Занавеска цвета слоновой кости  взмахнула матерчатыми крыльями,  упорхнув  к самому потолку. Ветер, просочившийся сквозь открытое окно, закружил ее в чувственном танце. Маргарита следила за каждым движением новоиспеченной парочки, улавливая еле слышный шелест. В вечерних сумерках занавеска напоминала изящную танцовщицу, платье которой, взлетая под звуки музыки, обнажало невидимые ноги. На миг девушке показалась, что она слышит шепот, молящий о помощи. Разве может кусок материи так стремиться к свободе? Висишь вот так на волоске от своей мечты, казалось бы, еще чуть-чуть и улетишь из своей тюрьмы, отделаешься, наконец, от «карнизовых  кандалов», но тут приходит человек и закрывает окно, за которым жизнь, свобода. Каким-то резким рывком Марго метнулась в сторону распахнутого окна, и небрежно оторвав измученную  занавеску,  швырнула ее вниз, с пятого этажа. Ветер, недолго думая, подхватил на лету свою подругу, не дав ей разбиться о неожиданную действительность. Люди, снующие внизу отрывали глаза от своих навороченных гаджетов, наблюдая за Марго, которая кричала что-то невнятное вслед улетающей занавески. С небес Марго вернула мамина рука, ухватившая ее за шиворот.  На миг Маргарита разглядела силуэт человека, невольного  очевидца всего этого представления. Мужчина расплылся в глазах девушки, превращаясь в абстрактное пятно.  Занавеска, покружив по дворику, улеглась на пыльном асфальте. Чьи-то грязные ботинки прошлись по струящемуся силуэту. Не долог был ее полет.

-Да ты с ума сошла. Что на тебя нашло?

Мама  рухнула на диван, теребя в руках шейный платок.

-Как же я устала. У всех дети как дети, а ты!

Мать и дочь, наконец, встретились глазами.

-Зачем ты это сделала? Марго заметила, как рука уже немолодой женщины устало повисла с дивана. Она старалась понять поступок дочери, которая так стремительно превращалась в молодую женщину. А ведь  совсем недавно ее девчушка играла в куклы,  увлекалась астрономией. Казалось бы, еще вчера Маргарита всю ночь напролет могла любоваться звездами, через подаренный папой телескоп. Но время не стояло на месте. Девушка повзрослела, папа умер, телескоп отправился доживать последние дни в шкаф, а звезды в небе заменил говорящий ящик, развлекающий Маргариту до самого рассвета. С этим ящиком людям не до звезд.

-Я хотела освободить ее.

-Ты сейчас о занавеске говоришь? Да это всего лишь тряпка.

-Тогда и не о чем переживать.

Женщина тяжело вздохнула. Анна работала не покладая рук, чтобы поставить на ноги свою единственную дочь: стояла за прилавком, на выходных подрабатывала посудомойкой,  в надежде, что однажды дочка освободит ее от вынужденного рабства.  Подруги Маргариты получили высшее образование, обзавелись детьми, но Марго не спешила взрослеть. Девушка мечтала о волшебстве, хотя в ее годы людям полагается мечтать о чем-то более реалистичном. Ей хотелось познать мир, стать очевидцем чего-то грандиозного, неподдающегося описанию. Погруженная в раздумья, Марго взялась за очередную книгу. Подняв глаза, она увидела мать, стоявшую в дверях с грязным лоскутом некогда струящейся ткани. Со слезами на глазах мама пыталась разгладить «зановеску-путешественницу», которая была усеяна отпечатками от грязных подошв. Марго почувствовала, как в груди вырос печальный комок, заполняющий всю пустоту.

-Отстираю,- как бы оправдывалась женщина.

Марго отвернулась и начала считать в уме. Она всегда так поступала, когда боялась расплакаться. Раз, два… Девушка считала, еле передвигая губами, а слезы все текли наперекор бессмысленным цифрам. Мама подошла к дочери, приобняв ее костлявые плечи. Анна была уверена, что дочь плачет по испорченной занавеске.

-Ну же, вытри слезы. Хочешь, завтра же купим новые шторы? Мне и самой эта занавеска не очень-то нравилась.

Вечером до Маргариты долетел обрывок телефонного разговора. Анна жаловалась своей подруге: « Да, представляешь? Захожу в комнату, а она занавеску выкинула из окна, свесилась всем телом и кричит что-то, размахивает руками. Да что ты! Какой парень! Нет у нее никакого парня и друзей нет, все подружки замуж повыходили, разъехались, кто куда. Даже не знаю что мне с …»

Марго захлопнула дверь, через которую отчаянно пробивался искусственный свет.

-Может и вправду стать нормальной? Научиться готовить, влюбиться! Что там еще полагается нормальным людям? Она посмотрела на себя в зеркало, откуда  на Маргариту поглядывала молодая рыжеволосая девушка, с бесцветными ресницами. Дождавшись, когда мама погасит свет в своей комнате, Марго распахнула незашторенное окно, которое отражало в себе здание напротив.  В голове нарисовался образ мужчины, которого она так и не успела разглядеть сегодня вечером. Любопытство, пустившее корни в сознании девушки,  разрослось до немыслимых масштабов. Казалось,  еще немного и интерес  хлынет из носа, как кровь после солнечного удара. Марго достала из шкафа свой старый, пыльный телескоп. Девушка понимала, что следить за людьми нехорошо, и как только решила бросить эту глупую затею, так и не утолив голод своего любопытства, вдали  выросла  фигура того самого незнакомца. На вид ему было лет 40. Темноволосый мужчина был одет в коричневый костюм, теребя в руках что-то похожее на курительную трубку. Совсем растерявшись, Марго направила телескоп на звезды, упорно изображая астролога со стажем.

-Если вы ищете звезды, советую отказаться от этого занятия. Небо усеяно тучами, обещали дождь.

Голос раздался совсем близко, как будто мужчина находился в той же комнате, что и Маргарита. Марго  отскочила от окна, не веря своим ушам.

-Не удивляйтесь. Порой происходящее не поддается объяснению, - продолжил мужчина.

-Кто вы? Голос Маргариты  по сравнению с голосом ее собеседника  прозвучал совсем тихо.

Мужчина не ответил.  Внезапно Марго почувствовала силу, которая подтолкнула ее вперед. Споткнувшись о собственное окно и потеряв при этом тапочек, Маргарита пролетела над уютным двориком, очутившись в здании напротив. «Этого не может быть»,- прошептал испуганный голос. Мужчина ухватил озадаченную девушку за локоть, не дав ей упасть. Комната, увешанная картинами в человеческий рост, освещалась торшером с красным абажуром, от которого гостиная тонула  в алом полусвете. В прихожей  разгуливали два фламинго.  Не каждый может похвастаться наличием столь экзотических питомцев. Марго только и успевала  поворачивать голову, разглядывая новую диковинку. Совсем неожиданно для нее из картины, каких миллионы вдруг вышел человек, как выходят люди из автобуса, опаздывая на работу. Казалось, холст, ожив, выпустил наружу одного из своих персонажей. Молодой человек, одетый как истинный джентльмен, чуть заметно кивнул, снимая белые перчатки. Девушка ущипнула себя, но вдруг с ужасом отдернула руку, испугавшись, что тем самым рассеет волшебство.  К счастью, все повторилось опять, когда из  очередной картины выпрыгнула молоденькая девушка в воздушном платье, кокетливо поправляя шляпку.  Странности на этом не закончились.  Один из жильцов этой удивительной квартиры, попугай Джереми, требовал подать ему кубинский ром, в противном случае птица угрожала своему хозяину самоубийством. Маски, заполняющие промежутки между полотнами, гримасничали, как малые дети, скалясь и высовывая языки. Все происходящее ничуть не удивляло пришельцев из именитых картин. То тут, то там мелькали лица, знакомые по произведениям известных художников. Один из гостей гонялся за фламинго, другой настраивал рояль, остальные расположились на зеленом диване. Вся канитель  напоминала красочный сон, после которого, обычно не хочется просыпаться. Но и в картинах жизнь кипела, наполняя и без того шумную комнату  яркими огнями и криками веселья. Марго остановилась перед холстом, обитатели которого махали руками, зазывая девушку присоединиться к ним.

-Огюст Ренуар «Бал в Мулен де ла Галетт», вам знакома эта картина?

-Они как живые!

-Да, они живые, почти как мы с вами. Только не говорите, что картины в вашем доме не оживают. Не поверю!

Мужчина хитро прижмурился, и весело цокнув языком, увлек  Марго в картину, из которой доносились звуки музыки. Один из кавалеров подбежал к только что прибывшей  паре и потянул Марго за собой.

-Вы позволите?

И девушка закружилась в танце: краски слепили глаза, мелькая яркими разводами.  Как же прекрасно было танцевать  в картине самого Ренуара. Следующий танец Марго с удовольствием подарила своему спутнику. Они кружились среди пышных юбок, улавливая обрывки разговоров. Маргарита потеряла счет времени, с головой погрузившись в искусство.  «Ах, если бы этот вечер не кончался».

-Нам пора, скоро утро, - слова прозвучали как приговор.

Взяв под руку своего друга, Марго направилась к окну, из которого была видна ее комната и телескоп, понуро ожидавший, когда его отправят обратно в шкаф.

-Я так и не спросила о самом главном. А теперь понимаю - ни к чему все это. Порой происходящее не поддается объяснению, ведь так? Маргарита улыбнулась, цитируя нового друга.

Мужчина кивнул, помогая Марго подняться на подоконник. Он не спешил выпускать из замазанных краской рук хрупкую ладонь Маргариты.

-Как вас зовут?

-Пьер.

-Пьер, мы ведь еще встретимся?

Вопрос был заглушен раскатом грома, который растекся по земле весенним дождем. Утром Марго очнулась на полу. Ее разбудил беспокойный голос матери.

-Маргарита, да что случилось? Поднимайся. Вот так. Идти можешь? Захожу утром в комнату, а ты лежишь тут, на полу.

-Мама, Пьер!

Маргарита подбежала к окну, в надежде увидеть таинственного незнакомца, но на месте той самой пятиэтажки, красовался новенький подъемный кран, вокруг которого суетились рабочие. Неужели ничего этого не было? Неужели фламинго, попугай Джереми  и ожившие картины всего лишь плод ее  измученного воображения?

-А где же здание?

-Вот,  построят, и будет тебе здание.

Мама напоила Марго горячим чаем, а когда убедилась, что с дочерью все в порядке начала о чем-то воодушевленно рассказывать. Маргарита  не слушала ее, но вдруг вскочила с места, хватая мать за руку.

-Что? Мама, что ты только что сказала?

-Говорю, картина известного художника, кажется, Пьер Ренуар, точно, Пьер Огюст Ренуар. Открываю сегодня утром журнал, а там эта картина. Я так удивилась! Девушка, ну, вылетая ты, как будто с тебя срисовали. Побежала к тебе, чтобы показать, а ты лежишь на полу рядом со своим телескопом, будь он неладен. Вот, сама посмотри.

На глянцевой странице была изображена рыжеволосая девушка, печально глядевшая в пустоту. Надпись, выделявшаяся на фоне статьи, гласила: «Портрет Марго» художник Пьер Огюст Ренуар.