Наконец-то по телевизору предсказали несколько дней погоды, соответствующей средине июля, то есть - тепло и солнце. И что самое приятное - предсказания сбылись!

Народ повеселел, женская половина мигом переоделась в яркие, прозрачные одежды. Даже почтенные дамы, которым далеко за... решили, что не грешно в такой редкий,  солнечный день - платье выше колен.

Все, кто не работал, ринулись на пляж. Он находился за городом. Особой давки не было - транспортная служба выделила пару  дополнительных автобусов.

У меня было назначено несколько встреч со своей коллегой, и,чтобы совместить приятное с полезным, решили встречаться в небольшом, уютном кафе на пляже.

В автобусе мест было достаточно, все старались сесть у окна, чтобы глядеть на море, поскольку дорога длилась около часа. Рядом со мной оказалось свободное место, и на следующей остановке кто-то около меня сел.

Я засмотрелась на корабли, сверкающие белизной на солнце. Они стояли на одной линии, вдали от берега. Особенно выделялся один большой - словно огромная, белоснежная глыба, опоясанная посредине красным поясом.

Отвлёк меня от окна резкий аромат фруктового напитка, отдающий химией. Сидящий рядом со мной пассажир, взболтал напиток в жестяной баночке, и несколько раз глотнул.

Я - аллергик, не переношу резкие запахи, поэтому быстро достала из сумки бутылочку с простой водой и тоже выпила несколько глотков. Видимо, моему спутнику этого было достаточно, чтобы завязать разговор. Я на него не глядела и он, по-свойски, слегка подтолкнул меня локтём, указывая подбородком на корабли. Поймав мой удивлённый взгляд,  спутник с широкой улыбкой, произнёс:

- Вот то, самое длинное судно - моё! Я на нём работаю. - Затем поправился и, с чувством гордости, добавил,  - Хожу в море.

Удивления на моём лице прибавилось, когда я, наконец, взглянула на своего соседа.   Представить себе, что он, не то, что на корабле, а вообще где-нибудь работает -  было трудно.

Поражала его необыкновенная худоба. Будто плакат на уроке анатомии, где демонстрируют скелет человека. Вот уж метко в народе говорят - "мешок с костями". А ещё он напомнил мне персонажа из фантастического романа Герберта Уэллса "Человек-невидимка". Необычайно высокий рост ещё больше усугублял его худобу. Небольшого размера голова находилась где-то высоко, но мне, волей-не-волей, пришлось что-то ему отвечать, и я, подняв голову, уже более прямо, на него посмотрела. Возраста он был неопределённого - ему можно было дать двадцать лет и, с таким же успехом - сорок.

Поразили его глаза. Их сразу и не увидеть. Будто два тёмных углубления подо лбом. У меня в мыслях мелькнул образ Раскольникова из страниц Достоевского. Подумалось, увидел бы Фёдор Михайлович тогда моего спутника, и Раскольников был бы другим...

Назвать его облик лицом - невозможно. Это было личико, маленькое, будто детское. Вспомнила, когда смотрим передачи про НЛО, иногда показывают силуэты именно с такой головой. Взглянув вниз, наткнулась на его руки - они были такие же, костистые. Двумя ладонями он держал жестяную банку с соком, других вещей у него не было. Одежда -  неприметная, сквозь тонкие брюки выпирали  колени...

Мне стало неуютно... А спутник, решив, что нашёл благодарного слушателя, с ноткой хвастовства, продолжал:

- Я работаю там помощником капитана. Мы ходим в Швецию, Норвегию. Конечно, больше ночью работаю. Капитан спит, он знает, что на меня можно положиться. Я ни разу не подвёл. Даже , когда бывает туман. По фарватеру - лучше всех провожу судно.

На какую-то минуту он замолчал, глядя на меня. На своём лице я старалась скрыть недоверие, потому что, было его жаль:  встречаются такие люди (к счастью редко), у которых много "недо" - не докормили, не долюбили...

Было видно, ему очень хотелось, чтобы я поверила: он - помощник капитана. А про Раскольникова я напрасно подумала... Он, тем временем, с упоением продолжал:

- Я раз в году сдаю экзамен на продление лицензии. Этот год тоже сдавал.

Изобразив заинтересованность, я спросила:

- Какие же вопросы вам задают на экзамене? - Кстати, мне что угодно можно было наговорить -  я  полнейший профан в морском деле.  Но то, как он старательно всё рассказывал, было очень похоже на правду:

- Ну, во-первых, мы должны знать всё о море, в котором плаваем. Наше море считается неглубоким. Глубина пятьдесят метров, распространяется на шестьдесят процентов территории. А знаете какая максимальная глубина?

Я отрицательно качнула головой, и он торжествующе воскликнул:

- Четыреста пятьдесят девять метров! Вот так.

Он с таким энтузиазмом рассказывал, что я невольно заслушалась.

- А возле Финского залива вода в нашем море, почти что пресная! Знаете почему?

Я опять отрицательно покачала головой. А ему было в удовольствие, что я так мало знаю, и он, радостно, ответил:

- Потому что, в наше море впадает очень много рек. Больше чем в другие моря!

Я заметила, к слову "море" он горделиво добавлял - "наше".

Услышав про Финский залив, я, чтобы сделать ему приятное, заметила:

- Я иногда на пароме плыву в Хельсинки, там у меня друзья.

Спутник горячо подхватил, будто сообщал важную вещь:

- Мы в Хельсинки тоже ходим! Я много раз там был!

Было видно -  человек слишком возбудился и, чтобы умерить его словоизлияния, я  сухо добавила, будто подвела черту нашему диалогу:

- Мне не нравится море, вода. Я родилась в степной местности и воды побаиваюсь. - Сказала и отвернулась к окну, думая, что мой сосед замолчит.

Но он, услышав мои слова о боязни, буквально подпрыгнул на сиденье  и ещё больше воодушевившись, начал выговаривать мне:

- Ну что вы?! Воды не надо бояться - как же без воды?! У меня есть знакомая русалка, она вам поможет. Вы не будете больше бояться!

...Я внутренне застыла и, насколько возможно незаметно, попыталась отодвинуться от своего спутника. Мелькнула мысль: "Понятно...".

Он повторил моментально мою мысль вслух:

- Поня-я-тно. - Затем безнадёжным тоном добавил, - да не сумасшедший я! Кому ни скажешь, все считают, что русалки не существуют. И шарахаются от меня. Вот, как вы...

На время он замолчал, глядя в окно. Я краем глаза уловила - его лицо стало грустное, задумчивое. Но замолчал - и то хорошо,  я же стала опять глядеть на море, мельком подумав, может и не даром всплыл в памяти образ Раскольникова...

Кстати, автобус наш стоял, образовалась небольшая пробка. Я достала воду из сумки и отпила несколько глотков. Это для моего соседа уже стало  условным рефлексом. Он точно так же, как прежде, легко подтолкнул меня и, многозначительным тоном выдал:

- Я точно знаю, что они есть!

Мне бы  изобразить непонятливость: кто - они? Ведь была достаточно длинная пауза в нашей беседе, и тема могла забыться. Но я обречённо решила - пусть говорит. Буду слушать. Тем более - он сейчас спокоен. И услышала:

- Я однажды  (давно было!) плавал в море. Это произошло здесь, на пляже. Случайно воды заглотнул и уже тонул. Совсем под воду ушёл. Никого не было -  вечер. Меня русалка подняла на поверхность. Даже на песок вынесла...

Он помолчал, а я, как это ни странно, заслушалась. У меня даже вырвалось:

- И куда же она девалась?

Спутник с удивлением на меня взглянул и, думая о своём, буднично бросил:

- Ушла к себе. - Затем, добавил, - под воду. Но мы с тех пор встречаемся, всегда по вечерам. Сегодня тоже я с нею увижусь. Но вас сразу не могу с собой взять. Сначала надо у Миры спросить разрешения. - Заметив недоумение на моём лице, добавил, - Это её имя - Мира. Она мне сама сказала. А меня зовут - Савелий.

То, что он "не может меня сразу с собой взять" мне очень понравилось! И я, уже не опасаясь его, с интересом слушала и наблюдала за ним. Хотя в болезненности его душевного равновесия не сомневалась.

То, с какими подробностями и упоением он рассказывал о стоящем вдали от берега судне, говорило, что какое-то отношение к морю он имеет. Но, конечно же, не помощник капитана! Интересно, что он ещё нафантазирует о русалке? Будто отвечая на мою мысль, Савелий продолжал:

- Мира помогает только тем, у кого нет мамы. Вот она мне помогла.

В этом месте я даже перебила его. Жалко стало:

- Очень жаль, молодой человек, что у вас нет мамы. От всей души сочувствую вам! Она умерла?

- Он, несколько удивлённо глядя на меня, просто ответил:

- Нет, не умерла. У меня  не было мамы.

Я поняла. Мальчика отдали маленьким в приют, и он, конечно никакой мамы не помнит. Поспешила сгладить свои вопросы:

- Да, это большое несчастье - бывает при родах молодые мамы умирают, а детки остаются одни. Это - горе. Мне очень жаль.

Казалось, парень продолжал удивляться моему тугодумию. Словно терпеливый учитель,  акцентируя каждое слово, проговорил:

- Вы не понимаете. Я - без мамы. Её не было совсем.

И глядел на меня, чуть ли, не с сочувствием. А я начинала потихоньку злиться, и у меня непроизвольно грубо, вырвалось:

- А откуда же вы взялись?

Он продолжал глядеть  на меня с участием. Помолчав, ответил:

- Пришёл.

А я, (к своему  стыду!) перешла на окрик:

- Но откуда, откуда пришёл?

- Ниоткуда. Просто пришёл.

...И молчал, глядя на море. Без каких-либо эмоций на лице. Я мысленно себе попеняла - ведь явно, душевнобольной человек. Зачем разговорила?

Но мой спутник был совершенно спокойный, продолжал любоваться морской гладью и, кажется, не думал заканчивать наш разговор.

"Да, ты не сумасшедший. Разговариваешь вполне связно. Вон про море сколько всего наговорил. Наверное, всё правильно, приду домой - посмотрю в компьютере о разных глубинах, о воде. Тогда зачем несёшь ересь несусветную?"

И я, чуть ли не официальным тоном, проговорила:

- У нас с вами, молодой человек, совершенно беспредметный разговор получается. Я не могу понять вашу мысль. Давайте закончим нашу беседу, вам желаю всего хорошего.

И здесь Савелий взволновался:

- Так мы же не договорились с вами о встрече на завтра! Как же? Мира помогает всем, у кого нет мамы. И вам она обязательно поможет не бояться воды!

Он тревожно глядел на меня и даже привстал:

- Вы ведь завтра  приедете на пляж? Я здесь буду вас ждать. Только приезжайте ближе к вечеру. Скажем, часам к семи.

- Погодите, Савелий! - Я, признаться, растерялась и жалела, что ввязалась в этот глупый разговор. Повела взглядом вокруг - нет ли среди пассажиров знакомых? Слава Богу - нет. Но ещё надо закончить разговор. К счастью, парень сам подвёл всё к тому, что мне "русалка не сможет помочь" - у меня мама была. Правда, она умерла, но ведь была! И я, с облегчением, уже свободно, ответила:

- Придти я приду завтра. Правда, не так поздно. Но ничего не получится с русалкой. У меня была мама. А вы же говорите, ваша Мира помогает только тем, кто без мамы. - Затем, выражаясь его языком, повторила, - совсем без мамы.

Савелий глядел мне в лицо, даже вглядывался, будто пытался что-то увидеть в глубине скрытое. Мне стало не по себе, я заёрзала на сиденье. Решила ещё уточнить:

- Моя мама не так давно умерла.

А парень продолжал вглядываться. И я, почему-то, не могла от него отвернуться, будто он проник в мой мозг и не отпускал. Глядел и медленно покачивал отрицательно головой, будто не соглашаясь со мной. Мол, говори-говори, а это не так.

И здесь произошло удивительное - я ощутила себя совсем маленькой. Помнила это всегда. Только не любила возвращаться к нему... Вот я накрылась с головой одеялом и плачу, руками закрывая рот, боясь громко всхлипывать. Не хотела, чтобы меня кто слышал. Я звала маму. На всю жизнь запомнила, как её звала. "Мамочка, ты  у меня самая любимая. Больше никого нету. Возьми меня к себе. Я не могу жить без тебя. Возьми!"

Так было. Большую часть жизни я жила без мамы.

А Савелий успокоился. Автобус подъехал к конечной остановке и все вышли. Я не стала сразу идти в нужную мне сторону, чтобы не показывать ему дорогу. Хотела посмотреть, как он поведёт себя дальше. А он, как ни в чём не бывало, деловито сообщил:

- Вон смотрите, за тем изгибом, видите, там ещё сосна стоит? Вот там я всегда встречаюсь с Мирой. Мы завтра с вами туда пойдём. А встретимся здесь, на остановке.

И направился в сторону сосны. Я, наконец, вздохнула с облегчением, злорадно подумав: "Ага! Сейчас! Так я с тобой и встретилась!"

 

* * *

На следующий день у меня не было встречи с коллегой, она уехала на пару дней к детям. До обеда я занималась повседневными делами, иногда вспоминая вчерашний разговор со своим попутчиком. Кстати, в компьютере проверила кое-что, о чём он рассказывал - всё было верно. Но помощником капитана он не мог быть!

Ближе к вечеру я, почему-то, засобиралась. Будто куда ехать. Поймала себя на мысли, мне хочется съездить на пляж - я вечером ни разу там не была. А наверное, красиво. Мысль о вчерашнем спутнике, Савелии, я отгоняла.

В автобусе было совсем свободно. Я сидела одна, глядела в окно. Себя не корила -  ведь не к семи часам ехала, сейчас всего лишь четыре часа. Просто, посмотрю, какое в это время дня море. Похожу по пляжу, подышу.

Когда сошла с автобуса, взгляд непроизвольно направился в сторону изгиба, где стояла сосна. Туда было совсем недалеко. Народа было мало, время для загорания прошло. Но около сосны почему-то стояла толпа, человек пять. Я подошла ближе, услышала громкий разговор. Полная дама, в пляжном халате, энергично указывая на море, горячо что-то доказывала, видимо своей подруге:

- Андреевна, как ты не понимаешь? Он пошёл по воде, будто по дороге. Совсем не раздетый, как был в брюках и рубахе, так и пошёл. Шёл-шёл, пока и совсем его вода не накрыла. И никто больше не видел. Только я видела и стала кричать.

- Так он что, один был на пляже?

Это, наверное, Андреевна переспросила...

Я не заметила, как оказалась в средине толпы. Сейчас, сейчас! Женщина скажет, что он был не один! Ну, скажи! Я не выдержала и чуть-ли не крикнула:

- Но его спасли?

Дама перевела взгляд с Андреевны на меня и ответила:

- Нет конечно! Спасатели прибыли и уже искали под водой. Нашли, но откачать не смогли.

Я не могла больше спрашивать ни о чём. Мыслей не было в голове, пусто. Продолжала спрашивать Андреевна:

- Так наверное, был пьяный? И кто-нибудь с ним был на пляже? Спрашиваю в который раз, ты никак не ответишь!

- Да, спасатели говорили, что был выпивши. И ещё сказали -  мужчина был очень полный, тяжёлый. Поэтому быстро и утонул.

..."мужчина был очень полный, тяжёлый..." Никогда ещё таких сладких слов не слышала! Я подошла к даме с идиотской улыбкой во весь рот и тоже спросила:

- А родственники у него были?

Дама удивлённо на меня взглянув (на мою улыбку), нехотя ответила:

- Да, потом подъехали. Видимо - жена, сын. Плакали здесь, кричали.

 

Вскоре толпа разошлась. Я осталась одна. Чувствовала себя, словно после тяжёлой болезни. Медленно шла вдоль воды, периодически вытряхивая песок из босоножек. Сначала голова была пустой. Затем появились мысли, и все о моём вчерашнем попутчике.

Савелий. Да, если тебе так хочется, чтобы я думала, ты - помощник капитана, я -  согласна. Да, если ты утверждаешь, что есть русалки, есть твоя знакома Мира, я - согласна. Я только ещё не готова с Мирой встречаться. Ты уж прости. Потом, как-нибудь. Поэтому,  сейчас ухожу. А то скоро - семь часов.

Ты только живи! Чтобы я знала,  ты - есть! Хорошо?