Аня никогда не думала, что будет так счастлива плыть на надувной лодке, завороженно наблюдая, как берег отдаляется всё дальше и дальше. Ещё чуть-чуть – и останется только тоненькая полоска. Как лист бумаги, если смотреть на него сбоку.

В некоторых домах ещё горели огни. Наверное, и у мамы с папой сейчас включён свет. Сидят в гостиничном номере, смотрят телевизор и думать не думают о том, что их дочь не сидит в своей комнате под присмотром соседки, Ленки Петровой, а плывёт где-то там, по морю на надувной лодочке вместе с деревенским мальчишкой по имени Юрка.

Юрка, сидя напротив, уверенно грёб вёслами. Поймав Анин взгляд, хитро улыбнулся.

На мгновение Ане показалось, что она слышит чей-то тоненький свист. Тряхнув головой, она продолжила наслаждаться открывшимся пейзажем. Чуть дальше гостиницы – автотрасса. Уличные лампы протянулись гирляндой на десятки километров. Правее трассы спрятались два маленьких островка, левее – высится башней маяк, освещая путь большим кораблям. Нет! Два маяка!

– Там порт, – пояснил Юрка. – Поэтому два маяка, а между ними заезд… заход… заплыв… В общем, между них корабли проходят в порт. Так что нам туда лучше не соваться, ещё столкнёмся.

– Порт, – мечтательно произнесла Аня. – А что у вас ещё есть красивого?

– Вон тот лес, – показал Юрка, на секунду выпустив одно из вёсел, – заповедный. Он почти не тронутый человеком. Там болот много, оврагов – никто не ходит. Дедушка рассказывал, что там есть огромные озёра, в которых водятся и щуки, и сомы, и кого только нет. Но это ему тоже рассказывали. Он сам там не был.

Юрка посмотрел на часы.

– Ну, ладно, – вздохнул он. – Пора обратно сворачивать.

Аня тоже вздохнула. Какой же Юрка всё-таки правильный! Обещал, что они пройдут две мили, а на деле поди и одной нет, как уже назад поворачивают. И ничего совсем Аня не увидела. Нельзя же так!

– Оно, конечно, днём бы лучше, – виновато добавил Юрка. – И посмотрели бы больше, и вообще… Но днём бы нам так накостыляли!

– Ничего, – сказала Аня. – Это самый лучший подарок, который мне делали!

Юрка зарделся и начал грести вдвое энергичнее, а Аня с улыбкой вспоминала, как они познакомились.

В первый день на базе Аня, Ленка и третья девчонка из их команды – Наташка – пошли прогуляться, да и наткнулись возле ларька с мороженым на местных ребят из близлежащей деревни.

– Хотите мороженое? – спросил один, бледный как поганка.

– Нам нельзя, – ответила Аня. – Мы на соревнованиях, вдруг простудимся.

– Спортсменки? – спросил второй, коренастый толстячок с удочкой. – Парусники, что ли?

– Сёрферы, – обиженно надула губки Ленка.

– Вот деревня, – шепнула Ане Наташка.

– И вовсе не деревня! – Толстячок обиженно тряхнул удочкой. – Знаем мы всё. Каждый год на кубок ходим. И виндсёрф знаем, и яхты, и слалом, и эти… как воздушный змей…

Аня с Ленкой уставились на Наташку. Она в их компании – классический ботан, всё знает лучше любой Википедии.

– Кайты, – подсказала она.

– Во! – важно кивнул толстячок.

Теперь Аня вспомнила, что слышала про кайты. Правда, вживую никогда не видела.

– Какой у тебя спиннинг классный! – восхищённо сказала Ленка толстячку. – Девчонки, правда ведь крутой!

Аня посмотрела на спиннинг и пожала плечами. Удочка как удочка.

Впечатлительная Ленка расспрашивала толстячка про спиннинг и про рыбалку, а Аня обратила наконец внимание на третьего, до того молчавшего. Самый старший, лет двенадцати – то есть, наверное, Анькин ровесник, с рыжей копной и веснушками.

– Мы с дедушкой ни одной гонки не пропускаем, – сказал он Ане. – Красиво. Смотришь – и как будто ты сам там, вместе с ними… вернее, вами. И не плывёшь, а летишь!

Глаза пацана вдохновлённо загорелись. Аня вдруг поймала себя на мысли, что ей это нравится: они и правда вовсе не плавают, а летают! Словно птицы, морские птицы!.. И как это никому раньше не приходило в голову?

Аня невольно загляделась на парня. Сандалии на босу ногу, зелёные шортики и оранжевая майка с футбольным мячиком. Лицо круглое, с веснушками, изумрудные глаза озорно сверкают из-под рыжей чёлки.

– Юра, – представился он.

– Аня.

Другие двое ребят тоже перезнакомились с девчонками, но как звать их, Аня сразу забыла. А Юрку запомнила.

– Я каждое лето у дедушки на даче отдыхаю, – рассказывал он. – Дед у меня классный! Истории знает – заслушаешься. На гитаре играет. А ещё, – перешёл Юрка на заговорщицкий шёпот, – дедушка ходит рыбачить в море. И меня с собой берёт.

– Ничего себе! – воскликнула тогда Аня. – И не страшно? Нас вон и то в море не пускают, пока не повзрослеем, всё по искусственным каналам да заливам…

– Что ты! Я же самого главного тебе про дедушку не сказал. Он тридцать пять лет на флоте служил! Для него море второй дом. У него всё продумано, по барометру сверяется!

…А теперь Аня сама – в море. И подумать не могла, что именно это подразумевал Юрка, когда прислал SMS: «Встречаемся у входа в десять вечера. Покажу ТАКОЕ!!!» Простояла в гостиничном дворе, наверное, с полчаса, пока он не приехал на своём велике. То уйти хотела – большая охота не выспаться за день до квалификации, то волновалась: а вдруг что случилось? А потом глазам не верила, когда Юрка довёз её до берега и усадил в лодку.

Аня вдруг вспомнила, как они проезжали пляж с покосившимися кабинками для переодевания, которыми никто не пользовался лет сто, если не больше.

– Как жалко, что у вас на пляж никто не ходит, – сказала она. Лодка покачивалась на воде. – Мы на Азов ездили, на Ейский кубок. Вот там – эта… ин-фра-струк-ту-ра. Пляжи кругом, отели.

– Да ну, чего хорошего, – мотнул Юрка головой. – Поди загажено так, что наступить некуда. Зато у нас вода какая чистая! В городских вон прудах дальше полуметра от берега ничего не видно.

Аня не нашла, что возразить. Через некоторое время, когда дома уже стали размером с кулак и больше, она снова почувствовала свист где-то слева. На этот раз звук стал громче.

– Что-то свистит, – сказала она.

– Древоточцев мне в рангоут! – вскрикнул Юрка, бросая вёсла.

Он так перегнулся через борт, что Аня испугалась и схватила его за ноги.

– Прокол, воздух выходит, – сказал он. – Ничего не понимаю… Почему? У тебя есть скотч или пластырь?

– Нет, ничего, – ответила Аня.

Юрка вздохнул и уставился на ноги.

– Ты зачем меня держишь? – спросил он.

– Я испугалась, – смущённо призналась Аня, отпустив его.

Юрка пожал плечами и вернулся к вёслам.

– Не знаю, дотянем ли… – пробормотал он. – Я сейчас против течения гребу, будет дольше. Почему же она только сейчас лопнула?

– И раньше свист был, – вспомнила Аня. – Я слышала. С самого начала.

– И ничего не сказала? – воскликнул Юрка.

Аня покраснела.

– В первый раз не так громко было, я решила, что мне послышалось…

– Ладно, забыли, – махнул рукой Юрка. – Ещё и ветер какой-то.

Ветер действительно поднялся. Аня зябко вжала голову в плечи. Не зная, чем себя занять, она послюнявила палец и попыталась определить направление ветра. Норд-вест. А берег – к юго-востоку.

– Попутный ветер! – объявила Аня. – К удаче. Жаль, у нас не парусное судно.

Юрка вздохнул.

 

Когда они наконец добрались до берега, поросшего лохматыми кустарниками, Юрка облегчённо выдохнул.

– Хорошая-то лодка была, – заметила Аня. – Долго держалась.

– Дедушка меня убьёт, – буркнул Юрка.

– Так это на ней вы на рыбалку ходите?

– Нет, на рыбалку мы на катере, а эта просто в сарае лежала, я и взял… Вернуть ещё собирался. Ладно, погнали.

Он прошёл несколько шагов и замер.

– А где велик? – спросил он.

После этого они ещё минут двадцать осматривали все кусты в поисках Юркиного велика. Аня начинала нервничать.

– Уже поздно, – пробормотала она. – Меня мама с папой убьют, если заметят. И тебя дедушка – тоже.

Юрка хотел что-то сказать, но лишь махнул рукой. Так и побрели обратно пешком.

По гостинице Аня шла на цыпочках, радуясь тому, что у неё с родителями раздельные номера. Ленка-то поди сериалы свои смотрит. Ей в это время хоть по носу щёлкай, хоть из пушки над ухом пали – ничего не услышит.

Так и оказалось. Никто даже не заметил, что Ани не было. И всё же ей не спалось. Переживала за Юрку. Зря она вообще согласилась. Потащил её на море, в дедушкиной лодке, а она сидела как королевишна – нет бы отказаться. Хоть раз в жизни суметь сказать «нет»!

Аня перевернулась на другой бок, сквозь шторы лукаво поглядывал лунный диск. Ленка уже выключила планшет и нахрапывала какую-то мелодию. Сколько сейчас времени? Час ночи? Два? Три? Что Аня будет делать завтра?..

Она зевнула и наконец погрузилась в сон.

 

Тяжёлая ночь не прошла стороной. Перед гонкой Аня клевала носом, толком не поела, да ещё почему-то крутило живот. Девчонки за завтраком обсуждали какие-то слухи, будто бы в следующем году соревнований здесь не будет, а что потом – неизвестно, но у Ани не было даже сил как-либо отреагировать на услышанное, не то что поддержать разговор.

– Всё хорошо? – спросила сердобольная тётенька из судейского корпуса, проверяя, надеты ли на Аню все датчики и на месте ли все нашивки.

– Да, – сделав бодрый вид, соврала она.

Над стадионом едва занималось утреннее солнце. На трибунах Аня насчитала едва ли полсотни человек – неудивительно, кому оно надо на малышню смотреть. Попыталась найти родителей или хотя бы Юрку и его дедушку, но закружилась голова от пёстрых одежд.

Встав на доску, Аня почувствовала, что её мутит. Так сильно, что вырвет сейчас прямо в глянцевые воды залива. Дядя Олег – тренер – опасливо покосился на неё, но ничего не сказал. И верно, знает, что Аня справится. В квалификации старты раздельные, на дистанции она будет одна. Так легче.

Судья выстрелил из хлопушки. Аня стартовала. Сначала она шла нормально, но потом, ложась на второй круг, затянула оверштаг. Делов-то было: пересечь носом доски линию ветра – левентик, если-по морскому, – и потом, обойдя мачту, встать на левый борт. Новички это с первого раза запоминают, если верить дяде Олегу, а уж у него этих новичков, таких как Аня, хоть отбавляй было. Все справлялись. И Аня – до сегодняшнего дня.

Прохладный норд-ост бил в спину, Аня мучительно вспоминала, какая должна быть постановка ног. Память не хотела слушаться. Сейчас она опять расставит ноги слишком широко и не успеет вовремя сделать шаг, а скорость терять уже нельзя. Ничего… У причалов она повернёт на третий круг, и дальше будет снова идти по ветру до конца дистанции. А ветер-то сегодня сильный. Может, и доберёт скорость.

Перед глазами назойливо маячили оранжевые и зелёные пятна, голова закружилась, к горлу снова подкатил противный комок. Водяной бы побрал того, кто придумал такие ядовитые цвета для паруса. Аня в очередной раз пожалела, что перед началом сезона выбрала именно «сафари». Поменяться бы с Ленкой – у неё парусина сине-голубая, любимые Анины цвета, да только не отдаст.

За этими мыслями Аня сама не заметила, как ушла на третий круг. Ветер понёс вперёд, идти стало легче. Краем глаза заметила катер дяди Олега.

– Малость затянула второй оверштаг, идёшь с седьмым временем! – кричал тот. – Правую ногу к корме! К корме ногу! Снесёт!

Аня, ругнувшись в полголоса, отошла к корме и потянула парус на себя. Ещё чуть-чуть, и перекувыркнулась бы за борт. Вот же хороша – ладно бы на тренировке, но сейчас-то квалификация! Некстати вспомнились зрители. Наверное, ругаются сейчас, мол, кто вообще таких малолеток пускает, двенадцать лет! Пусть в своём классе выступает… Аня сама была бы не прочь, но дядя Олег решил, что уже пора, и заявил её на класс до пятнадцати лет. Хорошо, что у её возраста гонки начнутся только в выходные – успеют перезаявиться, если что-то пойдёт не так. Хотя, какое «если»? Оно уже идёт не так.

– Вышла на пятое время, молодец! – ворвался в уши голос дяди Олега. – Терпи, работай, Аня, давай!

Ещё бы! Следующий поворот Аня даже не заметила. Пятое время. Почти четвёртое. Чуть-чуть до третьего.

В синеве залива что-то мелькнуло. Аня отвлеклась, но потом мотнула головой и снова сосредоточилась на гонке. Некогда. Обычный блик на солнце. Краем глаза Аня заметила катер дяди Олега и напрягла слух в ожидании подсказа. В тот же миг по воде пошли круги, причём настолько сильные, что доску тряхнуло в сторону.

Анины подошвы заскользили по сёрфу, она чуть не бултыхнулась. На мгновение Ане показалось, что под водой виднеется громадный рыбий хвост.

Прозвенел финишный колокольчик. Взобравшись на причал и подняв с ребятами доску, Аня наконец перевела дух и заставила себя взглянуть на табло. Взгляд отыскал двадцать первый номер паруса. Восьмое. Не третье, не пятое, не седьмое, а восьмое время. Из восьми.

 

Аня на деревянных ногах прошла к раздевалке. Дядя Олег лишь хлопнул по затылку и убежал. Кажется, он не злится – он когда добрый только, по затылку хлопает… Что-то сказала Наташка. Вроде: ничего, ещё перезаявишься, никто и не ждал, что получится не в своём возрасте. В том-то и дело – что ждали. И Наташка ждала, и Ленка, и дядя Олег, и все остальные. А Аня не справилась.

В раздевалке она не стала снимать форму, прямо в комбинезоне села на лавку и закрыла лицо руками. Только бы никто не вошёл внутрь.

Скрипнула дверь.

– Я присяду, ты не против?

Аня отняла ладони от лица. Перед ней стояла Рика. Тоже в комбинезоне, чёрные волосы собраны в пучок, чтобы не мешали на ветру, на предплечье блестит цветная татушка – девушка на парусной доске.

Рике шестнадцать. Самая сильная из всех девчонок. Русская по маме, итальянка по папе, Федерика Фатучьера выигрывала кубок два года подряд. Этот будет третьим, и тогда, как говорят, она попадёт в олимпийскую сборную.

Рика присела рядом на лавке.

– Три минуты сорок семь секунд, – сказала она.

– Что? – не поняла Аня.

– Три минуты сорок семь секунд я проиграла в своём самом первом заезде.

Аня захлопала глазами.

– А мне казалось, ты всегда выигрывала.

– Да… Мне теперь тоже так кажется, – вздохнула Рика. Она встала с лавки и прошла к шкафчику с одеждой. – Иногда я забываю, как я начинала. И когда я чувствую себя неудачницей, я говорю себе: три минуты сорок семь секунд. Представляешь – я была абсолютно неповоротливой! В десять лет, когда я начала, у меня было восемь лишних килограммов.

– Серьёзно? – воскликнула Аня. – Обалдеть!

Рика усмехнулась.

– А с чего ты начинала? – спросила она.

– Я… – Аня замолчала и прикрыла глаза, вспоминая. – Представь себе. Десятилетняя девчонка, которой месяц назад хотелось откапывать скелеты динозавров в Африке, неделю назад – полететь в космос, а сегодня вдруг решила стать спортсменкой. Папа всегда мечтал, чтобы я занималась спортом, и привёл меня записываться в районный клуб. Для волейболистов я была мелкой, для гимнасток крупной. Медленной для футбола, быстрой для стрельбы из лука. А тут – канал и ребята на сёрфах… Такие счастливые. Такие свободные. Я как представила себе, что стою под парусом, как они, сразу попросила отца дать мне попробовать.

– И как? – спросила Рика.

– Я встала на доску и перевернулась вместе с ней, – ответила Аня.

Они рассмеялись.

– Рика, ты где? – постучался кто-то из старших девчонок в раздевалку.

– Пора, – виновато улыбнулась Рика и пошла к выходу.

– Попутного ветра! – пожелала ей Аня.

На пороге Рика остановилась, подбежала обратно к Ане и шепнула ей на ухо:

– После обеда встречаемся у тренажёрки. Девчонок прихвати. Такое покажу – закачаетесь!

Рика убежала, а Аня почувствовала, что у неё… Как это по-французски? Дежа вю, вот. Ей уже показывали «такое», и это было лучшее из всего, что она видела. Надо же – она совсем забыла, что проиграла гонку.

Совсем ни к месту вспомнился рыбий хвост. Никогда Аня не видела таких громадных рыб. У страха, конечно, глаза велики, но всё равно – что в заливе, где постоянно курсируют шумные катера судий и тренеров, делать рыбам? Нет, Ане это наверняка померещилось.

Подумав об этом, Аня напряглась. Надо найти тётю Валю, врача команды. Такие галлюцинации – не шутки. Мало ли что может быть. Старшие ребята рассказывали, что есть уроды, которые подсыпают конкурентам в еду всякую гадость. Наркотики или допинг. Выпил компотик – и прощай, карьера.

 

Оказалось, что тётя Валя дежурит вместе с бригадой «Скорой» на случай, если кто-то из ребят травмируется, и отвлекать её нельзя. Подумав, Аня решила отложить визит до вечера, а пока найти родителей.

Те уже искали её по всему стадиону. Мама обняла, папа что-то сказал в шутку, а Анин взгляд выискивал на табло двадцать первый номер. Уже восьмая из девяти. Слабое, но утешение.

Юрки нигде не было.

На обед подавали рис с курицей. Запах тушёного мяса приятно щекотал ноздри. Ленка с Наташкой успокаивали Аню, потом опять заговорили про отмену соревнований. Теперь Аня слушала их уже не в пол-уха.

Оказалось, старшим ребятам кто-то из взрослых сказал, будто график на следующий год ещё не утверждён, хотя раньше к началу очередных соревнований весь стадион уже готовился к предстоящим.

– Всё-таки не хухры-мухры, а вопрос повышенной важности, – говорила Наташка. – А тут – тишина.

– Тишина и тишина, – пожала плечами Аня. – Сама говоришь: вопрос серьёзный. Разбираются с чем-нибудь. Времени ещё – ого-го…

– Ой, Ань, – перебила Ленка, – у них вечно так, сначала они откладывают, потом отменяют вовсе.

– Кстати, говорят, новый сезон твоего сериала отложили, – иронично ответила на это Аня.

– Да иди ты! – Ленка отмахнулась от неё вилкой.

После обеда Аня, как и условились с Рикой, потащила Ленку и Наташку к тренажёрке. Встретила их не Рика, а другая из старших девчонок, с косичками, раскрашенными под Харли Квинн: левая розовая, правая голубая.

– Идёте за мной и делаете вид, что ничего не происходит, – заговорщически прошептала она.

«Харли Квинн» привела их к причалам. Соревнования закончились, тренировок не должно быть до вечера, и залив встретил непривычной тишиной. Ане это напомнило, как если остаться в школе после уроков. Вроде те же коридоры, но как будто неживые. Всегда пугает.

Нет, не может быть, чтобы всё это вдруг взяло и закончилось, сказала себе Аня. Кто-нибудь что-нибудь перепутал. Будут ещё здесь соревнования, и в следующем году, и после, и ещё много лет.

Рика стояла на причале и держала доску. Аня сразу заметила, что у доски не такая форма, как обычно. Девушка с крашеными косичками взошла на причал, подняла какой-то совсем незнакомый парус и стала привязывать его Рике на пузо. Что за ерунда?

– Это чё? – не поняла Ленка.

– Кайт… – пробормотала Наташка.

Кайт! Аня вдруг почувствовала, что дышит всеми ветрами одновременно. Кайт – это вам не сёрф. Очень красиво, но опасно – не для малышни вроде Ани. Как ходят на кайте, она до этого только на видео пару раз смотрела. Но одно дело маленький экран смартфона и триста шестьдесят пикселей ютуба, и совсем другое – своими глазами, вживую.

– Сразу скажу, что у меня, может быть, не с первого раза получится, – предупредила Рика. – Хотя ветер хороший. Как раз. И не пытайтесь повторить то, что я сейчас сделаю. Правда. Не думайте, что я зазнаюсь, но я сама к этому долго готовилась… А, короче, сами сейчас всё увидите!

Рика спустилась на воду. Некоторое время она спокойно кружила недалеко от берега. Ветер немного усилился, и вода слегка вздыбилась невысокой волной. Поймав эту волну, Рика пошла по ней, а затем развернулась, сильно выгнув доску, чуть не под прямым углом… И резко выпрыгнула из воды прямо в воздух!

Аня, кажется, вскрикнула. Что она делает? Она же сейчас разобьётся!

Рика же и не думала разбиваться. Она парила в воздухе на высоте около метра над водой и в полёте развернула кайт. На мгновение Ане показалось, что Рика ухмыляется той лукавой улыбкой, знакомой всем спортсменам: это значит – получилось.

Наконец Рика опустилась на воду.

– Что это было? – первой возвратила дар речи Ленка.

– Мегалуп, – ответила Наташка. – Или мегапетля.

– Мегапетля, – прошептала Аня. – Мёртвая петля…

Рика подошла к берегу и сделала полукруг почёта вдоль причала.

– Хотите ещё? – спросила она.

– Хорош с тебя… – попыталась возразить ей «Харли Квинн», но Рика уже разворачивалась и снова набирала скорость.

Рика взлетела во второй раз. Ленка завизжала. Поворот в воздухе. Сердце замирает, и замирает в небе Рика.

Внезапно Аня уловила что-то краем глаза. Ещё не осознав, что именно, она запаниковала. На том месте, куда опускалась Рика, взметнулись брызги и отчётливо показалось что-то, похожее на громадный рыбий хвост.

– Стой! – вскрикнула Аня.

Рика вряд ли увидела то же, что и Аня, но заметила волны и попыталась развернуться. Её левая нога соскользнула, и девушка начала падать.

Над заливом отчётливо разнеслась брань, которую сменил мощный всплеск с кучей брызг.

 

– С ума сошли! Не предупредив взрослых, без присмотра, да ещё в открытой воде!

Тётя Валя ощупывала ногу Рики. Та лежала на берегу и не могла пошевелиться. Рядом уже были дядя Олег и дядя Семён – начальник стадиона.

– Больно? – спросила тётя Валя.

– Здесь нет… – ответила Рика и тут же закричала, скривившись от боли. Тётя Валя бережно сдавила её лодыжку, и даже Аня услышала отчётливый хруст.

– Всё, Емеля, – обернулась тётя Валя на дядю Олега. – Щучка твоя доплавалась.

– Я бы попросила… – пробормотала Рика. – Что значит – доплавалась?!

– Перелом, ей-богу – перелом, – сказала Наташка.

– Типун тебе на язык! – воскликнула Ленка. – Тётя Валя, неужели правда перелом?

– Да тут и говорить не о чем, – продолжала бухтеть Наташка, – сама вспомни, как её доской по ноге приложило, и все симптомы налицо…

– Ти-и-и-хо! – рявкнул дядя Олег.

Все замолчали. Только где-то в небе кричала чайка.

Дядя Олег присел на корточки рядом с Рикой. Тётя Валя понимающе отошла. «Харли Квинн» внезапно схватила Аню и Наташку за плечи и поволокла куда-то в сторону. На Ленку рук не хватило.

– Жуть какая, – пробормотала Ленка, когда они втроём уже шли к гостинице. – Если у Рики перелом, это надолго.

– Кости могут срастаться от одного месяца до пяти, период реабилитации где-то… ­– забубнила Наташка, но её перебила Аня:

– В олимпийскую сборную Рике теперь никак не попасть.

Они замолчали.

– Жалко её, – сказала Ленка. Аня и Наташка кивнули. – А вы рыбу видели?

– Да! – воскликнула Аня.

Только сейчас она вспомнила, что снова видела этот рыбий хвост. Значит, у неё не глюки, это было на самом деле. Но почему? Что это такое?

– Никогда таких громадных рыбин не видела! – говорила Ленка. – Акула, настоящая акула!

– Здесь не водятся акулы, – покачала головой Наташка.

– Мало ли, раньше не водились, а сейчас водятся.

– Может, дельфин? – предположила Аня. При мысли об акуле стало как-то не по себе.

– Русалка ещё скажи, – буркнула Наташка.

Аня задумалась. Сказать девчонкам, что она тоже видела эту рыбину и из-за неё не смогла толком финишировать? Нет, ещё запаникуют, лучше она потом тихонечко расскажет дяде Олегу. А тот пусть сам решает, как быть.

Во дворе гостиницы на детской площадке с визгом носились дети. Чуть поодаль пышная женщина одновременно торговала пирожками и разговаривала по телефону.

– Я есть хочу! – вдруг сказала Ленка.

– Мы же обедали, – напомнила Аня.

– И что? А потом Рика ногу сломала. У меня жор. На нервной почве.

– У меня тоже, – тихонько добавила Наташка.

Аня остановилась и развела руками, глядя на подруг. Они с ума, что ли, посходили? Какой жор перед квалификацией?

– Ну ты сама подумай, – сказала Ленка. – Мы всё равно сейчас калорий сожгли от стресса – выше крыши. Сбегаем быстро до «макдака», слопаем по бургеру и…

– Какой «макдак»? – перебила Аня. – Дядя Олег узнает – убьёт! Возьмите пирожки хотя бы, съедим в туалете, никто не заметит.

– Да не узнает дядя Олег, он Рику с тётей Валей в медпункт повезёт, – сказала Наташка. – А пирожками этими ещё траванёшься.

Аня беспомощно переводила взгляд с одной подруги на другую. Хотелось схватить их и потащить в гостиницу силой, чтобы ничего не натворили.

– Девчонки, пожалуйста, – сказала она, – пойдём в гостиницу.

– Ань, хочешь – иди, – ответила Ленка.

– Я… я…

Аня разрывалась на части. Если она пойдёт в гостиницу, девчонки будут считать её предательницей. Если она пойдёт с ними есть бургеры, дядя Олег закатает всех троих в асфальт.

– Аня! – окликнул кто-то и подкрепил свой крик свистом.

Аня обернулась. В тени молодых берёзок стоял пацан с очень бледным лицом. Юркин друг.

– Дело есть, – буркнул он, подходя.

– Ну вот, – сказала Наташка. – У тебя есть дело, а мы пойдём в «макдак». Привет Генке!

И не дав Ане вставить хотя бы полслова, они убежали.

– Юрку сегодня видела? – спросил Генка.

– Нет, – замотала Аня головой. От пристального взгляда пацана почему-то стало не по себе. – Со вчерашнего вечера не видела.

Генка скривил лицо и, ничего больше не говоря, ушёл. А Аня задумалась. Куда же Юрка-то делся? Вдруг его дедушка наказал, или ещё что-то случилось?

 

Юрку Аня нашла на том же месте на побережье, откуда они отплывали вчера вечером. Он стоял у самой воды и смотрел на горизонт.

– А говорил, на все гонки ходишь, – шутливо укорила его Аня.

– Дедушку утром в больницу увезли, – тихо сказал Юрка.

– Что?!

Юрка отошёл от берега. Пряча взгляд, он присел на корточки и, подняв из травы ветку, начал что-то бездумно чертить ей на земле.

– У дедушки год назад рак лёгких нашли, – начал Юрка. – Вчера он весь вечер кровью кашлял. Я ещё не хотел к тебе идти, но он сам меня прогнал. Позвал соседку, тётю Нюру, на чай… А сегодня утром совсем плохо стало. Пришлось «Скорую» вызывать. Я хотел с ним, но он сказал – не надо…

Аня захотела провалиться куда-нибудь – хоть под землю, хоть под воду. Какая же она сволочь, что потащилась вчера с Юркой, надо было сказать – нет и всё. Хотя она не знала. Но всё равно. Юрка с дедушкой должен был быть. Он, а не какая-то там тётя Нюра.

Юрка громко вздохнул и выпрямился, наконец взглянув на Аню. Глаза покрасневшие, с сизыми мешками.

– Как квалификация? – спросил он.

Аня махнула рукой. Не надо Юрке ещё её проблем, ему и так тошно. Так она решила… и тут же рассказала всё, даже про рыбину.

– Как думаешь, что это за рыба? – спросила она под конец. – В ваших краях такие водятся?

Юрка недоуменно замотал головой.

– Никогда ни о чём подобном не слышал. – Он обернулся в сторону моря. – Это что же получается… Вчера кто-то нам лодку проткнул и велик угнал. Сегодня у вас ерунда какая-то творилась. Что же происходит-то, Ань?

Аня хотела ответить, но не успела. Послышался хлопок, и в Юркино предплечье воткнулась какая-то деревянная иголка, похожая на зубочистку. Юрка закатил глаза и повалился на землю.

Аня с криком бросилась к нему, но тут же что-то пронзило ей ногу. Что было дальше, она не помнила.

 

Аня почувствовала, что лежит на чём-то холодном и жёстком. Надо бы встать, но сил нет… С неохотой она открыла глаза. Перед ней простирался каменный пол. Кажется, на нём Аня и оказалась. Камень такой странный, неровный, словно рыхлый, и местами зеленоватый. Стены такие же…

Аня перевернулась на спину и сладко потянулась. С высокого потолка свисали очень большие сосульки. Смешно. Откуда на потолке могут взяться сосульки?

Аня почувствовала, что снова проваливается в сон, и перевернулась набок. А вот и Юра, сладко спит рядом, раскрыв рот. Юра рядом – это хорошо. Как хочется спать…

Насилу Аня заставила себя очухаться и подняться. Ноги после сна были ватные, но всё же она смогла встать и оглядеться.

Они с Юркой были в большой каменной пещере. То, что Аня приняла за сосульки – видимо, сталактиты. Наташка бы точно сказала. Камень весь укутан не то мхом, не то мелкими водорослями. Последнее более вероятно.

Хотя бы потому, что всё пространство вокруг заполняла вода.

Чтобы убедиться в этом, Аня взметнула резко руку, и от неё пошли пузырьки воздуха. Но в то же время каким-то образом Ане удавалось дышать. Или нет? Кажется, она даже ни разу не вздохнула за это время.

Испугавшись, Аня растормошила Юрку. Тот некоторое время хлопал глазами, затем спросил:

– Где мы?

– Под водой, – ответила Аня. Надо же – они могут ещё и говорить! Хотя тут-то удивляться нечему, раз дышать могут, то и говорить тоже должны.

– Гонишь, – буркнул Юрка, поднимаясь.

– Тогда где?

Он не ответил.

Аня огляделась. Вход в пещеру находился в потолке – круглое окошко не больше канализационного люка. Ерунда какая-то. Аня прикинула высоту – метров десять – и попробовала оттолкнуться и подобраться к этому окошку вплавь, но не получилось.

– Нужно забраться туда, – показала она Юрке.

Прежде чем тот ответил, за окошком показалось шевеление, и в пещере стемнело. Аня и Юрка испуганно прижались к стене. Несмотря на темноту, было видно, как сквозь отверстие медленно протискивается нечто чешуйчатое. Кажется, хвост.

Где-то на середине тела чешуйки оборвались и перешли во что-то гладкое.

– Древоточцев мне в рангоут… – прошептал Юрка. – Русалка.

Аня не могла отвести взгляд от существа, которое уже полностью протиснулось в пещеру. Больше всего оно походило на русалок, какими их рисуют в детских книжках. Рыбий хвост снизу, миловидная девушка сверху. Длинные русые волосы развеваются в воде, как щупальца медузы, грудь целомудренно прикрыта большими ракушками.

– И никакая я не русалка, – заявило существо, обиженно поджав губки. – Мы – морские феи.

– Кто? – хором спросили Аня и Юрка и тут же отшатнулись в сторону, потому что «фея» подплыла к ним совсем близко.

– Извините, – смутилась она и остановилась в двух метрах над полом, покачивая хвостом, как маятником. Быстро заговорила: – Мы вовсе не хотели вас напугать. Вам нечего у нас бояться. Мы – ваши друзья. Я понимаю, в это сложно поверить. Вы, наверное, слышали всякие страшилки про то, как мы утаскиваем…

– Значит, это вы! – воскликнула Аня. – Вы напали на нас вчера, на меня, на Рику! Проткнули лодку, угнали Юркин велик!

Юрка схватил её за руку и пытался что-то сказать, но Аню уже понесло:

– Вы же даже не знаете, какая Рика классная! Она никогда не зазнаётся, она на сёрфах ходит лучше всех нас, да она… она…

– Ворожея, – оборвала её фея.

– Что? – осеклась Аня.

Фея, тряхнув хвостом, быстрым рывком проплыла к дальней стене и обратно.

– Её фамилия, – сказала она. – Фа… Фа… Вечно забываю!

– Фатучьера, – подсказала Аня.

– В переводе на русский – ворожея.

– А тебя как зовут? – спросил Юрка. – И где другие руса… феи?

Фея хитро улыбнулась.

– Они тебя стесняются. А я Пелагея. Можно Поля.

– Меня? – переспросил Юрка, но фея не ответила.

– Поля, значит, – кивнула Аня.

Она по-прежнему смотрела на фею настороженно. Ну и мало ли, что Поля. Пусть хоть десять Поль – людей пугать нельзя. Никакие они не феи, а обманщицы. Надо убираться отсюда, и чем быстрее, тем лучше.

– Мы не пугали вас, – меж тем, помрачнев лицом, сказала Поля. – Но извините, что так вышло. Мы в этом тоже виноваты. Пусть капельку, но капля – это часть моря. Ладно, я отвлеклась.

Она спустилась на пол и полуприсела. Чешуйки на её хвосте переливались всеми цветами радуги. Аня, осмелев, подошла поближе и села в метре от Поли. Юрка устроился рядом, краем глаза Аня заметила, как дрожит его подбородок от волнения.

– Если не вы пугали нас, то кто? – спросила Аня.

– Наши сёстры, – ответила Поля. – Они отреклись от нас в эту зиму.

– Почему?

– Потому что главным нашим правилом было: не вредить. Лучшим средством для этого было не показываться людям на глаза. Но они решили, что люди наши враги, и ушли от нас, чтобы приносить в ваш мир горе и неудачи.

Аня захлопала глазами.

– Они живут среди нас? – почему-то предположила она.

– Нет, мы не можем жить на суше, – покачала головой Поля. – Но мы умеем проникать в сны тех, кто нас видел. Жди этой ночью кошмаров… Да и на воде, как ты убедилась, мы очень опасны.

– Если вы не показываетесь людям на глаза, – насторожилась Аня, – то откуда ты всё знаешь?

– Мы наблюдали за вами, но очень осторожно. Нам нравится смотреть, как вы летаете по воде.

– Летаем по воде… – прошептала Аня.

Ей вдруг вспомнилось, как Юрка при их первой встрече сказал: «Смотришь – и как будто ты сам там, вместе с ними… вернее, вами. И не плывёшь, а летишь!» Это ведь так и есть. Гонка на сёрфе – это не заплыв, как говорят обыватели, и не заезд, как важничают моряки. Это полёт.

Аня задумчиво посмотрела на Полю. Девчонка как девчонка, если не считать хвоста и лифчика из ракушек. Будь она человеком, больше четырнадцати не дашь. А может, ей и есть четырнадцать. Кто знает, сколько морские феи живут? Волосы русые, длинные, но явно крепкие – не то, что у Ани: чуть что, сразу секутся. Лицо гладкое, ни единого прыщика. И красивая, хотя вряд ли знает, что такое косметика.

– Но зачем мы вам? – спросил Юрка.

– Мы просим вас остановить наших сестёр, – ответила Поля.

– Как? – не поняла Аня. – Убить их?

– Ни в коем случае! – подскочила Поля. – Морские феи никогда не должны запятнать своё имя кровью. Мы решаем свои проблемы мирными путями. Нам нужно, чтобы вы помогли нам и нашим сёстрам помириться.

– Помириться… – эхом отозвалась Аня. – Извини. Я не подумала.

– Ничего, – махнула хвостом Поля.

– Но как? – спросил Юрка. – Как нам помочь вам помириться?

– Вы должны убедить наших сестёр, что здесь никогда не будет курорта.

Аня непонимающе посмотрела на Полю.

– Серьёзно? – спросила Аня. – Они нападают на нас, потому что боятся, будто здесь начнётся купальный сезон?

Поля замотала головой.

– Всё гораздо серьёзнее.

– Помнишь, – вмешался Юрка, – я говорил, какая вода грязная в городских прудах? Чем больше народу, тем сильнее загрязняется природа.

– Всё верно, – кивнула Поля. – Взрослые помнят, что ещё до моего рождения здесь был пляж. Его потом закрыли, но пока он действовал – половина наших сестёр ушли в Моря Забвения.

Ушли в Моря Забвения, значит – умерли, сообразила Аня, и стало как-то не по себе.

– Поверь мне, – начала она и для убедительности улыбнулась, – здесь ежегодно проходят соревнования. Неподалёку – большая деревня. Никто не потерпит шума и гомона. Всё будет хорошо.

– Ты так наивна, – фыркнула Поля. – А мы вот слышали, что ваши соревнования прекращаются. Месяц назад рабочие на стадионе переговаривались о том, что этот кубок будет последним. Деревню снесут, а на её месте обустроят самую крупную курортную зону в области.

Аня разинула рот, даже не задумываясь о том, что будет, если в лёгкие натечёт вода, и перевела взгляд на Юрку. Тот был ошарашен не меньше, подбежал к Поле и принялся трясти её за плечи:

– Это правда?

Она испуганно закивала.

– Знаешь, – добавила она, – я не такая стеснительная, как мои сёстры, но в первый раз в жизни вижу мальчика. Если тебе интересно, мы размножаемся…

– Неважно, забудь, – перебил её Юра, но руки убрал. – Извини.

Он отошёл и снова плюхнулся рядом с Аней.

– Значит, деревню снесут и стадион закроют, – сказала Аня. – Но мы-то что должны делать?

– Не знаю, – сказала Поля. – Но боги моря сказали нам, что именно вы спасёте нас.

– Почему боги моря не нашли вам другое море? – спросил Юрка.

– Путь к другим морям неблизкий. И небезопасный.

Юрка с Аней кисло кивнули. Страшно представить, чем бы закончился их небольшой вояж на надувной лодке, если бы не догребли до берега, а тут – целое море переплыть. Даже морским феям такая задача, оказывается, не по силам.

– Конечно, вы не должны… – осторожно начала Поля.

– Мы поможем, – перебила Аня.

Юра кивнул. Аня уставилась на него. Под левой ноздрёй друга виднелась красная струйка.

– Юр, у тебя кровь из носа.

Юрка провёл рукой под носом, по воде побежали алые пузырьки.

– Действие наших заклинаний заканчивается, – взволнованно поднялась Поля. – Вам пора уходить. Если наши сёстры не будут сильно бушевать, я прорвусь этой ночью в ваш сон.

Прежде чем Юрка с Аней что-то возразили, Поля по очереди щёлкнула их по лбам (проделав это с Юркой, она хихикнула). Аня на мгновение ощутила укол ревности, но тут же из её сознания исчезло всё, кроме одного слова.

Спать.

– Поговори со своим дедушкой! Он знает про нас! – услышала Аня голос Поли, прежде чем окончательно провалиться в сон.

 

Они пришли в себя на берегу. Одежда на обоих оказалась сухая, словно бы они всё это время на солнце валялись, а не в подводной пещере с морской феей болтали.

– Когда она сказала, – вспомнила Аня, – что твой дедушка знает про них – это правда?

Юрка кивнул, мотнул головой и пожал плечами.

– У дедушки баек столько… – неуверенно сказал он. – Но про русалок не помню. И про фей тоже. Морские феи – ерунда вообще какая-то. Не, в море русалки тоже бывают, конечно, но чаще в пресных водоёмах. Были бы тогда речные феи… И вообще, какие они феи, если у них нет крыльев?

Аня вздохнула. Совсем рядом с ними простиралось море. Абсолютно спокойное. Ни намёка на то, что в нём живут феи. Феи без крыльев, но с хвостами. А может, это всё был лишь сон? Галлюцинация? Правда, у двоих сразу, но мало ли что бывает. Вот Ленка бы ни за что не поверила. И Наташка. Они другие совсем, хоть и Анины подруги.

Кажется, не зря боги моря выбрали Аню с Юркой.

 

Юрка поехал к дедушке в больницу в компании легендарной тёти Нюры, а Аня направилась в сторону гостиницы. На первом этаже сразу увидела маму и дядю Олега. Они о чём-то переговаривались у окна.

– Почему вы не сказали нам правду? – набросилась Аня на тренера.

– Аня, где ты была? – спросила мама. – Папа тебя искать пошёл.

Мама попыталась схватить Аню за плечи, но та вырвалась и уставилась на дядю Олега. Как же так?! О таком – и не сказать!

– Аня, – вздохнул он. На лбу отчётливо проступили глубокие морщины. – Я не имел права травмировать вашу психику перед гонками.

– Мы заслуживали знать, что это последние наши гонки здесь!

– Как последние? – не поняла мама.

Несколько человек, находившихся в холле, замерли, прислушиваясь к разговору. Среди них Аня увидела кого-то из ребят и довольно улыбнулась. Теперь все будут знать правду.

Дядя Олег же стоял перед ней понурый, как школьник, получивший двойку. От школьника его отличало только то, что сейчас дядя Олег казался даже старше своих лет.

Помолчал, он уверенно расправил плечи и непривычно громко сказал:

– Лопушкова, марш в свою комнату! Сегодня у тебя день на восстановление, завтра тренировка, в выходные – квалификация. Я хочу, чтобы ты думала об этом и ни о чём больше!

Развернувшись, он ушёл, не дав Ане возразить. Зеваки в холле расступились, пропуская его, после чего словно бы ожили и задвигались кто куда, как вновь заведённые щелкунчики.

– Аня, что происходит? – спросила мама.

– Мама, я должна что-то делать, – заявила Аня вместо ответа. – Они хотят закрыть стадион, снести деревню и сделать здесь курорт.

Мама что-то пыталась ей объяснить, но Аня не слушала. Надо найти Ленку с Наташкой. Они помогут уговорить остальных ребят. Все вместе они объявят бойкот. Голодовку там… Нет, на голодовку эти обжоры ни за что не согласятся. Но можно просто устроить забастовку. Отказаться выходить на старты, пока никто не отменит решение с курортом. И поднимать волнение – в соцсети писать, на телевидение. Петицию можно создать.

 

Ленка оказалась в номере. Разложила на кровати свой чемодан на колёсиках и в чём-то там копошилась.

– Ленка! – с порога закричала Аня. – Где Наташка? Стадион закрывают! Нужно объявить забастовку! Собирай девчонок, ребят, всех!

Ленка хмыкнула и швырнула в чемодан носки. Прошла к шкафу, раскрыла створки – футболки и юбки полетели вслед за носками. Выдвинула ящик с нижним бельём.

– Ты что, собираешь вещи? – не поняла Аня. – Соревнования что, уже сейчас отменили?

– Для меня – да, – с какой-то дикой улыбкой ответила Ленка. – И для Наташки тоже.

– Я не поняла…

– Всё ты поняла. Ты же такая правильная. Ну, давай, колись. – Ленка подняла на Аню взгляд зарёванных глаз. – Что тебе дядя Олег пообещал за то, что ты на нас донесла?

Аня ошарашенно смотрела на неё.

– Как это – донесла? О чём?

– Дурочкой не прикидывайся! – Ленка захлопнула чемодан. – Донесла дяде Олегу, что мы в «макдаке» бургеры лопаем, ря-а-а-ажим наруша-а-а-аем, он нас вон вышвырнул, и тебе теперь, посчитай, готовенькое место в финале, а там и медаль, да?

– Я ничего не доносила… – пробормотала Аня. – Наверное, вас там кто-то увидел…

Она села на кровать, уставившись обречённо в пол. Перед глазами прошлёпали Ленкины ноги в кедах. Следом проехал чемодан, стуча колёсиками по стыкам ламината. Хлопок двери. Тишина.

Мотнув головой, Аня поднялась с кровати. На Ленку и Наташку надежды нет. Значит, нужно просить о помощи кого-то ещё. Но кого? Она больше ни с кем толком не дружит. Рика – в больнице.

 

Аня пыталась говорить с другими девчонками и ребятами своего возраста, но те не слушали. Все возмущались, негодовали – особенно ребята, что в стране детский спорт рушится и вообще власти дальше кошельков не смотрят… Но рисковать никто не хотел.

В конце концов Аня нашла даже подругу Рики с косичками под Харли Квинн. Та сидела на подоконнике и что-то бойко печатала в телефоне.

– Слушай, – заговорила та, выслушав Аню. – Мне с нашими старичками связываться не резон. У меня завтра финал в слаломе. Потом домой и готовиться в августе школьные «хвосты» сдавать. Некогда мне в твои игры играть.

– Но как же… – развела Аня руками. – Соревнования же…

– Будут ещё. Или не будут – если я провалю слалом. Послушай, – она отложила телефон, – всё логично. Зрителей мало. На мелкоте вроде нас хайпа не соберёшь. А тут море. Море – это деньги. За границу ездить всё дороже, а тут такая золотая жила. Я ваще в шоке, что никто ещё до этого не додумался. Как по мне, это даже лучше, чем раз в год досками воду баламутить.

Аня смотрела на «Харли Квинн» и не верила своим глазам. Как может подруга Рики быть такой чёрствой? Досками воду баламутить…

– У тебя всё? – спросила девушка. – Тогда иди. – И вновь уткнулась в телефон. Пальцы с разноцветным маникюром на ногтях застучали по экрану.

 

Аня обречённо рухнула в кровать. Без Ленкиного хихиканья под сериальчики в номере стало непривычно тихо. Разве что под окнами тарахтела чья-то машина.

Аня так и не уговорила никого ни на бойкот, ни на протест, ни даже на петицию в интернете. Какая же она всё-таки маленькая и наивная. Так надеялась побыть взрослой, деятельной. Так хотела помочь феям. Обманули их морские боги, посмеялись и над доверчивой Полей, и над глупой Аней.

И Юрка молчит.

Засыпая, Аня ждала, что Поля будет её ругать. И понимала, что не может оправдать себя. Извиниться? Кому нужны извинения? А может, Поля вообще не придёт…

Пришла.

Аня снова была в той же каменной пещере со сталактитами, как и днём, только теперь во сне. Поля на удивление озорно плавала… нет, летала – от стены к стене, даже не боясь задеть головой эти дурацкие каменные сосульки.

Ане стало совестно. Поля радостная и ждёт, что Аня её обрадует. А вместо этого она узнает, что вся их семья обречена.

– Я не смогла, – сказала Аня.

Поля остановилась в середине пещеры и спустилась ко дну, поравнявшись с Аней.

– Я знаю, – ответила она с серьёзным лицом. – Но ты попыталась. Одно маленькое чудо ты сделала.

– Какое? – не поняла Аня.

– Ты подняла волну. Весь стадион только и говорит о тебе.

– Но ведь этого мало.

– Для наших сестёр оказалось достаточно. Они вернулись.

Аня кисло улыбнулась и задрала голову, надеясь высмотреть кого-нибудь за окошком-люком наверху. Да, последняя радость в судьбе морских фей. Они умрут не порознь.

– Мы вместе, рука об руку, уйдём в Моря Забвения, – словно бы прочитав Анины мысли, сказала Поля. – Конечно, – она потупила взор, – этого мало. Мы по-прежнему обречены.

Вода забурлила. Поля напряглась и велела Ане отойти в сторону. Едва та сделала шаг назад, в пещере появился Юрка в пижаме с корабликами. Ошалело вращая глазами, он закричал:

– Эгей! Всем привет! Я так волновался, что думал – не усну…

– Привет, Юра, – улыбнулась Поля. Аня сначала хотела рассердиться, что какая-то там морская фея улыбается Юрке, но потом подумала: пусть хоть одна радость ей будет напоследок. Никогда не видеть мальчиков – и представить-то не выходит, как это.

Юрка же стоял на удивление довольный, улыбаясь до ушей. Вот, кивнула Аня, ещё один человек, кого ждёт разочарование.

– У меня такой вот вопрос… – осторожно начал он. – Могут ли морские феи стать озёрными?

Поля задумчиво запустила пятерню в русые волосы.

– Пресная вода нам не навредит, – сказала она. – Если ты об этом…

– Здесь неподалёку заповедный лес, – заговорил Юрка. – Там почти не бывает людей, из-за болот и оврагов. Но дедушка мне рассказывал, что там есть большие озёра. Мы сегодня разговорились… Он, кстати, передавал привет какой-то Лилии…

Юрка покраснел, а Поля захихикала.

– Вы разговорились, и? – спросила она.

– Короче, я посмотрел со спутника – и там действительно есть озеро. Огромное, почти как маленькое море. И мы подумали: а вдруг вы сможете туда доплыть?

– Подожди, – оборвала его Поля. Подлетев к одной из стен, она провела по каменной поверхности рукой. На мгновение Ане показалось, что она видит фиолетовое свечение, исходящее от ладони феи, а после водоросли на камне выстроились в форме карты. – Показывай, – кивнула Поля.

Юрка уверенно ткнул пальцем в верх карты. Поля придирчиво изучила местность и констатировала:

– Не совсем уверена, но кажется, от моря туда идёт одна подземная речка.

– Но, если озеро соединяется с морем… – напряглась Аня. – Туда не дойдёт никакая зараза?

– Что-то – может, но где больше лавы при извержении: у подножья вулкана или вдалеке от него? – спросила Поля. – Как бы то ни было, это наш единственный шанс.

Она внезапно расхохоталась и перекувыркнулась в воде. Потом ещё раз, и ещё. Аня вдруг тоже ощутила радость и захотела танцевать от переполнявшего её восторга.

– Поблагодари его за меня, – загадочно сказала Поля.

– Да не нужно… – смущённо пробормотал Юрка, а Аня уже поцеловала его в щёку.

Подумав, чмокнула ещё раз.

– А это от меня, – добавила Аня, чувствуя, как вспыхивают уши.

– Боги моря были правы! – воскликнула Поля. – Ты помогла нам обрести мир, а твой друг спас наши жизни… Теперь мы станем озёрными феями! А красиво звучит-то, а?

Аня почему-то подумала, что нужно обняться с Полей. Даже раскинула руки и побежала навстречу свежеиспечённой озёрной фее, но сразу проснулась.

 

Ложиться снова ей уже не хотелось. Аня прошлась по комнате, открыла шире окно и вдохнула чистый летний воздух. Вдали виднелись крыши деревенских домов. Где-то там – стадион. Отсюда не видно.

Они спасли фей. Но не спасли ни деревню, ни стадион, ни всего этого места.

Аня взяла с тумбочки телефон и сделала несколько снимков на память. Вдруг стало грустно. Она могла бы каждый год, приезжая сюда, встречаться с Юркой. А может, родители купили бы тут дачу. По каким краям их разнесёт теперь судьба?

А Ленка и Наташка? Аня открыла «ВКонтакте».

«Елена ограничила доступ к своей странице».

«Наталья ограничила доступ к своей странице».

На глазах выступили беспомощные слёзы. Аня отошла от окна и села на кровать. Рядом – пустая постель Ленки. Она её даже не заправила, когда уходила.

Вот так. Аня спасла целый маленький народ, но потеряла друзей. Есть, конечно, Рика, но она старше. Она ведь всё равно уйдёт во взрослую команду, пусть не в этом году, а позже. Будут другие девчонки, но не такие, как Ленка с Наташкой. Другие ребята, но не такие, как Юрка. А дедушка Юрки? Что будет с ним?

Засыпая уже под ласковыми рассветными лучами, Аня больше всего на свете мечтала о том, чтобы самой стать феей. Морской или озёрной – не так важно. Или, если нельзя быть феей, хотя бы встретить однажды тех, кто исполнит её желания. Однажды это случится. Она уверена.

Ведь теперь она знает, что чудеса существуют.