Уверяю вас, единственный способ избавиться от драконов  - это иметь своего собственного.   Евгений Шварц

Когда принцесса была ещё маленькая, крёстная подарила ей дракона. Дракон был прехорошенький: размером с таксу, с зелёным гребешком на спине, пятнистый, зубастый, лупатый… Он ходил за хозяйкой по пятам и пыхал на принцессиных обидчиков карманным ласковым пламенем. Просто прелесть!

Правда крёстная, вручая подарок, шепнула принцессе нечто странное: мол, если та до своего 18-летия не отучит дракона плеваться огнём, то её, принцессу, ждут ужасные испытания… Крестница послушно кивнула, схватила подарок и побежала в сад – носиться по дорожкам, бултыхаться в фонтане, глядеть, как дракон гоняется за бабочками и распугивает синиц. Про предсказание крёстной она, разумеется, тут же забыла. Да и чего можно ждать от шестилетней девчонки, получившей в подарок живого дракона!

Тем более, если девочка эта – настоящая принцесса...

 

Время шло, принцесса взрослела, дракон подрастал. Теперь он был размером с овчарку, и пламя, вырывавшееся порой из пятнистой пасти, напоминало уже не огонёк свечи, но языки разгоравшегося под ветром костра. Он по-прежнему не отходил от хозяйки ни на шаг. Все слуги в замке предпочитали держаться от зверюги подальше, и даже сам король как-то подбирался на троне, когда принцесса входила в парадный зал в сопровождении верной рептилии. Не обходилось и без досадных происшествий: учитель географии, дерзнувший назвать её высочество избалованной бездельницей, был вынужден провести три недели в лазарете при королевской казарме, залечивая раны от ожогов и безмерно страдая от необходимости есть стоя и спать на животе, - он имел неосторожность, отчитывая принцессу, повернуться к дракону спиной. Принцесса, рассказывая за обедом крёстной о происшествии, так хохотала, что чуть не опрокинула чашку с какао. Гостья молча слушала и кивала – то ли соглашалась с крестницей, то ли находила подтверждение своим мыслям…

 

Когда принцессе исполнилось 15, она отправилась на первый в жизни бал. Дракона (который успел уже к тому времени дорасти до размеров взрослого быка) решено было оставить дома, дабы не смущать потенциальных претендентов на благосклонность Её Высочества. Принцесса лично напоила дракона настоем из сонной травы, посидела рядом, поглаживая зелёный гребень, дождалась, пока опустятся кожаные шторки-веки…

На балу было замечательно. Принцесса кружилась и смеялась, болтала и ела мороженное, и толпа кавалеров, готовых слетать за новой порцией, становилась всё гуще, - пока не появилась эта выскочка, принцессина дальняя родня, эта полукровка из Энского королевства! Она была красива, слова её были умны и остры, движения – грациозны, декольте – откровенно, и толпа поклонников вокруг принцессы стала таять, как снег на апрельском солнышке…

В общем, некрасиво тогда получилось: от соседского замка остались одни головешки, гости натерпелись страху, а соседский король, прежде чем отправиться приживалом к кузену в Энбург, навсегда разорвал с принцессиным папой дипломатические отношения. Отец был очень зол и решил строго наказать принцессу. Но, войдя на дочкину половину, встретился взглядом с внимательными глазами зелёной твари, лежащей у входа, постоял немного – и тихонько вышел, вежливо прикрыв за собой дверь. Передумал наказывать.

 

В день, когда принцессе исполнилось 18, дракон пропал. Проснувшись утром, она не обнаружила его у изножья кровати – и не поверила своим глазам. Она обшарила будуар, комнату для умывания, салон – дракона не было. Принцесса подошла к двери, отделявшей её покои от половины отца, и дёрнула ручку. Дверь не открылась: ну да, ещё бы, ведь она сама каждый вечер запирала её изнутри, дабы свести к минимуму мелкие домашние происшествия, связанные с воспламенением предметов и людей. Принцесса топнула ногой, повернула ключ и распахнула дверь: вот уж сейчас она задаст этим лодырям и тупицам, смеющим называть себя королевскими слугами и неспособным обеспечить сохранность самого любимого подарка Её Высочества!

Она зажмурилась, набрала в грудь побольше воздуха – и завопила… А вот и нет, вовсе не завопила, потому что звука не было: вместо крика вырывалось из её рта злое жёлто-синее пламя.

 

За последние два месяца король постарел больше, чем за предыдущие 20 лет: несчастье, постигшее его, требовало твёрдости и присутствия духа, но сил оставалось всё меньше. Проходя по сумрачным галереям, он с содроганием вспоминал, как рота кирасиров, закованных с ног до головы в железо, атаковала плюющуюся огнём принцессу, как её, связанную, с кляпом во рту, тащили коридорами замка, и перепуганное эхо удесятеряло скрежет и лязг доспехов…

В самом дальнем крыле, в круглой башенке, спешно оборудовали огнеупорную комнату. Там теперь огнедышащая принцесса и проводила свои дни и ночи.

Лучшие умы королевства были созваны на учёный совет. Кто-то вспомнил, что дракона подарила крёстная, послали за ней, но гонец вернулся ни с чем: почтенная дама несколько месяцев назад отбыла в неизвестном направлении, заявив слугам, что желает на старости лет повидать мир.

Многие пытались образумить узницу: придворные лекари, астрологи, монахи, - но любого, кто осмеливался войти к принцессе, ждала незавидная участь: злобное пламя калечило всех без разбору.

Король подумал – и объявил о награде: его величество пожалует полцарства тому, кто сумеет излечить его дочь от странного недуга, - ну, и вдобавок отдаст саму принцессу в жёны, если смельчак, конечно, того пожелает.

Кое-кто из обнищавших окрестных принцев явился попытать счастья, но все отправлялись домой ни с чем: те, что были посмелее, уезжали изувеченными, а те, что потрусоватей, обычно покидали замок, так и не решившись войти в комнатку в круглой башне. Очень уж страшно было.

 

А однажды в замок пришёл человек. Был он явно не из здешних, одет был небогато, весь скарб его умещался в небольшом узелке, и городская стража поначалу не хотела его впускать. Человека это, кажется, нимало не удивило и не смутило. Он попросил передать Его Величеству, что он хотел бы попробовать излечить принцессу от её недуга – и спокойно уселся ждать в тени городской стены.

Вскоре королевский секретарь лично явился, чтобы препроводить гостя во дворец. Незнакомца разместили в дворцовых покоях, правда, в самом дальнем крыле, подальше от досужих глаз, поближе к принцессиной башне. Секретарь вежливо поинтересовался, какую амуницию желает получить смельчак: огнеупорную кирасу, щит, шлем? Имеются также древние кольчуги, латы, отличные мушкеты! Впрочем, простите, мушкеты Его Величество выдавать строго запретил…

Но пришелец только улыбнулся и покачал головой:

- Благодарю, ничего не нужно. Просто передайте Её Высочеству вот это, - и он достал из котомки книгу, по виду весьма древнюю и зачитанную. «Dracones et eorum dominis» – «Драконы и их хозяева» - перевёл образованный секретарь, кивнул и спросил:

- А вы сами, сударь, когда намерены нанести визит Её Высочеству? Ну, чтобы я заранее предупредил придворных лекарей, на случай чего…

Но странный гость снова улыбнулся:

- Со временем, господин секретарь, со временем. Спешка тут ни к чему. Я только хочу попросить Вас, чтобы никаких других книг при этом принцессе не давали, - и вдруг по-мальчишески подмигнул собеседнику.

Секретарь ушёл озадаченным. Книгу показали королю, тот равнодушно глянул – и велел передать её принцессе с вечерней трапезой: хуже-то уж точно не будет, зато дочка, может, хоть в латыни попрактикуется.

Прошло пять дней. Незнакомец шатался по замку, болтал с прислугой, разглядывал древние шпалеры – и, вроде, вовсе не собирался идти к принцессе. Вместо этого он снова передал ей книгу.

- «Amor sui: amico an inimico?» - «Себялюбие: враг или друг?», - прочёл заглавие секретарь, кивнул, поклонился и отправился к королю. На этот раз король проглядел книгу чуть внимательнее. Вздохнул, удручённо покивал. Велел отнести фолиант дочери.

Так и повелось: раз в 5-7 дней пришелец передавал принцессе очередной трактат, тем и ограничивался.

Через два месяца король призвал его к себе. Молча всматривался в лицо незнакомца (слишком мудрые, слишком древние глаза на лице мальчишки), покряхтывал, покашливал… Спросил:

- Скажи, чужеземец, как ты узнал про нашу беду?

- К матери приехала давняя её знакомая, Ваше Величество, она рассказала о вашем горе.

- Кто была эта знакомая?

- Крёстная Её Высочества, сир.

Брови короля на миг удивлённо взлетели – и вновь обречённо сошлись на переносице.

- Ответь мне, как намерен ты лечить мою дочь? – в вопросе не было ни угрозы, ни надежды. Только смирение с неизбежным поражением.

- Я хочу показать ей её истинное лицо.

Король вновь приподнял брови:

- Но как ты сделаешь это?

Пришелец извлёк из кармана овальное зеркало на витой железной ручке, протянул его королю:

- Взгляните, Ваше Величество. Оно отражает то, что мы есть на самом деле, а не то, чем мы себе кажемся.

Король неспешно поднёс мутный овал к лицу – и глянула на него из зеркала морщинистая, усталая, старая-престарая черепаха. Встретившись с ним взглядом, она отвернулась и медленно втянула голову в твёрдый, надёжный панцирь. Стекло помутнело. Король ещё какое-то время глядел, не мигая, в эту немую пустоту, потом возвратил зеркало владельцу:

- Понимаю. Твоё зеркало не врёт, знахарь. Скажи, а что видишь в нём ты?

- Иногда я вижу в нём звёзды, сир. Иногда – испуганного воробья. Но в последнее время, всё чаще и чаще, я стал видеть там моё собственное лицо.

 

Когда он подошёл к комнатке в круглой башне, был вечер, во дворце зажигали свечи, слуги в столовой звякали тарелками, накрывая на стол, а дворцовые сквозняки гоняли по коридорам ласковый запах сирени.

Он вошёл и затворил за собой дверь.

Принцесса стояла у окна и, запрокинув голову, смотрела сквозь решётку на горящие закатным огнём облака.

Она медленно обернулась к нему, вгляделась в серьёзное, бледное лицо…

Тихо сказала:

- Я ждала тебя. Я прочла все твои книги, и не по разу. Мне кажется, я понимаю теперь… Скажи, ты поможешь мне? Говорят, только ты и можешь помочь. Говорят, ты искусный лекарь, и у тебя есть какое-то чудо-средство… Видишь, дворцовые слухи доходят даже сюда, - она скорбно усмехнулась. – Подойди!

Он шагнул вперёд и молча протянул ей зеркало на витой железной ручке.

Принцесса жадно схватила его, поднесла к лицу, всмотрелась…

- Фальшивка! Дрянь! Подлая стекляшка! – зеркало впечаталось в стену. Звякнуло, расколовшись, стекло, железная оправа гулко стукнула об пол.

Принцесса чувствовала, как рвётся изо рта знакомое злое пламя, как радостно будет дать, наконец, ему волю… Но незнакомец вдруг шагнул вперёд, встал почти вплотную – и тогда она разглядела своё отражение в его невесёлых, мудрых, как время, глазах.

В них отражался свирепый, оскаленный, мерзкий дракон.

Несколько мгновений смотрела она в эти безжалостно-честные глаза, потом, задрожав, закрыла лицо руками, рухнула на колени и горько, как маленькая, заревела.

 

Он поднял её с колен, уложил на кровать, сидел рядом, держал за руку. Говорил ей о далёких странах, где люди постигли тайну жизни, и теперь там нет ни драконов, ни горя, ни смерти, и мы обязательно найдём такую страну, а если и не найдём – не страшно, потому что всё равно, так или иначе, всё всегда заканчивается хорошо, и даже не заканчивается вовсе, а это просто начинается что-то новое, впрочем, это новое и не начинается, а всегда поджидает тебя за углом, и от тебя только зависит, когда и куда ты повернёшь, хотя, конечно…

Когда принцесса проснулась, было уже утро. Она была в комнате одна. Или нет? Она вскочила и огляделась: на подоконнике, подставив солнышку бородавчатый бок, сидел, зажмурившись, мелкий, не больше таксы, дракон.

 

Свадьбы не было, был только прощальный ужин перед долгой дорогой: путь молодым предстоял неблизкий, и проделать его они собирались пешком.

Долго спорили, стоит ли брать в дорогу дракона, но тот так поднимался на корявые задние лапки, так лизал хозяйскую руку, так преданно пучил глаза, что не взять было невозможно. К тому же, вместо пламени вылетали теперь из его пасти разноцветные мелкие лучики, танцевали на хрустальных кубках, зажигали огнём старые витражи, играли радугой на шёлковых гобеленах… Это было очень, очень красиво.