Розы и другие цветы

 

 

Я родилась в средней полосе России, в деревне калужской области. Наша деревня стоит на холмах, а дом моего детства расположен у старого кладбища, обсаженного липами и березами. Извилистая речка весело журчит, обегая наши холмы, изумрудно-зеленые с наступлением весны. В июле в их зелени проступают алые пятна земляники, а небо становится синим-синим, как перо сказочной птицы удачи. Такова моя малая родина. Такое же синее небо бывает и над Санкт-Петербургом, куда меня увезли родители еще в младенчестве. Я окончила школу в городе на Неве и поступила в библиотечный техникум, чем гордились все мои родные. Летние каникулы я проводила в нашей деревне, в старом дедушкином доме с большой русской печью. Запах горячего хлеба, парное молоко… Я люблю приезжать в деревню.

В прошлом году после первого курса техникума меня послали на практику в нашу деревенскую библиотеку. Я читаю всю жизнь, только в детстве – приключения и фантастику (в шесть лет мечтала сбежать в Техас, где скакал всадник без головы). Став старше, узнала из «Других берегов», что в тех же местах под Далласом ловил бабочек Набоков. Сейчас мне больше нравятся любовные романы. Да, как девушки всех времен и народов, я грежу о большой чистой любви на всю жизнь. В последнюю неделю перед расставанием на лето я гуляла с однокурсницами по центру Санкт-Петербурга. Мы прошли Летний сад и двинулись к излучине Невы, где стоит Смольный собор. По дороге у Музея воды мы зашли посмотреть необычный фонтан, с шумом водопада обрушивающийся в красный гранитный бассейн. Мы с подружками решили сфотографироваться вместе у фонтана, но палки для селфи ни у кого из нас не было. Я подняла на лоб черные очки, окликнула высокого юношу в военной форме и попросила помочь нам. Он охотно согласился, сделал несколько снимков моим фотоаппаратом, мы с девочками рассмотрели и одобрили их. Но он не спешил уходить и неожиданно представился:

- Вадим, будущий инженер, учусь в том желтом здании с белыми колоннами.

- В том? – смеясь, указала я на Таврический дворец.

- Нет, вон в том, оканчиваю второй курс, - рука юноши, нет, уже молодого человека, протянулась в направлении большого здания за Таврическим дворцом.

- Оксана, - представилась я. Подруги со смехом потащили меня гулять дальше. Я только успела сказать Вадиму номер моего мобильника. На улице я опустила на глаза черные очки, как сто лет назад дамы опускали вуаль.

За день до отъезда в Калужскую область я поехала на Васильевский остров к Ксении Блаженной, просила мою святую дать нам легкую дорогу в деревню. Обойдя светло-зеленую часовню три раза, я взмолилась, чтобы Вадим запомнил мой телефон и позвонил мне. Этот парень в военной форме, широкоплечий, высокий, синеглазый, очень понравился мне. Потом я пошла к метро по старинному кладбищу. Сейчас, в начале лета, оно выглядит как зеленый тенистый парк с аккуратными дорожками. Какой контраст с нашим деревенским, заросшим травой, иногда выше человеческого роста. Я не боюсь деревенского кладбища. Когда навещаю могилы родных или просто гуляю по нему, теплое чувство любви и покоя охватывает меня. Конечно, Смоленское кладбище в Санкт-Петербурге больше деревенского, и памятники на нем богаче – мрамор, бронза, гранит. У нас же – цветущие липы и птичий щебет. Доехали мы в нашу деревню быстро, дорога и на поезде, и на автобусе была легка и приятна. А в деревне началась моя библиотечная практика. В техникуме учат хорошо, заведующая библиотекой дала мне блестящую характеристику.

После практики я осталась в деревне. Мои бабушка и дедушка приближаются к семидесяти годам, но еще крепкие, жилистые, слаженно ведут хозяйство. С ними живет и мой прадедушка, бабушкин папа. Мы с бабушкой зовем его «деда». Ему уже за девяносто, но он, совершенно седой, коренаст, крепок, с яркими голубыми глазами и похожими на корни дуба руками. Еще до моего рождения он начал работать кладбищенским сторожем, ведь дом наш стоит недалеко от кладбища. Первую неделю после окончания практики я помогала бабушке по дому и читала Пруста «В поисках утраченного времени». А по субботам в клубе у нас бывают танцы. В городе я не ходила на дискотеки, а в деревенский клуб меня не пускали.

В субботу днем я пошла в магазин со списком, который мне дала бабушка. И вот, когда я выходила из магазина с чаем, сахаром, дрожжами и конфетами, меня кто-то окликнул. Оборачиваюсь. На автобусной остановке стоит парень в джинсах, футболке, бейсболке и зовет:

- Оксана, Оксана!

Пакет с продуктами выпал из моей руки, когда из-под козырька бейсболки на меня взглянули голубые глаза.

- Ах, Вадим, - выдохнула я. Он подбежал, поднял мой пакет и остро взглянул мне в глаза.

- Вадим, почему ты здесь? – спросила я, не в силах поверить, что все это происходит на самом деле.

- Хотел тебя увидеть, - просто ответил он.

- Но как ты нашел меня?

- Запомнил номер твоего мобильника, поговорил с твоими подругами, встретил их у техникума, пригласил в кафе поесть мороженого.

Мои подруги – красавицы: черноглазая Света с темными кудрями и зеленоглазая Мила с русой косой.

- Мои подруги такие красивые.

- Правда? Не заметил, я искал тебя.

- Ой, ты серьезно? – произнесла я, теребя ручку холщового пакета.

- Да, познакомишь меня с твоими родителями?

Я хихикнула, потому что вид у него был забавно-смущенный. Высокий, крепкий парень боится, что его оттолкну я, достающая ему до плеча.

- Ну, пойдем, - согласилась я. В тот же момент мой пакет оказался в руке Вадима. Он подхватил и свой рюкзак.

- Веди.

- Родителей моих тут нет, - начала я. – А живем мы у кладбища…

Пока мы шли, Вадим рассказал мне о себе: родился на Дальнем Востоке в городе Свободный, родители до сих пор живут там, а он осознанно выбрал профессию военного инженера и приехал в Санкт-Петербург получать образование. Сейчас едет домой в отпуск, но по дороге заехал повидать меня и познакомиться с моими родными.

- Я сказал начальнику курса, что еду к невесте, - произнес Вадим, старательно глядя себе под ноги. И покраснел. Мое сердце странно дернулось, мне еще никто не делал предложения о браке. Я откашлялась.

- Что скажешь? – быстро спросил он.

- Все это так неожиданно, - промямлила я.

- Ты понравилась мне с первого взгляда, там, у Музея воды. И я подумал, что хочу жениться именно на такой девушке.

- Ну вот, мы и пришли, - сказала, подходя к калитке, и закричала: - Бабушка! – отчаянное удивление прозвучало в моем голосе.

- Доча! – на крыльцо выскочили все – бабушка, дедушка и прадедушка.

- Познакомьтесь… - начала я дрожащим голосом. – Это Вадим.

- И что? – в один голос спросили дед и прадед, сверкая голубыми глазами. В нашей семье у всех такие глаза.

- А пойдемте пить чай, - сказала бабуля.

Я накрывала стол к чаю, дед увел Вадима умываться с дороги, а прадед сел во главе стола.

- Ну, рассказывай, где ты отхватила такого парня? – строго спросил он.

Я покраснела.

- «Ах, какой красавчик он, ну прямо как с картинки»… - вдруг спела моя бабушка.

- Я и видела его всего-то один раз, - начала я, вздохнув. – Но я молилась Ксении Блаженной, чтоб он нашел меня.

- Так он тебе действительно нравится? – спросил прадед. Я молча кивнула. Появились дед с Вадимом. Он умылся, сменил футболку.

- Вот, к чаю, из Питера.

И положил на стол коробку конфет

- Ой, мои любимые, - радостно сказала я. Коробка украшена парусным корабликом.

- Вадим, садись рядом с Оксаной, - сказала бабушка.

После чая дед и прадед позвали Вадима во двор. Я вымыла посуду. Бабушка почему-то хихикала, улыбалась, глядя на меня.

- Вот ты уже и совсем взрослая, доча, - сказала она.

- В моем возрасте моя мама уже родила меня, - буркнула я. Хлопнула дверь, за дедом и прадедом вошел Вадим.

- Ну, вот что, Оксана и Вадим, - начал прадед, я уставилась на него во все глаза – сейчас решалась моя судьба. – Погуляйте по деревне, сходите на танцы, но в час ночи чтобы были дома – Вадим уедет утром, чтобы он мог выспаться.

Я потрясенно молчала – никогда в жизни меня не пускали на танцы. Бабушка вдруг меня ущипнула.

- А что я надену? - от неожиданности выпалила я.

- Как что? Выпускное платье твоей мамы, - сказала бабушка и потащила меня к своему сундуку.

Когда я вышла из-за занавески в розовом крепдешиновом платье, Вадим просиял и покраснел, я тоже смутилась и забегала в поисках телефона.

- Идите, гуляйте, и поздно не возвращайтесь, - напутствовали нас. Вадим взял меня за руку, и мы пошли в клуб.

Солнце уже садилось, но в июле ночи теплые, и мне не было холодно в одном тонком платье.

- Смотри, какие звезды, - сказал Вадим. - В Питере их не видно. Я скучал по ним… и по тебе.

Я остановилась. Неужели это происходит со мной? Неужели любовь вот так вот пришла ко мне?

- Что? – одними губами выдохнул он.

- Камень в туфлю попал, - ответила я, как Даша в «Сестрах», наклонилась, делая вид, что вытряхиваю камушек, и лихорадочно думала, что ответить. Можно ли в наши дни полюбить с первого взгляда? Ничего не придумав, я опять вложила руку в широкую ладонь Вадима, и мы подошли к клубу. Я познакомила парня со своими местными подругами, и мы пошли танцевать. Музыка гремела в полутьме, зеркальные шары вращались, осыпая нас бликами. Мы с Вадимом танцевали и быстрые танцы и медленные. А когда вышли подышать воздухом, я с изумлением увидела, что полная серебристая луна уже высоко поднялась в ночном небе.

- Ой, а сколько уже времени? – спохватилась я. Вадим взглянул на мобильник.

- Полпервого ночи.

- Как быстро пролетело время! Надо идти домой, а то мои будут волноваться.

- Идем!

Моя рука уже привычно скользнула в ладонь Вадима, и мы пошли к дому. В этот момент я не думала о будущем. Нас окружала тихая лунная ночь, и было очень приятно идти по дороге, чувствуя теплую ладонь и надежное плечо моего парня. Светлые волосы Вадима казались почти серебряными в свете полной луны. От клуба к нашему дому идти довольно далеко, огибая кладбище. Сейчас мы шли мимо школы. Все лето на клумбах в школьном дворе растут цветы – от тюльпанов до георгинов, рядом с клумбами стоят скамейки.

- Смотри, какие красивые цветы, - сказал Вадим.

- Да, школьники все лето ухаживают за этими цветами.

- Хочешь, посидим, полюбуемся, - предложил он.

- Но калитка закрыта на ночь, - ответила я.

- Когда это останавливало военного инженера? - рассмеялся он. – Нас учат одолевать все преграды.

- Нас ждут дома.

- Позвони, что задержишься на полчасика. Смотри, какая красивая ночь. Как на Украине.

Ночь, действительно, была тихой и теплой. Я позвонила бабушке, чтобы она не волновалась, и позволила Вадиму взять меня на руки. Он быстро перенес меня через забор, поставил на ноги и перепрыгнул сам.

- Ты любишь цветы? – спросила я, когда наши ладони опять встретились.

- Да, люблю, в Питере, когда отпускают в увольнение, хожу в оранжерею у Таврического дворца и в Ботанический сад.

- Пойдем, я покажу тебе кусты роз, они высажены у южной стены школы, - сказала  и повела Вадима к розарию. Все оттенки розового цвета, чуть отливающие сизым в серебристом свете луны, вскоре предстали перед нами. А несколько махровых роз казались багряными. Почти не дыша, мы любовались этой красотой, а потом вернулись к клумбам и сели на белую скамейку, не размыкая рук. Говорили обо всем – о наших близких, наших городах, планах на будущее. Так в ночной тишине мы узнавали души друг друга. Звонок моего мобильника заставил меня вздрогнуть. Я взяла трубку. Бабуля ехидно напомнила, что ждет нас уже полтора часа.

- Мы скоро придем, мы уже у школы, - сказала я.

- Идите скорее домой, но не ходите через кладбище, - сказала бабушка и отключилась.

- Надо идти, - вздохнула я, пряча мобильник.

- Твоя бабушка любит цветы? – спросил Вадим.

- Да, как и я – розы.

- Давай принесем ей букетик, - сказал Вадим. – Посиди, я сейчас.

Он вскочил со скамейки и метнулся за угол школьного здания, к его южному фасаду. Я не успела крикнуть, что нехорошо ломать розы, у нас такое не принято, ведь цветы должны радовать всех. Со вздохом я сложила руки на коленях и опустила глаза. Я устала за сегодняшний день, такой длинный. Вадим выбежал из-за угла дома и бросился ко мне. В руках он держал большой букет.

- Вадим, ты уже вернулся? – радостно воскликнула я.

- Вот, возьми, - как-то глухо ответил он.

- Но это не розы, - удивленно произнесла я. – Где ты взял этот букет?

- Там лежал, на земле.

- Под розами? – спросила я и взяла букет – мне хотелось рассмотреть его поближе. Я вскрикнула – стебли цветов в прозрачной упаковке показались ледяными, наверное, потому, что лежали на земле. Запахи ветки белых лилий, белых роз, розовых флоксов и гипсофил смешались в сильный резкий аромат, от которого у меня закружилась голова. Вадим придвинулся ближе и хрипло позвал:

- Оксана…

Я вздохнула, глаза смыкались, к аромату цветов примешивался запах свежей земли. Парень положил руку мне на плечо. Его широкая ладонь показалась мне холодной даже через ткань платья, а ведь у Вадима теплые руки. Я убедилась в этом за сегодняшний день.

- Моя Оксана…- его хриплый шепот леденил мою шею, и сердце мое леденело – я поверила, что Вадим не такой, как другие, что он не будет лапать меня, что его восхищают, прежде всего, моя душа и ум. Я сильно вздрогнула, отшатнулась и уставилась на него. Показалось ли мне, что его волосы в свете луны стали седыми. «Это не Вадим», - вдруг пришла ясная мысль.

- Сгинь…- начала я похолодевшими губами.

- Ладно, уйду, - то ли всхлипнул, то ли простонал ночной гость, протянул руку и забрал букет. Я вскрикнула от боли в указательном пальце, посмотрела – на нем виднелась багровая кровавая полоса. Все молитвы вылетели у меня из головы. Я только молча смотрела, как глаза его блеснули красным, он причмокнул, облизывая палец, ногтем или когтем которого оцарапал меня, отвернулся и скрылся за углом школы. На плитках школьного двора остались мокрые грязные следы босых ног. Я, похолодев, завизжала в голос. Вадим выскочил из-за угла школы и бросился ко мне.

- Оксана, что случилось? Кто тебя обидел?

Он положил на скамейку букет роз, сел рядом и обнял меня.

- Ну, успокойся, я с тобой, - шептал он мне на ухо, обдавая горячим дыханием, руки его, крепкие, теплые, казались надежной защитой.

- Он туда побежал. Ты его не встретил? – дрожащим голосом сказала я.

- Нет. Он тебя обидел?

- Палец поцарапал, - по-детски пожаловалась я. Он взял мою руку, ахнул, увидев, что кровь еще сочится, вынул платок из кармана джинсов и обмотал мой палец.

- Получи, - и положил мне на колени пострадавшую руку. Я мельком заметила, что мое красивое розовое платье испачкано кровью и совсем расстроилась. Вадим встал.

- Посиди, я скоро, - рванулся с места и исчез за углом школы. Я не успела крикнуть, чтобы он остался со мной. Я не хотела допускать этой мысли, но с тянущим холодком в животе поняла, что мой ночной гость не был человеком, да и живым тоже.

Калитка за моей спиной распахнулась с треском. Я вскрикнула и обернулась – прадед с клюкой входил на школьный двор.

- Деда, ты зачем здесь? – спросила я дрожащим голосом.

- Доча…- прадед шагнул ко мне, обхватил, прижал к себе. Я уткнулась в его грудь, вдыхая знакомый запах одеколона, который привезла ему в начале лета.

- Где Вадим? Вы поссорились? – спросил прадед.

- Н-нет.

- Ладно. Пошли домой, - сказал прадед, гладя меня по голове, его корявые пальцы скользнули на мою шею, и я покорно откинула голову влево и вправо. Прадед перевел дыхание и выпустил меня.

- Ох, доча.

- А почему ты пошел меня искать? – спросила я. Он отодвинул букет и опустился на скамейку рядом со мной.

- Мы ждали тебя, пили чай, смотрели телевизор. После твоего звонка бабушка начала греть ужин. Вдруг в дверь кто-то постучал.

- Кто? – вскрикнула я.

Прадед продолжал:

- Дед открыл, вошла женщина.

- Женщина? – удивилась я.

- Да, женщина, наверное, ровесница твоей бабушки, в белом платочке, красной юбке, зеленой кофточке, и попросилась погреться. Мы налили ей чаю.

Мне было хорошо рядом с родным человеком, его голос навеял воспоминания о детстве, когда он наизусть рассказывал мне сказки Пушкина.

- Эй, да ты уже спишь? – спросил меня прадед, как в детстве, когда укладывал спать.

- Нет, деда. Что же было дальше?

- Женщина не притронулась к чаю, посмотрела на нас и сказала: «Вот вы сидите тут, а моей крестнице страшно и одиноко этой ночью».

- Ой, деда, моя крестная тетя Вера осталась в Питере, - сказала я. – И не носит она белых платочков.

Прадед продолжал:

- Женщина встала и пошла к двери. Дед пошел проводить и вернулся потрясенный, сказал – она сошла с крыльца и пропала.

Я уставилась на прадеда округлившимися глазами.

- Ну, я и пошел за тобой, прямо через кладбище, меня, небось, не тронут.

- Кто?

- Да всякие тут, ночью шатаются, - прадед опять прижал меня к себе. Мои мысли разбежались, и я заговорила:

- Деда, послушай, немолодая женщина, белый платочек, красная юбка, зеленая кофта! Это же наша Ксенечка!

- Кто-кто?

- Наша Ксения Блаженная, Ксения Петербуржская, я крещена в ее честь, - быстро закончила я, и мы с предком уставились друг на друга.

- Вернусь в Питер, обязательно схожу к Ксенечке, - добавила я.

- Оксана! – раздался голос Вадима от угла школы. Парень появился и бросился к нам. Я вздрогнула, а прадед встал, загораживая меня. Парень смотрел на нас округлившимися глазами, волосы его в лунном свете отливали бледным золотом, на ногах светлые кроссовки.

- Деда, это Вадим, - сказала я, выглянув из-за широкой спины прадеда.

- Что еще случилось? – спросил парень.

- Где ты был? – спросил прадед.

- Погнался за обидчиком Оксаны, придурок поцарапал ей палец.

Прадед вздрогнул, подошел к парню, взял его за уши, быстро осмотрел шею, отпустил и спросил:

- Догнал?

- Почти. Дал ему хорошего пинка, когда тот прыгал через забор. Он выронил букет, сверзился на ту сторону забора, подхватил свой букет и быстро убежал. Я полез через забор, но услышал ваши голоса и бросился сюда к Оксане.

- Ой, ты испачкал кроссовки, - сказала я из-за спины прадеда.

- Да, в земле какой-то, - и Вадим потряс правой ногой, стряхивая влажные комья. – Как твой палец, Оксана, уже не болит?

- Нет, но дома еще посмотрим.

- Вадимка, куда побежал этот придурок? – спросил прадед.

- Вон туда, - парень показал рукой. Мы с предком переглянулись – там расположено наше кладбище и наш дом.

- Пошли-ка домой, ребята, уже поздно, - сказал прадед. Вадим взял со скамейки букет, меня под руку, и мы за прадедом прошли калитку, разбитую его клюкой. Внезапно раздался громкий голос:

- Стоять всем, хулиганы!

- Окстись, Сидорыч! Какие хулиганы? Я, да доча, да ее парень. Что ж ты школу-то не стережешь? – сказал прадед.

- Сигареты кончились, домой        побежал, - уже тише ответил школьный сторож.

- Ладно, бди тут, - произнес прадед.

- Ой, а калитка-то, - ахнул сторож.

- Утром починим, зятя пришлю, – припечатал прадед. – А сейчас мы идем домой.

- Счастливого пути, - громко сказал Сидорыч и пошел к школе, бормоча: - Могильщик, внучка могильщика…

Быстрым шагом мы двинулись домой.

- Ой, деда, через кладбище идти не хочу, - вскрикнула я.

- Не боись, - ответил он. – Только не смотри по сторонам. Мы скоро будем дома.

Успокоенная, я шла за прадедом, Вадим поддерживал меня. Чего мне бояться, если моя святая пришла мне на помощь в трудную минуту.

- Посмотрите-ка сюда, ребята, - сказал предок, когда мы проходили мимо большого памятника красного гранита. Это недавнее захоронение, я его не знала. У надгробия лежал небрежно брошенный тот самый букет шикарных цветов.

- Кто там лежит? – спросил Вадим.

- Васька-Морж, - буркнул прадед. – Деточки такой памятник отгрохали, чтоб не вылез.

- А кто такой Васька-Морж? – спросил Вадим.

- Утром расскажу, если слушать захочешь, - чуточку сварливо сказал дед.

- Захочу, - уверенно сказал Вадим.

«А кто же ко мне приходил?» - подумала я, подстраивая свой шаг под широкий шаг прадеда. Показался наш дом, распахнулась дверь. Очерченные золотым электрическим светом, на крыльцо вышли дедушка и бабушка. Мне вдруг захотелось прожить вместе с Вадимом столько же, сколько они. Я обернулась к парню.

- Я так рада, что ты нашел меня, - сказала я.

- Это было непросто, - ответил он, улыбаясь.

В этот момент восток заалел зарей нового дня, первый розовый луч скользнул по лицу и светлым волосам моего Вадима, и я вдруг увидела, что глаза у него такого же цвета, как у моих родных.

 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 1. Оценка: 1,00 из 5)
Загрузка...