Солнечный свет пробивался сквозь мутные стекла и плутал по складкам выцветших занавесок. Найдя спасение в одной единственной щели, свет прорезал полумрак и золотым лучом падал на белый лист бумаги, лежавший на столе.

В аскетично обставленной комнате царила тишина. В дальнем углу пылились тепловая панель устаревшей модели, генератор и кислородные баллоны. Склоняя голову над нетронутыми страницами неподвижно сидел мужчина лет тридцати пяти. Резко встав, он схватил чистые листы, скомкал их и выбросил в мусорную корзину. Следом полетел ворох листовок и конвертов, лежащих на краю стола. Мельком взглянув на них, мужчина вздрогнул, рука потянулась к груде выброшенных бумаг. Откинув в сторону несколько квитанций с чернеющим штампом «задолженность» и разноцветные рекламные проспекты, он вытащил плотный желтый конверт.

Крупным шрифтом сообщалось:

«12.11.2150г. Инфограмма. Мигелю Варгасу. Индекс получателя: Зуя# HL163».

«Земля. Новая Зеландия …».

Мужчина спешно вскрыл конверт, надорвав уголок инфограммы, откинул со лба черную прядь волос и, всматриваясь большими темными глазами в строчки, прочел:

«Как и обещала, сообщаю результат. Джиму одобрили операцию. Она состоится в декабре. Э.Н.».

Человек глубоко вдохнул, ни одна искра - ни радости, ни огорчения, не пробежала по угрюмому лицу. Накинув куртку, он вышел прочь из душной комнаты.

Не успел мужчина выйти на улицу, к нему подбежал молодой человек с рюкзаком наперевес, одетый в приличный спортивный костюм и кроссовки. Не обращая внимания на юношу, молчаливый жилец квартиры свернул на узкую пустынную улочку.

- Постойте, сэр! – окрикнул юноша, - Не могли бы вы на этот раз остановиться?

- Что? – донесся короткий суровый ответ.

- Вы должны выслушать меня! – упорствовал молодой странник.

Мужчина повернулся. Темные как смоль глаза, крупные и выразительные, казались уставшими и печальными.

- Дэвид Албертсон, - сверкнула улыбка, и парень протянул руку собеседнику. Приятной внешности, опрятный и высокий юноша, будто излучал свет в окружении блеклых зданий.

- Думаешь, я не запомнил твое имя, малец, за эти три для, которые ты таскаешься за мной повсюду? - мужчина стоял, скрестив руки на груди.

На мгновенье щеки парня вспыхнули румянцем.

- Я рад, что вы со мной заговорили, - Дэвид все еще протягивал руку, но его оппонент и не собирался совершать рукопожатие, - Хотя бы обратили на меня внимание, - и медленно опустил ладонь с тонкими длинными пальцами.

- Да, так будет вернее, - руки, скрещенные на груди, перекочевали в карманы, – Так объясни, почему я должен слушать тебя?

- Но что вам стоит? - глаза Дэвида голубые и ясные светились мольбой.

- Ладно. Тебе сегодня повезло, - голос мужчины смягчился, -   Я получил хорошую новость и могу провести для тебя благотворительный ужин. Раз ты так настойчиво желаешь со мной пообщаться.

Лицо Дэвида просияло.

Непохожие друг на друга компаньоны прошли вниз, свернули на улицу, заполненную магазинами и ресторанчиками, и остановились около таверны «У Гринго», как гласила вывеска.

В тяжелом воздухе таверны тонул звон стекла и клацанье столовых приборов. Пройдя в дальний угол зала, молчаливые посетители заняли свободный стол, и к ним тотчас подбежал старик в сером фартуке.

- Кувшин вина, жаркого из вырезки и лепешек, - с ходу выдал явный завсегдатай заведения.

- Все будет, - старик на секунду остановил любопытствующий взгляд на юноше и шмыгнул на кухню, проворно для преклонного возраста.

- Его отец, - голос был размеренным и ровным, - Когда-то приехал сюда, в Дикий По - заброшенный всеми святыми городок. Место, еще как-то обжитое людьми, перед безжизненными краями песка. Такой же искатель приключений, как видимо, и ты. Открыл таверну и, - рассказчик остановился, - Тебе смотрю совсем не интересно?

- Интересно… Нет, вы правы. Я ведь здесь ...

- Чтобы поговорить со мной.

- Да, но...

- А разве мы не разговариваем? А вот и жаркое. Тебе стоит попробовать.

На стол опустились две жаровни с дышащим ароматным дымком, глиняный кувшин и доска с лепешками.  Дэвид оставался равнодушен к яствам.

- Грош цена всему, что ты имеешь, если ты по-настоящему не можешь насладиться всеми благами, что дает тебе жизнь, - добродушно рассуждал собеседник. Столовый нож вошел в горячее мясо, выпуская наружу ароматный сок, - В допустимых пределах, разумеется, - и улыбнулся первый раз за вечер, -  Попробуй, тебе понравится. Если ты конечно не травоед.

Юноша смутился, но потянулся за столовыми приборами, переживая, что беседа, начавшаяся с таким трудом, может в одночасье завершиться, - Вы имели ввиду вегетарианцев?  На Земле сейчас это норма.

-  Но мы то сейчас не на Земле. А ты, я смотрю, любишь поумничать.

- Не совсем, только когда ...

- Прав, как тебе кажется. И это не плохо. Так как ты меня нашел, малец? - непринужденно спросил ценитель местной кухни.  Взгляд его сверкнул как у тигра, узревшего добычу в саванне.

- Скажу, это было не просто, - парень поежился на деревянной лавке.

- Так все же?  Что ты знаешь обо мне?  - мужчина отодвинулся ото стола и подпер кулаком подбородок, закрыв застывшую комочком тени ямочку под крупными ярко вычерченными губами.

- Вы Маршалл Марок.  Путешественник и писатель.  Ваши романы про планету Зую просто впечатляют! И вы тот, кто вернулся живым из пустыни Маравийи. Знаете, когда я прочитал о путешествии в тот невероятный край, то загорелся запечатлеть каждую страницу в картине. Я рисую с детства, и мы с отцом много путешествуем. Так что у меня была возможность столько всего написать.  Но все создано задолго до меня: белоснежные вершины гор, загадочные пирамиды, первый надоблачный сад… Мне нужно иное для вдохновения. И я знаю, что! Я жажду попасть в оазис пустыни Маравийи, увидеть все своими глазами и вдохновиться. Как вы! – глаза Дэвида засияли ярче и в них заиграли тысячи искр, готовые осыпать поникшие в однообразии стены.

- Что-то рано ты потерял источник вдохновения. На мой взгляд ты слишком юн, - Марок отпил из глиняного бокала, - И с чего ты решил, что в пустыне существуют те чудеса, что я описал в романе?

- Я уверен! И я прошу вас провести меня туда. Только и всего.

- Только и всего, - мужчина рассмеялся.

- А знаете, почему я уверен? – Дэвид словно не слышал собеседника, - Потому что я бывал в тех землях, о которых вы писали ранее! И все правда! А то, как вы написали о Зуе, так реалистично и так волшебно! Жаль, что последняя из трилогии книга так и не …

- Достаточно! – оборвал восхищенного собеседника Маршалл, улыбка, на его лице рассыпалась за мгновенье, а на лбу кривой бороздой потянулась морщина, - Ты прилетел на Горную станцию?

- Да, - Дэвид в недоумении кивнул, - И добирался сюда неделю по дорогам напрочь разбитыми камневозами и…

- Это уже не важно. Зато посмотрел окрестности Зуи, красоту энергетического потока в ночном небе и местных аборигенов, - мужчина встал из-за стола, - Переночуешь и отправишься завтра обратно по этим же дорогам.  Надеюсь, я доходчиво объяснил?

- Вы не можете мне приказывать! - кипящая кровь прильнула к щекам молодого искателя вдохновения.

- Еще как могу!

-  Но что я такого сказал?

- А это уже не твое дело, - Маршалл направил на мальчонку грозный испепеляющий взгляд и готов был взорваться, как старый вулкан, и засыпать всю таверну пеплом.

- Черт побери сэр!  Вы единственный, кто может меня туда провести! Вы не можете так поступить, – Дэвид соскочил со скамьи.

- Могу! А если ты немедленно не успокоишься, то и ночь проведешь в каком-нибудь камневозе! - парировал противник.

Двое мужчин надвинулись друг на друга, как быки разной весовой категории.  В таверне стало на миг тихо.  И в тишине, словно шлюпка на мирных волнах, из густоты табачного дыма выплыла, пошатываясь, фигура худого, одетого в разноцветные обноски мужчины. Появление человека, с копной выгоревших волос и рыжей куцей бородкой, охладило пыл разъярённого Маршалла.

Дэвид с недоумением переводил взгляд то на недавно кипящего яростью собеседника, то на разодетого попугая.

- О, приятель, вот и встретились! -   рыжий прищурил глаза-щелки и улыбнулся во весь рот, сверкнувший ровным рядом золотых зубов.

Дэвид с изумлением уставился на вставную металлическую челюсть.

- Это твой новый друг? Привет, приятель! - рука, описав в воздухе кривую, хлопнула по плечу засмотревшемуся юноше, - Я - Диего!

Дэвид отпрянул.

- Пойдем-ка отсюда, - Маршалл уверенно махнул рукой Дэвиду.

- Экая невидаль, мы еще толком не успели познакомиться с мальчонкой. И с тобой поговорить, - ряженый ловко скользнул рукой за полы цветастой куртки и в блеклом свете таверны сверкнуло дуло самодельного пистолета.

Дэвид машинально поднял руки.

- Погоди, Диего, - Маршалл попытался жестами заставить опустить оружие, но подвыпивший вояка и не собирался идти на мировую.

- Господин Диего, - обратился Дэвид, набрав полную грудь воздуха. Руки медленно опустились низ.

- Я тебе не господин, - озлобленно фыркнул рыжебородый.

- Чем вам так насолил Маршалл Марок? – с каждым словом голос юноши становился увереннее.

- Насолил? – глаза-щелки вмиг распахнулись, а золотой ряд зубов вновь выстроился в улыбку, - Всего на всего задолжал мне тысячу айпитов!

Чуть опущенное дуло пистолета вновь заняло оборонительную позицию.

- И мне бы хотелось вернуть деньги непременно! – ствол задрожал в руках нетерпеливого заемщика, подогретого изрядным количеством спиртного.

- Быть может, мы решим эту проблему? – Дэвид распрямил спину и с нескрываемым видом превосходства достал из внутреннего кармана небольшую черную коробочку, - Прямо сейчас.

На стол выкатилась электронная монета, в новом металлическом корпусе, а на табло голубым светом сияла заветная сумма – одна тысяча айпитов.

Удивление лишило болтливую натуру дара речи, и Диего убрал оружие и молча сгреб в шершавые ладони подношение.

- А теперь точно идем отсюда, - Маршалл решительно подтолкнул парня к выходу, бросив на стол пару бумажных купюр.

На улице стемнело. Воздух, наполненный горьким ароматом трав и пыли, хлынул в легкие.

-  Не думал, что известный некогда путешественник берет в долг у сбежавшего из цирка клоуна, - с улыбкой на лице поделился впечатлениями Дэвид.

- Заруби у себя на носу, мальчишка, - если хочешь когда-нибудь вернуться обратно на Землю, а не закончить жизнь в заброшенных каменоломнях, не свети здесь деньгами. Веди себя тихо и не …

- Бросьте, сэр, этот ряженый был в таком состоянии, что мог пристрелить вас!

- Диего не первый раз такое вытворяет. Как видишь, я жив и здоров!

Дорога в городке, вымощенная еще первыми переселенцами, тянулась вдоль однообразных двухэтажных бетонных построек с огромными окнами - иллюминаторами.

- Деньги я тебе верну, - хмуро бросил Марок.

- Не стоит, - ответил Дэвид.

Маршалл остановился.

– Не стоит зазнаваться, малец, - в черных глазах плясали огоньки ярости.

- Так же лучше, сэр. Но можно вопрос? – с любопытством Дэвид уставился на собеседника, - Тысяча айпитов не такая огромная сумма, чтобы приличному человеку, коим вы всегда были в моем представлении, оставаться должником. Вы разорены?

Маршалл закрыл глаза, гася внутри разгоравшиеся пламя.

- Я верну тебе деньги. Но подробности моей жизни, не должны тебя касаться. Зайдешь ко мне завтра в обед, и мы рассчитаемся. А теперь иди восвояси.

Марок повернулся, и его фигура начала удалятся.

- Вот просто так, уйдете? И не дадите мне ни малейшего шанса?

- Шанса? – тяжелый уставший взгляд прожег Дэвида насквозь, – Если ты так хочешь, рисуй! Докажи, что ты настоящий художник! И вправе просить меня отвести тебя в пустыню.

- Я могу показать, вот, - парень полез в рюкзак и выудил оттуда небольшой тубус.

- Нет, не показывай! – махнул рукой Марок,-  Докажи. Рисуй прямо здесь, - он обвел рукой площадь, окруженную утопающими в ночной дымке домами. В центре, словно изваяние из самих недр, возвышалась статуя святой Мадонны, выточенная из темного камня.

- Твори. Утром проверю! – Маршалл махнул мощной рукой в сторону статуи и посмотрел на юношу, будто учитель живописи на нерадивого ученика.

- Но сейчас ночь на дворе, сэр! - опешил Дэвид.

- Для хорошего художника, коим ты себя возомнил, эта не беда. Мой дом вон там, - мужчина указал на балкончик верхнего этажа, -  Передумаешь - приходи, отоспишься. А наутро в путь до станции, - с иронией закончил общение наставник.

- Я ни за что не передумаю! - крикнул ему вслед Дэвид.

Широкая спина в потертой куртке, удалялась. Молодой художник остался один на один с темной ночью, домами, казавшимися призраками и статуей святой Мадонны, представлявшейся такой нелепой в сотнях квантовых бросках от Земли. Будто возвращение в далекое прошлое – эпоху колонизаций. Юноша скинул с плеч дорожный рюкзак, достал из тубуса свернутый в рулон плотный лист бумаги, графитовые карандаши, заточку и походный галогеновый фонарик с функцией зависания в воздухе.

Полуночный творец окинул застывшую в камне натурщицу от пят до самой головы. Поднял глаза выше – в синей полусфере неба мерцали звезды, а в самом ее центре рассекал пространство багряно-красный с желтыми прожилками поток неведомой материи.

Нетронутый лист бумаги, освещенный голубоватым светом, начал заполняться легкими штриховками.

Квартира Марока располагалась на верхнем этаже. В сильные ливни, кои случались в городке крайне редко, капли барабанили по крыше столь сильно, что напоминали налет авиации. Маршалл любил эти короткие периоды. Они навевали воспоминания о жизни на Земле в годы, когда неизвестный молодой путешественник снимал комнату в мансарде на окраине Кейптауна неподалеку от учебного аэродрома. Быстро скинув верхнюю одежду, мужчина повалился на кровать. Сон долго не приходил, как и все долгие последние годы. Лишь блеклое напоминание о крепком сне, дарующем здоровье и бодрость по утру.  Казалось, эта ночь принесет забвение на несколько часов, но уже находясь в полу дреме, мужчина уловил до боли знакомый запах. Тоска сдавила сердце, защемило в груди.  Жар прокатился по всему телу волной. Маршалл сжал веки и оставался неподвижен. Запах манил: запах свежей мяты по утру, запах сладкого цветочного меда, запах ночи…  Марок вскочил с постели – в непрозрачных тяжелых шторах, словно вылепленный из глины, проступал женский силуэт.

- Не уходи от меня… Только не сегодня, - с содроганием прошептал мужчина, - Прошу тебя.

Мягко ступая по старым половицам очарованный видением мужчина подошел ближе к пленяющему образу и остановился. Запах, дурманящий и сладкий, опьянял. Контуры тела, скрытого за шторами, проступали явственнее. Руки коснулись казавшийся осязаемым силуэт, но обняли воздух и ткань. С рыком отчаянья мужчина упал на колени, потянув вниз штору, сорвав несколько петелек, сжал руками голову, горячую и болезненную.

Ночь на Зуе длиться немногим дольше, чем на Земле, а солнце восходит багряно-алым. Утро облизнуло красными лучиками графитовые контуры, врезавшиеся в белую податливую бумагу уверенной рукой мастера. Сам творец, съежившись, спал вторым младенцем у пяты святой матери, сладко и крепко.

- А ты и впрямь поцелован этим миром, малец, - знакомый голос пробудил юношу и тот вскочил, будто солдат в казарме на утреннее построение.

- Сэр … - лицо сонное и неумытое придавало Дэвиду еще более юный вид, чем прошлым вечером. Лишь легкая щетина, выступившая на щеках и остром подбородке, напоминала о поре взросления – Я выполнил ваше задание.

- Я вижу. Позавтракаем и начнем собираться.

- Собираться? – казалось, юный художник еще пребывал в мире грез.

- Так точно! Завтра утром выдвигаемся в Пустыню Маравийю.

- Правда!? – восторженный возглас вырвался из уст Дэвида и перебудил пол округи не хуже утренней петушиной песни в глухой деревушке.

- Мне нравится твой настрой, так держать, - Марок дружелюбно похлопал парня по плечу и отдал ему рисунок, - Но у меня к тебе один вопрос перед тем, как мы начнем готовиться к отбытию.

- Какой, сэр? – выпалил Дэвид, переполненный радостью.

- Ты на самом деле доверяешь мне, человеку, лично с которым познакомился только вчера? И доверишь мне свою жизнь, если того потребует случай? - лицо Марока выражало серьезность и невозмутимость.

- Сэр, - недоумевающе, но с улыбкой спорил парень, - Я не совсем понял вопрос, но разве у меня есть выбор, даже если бы я вам не доверял?

- Так да или нет? – Марок прожег взглядом.

- Конечно! Черт возьми, я так хочу туда попасть!

- Ну вот и отлично! – хлопнул в ладоши Маршалл и заулыбался.

Следующим утром, экипированные и груженые два искателя приключений приготовились выдвигаться на юг. В их распоряжении оказался двухместный дизельный вездеход, арендованный у хозяина «Гринго». Транспорт с вместительным багажником, солнечными батареями и дополнительными воздушными подушками.

- Вы уверены, что эта старая махина, заведется, может, найдем машину поновее и помощнее? – Дэвид недоверчиво смотрел на транспорт, изъеденный по краям обшивки ржавчиной.

- Ничего лучшего не сыскать и в долине, не то, что в городке, - воодушевленно возразил Марок и завел мотор.

Старое железо заревело, заступаясь за авто мастеров прошлых десятилетий, а то и веков.

- Не плохо звучит. Надеюсь, не подведет, - парень немного успокоился.

- Садись, штурман, – скомандовал Маршалл.

- Сэр, вы выложили солнечный навигатор и маячки? – недоумевающе возмутился Дэвид, открыв походный бардачок, когда занял место в вездеходе.

- Забудь обо всем, чем ты пользовался на Земле или на других планетах. Тут ничего нормально не работает из-за энергетического потока, –указал пальцем прямиком на небо, -  Особенно в той пустыне, в которую мы направляемся.

- Поэтому вы тут живете, как в каменном веке? - многозначительно усмехнулся молодой Албертсон.

- А тебе не нравиться? – заулыбался добродушно Марок, – Мне кажется, что ты должен находить в этом романтику.

- Романтику? В этих серых бетонных стенах городка, населенного унылыми жителями? – не унимался Дэвид.

- Слышали бы они тебя, они в этом счастье находят. Многие из них перебрались в По, убегая от цивилизации.

- Или от закона, - перебил Дэвид.

- С этим не поспорю.

- А те многие, о которых вы говорите, что искали счастья, мне кажутся несчастными.

- Многие, кто стремятся к счастью, находя его, теряют к нему интерес. Но уже не могут по-другому, малец.

Дэвид ничего не ответил и одел очки.

- Ну что? В путь, - Марок надавил педаль и вездеход рванул с места.

Пустыня Маравийя открывалась за каменной пастью ряда скалистых гор, видневшихся с окраины городка остроконечным ожерельем, украсившим горизонт.

- Что там на самом деле? – неуверенно поинтересовался Дэвид во время небольшой остановки.

- В пустыне? Камни и песок, разве тебе не говорили об этом? – иронично ответил Марок.

- Но это же не правда? Вы же там были.

- А что ты там ищешь, малец?

- Я? Сэр, - Дэвид набрал побольше воздуха в легкие, - Можно больше не называть меня «малец».

- А ты растешь. Сколько тебе лет?

- Восемнадцать, сэр, - Дэвид выпрямил спину и расправил плечи как можно шире.

- И ты конечно веришь в вечную любовь, искреннюю дружбу и всепрощение?

- Я думаю, любой человек, живущий во имя искусства, верит в эти истинные вещи, неотъемлемые от этого мира! - уверенно выпалил художник.

- От этого испорченного грешного мира, ты хотел сказать? - с ухмылкой возразил Марок.

- Не понимаю, – Дэвид с недовольством посмотрел на собеседника, - Разве вы не верите?

- Не обращай внимание. Главное, не растеряй свои убеждения, Дэвид. Не мне убивать в тебе веру в прекрасное. Это уж точно. А может быть ты не… - Марок замолчал, и конец фразы утонул в задумчивом взгляде угольных глаз.

Оставшуюся часть дороги до скалистой гряды напарники ехали молча, преодолевая неровный каменистый рельеф.

К концу дня серые, изъеденные ветрами скалы разинули остроконечную пасть.

- Вот она, - единственную брешь на пути в пустыню. «Врата ада», как нарекли эту расщелину местные. По другим сторонам скалы уходят прямиком до новых карьеров и энергетических скважин. А это где-то две тысячи километров отсюда, - Марок махнул рукой на остроконечные вершины, сливавшиеся в каменную гряду, уходящую за горизонт.

Дэвид взглянул на окрашенные фиолетовым заревом заката скалы, дикие и неприступные.

- Как же я хочу туда попасть, - в глазах блеснул огонь восторга.

- Попасть туда не совсем просто, - темные глаза вглядывались в скалы, - Да никто особо не горит желанием. Легенда По гласит, что многие смельчаки, решившие сунуться в пустыню исчезают безвозвратно. А те несчастные, что возвращаются, становятся безумцами. Так что у тебя осталась последняя возможность передумать.

- Все, кроме вас? Или вы безумцем вернулись? – Дэвид лукаво уставился на проводника.

- Так это же легенда, малец, возможно, не только я. Просто ты моих романов начитался, - засмеялся Марок, - А на самом деле, никому и дела нет до этого места. Заночуем у подножия скал, а завтра продолжим, - и заглушил мотор.

Утро оглушило Дэвида, оно вливалось и давило изнутри гулким грохотанием, схожим со сходом лавины. Юноша сжал ладонями голову. Звук не уменьшился, скрежет пульсировал внутри черепа, разрушая клетку за клеткой.

- Что это, боже! – юноша выкатился из спального мешка, будто селедка из консервной банки.

- Сильно? – рядом сидел Марок с надетыми наушниками, плотно обшитыми мехом, и протянул такие же парню, - Это должно тебе помочь. Мой промах, нужно было тебя предупредить. Но обычно то происходит за скаламию. То, что ты ощущаешь - первый защитный барьер. Звуковая иллюзия.

Дэвид еле справился с рвотным рефлексом.

- Не думай об этом. Заставь себя отвлечься. Верь, в то, что веришь. Это должно помочь, - в голосе Марока проскальзывало волнение, но лицо оставалось спокойным.

Дэвид поднялся на ноги. Бледный, испуганный, он не казался здоровым, как прежде. Маршалл напротив, в своей застарелой матёрости казался окрепшим львом, вышедшим на охоту.

- Дыши. Дыши глубже, -  Марок подбежал к Дэвиду, вцепился руками в плечи и начал его трясти, -  Это все иллюзия! Не думал, что тебя так накроет! Это иллюзия! Гони ее от себя, гони! Ну же!

Дэвид лихорадочно глотал сухой воздух. Голубые глаза испуганно смотрели на Марока. Вдох за вдохом становился глубже и длиннее, и вскоре дыхание выровнялось, грохот в голове ослаб.

- А теперь - собираемся, не будем терять время, - Марок ослабил хватку и Дэвид, пошатываясь, осел на землю.

Через час путешественники выставили курс вездехода прямиком на «врата ада», на зубчатую пасть, раскрытую окаменевшим гигантским монстром. Вездеход то и дело глох, застревал колесами в расщелинах, увязал в мелкой гальке у подножия. Приходилось тащить громадину на холостом ходу тросами, толкать груду железа вверх.

Наконец каменная пасть осталась позади. Мотор работал ровно, колеса легко пробуксовывали в песке, и вездеход несся по пустыне.

- Ну что, Дэвид, не жалеешь? – щурясь от полуденного солнца прокричал сквозь шум мотора водитель.

- Ничуть! Но когда я увижу оазис? - Дэвид находился в приподнятом состоянии духа, привычный румянец вернулся и украсил лицо здоровьем.

- Отъедем подальше от скал, и к вечеру будем у цели. Расскажи-ка, мне малец, что-нибудь интересное. Где живешь, где учишься, какая девчонка тебе нравиться? Я уверен, тебе кто-то нравится?

- Вы серьезно хотите поговорить со мной о девчонках? – рассмеялся Дэвид, - Как вы там говорили «моя личная жизнь не должна тебя касаться».

Двое мужчин, будто старые приятели, рассмеялись.

- А все-таки? – Марок повторил вопрос, от которого румянец на лице молодого штурмана выплеснулся за щеки и залил краской лоб.

- Есть конечно же. Она красивая. Очень. И … - голос Дэвида осекся,-  Меня что-то ухватило, Маршалл.

- Что? Говори громче, Дэвид, я тебя совсем не слышу.

Вездеход бороздил просторы пустыни на предельной скорости с шумом вгрызаясь в мелкую гальку.

- Меня кто-то хватает за спину!

Марок кинул на Дэвида короткий взгляд.  Радостный и воодушевленный он вмиг помрачнел, на лбу бороздой легла морщина.

- Только не поворачивайся. Нужно как можно дальше отъехать от скал, - Марок вдавил педаль газа с такой силой, что железные внутренности вездехода заскрипели, а сквозь приборную панель просочился сизый дым, ядовитыми змеями, оплетающий руки водителя.

- Я... Я не могу дышать, Маршалл. Оно сдавило меня. Убери его от меня... – Дэвид закашлялся и попытался повернуть голову назад.

- Не смей! – приказал Марок, - Если жизнь дорога. Своя и моя, между прочим.

Кожа Дэвида, бледная, словно стены солевой штольни, приобретала синюшный оттенок.

Мотор, глотавший горячий воздух, захрипел, из-под капота вырвался хлопок, и обороты начали медленно спадать.

- Старое корыто! Да что б тебя! Ты был прав, мальчонка! – выругался разъяренный водитель на стремительно снижающий скорость транспорт.

Дэвид силился сказать что-то, губы его тряслись. - Я не могу больше, -выкрикнул он и отстегнул ремень, жестко закреплявший его в пассажирском сиденье, потянулся к ручке двери.

- Безумец! – заорал Маршалл, срывая голос, - Куда!

Тормоза со скрипом остановили груду дребезжащего металла.

Марок спрыгнул в горячий песок и кинулся к лежащему ниц лицом Дэвиду, содрогающемуся всем телом.

- Мальчишка, успокаивайся! – мужчина хлестал лежащего парня по щекам, немного приподняв его одной рукой.

Вокруг скрежетал гул, переходя в свист и вопли. Воздух нагрелся и обжигал кожу, кислорода становилось меньше.

- Хватит! – прохрипел парень, ухватил руку Марока и застыл в изумлении.

Их была колонна. Чудовища грязного болотного цвета ростом с человека. Покрытые вместо кожи и одежды чешуей и шипами. Глаза, оранжевые с черными углями зрачков лютовали на искаженной бешенством морде. Чудовища шли и шли, склоняясь перед Дэвидом на колени.  Юноша онемел от ужаса и боли, прорезавшей тело.

- Что с тобой! – Маршалл тряс онемевшие плечи приятеля, - Не смотри на них, не смотри, слышишь? – Я тебя прошу!

- Я не знаю… - выдохнул охваченный ужасом юноша. Бледное исхудавшее лицо покидала жизнь, - Я не знаю …

Марок уже не прилагал усилия, чтобы удерживать Дэвида. Тело парня обмякло. Мужчина смотрел в глаза несчастному, пытаясь призвать сознание.

- Я не знаю, - прохрипел Дэвид, покачивая головой и опустил глаза. Чудища ползли, карабкались, проходили сквозь тело Марока и заползали в его собственное безвольное тело.

Огромное чудовище размером с исполинский дуб нагнулось над Маршаллом. Дотронулось до плеча и затекло в тело могучего человека, сидевшего подле парня неподвижно. Глаза мужчины, темные и выразительные, казалось, заиграли оранжевым светом. Дэвид истошно заревел и замер.

- Дэвид, смотри на меня, это я, Марок, - голос Маршалла исказился, походил на рев, - Ты помнишь данное мне обещанье? – и ухватил обеими руками обезумевшего Дэвида.

Тело юноши напряглось, словно струна, готовая лопнуть. Отбив кулаком руки Марока, он ударил проводника со всей силы в грудь, вскочил на ноги и бросился прочь. Оглянувшись, беглец увидел, как противник обхватил себя руками и упал на колени, ревя и сыпля проклятия.

Ноги Дэвида несли казавшиеся легким тело, разрывающиеся от боли. Не замечая ни раскаленного воздуха, ни оглушительного рева, наполнившего землю и небо до самых краев. Песок, забивался в обувь и под одежду, попадал в глаза. Дэвид еле видел, сквозь мутную поволоку. Время и боль, страх и надежда смешались в сердце и колотились бешеным пульсом. Юноша не понимал, сколько времени бежит, лишь чувствовал, как тело покидают силы, а горло и легкие горят от частого дыхания. Сознание от недостатка кислорода помутилось сильнее, горизонт кружился. В миг, когда воздух отдал последнюю крупицу живительного газа, забытие взяло юношу в спасительный плен.

Сознание вернулось вместе с головной болью. Дэвид лежал на чем-то мягком. Ночь опустилась на пустыню и ласкала холодными черными ладонями.

Юный художник привстал на ноги, пошатываясь, осмотрелся. Мир вокруг плыл. Постепенно зрение прояснилось. Скалы и песок исчезли. В синем небе сверкал, переливаясь радужными красками, поток энергии. Рассыпался мерцающими крупицами, подсвечивающими воздух словно маленькие фитильки. Кругом возвышались невиданные деревья с широкими глянцевыми листьями, усыпанные по всей кроне цветами, светящимися изнутри. Дэвид протер глаза. Мир не изменился. Он сделал шаг, второй, под ногами шуршал, податливый мох.

- Что за чудеса? – прошептал Дэвид, потянулся к цветку, но тот рассыпался миллиардами искр. Сердце учащенно забилось. Дэвид попытался ухватить другой цветок, и вновь миллионы искр взорвались в ладони. Дэвид устроил настоящее светопреставление, пытаясь сорвать неуловимые бутоны. Остановило увлеченного фейерверками юношу журчанье воды, доносившееся из глубины чудного леса. Зачарованный волшебством, юный художник пошел на звук, через пару шагов споткнулся о ветку и кубарем покатился вниз.

- Да что б тебя! – буркнул неуклюжий гимнаст, когда нос уткнулся в мягкий мох, - И откуда взялась эта коряга, – вставая и отряхиваясь ругался Дэвид, но фраза застыла в воздухе. Юноша замолчал, в изумлении узрев то, о чем когда-то читал на затертых страницах романа о планете Зуя.

Впереди распростерлась долина чудес, оазис пустыни Маравийи. Изумрудные холмы, подсвеченные искрами-фитилями, словно бушующее морские волны застыли, повинуясь воле невидимого разума. Извилистая сребристая река протекала у подножья холмов, уносилась вдаль к озеру, блестевшему вдалеке будто чешуя золотой рыбины. А в небе порхали дивные птицы с длинными шлейфами-хвостами.

Дэвид не мог оторвать взгляд от долины, но потом сел на мох, обхватил голову руками. Молодой художник вспомнил, что все, что он видит сейчас – это миллионы и миллиарды искр. А вокруг – безлюдная пустыня. Провизия и вода осталась в вездеходе, все холсты и карандаши. Где-то недалеко бродит безумец-Марок с полчищем чудовищ. И другая, пугающая кошмаром картина вырисовывалась в уставшем мозгу.

- Ну что, Дэвид, давай, вдохновляйся! – прохрипел он сам себе, сгреб в ладонь мох с мелкими камешками и кинул как можно дальше. Одна из птиц, пролетавшая вблизи потеряла хвост, который рассыпался красными искорками.

В исступлении, любуясь невиданной красотой и одновременно ее ненавидя, искатель вдохновения провел остаток ночи на маленьком островке огромной зеленой вершины и встретил самый прекрасный рассвет в своей жизни.

Утром Дэвид спустился в долину и бродил в тени величественных деревьев. Зеленый глянец великанов плохо спасал от полуденного зноя. Голод и жажда, подкрадывались ядовитыми змеями, подтачивали силы молодого организма. Картину иллюзорного леса сменили иллюзии воспаленного мозга. Мир вокруг кружился, и в последнее мгновенье сознанья плутавший по зарослям юноша увидел мираж – оранжевые глаза, полные ярости.

Очнулся Дэвид затемно, в спальном мешке. Кислородная маска занимала пол лица, оставляя видимыми лишь глаза. Марок рядом сидел и помешивал суп в походном котелке.

- Не дури только. Ты вообще я смотрю талантов полон. Не только рисуешь отменно, но и бегаешь, как спринтер. Если б не мизерный процент кислорода в воздухе в дневные часы, добежал бы до самых рудников, - глаза темно-карие, выразительные и добрые смотрели на юношу без укора.

- Кто ты, черт возьми! – юноша стянул кислородную маску и попытался выбраться из мешка.

- Сам говорил, Маршалл Марок, путешественник и писатель, – спокойно отреагировал проводник.

- А то чудище? - не унимался Дэвид, пытаясь выбраться из теплого плена.

- Воды? - Маршалл протянул фляжку, - Тебе сил надо набраться. И не дури. Если б я был чудищем, давно загрыз тебя, - рассмеялся Марок, - Или ты совсем забыл данное тобой обещанье мне доверять?

Дэвид припал растрескавшимися губами к холодному горлышку.

- Может, объяснишь?

- Ты хотел увидеть чудеса, ты их увидел. Но во всем есть другая сторона. Ты, наверное, знаешь, что порой наши мысли воплощаются? И чем сильнее, ярче образ, тем правдивый воплощение. Но не все мысли бывают хорошими, - Марок переда тарелку с супом недоверчивому слушателю.

- И тогда появляются монстры? - суп оказался живительным, ясность мышления возвращалась к Дэвиду.

- В этой пустыни сам воздух подобен огромной проекцией, - продолжал Марок, -

Все воплощается быстрее. Давно один человек, благодаря своему таланту, создал все прекрасное, что ты видишь. Никто не знает, кем он был на самом деле.  А вот монстры – это иллюзии, страхи людей, что приходили сюда. Чудища стали охранниками пустыни и не каждый сможет им противостоять.

- Снова легенды По?. Но это все иллюзия, это нельзя потрогать. Об этом в твоих книгах нет ни слова!

- На то это и книги, - Марок рассмеялся, - Кстати, не все тут иллюзия, есть и настоящий оазис - неподалёку маленькая роща и родник, а за холмом – хрустальное дерево. Видимо кто-то смог превратить чудеса реальность.

Дэвид недоверчиво покосился на Марока, - Где ж был вчера этот родник?.. А что с вездеходом?

- Пришлось покопаться, но я завел эту колымагу. Кстати, вот твои холсты, - Марок протянул Дэвиду тубус. Сделаешь зарисовки. Не зря же мы сюда ехали. Запаса кислорода не много, в дневные часы он снова понадобится. Нужно торопиться.

Дэвид принял тубус, вынул белоснежные листы.

- Галерея во Франкфурте с ума сойдет, - улыбнулся парень.

- Главное, не сойди с ума раньше, - Марок хлопнул по плечу приятеля, подхватил небольшой рюкзак.

- Ты куда-то собираешься?

- Да, есть одно дело. Встретимся на этом же месте, - попрощался Марок и отправился в лес.

Тропинка петляла вдоль кустарников, оплетенных серебряной повиликой. Мох под ногами сменялся белой мраморной галькой вперемешку с хрусталем. Прохлада, наполненная влагой, окутывала лицо. Сквозь камни просачивалась вода и тоненькие ростки пахучей мяты. Марок остановился. Сердце колотилось, грудь сжимала тревога и жгучее желание бежать вперед. Отодвинув ветви, зазвеневшие хрустальной листвой, Маршалл вышел на поляну, озаренную мерцающим светом небесного потока.

В самом центре, в окружении чарующих орхидей, расцветающих прямо в воздухе, стояла женщина. Маршалл подошел к ней на расстояние вытянутой руки. Прекрасная молодая незнакомка стояла неподвижно и улыбалась. Чувство, дремлющее внутри сердца, колыхнуло сознание.

- Так вот, что не дает тебе покоя? – знакомый юношеский голос отвлек Маршалла от созерцания.

- Зачем ты пошел за мной? – Марок повернулся. Пустыня словно выпила силы, оставив на изможденном лице сияющие глаза, цвета черного обсидиана.

- А она и впрямь прекрасна, - Дэвид присел на корточки и принялся за набросок.

- Да. Сердце Сада Чудес, - вкладывая жизнь в каждое слово произнес Марок.

- Ты не писал о ней в книгах, - не отрываясь от работы заметил художник.

- Не писал, - покачал головой Маршалл.

Дэвид отложил в сторону карандаш, - Почему?

- Не смог…  Я не написал ни одной полноценной страницы, после встречи с ней.  Я не могу создать на бумаге что-то прекраснее, понимаешь?

Дэвид пожал плечами и принялся за новый рисунок, непринужденно выводя плавные линии - Нет, если честно.

Марок присел рядом. Не отрывая взгляда от незнакомки, Маршалл хотел было сказать что-то, но промолчал. Промолчал о том, что не мог передать на бумаге чувства, охватывающие рядом с чарующей иллюзией.  Она - прекраснейшая женщина, которую закаленный жизнью путешественник когда-либо видел, слышал о ней или ощущал. Желание быть рядом с ней бесконечно долго, насколько позволит жизненный срок и бесконечно долго в той неведомой загробной жизни, если таковая существует, владело израненным сердцем. Женщина-иллюзия совершенна и чувство к ней совершенно.  А он жалок, жалок до самых костей.  Это чувство испепеляло изнутри некогда известного писателя, превращало душу в пустыню.

- Я уверен, что вдохновение к тебе вернется, - знакомый голос отвлек Марока от размышлений, - А эту прекрасную музу тоже создал тот человек? Кто он вообще был?

- Не знаю, - Марок опустил голову, - Но я уверен, что он хотел сделать безжизненную пустыню Зуи по-настоящему чудом света, - в угольных глазах зажглось тепло, - Одним из прекраснейшего места во Вселенной.  Понимаешь? Апогей творения, ни просто картина или роман, а целый мир! Я это знал, но не смог повторить труд безликого мастера, - Марок отвел взгляд в сторону и помрачнел, -  Мне не хватало чего-то… Я был здесь, искал.  А нашел только ее….  И не смог идти дальше, понимаешь? А я хотел больше -  воплотить иллюзии в реальность.

- Разве это возможно?  - недоверчиво спросил Дэвид.

- Ты видишь иллюзию.  Я уверен, что можно создать что-то больше. Я был здесь прежде и вернулся, пытаясь разгадать секрет.

- И что же, разгадал? – спросил юноша, вытирая платком пальцы, испачканные графитом.

- Не уверен.

- А что с ним стало? С творцом?

- Он погиб, - неохотно ответил Марок, -  Иллюзии погубили его.

До рассвета оставались пара часов, и компаньоны решили устроить небольшой привал, добравшись до базы.

Очнулся Дэвид от привычной боли и, открыв глаза, онемел от удивления.

Рыжебородый Диего из таверны стоял, окутанный сетью проводов, и щурил глаза-щелки. Рядом возвышался загорелый верзила со вставным стеклянным глазом и пинал парня в бок.

- Дэвид, так тебя звать? – бритый вояка в кожаной куртке склонился над юношей, - Ты имел неосторожность похвастаться невиданной для здешних мест щедростью? Думаю, твои родители также щедро заплатят за твою жизнь.

- Какого черта вы делаете в пустыне? – Маршалл, которого держал на прицеле косматый и раскаченный олух, качал головой.

Дэвид осмотрелся. Базу заняли трое здоровых мужчин с ружьями. Ряженый Диего улыбался, в золотой коронке отсутствовала зуб.

- Думаешь, лишь тебе выпала высшая честь проходить Врата ада? – верзила в кожаной куртке ответил Мароку, - Да, когда хочешь спасти свой зад от межмировой полиции и не такое пройдешь. Особенно, когда у тебя новенький сверхскоростной вездеход. Да я пролетаю это расстояние на раз плюнуть. А все эти ужастики про пытки иллюзий ты этому сопляку рассказывай,- верзила пнул ногой засыпанное песком крыло вездехода, - И вы на этом корыте перебрались через барьер?

- Обратный билет есть только у одного, – остряк со стеклянным глазом, опиравший ногу в спину Дэвида, загоготал.

- Зато бизнес классом, - подхватил косматый вояка басом.

Воздух заполнился гоготом.

- Тебе, писака, придется вечно наслаждаться бесполезными галлюцинациями - побочным явлением добываемой энергии, пешком отсюда точно не уйти, - верзила в кожанке направил ствол на бензобак и вездеход вспыхнул огненными облаком.

- Там были мои рисунки, урод! – Дэвид крикнул и попытался наброситься на стрелка, но олух со стеклянным глазом откинул юношу на спину. Дэвид отлетел, разбив губу.

- Придержи язык! – лысый пригрозил Дэвиду, - Ничего, доберешься до Земли, купишь краски, нарисуешь. Вся жизнь впереди!

Дэвид сидел на песке, готовясь вскочить и дать отпор, но Марок незаметным жестом его остановил.

- Я еще не поверил Диего, разве можно верить этому прощелыге? – вожак банды в кожаной куртке уставился на Диего, - Но хозяин таверны подтвердил. Правда, пришлось немного напугать старика. Я вначале расстроился, что вы так быстро отправились в пустыню, лишний раз мотаться сюда не хочется. Но решил, что это просто идеальное место! Никто ж отсюда живым не возвращается, да и не сунется сюда. Властям тут делать нечего. Все шахты в тысячах километрах, а до песка им дела нет.

Дэвид с ненавистью и отчаяньем смотрел на захватчиков.

- Вяжи писаку, а этого давай в вездеход тащи, - верзила в кожанке перекинул ружье за плечо и махнул рукой на Дэвида.

 

- Я хочу сказать кое-что на прощанье мальчонке, - перебил разговорчивого верзилу Марок.

- И чего все творческие люди такие сентиментальные? Ладно, разрешаю! – вожак банды махнул рукой и загоготал.

Помощник потащил юношу к Мароку и кинул рядом, продолжая наставлять ствол на голову парня.

Дэвид наклонился – его глаза раскраснелись, окровавленные губы, дрожали.

- Послушай меня малец, - Марок шептал, -  Я не знаю, что получится, но как только ты поймешь, что надо бежать, беги. И не останавливайся!

-  Маршалл … Но как же ты? – прохрипел юноша.

- Все. И Дэвид. Я не знаю, что там случится. У меня нет семьи. Но знай, ты мне как сын теперь, - темные глаза сияли, в них не было ни бессилия, ни слабости.

Юноша встал.

-  Давайте пошевеливайтесь, – буркнул вожак и направился к вездеходу.

Маршалл закрыл глаза. Морщина на его лбу исчезла, словно рука матери разгладила его лицо.

Разогретый воздух колыхнулся, а затем рванул вихрем, закрутил песок.

Опешившие бандиты в недоумении остановились на месте. Дэвид рванул со всех ног.

- Стоять! Держи его! – главарь банды ринулся за парнем, но споткнулся и повалился навзничь.

- Держи его, Держи, - кричал сам воздух.

Песок крутило, мелкая галька вырывалась со дна пустыни, поднимая гибкие лианы, вплетавшиеся в вихрь разбушевавшейся пустыни.

- Что это! А-а-а, - воздух истошно прокричал четырьмя голосами и стих.

Песчинки опустились на родную длань.

- Как ты это сделал? – прошептал Дэвид, наблюдавший со стороны последние мгновения стихии. Обсыпанный песком, с царапинами на лице, он бежал обратно к тому месту, где недавно сидел его друг.

Лианы, змеями-убийцами грудой лежали на песке, высасывая последние соки из своих жертв.

- Да где же ты?! – Дэвид рыл руками песок, переворачивал растения, сочившиеся зеленым соком, - Маршалл.

- Я здесь… - отозвался воздух.

Ночь, прохладная и темная настигла мужчин в дороге. Вездеход бандитов оказался быстроходным. Дэвид и Марок миновали «Врата ада» и решили заночевать среди гигантских камней. Валуны походили на обугленные головешки, оставшиеся от сгоревших, никогда не существовавших в здешних местах исполинских деревьев.  От них веяло тоской и одиночеством.

Дэвид уснул быстро. Маршалл напротив, долго ворочался. Ему чудилось, как оживают камни, как вдалеке резвятся невиданные звери, как дышит прекрасная женщина-иллюзия. Маршалл гнал мысли, вставал, обходил камни. Уснул лишь под утро, когда, холод проник под одежду и начал медленно обгладывать кости.

Марока разбудило резкое карканье вагоны.  Как занесло вездесущую птицу сюда было загадкой. Маршалл прогнал ее. Поднялся на ноги растирая ладонями онемевшие конечности. Дэвида, который всю ночь пролежал, согнувшись в калач, вжавшись в излучавший скудное тепло камень, нигде не было.

-Эй друг, ты где? – хрипло прокричал Маршалл, - Дэвид!

Никто не откликнулся, но что-то щелкнуло за его спиной. Маршалл слышал этот звук прежде. Звук, от которого поледенело и без того изнуренное холодом тело.  В голове выстрелила единственная мысль: кто?

Маршалл медленно повернулся.

- Прошу, не говори мне, что это ты, малец… - жар вместе с негодование взорвался в сердце, - Кто угодно, только не ты. Ты был единственный с чистым сердцем, среди тех, кто приходил ко мне, прося отвести их в пустыню.

- Открой мне секрет, что ты понял там? И я оставлю тебе жизнь.

- Я и так умру. А если не сделаю того, на что решился, умру раньше срока!

Дэвид не унимался, глаза горели пламенем решительности, мускулы подрагивали, как у молодого тигра перед прыжком, - Секрет, Маршалл. Пойми, я молод, у меня есть деньги, связи. Я, только я, превращу эту заброшенную пустынную планету, что только и годится для дозагрузки топлива, в цветущей оазис!

- Ты болен, пустыня отравила твой разум! Опусти пистолет, - Маршалл, сделал медленный шаг навстречу противнику.

- Я как раз-таки здоров и полон сил! - глаза Дэвида горели, - А ты боялся идти сюда один, в тайне надеясь, что появится попутчик.

- Не повторяй чужих ошибок, Дэвид. Пустыня не отпустит просто так.

- Ты знал создателя пустыни? Ты украл его секрет? - безумствовал Дэвид.

- Нет никакого секрета, убери пистолет, - голос мужчины охрип.

Шаг, и Марок набросился на Дэвида, уводя руку с зажатым оружием в сторону. Противники повалились на землю, в яростной схватке перекатываясь в пыли и камнях.

Прогремел выстрел.  Потом второй.

***

Дэвид очнулся в комнате Марока. Писатель сидел на стуле рядом с кроватью раненного.

- Снова ты… рядом. Прости, что я угрожал. Не знаю, что на меня нашло, -  прошептал молодой художник.

-О, не говори ничего, ты еще слаб. Я сам виноват, не стоило тебя тащить в пустыню. Я очень рад, что ты пришел в себя! – подбодрил лежащего на постели больного.

- Ты знал творца пустыни, Маршалл? Расскажи теперь, пожалуйста, - ясные глаза Дэвида сияли мольбой.

- Ты прав. Нужно хоть кому-то рассказать, - Марок поднялся со стула и начал расхаживать по комнате, -  Он был моим другом. Художником, чья карьера терпела неудачи и погнала в путь за звездами. Мигель, так его звали, нашел оазис в пустыне Зуи, где и раньше жили иллюзии и назвал ее пустыня Де Лас Маравийя – Пустыня Чудес. Провел меня туда. Мигель жил идеей сотворить волшебный сад, я жил в городке, печатал свои лучшие романы и был счастлив. Мой друг слишком сильно отдался идее, и я перестал его понимать. Он сгорел внутри, выглядел старше, понимаешь?

Дэвид слушал молча и внимательно.

- Его эмоции зашкаливали, но он не останавливался. Иллюзии поглощали разум, - продолжал Марок и лицо под темными волосами становилось мрачнее, - У него была семья: жена и сын Джимми. Элен не выдержала жизни рядом с безумцем, улетела домой, на Землю, забрав мальчика.  А мой друг все творил, говорил, что осталось, совсем немного и появится волшебный сад.  Однажды Мигель пришел ко мне и сказал, что создал нечто невероятное, от чего я буду в полном восторге. И показал ее - прекрасную женщину-иллюзию, назвав её душой сада чудес. Ее черты напоминали Элен... - Марок замолчал.

- Он приревновал? – понимающе взглянул Дэвид. Юное лицо казалось повзрослевшим.

- Даже не приревновал. Мигеля охватил гнев, ярость, безумство! Пустыня умножает эмоции во сто крат. Вытаскивает из глубин сознания то, о чем и не догадываешься. Вот представь чувства, охватившие Мигеля, когда тот увидел, как восхитился я, разглядывая его творение... Он готов был разорвать меня на части!

- Это же была самозащита? - Дэвид сглотнул острый комок, подступивший к горлу.

Марок ничего не ответил, остановился возле окна. Занавески были одернуты и комнату заливали солнечные лучи.

- А Элен и Джимми?

- Я им помогаю. Отправляю деньги. Джимми попал в серьезную аварию год назад.  Перенес несколько операций. Последняя будет в следующем месяце. А после потребуется дорогостоящее восстановление.

- Маршалл? – настойчивый взгляд сверлил фигуру у окна.

Марок бросил умоляющий взгляд на юношу и помотал головой, - Я не смог ей сказать … - и повернулся лицом к заливавшему светом окну.

- Я думаю, это нужно сделать, - с уверенность в голосе произнес Албертсон.

- Спустя пять лет? – безучастно спросил Марок.

- Да пусть даже через пятьдесят. Она должна знать правду. И, Маршалл, - Дэвид забегал глазами по комнате, ища подходящие слова, - Ведь ты несчастен, - замолчал и улыбнулся, глядя в глаза старшего друга.

Марок кивнул головой.

- Отдыхай, Дэвид, - Марок склонился над юношей и пожал его ладонь по-отечески тепло.

Через три недели Маршалл отвез выздоровевшего Дэвида до Горной станции. Друзья остановились перед терминалом, пожали друг другу руки.

- Вот, для Элен и Джимми, – Маршалл отдал юноше коробку. Я знаю, что мне никогда не искупить вину перед этой семьей и никогда не быть рядом, - Марок осекся, - передай, пожалуйста, на коробке написан адрес.

- Хорошо, они обязательно получат посылку.

- А это твоей девушке. Подарок с Зуи. И мой долг в тысячу айпитов, – Марок передал небольшую коробочку.

Дэвид открыл крышку

- Та самая, парящая в воздухе орхидея из сада чудес? – восхищенно воскликнул Дэвид.

- Да, мое последнее творенье. Теперь только книги.

- Значит, ты точно решил никогда больше не пытаться превратить иллюзии в реальность?

- Нет. Слишком дорого обходятся иллюзии пустыни Маравийи.

Друзья замолчали.

Перед последними защитными рамками, юноша набрал поглубже воздуха и спросил, без надежды в голосе: - Так ты расскажешь секрет, Маршалл?

- Секрет? Какой? – Марок развел руками.

- Ну как же, секрет пустыни? – Дэвид совершил последнюю попытку разговорить проводника.

Маршалл улыбнулся, в его темных глазах сияли тысячи искр.

-  Это даже не секрет, Дэвид. Нужно верить в то, что все, что ты творишь - настоящие. Но никогда не забывать, что это все иллюзия. А жизнь, она внутри, здесь, - Марок дотронулся до сердца, – И то, что ты создаешь, должно находить место в других сердцах и быть ради жизни других. Иначе все, что ты делаешь, теряет смысл.