Восемьдесят тысяч

Когда Андрей на лето приезжал отдыхать в деревню, то, как правило, останавливался у своей родной тётки. Она жила вместе с мужем дядей Сашей Васляевым в слободе, совсем рядом с Храмом. Хороший мужик, с большим чувством юмора и что удивительное для деревни, образованный. Он как с Отечественной войны вернулся, так в техникум поступил, который легко закончил. Но даже с образованием, нисколечко не кичился этим, и на должности руководящие не лез, потому с ним легко было общаться. А тётя Зина проработала всю жизнь в сельсовете и пользовалась большим уважением в селе, поскольку всегда шла сельчанам навстречу. Жили они хорошо, одна беда, детей не было. Почему? Трудно сказать, но по-видимому, когда дядю Саню на войне ранило осколком в живот, вот оттуда всё и пошло. Но они уже смирились жить без малышни, а приёмных брать не хотели. Вот так и жили. Дядя Саня выращивал ранние огурцы в теплицах у себя на огороде, да на рынок в город продавать возил. Теплицы не как у дачников на узком клинышке земли. Нет. У него во весь огород, аккурат, в пятнадцать соток, рассадой засажен был. А самые первые огурчики всегда в цене, так, что по тем временам за лето большие деньги выходили. Дом словно полная чаша, всё есть. Потому Андрей и любил у них останавливаться, ещё бы Васляевы на еде не экономили. И икра чёрная и балыки рыбьи всегда на столе стояли, да и чай пили не с «Дунькиной радостью» в прикуску, а с медком натуральным. Жили они как говорится жили, но пришло время помирать. Первым ушёл из жизни дядя Саня, он постарше был. Перед смертью попросил жену: « Зинуль, ты когда тоже помирать будешь, про мою родню не забудь. Им из наследства обязательно долю выдели». И успокоился на веки. Схоронили, как полагается, люди добром вспоминали на поминках. А тут года через три и тётя Зина приболела. Причём всё очень серьёзно, что-то по онкологии. Врачи в таких случаях говорят коротко: «Готовьтесь». А куда пойдёт наследство, кому достанется? Вопрос серьёзный.

В те дни за селом у болота на старой заброшенной мельнице частенько нечисть собиралась. Свои бесовские дела черти решали, да хвалились, кто больше Православных людей с пути истинного сбил. И ведь интересное дело, вроде ходит по сёлам обычный человек, разговаривает, как и все люди, а только в мельницу заброшенную зайдёт, так сразу из человека в чёрта превращается. Да, да, в самого, что ни на есть настоящего, с рожками и хвостом. И полюбились им эти места. Частенько люди видели, как по ночам в окнах ветряка огоньки горят, но подойти боялись, не каждый отважится с нечистью общаться. Вот в одну из таких ночей и сидели рогатые за столом, хлестали шнапс, в картишки перекидывались и просто языки чесали. Молодняк, у которых только рожки появились, хвалились меж собой, как они людям в кастрюли с едой нужду справляют. А те их не видят, едят, да только нахваливают. Но старый чёрт, повидавший много пакостей на своём веку, устало зевал, слушая эти «детские» разговоры. Потом не выдержав, сказал своё веское слово:

-Эка невидаль нагадить простым людишкам. На это много ума не надо. А вы сбейте с пути Батюшку какого-нибудь или ещё кого из их церковной Братии. Да что далеко ходить, монашке, которая в селе живёт, вот ей кто сможет напакостить? Слабо вам?

«Молодняк» понурился:

- Да как к ней подойдёшь, ежели она нас видит и Крестом отгоняет? И вообще у неё в каморке всё ладаном пропитано. Туда нам даже зайти тошно. Нет, к ней не подберёшься.

Тут один из чертей и рассказал последнюю новость:

- Друзья мои рогатые, наклёвывается у меня одно любопытное дельце. На «кону» стоят большие деньги, плюс дом-хоромы и с десяток наследников. Правда, у них дед с бабкой были неподкупные, ну помните те самые которых лет тридцать назад мы в «оборот» хотели взять, а они в Церковь за защитой побежали. И ничего у нас тогда не выгорело, отбил их в тот раз Никола Чудотворец.

Старый чёрт заинтересовался:

- Хочешь сказать, наследники Креста на шее не носят, и взять их можно голыми руками?

- Да, так оно и есть. Всего несколько человек в Храм ходят, на них даже время не стоит тратить, а вот пара людишек, точно наши будут. Особенно когда всплывёт сумма завещания.

- И сколько на кону?

-Восемьдесят тысяч.

Старый чёрт присвистнул от удивления:

-Восемьдесят тысяч. Да люди за двадцать рублей готовы на убийство, а тут вон сколько, - посчитав в уме, перевёл в цифры, – ежели, нынче «тачка» шесть тысяч стоит, то здесь аккурат тринадцать машин выходит, плюс ещё немного останется на мелкие нужды. Да за такие деньги они глотки друг другу перегрызут. Главное «керосин» грамотно расплескать.

Молодой черт похвалился:

- Да знаю, знаю. Я через отца одного из наследников начну действовать. Через него и сынишку собью с «панталыку», а дальше всё само пойдёт. Главное наш интерес не упустить, - и хлебнув из чарки шнапса, добавил,– одно мне не ясно, почему они на деньги зарятся. Понимаю, когда «люди гибнут за металл». По крайней мере, из золота можно хоть рюмку сделать или вилку. А здесь обычные цветные фантики, сегодня на них что-то можно купить, а завтра будут ненужными бумажками на дороге валяться. Странные всё-таки эти людишки. Хотя давайте лучше выпьем за нас рогатых, – и опрокинув остатки пойла, заметил. - Всё – таки шнапс это самое то. Не понимаю, как люди могут пить красное вино? Да ещё сладкое. Фу.

После того разговора прошло всего с неделю. Но интересная штука жизнь, каких она только сюрпризов не преподносит. Не устоял перед большими деньгами один из братьёв. Да, да, которого звали Левкой. Не выдержал искушения наследством, а подтолкнул его к этому, родной отец Виталий. Вроде и мужик неплохой, а тоже глаза загорелись. Вот они вдвоём и взялись за тётю Зину. Передачи ей в больницу каждый день носят, ухаживают, ровно за малым дитём, а самое главное, Надежду подарили, дескать, есть один врач в области, который от всех болезней излечивает, и ежели она дом свой и наследство на них отпишет, то отвезут они голубушку к этому доктору и поставит он её на ноги. Вот такие дела. Тёте Зине, видать, так жить хотелось, что подписала все бумаги, не задумываясь. Увы, чуда не произошло, и через месяц она представилась. Собрались тогда всей роднёй завещание читать, а в нём прописано, что дом и деньги на сберкнижке переходят в собственность Лёвки и отца его. О других родных племянниках и родственниках дяди Сани даже и полсловечка нет. Вот такие дела. А ведь ещё недавно предупреждала старая одинокая Монашка, та, что за церковью жила в маленькой хатке. Да, да, при случайной встрече она и высказала Виталию прямо в лицо:

- Не будет счастья тому, кто чёрта слушает. А он рогатый у тебя за спиной в ухо шепчет, да хвостом трясёт. Пойдёшь с ним, навсегда украдёшь будущее своих детей и внуков. Запомни: «Навсегда украдёшь будущее своих детей и внуков!»

Повернулась и пошла в своём чёрном монашеском платье. И такая Правда была в её словах, что даже Виталий, впустивший в свою душу нечистую силу, засомневался, так ли он поступает. Но тяжело бороться с чёртом, если у тебя на шее Креста нет. Проиграл Виталя. И закрутились, завертелись судебные тяжбы. Несколько сестёр в суд подали на Лёву. Вот уж черти обрадовались, стали руки потирать, но опять вмешалась Праведная Монашка. После службы в Храме подошла к Андрею и сказала:

- Не судитесь с братом. Через несколько лет деньги превратятся в ништо, дом уйдёт к чужим людям, а кто обокрал близких, тех Господь накажет. Придёт твоё время, уйдёшь на небеса, а там в глаза родителей глянуть будет не стыдно, потому, как совесть чиста. Ступай с Богом.

И не стали судиться с Лёвкой никто, вроде как наследство стало неинтересно людям. В одну из ночей собрались черти на свой шабаш, подвести итоги. Молодой опять стал хвалиться, а старый чёрт, потирая руки, сказал:

- Первый шаг они сделали, теперь надо, чтобы сделали второй, а потом ещё, ещё, и прямиком в ад. Люди то думают, что мы за них горой стоять будем, а у нас здесь свой расклад, потому как нет ничего приятнее, чем растерзать человека который тебе поверил. Так, что дерзай молодёжь, «рви» этих людишек.

А молодому бесу много ли надо, разрешение на подлость дано, вот он и решил:

- Лёву с Виталием более Никола не защищает, потому, как они сами всё это дело учинили. Пришло время детей их наказывать и отправлять Виталия в петлю.

Вот такие дела творились в селе. А жизнь продолжалась. Скоро сгорела мельница, где черти собирались. Кто огонь пустил, так и осталось загадкой, может нечисть по неосторожности, а может и люди постарались? Неизвестно. Одна только куча горелого кирпича рассыпалась на том месте. А по весне, паводком размыло плотину, и всего один небольшой ручеёк остался от некогда большого пруда. Пришло время, и Монашка представилась Господу. Провожая её в последний путь всю душу вложили в свои песни певчие. И настолько они за сердце брали своими чистыми голосами, что многие люди плакали. Но не гоже сильно горевать, не по Христиански это. Помянули добрым словом Праведницу, и опять жизнь потекла своим чередом. А Виталий велел сыну деньги на сберкнижку положить, чтоб целее были, сынок к тому времени в райцентр перебрался. Но тут в стране грянул экономический хаос и все сбережения пропали. У дома, который в наследство достался, отвалился угол, пришлось продать за «смешную» цену. А следом уже и настоящее горе постучалось в дом. Померло его дитё. Но это оказывается ещё не всё. На девятый день после поминок у светофора любимую жену сбило машиной насмерть. Совсем Лёва растерялся, а Виталий вспомнил слова монашки: «Навсегда украдёшь будущее своих детей и внуков». Так оно и вышло. Лишил он потомков своих будущего. И вдруг оказалось, цели то в жизни нет. Ради чего жить? Маялся, маялся Виталий, потому как все от него отвернулись и не нашёл ничего лучше, чем петлю- удавку на шею набросить. Повесился, и кому хорошо сделал? Да никому. И отправился он сразу в ад, причём навсегда, потому, что нет страшнее греха, чем наложить на себя руку. Да, да, даже разбойников Господь прощает, а вот самоубийц никогда. А ведь начиналось всё с восьмидесяти тысяч рублей. Вот и думай, стоит ли продавать свою душу за деньги? Решай сам.

 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 2. Оценка: 2,00 из 5)
Загрузка...