Я проснулся рано утром и увидел, что всё вокруг заволок плотный белый дым. Лёгкие жгло, а в носу нестерпимо свербило от чада и гари. Инстинкты, наработанные за годы службы в Ордене, заставили меня вскочить и развернуться лицом к спасительному окну. Из глубины памяти сами собой выпрыгнули несколько простых заклятий. Среди них были и те, что спасут от огня, и те, что не дадут разбиться, при падении с пятого этажа.

В следующий момент, те же инстинкты заставили меня замереть и очень-очень быстро оглядеться и обдумать ситуацию. Оглядывался я, разумеется вовсе не глазами.

Вопли. Ругань. Топот ног по лестнице между третьим и четвертым этажами. Шипение углей, залитых водой. Снова ругань. Затрещина. Нытьё.

Я облегчённо вздохнул. Пожар отменяется. Просто заезжему приказчику, который остановился аккурат подо мной, захотелось с утра откушать жареного карпа, но что-то пошло не так. Виноватым оказался недоросль племянник этого самого приказчика, который напросился в слуги к дяде, чтобы поглазеть на столицу.

Отпер засов и распахнул окно. Немного поработав с воздухом, заставил весь дым собраться в тугой жгут, и тот, струясь и извиваясь быстро покинул каморку, служившую мне секретным убежищем. Мда, дым без огня всё-таки бывает.

Что ж, из-за ранней побудки у меня появился незапланированный час или около того. Я достал припасённые с вечера ломоть хлеба и кусок сыра и устроил себе лёгкий завтрак. Стоило только успокоиться, как на самой границе сознания я ощутил слабое, но настойчивое беспокойство. Эта знакомая особая тревога без ясных причин. Иногда она служила предвестником беды, или неожиданной встречи, а иногда необычной находки. Хотя чаще, позудев день-два, она пропадала без следа.

— Где ж ты была раньше! — проворчал я, потирая правую голень.

Не ввяжись я прошлой осенью в скачки по степи, не сломал бы ногу. Глядишь, был бы теперь на полпути к какому-нибудь очередному заброшенному святилищу или храму давно забытых богов. Куда как веселее, чем чахнуть в подвалах Инквизиции.

Чтобы привести мысли в порядок, я дал волю другой орденской привычке, необходимой для ведения экспедиционных журналов, — я принялся прокручивать в голове события предыдущего дня.

 

Сначала мне нужно было пройти по коридорам вдоль всего здания столичного инквизиторского совета, несколько раз спуститься и подняться с этажа на этаж, делая петли. Наконец, я оказывался в хранилище улик, которое залегает на глубине десятка футов точно под крыльцом, через которое я входил. Рутина, ставшая уже привычной за последние полтора месяца.

В самом хранилище меня уже ждала напарница Мира Лейн — милая девушка полукровка с заплетённой по-простому косой и вечно задумчивым выражением лица. Она же — единственное светлое пятно во всем этом торжестве скуки и уныния.

— Привет, Мира! — Разогнавшись в коридоре, я не заметил как пролетел половину комнаты. — Извини, я опять опаздываю.

— Доброе утро сэр Фликкер. — Девушка сделала лёгкий книксен. Мне так и не удалось убедить её отказаться от политезов, сказывается разница в возрасте и происхождении. — Нет-нет, это я пришла пораньше, а вы задержались не больше чем на четверть часа.

— Ага... — Я посмотрел ей в глаза. Она потупила взгляд, а на губах промелькнула тень улыбки.

— А ваша хромота, я смотрю, уже прошла?

Я попереминался с ноги на ногу, прислушиваясь к ощущениям.

— Ты знаешь, пожалуй что да. По крайней мере, за сегодня я ещё ничего такого не ощутил. Это всё весеннее солнце, оно творит чудеса! Кстати, тебе бы тоже не помешало почаще вылезать из подвалов, а то ты выглядишь бледно.

Мира обошла сбоку рабочий стол, специально передвинутый на центр комнаты, и взяла в руки небольшую грифельную доску.

— Мне нужно ещё многое выучить, чтобы пройти аттестацию в этом году. Так что, для прогулок у меня просто нету времени. Но после завершения инвентаризации... — она обвела рукой кучки разнообразных предметов на столе, — ...господин Сильверхорн обещал недельный отпуск.

— Хорошо бы, если так... А то, знаешь, наградой за отлично выполненное задание частенько оказывается другое задание.

Мира озадаченно посмотрела на меня.

— Не обращай внимания, — я улыбнулся. — Орденский юмор. Ты, кстати, вчера говорила, что мы хорошо опережаем график.

— Да, это всё, что осталось в третьей секции. — Она кивнула в сторону стола. — Четвертая и пятая секции по графику расписаны на следующую неделю, и мы могли бы приступить...

— Постой-постой! — перебил я её.

Подойдя к столу, я бегло оглядел разложенные предметы: фибулы, пара зеркал, какие-то пуговицы — не склад улик, а галантерейная лавка какая-то! Ржавый мужицкий топор с расколотым топорищем и оплавленным обухом выглядел на этом фоне чужаком и ютился на самом краю.

— С этим... — Я потёр подбородок. — С этим мы, пожалуй, легко управимся за сегодня. И тогда у нас появится два дополнительных выходных. Слушай, а ты никогда не бывала в парке королевского дворца?

— Я? Н-нет... — Мира потупилась и почему-то покраснела.

— А хотела бы?

— Кто ж меня туда пустит?!

— Значит решено! Завтра я устрою тебе экскурсию в закрытую часть королевского парка.

— А-а... как? Это будет законно? — Она выглядела обеспокоенной.

— Абсолютно. В день весеннего солнца открываются особые двери, — Мира удивленно выгнула бровь. — Обещаю, такого ни в одной книге не прочитаешь!

— Я... подумаю.

— Вот и славно. Давай тогда уже к нашим побрякушкам. Начнем, пожалуй с этого топора.

— Да, конечно. — Мира взяла кусок мела и сделала на грифельной доске первые пометки.

Я подхватил топор телекинезом и отлеветировал его на пробирный стенд.

— Начинаю осмотр, — привычно предупредил я Миру, и открыл для неё свои магические чувства. — Можешь перехватывать моё зрение.

— Подтверждаю, — услышал я одновременно ушами и в своей голове.

Мир вокруг предстал в необычном свете, приоткрывая свою другую сторону. Эталонные кристаллы-резонаторы внутри стенда замерцали цветами, для которых нет названия в обычной речи. Топор из куска ржавого железа превратился в изящный лабрис. Причем, его второе лезвие полностью призрачное, и оно было разбито глубокой трещиной. Трещина эта протянулась от режущей кромки до самого основания, до места, которому в реальном мире соответствует оплавленная бляха на обухе.

— Ты видишь это?

— Да, конечно, — прозвучало только в голове.

Я поднял взгляд на Миру и увидел стройную кобылку единорога. Вокруг её рога едва заметно мерцала магическая аура действующего заклинания.

— Сэр, не отвлекайтесь пожалуйста.

— Ладно-ладно, — Я улыбнулся и продолжил телепатически: — Просто ты всегда касаешься моего зрения едва-едва. Мне кажется, ты многое упускаешь.

Кобылка нахмурилась и дёрнула головой, откидывая от глаз чёлку. Я не мог подавить приступ умиления, и, судя по проступившему румянцу, Мира это тут же почувствовала.

— Сэр, ну пожалуйста! Я вижу ровно то, что необходимо для работы.

Пожав плечами, я вернулся к пробирному стенду.

— Так, значит, записывай!..

 

Весь оставшийся день прошёл крайне однообразно: я производил осмотр предметов и испытывал их на наличие скрытых магических свойств, Мира наблюдала за процессом через мои глаза и прочие чувства и фиксировала результаты.

Все предшествующие дни также не отличались разнообразием. Похоже, Инквизиции от меня действительно нужны только мои магические способности. Похоже, им действительно не хватает людей, и всякий хлам на складе улик действительно копится десятилетиями. Но сегодня, есть возможность внести разнообразие в череду серых будней.

Я поднялся и преисполненный решимости покинул своё убежище.

 

— Привет Мира! — привычно поздоровался я.

— Доброе утро сэр Фликкер. — Мира также привычно сделала книксен, но на этот раз это выглядело очень мило и уместно.

Всё дело в одежде. Сегодня вместо рубахи свободного кроя и холщовых штанов она была одета в бордовое сюрко поверх лёгкого бежевого платья, подчёркивающего все детали фигуры. Талию опоясывал широкий плетёный пояс, а волосы Мира уложила в причёску и прихватила серебряным обручем.

Одежда была пошита из дорогой ткани, но длина подола оставалась умеренной и не стесняла движений. Девушка бы выглядела как служанка-конфиденка знатной леди, если бы не притороченный к поясу кинжал, широкие медные браслеты и медная же бляха-нагрудник — инквизиторские знаки. Я представил как мы идём под руку по городу, и с первого взгляда не поймёшь кто кого сопровождает... или конвоирует.

— Ты выглядишь очаровательно! Только, эти... побрякушки, — я постучал по запястью, — это обязательно?

Мира улыбнулась и зарделась румянцем.

— Спасибо, сэр. Да обязательно. Мне нельзя выходить на улицу без знаков отличия. — Она опустила взгляд и потёрла браслет на левой руке. Там снаружи, я и снять-то их не смогу. Никто не сможет.

— Ладно. Вроде бы нам там осталось совсем немного и можем идти?

— Да, конечно. Я только заполню обобщающий формуляр и подошью протоколы осмотра.

— Моя помощь не требуется?

— Нет, спасибо, я всё сделаю сама.

Пока Мира занималась любимым делом всех инквизиторов — бюрократией — я слонялся мимо стелажей хранилища улик. Чем-то это напоминало тайную подземную лабораторию древнего мага. Только чтобы попасть сюда, не нужно ковырять норы в грунте и спускаться на верёвках, рискуя свернуть шею. А так, вокруг те же завалы разнообразнейших артефактов: что-то смертельно опасное, что-то нелепо бессмысленное. Но большая часть предметов это хлам, полностью или частично утративший свою магию.

Всё это время предсказательное беспокойство не покидало меня, оно лишь отступало за границы сознания, стоило мне только сфокусировать на чем-то внимание. А сейчас я почувствовал, как оно оборвалось ненадолго и разгорелось вновь с удвоенной силой. Слева от себя я увидел стопку плоских ящиков. На крышках не было пломб, не было и никаких знаков или надписей.

— А это у нас тут что? Следующая порция на разбор? — окликнул я Миру

Она отвлеклась от бумаг и посмотрела на меня и кучу ящиков.

— Да. Это из пятой секции. Улики, не привязанные ни к какому делу. Я даже не перебирала их толком, я просто не знаю с чего начать сортировку.

Я открыл верхний ящик. Внутри он был поделён перегородками на небольшие квадратные ячейки. Большинство из них пустовало, но одна из ячеек была забита доверху грудой берестяных свитков, в другой лежал ржавый гвоздь… один, без ничего. Ещё я обнаружил подкову, ключ странной формы и настоящий золотой королевский тетрабит чеканки трёхсотлетней давности. Я присвистнул, прикидывая что можно было бы купить на одну такую увесистую монету. Особнячок где-нибудь в глухой провинции у моря? Легко! Или даже, приличную квартиру на первом этаже дома, где сейчас находится моё тайное убежище.

— А что значит не привязанные ни к какому делу?

— Ну-у… всякое бывает. Например, дело могло сгореть при пожаре, сгнить или ещё как-то утратиться. — Я обернулся в сторону Миры. Она задумчиво приподняла голову и водила по подбородку кончиком пера. — Или ещё бывает где-нибудь в провинции, какое-нибудь мелкое дело не успевают толком оформить, как случается что-то серьезное, и нужно срочно бросать всё и разбираться с новой напастью. Вот получается иногда, что улики есть, а дела нет.

— Понятно… Видно, иногда даже инквизиторская бюрократия даёт сбои.

— Ничто не идеально. — Мира пожала плечами, — Только, пожалуйста сэр, не перепутайте там ничего, а то я ещё ничего не фиксировала, — добавила она и вернулась к бумагам.

— Конечно-конечно… — пробормотал я, переставляя в сторону верхний ящик.

Беспокойство нарастало, и я открыл крышку следующего ящика.

“Ого!” — я едва сдержался, чтобы не вскрикнуть вслух.

Ячейки ящика оказались заполнены поблёскиваюими золотистыми сферами, такие используются для хранения действительно опасных предметов. Прозрачные стенки сфер надёжно ограждают содержимое от воздействия магии извне и не выпускают никакой магии наружу. Открыть такой контейнер можно только имея ключевое заклинание. И оно у меня было. Временное, выданное мне для исполнения обязанностей эксперта.

Я пошёл взять с полки магический фонарь

— Нашли что-то интересное? — задорно спросила Мира, когда я с фонарём проходил мимо неё.

— Клад короля-чародея не иначе!

Мира сдавленно хихикнула, тщетно пытаясь заглушить себя шорохом бумаг.

В свете фонаря нутро ящика уже не выглядело столь многообещающе — больше половины сфер оказались пусты. Остальные хранили в себе: несколько мумифицированных пальцев, разнообразные расколотые амулеты, кольцо и какой-то комок ниток. Скрюченные чёрные пальцы я сразу отложил в сторону — предпочитаю не иметь дело с человеческими останками без очень сильной на то нужды. Из амулетов мало что можно извлечь — все они давно и безнадежно испорчены.

А вот сфера с клубком ниток заставила меня затаить дыхание. Когда я её вытащил и рассмотрел внимательно, предсказательное беспокойство целиком заместилось волнением другого рода. Я применил заклятие ключа. Золотистые стенки защитного контейнера растворились в воздухе, и мне на ладонь упал маленький клубок серых ниток. Как только я к нему прикоснулся, у меня пропали последние сомнения, я почувствовал лёгкое покалывание и напряжение десятков заклинаний, завязанных на этот грязно-серый комок. Они складывались в ветвящиеся цепочки, циклы и петли обратной связи, и все были составлены моим характерным почерком. Я узнал их, как будто прошло пятнадцать минут, и не пятнадцать лет, с того момента, когда я последний раз держал этот клубок в руке.

Путешественная нить — артефакт опасный и в производстве, и в применении — уж очень она любит пить кровь. Зато даёт возможность попасть куда угодно, и откуда угодно выбраться, всего-то надо кинуть клубок оземь и приказать чего ты хочешь. Клубок сам покатиться к цели, проскочит в любую щёлку, просочится сквозь любую норку. Тропы потустороннего мира ему не преграда, а наоборот кратчайший маршрут. И не надо смотреть, что клубок такой мелкий — нить и на сотню миль размотается, если, конечно, тебе хватит крови. А когда цель достигнута, можно без лишних усилий телепортироваться с одного конца нити на другой.

Вздумай я изготовить такую штуку сейчас, то велик шанс, что погубил бы себя. И добро бы, если только себя. Но к юным волшебникам природа милосердна и даёт удивительную везучесть во всем, что касается смертельно опасной магии. Вот так, одни недоросли сжигают на сковородке карпов поутру, а другие залазят в секретные лаборатории королевского дворца.

Конечно же клубок путешественной нити у меня тогда отобрали. Невероятно, что я опять его держу в руке. Хотя, если подумать… Где ещё, как не в инквизиторских подвалах он должен храниться? Он действительно должен был осесть на этом складе улик. Другой вопрос — а почему нет никакого дела? Либо отец позаботился, либо что-то случилось. Минуточку. Получается, что этот волшебный клубок нигде не зарегистрирован и не учтён. Если он пропадёт до инвентаризации, то никто никогда ничего не заметит?

Я обернулся в сторону Миры, девушка закончила с формуляром и принялась прокалывать шилом стопку бумаг. Времени на раздумья не оставалось, а я не мог успокоиться и прислушаться к провидческому чувству. К этому ли оно вело меня, не загоняю ли я сам себя в ловушку?

Решено. Будь что будет. Я сжал ладонь, и в следующую секунду клубок перекочевал в мой карман.

— Я закончила. — сообщила Мира, подойдя ко мне сзади. — Нашли что нибудь интересное?

— Да нет. — Я сам удивился, как спокойно звучит мой голос. — Один хлам.

— На улице не холодно? Может мне стоит надеть плащ?

Я ещё раз оглядел Миру с головы до ног.

— Нет. — Я улыбнулся и покачал головой. — В королевском парке лишь две недели в году длится зима, а всё остальное время — там лето с тёплым солнцем и лёгким ветерком.

***

На официальную церемонию по случаю дня весеннего солнца с торжественным выходом принцессы мы конечно же не попали, да и делать там нам было абсолютно нечего. Ярмарка тщеславия, куда стекаются представители всех слоёв аристократии со всех концов королевства, чтобы плести интриги и убеждать окружающих, что каждый из них могущественнее принцессы, даже если его баронский лен это пол болота, бумажная мельница и два моста. Хорошо, что, вступив в Орден, я получил право не участвовать в этой светской канители, а Мира не принадлежала к благородным по рождению.

Ближе к полудню ситуация резко менялась. Публика разбредалась по парку, собираясь в небольшие компании на многочисленных полянах, в беседках и вокруг фонтанов. Дамы переодевались попроще, для чего имелся специальный павильон. Никто не считал зазорным, если иной граф или даже герцог возьмёт в руки лютню и помузицирует в своё удовольствие для друзей, знакомых и просто прохожих. На этом фоне мы с Мирой уже не выглядели белыми воронами. Оставалось только попасть в парк, а в этом нам помогли потайные проходы для стражи и моё знакомство с капитаном этой самой стражи — когда-то он служил у моего отца.

 

— Удивительный праздник! — Раскрасневшаяся и слегка запыхавшаяся Мира присела рядом со мной на скамейку. — Так бы и танцевала не переставая до заката.

Я взглянул на музыкантов, убирающих инструменты, и публику, что парами и маленькими группками неспешно покидала площадку для танцев.

— Пожалей их, они тут с самого рассвета. Сейчас настаёт время для тихих бесед и лёгкого перекуса, — Я протянул Мире кулёк с жареными орешками. — Веселье продолжится ближе к вечеру.

Откуда-то из-за живой изгороди послышался смех и аплодисменты.

— Похоже, для кого-то вечер уже наступил. — Мира хихикнула и отправила в рот сразу три орешка. — Спасибо сэр Фликкер, что вытащили меня из подвала. У меня последние полгода было не много поводов для радости.

Я разглядывал Миру, её худощавое лицо с острым подбородком, длинную шею и тонкие пальцы со следами чернил, которые невозможно отмыть, и не мог понять, вызвано ли моё беспокойство прорицательным наваждением или чем-то ещё. Даже инквизиторские браслеты на тонких запястьях перестали меня смущать.

Девушка перехватила мой взгляд и, вздохнув, потупилась.

— Прости… это было невежливо. А это… — Я покрутил пальцами в воздухе. — Ну, понимаешь, о напарнике необходимо заботиться, это важная часть командной работы.

Мира улыбнулась, смотря куда-то в даль.

— Давно обо мне никто не заботился таким простым образом.

— Хм?

— Вот, чтобы просто сделать весело. Разве что моя сестра Лиа.

— У тебя есть сестра?

— Двоюродная, на самом деле, наши матери родные сёстры. Мы много играли в детстве. Именно она распознала во мне единорога-полукровку. О, небо! За пару лет игр с ней я научилась колдовать больше, чем за следующие пять лет занятий по учебникам и с преподавателями.

— А я, помню, впервые обернулся, когда мне было лет пять. Мы гуляли с сестрой, и она должна была следить за мной, но вместо этого она заперла меня в садовой пристройке, чтоб не мешался. Мне было о-очень обидно, и в какой-то момент я почувствовал себя странно. Я вдруг понял что стою на четырёх ногах, а стены вокруг… — Я щелкнул пальцами, — ну, как будто нарисованы на бумаге. В общем, разнес я эту сараюшку в щепки и сбежал в лес.

— Это же опасно! — охнула Мира. — Лиа говорила, что перекинуться назад в первый раз без посторонней помощи очень трудно.

— Угу. Я, наверное, бы обезумел от страха, если бы не повстречался в лесу с одной деревенской девочкой. Она решила, что я волшебный зверь из сказки. Ну, то есть, на самом деле сказочный единорог. А я был рад прицепиться хоть к кому-то, потому что в лесу темно и страшно. Так и ходил за ней, как на уздечке.

Мира прыснула, прикрыв рот ладонью.

— Так вот… Она неделю прятала меня на ферме её семьи, кормила яблоками и пирогами, и всё время пыталась заплести мне гриву в косички. Впервые я что-то осознанно наколдовал, именно когда играл с ней.

— Это как?

— Ну, она загадывала желания, а я пытался их исполнить. Иногда получалось.

В разговоре наступила пауза, и мы молчали каждый о своём. На лицо Миры вернулось задумчивое выражение, но на губах теперь играла лёгкая полуулыбка. Я взглянул на девушку с той стороны. Изящная кобылка-единорог сидела крупом на скамейке, уперевшись передними копытами в самый край и свесив задние. Ушки подёргивались в такт мыслям, кончик длинного хвоста неспешно описывал круги и петли, пока сам хвост складывался в замысловатые фигуры. Длинная грива струилась по шее и плечам под действием призрачного ветерка.

Мне вдруг захотелось зарыться носом в эту гриву, прижаться щекой к шее кобылки и вдыхать её тонкий аромат, пока она соображает, что происходит. А потом рвануть с места в карьер, спасаясь от праведного гнева. Увлечь за собой через лес с поваленными деревьями, через овраги и луга. Измотать бешеной скачкой и повалиться вместе спиной на траву на берегу тихого озерца.

Кажется настал момент для особого пункта программы на сегодняшний день.

— Тебе необходимо хоть раз оказаться на той стороне, почувствовать всем нутром на собственной шкуре, что такое быть единорогом на самом деле. — Я вложил в голос всю убежденность, на которую был способен. — Я сам любил зачитываться книгами, но чтобы понять до конца теорию нужно не только знать, но и чувствовать как работает магия, как она течет через тебя.

Улыбка медленно сошла с губ Миры.

— Лиа говорила мне примерно тоже самое, но я полукровка, я не могу обернуться. Я не могу выйти на ту сторону без многолетних тренировок и занятий с наставником.

— Вообще-то можешь. Не обернуться, но проскочить на ту сторону. — Я встал и протянул Мире руку.

— Я не понимаю. — С опаской она взяла мою руку и встала.

— Помнишь, вчера я тебе обещал, что покажу нечто такое, о чем не пишут в книгах? Здесь в парке расположен вход в полигон. Орден использует его для тренировок и обучения новичков. Там сегодня никого нет, из-за праздника, а я знаю парольное заклинание.

— Я всё ещё не понимаю.

Я потянул Миру за собой, но она упиралась.

— Это сложно объяснить, проще показать, и тогда всё сразу станет ясно. Идём, это недалеко!

— А это… не опасно?

— Туда пускают совсем неподготовленных неофитов в том числе и полукровок. За многие годы никто не погиб и даже не пострадал.

 

— Садовый лабиринт из живой изгороди?!

— Да. Тебя что-то смущает?

— Ну, не знаю… — Мира пожала плечами, — От портала в мир духов я бы наверное ожидала чего-то более грандиозного.

— Для лабиринта важны линии пути, а они прочерчены целиком на метафизическом плане. Кусты лишь удобный способ обозначить их образ на местности, не привлекая внимания непосвященных. Когда-то раньше тут была просто цепочка камней. И кстати, как раз никаких духов здесь нет. Это проход из обычного мира в маленький карман потусторонней реальности, он защищён и изолирован со всех сторон. На тропы духов этот лабиринт не выведет.

— А какие-нибудь другие могут вывести? — В голосе Миры послышалась ирония пополам с сомнением.

— Могут. И вот эти другие лабиринты реально опасны. — Я положил руки на плечи Миры. — Но, хвала небесам, их мало и все они за тридевять земель в каких-то глухоманях. Запомни, главное — ничего не бойся. Самое худшее, что может произойти — заблудишься среди кустов, тогда позови садовника. А так, просто держи меня за руку.

Кончиками пальцев я погладил Миру по щеке и улыбнулся. Девушка всё ещё сомневалась.

— А как я выйду обратно?

— Я выведу. В крайнем случае, пройди назад в ту же дверь, через которую мы войдем туда, и снова окажешься в лабиринте.

Пока сомнения окончательно не одолели Миру, я взял её за руку и повёл за собой. Привычно отсчитывая повороты, я в нужном порядке обошёл все контрольные точки и на каждой активировал свой компонент ключевого заклятия. Затем длинная дуга, последний поворот, и…

— Ой!.. — Мира вскрикнула, и я перестал ощущать её руку.

Свои руки я тоже перестал ощущать. Точнее перестал ощущать их как руки. Мы перешли на ту сторону.

Я обернулся. Мира упала в траву и лежала, припав животом к земле и обхватив мордочку передними копытами. Её хвост молотил по траве и взметал в воздух груды подрубленных травинок и листьев. По рогу хаотично бегали фиолетовые искорки. Я склонился и слегка ткнулся мордочкой в холку кобылки. Тихо фыркнул. На её боку пару раз дёрнулась мышца.

— В первый раз всех ошеломляет, — сказал я как можно спокойней и дружелюбней. Мира дёрнула ушами в мою сторону. — Дай себе минуту-полторы, это как головокружение, когда сильно раскрутишься. Оно сейчас пройдет.

Кобылка издала сдавленный стон, но не пошевелилась, только хвост стал хлестать чуть реже.

Мне очень хотелось поделиться с Мирой своей силой и поддержать её, тем более я знал пару заклинаний, которые легко снимут любой шок и дезориентацию, но делать этого категорически нельзя. Именно сейчас, в этот самый первый момент, она должна справиться сама. Она должна ощутить свою собственную силу без примесей постороннего вмешательства.

Наконец, Мира издала первые членораздельные звуки:

— За что?.. — Она хлюпнула носом и зарыдала. — Сэр, Фликкер… Почему вы не предупредили?

— Иначе ты бы не решилась. — Я лёг рядом и положил голову ей на холку. — Сейчас твоя истинная суть единорога сливается с твоим сознанием. Очень скоро все неприятные ощущения пройдут без следа.

— Откуда вы знаете?

Она уже слышит, понимает и строит суждения. Это хорошо.

— Я же говорил, Орден приводит сюда всех новичков, в том числе и тех, кто никогда не оборачивался, и полукровок. Всё это я видел много раз и сам помогал неофитам. Это происходит более менее одинаково у всех. Не бойся. Ничего не бойся.

Ещё пару минут Мира лежала неподвижно и только тихо постанывала. Наконец она попыталась подняться неловко и боязливо, словно новорожденный жеребенок. Вот теперь можно не сдерживаться и помочь.

— Твоё тело единорога росло вместе с тобой всю жизнь. Оно умеет и способно ко всему тому, что умеешь ты. Ведь это и есть ты, в конце концов. — Я телекинезом поддержал Миру, и она поднялась на все четыре ноги. — Только оно чувствует и воспринимает всё несколько иначе. Сейчас тебя захлестнет волна необычных ощущений и воспоминаний. Не сопротивляйся и не бойся, это не причинит тебе вреда.

Мира неловко переступила задними ногами, они поехали вперёд по траве. Я всё ещё поддерживал её телекинезом, так что она не упала, а плавно села на круп.

— Я уродина! — заявила она, подняв переднюю ногу и рассматривая собственное копыто. Её глаза стали наливаться слезами. — Я превратилась в дурацкую лошадь!

Хорошо, что меня обучали, как действовать в подобных ситуациях. Я осторожно прикоснулся к её сознанию и парой лёгких воздействий унял подступающую истерику.

— Ты самая замечательная и самая красивая кобылка во всей округе! — Я сел рядом и обнял Миру за холку. Сейчас не важно что говорить, главное придать хоть чуть-чуть уверенности в себе, а дальше она легко справится сама. — У тебя стройные ноги и изящные копытца. А в твои глаза я бы смотрел вечность!

Кажется сработало. Мысли Миры плавно потекли в направлении вопросов более практических.

— Я… я ничего не могу сделать, даже шага ступить не могу.

Она ещё раз попыталась встать, и я ещё раз помог телекинезом.

— Это не так. Твоё тело может всё, просто доверься ему. Не сопротивляйся и забудь на время, что была человеком. Не бойся, ты всё вспомнишь чуть позже. Сейчас поверь и прими, что ты просто волшебная лошадка. Это здорово! Посмотри вокруг.

Я повернул голову Миры за подбородок чуть вверх и вбок. С вершины холма, где мы находились, открывался чудесный вид на развалины древнего города. Всё как в сказочных книжках — белоснежные стены, ряды тонких колонн из мрамора, шпили дворцов. Необычным было то, что город плыл по небу на облаке, а с этого облака срывалась водопадом целая река радуги. Она проливалась на тенистые леса, скалистые овраги и луга, сплошь заросшие сочной горьковато-сладкой травой, которая щекочит бока и живот во время бега.

— О-о! — Задержав дыхание, Мира огляделась вокруг. — Это так чудесно…

— Идём! Я покажу тебе путь к озеру.

Мира неловко сделала шаг, затем другой, и ещё один, и ещё… Уже через минуту она уверенно ступала по тропинке, а ещё через пару минут перешла на лёгкую рысь. На её мордочке заиграло выражение восторга.

— Озеро?! А что там? — Её голос звучал звонко и задорно.

— Там можно плескаться в воде, есть сладкий камыш и валяться по траве на берегу.

— Звучит здорово! — Она подпрыгнула и поднялась на дыбы. — Хочу туда скорее попасть!

— Тогда догоняй!

Я перешёл на галоп и повернул к лесу, в тени деревьев уже виднелась тропа перегороженная поваленным деревом.

 

Мы возвращались на закате. Немногочисленные прохожие спешили по домам. Узкие улочки уже погружались в глубокую тень сумерек, но по крытым медью и черепицей крышам ещё играло бликами весеннее солнце.

Мечтательная улыбка кажется закрепилась на лице Миры. В её и без того лёгкой походке проявилась особая плавность. Интересно, что чувствует она, если даже меня захлестывает её плещущим через край энтузиазмом?

— Мне кажется, что я могла бы могла бы сдвинуть гору! — заявила она.

Вот и ответ.

— А, как раз, этого делать не стоит, хотя бы пару дней.

— Почему?

— У полукровок после первого осознанного выхода на ту сторону перерождается связь между собой здесь и там. Магическое перенапряжение может эту связь разорвать. А это...

— Да, я помню, — перебила она. — Буквально на днях читала. Если фокус сознания будет на той стороне, то можно потеряться в мире духов, а если на этой, то останешься простецом без магических способностей.

— Возможны и более затейливые варианты, но, в целом, так и есть.

— И что же делать?

Я пожал плечами.

— Если невтерпёж сотворить что-то великое или ужасное, то можно писать стихи или рисовать. В этом состоянии обостряются старые умения и легко приобретаются новые.

— Хм, стихи… Нет, с рифмой я с детства не дружу. Кстати, а мы сюда пришли, потому что тут путь короче?

Я огляделся. Проклятье! В какой-то момент ноги понесли меня сами по себе и теперь и теперь мы уже почти подошли к моему тайному убежищу, .

— Разрази меня гром! — Я ударил себя ладонью по лбу. — Похоже я отвлёкся и завёл нас не туда. Прошу меня простить, но нам лучше вернуться к площади фонтана.

— Это ж целая половина пути! — Мира закрыла глаза и принялась водить руками в воздухе. Через несколько секунд она вскрикнула: — Ага! Если мы пойдём туда, — она вскинула руку, — то сможем срезать и через четверть часа будем на месте.

Вообще-то, она абсолютна права, отметил я про себя, проследив направление. Но есть пара проблем.

— Да-а, конечно, но не всё так просто. Придётся пройти через район портовых складов.

— Разве это сложно?

— Помнишь песню: “Этот город убийц, город шлюх и воров”? Так вот, это там. Не самое лучшее место для приличных юных дев, тем более под вечер.

— Интересно, а много ли там тех, кто незаконно использует мелкую магию? Ну, проклятья, зелья… воровские амулеты и всё в этом духе.

— Как сусликов в степи.

Мира выглядела озадаченной.

— Никогда не бывала в степи. Это значит много?

— Да. Но главное, что они все по своим норкам сидят и на глаза не попадаются. И не приведи небо тебе на полном скаку угодить в их нору ногой. — У меня опять заныл недавний перелом. — Вообще, ты это к чему?

— Видите ли, сэр, у нас в Инквизиции есть такое правило, что стажер тянет свою лямку до тех пор пока не раскроет или не пресечёт хотя бы одного преступления, связанного с магией, разумеется. И только после того можно рассчитывать на повышение. Ну какие преступления я могу раскрыть в своих подвалах?! А недавно господин Сильверхорн дал понять, что не доверит мне ничего кроме бумажной работы, и неважно пройду я аттестацию или нет.

— Понятно. Но это… — Я покачал головой, бросив взгляд в сторону складов, — ...это плохая идея. Правда. Не стоит ворошить осиные гнёзда, по крайней мере, без подготовки и должной поддержки.

— Вы, наверное, правы. — Мира вздохнула и опустила взгляд. — Это я что-то размечталась. — Она шагнула в направлении площади фонтана, держа меня за руку и увлекая за собой.

Я стоял на месте и пытался прислушаться к предсказательному беспокойству. Оно молчало. Полностью. Очень невежливо с его стороны. Что бы это могло значить? Я уже упустил свой шанс? Я могу делать всё, что угодно и даже поддаться на эту провокацию со стороны Миры? А если придётся реально ввязаться в какую-нибудь передрягу?

Тут я увидел две фигуры типичных обитателей района портовых складов, они шли в нашу сторону. Нас они ещё не заметили, но разминутся на узкой улице уже не получится. Был бы я один, легко бы прикрылся или отвёл им взгляд, но Мира… Скрыть её сейчас, всё равно что спрятать костёр в мешке.

Мира смотрела мне в глаза и заметила моё беспокойство. Она уже что-то хотела сказать, но я её прервал телепатическим окриком:

— Замри!

— Что случилось? — раздалось у меня в голове.

— Похоже суслики делали вылазку и теперь возвращаются в норку. Не оборачивайся!

Я взглянул на этих двоих через ту сторону. Перед моим магическим взглядом колыхались два серых силуэта — длинный и коренастый. Они примерно такие же как и в реальном мире. Коренастый — типичный мордоворот, вышибала долгов, ничего опасного, если держаться подальше. А вот с длинным что-то не так.

Присмотрелся внимательней.

Да. Интуиция меня не подвела — внутри груди, на месте сердца, у длинного пульсировал бордовый огонёк. Амулет! Причём не какой-нибудь воровской оберег, носителя которого хотела поймать Мира, а нечто действительно тёмное. Подобные штуки как раз и хранятся в защитных сферах на инквизиторском складе улик. Тёмный амулет способен заменить простецу потустороннее тело чистокровных и полукровок и дать контакт с той стороной, но цена… Цена зависит от того кто и как делал амулет — может быть особо частая икота, а может перерождения внутренних органов и превращение в вампира. И от икоты длинный явно не страдал.

— Мира, — обратился я всё так же телепатически, — сзади двое.

— Толстый и тонкий?

— Молодец! Давно приметила?

— Когда сказали про сусликов, возвращающихся в норку. С ними что-то не так?

— С тонким. Похоже твои желания сегодня исполняются.

— Ой! — Мира вскрикнула очень тихо, но все же вслух, и тут же прикрыла рот ладонью. — Что-то я уже не рада.

— Я тоже. Попытаемся не привлекать внимания, но если не получится, держи от меня подальше толстого. И помни, тебе нельзя перенапрягаться!

Мира кивнула и провела ладонью по кинжалу на поясе.

Нам почти удалось проскочить, и окрик мордоворота раздался уже вдогонку:

— Эй, красотка, накой тебе этот хромой хер?! Мы заплатим вдвое!

Вспышка гнева Миры обожгла меня почти физически.

— Мира, отшутись!

Я даже вспомнил пару скабрезных отшивов из арсенала моей сестрицы и был готов закинуть их Мире, но было уже поздно.

— Медные крысы! — завопил мордоворот.

Очевидно он наконец-то разглядел медные браслеты Миры и опознал в ней инквизитора. Хоть бы он и дрался как соображает.

И понеслась.

Я бросился вбок на середину улицы и развернулся в падении с перекатом. Надо мной что-то просвистело и со звонким хлопком разбилось о камни мостовой далеко позади.

Теперь моя очередь. Наведя фокус в точку между двумя противниками, я спустил выскочившее из памяти заклятие. Вспышка. Хлопок. Толстый и тонкий разлетелись в разные стороны. На мостовую посыпались осколки оконной слюды, выбитые ставни, щепки и прочий хлам. Тонкий пробил собой дверь дома и скрылся в черном провале. Толстого швырнуло в стену, и он тут же упал лицом в лужу. Вот бы он там и захлебнулся!

Выхватив кинжал, Мира метнулась к своей цели.

— Что мне с ним делать? — раздалось в голове.

— Прирежь!

В ответ я получил что-то вроде окрика, в котором не было слов но угадывались перемешанные друг с другом страх, возмущение, удивление, вопрос и… тень одобрения?!

— Мира, он церемонится не будет, а удержать его нам не по силам. Действуй по обстоятельствам.

Я же направился к своему “клиенту”.

Проклятье! Опять колет в правой лодыжке.

Обострил до предела магические чувства. В пробитом дверном проёме мерцало багровое свечение — тёмный амулет раскочегарился на полную. Сгрёб телекинезом рассыпавшийся по мостовой хлам и поднял в воздух две кучи с двух сторон от себя. Затаив дыхание и подогнув ноги в коленях, ждал несколько секунд. Наконец, ощутил какое-то движение внутри дома.

Раздался резкий вой и на улицу вырвалось нечто. Первую кучу мусора я метнул ещё до того как увидел противника. Я ожидал что-то более высокое, и поэтому большая часть осколков пронеслась над тем изломанным комком плоти, в который превратился тонкий. Нечто похожее на помесь гигантского паука и освежеванного волка завизжало и кинулась на меня, клацая челюстями.

Врезав твари кулаком в нос, я отскочил влево. Тварь заскуила по щенячьи и затрясла мордой. Из левого глаза у ней торчала щепа. Отлично! Первый удар все-таки был не бесполезен, возможно это даст несколько дополнительных секунд.

Сильно прихрамывая на правую ногу, я отбежал вниз по улице. Издалека глянул что там у Миры. Её противник оказался более проворным, чем я рассчитывал, он уже стоял на ногах и замахивался ножем. Мира отскочила, оставив кинжал висеть в воздухе, и толстый напоролся на него. Телекинезом Мира вернула себе оружие, заодно сильно порезав толстому руку. Отлично их там учат в Инквизиции! Я, например, так не умею.

Пора бы уже кончать с этим. Это только в сказках и романах герои бьются по три дня и три ночи, настоящие стычки решаются за один-два удара. Тварь, тем временем, пришла в себя и развернулась в мою сторону. Я уже отвёл вторую кучу осколков далеко назад, рассчитывая посильнее её разогнать и вогнать твари в спину пока та будет бежать на меня. Рискованно — можно попасть под собственный удар, зато мало кто ожидает, что противник, который стоит впереди, будет атаковать сзади. А ещё мне будет легче прицелиться.

Тварь начала разбег. Я сосредоточился на багровом огоньке, пылающим внутри её изломанной туши. Когда тварь одолела половину расстояния, я спустил осколки. Они должны были настигнуть тварь в десятке шагов от меня. Так и произошло. С оглушительным свистом собравшаяся в плотный шар груда обломков неслась прямо на тварь. Но невероятным, совершенно невозможным, рывком тварь отскочила вправо, и только половина обломков настигла цель и остановилась, размалывая плоть в кровавую пыль. Другая половина продолжила нестись на меня.

Я прыгнул одновременно отшвыривая самого себя телекинезом и прикрываясь щитом кинетического поля. Осколки пошли по намеченной траектории, ударив в мостовую в паре шагов передо мной. Меня скрыло плотной завесой пыли и каменной крошки. От удара я впал в забытьи.

В чувство меня привёл окрик Миры:

— Сэр Фликкер, как вы?

Я приподнялся на локте и огляделся.

— Живой. Кажется. Как твой? — спросил я, кидая телепатически образ толстого.

— Лишился правой кисти, обезоружен, сбежал.

— Плохо. С врагом нужно либо заключить мир, либо уничтожить. Эти типы по хорошему не понимают, так что…

— Да пусть его! Но как вы это чудовище… Это невероятно!

— Невероятно, что эта тварь ещё может быть жива.

Произвёл самоосмотр: голова трещала, нога ныла, как будто я её снова сломал, но, в целом, ничего смертельного. Я перешёл на магическое зрение и поковылял в направлении, куда отскочила тварь. Мира шла рядом. Сейчас я её видел как единорога. Протянув руку, я погладил её по шее и почесал за ухом, и был вознаграждён улыбкой.

То что осталось от твари, валялось в грязи у покосившегося забора. Тварь пыталась пересобраться обратно в тонкого, но ей не хватало половины плоти, так что она застряла где-то на половине процесса.

— Кажется оно ещё живо. — заявила Мира. Её рог светился от действующего заклятия.

— Мира, тебе лучше не колдовать сейчас. — ответил я и сосредоточился на том, что осталось от грудной клетки твари.

А вот и амулет! Я потянулся к нему телекинезом. Бордовый огонёк всё ещё тлел, и сейчас я видел сотни пульсирующих тончайших нитей, которые выходили из амулета и пронизывали паутиной всё тело тонкого.

— Ну что, кажется ты заработала своё повышение.

Я обернулся в сторону Миры. Она замерла, широко распахнув глаза.

— БЕРЕГИСЬ! — Вопль загрохотал одновременно в ушах и голове.

Тут же мне пронзила боль и всё поле зрения заволокла красная пелена. Я упал и перевернулся в сторону твари. Она пришла в движение. Амулет снова пылал, а плоть стремительно пересобиралась.

— Ну уж нет! — крикнул я дёрнул на себя амулет, вырывая его и разламывая на части.

И я снова потерял сознание. Когда пришёл в себя, обнаружил, что полностью перешёл на ту сторону и сейчас я в облике единорога. Поискал глазами Миру и не обнаружил. Там где была она, колыхалась серая тень девушки. Тряхнув головой, посмотрел с той стороны в реальный мир. Мира лежала без сознания в дорожной грязи, и серую тень отбрасывало как раз её тело.

Дело дрянь! Последний выброс магии от амулета разорвал две сущности Миры. Что теперь делать, где её искать? Я лихорадочно вспоминал хоть что-то, что могло бы помочь в этой беде, но на ум ничего не приходило. Я не был специалистом в работе с полукровками. Самые общие знания говорили, что нужно найти потустороннее тело и привести его к телу реальному. Тогда, если прошло не слишком много времени обе сущности сами свяжутся воедино. Я присмотрелся к тени, которую отбрасывало тело Миры — бледная, колышется, как будто её вот-вот сдует. Кажется шанс ещё есть.

Попытался успокоиться. С трудом, но получилось. И я вновь ощутил предсказательное беспокойство. Да! Следующая мысль — путешественная нить. Я достал клубок и всмотрелся в его заклинания.

— Ты же ведь можешь найти что угодно и кого угодно?

Клубок молчал, а предсказательное беспокойство усилилось.

— Да, конечно!

Я уже понял что надо делать. Пара дополнительных заклинаний и триггер. Готово! Я бросил клубок на землю потустороннего и закинул в него образ Миры. В ту же секунду клубок покатился и быстро скрылся в сумраке той стороны. Я вышел в реальность и намотал нить на своё запястье.

Теперь надо ждать. Кубок найдет Миру, в какой бы закоулок мира духов её не занесло, тогда сработает тригер и её телепортирует сюда. Лишь бы мне хватило крови.