Право Шелдона

В камере было тихо, сухо и даже солома в тюфяке не воняла плесенью. Тюрьмы тут довольно ухоженные. Келлейн имел возможность сравнить: за годы скитаний повидал множество подобных мест. Интересно, почему здесь так?

Похоже, он произнес фразу вслух, потому что один из сокамерников, сухопарый старик, по виду из благородных счёл нужным ответить.

– Это оттого, что заключённые тут не задерживаются. Камеры для висельников. Никто не успевает нагадить – тут не сидят больше пары дней.

Понятно. Что ж, к этому всё и шло. Нет, Келлейн не мог пожаловаться. По крайней мере, их не заковали в цепи и не бросили в какой-нибудь каземат с сырыми стенами и голым полом. Вполне приятная камера, с широкими лавками и сносными тюфяками. Возле двери даже висел настоящий масляный светильник – немыслимая роскошь для подобного места.

– Что? – очнулся от раздумий третий заключённый, светловолосый северянин. – Что это значит?

– А что неясно? – сварливо ответил старик и, ёжась, натянул воротник рубашки повыше. – Нас всех завтра повесят. Или не завтра.

Северянин рывком поднялся с лавки и принялся мерить шагами каморку. Четыре шага влево, разворот, четыре вправо, разворот.

– Я ничего такого не сделал, – загремел светловолосый. – Я просто хотел увидеть короля. А меня запихнули сюда! Что же это за правосудие?

Его привели нынешним утром, он всё ещё был полон энергии и, по-видимому, не осознал в полной мере, во что вляпался. Оказавшись в камере, пробовал разговорить соседей, бормотал обычную в таких случаях чушь о том, что невиновен и попал сюда по ошибке, однако быстро отстал, видя, что слова никого не трогают. Келлейн запомнил лишь, что родом северянин из Метгарда и зовут его Херш.

Высокий старик уже находился в тюрьме, когда привели Келлейна, всё время пребывал в мрачных раздумьях и не проронил ничего, кроме нескольких малозначащих слов. Фраза, сказанная им минуту назад, была первым внятным ответом.

– Увидеть короля, – пробормотал старик озадаченно. – Что за времена пошли? Теперь каждый оборванец считает, что Его Величество обязан уделить ему своё монаршее внимание. Неудивительно, что ты попал сюда, метгардец. Странно, что тебя вообще не порешили на месте за дерзость.

– За что? – заморгал Херш. – За просьбу об аудиенции? Хороши у вас тут порядки, ничего не скажешь.

Старик фыркнул и отвернулся. Похоже, на сегодня его запас слов закончился. Один из местных дворян, не иначе. Хорохорится, будто сидит в фамильном замке, а не в темнице. Келлейн повидал таких достаточно. Ничего. Виселица уравнивает всех.

– А ты что скажешь, огненноволосый? – посмотрел северянин на Келлейна. – Ты тоже считаешь, что бросать добрых людей в тюрьму ни за что – правильно?

– Не знаю.

Келлейн пожал плечами, и тут же пожалел об этом – боль немедленно напомнила о себе. Лучше не двигаться совсем. И не разговаривать.

Метгардец выжидающе смотрел, но Келлейн больше не проронил ни слова. Херш крякнул и махнул рукой.

– С кем я разговариваю? Здесь же отбросы – воры и убийцы…

Он резко сел на лавку и обхватил голову руками.

Так они и сидели, пока за дверью не послышались голоса. В замке щёлкнул ключ.

Заключённые встрепенулись.

В камеру зашли два стражника. Каждый держал по короткому мечу и факелу.

– На выход, висельники.

– Уже? – сказал северянин и растерянно заозирался.

Странно. Вроде близился вечер.

– Встаём, встаём, – терпеливо сказал стражник. – Выходим. Всё узнаете сейчас.

Первым поднялся старик. Он величественно прошествовал к выходу, держа спину прямо, словно проглотил палку. Северянин послушно проследовал за ним. Келлейн, кряхтя от боли и нарочито сильно прихрамывая, потащился за ними.

В коридоре их ждала не тюремная стража, а шестеро суровых воинов в красных мундирах. Гвардия.

Что же происходит? Куда их ведут? И даже руки оставили свободными. Впрочем, страже опасаться нечего: в гвардии неумех не держали.

– Вперёд, – скомандовал один из гвардейцев и зашагал первым.

– Куда мы идём? – спросил Херш.

– Вам скажут, – отрывисто произнес тот же воин.

– Право Шелдона, – пробормотал старик.

Гвардеец одобрительно хмыкнул.

Остаток пути прошёл в молчании. Впрочем, идти оказалось недалеко. Их завели в просторную комнату, освещённую множеством свечей.

– А вот и господа преступники!

Стройный дворянин средних лет в элегантном чёрном костюме поднялся с кресла, раскинув руки в шутливом приветствии. Гвардейцы усадили заключённых на длинную скамью и вышли, притворив дверь. В их присутствии и не было необходимости: комнату разделяла на две части надёжная решётка, и преступники никак не могли навредить ухмыляющемуся щёголю. Кроме него в комнате находился лишь маленький человечек, стоящий за высокой конторкой, из-за которой виднелась лысая голова.

– Итак, – сказал дворянин,  – меня зовут граф Дарси, и я должен кое-что сообщить вам. Буду краток, чтобы не тратить ваше драгоценное время: его у вас осталось немного.

Он хохотнул, но шутки никто не оценил.

– Итак, сверим списки. Найджелл?

Человечек за конторкой зашуршал бумагой.

– Гм… Лоис Валентайн.

– Кто из вас Лоис Валентайн?

– Проклятье, Сесил, ты прекрасно знаешь, кто я такой, – вспылил старик. – Я помню тебя ещё с тех времен, когда ты пускал пузыри в колыбели.

– О, конечно, – улыбнулся граф. – Простите мою забывчивость. Я привык именовать вас согласно титулу,  лорд Кросби. То есть, конечно, бывший лорд.

– Уж не твоими ли стараниями?

– Нисколько, – отмахнулся граф. – Дальше, Найджелл.

– Херш из Йарна.

– Это я, – отозвался северянин.

– …и некто Келлейн.

– Хорошо, – заключил Дарси. – Давайте к делу. Завтра вы все будете повешены.

Последовала пауза, но никто не проронил ни слова.

– Но у одного из вас есть шанс.

Граф заложил руки за спину и принялся неторопливо расхаживать.

– С некоторых пор у нас появилась традиция. Один из приговоренных к казни может быть помилован и отпущен на свободу. При выполнении определённого условия.

Дарси замолчал и выжидательно посмотрел на заключённых.

– Что за условие? – хрипло спросил Херш.

Граф опустился в кресло и широко улыбнулся.

– Каждый из вас расскажет мне прямо сейчас по одной истории. Чей рассказ окажется самым интересным, того отпустят.

– Это… шутка? – пробормотал северянин. – Что тут за порядки? Вначале хватают ни за что, теперь предлагают поведать байку, и за это отпускают на свободу. Безумие…

Келлейн покосился на Лоиса. Тот криво улыбался.

– Не всё так просто, – покачал головой граф. – Я объясню. Как все знают, наш дорогой король Эдрик вовсе не старший сын в семье. Давным-давно было решено, что корона перейдёт к нему – так повелел король Уарет. Старший сын Уарета, принц Шелдон, к сожалению, очень слаб здоровьем. Он не может посвящать себя искусству фехтования, верховой езде, ораторскому мастерству и многим другим важным вещам, необходимым наследнику титула. Дни свои он вынужденно проводит во дворце. Оттого ли, или же по другой причине, но принц весьма сильно пристрастился к наукам. День за днём он проводит в чтении книг и свитков, слушает учёных и мудрецов со всех краёв мира. Ум его остёр, а знания столь обширны, что мастер Шелдон и сам стал писать трактат. Он решил составить величайший труд времён: историю и жизнеописание всех известных земель. Он изучил все признанные труды, выслушал каждого мало-мальски значимого учёного и картографа. Но этого мало. Его интересуют в том числе истории обычных людей. Каждый человек повидал в жизни что-то, и может об этом поведать. Разумеется, не все рассказы несут пользу для Шелдона. Большинство людей плетут разную чушь, а их истории похожи одна на другую: родился, вырос, трудился, женился, и прочий бред. Но тут решать принцу. История, которую он сочтёт интересной, спасёт рассказчика. Такое право Шелдону даровал герцог Такер, советник и «правая рука» Его Величества, из сочувствия к недугу принца. Разумеется, право помилования не касается убийц, разбойников и государственных изменников.

– Хороший расклад, – прогудел метгардец. – Значит, один из трёх.

– Нет, – качнул головой граф. – Завтра должны повесить одиннадцать преступников. Лишь одного помилуют. И то, если пожелает Шелдон. Кстати, желательно рассказывать историю из своей жизни. Все известные сказки и баллады принцу рассказали много раз.

– Не очень отрадный жребий, – тихо сказал Келлейн.

– Выбор за вами, – развёл руками Дарси. – Не хотите – не надо. Мне всё равно. Но на вашем месте я бы воспользовался даже такой возможностью.

– Тогда я готов, – Херш поднялся со скамьи. – Где ваш принц? Я расскажу ему такую историю, которая поразит его до глубины души. Именно за этим я и прибыл сюда, в Бреис, но король не пожелал меня выслушать. Что ж, пусть будет принц Шелдон. Где же он?

– А вы думали, принц лично почтит вас своим присутствием? – сухо спросил граф. – Говорите мне. Ваши слова запишут и передадут. До утра он примет решение. Какое бы оно ни было.

– Что ж, – молвил северянин. – Слушайте. Случилось это двенадцать лет назад…

***

Мне только лишь исполнилось двадцать три года, и я был молодым, но уже опытным охотником. Я бродил по диким местам, выслеживал редких тварей: за их тушки торговцы давали хорошие деньги. В ту пору карманы мои были пусты, поэтому я уже третью неделю рыскал у подножия Серых гор. Мне не везло – в сумке болталось лишь несколько перьев гарпий, найденных в старом гнезде. Нечего было и думать разжиться деньжатами за такой хилый товар. Припасы подходили к концу, и тогда я решился на вылазку в горы. Уж там-то, я знал, водились во множестве всяческие страшилища.

Я не спеша обшаривал ущелья и пещеры и постепенно продвигался вглубь гор. В первый же день мне посчастливилось. Я наткнулся на пещеру гоблинов и быстро расправился с ними, хотя их было четверо. Никудышные бойцы, скажу я вам. Обшарив пещеру, я нашёл много старых монет и, приободрившись, двинулся дальше. Я не разводил костров и не охотился, чтобы не привлекать внимания; ночью забивался в какую-нибудь щель и спал до утра.

Наконец на третий день я увидел странное место. Маленький водопад струился между двумя скалами, но к воде вело что-то вроде тропы, которая обрывалась около берега. И дураку стало бы понятно, что за водопадом скрывался вход в пещеру, и там кто-то обитал.

Я очень осторожно ступил за водяную завесу и вошёл в округлый тоннель. Крался вперёд на ощупь, не зажигая факела. Чем дальше продвигался, тем сильнее ощущал мерзкий запах, и вскоре понял, кто обитает здесь. Впереди забрезжил свет. Миновав несколько боковых ответвлений, я вышел к пещере с высоким сводом. Там горел большой костёр, отсветы которого я и увидел.

Запах не обманул меня: в пещере находились три тролля. Они сидели у костра, гортанно переговариваясь на своем мерзком языке, и смеялись. Один из них помешивал варево в большом котле, подвешенном над огнём. Остальные о чём-то спорили, почёсывая свои мохнатые зелёные шкуры. Я стоял в тени, пытаясь рассмотреть побольше. Мне было важно понять, только ли трое троллей живут здесь, или же где-то прячутся ещё твари. Однако, судя по всему, это были все обитатели: я заметил три здоровых пня, стоящих вокруг плоского камня – должно быть, обеденного стола.

Я отступил назад и направился к выходу из пещеры. Связываться с этой троицей было слишком опасно. Конечно, в пещере наверняка было чем поживиться, но я решил не рисковать. Так бы я ушёл и забыл об этой пещере, но, пробираясь мимо одного из боковых проходов, услышал звуки.

Я замер, пребывая в величайшем изумлении. Готов был поклясться, что слышу плач. Плакал ребёнок. Разумеется, вполне могло оказаться, что звуки издаёт какая-нибудь опасная тварь. Но что, если это и в самом деле человек? Мгновение назад я собирался навсегда покинуть пещеру, но теперь понял, что не смогу пройти мимо, не узнав, кто рыдает во тьме. С огромной осторожностью я двинулся на звук.

«Кто здесь?» – вопросил я. И мне ответили. «Помогите», – отозвался тонкий голос, и было в нём столько радости и облегчения, что больше я не сомневался. Сбросив заплечный мешок, я достал кремень и трут и в несколько ударов высек огонь. Я увидел ребёнка лет четырнадцати, исцарапанного, грязного, перемотанного веревками. Несомненно, он предназначался для ужина, и именно для него кипятили воду в котле. «Молчи, – сказал я, доставая нож, – сейчас я освобожу тебя, и уходим. Расспросы потом». Я рассёк путы и помог мальчику подняться.

Но судьбе не было угодно, чтобы затея вышла лёгкой. Как только мы направились к выходу, снаружи раздались топот и шумное сопение. Тролли направлялись сюда.

Я немедленно затоптал огонь, обнажил меч и отступил в нишу. Небеса благоволили мне в тот день: приближался всего один тролль. Я хорошо разглядел его: он держал горящую головню. Он громко шлёпал босыми ногами и шумно чесался. Когда он миновал то место, где я скрывался, свет от головни осветил мальчика, и тролль увидел, что верёвки разрезаны. Мерзкая тварь издала урчание, но в следующий миг я вонзил меч ей в спину. Тролль не ожидал нападения, и справиться с ним удалось легко. Я отрубил ему голову, чтобы быть уверенным, что убил.

И снова мы не успели уйти. Должно быть, шум драки услышали другие тролли, потому что один из них стал громко звать товарища. Не получив ответа, двинулся к нам. Бубня что-то недовольно на своём языке, чудовище приблизилось. Затем замерло и шумно принюхалось: должно быть, учуяло кровь. И снова судьба оказалась на моей стороне: видимо, тварь решила, что её товарищ вздумал сам полакомиться человеком и ринулась вперёд с обиженным рёвом. Во мраке пещеры я мог видеть лишь тусклое мерцание лежащей головни, и когда тень заслонила её, я нанёс удар.

Расправившись со вторым противником, я задумался. Стоит ли бежать сейчас, оставляя за спиной третьего тролля? Без сомнения, тот придёт в ярость и ринется в погоню. Не лучше ли покончить сразу с ним? Приняв решение, я последовал в главную пещеру, более не скрываясь.

Тролль ждал меня, вооружившись дубиной. Эти твари довольно тупы, но всё же он сообразил, что пропажа двух сородичей означала нечто опасное. Мы сошлись, и я нанёс пару пробных ударов. Тролль отмахивался дубиной. Нечего было и думать парировать удары огромной палки, больше похожей на бревно, поэтому я уклонялся, выжидая подходящий момент. Наконец, я сумел достать его. Тролль остановился и уставился на рану в боку. И тут я совершил ошибку. Думая, что победа уже в кармане, я потерял осторожность. Широко размахнувшись, я ударил мечом, намереваясь срубить твари голову, но в этот момент тролль двинул дубиной в мою сторону.

Дальше помню смутно. Меня растолкал мальчик. Я с трудом поднялся. Плечо превратилось в сплошной кровоподтёк и болело ужасно. К счастью, дубина лишь задела меня, и кости, по-видимому, остались целы. На полу валялся обезглавленный тролль, и его ушастая башка злобно скалилась в потолок. Об обыске пещеры уже не могло быть речи, поэтому я только подобрал меч. Мы ушли.

Я собирался идти тем же путем, что и пришёл, но мальчик сказал, что ему нужно в Тессалию. Чтобы попасть в Тессалию, сказал я, надо пройти очень далеко через горы. Гораздо разумней двигаться на север, к Метгарду. Мальчик уверенно ответил, что он знает путь по картам, и что это вовсе не далеко. Он не объяснил, что за карты, но я был слишком слаб, чтобы спорить, и согласился. Первый раз в жизни не я вёл кого-то через дикие места, а вели меня, причём делал это ребёнок.

По пути мы разговорились. Мальчик сказал, что зовут его Эдрик и что он принц. Признаться, я не придал этому значения. Мало ли, что болтают дети? Меня больше интересовало, как он оказался в этих диких местах. Ничего внятного Эдрик не ответил. Сказал лишь, что они искали древнюю крепость, но из всех спутников выжил только он, а потом его поймали тролли.

Мы и в самом деле через два дня вышли в южные предгорья. Я не мог поверить своим глазам, но передо мной расстилались просторы северной Тессалии. Эдрик уверенно направился на запад. Я едва уже волочил ночи, но ничего не оставалось, как следовать за своим удивительным провожатым. Вскоре мы наткнулись на какой-то старый тракт и идти стало легче.

Я надеялся, что мы наткнёмся на деревню, где я смогу найти целителя, но всё обернулось иначе. Должно быть, я надолго потерял сознание, потому что очнулся уже в кровати, а тело моё было заботливо перевязано. Как оказалось потом, я лишился чувств на дороге. Но нам повезло. Нас нашёл конный отряд тессалийцев, и Эдрик сумел как-то столковаться с ними. Клянусь, они с огромным удовольствием снесли бы мне башку или же просто бросили там, на обочине. Но вместо этого отнесли меня в свои казармы, где полковой лекарь врачевал мои раны. Тогда-то я и понял, что слова Эдрика не были пустой болтовнёй – он на самом деле оказался важной птицей. Однако мне не удалось ничего узнать. Тессалийцы лечили меня и кормили, но от этого я не стал им приятен. Когда я окреп настолько, что сумел сидеть в седле, они выдворили меня, наказав ехать вдоль гор до границы с Метгардом и никуда не сворачивать. Надо сказать, это было довольно щедро с их стороны. До границы я добрался благополучно.

***

Северянин замолчал, хрипло дыша. Писарь тихо скрипел пером.

– Всё? – поднял брови граф.

– Нет, не всё, – ответил Херш. – История моя не окончена. То есть, до недавнего времени я полагал, что она закончена. Но она получила продолжение. Совсем недавно я оказался в Бреисе. И узнал, что правит этой маленькой страной король Эдрик. Уж не тот ли это Эдрик, сказал я себе? И отправился прямиком к королю. Сердце моё говорило, что я прав, однако требовалось проверить.

– Что же дальше?

– А дальше… Стража у дворца посмеялась надо мной. Сказали, что к королю записываются на приём за несколько недель. И то пускают к нему важных господ, а не таких оборванцев, как я. Так они заявили. Обругали меня… Я, конечно, не мог этого стерпеть.

– Ты вступил в драку с дворцовой стражей. И угодил сюда.

– Да, – метгардец опустил голову, сжимая кулаки. – Но странно другое. Они славно намяли мне бока, надо отдать им должное. Но потом отпустили. Я добрался к себе на постоялый двор и заснул. А ночью пришли люди в красных мундирах. Так я оказался здесь. А теперь скажите мне, господин граф или как вас там: за что меня хотят повесить?

– Найджелл? – повернулся граф к голове за конторкой.

– Да, Ваше Сиятельство, – голова качнулась. – Здесь указано: распространение слухов, порочащих Его Королевское Величество.

– Проступок, граничащий с государственной изменой, - кивнул Дарси.

– Это не слухи, – рявкнул Херш. – Я рассказал чистую правду!

– Спокойно, – отмахнулся граф. – Даже если допустить, что сказанное – правда, это ничего не значит.  Мальчик, встреченный тобой, мог назваться кем угодно. Но детали совершенно неправдоподобны. Все эти тролли, гоблины – существа, истреблённые в далеком прошлом. Признайся: ты просто вспомнил одну из легенд своего народа и споро переделал её? А ребёнок, путешествующий в одиночку через дикие горы, – это ли не глупость?

Северянин шумно дышал. Ноздри его раздувались, лицо побагровело.

– И ещё кое-что, – добавил граф. – Ты рассказал интересную байку и приплёл в неё короля, но меня одурачить не сможешь. Король Эдрик никогда не был в Серых Горах, ни в детстве, ни когда бы то ни было. Я знаю это совершенно точно, ведь я был приставлен к нему с малолетства в качестве учителя. Твоя история напрочь лжива, северянин. Вот что я скажу.

Херш медленно сел и опустил голову.

– Но я передам её принцу Шелдону. Возможно, твоё воображение повеселит его. Теперь же я хочу услышать другого рассказчика.

Старик с достоинством поднялся.

– С твоего позволения, Сесил, теперь стану говорить я.

Граф милостиво кивнул.

– Я тоже хотел рассказать одну из историй молодости, но, услышав историю метгардца, я кое-что вспомнил. И поведаю об этом. Двенадцать лет назад…

***

Именно тогда погиб на охоте старый король Уарет, а принц Эдрик внезапно заболел. Его не выпускали из своих покоев больше трёх недель под предлогом лечения. Помнится, герцог Такер лично отдавал приказ. Но шептали, что принц вовсе не болен – он просто исчез. Не сам, разумеется: ему помогли бежать. Все знали, что король не просто так погиб на охоте, ему помогли. Разумеется, Шелдон не представлял опасности для заговорщиков – он не мог бороться за власть. Но Эдрику как наследнику грозила реальная опасность.

Герцог Такер уверял всех, что Эдрик лежит в постели, но на самом деле отряд немногочисленных верных короне рыцарей отправились с принцем в Тессалию. Ведь именно в Атрисе Эдрик провёл целый год и сдружился с принцем Йоаном. Там бы он был в безопасности. Но случилось иначе. Отряд заплутал и взял слишком сильно к северу. Они вышли к Серым горам в диких местах, много восточнее от границы с Тессалией. Командир понимал, что нужно вернуться назад и повернуть на запад, иначе можно заблудиться совсем. Однако принял другое решение – двигаться через горы. Вы можете спросить: почему же опытный воин решил пуститься в путь по опасным местам, кишащим разными тварями? Всё просто: он понимал, что герцог выслал погоню, и преследователи скорее всего отстают лишь на день, а то и меньше. Возможно, на дорогах в Тессалию уже расставлены засады. Поэтому они пошли через горы. Видимо, рыцари наткнулись на каких-то чудовищ, были вынуждены отступать и по пути разделились. С принцем осталось лишь несколько человек, и они заблудились. Что случилось после, я достоверно не знаю. Однако Эдрик и уцелевшие рыцари двинулись не на юг или запад, а на север. Объяснение этому я нахожу лишь в одном: принц решил искать Первую Цитадель. Он бредил легендами об элмарийцах с детства, он читал книги о них и изучал старые карты. Что сподвигло его искать легендарную крепость? Что он собирался там найти? И почему никто не отговорил его? Этого я не знаю. Однако, думаю, воины просто не знали, куда идти, поэтому доверились Эдрику. Конечно же, они не нашли и намека и на крепость. Отряд пропал бесследно.

Однако через несколько дней принц неожиданно объявился в Тессалии. Официально огласили, что Эдрика отправили туда на лечение, и мало кто знал правду. На самом деле герцог был в ярости. Никто так и не сумел объяснить, как мальчику удалось в одиночку выбраться из диких мест. Но теперь я знаю, почему.

***

Старик посмотрел на северянина, слушавшего рассказ с раскрытым ртом, затем вдруг поклонился ему, и степенно присел.

Граф молчал, постукивая пальцами по подлокотнику, и больше не улыбался.

– Что ж, – молвил он.  – Прелестно. Эта история еще лживее предыдущей. Ничего из этого быть не могло. И уж точно, Лоис, вы не могли быть свидетелем этих событий, особенно что касается того, что произошло – якобы произошло! – в этих горах. По-видимому, вы спелись с северянином ещё в камере и сочинили на двоих знатную небылицу.

– Действительно, Сесил, меня там не было. Но общую картину я знаю.

– Откуда вы можете это знать?

– Кое-что – от самого Эдрика.

– Чушь, – громко расхохотался граф. – Бред и околесица.

– Я честен, как никогда.

– Странно слышать о честности от человека, которого осудили, – Дарси наклонился вперёд, – за казнокрадство. Вы до умопомрачения правдивы, Лоис.

– Ты прекрасно знаешь, что обвинение надуманно, – рявкнул старик. – Герцог убирает верных короне людей.

– Вы чудо как верны. Настолько верны, что рассказываете эту нелепую историю лишь сейчас? Что же вы молчали все эти годы, Лоис? А я скажу, почему. Вас всё устраивало. До тех пор, пока вас лично не трогали.

Старик молчал, ненавидяще глядя на графа.

– Довольно, – поморщился Дарси. – Келлейн, верно? Говори, и покончим с этим. Поведай же и ты что-нибудь. Может быть, ты тоже расскажешь мне о троллях? Или о страшных интригах? Или же сказку о воинах-драконах, которыми так бредил Его Величество в детстве?

– Именно, – тихо ответил Келлейн. – Я расскажу о воинах-драконах.

Граф закатил глаза и скорчил гримасу.

– Каждый второй дурак пытается с умным видом рассказать небылицы о легендарных элмарийцах. И непременно клянётся, что доносит чистую правду. Так?

– Нет. Я расскажу сказку. Неправду. То, чего не было.

Келлейн обвёл взглядом комнату и прикрыл глаза, пробуждая в душе давно позабытые воспоминания.

– Далеко на юге, среди тёплых морей раскинулся остров: южный оплот бывший великой Элмарийской империи, последнее прибежище уцелевших элмари – драконьих всадников…

***

Во время войны Гнева и последующего распада Империи элмари были уничтожены. Но Южный Бастион уцелел: никто не мог подойти к острову по воде, надежно спрятанному среди рифов Бесконечного Архипелага. Власть императора рухнула, и править взялся последний из великих лордов. После корона перешла к его сыну. Так образовалась династия последних элмарийских королей.

Остров надёжно ограждался от внешнего мира, что помогло элмари не повторить участь собратьев с материка. Новости оттуда перестали поступать, и со временем знания о северных землях стали обрастать небылицами и превратились в нечто пугающее. Король своей властью запретил сообщаться с внешним миром.

Прошло много лет. Случилось так, что один юноша, сын правящего короля очень любил истории и легенды о внешнем мире. Он мечтал увидеть его хотя бы раз. Однажды он оседлал верного дракона – к слову, такого же юного по меркам своего племени – и отправился в путь.

Юность светла и задорна, в крови бурлит неиссякаемая энергия. Кажется, будто всё на свете возможно, что ты неуязвим, и так будет вечно. Не достигнув большой земли, принц увидел с высоты в глубинах океана серебристую спину морского змея. При мысли об охоте на легендарное чудовище юноша пришел в восторг. Не раздумывая, он направил верного дракона в атаку.

Драконы – сильнейшие твари из всех, повелители огня и неба. Но в царстве воды дракон уязвим. Два юных воина забыли об этом. Змей оказался побеждён, но дорогой ценой – тело дракона покрывали многочисленные раны, а крылья оказались сломаны. Всё, что он смог – дотянуть до голого скалистого островка посреди морской пучины. Как только нога принца коснулась тверди, последние силы оставили дракона, и он соскользнул в море. Два дня плакал принц, кляня себя за безрассудство. Он был в отчаянии. Он обошёл весь островок, но повсюду видел лишь морскую гладь.

Но ему повезло. Рыбацкий баркас, который отнесло ветром в эту сторону, спас его и увёз. Рыбаки дивились странному чужеземцу, коверкающему язык, одетому в чудные доспехи и одежду. Во время плавания в памяти принца ожили все сказки и легенды про большую землю, а вместе с этим вспыхнули старые подозрения. Он скрыл правду, назвавшись моряком с юга. Ему поверили. Да и что простые рыбаки могли подумать?

Они доставили юношу в свой посёлок, откуда он спешно бежал, терзаемый страхом перед своей участью. Он оказался на чужой земле, без золота, припасов, не зная толком языка и обычаев. Ему пришлось закопать доспехи – они были слишком приметны – и оставить лишь меч.

Этот клинок и стал его источником пищи. Принц стал ходить от города к городу, перебиваясь случайными заработками, охранять караваны с товарами, сопровождать состоятельных путников. Постепенно освоил язык и слился с тысячью других чужеземцев. Так проходил год за годом. И всё же юноша не терял надежды однажды отыскать дорогу домой. В каждом порту он искал корабли и расспрашивал о пути на юг. Капитаны лишь разводили руками: никто не ходил к архипелагу, в опасные южные моря, полные рифов.

Прошло много лет. Принц всё так же бродит по этой земле. Иногда он с надеждой смотрит в небеса, словно ожидая увидеть блеск драконьей чешуи. Но небо остается таким же спокойным и безучастным, как и всегда.

***

Келлейн закашлялся, прочищая пересохшее горло.

– Занятно, – проговорил граф задумчиво. – Очень занятно. Так вы говорите, это произошло с вами?

– Разве? – Келлейн прикрыл глаза. – Нет. Сказка. Небылица. Для принца.

– Откуда же вы её узнали? – Дарси наклонился вперёд.

– Откуда? Из песен менестрелей, рассказов в тавернах, услышанных разговорах на постоялых дворах. Слухов.

– Ясно, – казалось, граф был разочарован. – История интересная и могла бы сойти за настоящую. Однако и здесь имеется нестыковка. Первая Цитадель не могла располагаться на острове. Есть множество документов,  и в них ничего не говорится об острове. Я утверждаю это со всей уверенностью, ведь я служил Его Величеству именно наставником по истории.

– Я не говорил ничего о Первой Цитадели. Южная твердыня элмари именуется Бастионом. А про легендарную крепость островитянам ничего не известно.

Граф надолго замолчал. Перо прекратило скрипеть, и лысая макушка приподнялась над конторкой.

– За что вы здесь оказались? – осведомился Дарси, щуря глаза.

Келлейн пожал плечами: мол, сам бы хотел узнать.

– Недозволенное колдовство, – услужливо подсказала «конторка».

Брови графа взлетели.

– Немыслимо! Почему же вы здесь, а не в допросной инквизиции?

– Был, – подсказал писарь, шелестя бумагой. – Отпустили. Написано: не доказано.

И макушка закачалась, словно её обладатель испытывал бескрайнее удивление.

– Что ж, – во взгляде Дарси мелькнуло нечто похожее на сочувствие. – Редко, но бывает. Жрецы не могут ошибаться. Вернее, не любят признавать ошибки.

Келлейн молчал, прикрыв глаза.

– Знаете, – усмехнулся граф. – Периодически появляются сумасшедшие, рассказывающие истории о прошлом, объявляющие себя наследниками элмарийцев. Но всё это всем известные легенды или же выдержки из исторических трактатов. Всё, что известно об империи достоверно, мы знаем и так. И до сих пор никто не додумался измыслить, что существует обособленный осколок империи с сохранившейся династией элмарийского рода. Думаю, принц Шелдон будет доволен.

Граф поднялся и хлопнул в ладоши.

– Встреча окончена, господа заключённые. В награду за словоохотливость сегодня вас покормят хорошим ужином.

Когда гвардейцы выводили узников в коридор, Келлейн затылком ощущал пристальный взгляд Дарси.

Граф не обманул: ужин действительно оказался добротным. Келлейн наелся первый раз за несколько недель, и даже здоровенному северянину, похоже, хватило. Теперь метгардец сидел на скамье, обхватив руками колени, и отрешённо смотрел перед собой.

– Что ж, друзья, – сказал Лоис. – По-видимому, мне следует попросить у вас прощения. Мне пристало быть сдержаннее.

– Ты-то здесь при чём? – очнулся Херш. – Он просто не поверил нам. Но я рассказал чистую правду. Эх, если бы увидеть короля…

– О, нет, – покачал головой старик. – Не обманывайтесь любезностью графа. Мы для него – как отработанная руда. После того, что вы услышали о короле и герцоге, вас не отпустят живыми, что бы там ни решил принц Шелдон.

– Мы услышали то, что знает половина города, – буркнул Келлейн. – Даже мне, чужаку, это ясно.

Старик нахмурился и раскрыл рот, но тут же погрустнел.

– Может, ты и прав. Но не стоило злить Сесила. Меня-то они казнят. А вот кому-то из вас и в самом деле могло повезти. Но теперь – вряд ли.

– Значит это судьба, – сказал Херш.

– Что-то ты чересчур смиренен, мой друг, – ехидно заметил старик. – С Дарси ты вёл себя вызывающе. А как же твоя невиновность?

– Боги всё видят, – Херш опустил голову. – На своей родине я совершил преступление. Поэтому я оказался на юге. Но от судьбы не уйдешь. Что ж, так тому и быть.

За дверью послышались голоса. В замке заскрежетало, дверь распахнулась. Внутрь вступил давешний гвардеец. Найдя взглядом Келлейна, мотнул головой:

– Выходи.

И снова тот же путь, в знакомую комнату. Но на этот раз маленького лысого чиновника не было, а в кресле сидел бледный молодой человек с большими глазами. Дарси стоял за спинкой, внимательно глядя на арестанта.

– Здравствуйте, Келлейн, – тихо сказал юноша. – Я – Шелдон.

Келлейн осторожно уселся на скамью.

– Мне понравилась ваша история.

Дарси хмыкнул.

– Но остались непонятными некоторые моменты, – не обращая внимания на графа, продолжил принц. – Вы можете их пояснить?

– Всё, что мог, я рассказал, – вздохнул Келлейн. – Простите.

– Знаете, Келлейн, – начал Шелдон, смотря в сторону. – Мне недолго осталось.

Лицо Дарси исказилось страданием.

– Я не могу наследовать корону, – продолжал молодой человек. – Я ничего не решаю и ни на что не могу влиять. Я почти не выхожу из своих комнат. Ничего не вижу вокруг себя. Всё, что у меня есть – истории о других городах и землях. Пожалейте же меня. В первый раз за долгое время кто-то рассказал нечто новое и интересное.

– Шелдон, – мягко сказал Дарси, коснувшись руки юноши. – Не принимай близко к сердцу. Всего лишь глупая байка очередного бродяги.

– Это не просто байка, – отрешённо сказал принц. – Тут нечто большее.

– Мы оба с тобой изучали исторические трактаты. Ни в одном не указано, что за Архипелагом лежит остров. Ни в одном не говорится, что на острове уцелели какие-то остатки имперцев. Это просто бред. Он всё выдумал. Так?

И он гневно посмотрел на Келлейна.

– Ты много знаешь о прошлом, кузен, – тихо ответил Шелдон. – Но я знаю больше. В одной из старых книг упоминался Южный Бастион. Доселе я не понимал, где это. Теперь же ясно.

– Да мало ли какую крепость в древности могли именовать бастионом? – крикнул Дарси, всплеснув руками.

– Верно. Но лорд того Бастиона именовался Келлейном. Совпадение? Или имя, которое передают по династии? Позволь мне закончить этот разговор, кузен. Вы согласны, Келлейн?

Тот медленно кивнул. Граф скорчил гримасу и отступил за кресло.

– Почему принцу не пришли на помощь? Неужели не поняли, где искать?

– Возможно, что поняли, – кивнул Келлейн. – Что толку? Ваши города огромны и многолюдны.

– Я читал, что был способ. Элмари могли услышать друг друга на расстоянии. Это правда?

– Правда…

– Зов крови.

– Вы много знаете, – сказал Келлейн, помолчав. – Только Зов крови давно превратился в забавную считалку. Слова известны, но не работают. Чего-то не хватает. Знания утеряно. А слепо рыскать, привлекая внимания, никто не станет.

– Великие повелители драконов боялись показаться на материке?

– Скорее всего. Никто же не знает, как всё изменилось после Войны. Что великие маги прошлого, сокрушившие цвет войска элмари, остались в веках, а сегодняшние жрецы – лишь бледные тени их. Всё их могущество – пользоваться Шарами поиска, да бормотать старые пророчества.

Он замолчал, и некоторое время было слышно лишь прерывистое дыхание Шелдона и потрескивание свечных фитилей.

– Грустная история, – заключил Шелдон. – И незавидная судьба для наследника великого рода.

– Он делал, что было в его силах, – отвернулся Келлейн. – Кто мог совершить больше?

– Вы правы, – промолвил принц. – У каждого своя борьба. Каждый ищет собственный путь к победе. И кто знает, чем всё окончится?..

Он встрепенулся, будто сбрасывая непрошенные мысли.

– Вы ведь рассказали о себе? Да?

– Нет, – отвернулся Келлейн. – Просто байка. Всё, что я знаю. Отведите меня обратно.

– Сесил, – прозвенел голос принца. – Я хочу, чтобы помиловали именно этого человека. Он мне нужен.

Граф выступил из тени. Лицо его было сумрачно.

– А что же парень из первой камеры?

– Я изменил мнение.

– Он совсем мальчишка…

– О, боги! – оборвал юноша. – Сесил! Ты так говоришь, словно это я приговариваю людей к казни!

Он вскочил и гневно смотрел на графа. Тот отступил, примирительно выставив руки. Шелдон упал в кресло и обмяк.

– Я сказал своё слово.

– Твой выбор не должен пасть на этого человека.

– Но почему? – юноша широко распахнул глаза. – Это моё право. Кто может оспорить его?

– Герцог.

Плечи Шелдона поникли.

– Дядя? Почему?

– Кто знает? Возможно, эти россказни показались Его Светлости опасными. Хотя я и убеждал его. Оборванец никак не может быть тем, за кого себя выдает. Мы-то с тобой знаем, Шелдон! Люди элмарийского народа были низкорослыми, смуглыми, с горбатыми носами. Вспомни жизнеописания Лоуренса Великого!

– Я пойду к королю, – прошептал Шелдон.

– Ты знаешь, что это бесполезно, – сказал граф. – Стража!

Вошли гвардейцы. Келлейн встал.

– Может, это уже неважно, – произнес он, глядя на юношу. – Элмарийцы не были народом. Это был орден элитной гвардии, куда принимались люди разных народов сообразно их умениям и выучке, но никак не происхождению. Прощай, принц Шелдон.

– Это многое объясняет, – сказал Шелдон.

Он неловко встал и подошёл к решётке.

– Понимаю тебя. Трудно не опустить руки, зная, что от тебя ничего не зависит. Но даже в самой безрадостной судьбе случаются призрачные шансы на победу. Нельзя пренебрегать и малейшей лазейкой. Прощай, принц Келлейн.

Ночью Келлейн не спал. А утром пришли стражники, связали всем руки и вывели во двор, откуда им предстояло пешком пройти к собственным виселицам.

Их было одиннадцать человек, и они шли в окружении стражи по широкой улице, заполненной народом. Из толпы выкрикивали оскорбления, вслед арестантам летели камни и гнилые овощи.

– Зачем они это делают? – не выдержал Херш, пошатнувшись от удара камня, попавшего в спину. – Они даже не знают, за что нас приговорили!

– Что за глупый вопрос? – ответил сумрачно чернобородый здоровяк, шагающий рядом. – Толпу науськивают нужные люди, это же понятно. А чернь и рада…

– Добропорядочным горожанам не должно радоваться таким зрелищам, – упрямо сказал северянин.

– Кто сказал, что тут собрались добропорядочные? – хмуро пробурчал бородач.

– Вы правы, сэр Нолан, – спокойно сказал Лоис. – Не будем же терять достоинства, друзья.

Вот и конец пути: десяток виселиц с тяжёлыми, нарочито грубыми веревками. Стражники пинками загнали нестройную толпу осуждённых на деревянный помост – так, чтобы пленники встали напротив верёвок.

Келлейн видел, как волнуется толпа. Затуманенное сознание выхватывало отдельные лица, чтобы тут же снова забыть. В памяти крутились слова Шелдона. Теперь даже соломинка казалась спасением. Наверное, это будет выглядеть очень глупо – висельник, бормочущий стишок с помоста. Но какая теперь разница? И ведь всем на всё это плевать?

Что же делать?

Казалось, он выкрикнул эти слова в толпу, но на деле лишь невнятно шевельнул непослушными губами. Стоящий справа чернобородый неодобрительно покосился и гордо вскинул голову.

Впрочем, правды не узнать, а через несколько минут его не станет. Однако, терять всё одно нечего.

Келлейн прочистил горло и прошептал:

– Солнце над горизонтом взбирается,

– Птицы и травы от сна пробуждаются,

– Новому дню минуты отмерить,

– …девять.

– Чего ты там бормочешь? – удивленно спросил здоровяк. – Уже спятил?

– Вестника тень падает, скалится,

– Вновь призывает в дорогу отправиться,

– Дом свой навеки покинуть просит.

– …восемь.

Толпа шумела, раздаваясь в стороны. Стража поспешно расчищала обзор для высочайших персон: на церемонию казни пожаловал не кто иной, как сам герцог Такер, великий и всемогущий, окружённый гвардией в красных мундирах. Его Светлость уселся на крепкий стул чёрного дерева, рассеянно слушая расфуфыренного толстяка. Усталое лицо герцога изображало скуку.

– Но мимолётный порыв презираешь,

– Серость привычную вновь выбираешь,

– Праздности древа вступая под сень

– …семь.

Перед герцогом и свитой вышел Дарси. Развернул свиток, быстро зачитал список. Герцог равнодушно кивал, лишь при упоминании Лоиса и Нолана лицо его оживилось.

Внезапно людское море заволновалось, послышались испуганные крики. Серо-чёрную поверхность людского моря взрезал бело-голубой поток. Королевские латники бесцеремонно расталкивали людей древками копий.

– Король… – эхом прошелестело в толпе.

Да, это был он, Его Величество король Эдрик собственной персоной. С полуприкрытыми глазами и съехавшей на ухо короне, он механически переставлял ноги, позволяя вести себя вперёд. А за руку его тянул,  закусив губу от напряжения, не кто иной как принц Шелдон.

Даже с помоста было видно, как перекосилось лицо Дарси.

– Шелдон, – услышал Келлейн голос герцога. – Что всё это значит? Король болен, ему следует отдыхать. И тебе тоже.

– Королю должно знать, что сейчас казнят его подданных, – ответил юноша, тяжело дыша.

– Так ли? – участливо спросил Такер. – Ваше Величество! Хотели бы вы наблюдать казнь этих опустившихся оборванцев, или же изволите удалиться в свои покои?

Келлейн готов был поклясться, что в глазах монарха отразилось понимание. Мелькнуло, чтобы снова смениться рассеянным равнодушием.

– В покои, – сообщил он надтреснутым голосом.

Герцог виновато развел руками и сделал знак толстяку. Тот немедленно подскочил к королю и взял его под локоть.

– Но поворот роковой совершается,

– Сила внутри тебя пробуждается.

– Мудрость извне ты должен учесть,

– …шесть.

– Эдрик, – прогремело над толпой.

И толпа замолчала, ошеломлённая неслыханной дерзостью.

– Ты такой же, как и тогда, в пещере. Только постарше. Но я всё равно узнал тебя. Это я, Херш. Неужели ты не посмотришь на меня?

Король застыл. Медленно повернулся. Что-то поменялось в его лице.

– Однажды я спас тебя, – продолжал ободрённый метгардец. – Признаешь ли меня, или уйдёшь? Я тогда не ушёл. Ты знаешь.

– Чтоб пред напором судьбы устоять,

– Скрепы ломаешь, суть обретаешь,

– Гонишь отважно сомнения вспять,

– …пять.

Опомнился Его Светлость, сделал знак своим людям. Толстяк настойчиво потянул короля за рукав. Но что-то шевельнулось в одурманенном разуме, взгляд прояснился, лицо утратило сонное выражение. Король остановился и поднял руку.

– Стойте, – слабым голосом сказал Эдрик. – Этот человек…

– Уведите короля, – громко приказал герцог. – У него обострилась болезнь, его нужно уложить в постель.

Красные мундиры сомкнулись вокруг немногочисленного островка бело-голубой гвардии. В ответ королевские телохранители обнажили клинки. Толпа отхлынула, чуя кровь.

– Прекратите, – произнёс Эдрик отвердевшим голосом. – Я приказываю остановиться.

Но красных мундиров было много, много больше. Они сомкнулись вокруг верных монарху людей. Сталь ударила о сталь.

– Его Величество нездоров, – вещал Такер. – Отведите его в покои и дайте лекарство.

– Нет! Я ваш король! – закричал Эдрик.

Толпа зашумела и качнулась. В строй красных гвардейцев прилетело несколько камней. В ответ ударили стрелы и копья. Мостовая щедро оросилась кровью. Люди в панике бросились врассыпную. Стражники у помоста неуверенно держали строй, словно раздумывая, чьи приказы следует исполнять.

– Врагов и друзей на пути выбирая,

– Опасность презрев, любя и страдая,

– Место своё обретаешь в мире,

– …четыре.

Вокруг потемнело. Небо заволокло серыми тучами, подул холодный ветер. Граф Дарси, казалось, лишь один сохранивший спокойствие в воцарившемся хаосе, пристально посмотрел на Келлейна. Бросил быстрый взгляд на закутанного в белое жреца, стоящего у стены. Тот покосился на Шар в руках и отрицательно покачал головой.

– Смело шагая в пучину огня,

– В личине врага узнаешь себя,

– Награду свою обретёшь внутри,

– …три.

Гулко ударил колокол, окутывая площадь тягучим звуком, и события словно остановились на миг. Казалось, каждый бросил взгляд на старую колокольню у ратуши. Башня была пуста.

– Пробиваемся к помосту, – гаркнул командир латников.

Кольцо бело-голубых воинов, внутри которого находились Эдрик и Шелдон, двинулось к виселицам. Стража у помоста расступилась, пропуская латников, и ощетинилась копьями против гвардии герцога, принимая таким образом сторону Эдрика.

– За короля, – прокричал Лоис.

Чернобородый, испустив дикий вопль, спрыгнул вниз.

– Развяжите нас, – кричал кто-то.

– Дайте оружие, – гремел голос Херша.

– Убейте его, – кричал Дарси кому-то.

– Навстречу потоку сделай движенье,

– Увидят собратья твоё отражение,

– В прошлом себя узнавая едва,

– …два.

Дарси вырвал арбалет у воина в красном и, поймав цель, разрядил. В плечо Келлейну вонзился тяжёлый болт, и он согнулся от боли. Распрямился, зажимая рану. Сквозь пальцы потекли струйки крови.

Келлейн улыбнулся.

Вот чего недоставало. Теперь всё ясно.

Стоящие рядом заключённые будто что-то почувствовали. Они сомкнулись вокруг Келейна, закрывая телами. Кто-то подставил плечо – Лоис. Келлейн шевельнул непослушными губами, выплёвывая последние слова:

– К началу пути всегда возвращаюсь,

– С собратьями крови воссоединяясь,

– Мы чувствуем Зов из незримых глубин,

– …один.

Последние слова потонули в раскате грома. Белой вспышкой полыхнул Шар в руках жреца, он вскрикнул и выронил артефакт. На площади воцарился хаос. Красно-стальная лавина отхлынула от помоста и беспорядочно заметалась. Люди кричали, обращали вверх перекошенные лица. Некоторые бросали оружие. Дарси разряжал арбалет куда-то в небо. Вот и оно: сверкает молниями, бурлит тёмными облаками, разрывается знакомыми хищными тенями.

Бледное лицо склонилось над ним.

– Келлейн, – сказал Шелдон. – Всё получилось. Великолепно.

– Что… великолепно? Похоже… недолго мне осталось.

– Похоже, и мне. Но вы сделали это. Смотрите: ваши собратья пришли на Зов.

– Пришли… Дальше что? Я не хотел начинать войну.

– Войны не будет. Король здесь, рядом. Мы спасли его.

– Надо же… Как странно всё обернулось.

– Вы воспользовались своим шансом. А я – своим. Такер не станет королём, как хотел.

– А если бы не сработало?

– Я уже говорил: надо пользоваться даже призрачным шансом. Тем более, других никто не даст.

Шелдон тяжело опустился на помост.

– Надоело быть игрушкой в чужих руках. Моя жизнь, моё право.

– Оно того стоило?

– Никогда не знаешь заранее.

Они лежали, устремив неподвижные взгляды в небо. Рядом сидел король, так до конца и не осознавший, что был в одном миге от потери власти и жизни. Он растерянно крутил головой и моргал, слушая светловолосого северянина. Вокруг кричали люди, лязгала сталь, с треском ломались копья и щиты. Набирало силу красное зарево пожаров. И сверкали в выси блистающие драконьи силуэты.

 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 20. Оценка: 4,10 из 5)
Загрузка...