Всё сначала

1

 

Если лежать тихо, не шевелиться и ни в коем случае не открывать глаза, можно почувствовать, как крадется по телу и лицу солнечный луч. Вот он уже переполз на щеку, а спустя еще полчаса начал припекать веки и пришлось все-таки зажмуриться и сесть на кровати. Ставни были распахнуты настежь, из окна тянуло пряным запахом трав и свежескошенного сена. Где-то далеко щебетали птицы, а гул голосов снаружи накатывал и снова отступал, как прибой.

Все было тихо и спокойно, как будто до конца света не оставалось меньше двух дней.

Сирша потянулась и спустила ноги на дощатый пол. Хотелось одновременно бежать куда-то и ничего не делать - как всегда перед предстоящим путешествием. Комната была почти пуста: все, за исключением старой кровати да покосившейся ширмы, родители уже увезли туда, где будет теперь их новый дом. Отец почти все время пропадал там, возвращаясь только ночами: обустраивал жилье, переводил скот. Мать и сама Сирша не переходили еще ни разу, хотя девочку снедало любопытство. В ее возрасте молодежь их деревни обычно переезжала в города или другие села побольше. Переезжать в другой мир, да еще вот так внезапно мало кому доводилось.

Спрыгнув с кровати, она быстро оделась и окинула прощальным взглядом комнату. Сегодня ночью над ее крышей будут светить уже совсем другие звезды, - во всяком случае, так говорил отец. Им вообще пришлось за эти месяцы привыкнуть ко множеству странных мыслей. К тому, что кроме пара и построенных на нем устройств есть еще и магия. К тому, что с ее помощью можно путешествовать между мирами. К тому, что это путешествие короче, чем дорога до соседнего рынка.

К тому, что скоро от мира, который они знали, ничего не останется.

Это случилось неожиданно: просто в какой-то момент посреди рыночной площади открылся портал, из которого вышли люди и потребовали встречи с деревенским старостой. К вечеру стало известно, что то же самое случилось во всех городах и деревнях. Пришельцы добрались даже до хижин отшельников в лесах и на склонах гор, — всюду, где могли найти людей. Всем они говорили одно и то же: этот мир скоро исчезнет, но мы готовы вам помочь.

Еще спустя два дня их слова подтвердили королевские астрономы: курс кометы, за которой они наблюдали уже несколько лет, оказался рассчитан неверно, и столкновение было неизбежно.

Сирша хорошо помнила, что было после: паника, тягостное ожидание, вспышки насилия, отчаянные демонстрации протеста неизвестно против чего. Чтобы усмирить их, пришельцы привели своих ученых - магов, которые умели проникать в сознание людей. Что именно они показали несогласным, никто не знал, хотя слухов ходило много - один интереснее другого, но вскоре люди успокоились. Договоры были заключены, соглашения подписаны, началась эвакуация.

В родной деревне Сирши осталось лишь несколько семей. В основном это были инженеры и техники - те, кто помогал остальным перенести весь их скарб и пожитки в новый мир, Арониум. Аронианцы тоже не оставались в стороне, но их заботило другое: на то, чтобы открыть портал между мирами, требовалось много сил, на его поддержание в течение многих недель - еще больше. Эвакуация не прекращалась ни на минуту и должна была завершиться этим вечером. Со всех концов приходили вести: закрыт портал в Мобри, Энхисе, Катуме. Сирша и ее семья должны были уходить в числе последних сразу после заката. Никто - ни маги, ни ученые - не знал, когда именно произойдет столкновение, но комета была уже хорошо видна на небе даже днем. Ночью она светила ярче всех трех лун вместе взятых, и ни у кого уже не оставалось сомнений, что дни этого мира сочтены.

Сирша выглянула в окно, нашла на небе яркую точку - кажется, за ночь она стала еще больше, - сморщилась и выбежала из комнаты. Комета или нет, а ее банда не собиралась пропускать юбилей. Тем более что в следующий раз собраться удастся только после перехода.

На этой встрече настояла Сирша: на самом деле никто из пятерых друзей точно не помнил, как давно они познакомились, выбрали командным пунктом старое дерево со старой смотровой платформой и начали называть себя Бандой. Но за день до конца света четверо из пяти снова собрались в условном месте, отлично понимая, что завтра для них начнется новая жизнь. Пятый - Лейф - еще год назад уехал учиться на стеклодува в столицу. От него приходили длинные письма и посылки со всякими мелочами, но, когда начался переполох с эвакуацией, его семья перебралась в Арониум одной из первых и переписке пришел конец. Остальные надеялись на скорую встречу - а на случай, если она не состоится, решили собраться в командном пункте еще раз, чтобы вместе написать другу письмо.

За густой листвой площадку было не видно, но уже подходя к дереву, Сирша услышала голоса: все были в сборе.

- Эй, вы там! - крикнула она, подойдя к стволу. - Спустите лестницу!

Наверху зашуршали и затопали, кто-то засмеялся, а потом прямо перед Сиршей зависла в воздухе веревочная лестница с деревянными ступенями. Ловко вскарабкавшись на платформу, девушка затянула ее наверх и обернулась к друзьям.

- Я принесла блокнот! - сообщила она вместо приветствия.

- У меня оберег и пара монет, - также деловито отозвалась Камея.

- Карточки, - это Коэн.

- Бумага, ручка и чернила. И здравствуй, - Дон помахал ей сложенным вчетверо листом. - Предлагаю еще ободрать листьев с дерева и пару дощечек с платформы, чтобы он точно мог проникнуться атмосферой места. И из пледов ниток надергать не забудьте!

- Это, кстати, хорошая идея, - неожиданно оживилась Камея. - Надергаю ниток, сплету ему браслет.

- Успеешь до конца света?

- Если не успею, конец света придется отложить, - Камея показала ему язык и потянула из пледа первую нитку.

Следующие полчаса прошли в сосредоточенной тишине, прерываемой только окликами “Передай чернила!” Каждый корпел над своей частью письма: получив его, Лейф должен был почувствовать, будто все это время был с друзьями. Именно он нашел это дерево и соорудил первую лестницу, именно он сумел отремонтировать платформу, когда гнилые доски начали проваливаться прямо у них под ногами, поэтому в том, что именно ему и не довелось попасть сюда еще раз до того, как и дерево, и платформа сгорят вместе с планетой, виделась какая-то вселенская несправедливость, которую Банда намеревалась исправить.

Когда посылка была собрана в ящик, наспех сколоченный из тех самых досок, которые остались от ремонта, на дереве снова воцарилась тишина.

- Ну вот и все, - подытожил Дон. - Пора расходиться. Мои, наверное, уже извелись, мы же уходим раньше всех вас. Камея, и тебе пора.

- Мне еще надо к лекарю.

- Это еще зачем?

- Отец просил взять с собой лекарства на первое время.

- Думаешь, у них там нет лекарств?

- Думаю, что с ним спорить бесполезно, - Камея состроила гримаску. - Сирша, пойдешь со мной?

- Схожу. Но только быстро и потом сразу домой, - Сирша поддела ногтем кусок коры.

Торопиться ей было некуда, но она хотела успеть наведаться сюда еще раз уже в одиночку, чтобы как следует попрощаться с любимым убежищем. И с озерцом, возле которого они устраивали пикники. С пещерой в овраге, где они как-то отмечали ее день рождения. Список можно было продолжать бесконечно и все равно не успеть всего, но у Сирши был четкий план.

Визит к избушке лекаря в него тоже входил, пусть и не первым пунктом в списке, - ну так списки и существуют для того, чтобы им не следовать.

 

 

2

Если лежать тихо, не шевелиться и ни в коем случае не открывать глаза, можно почувствовать, как теплый ветер мягко касается кожи, как греет спину сквозь рубашку нагретый солнцем камень, как медленно-медленно мимо идет время, пока еще не цепляя тебя своим вязким потоком, но никогда не выпуская из виду.

От этой мысли он поежился, открыл глаза и некоторое время изучал силуэт соседней планеты, занимавшей почти половину фиолетового аронианского неба. Другое небо, другой образ жизни, - а еще аронианцы были рептилоидами, хотя большинству беженцев только предстояло это узнать. Высокие и статные как на подбор, жители Арониума в детстве и юности выглядели почти как люди - чуть раскосые глаза, чуть приплющенные носы не в счет, - однако с возрастом на их коже все яснее проступал чешуйчатый узор, а волосы темнели и становились жесткими, как грива. Готовя эвакуацию, они намеренно отправили к людям только молодежь, но на этой стороне новоприбывших должны были встречать уже взрослые аронианцы из высших слоев общества.

Прямо сейчас один из предводителей эвакуации, генерал Хокано, золотоглазый, закованный в зачарованные доспехи, должен был объяснять очередной прибывшей группе, с чем им предстоит столкнуться в новом мире, а волонтеры из разных городов и деревень, жившие в Арониуме уже месяц - успокаивать их и приучать к мысли, что по-старому уже не будет.

На самом же деле один из этих волонтеров сейчас валялся на разогретом солнцем камне и совершенно не собирался шевелиться еще как минимум полчаса: пока не закончится инструктаж.

- Здравствуй, Илай!

Он вздрогнул и скосил глаза на голос. Генерал Хокано возвышался над ним, скрестив руки и выглядел явно недовольным.

- Ты пропускаешь инструктаж.

Как и все аронианцы, на чужом языке он говорил медленно, с певучим акцентом, совершенно не вязавшимся с суровой внешностью. Генерал был уже в возрасте: на его лице и кистях рук отчетливо проступал узор золотисто-зеленых чешуек, слегка переливавшихся в солнечном свете, черные волосы были собраны в длинный, ниже пояса хвост.

- Пропускаю, - Илай неохотно сел на камне, так, чтобы оказаться лицом к собеседнику. - Я сейчас нужнее на той стороне, а не на этой. Я ученик лекаря, в конце концов! Вы представляете, скольким в деревне сейчас нужна моя помощь?

Хокано вздохнул и присел на камень рядом:

- Жители твоей деревни доверяют тебе, поэтому нам легче, когда ты встречаешь их после перехода. К тому же старый лекарь справляется с этими обязанностями и без тебя.

- Жители моей деревни, - парировал Илай, - скоро окончательно решат, что я не заслуживаю доверия, потому что все время провожу тут у вас и почти не появляюсь дома. А Мерч, которого вы почему-то упорно зовете “старым”, перешел в Арониум сегодня утром. И кстати, вы тоже должны быть на инструктаже.

- Я сократил его, чтобы поговорить с тобой.

Илай нахмурился, задумчиво покачивая ногой:

- Если вы опять о том, что я должен поступить в ваш корпус магов, то я не передумал.

- Но это же отличная возможность! - Хокано повернулся к нему всем телом; было очевидно, что именно это он и хотел обсудить. - Ты первый иномирец с магическими способностями из мира, лишенного магии. Только подумай, чему ты сможешь научиться.

- Вы поэтому меня тут держите? Думаете, я сбегу в мир, который вот-вот погибнет, лишь бы только не стать опытным образцом? Я что, идиот?

- Никто не говорит про опыты, - явно смутился генерал.

- Ага, но портал не выпускает меня обратно уже недели полторы, - Илай скрестил руки и исподлобья уставился на собеседника. - Говорите уж честно.

Хокано ответил ему долгим немигающим взглядом:

- Если честно… Если честно, мальчик, нам и правда интересно. Такой магической подписи, как твоя, мы не видели никогда. Магия этого мира охотно открывается тебе без дополнительного обучения, но ты поступаешь с ней совсем не так, как наши маги - и все же вполне способен ею управлять. Значит, кто-то обучал тебя: пусть не самим заклинаниям, но этому искусству в целом. Что я, по-твоему, должен делать в таком случае? Конечно, мы держим тебя тут.

Несколько ошарашенный этой внезапной откровенностью, Илай какое-то время мрачно молчал, продолжая раскачивать ногой. Оправдываться было бесполезно - это означало только усилить подозрения генерала. Тот, впрочем, и не ожидал ответа:

- Я видел, как ты дерешься - слишком хорошо для неуклюжего мальчика, которым ты пытаешься притвориться. И стоит кому-то выбить тебя из равновесия, магия уже тут как тут - поддерживает тебя и позволяет уйти от удара. Мы учим этому детей с малых лет, но я еще ни разу не видел кого-то, кому это доступно интуитивно. Для своих лет ты слишком умен и хитер - и сейчас ты молчишь не потому, что мои слова тебя сильно тревожат. Ты просто думаешь, как поступить дальше. Я не знаю, откуда ты взялся и как попал в свой мир, но мне нужны бойцы и я хочу видеть тебя одним из них. И не говори, что ты никогда не нанимался ни под чьи знамена, я все равно этому не поверю.

Снова повисла пауза. Илай продолжал болтать ногой и морщиться. Генерал ему нравился, генеральская проницательность - нет. В конце концов он почесал переносицу и снова взглянул на Хокано:

- Хорошо. Я пойду в ваш чертов магический корпус. Но это будет завтра. А сейчас вы отправите меня домой.

 

3

С дерева они спускались в молчании, а на перекрестке долго медлили, прежде чем разойтись.

- Ладно, встретимся завтра, - хмуро бросил наконец Дон и не оглядываясь зашагал к деревне.

Коэн потоптался с ноги на ногу, неловко сгреб в охапку обеих девочек, а потом припустил по дороге вслед за другом.

- Ох уж эти мальчики, - картинно закатила глаза Камея. - Мы ведь и правда встретимся завтра.

- Это будет уже немножко другое завтра, - возразила Сирша, сворачивая вслед за подругой на тропинку. - В нем не будет нашего командного пункта.

- Зато в нем будем мы. И новый командный пункт, если потребуется, - решительно оборвала ее Камея. - Мне не так уж и важно, где я буду вас видеть, до тех пор, пока это будете вы и мы будем вместе.

- Хорошо сказано, - заметил кто-то за ее спиной.

Обе девушки дружно подпрыгнули, Камея еще и завизжала, хотя больше для порядка: голос она узнала сразу, как и странный акцент, выдававший ученика лекаря с головой. Сейчас он стоял на тропинке и широко улыбался, наблюдая за их испугом.

Сирша немедленно почувствовала, как у нее краснеют уши. Дело было не в том, что Илай ей нравился - в деревне вообще не нашлось бы никого, кто не симпатизировал бы ему, - а в том, что ученик лекаря был постоянным напоминанием о ее собственной глупости. Сирша была первой из жителей деревни, с кем он познакомился: так же неожиданно обратился к ней в темноте на развилке. Это было года три назад, девочка спешила домой, и странная фигура, вдруг возникшая из ниоткуда и ужасно коверкавшая слова ее родного языка, напугала ее настолько, что она, не раздумывая, воспользовалась единственным оружием, которое у нее тогда было - купленным на ярмарке в подарок отцу хлыстом. Ударом Илаю рассекло скулу и губы, и если на на скуле рана затянулась быстро, то губы до сих пор пересекал светлый косой шрам, особенно заметный на смуглой коже.

Хорошо еще, что Илай так и остался жить у лекаря, поступив к нему в ученики: ежедневно сталкиваться с ним и вспоминать о том случае Сирша точно не смогла бы. Сейчас же он появлялся в деревне пару раз в неделю, чтобы узнать новости и пополнить запасы провизии. Никто так и не узнал, откуда он взялся, хотя за эти годы ученик лекаря неплохо научился болтать на местном диалекте. Выдавал только сильный акцент: северный, как уверенно говорили старожилы, наверняка пришел с пустошей за горами. Сам Илай в ответ на вопросы либо многозначительно молчал, либо прикидывался, что не понимает языка, заводя особенно настойчивых своими вопросами в такие дебри, что они и сами забывали, о чем шла речь. Постепенно в деревне к нему привыкли, а об эффектом появлении посреди ночи с залитым кровью лицом давно забыли.

Все, кроме Сирши, разумеется.

- Ну что вы встали? - хмыкнул Илай, пропустив мимо ушей все визги и возмущенные вопли. - Если вы по делу, так пойдемте.

- Мы просто не ожидали тебя здесь встретить, - вклинилась в паузу Сирша, подстраиваясь под размашистый шаг ученика лекаря. - Ты теперь все время торчишь с этими…

- “Этими”?

- С пришельцами, - пришла на помощь Камея. - Отец говорит, они тебе доверяют.

- Это было бы крайне глупо с их стороны - доверять какому-то селянину.

- А я знаю, почему так! - Камея хлопнула Сиршу по плечу. - Вот на что спорим, он просто когда-то тоже открыл портал и из их мира вывалился. И все это время они его искали, а тут как раз и конец света случился, можно всех сразу спасти, а не только своего.

- То есть благодаря тому, что меня занесло сюда три года назад, вам не придется гибнуть в адском катаклизме? - насмешливо уточнил Илай. - Это очень лестно, конечно, но немножечко невероятно звучит. Самую капельку.

- По-моему, ты не в духе.

- Естественно не в духе, - в том же равнодушном тоне продолжил ученик лекаря, сворачивая к дому. - Вы меня раскусили, теперь придется вас убить, а я так не люблю пачкать руки.

Девушки переглянулись:

- Ты же шутишь, верно? - осторожно уточнила Сирша.

Илай закатил глаза:

- Нет, я подался в злодеи и завел привычку рассказывать окружающим о своих коварных планах в надежде, что кто-нибудь из них окажется великим героем и помешает мне совершить задуманное. Конечно шучу. Просто я вернулся из Арониума пару часов назад и за это время успел вправить три вывиха, перевязать немыслимое количество ран, ссадин и царапин, потому что все торопятся побыстрее перевезти свое добро и никто не думает об осторожности, а один из ваших друзей-фермеров навернулся с крыши амбара, сломал ногу и чуть не свернул себе шею. Как будто этого мало, твой брат, Камея, все еще начинает орать каждый раз, как меня видит, а сегодня он разбил нос и мы потратили кучу времени на то, чтобы его поймать, успокоить и все-таки осмотреть.

- Ох. С ним все нормально?

- Он говорит, я леший. Не знаю, можно ли считать это признаком нормальности. Нос цел.

Камея подавилась смешком. Илай и Сирша покосились на нее с одинаковым любопытством.

- Насчет лешего, да… У него есть книжка с картинками про разных сказочных существ и… ну…

- И там есть леший, - подсказал Илай.

Теперь уже Сирше пришлось поспешно прятать смех за кашлем: она помнила эту книжку и, если говорить откровенно, Илай и правда был похож на лешего с рисунка: те же острые черты и светлые глаза. Илай в ответ на замешательство девушек насмешливо вскинул брови и принялся шарить за притолокой в поисках ключа.

- А где Мерч? - поспешила сменить тему Камея.

- Отбыл сегодня утром вместе с большей частью наших вещей. Я останусь до окончания перехода на случай непредвиденных травм, - отозвался Илай. Ключ он нашел и теперь ковырялся в замке, никак не желавшем открываться. - Да чтоб тебя!

- Погоди, если вы вывезли вещи..

- ...то это еще не значит, что я не найду тебе лекарства по списку, чтобы взять с собой, - Илай победил наконец замок и широко распахнул дверь. - Заходите!

В избе-землянке Мерча, старого лекаря, было темно. Хлама, впрочем, заметно поубавилось: исчезли и россыпи трав, и стол с колбами и реактивами, на котором всегда что-то дымилось.

- Как ты догадался, что меня за этим прислали? - удивилась Камея, остановившись посреди комнаты, выглядевшей теперь немного непривычно.

- Твой отец не доверяет магии, считает ее порождением злых сил, а всех, кто ее практикует - нечистью, в исцеление с помощью колдовства он не верит, полагая, что колдун наложит на него какие-то чары и помутит рассудок, - Илай присел на краешек стола, скрестив руки на груди. - Поэтому вполне естественно, что он хочет запастись знакомыми лекарствами перед походом в этот опасный и населенный магами мир.

- Ты хорошо его знаешь...

- Нет, я просто присутствовал при том, как он излагал все это Мерчу сегодня утром. Список?

Камея протянула ему бумажку и Илай исчез в подсобке.

- Он все-таки не в духе, да? - прошептала она подруге.

- Не знаю, - откликнулась Сирша, изучавшая вязь странных знаков над дверным проемом. Когда она в прошлый раз была здесь, никаких надписей там не было. - Мы не очень хорошо знакомы. Но, по-моему, сегодня все не в духе. А твой брат не подарок, даже когда у него не разбит нос.

- Ее брат тут ни при чем, - Илай выглянул из подсобки. - Просто я не могу не думать о том, что многие тут считают магию злой силой и уходят в мир, где ее активно используют, только потому что другого выхода нет.

- А ты так не думаешь?

- Я думаю, что не бывает доброй или злой магии - только добрые или злые маги, - ученик лекаря поморщился. - Хотя вообще-то я хотел спросить, что здесь написано, - он протянул Камее бумажку со списком и холщовую сумку с лекарствами.

- Это же твоя!

- Заберу завтра. Так что написано?

- Не знаю, у отца такой почерк… - Камея забрала сумку, несколько секунд потратила на то, чтобы разобрать нужную строчку и покачала головой: - Нет, понятия не имею, что это значит.

- Тогда я сделал все, что мог, - Илай улыбнулся. - До встречи завтра!

 

 

4

Оставшись в одиночестве, он посвятил еще около часа сортировке книг, которые его наставник не забрал во время перехода. Почти все вещи - от одежды до медикаментов - были еще утром погружены на обоз и сейчас, надо полагать, Мерч расставлял их в отведенном ему новом доме. Однако кое-что он и не планировал забирать: старые книги, надежно спрятанные под половицами и в тайниках за стенами. Содержание этих древних фолиантов вряд ли обрадовало бы отца Камеи, а генерала Хокано наверняка поставило бы в тупик, потому что это были книги по колдовству.

Этот мир не был лишен магии, что бы там ни говорили чародеи аронианцев.

Когда-то давно здесь тоже умели “плести волшбу” - выстраивать сложные цепочки знаков, основанных на символах древнего языка и обращавшихся к силам стихии. Но колдовство требовало колоссальных затрат сил и времени и постепенно отошло на задний план, вытесненное механизмами, готовыми по щелчку пальцев прийти на помощь человеку. Искусство магии было забыто, а редкие книги, по которым новые адепты могли бы его освоить, сохранились только у библиофилов, которые редко могли извлечь из них пользу.

Мерч не был исключением: пожелтевшие тома в кожаных переплетах привлекали его только своей древностью да возможностью прихвастнуть в разговоре с другими коллекционерами. Однажды он увез книги на оценку в город, а вернувшись, долго похвалялся, что мог бы стать богачом, да только служение простому народу ему ближе.

Именно тогда Илаю и удалось одним глазком подсмотреть, что за раритеты прячет его учитель.

У него ушло немало времени на то, чтобы разобраться в механике простейших заклинаний, а сложные освоить так и не удалось: книги были написаны на почти утраченном языке, и значение слов приходилось восстанавливать буквально по крупицам. Зато одна из них оказалась полностью посвящена травничеству, и Мерч не стал возражать, когда ученик предложил опробовать несколько старых рецептов. Вместе они коротали зимние ночи над выцветшими страницами, чтобы летом снова отправиться в леса на поиски целебных трав. Спустя год слух о том, что старый лекарь и его подопечный воскресили искусство лечения травами, добрался даже до столицы. К Мерчу приезжали серьезные доктора и ученые с моноклями, осматривали мензурки, в которых вечно что-то кипело и булькало, хмурили брови и морщили носы, но рецепты записывали и увозили с собой, чтобы синтезировать на их основе новые лекарства. Деревенские же жители, даже открывшуюся недавно новенькую аптекарскую лавку обходившие с подозрением, тянулись за лечением со всей округи: до городской больницы дилижансы ходили редко, а белым таблеткам, которыми, по слухам, сейчас лечили любую хворь, никто не доверял. Отвары же помогали срастить сломанные кости и заживить старые раны, и лекарь внезапно снова стал самым важным человеком в родной уютной маленькой общине. Он больше и не помышлял о том, чтобы продать свои сокровища. Теперь книги были надежно спрятаны в нескольких тайниках, о которых знали только обитатели избушки.

Брать книги с собой в Арониум Мерч категорически отказался: травы там росли другие, а смысла в закорючках на страницах остальных томов он не видел. Илай скрипел зубами, но молчал, планируя протащить их самостоятельно и поставить учителя перед фактом уже на другой стороне. Однако последний разговор с генералом Хокано менял все.

Устроившись у окна, ученик лекаря медленно просматривал страницу за страницей, копируя отдельные строчки в собственную записную книжку и пропуская целые разделы. Темнело, времени оставалось в обрез. Когда стало слишком темно, чтобы читать, он собрал со стола и пола книги и нырнул в подсобку.

 

 

5

Для Сирши остаток дня пролетел в хлопотах и беготне. Проводив до дома Камею и выслушав от ее брата леденящую душу историю нападения лешего, она отправилась домой. Вместе с матерью помогла родителям Дона перетащить вещи к порталу, пожелала им хорошей дороги и снова убежала по делам. К порталу она вернулась, только чтобы проводить Коэна и его шестерых младших сестер; Камея просила ее встретить уже на другой стороне, мать намекнула, чтобы ей не мешали, поэтому, еще раз окинув взглядом длинную очередь людей, зверей и подвод, Сирша отправилась к командному пункту.

Сейчас на дереве было непривычно тихо, и она вдруг задумалась, что станет с животными, остававшимися в лесу. Многих аронианцы смогли увести еще в первые дни эвакуации, но всех спасать никто и не планировал: другой мир - другие правила и другая фауна и флора. Те, кого удалось поймать, должны были остаться в специально построенных для них вольерах. Остальные…

Сирша нахмурилась, чувствуя подступающие слезы. Хорошо, что друзья уже ушли, иначе, кажется, она бы продемонстрировала им, что такое по-настоящему “не в духе”. Оттягивать неизбежное больше не было сил. Оставив лестницу свернутой на платформе, она спустилась по стволу дерева и направилась домой. Солнце уже клонилось к закату, пора было уходить.

Проходя мимо избушки лекаря, она с удивлением заметила слабый свет и свернула с тропы, чтобы заглянуть внутрь, однако на пороге столкнулась с Илаем. Тот улыбнулся ей и помахал рукой: выходи, мол, нечего стоять в дверях, - задул стоявшую на столе свечу и вышел следом, склонившись над замком.

- Да можно уж и не запирать! - насмешливо сказала ему в спину Сирша, с некоторым удивлением разглядывая ученика лекаря: тот сменил привычные мешковатые рубашку и брюки на темный сюртук и такие же темные штаны и сапоги и выглядел теперь иначе, старше и совершенно чужим.

- Привычка, - хмыкнул в ответ Илай, поворачиваясь к ней и подхватывая с земли заплечный мешок. От прежнего его дурного настроения, похоже, не осталось и следа. - Что это ты так на меня смотришь?

- Не ожидала тебя здесь увидеть. Ты разве не должен был уйти раньше?

- Нет, я закрываю портал, - Илай выудил из кармашка на поясе алый камень, слегка светившийся в сумерках. Сирша уже видела похожий, только золотой, - он лежал сейчас в центре выстроенного на входе в портал контура. - В нем энергии ровно на один переход. Когда вы уйдете на ту сторону, я заменю им центральный камень и пройду следом, а портал закроется. Идем?

Он кивнул головой в сторону деревни и шагнул на тропинку. Сирша последовала за ним:

- А если не успеешь?

- Надеюсь, все-таки успею. Но аронианцы хором заверяли меня, что никаких проблем не будет. В конце концов, всегда ведь можно просто вернуть обратно в контур первый камень, который обеспечивает связь, - портал еще несколько секунд будет поддерживаться с той стороны.

- Тогда зачем все эти сложности?

- Из Арониума его сложнее закрыть. Практически невозможно. А поскольку никто не знает, что может вылететь из портала по случаю конца света... Кхм. К тому же камни, которые замыкают контур, очень дороги, и оставлять один из них здесь никому не хочется.

- Ты, похоже, не боишься.

- Боюсь. Но это же не повод...

- Не повод для чего?

На этот вопрос Илай не ответил, и дальше они шагали молча. Сирша то и дело косилась на своего спутника, разглядывая его наряд. Помимо одежды, ее внимание привлек и ремень со множеством карманов и небольших сумок, и кожаные наручи, гораздо больше напоминавшие элемент доспеха, чем дорожный костюм. Да и зачем было вообще менять привычную одежду на что-то еще, если само путешествие должно было занять несколько мгновений?

Среди прочих непонятных штук на поясе у ученика лекаря болталась странная трубка, и Сирша уже решилась было спросить, что это, как ее окликнули. Обернувшись, она увидела спешивших к деревне родителей.

- Вы-то что здесь делали?

- Искали тебя! - мать быстро обняла ее, потом подтолкнула вперед. - Пойдем скорее, почти все уже ушли, ждут только нас.

Вчетвером они поспешили к порталу, возле которого и правда осталось лишь несколько семей. Последняя подвода уже ушла и теперь до прощания с родным миром оставались считанные минуты. Сирша почувствовала, как у нее подгибаются ноги и покрепче вцепилась в отца, разглядывая портал.

За этот день она уже не раз оказывалась близко к нему, но только сейчас обратила внимание, что от золотых нитей, опоясывающих пятно черноты, служившее воротами в другой мир, исходит мягкое тепло. А еще они звенели: тонко, на грани слышимости, но очень мелодично.

Напоследок оглянувшись, она шагнула за отцом в темное ничто.

Потом была яркая вспышка, секунда темноты, - и перед ней открылся новый мир, теплый и, кажется, гостеприимный. Беженцы выходили на луг, залитый сейчас мягким золотистым светом от портала и костра: ночи здесь были еще холодными. Всюду толпились люди, слышались обрывки разговоров: аронианцы распределяли последнюю партию прибывших по времянкам в лагере. Отпустив отца, который сразу направился к распорядителю, она осмотрелась, ища в толпе Илая, но приметного обычно ученика лекаря нигде не было видно.

В этот момент очертания портала на секунду поблекли. Гул голосов стал тише, многие начали крутить головами, пытаясь понять, в чем дело. Потом кто-то вскрикнул: из потускневшего светящегося круга вылетел и покатился по земле крупный золотистый камень.

После этого портал погас.

 

 

6

Илай рассеянно покрутил в руке ставший теперь бесполезным красный камень и не глядя опустил его в сумку на поясе, - туда, где уже болтались такие же сувениры из разных миров. Снял с крепления так заинтересовавшую Сиршу трубку, привычно нажал на рычаг, и рукоять раздвинулась в длинный дорожный посох. Оправив заплечный мешок, он неспешно двинулся по дороге прочь от деревни, туда, где виднелась гряда невысоких холмов.

Мир тонул в сумерках, никак не желавших становиться ночью. Яркий росчерк в небе - комета - давал достаточно света, чтобы деревья вокруг дороги и одинокий пешеход на ней отбрасывали нечеткую тень. Кругом было тихо: птицы и животные чувствовали приближение беды и прятались, где могли.

Илай скрипнул зубами и покрепче сжал пальцы на посохе, качнул головой, отгоняя неприятные мысли. Он мог сбежать от катастрофы, но не мог никого взять с собой, и сейчас чувствовал себя как никогда беспомощным. Снова упрямо помотав головой, он ускорил шаг.

Слухи не врали: Илай действительно пришел в деревню с Пустошей, где провел несколько месяцев, выйдя в этот новый для него мир из портала. Тропы междумирья каждый раз выводили его в новые места, где нужно было быстро учиться языку, обычаям и порядкам. В некоторых мирах Илай задерживался на десятки лет, из других спешил сбежать при первой же возможности. Здесь, среди деревенских жителей, простоватых, но добрых и открытых, он остался бы и подольше, но судьба распорядилась иначе.

Сейчас Илай шел к холмам не просто так: там, среди нагромождений странных скал, овеянных в народе десятком легенд, находилось его тайное укрытие. Согласно местным поверьям на вершине одного из этих холмов подрались как-то два великана. Долго кидали друг в друга камни, повыдирали на нем все деревья, а потом побросали все и ушли восвояси. Старожилы утверждали, что своими глазами видели эту битву, и Илай даже в некотором роде им верил: что на холме когда-то творилась магия - и недобрая, - он выяснил еще в первые месяцы своей жизни здесь, когда забрался туда по незнанию. Тогда же он отыскал на вершине одного из них пещеру, куда сбегал по вечерам, если болтовня Мерча становилась невыносимой. Надежно скрытая в лабиринте острых каменных осколков, усыпавших весь склон, она стала его пристанищем и местом, где можно было практиковаться в магии. На каждое заклинание каменные сколы, торчавшие из земли, отзывались протяжным воем, хорошо слышным на окраине деревни. Теперь жители боялись “проклятого” холма еще больше, и их суеверие обеспечивало пещере надежную защиту.

Поднимаясь наверх, Илай тоже слышал песню камней, хотя творить здесь волшебство было, кажется, некому. Только добравшись до самого верха, он понял, что это поет в лабиринте ветер, поднявшийся, еще когда он шел по дороге, и теперь крепчавший. Бросив сумку в пещере, Илай забрался на один из лежачих камней и осмотрелся.

В долине внизу в полной тишине метались какие-то тени, далеко впереди, за темной каймой леса разливалось серебристое зарево, становившееся все ярче.

Какое-то время он просто сидел, глядя прямо перед собой и ни о чем не думая. Ветер крепчал, трепал волосы, настойчиво толкал в спину. Все громче и и громче пели камни на склоне.

Когда он, наконец, сообразил, что начинается  буря, ветер уже почти сбивал с ног. Чтобы добраться до пещеры, потребовалось немало сил: со всех сторон в лицо летел песок и мелкие камешки, дышать было практически невозможно. Яркий свет кометы поблек, затянутый пыльной пеленой.

Только откашлявшись и придя в себя, он понял, что дрожит: от холода и от страха. В одно мгновение он с ужасающей ясностью понял, что миру, действительно, теперь конец, и буря - только начало этого конца. Для всего живого начался обратный отсчет.

Кроме него.

Справиться с собой у него так и не получилось, поэтому на то, чтобы дрожащими руками начертить на земле нужные знаки ушло время. Снаружи уже нельзя было ничего разглядеть: мир за стенами пещеры превратился в месиво из песка и каменной крошки. То и дело в этой круговерти мелькали темные силуэты; он старался не думать, что это было, но не мог отделаться от мысли, что зверье, гонимое страхом из леса на открытое пространство, этой бури не переживет. Мелкая пыль висела в воздухе и внутри пещеры, становилось сложнее дышать.

Когда последний знак был закончен, контур залило мягким синеватым светом. Илай забросил сумку на плечо и шагнул внутрь круга, доставая из кармана зеркальце. Оглянулся на секунду на выход, тут же отвел глаза и поспешно коснулся гладкой поверхности стекла.

Круг вспыхнул и исчез. В центре его осталось лежать только маленькое зеркальце, но и его быстро засыпало песком.

 

*****

Возвращение в междумирье, как всегда, оказалось болезненным. Илай выкатился на тропу кувырком и еще некоторое время лежал неподвижно, пытаясь отдышаться и прийти в себя. Последнее удавалось на редкость плохо: стоило закрыть глаза, как он снова оказывался там, на холме, среди беспорядочно мечущихся под завывание ветра теней.

Выждав еще несколько минут и убедившись, что видение не отступит, он тяжело поднялся на ноги и огляделся. Мир между мирами за эти годы не изменился: тот же уютный коричневатый полумрак, те же каменистые тропы, разбегавшиеся в разные стороны от бесчисленных перекрестков, на которых он оказывался каждый раз, вернувшись сюда. Здесь не было растений и животных, воздух был вечно недвижим, словно время остановилось. В полной тишине, нарушаемой только шелестом его собственных шагов, Илай двинулся прочь.

В этот раз он долго выбирал тропу: чутье, раньше помогавшее ему определиться с направлением в считанные минуты, на сей раз отказало, и он долго петлял от развилки к развилке, плохо понимая, что делать дальше. Погибший мир не выходил у него из головы, и, в конце концов, он с невеселой улыбкой признал, что не стоило там оставаться. Нужно было перейти в Арониум, пожить у тамошних магов, разузнать их секреты и только потом бежать. Теперь же его не покидало чувство, что что-то важное сломалось в нем в те минуты на холме. Гибель миров не предназначена для чужих глаз, но если тебе уж довелось взглянуть на нее, будь добр заплатить свою цену.

За этими безрадостными размышлениями он окончательно потерял счет времени и только споткнувшись понял, что спит на ходу, - а подняв глаза от дороги, заметил  в нескольких метрах впереди свет портала. Помявшись несколько минут, он все же шагнул к нему. Магия привычно подтолкнула в спину, вокруг все закружилось, а потом мир снова обрел четкость.

Вокруг была бархатная летняя ночь, негромко пели птицы, в небе светила странная луна.

- И никакого конца света, - пробормотал себе под нос Илай, озираясь по сторонам. – Ну, с новым началом меня…


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 6. Оценка: 2,67 из 5)
Загрузка...