Над деревьями, грянул гром. Люди и лошади пригнули головы. Сквозь шум дождя, Джонас расслышал готские проклятия. Их говорил Хвила, командир отряда. Его широкая спина виднелась впереди.

Джонас вытер воду с лица:

- «Господи, когда же закончится этот дождь?»

Уже пошел восьмой день, как они покинули форт. Если бы Олаф не поранил ногу, Джонас сейчас сидел бы в хижине у костра и пил горячий узвар. Но тогда у него не было бы возможности убежать. Он украдкой коснулся ножа скрытого в одежде. Твердая рукоять придала уверенности.

Впереди посветлело. Они выехали на берег реки. Хвила остановился. На том берегу мерцал костер. Джонас разглядел несколько фигур.

Хвила махнул рукой и первым направил коня в воду. Джонас ехал следом. Отряд медленно продвигался к противоположному берегу. Там уже стояло с десяток древлянских воинов.

Поверхность реки бурлила от струй дождя. И вдруг, пузырьки исчезли и появилось искаженное девичье лицо. Серые волосы, как водоросли, колебались в воде. Джонас натянул вожжи. Конь заржал и встал на дыбы, сбросив всадника в холодные объятия.

Джонас запаниковал. Он глубоко вдохнул, и вместо воздуха в легкие попала вода. Он барахтался как муха в паутине. Его что-то держало. Джонас выныривал и сразу же шел ко дну. Его окружала тишина и серая мгла. Рядом возникла красивая девушка. Она прижала его, чтобы поцеловать, но Джонаса выбросило из воды. Хвила забросил его на лошадиную спину и поехал к берегу.

Голова Джонаса болталась у передних ног лошади. Изо рта и носа вытекала вода. Перед глазами плыл туман. Мысли переплетались в невероятно запутанный клубок. Среди этого беспорядка, возникало девичье лицо и превращалось в череп с длинными волосами.

Хвила сбросил его на траву и соскочил с коня. Джонас закашлялся. На берег выбрались все готы. К ним подошли более двух десятков воинов с длинными копьями. Готы держали топоры и мечи наготове. Мужчины молча изучали друг друга.

- Я, Хвила, посол конунга Родериха.

*

Десять дней назад.

Джонас не отставал от Олафа. Сын конунга гнался за огромным диким кабаном. Животное сносило все на своем пути. Кусты и молодые деревья ломались под хряком, как обгоревшие шипы. Олаф бросил копье. Острие попало в правое заднее бедро вепря. Животное заревело и перевернулось. Но сразу стало на ноги. Сломанное копье торчало из туловища. На опавших листьях остались кровавые следы.

Олаф спрыгнул с лошади, обнажив длинный нож. Кабан развернулся и бросился на него. Олаф отступил в сторону, чтобы всадить нож между лопатками хряка, но тот изменил направление и сбил парня с ног. Олаф перелетел через черную, вонючую тушу и упал в нескольких шагах. Кабан развернулся и ринулся на беспомощную жертву.

Джонас преградил ему дорогу. Хряк завалил лошадь вместе с Джонасом. Тот едва успел увернуться, чтобы не попасть под рыжую кобылу. Рев и ржание разодрали лесной покой.

Джонас схватил нож Олафа и всадил в кабана, пока тот разбирался с кобылой. Хряк попытался сбросить нападающего, но Джонас провернул лезвие несколько раз. Кабан звонко заскулил и упал набок.

Джонас замер на большой туше. Горячая кровь текла по рукам. Он чувствовал, как сердце кабана медленно затихает. Вместе с реальностью возвращался невыносимый запах. Джонас сполз и выблевал.

Вытащив нож, Джонас подошел к Олафу. На правом бедре кровоточила большая рана. Парни молча смотрели друг на друга.

- Отец меня убьет, - сказал Олаф, поморщившись от боли. - Завтра надо отправляться на сватовство.

- Теперь ты точно не поедешь, - Джонас разрезал брюки и осмотрел рану. - Кость цела, но заживать будет долго.

Пока Олаф ругался, Джонас достал из сумки мешочек с порошком, посыпал им рану и перевязал. За спиной раздавался лошадиный топот. К ним приближались всадники во главе с рыжебородым крепышом, конунгом Редерихом. Рядом ехал Хвила. Конунг молча слез с коня и осмотрел место происшествия. Олаф втянул голову в плечи. Джонас поднялся.

- Как он? - спросил Родерих у Джонаса.

- Не сможет ходить несколько недель.

- Но я могу ехать верхом, - сказал Олаф.

- Разве что на шлюхе, - рявкнул Родерих.

Воины тихо захихикали. Хвила спрятал улыбку в седой бороде. Гневный взгляд конунга остановил смешки.

- Из-за твоей глупости, мы потеряем союзника, - сказал Родерих. - Заберите его.

Четверо воинов стали делать носилки. Родерих еще раз осмотрел окровавленную поляну.

- Кто убил кабана? - спросил он.

- Я, - сказал Олаф и опустил глаза. - Я ранил его. Джонас добил.

Бросив взгляд на Джонаса, Родерих сел на коня и уехал.

 

На следующее утро, Джонас зашел в дом конунга, чтобы осмотреть рану Олафа. Тот лежал на кровати и грустно смотрел в потолок. Сын конунга не любил бездействия.

У очага возилась Оксана, молодая рабыня. Родерих взял ее для Олафа, чтобы тот не шатался по девках. Но это не помогло. О похождениях Олафа гудел весь форт.

Увидев Джонаса, Оксана опустила глаза и исчезла в соседней комнате.

- Можешь взять ее, - сказал Олаф. - Она будет даже рада.

- Спасибо, - Джонас вытащил из сумки мешочки и узелки с травами. - Ты очень щедр.

- Почему, для христиан, трахать девок это грех?

- Бог повелел нам иметь только одну женщину.

- Скучно, - вздохнул Олаф.

Стиснув зубы, он терпел жгучую боль от настоек и порошков, которые прикладывал Джонас. В дом зашли Родерих и Хвила.

- Хвиля отправляется завтра, - сказал Родерих.

- Я могу ехать верхом, - сказал Олаф.

- Это опасно, болван, - спокойно сказал Родерих. - Ты хочешь, чтобы тебе отрезали ногу вместе с членом? Какой тогда смысл посылать сватов?

- Тогда пусть едет Джонас вместо меня. А то Хвила выберет мне какую-то старую каргу. Зрение у него уже не то.

- Когда поправишься, я покажу, какое у меня зрение, - сказал Хвила.

- Кто будет тебя лечить, когда Джонас уедет? - сказал Родерих.

- Оксана. Джонас ей расскажет. Это же только на несколько дней. К тому же Джонас знает древлянский язык.

- Это правда? - спросил Родерих.

- Да.

- Хорошо, - сказал конунг, подумав.

- Зачем ты это сделал? - спросил Джонас, когда Родерих и Хвила вышли.

- Отец ценит тебя, как врача и никогда не освободит. А по дороге, ты сможешь убежать. Я видел твой взгляд на охоте.

- Какой взгляд? - Джонас похолодел.

- Ты хотел меня убить и убежать. Что тебя остановило?

- Я не смог, - отвернулся Джонас. - Не смог.

- Надеюсь, у древлянки будут большие сиськи, - Олаф зевнул и улегся на кровати.

- Надеюсь, ты разочаруешься, - сказал Джонас, собирая свои узелки. - Я зайду вечером.

- Стой, - Олаф достал из-под кровати нож в кожаных ножнах, и бросил его Джонасу. - Спрячь его, чтобы Хвила не увидел. Он будет за тобой присматривать.

- Я не могу взять такой дорогой подарок.

- Бери. Свободный человек должен иметь оружие.

Джонас кивнул и спрятал нож в рукаве.

- Куда пойдешь? - спросил Олаф.

- На юг. Попробую найти корабль, который плывет в Эфес. Это родина моих родителей.

- Но не твоя. Как и я, ты родился здесь. Теперь это наша земля.

- Она твоя, потому что ты станешь конунгом. А у раба нет родины.

Джонас грустно улыбнулся и вышел.

*

Слова Хвилы не вызвали никакой реакции. Древляне мрачно смотрели на готов. Их разделяла стена длинных струй дождя.

- Это сын Родериха? - указывая на Джонаса, спросил старший из древлян, на готском языке.

- Это его раб, - сказал Хвила. - Олафа ранили в битве. Родерих приносит извинения и надеется, что такая неприятность не помешает нашему союзу.

Старый древлянин ничего не ответил. Взглянув на Джонаса, он жестом пригласил следовать за ним. Древляне расступились. Хвила пошел за стариком. Джонас посмотрел на реку.

- «Мне показалось или там действительно кто-то есть?» - подумал он.

Так и не решив, он побрел по готами.

Древляне окружили готов с обеих сторон. Хвила шел рядом с вожаком.

- Как тебя зовут? - спросил он старика.

- Буйтур.

- Откуда знаешь наш язык?

- Не хитрое дело выучить, - улыбнулся Буйтур. - Я был рабом у готов. Мне повезло бежать.

- Действительно, повезло, - сказал Хвила. - Вождь нас ждет?

- Да. Но сегодня поздно отправляться в путь.

Гостей привели в лагерь в лесу. На ровной поляне, полыхало несколько костров. Через густые кроны, дождь попадал сюда гораздо меньше. На двух очагах пеклись большие кабаны. В сухих местах, древляне сделали из ветвей крытые лежбища.

- Согрейся с дороги, - Буйтур дал Хвиле кожаную флягу.

Отведав, гот довольно крякнул.

- Напиток богов. Но холодный.

- Это особый ржаной квас. Подожди, сейчас станет жарко.

Хвиле действительно стало теплее. Голова пошла кругом, как после кружки хорошего пива. На сердце повеселело, и Хвила попросил еще глоток.

Пока Хвила и Буйтур напивались, готы накормили лошадей, а древляне разделили поросячьи туши. Голодные мужчины набросились на горячее мясо, как стая волков. Ужин запивали удивительным квасом.

Еда и выпивка растопили лед между воинами. Для понимания им не понадобилось знание языка. Древляне и готы орали свои песни, выкрикивали пожелания, под громкие аплодисменты, а потом уснули.

Джонас не мог заснуть. Храп нескольких десятков мужчин его не беспокоил. Он привык к нему. Но только он погружался в сон, появлялась девушка из реки. Джонас вскакивал с места, когда она пыталась его поцеловать. В конце концов, соседям это надоело, и его вытолкали из лежбища. К счастью, дождь уже прекратился.

Джонас сел у тлеющего костра, завернувшись в мокрый плащ. Древлянская стража, у другого костра, посматривала на него время от времени. Раздув огонь, Джонас подбросил хвороста. Сон пришел незаметно. Он слышал девичьи голоса. Лесные чащи пронизывали тонкие лучи какого-то света. Пение приближался.

- Джонас.

Парень проснулся. В утреннем свете, он увидел Хвилу, который будил его ногой.

- Просыпайся, - прохрипел Хвила. - Седлай лошадей.

- Где они! - вскочил Джонас.

- Не кричи, - застонал Хвила. - Кто они?

- Никто. Приснилось.

Хвила постоял задумчиво, а потом ушел. Джонас протер глаза и прислушался. Никаких песен. Только ворчание мужчин с похмелья.

*

К вечеру, они въехали в древлянское городище, окруженное заостренными бревнами. Единственная дорога привела их к большому деревянному терему. Там их ждал высокий мужчина с черной, как земля, бородой. Длинные руки свисали вдоль худого тела. На гостей он смотрел без страха, но с недоверием. Буйтур подошел к нему и сказал что-то на ухо. Хвила остановился в нескольких шагах от них.

- Я, Даробор, вождь этого племени, - сказал человек, на готском языке.

- Я, Хвила. Конунг Родерих прислал меня договориться о браке его сына Олафа и твоей дочери.

- Но Олаф не приехал, - сказал Даробор. - Он хорошо себя чувствует после встречи с кабаном?

Готы удивленно переглядывались. Хвила сжал кулаки, глядя на улыбающуюся рожу Буйтура.

- «Он все выболтал вчера, - догадался Джонас. - Чтобы Родерих не узнал, Хвиле придется всех убить. Или только меня ».

- Олафа ранили в битве, - сказал Хвила, сдерживая ярость. - Но Родерих не отступается от своих слов.

- Проходи в мой дом, Хвила. - сказал Даробор. - Возьми с собой одного воина. О других твоих людях позаботятся

Хвила дал знак Джонасу. Даробор и Буйтур переглянулись. Джонас взял с собой небольшую шкатулку.

- Слушай все, о чем они будут трепаться, - тихо сказал Хвила, заходя в дом.

Их завели в комнату, большую часть которой занимала побеленная печь с рисунками. Женщина и молодая девушка хлопотали возле нее. Гостей усадили за стол с яствами. Джонас держал ящик рядом. Даробор и Буйтур сели напротив.

- Ульяна, налей гостям узвара, - сказал Даробор, улыбаясь. – Или может кваса, Хвила?

Гот сделал вид, что не понял шутки. Девушка налила ароматный узвар. Джонас смог лучше ее рассмотреть, когда она наполняла его кружку. Черные, как смола, волосы были собраны в длинную косу. Ульяна удалась в отца, но имела более изящные черты лица. На тонкой шее сверкало ожерелье из цветных камней.

Только краткий миг Ульяна смотрела на Джонаса, но ему показалось, что прошла вечность. В ее глазах он увидел глубокую тоску и печаль.

- Не смотри на этого раба, - сказал Даробор на древлянском языке.

Ульяна исчезла в дальней комнате. Мужчины выпили в полной тишине.

Джонас слышал, как большая муха бьется о стекло. Ели молча. Время от времени, женщины подносили новые блюда и забирали пустую посуду.

- Как поживает конунг Родерих? - спросил Даробор, отставив тарелку.

- Один дал ему здоровье, богатство и победу в битвах, - ответил Хвила. - Он шлет тебе привет и подарок.

Джонас отдал ящик Хвиле, а тот передал ее Даробору. Вождь и Буйтур с интересом рассматривали его. Содержание ящика вызвал у них сдержанное восхищение. Даробор держал в руках прямой кинжал с позолоченной рукояткой и несколькими драгоценными камнями. Рассмотрев оружие, вождь положил его в ящик.

- Это хорошее оружие, - сказал он. - И оно имеет свою цену. Чего хочет Родерих?

- С востока надвигаются гунны, - сказал Хвила. - Большие народы покоряются им. Тех, кто не сдается, они уничтожают. Скоро они придут и сюда. Нашим народам надо заключить союз, чтобы дать отпор.

- Гунны это ваша забота, - сказал Буйтур. - Почему древляне должны умирать за вас?

- Если гунны уничтожат нас, они придут сюда.

- Я слышал, что гунны это люди степи, - сказал Даробор. - Они никогда не воевали в лесу.

Хвила склонился над столом и посмотрел на вождя:

- Я дрался с ними. Они хорошие воины, почти как готы. И они быстро учатся. К тому же, у них есть преимущество.

- Какое? - Буйтур не выдержал молчания Хвилы.

- Они голодные и злые.

Даробор задумался, а Хвила принялся доедать жареного зайца. Древляне перешептывались. Джонас насторожился, но смог разобрать лишь одно слово - проклятие.

- Родерих хочет скрепить союз свадьбой? - спросил вождь.

- Да, - кивнул Хвила.

- Свое решение я сообщу завтра, - сказал Даробор, поднимаясь. - Буйтур покажет вам место для ночлега.

Гости встали. Уходя, Джонас заметил, как Ульяна наблюдала за ними из соседней комнаты. Выйдя из дома, они обошли ее и оказались во дворе окруженном хозяйственными постройками, покрытых соломой. Буйтур завел их в самую большую.

- Ужин скоро принесут, - сказал Буйтур и ушел.

- Проклятые свинопасы, - ворчал Хвила. - Заставляют спать нас в хлеву. О чем они говорили?

- Я не расслышал.

Плюнув, Хвила вышел. Джонас обессилено упал на солому и заснул.

*

С утра в селении произошел переполох. Женщины собирались группами и перешептывались, а мужчины стояли у ворот с оружием. В дом вождя прибегали молодые ребята, получали приказы и верхом покидали городище. Хвила хотел отправить Джонаса разузнать в чем дело, но стража не позволила покинуть двор. Готам пришлось сидеть под своим временным жилищем и молча ждать, как будут разворачиваться события.

Солнце поднялось уже достаточно высоко, когда Даробор вышел. Вместе с Буйтуром, они подошли к готам. С первого взгляда было видно, что вождь почти не спал. Когда он заговорил, Джонас услышал дрожь в его голосе.

- Вчера вечером исчезла моя дочь.

- Надеюсь, ты не думаешь, что мы к этому причастны? - сказал Хвила.

- Это было бы самым простым объяснением, но мои люди наблюдали за вами. Никто из вас не покидал моего двора.

- Мы можем помочь с поисками.

- Буйтур скажет, что делать.

- Как она исчезла? - спросил Хвила, когда Даробор вскочил на коня и поехал из городища.

- Ульяна с девушками пошли поклониться богине леса, - сказал Буйтур. - За пением и танцами, никто не заметил, когда она исчезла. Я покажу место, откуда начнем поиски.

Хвила приказал собираться. Отряд готов и древлян обогнул городище с севера и помчался по тропинке, по которой мог проехать только один всадник. Буйтур привел их к поляне с деревянным идолом.

- Здесь она исчезла, - сказал Буйтур.

Воины спешились. Они со страхом ступили на поляну, глядя на истукана. Вокруг были видны следы вчерашних развлечений. Джонас даже перекрестился, представив, что вытворяли здесь язычники.

- Ее могло похитить соседнее племя? - спросил Хвила.

- Даробор разослал отряды в ближайшие племена, - сказал Буйтур. - Я не думаю, что кто-то решился похищать человека с нашего городища. Тем более дочь вождя всех древлян. Боюсь, что это дело рук нечистой.

Буйтур посмотрел на лесную богиню и прошептал короткое заклинание.

- Пойдем, - сказал он и провел их через поляну. - Надо осмотреть территорию отсюда и до реки.

- Почему только до реки? - спросил Хвила.

- Потому что за такое короткое время, никто не может добраться до реки с большой ношей.

Буйтур и Хвила расставили людей на расстоянии нескольких шагов друг от друга. Хвила оставил Джонаса рядом с собой. Парень поправил нож в рукаве и последовал за готом.

Солнце не выходило из-за туч. В лесу был полумрак. Пришлось зажечь факелы. Древляне звали Ульяну. Готы молча осматривали местность.

Джонас потерял счет времени. Казалось, что стало темнее. Незаметно подступила усталость. Очень нелегко искать человека в непроходимых чащах. Джонас заметил, что Хвила уже не оглядывается на него.

- «Самое время бежать», - подумал парень.

Он медленно отставал. Хвила, кажется, забыл о нем. Джонас спрятался за деревом, ожидая, пока воины уйдут на достаточное расстояние. Он прислушался. Его никто не звал. Выждав еще немного, Джонас побежал, виляя между деревьями и буреломами.

- «Беги что есть сил, Джонас, - клокотала мысль. - Беги, как можно дальше ».

Голоса удалялись. Огоньки факелов гасли как звезды по утру. Невыносимо кололо в груди. Джонас остановился передохнуть. Жадно хватая воздух, он хохотал от счастья. Ему еще никогда не было так хорошо. Наконец свобода.

*

В лесу стало еще темнее. Что делать дальше? Куда идти? Буйтур говорил что-то о реке. На том берегу поиски не проводят. Надо идти туда. Определив направление, Джонас пошел. Он прислушивался к звукам, чтобы не наткнуться на древлян или, не дай Бог, на готов. Однажды, он услышал голоса. Замерев у дерева, он прислушался. Кто-то говорил тихо, тихо. Кто это был, Джонас не понял. Он пошел дальше.

Джонас устал и проголодался.

- «Нельзя останавливаться, - говорил он себе. - Буду идти до полуночи. Пока хватит сил ».

Ему повезло найти источник. Ледяная вода взбодрила его. В глазах посветлело. Сев на поваленный ствол, Джонас прицепил нож на пояс и огляделся. Источник вытекал из-под большого камня, обросшего мхом. Серебряный ручей извивался змейкой и прятался в зарослях. Земля вокруг была утоптанна лапами, и копытами разного размера.

Но что это? Взгляд наткнулся на блестящий предмет у ручья. Присев, Джонас разглядел два цветных камешка. Он видел их недавно. Точно! Ульяна носила ожерелье с такими камнями. Значит, она здесь была.

Джонас стал внимательнее осматривать местность вокруг валуна и вдоль ручья. На третьем круге, он увидел четкий след босой ноги. Судя по размеру, здесь прошла женщина. Теперь Джонас замечал другие признаки: сломанную ветку, примятую траву, перевернутый камень. Они вели в направлении реки.

Он не заметил, как прошел большое расстояние от источника. Остановившись, он задумался, зачем оно ему надо? Готы и древляне обязательно найдут следы.

- Все равно мне надо в ту сторону, - решил Джонас.

Чтобы не потерять след, Джонас не спешил. Но темнота неумолимо наступала. Ему все труднее становилось выбирать правильное направление. В последних остатках дневного света, он наткнулся на еще один цветной камешек. Положив его в сумку к другим, Джонас услышал голоса. На этот раз ему не показалось. Он даже расслышал готские слова.

Джонас побежал, рискуя удариться о дерево.

- «Где же река? Господи, помоги мне! »

Лес расступился, и только чудом Джонас не сорвался с крутого берега. В низу тихо плескалась такая желанная река. Джонас осмотрел берег, но в темноте не мог найти удобный спуск.

Преследователи приближались. Кто-то назвал его имя. Джонас перекрестился и начал осторожно спускаться в низ, хватаясь за траву и корни. Но одно не осторожное движение и он полетел кубарем в низ. Ему казалось, что падение продолжится вечность. И он искренне удивился, когда попал в холодную воду.

Темнота сомкнулась над ним. Джонас ударился спиной о что-то твердое. Вынырнув, он успел ухватиться за скользкие корни. Пустые легкие жадно хватали воздух.

- В низу кто барахтается, - сказал Хвила.

Джонас заставил себя притихнуть. Вверху мерцал тусклый свет.

- Возможно рыба, - сказал Буйтур. - Или мавка.

- Кто?

- Речной дух в виде уродливой девки. Если твой парень рискнул нырнуть в такое время, то я ему не завидую.

Джонас вспомнил вчерашний случай. Ему сразу захотелось позвать на помощь, но он сдержался. Нет, рабом он больше не будет.

- Следы привели к реке, - сказал Буйтур. - Завтра переправимся на тот берег.

- Ты же говорил, что никто не может добраться реки за такое время, - сказал Хвила.

- Оказывается, кто-то может.

Свет наверху исчез, но готы и древляне отошли не далеко от берега. Джонас тоскливо вздохнул. Он или утонет или его найдут. В темноте, он не сможет подняться вверх. А до утра, он вряд ли досидит в холодной воде.

Джонас решительно оттолкнулся от корней и поплыл, стараясь не хлюпать.

- Господь Иисус, спаси меня от злых духов, - прошептал он.

*

Джонас плыл наугад. Тело сковывал холод. Он перевернулся на спину и попытался растереть конечности. Но это оказалось не таким простым делом. Отдохнув, он снова поплыл.

Течение усилилось. Грести стало еще труднее. Тело отказывалось слушаться. Джонас уже готов был сдаться, но Бог подбодрил его. Щербатый месяц выглянул сквозь рваную дыру в облаках. Джонас увидел противоположный берег.

- Еще чуть-чуть. Еще, - говорил он, поднимая руки из последних сил.

Случайно оглянувшись, он увидел голову, которая торчала из воды. Джонас не разглядел лицо, но сомнений не было, за ним плыла мавка.

- Господи.

Страх придал ему сил. Джонас греб не оглядываясь. Берег приближался очень медленно, а мавка подкрадывалась все ближе. Он чувствовал ее болотный запах. Она схватила его за ногу и потянула в низ. Но к счастью, глубина была уже не большой. Джонас оттолкнулся от дна и вынырнул. Он безумно перебирал ногами и руками, поднимая россыпи брызг. Джонас уже видел плоский берег. Он чувствовал его.

Но мавка не хотела отпускать. Она тянулась к нему, прижимала к себе и говорила одно слово:

- Любимый .

- Именем Иисуса, отойди! - крикнул Джонас в пустые глазницы.

Мавка яростно зашипела и отстранилась. Джонас побрел к берегу, спотыкаясь на неровном дне. Голова пошла кругом от ощущения твердой поверхности под ногами. Он упал, вдыхая запах мокрой травы. Переведя дыхание, Джонас оглянулся. Мавка выглядывала из воды. Воскликнув как раненная птица, она исчезла, не оставив и следа на поверхности реки.

Джонас поднялся, сделал несколько шагов и упал без сознания.

*

Он очнулся от холода и стука собственных зубов. Над рекой стелился туман. Пасмурный день начался мелким дождем. Джонас мечтал о костер и горячем узваре. Но движение было единственным способом согреться. Поэтому он пошел по течению реки. На юг, как он думал.

Желудок напомнил Джонасу, что он давно ничего не ел. Ему удалось найти куст орешника. Он рылся в земле, выискивая прошлогодние плоды. Несколько орешков только усилили чувство голода. Разбрасывая прелые листья, Джонас наткнулся на цветной камень. Он подскочил как ошпаренный.

- Это не мое дело, - шептал он.

Отойдя на несколько шагов, он остановился. Ударив в сердцах рукой о ствол, Джонас вернулся и подобрал камень. Конечно же, он затоптал следы. Но должно же быть хоть что-то. Так и есть. сломанная ветка на кустах и утоптанные листья. След вел в глубь леса.

Джонас забыл о голод и холод. Он шел по следу за неизвестным хищником. И он его обязательно найдет. С детства, Родерих учил Олафа выслеживать, догонять и убивать добычу. Конунг не заметил, как сделал охотником не только собственного сына, но и раба.

Джонас не любил убивать, но хорошо научился выслеживать добычу. Именно поэтому, Олаф всегда брал его на охоту. Вместе они добывали много трофеев. Все приветствовали Олафа, а Джонас хотел только свободы.

- Почему же ты не бежишь, Джонас? - бормотал парень. - Сдалась тебе эта Ульяна.

Он сидел в кустах, не веря своим глазам. На поляне рос огромный дуб. К мощному стволу приросла избушка с двумя окнами и маленькими дверями. Рядом стоял покосившийся колодец.

Скрипнула дверь и из дома вышла девушка в длинной рубашке. Зевнув, она подошла к колодцу и набрала воды. Деревянное ведро стояло на самом краю сруба. Девушка потянулась и одним движением сбросила рубашку. Джонас опешил. Он ожидал чего угодно, только не этого. Ему хотелось вечно смотреть на такую ​​красоту, и в то же время, хотелось убежать подальше.

Девушка вылила на себя воду и засмеялась:

- Заходи, погрейся, Джонас. Я не укушу.

Джонас едва не потерял сознание.

*

Девушка будто издевалась над ним. Она долго расчесывала прямые черные волосы, поворачиваясь так, чтобы Джонас мог лучше ее рассмотреть. Его сердце бешено стучало. Не выдержав, он вышел. Девушка смеялась и продолжала расчесываться. Джонас видел, как капли воды скатывались по белому телу. Он остановился в нескольких шагах, пытаясь смотреть девушке в глаза. На ее шее, Джонас заметил ожерелье Ульяны.

- Нравлюсь? - спросила девушка.

- Кто ты?

Девушка подошла к нему:

- Меня зовут Дарья. Вижу ты замерз. Пойдем в дом.

- Где Ульяна?

- Сдалась тебе эта Ульяна? - Дарья коснулась его лица. - Она станет женой Лешего. Он уже идет за ней.

Джонас хотелось обнять Дарью и никогда не отпускать. Он готов был отдать все, лишь бы быть с ней.

- Хочешь остаться со мной навсегда? - спросила она.

- Да.

Девушка сняла его пояс с ножом и отбросила в сторону.

- Ты хочешь быть рабом, Джонас? - раздался голос в его голове. - Только свободные люди имеют оружие.

Его уста почти касались губ Дарьи. Он осознал, что крепко прижимает ее к себе.

- Почему ты остановился? Возьми меня. Ты же хочешь.

Джонас оттолкнул ее. Лицо Дарьи исказилось от ярости. Красота спала как пелена. На него смотрела старуха с морщинистым телом и седыми волосами. Она прыгнула на Джонаса, сбив с ног и пытаясь дотянуться беззубым ртом к его лицу.

Джонас ударил в ее уродливую рожу. Голова Дарьи откинулась назад, как у куклы. Костлявые руки поставили голову на место. Джонас бросился за ножом, но Дарья прыгнула ему на спину. От ее объятий, он не мог дышать. Дарья сжимала его все крепче. Он встал, отступил несколько шагов и упал на сруб колодца. Дарья ослабила хватку.

- Господи - крикнул Джонас.

Дарья повернула его голову и склонилась, чтобы поцеловать. Он чувствовал тошнотворный запах гнили. Тягучая слюна капала на его лицо. Запавшие глаза горели жаждой. Он тщетно пытался оттолкнуть Дарью. Джонас закрыл глаза, надеясь быстро умереть.

Какая-то сила оторвала Дарью. Джонас увидел, как мавка затягивает Дарью в колодец. Мавка шипела а Дарья кричала и впивалась ногтями в бревна. Сруб трещал, не выдерживая такой борьбы. Медленно, но верно, мавка тянула Дарью за собой.

Джонас увидел ожерелье. Он сорвал его с Дарьи и на мгновение встретился взглядом с мавкой.

- Любимый, - сказала она и рванула Дарью.

Верхнее бревно с треском полетела в низ, вместе с двумя странными существами. Крик Дарьи стихал, пока не превратился в короткий всплеск. Джонас перекрестился.

Подобрав нож, он зашел в дом. В середине пахло травами. С низкого потолка свисали пучки сухих цветов, птичьи лапы и мертвые летучие мыши. На скамейке лежала Ульяна. Джонас облегченно вздохнул, почувствовав на ладони слабое дыхание. Девушка спала.

Джонас вынес ее на улицу и попытался разбудить. Это оказалось не так просто. Ему пришлось хлопнуть ее по лицу. Ульяна вскочила и закричала, пытаясь ударить Джонаса.

- Тихо. Все хорошо, - говорил он, перехватывая ее руки. - Ульяна, успокойся.

Девушка выкручивалась и хлопала испуганными глазами. Успокоившись, она присмотрелась к Джонасу:

- Ты раб, который пришел с готами.

- Да. Это я. Можешь идти?

- Я не знаю, - Ульяна коснулась лба. - Голова болит. А где Дарья?

- Ее больше нет. Пойдем.

Джонас помог ей встать. Пройдя несколько шагов, Ульяна упала. Ему пришлось ее нести. Он возвращался той же дорогой, что и пришел сюда.

- «Оставлю девушку у реки, - думал он. - Там быстро ее найдут ».

- Не стоило меня спасать, - сказала Ульяна.

- Почему?

- Я приношу только несчастья. В детстве, ведунья прокляла меня бесплодием. Я уже была замужем, но муж бросил меня, когда узнал, что я не могу иметь детей. Последние два лета был плохой урожай. Люди обвиняют в этом меня. Представляю, как они обрадовались, когда я исчезла.

- Даробор поднял всех мужчин, чтобы найти тебя.

- Люди уважают отца, но мысленно они молятся, чтобы я не вернулась.

Джонас остановился передохнуть.

- У тебя странное имя. Откуда ты? - спросила Ульяна.

- Мои родители из Греции. Готы захватили их в рабство. Я родился здесь.

- Никогда не слышала о Греции.

- Ты надеялась, что тебя найдут? - сказал Джонас, отдав ей ожерелье и камни.

- Я оставляла камни, пока Дарья не заметила и не забрала ожерелье.

- Дарья, - сказал Джонас. - Что это такое?

- Она мавка.

- Я думал, что мавки живут только в реках.

- Те, что живут в воде, называются русалками. А еще есть лесные мавки, злые и добрые. Иногда можно услышать их пение. Того, кто его слышит, они зовут к себе.

- Зачем?

- Хорошие мавки ищут себе любимых или сестер. Таких, как Дарья, зовут катраницами. Она привлекают мужчин. а потом убивают.

С поляны донесся крик, будто кто-то гудел в большой рог. Листья на деревьях задрожали. Мимо промчались три испуганных волка, косули и зайцы.

- Леший, - сказала Ульяна. - Хозяин этого леса. Но он не может перейти реку.

Джонас потянул ее за собой. Девушка едва поспевала за ним. Он перебросил ее через плечо. Лес будто ожил. Вековые деревья сгибались как трава. Джонас проломил кусты и налетел на Хвилу.

- Ты?! - рявкнул гот.

- Ульяна?! - воскликнул Буйтур и забрал девушку.

- Сюда идет Леший, - сказала она.

- К реке! Быстро! - крикнул Буйтур.

Дважды повторять не пришлось. Даже готы поняли приказ. Напуганные воины бежали, не обращая внимания на болезненные удары колючих ветвей. Джонас оглянулся. Он увидел существо, которое почти сливалось лесом.

- Двигайся! - рявкнул Хвила.

- «Сдалась мне эта Ульяна, - подумал Джонас».

Закутанная в листья, высокая фигура прыгнула на людей, накрыв собой трех готов и двух древлян. Их крики потонули в хрусте и шелесте. Остальные прибавила ходу. Выбежав на берег, люди вытолкнули на воду три лодки. Каждый пытался запрыгнуть первым. Буйтур и Хвила растолкали воинов и посадили в лодку Ульяну и Джонаса.

Леший набросился на последнюю лодку, которая не успела вовремя отплыть. Зеленое существо перемалывало в своих внутренностях воинов вместе с лодкой. От криков хотелось заткнуть уши. Хвила сжимал маленький молот Тора.

- Господи Иисусе, - шептал Джонас.

Леший яростно заревел. От его голоса, река покрылась мелкими волнами. Поняв, что не достанет добычу, Леший вернулся в чащу. Напуганные воины молча гребли к противоположному берегу.

Джонас уныло смотрел на поверхность реки. Он заметил, как со дна поднимается мавка. Ее лицо менялось с безобразного на красивое и наоборот. Джонас махнул ей.

- Что ты там увидел? - спросил Хвила, вглядываясь в воду.

Джонас не ответил. Мавка исчезла. Ничего не разглядев, Хвила подозрительно взглянул на него и забрал нож.

- Очень давно, на этом месте утонула девушка от несчастной любви к чужому мужу, - сказала Ульяна, несмотря на Джонаса. - Она превратилась в русалку и обречена вечно искать своего возлюбленного.

- Жаль ее, - сказал Джонас.

- И парней, которых она утопила, тоже жаль, - сказала Ульяна.

- Что она говорит? - спросил Хвила.

- Благодарит за спасение.

- Спасения благодарить, - сказала Ульяна на ломаном готском языке.

Хвила скрипнул зубами но сдержанно кивнул. Удивленный Джонас посмотрел на девушку. Она улыбнулась. На мгновение печаль отступила и Ульяна стала такой, какой он ее еще не видел. Джонас будто открыл ящик с сокровищами.

Лодки пристали к берегу. Воины старались быстрее отойти от воды. Буйтур нес Ульяну на руках. Хвила оттащил Джонаса в сторону.

- Бежать решил? - грозно сказал он.

- Я заблудился. Наткнулся на следы и пошел по ним.

- А это что? - Хвиля махнул перед парнем его ножом.

- Нашел.

- Не ври мне, - Хвила сжал его шею. - Выпороть бы тебя. Но Родерих приказал вернуть тебя невредимым. Двигайся!

Гот толкнул Джонаса так, что тот ударился плечом о дерево.

*

Поредевший отряд Хвилы нетерпеливо ждал возможности вернуться домой. Джонас сидел верхом и от нечего делать разглядывал телеги, которые стояли возле дома Даробора. Древлянский вождь отдавал свою дочь замуж с богатым приданым. Двадцать всадников будут сопровождать Ульяну к форту готов.

На прощание с дочерью вождя, пришло почти все городище. Кто-то плакал, а кто-то облегченно вздыхал. Ульяна вышла в сопровождении отца и матери. Она трижды поклонилась им и расцеловала. Буйтур помог ей сесть на вороную кобылу. Женщины заголосили, как на похоронах. Пока Буйтур отдавал последние приказы, Ульяна подъехала к Джонасу. Она слабо улыбнулась и быстро вытерла слезы.

- Старейшины уговорили отца отдать меня замуж, - сказала она.

- Надеются на хороший урожай?

- Они только об этом и говорили, - сказала Ульяна. - Хвила знает.

- Я ничего не говорил, - перебил ее Джонас.

Ульяна кивнула и последовала за Буйтуром. Отряд покинул древлянское городище. Джонас ехал рядом с Хвилой.