Снова дождь.

Мириады мельчайших брызг, растворившись в воздухе, приятно освежали лицо. Балахон тяжелел. Казалось, водный великан положил на меня руку и давил всё сильнее. Когда я миновал знакомую калитку и увидел двухэтажное здание из серого камня, капюшон промок окончательно.

Крупные капли настойчиво бились о черепицу крыши. Вот и привычные четыре ступени из мрамора остались позади меня. Приоткрыв тяжёлую буковую дверь с медной обивкой, позеленевшей от дыхания времени, я проскользнул в прихожую, а из неё попал в узкий полутёмный коридор.

Частые торопливые шаги разбудили эхо. Служащая, высокая девица, принимая мой балахон, не смогла сдержать снисходительную улыбку, но учтивый поклон, как положено по этикету, изобразила.

— Пожалуйте, учитель Олрен, — по своему обыкновению мягко произнесла она. — Ваших подопечных сейчас приведут.

Пройдя в маленький, но светлый и уютный класс, я первым делом открыл окно. Хотелось взбодрить застоявшийся дух помещения. Мгновенно повеяло свежестью. Довольно хмыкнув, я обтёр седую бороду старым полотенцем с вылезающими нитками. Неспешно достал из ящика стола книгу и склянки, порошки трав и пару свечных ламп. Не успел я разложить нехитрую магическую утварь, как появились первые ученики.

Школьные робы замелькали возле стеллажей с книгами. Каждый брал свои записи, сделанные ранее. Дети поочередно кивали мне, а их губы бесшумно говорили: «Здравствуйте, учитель!»

Наконец, ученики замерли. Каждый у своего стола. Сегодня их было пятнадцать. Я подумал, что это символично, ведь сегодня пятнадцатый день нового года. Совсем скоро настанет предпосевная пора, оживут торговые пути и проснутся после зимних холодов города и деревни. А наши занятия, напротив, прервутся на полгода.

— Здравствуйте! — поприветствовал я.

Дети ответили и снова в разнобой:

— Здравствуйте, учитель!

Когда все ученики, стараясь не шуметь, устроились на дубовых лавках, взметнулась тонкая девичья рука. Я мог бы, даже не смотря в класс, угадать, кто именно требует внимания.

— Слушаю, Сенеста.

Поднялась девочка двенадцати лет, худая и с русой косой до пояса, которую она держала поверх ученической робы и вперёди. Напоказ собеседнику.

— Учитель, я хотела бы попросить… — начала она, подбирая слова. Я поймал взгляд внимательных глаз и посмотрел на окно. — Да-да! Закрыть! Очень дует…

Уверен, будь створки закрыты, она попросила бы ровно об обратном.

— Конечно, пожалуйста.

Девочка радостно вспорхнула и побежала к окну. «Ребёнку не хватает самовыражения», — спокойно подумал я и отрыл затёртую книгу в кожаном переплёте.

— Страница восемь. Сегодня не будет лекции. Мы с вами почитаем с подзаголовка «Призыв» и поработаем с мыслеобразами.

Опять рука. Сенеста успела звучно закрыть окно, вернуться на место, найти свои записи и придумать новый вопрос. Я молча кивнул, но прерывать свою речь не собирался.

— Данная работа потребует большей концентрации, чем обычно. Мы с вами прикоснёмся…

— Простите, учитель. Но Вы говорили… Будет ли сегодня практика? Все её очень ждут.

Остальные дети ожидания никак не выражали. Я бросил на Сенесту строгий взгляд. Нет, я не сердился на неё, но в школе правила неукоснительны.

— Ученикам запрещено перебивать учителя и выступать с места без разрешения. Пора бы запомнить!

— Простите, — пискнула девочка. Она схватила косу одной рукой, а другой принялась теребить и очень рьяно.

Я с трудом сдержал улыбку. Сенеста выглядела забавно.

— Так вышло, потому что неправильно Ваш кивок расценила. Ещё раз прошу прощенья, учитель.

Садясь, она внимательно посмотрела на меня. В этом взгляде я уловил озорной огонёк лукавства.

Всё она правильно расценила, эта хитрая лиса. Разве что не рыжая.

— Практика будет. Но к ней необходимо подготовиться. Верно, Сенеста?

Она молча кивнула.

— Вы ведь все готовы пройти нужный путь? — я выделил последние два слова. — Пройти, чтобы преуспеть в сегодняшней практике, не так ли?

Я обвёл взглядом класс, но следил лишь за одной ученицей. Сенеста снова кивнула.

Артикулируя слова и подчёркивая ударения, я стал медленно читать. Хор детских голосов вторил мне неразборчивым гулом. Дети сосредоточенно следили за текстом, пыхтели и мотали головами, выговаривая мудрёные словоформы. Временами мне казалось, что я не слышу голос Сенесты, но вот он снова угадывался в общем гуле. И снова терялся, исчезал.

Простейшую мыслеформу я поймал с первого раза. Гордо вытянув правую руку ладонью вверх, я показал ученикам танцующий огонёк. Дети повскакивали с мест, но я, быстро сжав пальцы в кулак, прервал заклинание. Желание показать себя, похвастаться умением, сбило с правильного пути. Сперва следовало поработать с заклятьями учеников и лишь после показать свои способности в прикладной магии.

Стараясь не думать о том, что, вернее, кто, побудил меня создать огонёк раньше задуманного времени, я занялся мыслеобразами учеников. Они концентрировались на тексте «призыва», уходили в свои мысли, а я настраивал учеников, неспешно вещая наставления.

Искры и крошечные алые облачка над своими ладонями увидели все, кто пришёл на мой урок, но оформленное пламя удалось лишь единицам.

Стоило мне произнести: «Урок окончен, спасибо всем!», как Сенеста резко сжала в кулак пальцы, от чего её огонёк погас.

Я, как и многие в классе наблюдал за ней, и похвалил ученицу:

— Ты молодец, у тебя одна из самых стабильных мыслеформ в классе, которой, как видишь, даже удалось ожить.

Я не стал упоминать, что у соседа слева всё получилось едва ли не лучше, чем у меня самого. У мальчика врождённый талант. К своему стыду, всё время забываю его имя.

— Благодарю, — холодно отозвалась Сенеста и деловито пожала плечами. — Красивая магия, да. Но какой от неё толк? В ней ни света, ни тепла… Ничего!

— А тебе, наверное, сразу огненный удар подавай?! — огрызнулся тот самый сосед слева, нескладный, коренастый мальчишка с короткой чёрной чёлкой. — Желания по происхождению, смотрю.

— Ой, да отстань, — огрызнулась Сенеста и, не унявшись, продолжила: — Ну а правда, учитель, какой прок в этих огоньках?

— Мой курс лишь теоретический, — с расстановкой ответил я. — Проба своих сил. Но всегда можно пойти дальше.

— Но не здесь, — с готовностью выдохнула Сенеста.

Она знала окончание моей фразы.

 

* * *

 

Возвращение в душный город после полугода на Восточном Взморье, стало для меня тягостным. Праздник Урожая уже минул, но погода всё ещё стояла жаркая. На мощеных улицах я не находил себе места. И ждал прохладную тишину класса.

Миновав знакомую калитку и четыре ступени серого мрамора, я приоткрыл дверь, на этот раз не разглядывая её.

Но в длинный коридор я так и не попал. Двое рослых стражника преградили мне дорогу посередь прихожей. Оба в кожанках и при коротких копьях.

— Олрен-учитель, как я понимаю? — спросил один из них, более рослый и широкоплечий.

— Следуйте за нами, — не дожидаясь ответа, приказал второй, обладатель мерзкой рыжей бородки. Выверенным движением он схватил меня за руку.

Мне, человеку в летах, не следовало задавать вопросов и уж тем более — сопротивляться. Воин хоть и держал некрепко, но через пару шагов меж старческих лопаток пробежала холодная липкая струйка. Себя не обманешь, как ни старайся.

Я не разглядывал провожатых, стараясь успокоиться и настроиться на рассудительный лад.

Стражи, проводили меня в кабинет директора и удалились быстро. Лишь песочного цвета плащи мелькнули в дверном проёме. Вместо директора за его столом сидел другой знакомый мне человек.

— Привет, Олрен, — кивнул градоначальник, грузный мужчина в бордовой мантии с дорогой отделкой. — Директор на обходе школы. Садись, любезный.

Фраза звучала гладко, будто заранее заготовленная. Я поздоровался и весь обратился в ожидание. Он погладил свои пышные чёрные усы указательным пальцем.

— Уехать тебе надо. И не соваться больше в город. Сроку у тебя два штриха песчаных часов, что на площади главной. Вопросы?

— Директор правда в школе или сняли его?

От волнения я закашлялся.

— Да, он останется на месте и в курсе всех дел. Твоего — в том числе. Не переживай за старика.

— Ваш визит в школу связан только со мной?

— Олрен! Не смеши. Нет, конечно! Были дела… поважнее. Твоё так, заодно.

— Моя работа закончена навсегда?

— Это не моя прихоть. Так велит Его Величество. Никакой прикладной магии в обычной школе. Я и так тебе позволил слишком много.

А что он позволял?

— Указ короля — закон для подданных, — произнёс я, чувствуя, как меня начинает трясти.

— Рад, что мы друг друга так быстро поняли.

Лениво поднявшись с места, градоначальник протянул мне руку. Лишних проблем я не желал и нехотя принял рукопожатие.

С возрастом я стал плохо запоминать имена. Кажется, его звали Кервес. А может, и Кервет. Но его цепкий оценивающий взгляд, полный чувства собственного превосходства, въелся в память навечно.

Хотелось верить, что он просто исполнял королевский указ. Да и какие личные счёты могут быть у Кервена, такого важного господина, с пожилым чародеем вроде меня?

Пока один из стражников провожал меня в класс, я размышлял, ничего не видя и не слыша вокруг.

— У тебя полштриха на сборы, — вернул меня в реальность голос стража. — Собирай, грузи, проваливай! Я жду у дверей. Или помощь нужна?

Последнее мало походило на заботу. Скорее, это была хорошо замаскированная угроза. Я, вежливо отказавшись, принялся собирать вещи. Удача, что среди них нашёлся заплечный мешок. А ещё повезло, что вещей оказалось ровно столько, сколько я мог донести без посторонней помощи.

Я небрежно завернул склянки в полотенце, которым обычно вытирал бороду, аккуратно положил сверток на книги и закинул мешок на плечо. Стражник проводил меня кивком.

Одна только радость ждала меня во дворе. Назойливое Светило скрылось наконец за тучку, и пыльный зной сразу ослабил хватку. Под ноги легла дорожка к калитке.

Подняв взгляд, я увидел детей. В их классе я преподавал. Ученики заметили меня гораздо раньше и принялись перешёптываться. Но все замолчали, стоило мне подойти к ним поближе.

Их вывели на прогулку между занятиями. «Где же учитель или сопровождающий?» — подумал я и огляделся, опасаясь увидеть второго стражника. Возможно, он вышел, чтоб присмотреть за мной во дворе школы. Но нашлась только служащая. Та самая, которая обыкновенно встречала меня в коридоре и провожала в класс. Она стояла в стороне и, казалось, выказывала полное равнодушие к происходящему.

Проходя мимо детей и ловя их взгляды, я пару раз кивнул им. Это был класс Сенесты. Саму девочку я узнал не сразу. За лето она повзрослела, ростом вытянулась и больше походила на взрослую девушку, чем на капризного ребёнка. Вместо косы Сенеста носила теперь большой пучок волос на затылке.

— Вы уходите, учитель? Но почему? — услышал я её голос. Он остался таким, каким я его знал всегда.

Сенеста смотрела на меня. Фальши не чувствовалось, и я ответил как можно проще и вполне искренне:

— Это решение школы. Не моё.

— Школы или отца?

— Возможно, и самого короля.

Наши взгляды встретились. Она не скрывала отчаяние и грусть. А смотрели на Сенесту, словно опасаясь меня, почти все её одноклассники.

Наконец, она опустила голову и горько процедила лишь одно слово:

— Жаль…

В нём угадывалось разочарование миром и обида на меня, так легко отступившего.

— Прости, иначе не получается. Прощайте!

Я дошёл до калитки и понял, чувствуя на спине её взгляд, что этого слова недостаточно. Обернулся и снова увидел глаза Сенесты. Большие, внимательные и немигающие, словно звёзды ясной ночью.

— Спасибо за поддержку, Сенеста!

Я не побоялся выкрикнуть это. Она — дочь градоначальника, этого Кервема. Никто ей ничего не сделает.

Сенеста заметно кивнула, улыбнулась и подняла правую руку. Я понял, что ей было всё равно, о чём шепчутся одноклассники. Доносы служащих школы тоже не пугали её.

Я удивился, но всего через пару мгновений задорный огонёк заплясал на повёрнутой к небу ладошке. Мне, опытному магу, и то понадобилось больше времени, чтобы зажечь ответное заклятье.

Лишь потом я осознал, что хитрая Сенестра, наверняка, подготовила мыслеформу заранее. Хотела порадовать меня, старика, и ей это удалось. А в тот момент я в последний раз кивнул благодарной ученице, резко погасил свой огонёк и вышел за калитку, навсегда покинув школу.

Погода менялась. Ветер нагонял с далёкого Восточного Взморья тучи. Я радовался этому. Дождь перед длинным путешествием всегда был для меня доброй приметой.