скривился войт.

- А настоящую правду знаем только мы втроём, - тихо сказал Петер. – И больше ни одна живая душа. Все остальные думают, что Бжишек, то бишь Збышек – чародей. И это действительно так, он может творить волшбу.

- Так к чему ты клонишь? – нахмурился мужчина. – Не пойму.

- Никто не должен знать, что он чего-то не может. Пусть селяне, шляхтичи и магнаты будут верить, что он может если не всё, то очень многое. Пусть пересказывают слухи друг дружке. Мы вот тоже знаем, что в Виленском есть свой колдун и что он вроде как молнии метает и людей жжёт, но сами-то вы их видели? Нет! И вряд ли вообще кто-то видел, но зато слухов – полно.

И Бжишеку не надо никого жечь и разить молниями, пусть слухи о том, что он может это сделать разят наших противников и вдохновляют наши войска. А мы уж придумаем, как и чем эти слухи подпитывать. Если сможете донести это до пресветлого князя наедине – все останемся целы, и с немалой выгодой для себя и всего воеводства, - закончил свою речь шляхтич.

Войт сидел, нахмурившись, и сосредоточенно думал. Наконец, он поднял взгляд на Бжишека.

- Точно больше никто правду не знает? – спросил он. – А твоя семья?

Бжишек подумал об оставшемся дома брате Михале и покачал головой.

- У Збышека из Пнинии, великого чародея Подляского воеводства нет семьи. Я сирота…

 

Глашатай набрал полную грудь воздуха и выпалил:

- Пресветлый князь Володзимеж Потоцкий, правитель Подляского воеводства и великий чародей Подляхии - Збышек из Пнинии!

Бжишек, разодетый в дорогущие одежды из шерсти, шёлка и бархата и подбитые тёплым мехом, степенно зашёл в залу, вслед за своим правителем. Последнее время он только и делал, что учился ходить, как и полагается второму по статусу лицу в воеводстве.

- Пресветлый князь Йонас Заславский, правитель Виленского воеводства и великий чародей Вильны – Войцлав из Стародревии.

Бжишек не смотрел на вражеского правителя, только на человека, в немыслимо дорогих одеждах, который вошёл следом за князем. Сейчас, весь тщательно выверенный план может рухнуть, если чародей из вражеского воеводства поймёт или как-то почувствует, что Бжишек – пустышка. Юноша боялся вздохнуть, сердце на мгновение замерло.

Виленский чародей медленно посмотрел на него, их взгляды скрестились, и Бжишека обожгло пронизывающими льдисто-голубыми глазами. Они долго смотрели друг другу в глаза, затем чародей из Стародревии повернулся к своему правителю, что-то шепнул и кивнул головой. Тот скривился, словно съел кислую грушу. Володзимеж, напряжённо следивший за безмолвной дуэлью чародеев, наоборот, расплылся в улыбке, кивнул Бжишеку и подошёл к Йонасу.

- Ну что, пресветлый князь, потолкуем о возвращении города Кольно? – спросил он весело.

Виленский правитель ещё раз скривился, и они отошли в сторону.

- Пойдём, пожалуй, и мы с вами, пан великий чародей из Пнинии, потолкуем о делах колдовских и только нам понятных, - довольно громко произнёс виленский чародей, подходя к Бжишеку. – Думаю, нам есть о чём поговорить.

Юноша бесстрастно кивнул, хотя сердце билось в самих пятках. Они неторопливо прошли через зал, и вошли в одну из комнат, где находился десяток человек из сопровождающей свиты.

- Вон отсюда! – резко произнёс виленский колдун.

Никто не посмел ослушаться его властного тона. Люди, подталкивая друг друга, спешили побыстрее выскочить из комнаты. Бжишек дождался пока последний проскочит мимо него, затем плотно затворил дверь и медленно повернулся к чародею.

Они молча смотрели друг на друга одинаковыми голубыми глазами, а затем… бросились в объятья.

- Бжишек!

- Войцех, живой!

Они долго стояли, обнявшись, и Бжишек чувствовал, как горячие слёзы текут по его щекам и капают на дорогую ткань. Наконец братья разорвали объятья.

- Что же с тобой произошло, Войцех, когда ты повёз то клятое зерно на продажу? – жадно спросил Бжишек.

- Долгая история, была засуха, я вызвал дождь, процесс кто-то увидел, донёс и… - старший брат махнул рукой, - всё завертелось, закрутилось и дальше пришлось подстраиваться под обстоятельства, чтоб не лишиться головы. Так я, внезапно, стал могучим волшебником – Войцлавом из Стародревии, надо ведь было что-то придумывать, чтобы к вам с Михалом след не привёл…

- А я повёз тыквы и репу в Ломжу, - перебил его Бжишек. – И видишь, кто я теперь? Великий чародей Збышек из Пнинии!

- Наверное, это там же, где и Стародревия, - с улыбкой сказал Войцех.

Оба рассмеялись.

- Как там Михал? – жадно спросил Войцех. – Ему ведь уже четырнадцать, да. Вымахал, небось?

- С меня ростом уже! – отозвался Бжишек, улыбнувшись.

Он тосковал по младшему брату.

- Думаю, сейчас ситуация поменяется, - сказал Войцех. – Раз у Подляхии тоже есть чародей, Йонасу придётся, скрепя сердце, поумерить свои аппетиты и перевести взор на другие воеводства, может быть Мазовецкое или Люблинское, а наши воеводства будут уравновешены…

- На какое-то время, - отозвался Бжишек. – Год, два или даже три, а потом весы качнутся в одну из сторон.

- Почему это? – удивился Войцех.

- Потому что через год, два или три, Михал обретёт полную мощь. Он – единственный в нашей семье за много поколений, кому доступно настоящее могущество. Те силы, которыми обладал наш далёкий прадед – великий чародей Збышек Небесный…

Войцех кивнул:

- Да, ты прав. Главный вопрос заключается вот в чём: в какую сторону он поедет – в Ошмяны, как я, или в Ломжу, как ты?

Бжишек внезапно нахмурился.

- Нет! Главный вопрос в другом: что будет, если Михал поступит по-своему и поедет куда-то ещё?

Вопрос повис в воздухе, оба брата, задумавшись, молчали…

 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 9. Оценка: 4,00 из 5)
Загрузка...