Рубиновый охотник

Запах железа. Едкий, забивающийся в ноздри. К нему добавлялись запахи нечистот и вонючей соломы. Где-то далеко капала вода. Лениво, по капле в десяток секунд. Здесь безраздельно властвовала темнота. Впрочем, кому еще быть здесь хозяйкой? Лорду замка не до своих темниц. Кроме темноты в комнате обитало еще несколько узников. Их не было видно, однако было слышно. Только голоса придавали разнообразие унынию камеры.

- Наш герой очнулся, - прозвучал ехидный низкий голос.

- Что произошло? Где мы? – пропищал кто-то из другого конца комнаты.

- Мы в темнице замка «Сделка», друг мой. После того как ты вогнал нож в бок этого эльфийского чародея, тебя сразу схватила стража. Нас с Алистером, кстати, тоже, ибо на площади мы все были вместе. Леди и ее дочь мертвы, а ты теперь главный подозреваемый. А заодно и все мы. Как назло, нас повели через восточные ворота, где заграбастали и всех остальных. Нам повезло, что барон Джайлс рассудительный человек и чтит закон. Завтра нас всех ожидает суд, дружище. Однако дело даже не в рассудительности барона. Рядом с ним стоял еще один человек, если его вообще можно назвать человеком. Тощий и длинный, закованный в обсидиановые латы, а лицо скрыто за посмертной маской, в глазах которой навечно застыли кровавые слезы. По щелчку пальца он перемещался из одного конца зала в другой, но самое страшное – это его голос. Вернее, голоса. Каждое предложение он произносил другим голосом, - тот, кто поведал все это, обладал тихим и рассудительным голосом.

- Это был Экселенс, архонт Рубиновой церкви. Мой наставник, - справа от уверенного голоса раздался слабый шепот. – Однако что он делал так далеко от Кеоланда остается для меня загадкой. Именно Экселенс настоял на справедливом суде. Похоже, барон очень ценит его мнение.

- Я очень-преочень надеюсь, что барон окажется добрым и оправдает нас, - где-то в самой глубине камеры говорил печальный девичий голос. – Клед, ты говорил, что у тебя есть принципы, и что ты им следуешь. Чего теперь они стоят, дурачок, если ты так и не смог предотвратить хаос. Грош тебе и твоим принципам цена. Бедна леди и ее дочурка, эта семья не заслуживала такого жестокого конца. А если нас завтра всех казнят, я никогда не помогу защитникам Весткипа, и их сметут демоны Юза, - теперь слова перемежались всхлипами.

- Не вешай нос раньше времени, Йотра. Хоть нас и лишили снаряжения, а эта камера экранирована, и пользоваться магией бессмысленно, однако Селегорн – хороший оратор. Уж кто и сможет нас вытащить из этой передряги, так это он. С какой неохотой, конечно, но я это признаю, - произнес тот же ехидный голос.

- Остается уповать на человеческую и божественную справедливость, друзья. Нам всем предназначено совершить множество деяний, и болтаться на веревке – это не последнее из них, - уверенность говорившего несколько разогнала мрачное настроение. – Помните тот проклятый дом и вопрос сира Кориса? Он спросил, за что мы сражаемся. Каждый из вас ответил ему на этот вопрос. Йотра, ты сражаешься за остальных, стараешься облегчить их ношу в этом мире. Делисар сражается ради обретения знаний, а Алистер ради своей богини и ее догм. Клед дерется, чтобы искоренить хаос, а я, чтобы закон и порядок восторжествовали над беззаконием и невежеством. Так не будем же забывать, ради чего каждый день мы бьемся и встречаем опасности лицом к лицу. Встретим грядущие испытания с достоинством! – с каждым словом рассудительный голос становился все громче и увереннее, наполняя сердца его спутников надеждой. После речи послышались медленные тяжелые металлические хлопки.

- Прекрасная речь, паладин Хирониуса, просто великолепная, - из темноты донесся веселый девичий голос. – Признаться, меня она воодушевила, - девичий голос сменился густым мужским басом.

- Экселенс, это вы! Но как? – прохрипел кто-то справа.

- У меня свои способы, Алистер, мальчик мой, - эта фраза была произнесена голосом девушки, с которой можно было бы неплохо поразвлечься. – Однако ближе к делу. Вы появились в «Сделке» в весьма удобное для меня время. Давайте я проясню ситуацию: в городе пробудился древний вампир и сейчас Литтлберг – это не самое приятное место в королевстве. Пожары, убийства, мародерства, грабежи, изнасилования – в общем, все, что обычно творится в любом цивилизованном городе, когда тот погружается в хаос, - голоса сменяли друг друга один за другим. Мужчины, женщины, старики, дети. Заключенные сидели, не смея произнести ни слова. – Я поговорю с бароном Джайлсом, он вас выпустит и даже наймет в телохранители. Уж я убеждать умею. Все, что от вас требуется – убить барона, только и всего. Вернее, позволить это сделать вампиру, - комнату заполнил неестественный шелестящий смех.

- Кем бы ты ни был, хоть аватаром самой Ви Джас, неужели ты думаешь, что мы согласимся на такую подлость в отношении невинного человека, который к тому же потерял семью?! – прорычал обладатель уверенного голоса.

- Ты думаешь, что барон невинен, но так ли это на самом деле, рыцарь Хирониуса? – вкрадчивый голос девы-соблазнительницы. – Иногда самый благочестивый человек полон тайн настолько омерзительных, что кровь стынет в жилах. Уверен, даже у тебя есть такие тайны, паладин.

-  Да как ты смеешь?! Ты так свободно говоришь только потому, что наше положение настолько бедственно, - послышался глухой удар кулака о стену.

- Тебе нужны доказательства? Пожалуйста, - произнес голос невинного юнца. Послышался щелчок и в центре комнаты возник светящийся свиток. Он позволил заключенным разглядеть их гостя, а гостю их. Обладателем писклявого голоса оказался полурослик в клепанном доспехе, который привалился к левой стене. Взъерошенная шевелюра пшеничного цвета делала его похожим на сноп сена, который научился ходить, а уродливый шрам на правой щеке наводил на мысли, что кто-то пытался этот сноп скосить. Рядом с ним сидел человек в дорожной одежде. Узкое обветренное лицо и волосы цвета вороного крыла. Рубаха, кожаные штаны и серебряный череп с маленькими рубинами вместо глаз на шее. В другом конце камеры сидела высокая фигура, укутанная в черную мантию, а на голове примостился такой же черный тюрбан, надвинутый настолько низко, что скрывал лицо. В нескольких футах от него примостилась маленькая гномка в цветастой мантии. На голове торчком стояли две шафрановые косички. Казалось, будто ее волосы чего-то испугались и так и остались стоять дыбом. Свиток подлетел к тому, кого назвали паладином Хирониуса. Им оказался мужчина средних лет, облаченный в кольчугу. Шатен с грубыми чертами лица, которые обрамляла аккуратная борода. Вокруг правой руки были обмотаны четки из камней лазурного цвета. Он постоянно сжимал и разжимал руку, отчего кольчуга каждые несколько секунд мелодично позвякивала.

Ну а незваный гость оказался тощим как жердь, закованным в латы из обсидиана и скрывающим лицо за посмертной маской, в глазах которой навечно застыли кровавые слезы. Он являл собой олицетворение тьмы, он был ее посланником, ибо кого еще может исторгнуть тьма, как не это устрашающее существо.

– Прошу, святой воин, возьми его и прочитай содержимое. Уверен, ты переменишь свое мнение, - теперь голос напоминал непослушного мальчишку. Рыцарь поднялся с пола и схватил свиток. Несколько мгновений бал в камере правила тишина.

- Не может быть. Он не мог поступить так подло, не мог, но здесь стоит печать правителя Фурионди. Это подлинник, сомнений быть не может, - бормотал про себя Селегорн.

- Что такое? Что ты узнал? – долетел из другого конца камеры голосок Йотры.

- Барон Джайлс обманом убил собственного брата и выдал своего сына, сира Кориса, за его жену, почившую леди Лисантею. Убийство брата барона одобрил лично король, - после этих слов послышался еще один щелчок и документ испарился, словно его и не было.

- Итак, вы готовы исполнить мою просьбу? За ваше скромное участие вас ждет свобода и моя личная благодарность, а также щедрое вознаграждение, - Экселенс перешел на заговорщический шепот. – Тебя, маг, интересуют знания и власть, - он указал когтистой перчаткой на закутанную в черное фигуру. - Я являюсь одним из десяти Неприкасаемых Рубиновой Госпожи. Как насчет того, чтобы стать одиннадцатым? - теперь это был вкрадчивый девичий голос.

- На такие заманчивые предложение не даются мгновенные ответы, Неприкасаемый. Да, я желаю власти, но я не желаю быть чужой марионеткой. Тем более марионеткой бога, - пробурчал Делисар.

- О, напротив, друг мой, все мы обладаем свой волей и уж никак не натянуты за ниточки над сценой. Ви Джас не интересуют дешевые представления, ее интересуют знания, как и тебя. Так почему бы не помочь друг другу? – таким голосом могла говорить первая любовь.

- Экселенс никогда не врет, волшебник. Уясни это, - сказал Алистер. Жесткость в его обычно мягком голосе поражала.

- Хоть я об этом еще и пожалею, но казнь, как ни крути, прекращает все попытки к поиску знаний. Согласен, - фигура в тюрбане погладила обрубок левой руки.

- Тебе, убийца, нужна месть. Если все пройдет без сучка, без задоринки, получишь свою жертву на золотом блюде, - вещал уверенный мужской голос.

- Слишком просто. К тому же у меня появился еще один объект для мести, и он явно пляшет под вашу дудку, - прошипел полурослик.

- Ох, как я мог забыть. Это же Клед из Кеоланда, Убийца, Который Не Ищет Легких Путей. Пожалуйста, я могу тебе его точное местонахождение, и там объявляй свою охоту открытой. Что же касается второго объекта твоего гнева, то он мне пока нужен. Пока, - так злорадно усмехается мальчишка, готовый сотворить пакость.

- Черт, а язык у тебя словно маслом намазанный, все никак не сотрется. Возможность вогнать нож в горло этому выродку дорогого стоит. Особенно, если при этом я еще не спляшу веселый танец в петле, - полурослик хлопнул в ладоши.

- Тебя, маленькая гномка, интересуют способы быть полезной этому обществу. У меня есть подходящие для этих целей знания, - Экселенс произнес эту фразу шепелявым голосом старого гнома.

- Это так да, тем более, что барон так ужасненько поступил, но как-то это все слишком сладко звучит. Как пирог моей тетушки Гертании, - теперь в голоске Йотры слышалось подозрение.

- Сладко или нет, да защитникам Весткипа не продержаться без твоих осадных машин. Поэтому тебе придется выбирать. Жизнь одного никчемного правителя или жизни всех жителей Земель Щита, а то и всего Фурионди, - Экселенс продолжал говорить голосом старого гнома, однако теперь он шепелявил.

- Ну а так делать совсем-совсем нечестно! Сами знаете, что я выберу. Я нужна Весткипу и точка, - Йотра скрестила руки на груди и опустила голову.

- Ну а ты, рыцарь, ищешь прощения за грехи прошлого. Ты тоже хочешь спасти Весткип и родные земли, но для этого тебе нужна армия. Я дам тебе армию, - на этот раз голос оказался надрывным и скрипучим.

- Барон должен ответить за свое преступление, но берегись, слуга Рубиновой Госпожи, если хоть один твой голос соврал. Ядовитым змеям отрубают голову, - произнес Селегорн и сплюнул.

- Моего ученика тоже ждет награда. Награда особого свойства, да, Алистер? – мягкий голос матери, успокаивающей ребенка.

- Да, Экселенс, именно, - пролепетал юноша.

- Прекрасно, рад, что мы все пришли к взаимному согласию. Нет, конечно вы все можете разом передумать, и тогда вас завтра вздернут, колесуют, сожгут, может четвертуют. Барон очень любил леди и свою внучку, - пленяющий шепот заговорщика. Ему ответило пять угрюмых пар глаз. -  Ждите утра, я все улажу. Рубиновая Волшебница следит за вашими успехами, мои дорогие, - стальной голос закончил этот разговор, послышался щелчок, и Экселенс испарился, оставив узников молча переваривать сказанное.

В камере вновь воцарилась тишина, нарушаемая неторопливым капанием воды. Невозможно было следить за течением времени, но усталость брала свое, и один за другим заключенные уснули.

Ночь в темнице была щедра на кошмары. Каждый встретился с призраками прошлого, каждый ощутил груз принятых ранее решений. Разбудил всех скрип петель, и в камеру проник тусклый свет факелов. В дверях застыл массивный силуэт в латах и с двуручным молотом наперевес.

- Выходите, обвинения сняты. В каморке слева сможете забрать свое снаряжение. Я жду вас на лестнице. Ситуация изменилась, и изменилась далеко не в лучшую сторону. Барон ждет в опочивальне, я провожу вас,  - произнес человек хриплым голосом и, грохоча доспехами, удалился.

- Поверить не могу, что это происходит на самом деле. Этот твой Экселенс и вправду нас выпустил, - Клед уже стоял в дверях и ждал остальных.

- Мы все играем в опасную игру. Здесь замешана политика, и действовать нужно с оглядкой на себя. Раз барон хочет нас видеть, предстанем перед его светлыми очами, - Селегорн вышел в коридор вслед за Кледом. «Надеюсь, ты поможешь мне распутать этот клубок лжи и интриг, дабы восторжествовало истинное правосудие, друг» - рыцарь крепче сжал четки.  Через мгновение к нему присоединились остальные. Долгожданная свобода пахла сыростью, запустением и отхожим местом. Серые каменные стены освещал скудный свет нескольких факелов в проржавевших держателях. Нужная дверь оказалась прямо перед ступенями, ведущими наверх. В крохотной кладовой были аккуратно разложены комплекты снаряжения.

- Ничего себе, какой этот Экселенс заботливый, все аккуратно сложил, любит порядок, наверное, - хихикнула гномка, забирая свой маленький рюкзак.

- О, круг интересов Экселенса весьма обширен, Йотра, - улыбнулся Алистер, хватая верный кинжал.

- И он включает в себя манипуляции другими людьми. Наверное, его любимое занятие, - невесело хохотнул Селегорн, надевая шлем и пристегивая к поясу верный меч. Последним он повесил на спину тяжелый каплевидный щит с символом Хирониуса – зазубренной молнией, зажатой в кулаке.

- Такие шишки всегда думают, что умнее остальных и смеются до тех пор, пока кто-то не перережет им глотку. С перерезанной глоткой смеяться вообще затруднительно, - сказал Клед и закинул маленький арбалет за спину. С десяток кинжалов он разместил на поясе, в рукавах и сапогах.

- Наконец-то я снова чувствую магическую силу. Ruaragon se jēdar rūsīr aōha zōbrie tīkuni! – резко выкрикнул Делисар. В его ладони заплясало темное пламя, и через мгновение оттуда вырвался черный ворон. – Приятно снова тебя увидеть, дружище Валеярд. Ворон одобрительно каркнул в ответ. Спустя несколько минут все стояли в полном облачении у первой ступени винтовой лестницы. Проводник зажег собственный факел и начал подъем. Казалось, ступени не кончатся никогда, а клубящуюся тьму разгонял лишь далекий огонек факела впереди. Со всех сторон слышались шорохи и стоны, а пробирающие до костей сквозняки забирались под одежду и доспехи. Наконец подъем кончился, и через обитую стальными пластинами дверь на верхней площадке компания ввалилась в знакомый всем, кроме Кледа, тронный зал.

Массивный холл подпирали колонны из черного мрамора, пол устилал ковер из алого сукна, вышитый золотыми нитями, а из огромного панорамного окна открывался завораживающий вид на Литтлберг. С колонн свисали гобелены, изображавшие пиры и рыцарские состязания. Повсюду сновали солдаты с гербами Литтлберга. Кто-то спешно приводил в порядок снаряжение, проверял тетивы на луках и арбалетах, кто-то шептал молитвы Хирониусу, кто-то торопливо писал письма. Резной трон в центре пустовал. Закованный в латы воин проследовал через весь зал к очередной лестнице наверх.

- Помилуй нас Хирониус, что произошло? – Селегорн с ужасом смотрел в окно на Литтлберг, охваченный алым заревом и дымом пожарищ.

- Барон расскажет, а теперь живо наверх, - прохрипел провожатый и начал подъем. Лестничный марш привел их в длинный коридор, освещенный жаровнями. Впереди в стене виднелась массивная дверь, охраняемая десятком солдат, во главе которых стоял высокий эльф, закованный в латы. Жестокие черты лица в обрамление длинных светлых волос. Он что-то говорил своим подчиненным. Как только гвардейцы увидели группу, они схватились за мечи, но, заметив проводника, убрали клинки в ножны. Провожатый обратился к эльфу

- Элеандор, впусти. Сам знаешь, барон желает их видеть лично, - сказал рыцарь. Капитан дал знак, и стража расступилась, открывая группе проход.

- Лучше бы я арестовал вас на входе в город. Поверил вашим бумагам, подлые заговорщики, - прошипел эльф вслед группе. Проводник отворил дверь, и компания оказалась в просторной опочивальне. Богато украшенная кровать с балдахином, картины на стенах, стойка с оружием и доспехами у окна и массивный пылающий камин в конце комнаты. Все ароматы здесь перебивал запах смазочного масла. В кресле перед камином сидел сгорбившийся человек, облаченный в тяжелые латы. Спутанные седые волосы обрамляли грубое лицо, множество шрамов выдавало в нем бывалого солдата. В латной перчатке был зажат кубок с вином. Пламя камина отбрасывало зловещие тени на стены.

- Барис, ты привел их. Займи свое место рядом со мной, - голос у мужчины был слабым, лишенным силы воли.

- Мой лорд, - прохрипел человек в латах и встал рядом с креслом, не выпустив молота из рук.

- Что ж, воистину вам падение моего города сыграло на руку. Бунтовщики уже движутся к воротам «Сделки», и это не говоря о разбушевавшемся вампире. Убийство моей снохи и внучки перевернуло Литтлберг с ног на голову. Они хотят избавиться от меня. Нашли себе кандидата получше, - мужчина сжал кубок, по стеклу побежали трещины. – Поэтому мне нужна ваша помощь, тем более что посланник из Диверса ратовал за вашу невиновность. Мои люди сейчас на стенах замка, им предстоит оборона, однако мне угрожают враги, которые скрываются внутри стен, а не за ними. Убийство Лисантеи и Валистры прямое тому доказательство. К тому же вы те, кто разделил с моим сыном последние мгновения его жизни. Корис что-то разглядел в вас, иначе не взял бы к себе в спутники. Мой сын видел в людях свет, - человек опустил голову.

- Барон Джайлс, я понимаю, какого вам сейчас, однако позвольте узнать: если бунтовщики прорвутся в замок и лишат вас жизни, у вас есть родственники? Те, кто унаследует престол Литтлберга? – Селегорн вышел вперед и припал на одно колено.

- Десятилетие назад я бы сказал, что да, однако… - барон тяжело вздохнул. Кубок в руке разлетелся на мелкие осколки. – Тарис был бы отличным правителем. Он всегда знал, какое слово нужно сказать, чтобы примирить стороны, но он умер в Кеоланде. Все, что у меня осталось – это его тело и вопросы, оставшиеся без ответа.

- Ваша светлость, позвольте, - Алистер подошел к Селегорну и склонился в поклоне. – Я являюсь жрецом Ви Джас, а моя госпожа, как известно, заведует делами почивших. Вы сможете узнать ответы на вопросы, если позволите мне помочь. Однако этот ритуал потребует нескольких компонентов, - барон встрепенулся, в глазах зажегся нездоровый огонек любопытства.

- Говори, слуга Ви Джас.

- Но, мой повелитель, неужели в такой ситуации разумно будет устраивать ритуалы? Тем более в вашем родовом склепе? – сказал телохранитель.

- Если у меня есть хоть один шанс узнать, что случилось с братом, я им воспользуюсь. К тому же, положение наше весьма плачевно. Почти все городские когорты переметнулись на сторону бунтовщиков. Долгой осады мы не выдержим, если, конечно, не прибудет подкрепление из других провинций. Так что замолчи, Барис, и впредь оставайся таким же молчаливым, - произнес барон и ударил кулаком по подлокотнику. Дерево хрустнуло, а телохранитель склонил голову.

- Продолжай, жрец.

- Мне нужно 13 черных свечей, мел и добровольная жертва. У вас есть на примете такой человек? – голос Алистера дрогнул. Создавалось впечатление, что подобное действо он собрался производить впервые.

- Слуги раздобудут все необходимое. Барис сопроводит вас в склеп, где возлежит тело моего брата. Я буду там через четверть часа. Хорошо подготовься, жрец. Я ожидаю от тебя результата, - барон махнул рукой, изъявляя свою волю. Голос перестал дрожать, теперь он был уверен. Ритуал должен был свершиться.

Круглый зал склепа глубоко под замком. Потолок, который теряется во тьме. В каменных нишах погребены славные представители правителей «Сделки». Пыль и тревога кружатся в затхлом воздухе. Посередине, на холодном каменном полу, лежит тело, укутанное в саван. Вокруг расставлены тринадцать черных свечей, огоньки медленно танцуют в темноте, освещая собравшихся. Рядом с телом, в церемониальном алом облачении стоит Алистер. В руках у него инкрустированный рубинами кинжал, который направлен в сторону дряхлого старика в расшитой мантии. За кругом собрались Селегорн, Йотра, Клед и Делисар, а также барон и его верный телохранитель. Охрана осталась у входа в склеп, сдерживать бунтовщиков. Дозорные видели, как огни факелов протянулись из Литтлберга к замку. Битва неизбежна. Вот только как долго продержатся защитники?

- Назови себя. Ты признаешь, что добровольно приносишь себя в жертву Рубиновой Госпоже? Хочешь ли исповедаться напоследок? – голос Алистера стал монотонным.

- Найлс Джарами, преданный советник барона. Я готов послужить господину в последний раз, и все, что я хочу сказать – это то, что жил я по совести, по совести и умру - прошепелявил старик. Он трясся как осиновый лист.

- Что ж, Найлс, ты воистину послужишь своему господину. Может даже лучше, чем за все годы, - Алистер прошептал тихую молитву и старик вмиг успокоился. - Тогда мне потребуется твоя помощь, Селегорн. Как только я буду произносить слово «Domina», ты должен потушить одну из свечей, и так до последней.

- Сделаю, - рыцарь вошел в круг. Алистер подошел к старику и молниеносным движением вогнал кинжал в сердце. По щекам юноши заструились кровавые слезы, и он начал нараспев

- Domina серых полей. Domina белых костей. Domina алых камней. Domina топких трясин. Domina запретных книг. Domina запределья. Domina мстительных духов. Domina забвения.  Domina скипетров. Позволь, Domina, обратиться к почившему Тарису, что гуляет среди серых полей. Позволь, Domina, на мгновение заглянуть за завесу и узнать ответы. Да будет твоя милость воспета в псалмах, Domina, - одна за другой гасли черные свечи, и когда угасла последняя, из дыма возникло синее эфемерное бесформенное сияние, которое обернулось худощавым мужчиной средних лет. Узкое сосредоточенное лицо с тревогой смотрело на собравшихся. Длинные волосы призрачными нитями свисали с плеч. Призрак был облачен в богатые одежды, а на руках блестели перстни с драгоценными камнями.

- Джайлс? – вопросил дух голосом Алистера.

- Тарис, брат мой, - по щекам барона заструились горючие слезы. – Ты отправился в Кеоланд по дипломатическому поручению насчет Диверса, помнишь? Мы должны были поделить часть его владений с этим королевством.

- Я помню это. А еще я помню храм Ви Джас. Помню человека, говорившего разными голосами и острую боль, когда кинжал вонзился мне в спину, - сказал призрак.

- Значит, это были служители Рубиновой Госпожи?! Никаких убийц из твоего окружения не было? – барон положил руку на рукоять булавы, украшенной ликами Хирониуса, и горько рассмеялся.

- Увы, этого я не знаю. Я не видел того, кто лишил меня жизни. Но мы столько с тобой не виделись, брат. Корис, небось, возмужал? Он подавал прекрасные надежды. Стал ли он святым рыцарем, как хотел? – Алистер стоял на коленях возле мертвого старика, а кровавые слезы все продолжали струиться. Остальные не смели произнести ни слова. Они были заворожены открывшимися откровениями.  «Мерзавец, он солгал! Барон невиновен» - горькое осознание настигло Селегорна.

- Да, он стал паладином, и именно это сгубило его. Он всегда ставил счастье других выше своего собственного счастья. Скоро мы встретимся, брат. Не держи на меня за то, что я отправил тебя в ту злополучную поездку. Заканчивай ритуал, жрец, я узнал достаточно, - барон тяжело вздохнул. Дух еле заметно улыбнулся и растаял в воздухе. Частицы его возвращались в черные свечи, и одна за другой они загорались. Кровавые слезы на щеках Алистера высохли, и он присоединился к остальным. Барон тем временем вместе со своим телохранителем отошли к стене и обнажили оружие.

- Теперь я понимаю горькую иронию. Эта тварь представилась именно посланником из Диверса. Как же, церковь Ви Джас не получила лакомого куска. Десять лет, подумать только, у этих сукиных детей крепкая память. Вот почему он так ратовал за ваше освобождение, убийцы. Ну что ж, попробуйте закончить ваше черное дело, но знайте, я сдаваться не намерен. Как святой рыцарь, собрат моего сына мог поддаться тьме, я не в силах осознать. На моей стороне Хирониус, он ведет мою руку, и рука эта сокрушает всякое зло, - барон встал в боевую стойку.

- Но, ваша светлость, позвольте… - Селегорн не успел договорить. На лестнице, ведущей из склепа в замок послышались тяжелые лязгающие шаги, и через несколько секунд в неверном свете свечей возникла тонкая фигура в латах, зажимающая рваную рану в боку. Это был Элеандор. Он указал на проход за собой острием клинка.

- Он уже здесь. Чудовище убило всех моих людей и обратило в упырей. Они все движутся сюда! Эй вы!  - эльф обвел взглядом людей, полурослика и гномку. – Защищайте барона, или, клянусь честью, я сам брошу вас вперед, - наверху послышалось лязг доспехов и утробный вой.

- К оружию! Нужно сформировать линию обороны, - Селегорн снял щит и выхватил меч.

- Если вы думаете, что я останусь в стороне от битвы со злом, то глубоко ошибаетесь, - сказал барон и прокрутил в руке булаву.

- Проход в склеп узкий, в нем поместится три человека. Я, Барис и Элеандор будем сдерживать упырей в проходе. Алистер, если кого-то поразят когти этих чудовищ, хорошенько помолись Ви Джас и вытащи нас с того света. Йотра, Делисар, мне нужна ваша магия. Клед, надеюсь, этот арбалет у тебя не для красоты. Барон, прошу, оставайтесь за нами. Ваша жизнь сейчас гораздо важнее, чем вы себе представляете. Сражайтесь яростно, друзья, пусть жертва Кориса не будет напрасной и, наперекор судьбе, мы доберемся до Весткипа! Занять позиции! – Селегорн ринулся к Элеандору. Через секунду к ним присоединился Барис. Втроем они перегородили проход. Йотра и Делисар как по команде поднялись в воздух. На кончиках их пальцев начала формироваться магическая энергия. Клед наложил на тетиву арбалетный болт и прицелился. Барон же шептал тихую молитву Хирониусу, а его булава наливалась божественным светом, который разогнал тени усыпальницы.

Многоголосый жуткий вой раздавался все ближе, и вот на ступенях появились первые упыри. Окровавленные латы, распоротые животы с торчащими наружу внутренностями и красный огонь ярости в мертвых глазах. В руках угрожающе поблескивало смертоносное оружие. Мечи, топоры, сабли и молоты ждали момента, когда смогут выполнить свое предназначение. Обороняющиеся насчитали пятнадцать упырей. Теперь отряд личной охраны хотел разорвать своего господина на куски.

-  Обрушьте на эти отродья все вашу мощь, заклинатели! – проревел Селегорн. Йотра зашептала заклинание, энергия в ее крохотных ручках завихрилась и умчалась к ступеням, впитавшись в них. В тот же миг землю начали сотрясать мощные толчки.

- Дребезги! – прокричала Йотра, и из стен в сторону упырей полетела каменная кладка, сбивая с ног, проминая доспехи и калеча.

- Волшебные стрелы! – прорычал Делисар, энергия в его руке сформировалась в три пучка света. По щелчку лучи ринулись к трем упырям в задних рядах. Они залетели внутрь шлемов и, озарив небесно-голубым светом лестницу, взорвались. Пораженные упыри больше не поднялись, а их грузные тела начали медленно скатываться вниз, замедляя соратников. Склеп наполнили запахи железа, разложения и пота. Первая волна упырей набросилась на воинов. Барис размашистым ударом сверху промял шлем одного из гвардейцев, брызнула кровь и упырь осел на землю. Справа от него Селегорн нанес удар кромкой щита в шею упырю, пробив ее, и кольнул мечом в прорезь шлема. Мертвец забулькал и повалился под ноги собратьям. Изящная сабля Элеандора на миг зажглась алым, и исторгла из себя тонкую волну пламени, которая забралась под доспехи умертвия и изжарила его. Зазвенела тетива и болт со свистом вонзился в нагрудник одного из гвардейцев, однако это его не остановило, и он замахнулся боевым топором на Селегорна. Рыцарь успел подставить щит, и это спасло его от чудовищной силы удара. Следом на него навалился еще один упырь и попытался опрокинуть воина, но Селегорн стойко сдерживал их натиск. Барис ударом молота отбросил одного из упырей, наседающих на паладина. Тот врезался в задний ряд, но гвардейцы его поддержали и не дали упасть. Не успел Селегорн поблагодарить телохранителя, как задний ряд расступился, и меткий выпад копьем пробил доспехи Бариса, и древко глубоко вошло внутрь. Разъяренный воин дернул копье на себя с такой силой, что упырь вылетел из рядов и приземлился у его ног. С яростным криком, телохранитель обрушил на него молот, раздробив голову. После этого удара, Барис выпустил из рук молот и тяжело рухнул на ступени, заливая холодный камень теплой кровью, а второй упырь начал им лакомиться.

- Алистер, молитва, ну же, скорее! – Селегорн отбил удар меча и срубил голову пировавшему на останках отродью. Теперь ситуация ухудшилась. На двоих бойцов приходилось семеро жаждущих крови мертвецов. Они напирали подобно самому воплощению смерти, медленно и неумолимо.

- Слишком поздно. Ви Джас ничем ему не поможет. Он отправился в ее чертоги, - Алистер стоял на коленях и шептал молитву, но пробитый копьем Барис не шевелился.

- Проклятье, паладин, чем там занимаются твои заклинатели? – Элеандор подсек одного из противников и вогнал между пластинами клинок.

- Огненные ладони! – из рук Йотры вырвался сноп искр. Он устремился вперед и когда искры достигли первых упырей, они воспламенились. Трое упырей жарились в собственных доспехах и стенали, а на стенах плясали уродливые тени.

- Хоть на что-то они годятся. Славно, - Элеандор парировал удар молота. Недостаточно ловко. Рукоять молота ударила в подбородок, и капитан оказался на земле.

- Проклятье, Элеандор, я иду! – Селегорн щитом отбросил своего противника и ринулся на помощь эльфу. Меч паладина вошел в бок мертвеца как раз в тот момент, когда молот опустился на нагрудник. Изо рта Элеандора полилась кровь, и он закатил глаза. Ударом ноги Селегорн сбил противника с ног и занял оборонительную стойку. Осталось трое упырей. Они медленно поднимались с земли, оскальзываясь в крови и внутренностях своих боевых товарищей.

- Оттащите кто-нибудь капитана ко мне, я займусь им, скорее! – прокричал Алистер.

- Не так быстро, юный жрец, - из теней выпрыгнула фигура в лохмотьях и вонзила зубы в шею юноше. Боль пронзила тело Алистера и он осел на землю.

- Пригнись, паладин! – прокричал барон, и из булавы вырвалась цепная молния, на миг ослепив всех в комнате. Селегорн бросился на землю, а молния настигла оставшихся упырей и прикончила их. Со скоростью ветра вампир подскочил к барону и пронзил его когтями. На мертвенно-бледном окровавленном лице застыла ухмылка.

- Прекрасная трапеза, правитель. Жаль, что упыри так быстро подохли. Однако они дали мне возможность насладиться жизненной энергией барона, - вампир впился в шею Джарвиса. Барон застонал и закатил глаза.

- Мерзкое отродье, отпусти его! – Селегорн врезался в вампира и впечатал в стену склепа, а правитель Литтлберга зажал рану рукой и направился к чудовищу, сжимая в руке булаву. Чудовище одной рукой выбило щит из рук паладина, а другой полоснуло по горлу. Обливаясь кровью, Селегорн из последних сил занес меч и вонзил его в шею кровопийцы.

- Достойная попытка, смертный, - удар ноги отбросил рыцаря к ступеням. Клед тем временем затаился на лестнице, выжидая удобного момента, чтобы нанести удар.

- Я спасу хотя бы одну жизнь, хотя бы одну, - Алистер зажимал рану и полз к Селегорну.

- Делисар, чего ты там копаешься? Я уже на пределе своих магических возможностей! – Йотра подплыла к волшебнику в черном.

- Не мешай мне, гномка, - рыкнул маг и начал выполнять пасы быстрее. Земля заходила ходуном, пол склепа содрогнулся, и разверзся под вампиром. Из провала возникла земляная рука, которая крепко схватила чудовище и сдавила его. Барон зашептал молитву, и из булавы вновь вырвалась молния, и чем ближе подходил барон, тем яростнее била молния. Вампир корчился в земляной хватке, не в силах пошевелится. Кожа чернела и обугливалась. Джарвис не прекратил, пока чудовище не превратилось в кучку пепла. Алистер же шептал слова обращения к Ви Джас, и амулет на его шее загорелся мертвенно-бледным свечением. Из рук жреца вырвались белесые нити, которые стали обволакивать страшную рану на шее, пока полностью не залечили ее. Рыцарь с трудом поднялся на ноги.

- Благодарю тебя, жрец. Теперь пришло время помочь барону, - Селегорн, пошатываясь, направился к полуживому правителю Литтлберга, на ходу разматывая четки и шепча молитву Хирониусу. Четки наливаются божественным светом, и рыцарь наматывает их на руку раненому. Страшная рана в груди начинает срастаться.

- Все кончено. Вампирское отродье мертво, - Селегорн поднял с пола щит.

- Ничего не кончено. Разве ты не видишь, что Джайлс укушен. Он тоже превратится в вампира, если его жизнь не окончить сейчас, - Алистер извлек из церемониальных одеяний кинжал.

- Вы хоть знаете, сколько сил нужно потратить на то, чтобы привести вверенных тебе людей к процветанию? Сколько сил нужно, чтобы твое баронство не погрузилось в хаос, не распалось на части? Сколько сил нужно, чтобы воспитать ребенка и наделить его такими же лидерскими качествами? Сколько сил нужно, чтобы не опустить руки, когда узнаешь, что твое чадо мертво, его жена и дочь убиты, а ты на очереди? – барон указал на каждого из собравшихся булавой. На губах играла ухмылка. Черные свечи делали тени слишком большими. Казалось, будто между собой общаются древние великаны.

- Конечно, не знаете, вы же обычные бродяги и убийцы. Вами помыкают, словно пешками в драконьих шахматах. Вы даже защищали меня не из благородных побуждений, когда оказалось, что вас просто используют, а для того, чтобы выжить самим. Снова ирония, двое моих лучших людей мертвы, а потенциальные убийцы живы здоровы. Да, меня укусили, но неужели вы думаете, что человек с сильной волей не сможет противостоять этому проклятию? – голос барона становился все выше и выше, наполняя пространство эхом. – Барис, дружище, ты служил мне верой и правдой четверть века. Я не дам тебе стать упырем, ты этого не заслужил, - Джайлс подошел к трупу своего телохранителя и несколько раз тяжело опустил булаву на шлем. Хруст и хлюпающие звуки заполнили пространство. Затем барон повернулся к остальным. В его глазах застыла бесконечная печаль.

- А если не сможет? Вы хоть понимаете, на что обрекаете свой город и земли, если станете отродьем Оркуса? То, что вы поклялись защищать, утонет в море крови. Баронство вампиров, где путников отлавливают, чтобы подать на десерт главного кровососу – барону Джайлсу! Как служителю Хирониуса, бога чести, вам нужно позволить умертвить себя. Так вы хотя бы спасете свою бессмертную душу, - Алистер представил ужасную картину, и по коже пробежал холодок, а лоб покрылся испариной.

- Если святой дух, наделяющий меня силой, даст слабину, я немедленно прикажу жрецам упокоить себя. Думаете, кто-нибудь кроме меня сможет подавить этот кровожадный бунт? Если убьете меня, то напоследок услышите из могилы мой торжествующий смех, когда толпа разорвет вас на мелкие клочки! – барон сплюнул кровью и хохотнул.

- Человек веры сможет справиться с этим. Я верю барону и не позволю тронуть его, - Селегорн встал рядом с Джарвисом и загородил его щитом.

- Я тоже. Этот человек страдал достаточно. Как вы не видите, что нас всех водили за нос, - сказала Йотра и зависла над Селегорном.

- Что ж, в таком случае вы не оставляете мне выбора. Приказы Экселенса выполняются безоговорочно, - произнес Алистер и выставил вперед святой символ Ви Джас.

- Палящий луч Аззанота! – мощный голос сотряс стены склепа. Ревущая струя пламени вырвалась из руки Делисара и устремилась к барону. Селегорн принял удар на себя, но жар просто расплавил щит и опалил рыцаря, повалив на землю.

- Нет! Ты гадкий предатель, Делисар! Огненный снаряд, - руки Йотры замелькали в воздухе с бешеной скоростью, и в сторону мага вылетел крохотный огненный шар, который рос с каждым мгновением, пока не осветил собой всю комнату.

- Пламя Флегатоса! – по щелчку пальцев Делисара объял плащ пламени, который поглотил магию Йотры, и через мгновение ее же снаряд летел обратно, но с удвоенной силой. Гномка не успела увернуться. С диким криком маленькая волшебница рухнула на пол, корчась от боли.

- Мерзкий чародей, я доберусь до тебя, - барон размахнулся, и, что есть силы, запустил булавой в Делисара.

- Барьер, - спокойно сказал Делисар. Булава будто врезалась в каменную стену. С лязгом она упала на землю.

- Задушу голыми руками, мерзавец! – Джайлс начал разбег. – Хирониус, дай мне сил, - оттолкнувшись от стены, барон прыгнул. Глаза Делисара расширились от ужаса, когда латная перчатка схватила его ногу и дернула вниз. Вместе с Джарвисом маг оказался на полу. Рука в отчаяние начала делать магический пасс, но барон не дал заклинанию свершиться. Воздух наполнил отчаянный крик, и мерзкий хруст ломающейся кости.

- Теперь от тебя проку нет, - барон отшвырнул Делисара к стене и двинулся к жрецу. Волшебник потерял сознание от удара и осел на землю.

- Sonant ad mortuos, - Алистер вскинул руку, святой символ на шее задрожал, и склеп наполнился печальным колокольным звоном.

- Нет, смерть не может призвать меня сейчас, - барон упал на колени. Лицо исказила гримаса нестерпимой боли, а из ушей брызнула кровь.

- Госпожа изъявила свою волю, - Алистер подошел к правителю Литтлберга и вонзил в шею кинжал. Барон повалился на холодные камни. Рядом с ним тут же упал Алистер, захлебываясь кровью. Сзади стоял Клед, поигрывая кинжалом. Он оглядел поле боя: повсюду тела гвардейцев, пол залит кровью, а воздухе стоит тяжелый запах железа. Черные свечи чудом не погасли и продолжали источать тусклый зловещий свет. Клед подошел к телам Селегорна и Йотры, которые примостились рядом друг с другом. Кожу и доспехи покрывали ужасные ожоги. Полурослик извлек из внутреннего кармана клепанной куртки два небольших пузырька, наполненных рубиновой жидкостью и откупорил их. Содержимое первой склянки он влил в рот обезображенному Селегорну, вторую же склянку потратил на Йотру. Через несколько мгновений тела задергались, и рыцарь с гномкой открыли глаза.

- Что ж, господа. Во-первых, вы обязаны жизнью убийце, во-вторых, барона еще можно спасти, в-третьих, нужно ли это? – Клед достал еще один пузырек и посмотрел на захлебывающегося кровью Джарвиса.

- Хирониус не допустит, чтобы этот человек стал вампиром. Он не оставил его после стольких жизненных потрясений, не оставит и сейчас, - Селегорн с трудом поднялся на ноги, опираясь на меч.

- Он отважно бился, и знаешь что, Клед? Он бился не за себя, а за свой народ, за свой город. Вряд ли, поставь тебя в эту ситуацию, ты поступил бы так же, - Йотра с мольбой смотрела на зелье в руке полурослика.

- Что ж, если он дарует нам помилование, то, пожалуй, пусть живет, - Клед откупорил бутылек. – А с этими двумя что делать? – он бросил взгляд на корчащегося Алистера и полуживого Делисара.

- Магу я бы в назидание вторую кисть отрезал. И пускай живет себе без любимого волшебства, а жрец и сам подохнет. Туда им и дорога, марионеткам, - сплюнул полурослик.

- Ты хочешь уподобить себя марионеткам, убийца? Нужно сохранить им жизнь и судить по делам их, - Селегорн повысил голос.

- Как тебе угодно, паладин. Это решение останется на твоей совести, - Клед подошел к барону и влил в него целительную жидкость. «Мальчик мой, ты не закончил свое дело. Ви Джас подождет еще немного» - сквозь пелену кровавого тумана Алистер расслышал призывный женский голос. Он с трудом перевернулся и зашептал заветные слова

- Sonant ad mortuos, - глазницы черепа на шее юноши вспыхнули, в склепе вновь раздался печальный колокольный звон, а из глаз барона полились кровавые слезы и он повалился наземь.

- Мерзкий предатель. Ты лишил баронство последней надежды. Хирониус приговаривает тебя к смерти, - Селегорн медленно подошел к Алистеру и занес клинок. Жрец смерти улыбнулся. В следующий миг его голова слетела с плеч. Стряхнув кровь с клинка, рыцарь подошел к барону. Губы зашептали тихую молитву, а четки засветились мягким светом.

- Ваша светлость, вы не умрете, я не допущу этого, - как только Селегорн склонился над бароном, тот открыл глаза и яростно впился клыками в шею воина. Паладин закатил глаза и обмяк. Тут же сзади подскочил Клед и вонзил два кинжала в шею вампира. Барон заревел и отпустил Селегорна, направив первобытную ярость на полурослика.

- Нет, барон, как вы могли?! – прокричала Йотра и вокруг правителя появились зеркальные переливчатые сферы, которые испускали яркие лучи света, ослепляя и дезориентируя.

- Молодчина, Йотра! – Клед воспользовался замешательством противника и резанул по лодыжке. Монстр пошатнулся. Еще одним ударом полурослик заставил его упасть на колени. Кинжалы уже метились в горло, когда Джайлс выбросил вперед латную рукавицу. В воздухе разлетелись осколки зубов вперемешку с кровью, и Клед отлетел к телу Селегорна. Подобрав брошенный убийцей кинжал, барон взвесил его и прицелился.

- Нет, барон, пожалуйста, вспомните, ради чего вы сражаетесь. Вспомните Кориса, Лисантею и вашу маленькую внучку, - в глаза Йотры застыли слезы. Вампир остановился. Кровавая пелена уступила место ясному взору. Спустя мгновение Йотра лежала с перерезанным горлом, а Джайлс возвышался над маленькой гномкой, сжимая в руке окровавленный кинжал. Делисар разлепил глаза и кое-как поднялся на ноги.

- А теперь ты, волшебник, - барон обернулся к Делисару. От сильного удара тюрбан слетел, обнажив красную кожу и рога.

- Черта с два, Джайлс. Думаешь, лишил меня магии, и я бесполезен? – Делисар разогнался и протаранил вампира. Оба с грохотом повалились на землю. Послышался щелчок, и барон рассыпался кучкой пепла. Над волшебником стояла тощая как жердь фигура, закованная в латы из обсидиана и скрывающая лицо за посмертной маской, в глазах которой навечно застыли кровавые слезы.

- Неординарный ход, волшебник из иного плана, весьма неординарный. Хоть вы и выполнили мое задание, но весьма безыскусно. Однако представление было веселым. И, да, видишь церемониальный кинжал Рубиновой Госпожи возле Алистера? Принеси его мне, - властный голос, который не терпит возражений.

- Но, Экселенс, у меня сломана рука, как вы не видите? Может, если вы обратитесь к Ви Джас с просьбой исцелить мои раны? – Делисар запнулся на полуслове. От архонта исходил почти осязаемый холод.

- На что тебе рот, маг? Вперед, - прозвенел трелью прелестный девичий голосок. Нехотя, Делисар подчинился. Оскальзываясь в крови, он добрел до тела Алистера и опустился на колени. Наконец зубы вцепились в рукоятку, и волшебник пошел обратно.

- Чудесно, -  сказал Экселенс голосом маленькой девочки и принял кинжал. – Теперь, что касается твоего исцеления, - сталь полоснула по горлу. Маг испустил дух. – Так-так, я смотрю паладин и убийца все еще дышат. Поднимайтесь, друзья, вы заслужили награду. Меня так давно никто не развлекал, - утробный голос старика.

Медленно полурослик и рыцарь поднялись на ноги. Лицо Кледа напоминало кровавую лепешку, а обезображенный и обожженный Селегорн зажимал рану у горла. Жестом Экселенс поманил их за собой наверх. У рыцаря и убийцы не было сил сопротивляться. Они лишь с печалью взглянули на трупы друзей и медленно потащились за тощей фигурой наверх. Через несколько минут все трое стояли в тронном зале. Две луны лили свой неверный свет через панорамное окно внутрь комнаты. Стояла неестественная тишина. Не было слышно ни ударов тарана, не криков атакующих, не приказов обороняющихся. Жестом Неприкасамый пригласил Кледа и Селегорна к окну.

- Смотри, вот чего стоят твои принципы, убийца. Ты пытался не допустить хаоса, однако оболганный мной невинный человек сейчас лежит рядом со своим мертвым братом, - тонкий голосок Йотры контрастировал с ужасом ситуации.  – Вы с рыцарем Хирониуса даже похожи, зарывшись в свои моральные кодексы, - печально прозвучал голос Алистера. - Однако вы сможете оценить глубину своей ошибки в моей ловушке душ, - ехидный голос Делисара поставил точку. В следующее мгновение головы Кледа и Селегорна лопнули, будто переспевшие дыни.


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 2. Оценка: 5,00 из 5)
Загрузка...