Волны омывали песчаный берег,  стирая следы человеческих ног. Море искрилось от предрассветного солнца. Мальчишка смотрел на лодку, которую гребни волн уносили все дальше от берега. Солнце било в глаза, и мальчик прикрыл их рукой. Лодка была пустой. Чайка села на ее левый борт, прошлась вдоль , и испустив вопль, взмахнула крыльями и исчезла.  Мальчик сел на песок, не отводя взгляда от темного силуэта лодки, и стал ждать, когда этот силуэт исчезнет.  Какое то смутное воспоминание пыталось пробиться к нему, и мальчик силился ему помочь.  Лодка скрывалась на горизонте, превращаясь в маленькое серое пятнышко. Солнце выходило в зенит. Глаза мальчика начали слезиться, но он терпел до конца,  пока пятнышко совсем растает. Наконец, это случилось, и мальчик вскочил, и вприпрыжку побежал навстречу волне.

 

Город кишел от торговцев, проституток разных мастей и цен, ростовщиков, рабов: черных, желтых и бурых, на любой вкус, евреев, вельможей, иностранцев.  Глашатай на площади распинался , не щадя глотки

- ЗОЛОТО НА ЗМЕИНОМ ПЕРЕШЕЙКЕ!

КОРАБЛЬ В ГАВАНИ!

ПРАЗДНИК В ЧЕСТЬ ЕГО ВЕЛИЧЕСТВА!

Народ шел по своим делам, знав наперед все, что скажет этот человек. Никто не заметил, как к нему подошел мальчишка – помощник и что то шепнул на ухо.

- УБИЙСТВО КОРОЛЯ! СОСЕДНИЙ ОСТРОВ БЕЗ КОРОЛЯ! УБИЙСТВО КОРОЛЯ СОСЕДНЕГО ОСТРОВА!

Площадная толпа начала замедляться, и вскоре совсем остановилась. Сотни глаз уставились на глашатая, ожидая подробностей. Сквозь толпу прошел ропот

- Второй за этот год.

- Что же это у них творится?

- Мор какой напал.

- Королевский?

- Наш то последний.

Глашатай продолжал кричать новость, переставляя местами слова, для разнообразия. Но подробностей не было. Толпа начала медленно возвращать былой ритм. И только один человек не двинулся с места.

Мальчишка плескался в волнах, лениво перекатывался на спину, нырял, доставал до дна, отталкивался ногами и стремительно всплывал на поверхность. Он пытался остудить голову, пытался сосредоточить мысли, но все что ему хотелось, и все, о чем он мог думать – это Метра. И пускай она при дворе короля, и пускай она его не видела ни разу, зато он любит ее всех сильней. Мальчик снова нырнул под воду, и, не успев открыть глаза, напоролся на маленькую океанскую медузу. Кожу ободрало, и в голову ударила мысль – И как Метра, узнает, что он любит ее всех сильней? Мальчик вынырнул, и понуро оглядевшись по сторонам, решил возвращаться в город. Он перевернулся, глубоко вздохнул, и быстрыми ловкими движениями поплыл к берегу.

Таверна была заполнена до отказа. Оба этажа с десятками столов, были завалены пьяными телами и съестными объедками. Бойкие девушки, неутомимо шныряющие с подносами, полными еды и напитков, зажженные ламповые светильники, шум и гам. Пьяные голоса во всю горланили

Пора королю отдохнуть

С братьями отправиться в путь.

Найдет и тебя, о владыка,

Убийцы нашего пика.

 

На улицу спускались сумерки.  Двери таверны постоянно хлопали, впуская и выпуская из своих лап очередную порцию народа. Мальчик пробрался на второй этаж, с поразительной легкостью отыскав в толпе того, кого нужно.

- Дядя Эджкомб,- прокричал мальчик в ухо, занавешенное кипой седых волос.

Сквозь пение, и гомон, крик мальчишки был похож на мышиный писк. Дядя не шелохнулся, продолжая подпевать песенке

Нож в брюхо

Отрежут ухо

А потом сожгут,

Свадьба, и все тут.

Мальчик толкнул горланящего дядю в спину. Дядя повернул пьяные глаза на мальчика.

- Мой внучек пришел!,- проорал он, и вся пьяная компания, прекратив петь, разлилась в одобрительных возгласах.

- Дядя Эджкомб, нам пора домой.

Дядя Эджкомб нахмурился, посмотрел на мальчика из под лобья, сделал гримасу сожаления, и поставив кружку на стол, послушно встал и побрел вслед за мальчиком вниз к выходу.  Он то и дело пытался совладать с желанием взять еще кружечку, но сила воли и стыд перед мальчиком давали удивительный эффект. Дядя стрелял глазами по сторонам, плетясь за мальчиком,  и везде видел одну и ту же картину – куча народа, и все они чего то там горланят. Мимо прошла пышная девушка с подносом, полным жареного окорока. Взгляд дяди Эджкомба упал на ее прелестные чресла. Он пожалел, что голова его не может вертеться во все стороны, однако он не оставлял попыток заглянуть дальше, и в конце концов съехал с траектории и врезался в кого то. Он повернул голову в прежнее положение, и нащупав руками руки своего внезапного приятеля, принялся трясти их и говорить зычным голосом бывшего капитана

- Прошу прощения, господин. Залихватская баба свела меня с ума!

- Могу понять,- услышал он мягкий мужской голос, идущий, будто, из глубины океана.

Старик долго не мог понять, кто это перед ним. Став морским волком, дядя Эджкомб научился определять положение и звание граждан по голосу, когда зенки его были слишком налиты киром. На этот раз, все обстояло иначе. Дядя поднял глаза и уставился прямо в лицо собеседнику.  Ему улыбались теплые зеленые глаза мужчины, лет тридцати. Волосы его были сплетены в косичку сзади. Дядя настолько утонул в зеленых бархатных глазах, что не сразу заметил выжженное на его лбу клеймо. Оно было не большое, едва заметное, но после его чудесных глаз, это первое, на что натыкался взгляд. Буква К. У Эджкомба по спине пробежал холодок. Побывав во всех краях мира, он знал, что люди с клеймом просто так по свету не ходят. А этот стоял перед ним, как ни в чем не бывало. Сбежавший раб? Наемник? Пока хмельной мозг дяди пытался собрать слова в предложение, незнакомец, свесил прядь волос на лоб, прикрыв клеймо, и снова утопил Эджкомба в своих глазах. Дядя забыл, о чем думал. Он просто стоял.

- Не могли бы вы…,- снова зазвучал океанский голос, но его перебил звонкий голос мальчика.

- Дядя Эджкомб! Нельзя просто так приставать к людям!,- мальчик взял дядю за руку,- Извините, господин,- сказал он мужчине,- мой дядя слишком пьян, что бы отвечать за себя. Если он вас чем то оскорбил, то это все потому, что в нем хмельной демон.

Мальчишка потащил дядю быстрее к выходу, опасаясь, как бы чего не вышло

Зеленые глаза провожали эту парочку до самых дверей. Мужчина улыбнулся.

- Любовь,- прошептал он. ,- За миг услады, тьмы терзаний.

Свежий воздух немного отрезвил дядю, и тот, спотыкаясь в темноте, брел за мальчуганом, то и дело оглядываясь. Дяде казалось, что за ним следят. Его переполняло чувство беспричинного страха. Как когда то, перед штормом.

- А что там с королем?,- спросил мальчик своим звонким голосом. ,- Я слышал, церемонию отменили.

Дядя Эджкомб что то пробурчал. Потом сплюнул и сказал

- Ну и ну.

И все. Мальчик понял, что дядя занят какими то своими думами, и до утра его расспрашивать бесполезно. Она молча дошли до ветхой лачуги, стоявшей за городскими воротами. Изредка мальчик слышал бормотание дяди. Они зашли в дом, и дядя сразу же, отправился к себе.

- Спокойной ночи, дядя Эджкомб,- сказал ему в след  мальчик.

Дядя остановился.

- Может быть…,- пробормотал он,- может быть. ,- и снова зашаркал в свою комнату.

Мальчик, дождавшись, когда башмаки дяди хлопнут об пол, зажег лампу и достал книжку с картинками морских чудовищ, прекрасных нимф и русалок. Ему было тринадцать, и он все еще надеялся увидеть весь мир, увидеть белую землю. Но больше всего он хотел увидеть Метру. Стоило только образу ее всплыть в уме мальчика, как морские нимфы показались ему жалкими блеклыми рисунками. Мальчик отложил книгу, закрыл глаза, и отправил Метру странствовать по глубинам  своего воображения. Он грезил, засыпая, о дальних странах, о вечной любви, которую он подарит ей, о больших кораблях, о прозрачных водах, о лодке, которая качалась на волнах, и о том, что все его мечты – лишь сны наяву.

Таверна ломилась от криков, заставляя хозяина боязливо поглядывать в сторону особо буйных гостей. Хозяйка, насупившись, сидела рядом. Их окружала дубовая деревянная стойка, потому опасаться стоило только завтрашней уборки. Предпраздничные дни обычно проходили шумно. Хозяйка поглядывала на своего мужа, пытаясь найти подтверждение своим подозрениям. Муж ее, маленький толстый человечек, уже давно потерял интерес к женщинам, зато приобрел одышку. Хозяйка почувствовала, как в ней взрастает ненависть к этому жалкому плешивому уродцу. Сама хозяйка была ничуть не красивей, да вот никто так толком ей этого не объяснил. Она продолжала супиться, медленно закипая, и не отводя глаз от проплешины мужа. В голове ее роились мысли о его кончине, скорейшей, скоропостижной. Возможно, болезненной. Она ведь от него многое претерпела. Ничего необычного не было в этих мыслях для хозяйки, только вот сердце ее переполняла сплошная ненависть, и на мгновение, хозяйка ощутила что то очень странное в глубине себя. Ледяной холодок прошел по ее телу, когда в мозгу скользнула мысль – может, натравить на него, муженька, свору пьяных дебоширов? Она отбросила эту мысль, но та поспешила вернуться обратно с утроенной силой. Вдовство – это солидно, подумала хозяйка. Вдовство – лучше, чем жить с уродцем. Хозяйка хохотнула, и сама испугалась своего смеха. Она прикрыла рот рукой, и, тряхнув своей все еще рыжей гривой, закрыла глаза.

- Берта,- муж пытался перекричать общий гвалт,- господин хочет знать, есть ли у нас комнаты!

Хозяйка Берта, не открывая глаз, заявила

- Осталась угловая, с окном во двор, если сударь не брезгует, милости просим.

Секунду Берту никто не тревожил.

- Сударь согласен,- услышала она противный блеющий голосок мужа,- принеси ключи.

Берта встала, пройдя мимо мужа, оглядела господина, с которым тот разговаривал. Он  показался ей через чур выразительным и красивым. Она шегольнула взглядом, но господин этот никак не отреагировал. Берту резануло ножом по сердцу. Значит, она уже не привлекает таких красавцев. Но ведь ей всего за тридцать. Это слово она употребляла, когда хотела  объяснить редкие остановки своего блуждающего взгляда на чем то или ком то. Хозяйка протиснулась в дверь за спиной мужа, и загремела чем то стеклянным.

- Минуту, господин,- проговорил хозяин,- моя жена тот час все для вас сделает.

Гость кивнул.

- Я не здешний, - сказал он.,- Глашатай объявил об отмене церемонии. Не поясните, пока ваша супруга ищет мне ключи?

- От чего нет?

Хозяин облокотился на стойку, призывая гостя сделать тоже самое.

- Вы с другого острова?

- Нет, я первый раз в архипелаге.

Хозяин нахмурился, потер лоб, потом внезапно просиял.

- Вы случаем, не из тех?...Если не секрет.

Гость улыбнулся.

- Нет, но я с ними знаком.

- И вы видели эту белую…белый…белую землю?

- Снег?

- Да! Снег! Она правда превращается в воду?

- Да.

- Прямо в руках?

- Прямо в них.

Хозяйка вернулась с ключами. Она брякнула их на стол.

- Эй, Берта, этот господин видел белую землю.

- Не бывает белой земли.

- Сударь, подтвердите ей, пожалуйста.

Гость медленно взял ключи. Берта с презрением оглядела мужа и сказала

- С вас двадцать соренов.

Гость вывалил монеты на стойку.

- Белая земля, или снег, это замерзшая вода.

- Да,- протянула хозяйка. ,- Только вот никто ее не видел, а те кто говорят, что видели – шарлатаны или пропойцы.

- Церемония,- напомнил гость.

Хозяин оживился.

- Слыхали, короля уморили? Второго за этот год.

Хозяйка фыркнула. Гость вопросительно посмотрел на нее. Зеленые глаза его казались неземными.

- Что? Ну и пусть себе мрут.,- выпалила она. ,- И без них проживем.

Хозяин потупил взгляд.

- Наш король, оказывается, последний в архипелаге. ,- пробубнил он.

- Новые народятся,- сказала Берта.,- Не впервой.

- У вас здесь не очень любят королей?,- осторожно спросил гость.

- Это моя жена сударь, она все время ворчит….

- А чего их любить,- вскрикнула хозяйка, теребя подол засаленного платья,- Вечно их нет и нет. Появится раз не церемонии, и все. И сидит себе в замке своем. Налогами облагает.

Зеленоглазый едва заметно улыбнулся.

- Верно вы говорите, - сказал он громко и четко,- Короли, зачем нужны короли, когда народ сам способен править?

- Эка сударь вы махнули,- сказал хозяин,- наверно, у вас там за морем и может, а у нас все вверх дном пойдет.

- А ты, плешивый увалень, пробовал что ли?,- Берта ткнула мужа кулаком в рыхлое брюхо,- Не слушайте его сударь, у нас тут каждый третий короля не любит. Любит только дочку его, да прислужниц. Потому что молодые да красивые.

- Ну, вот король и решил обождать.

Зеленоглазый кивнул супружеской чете, и направился сквозь пьяную толпу. Он пробирался, внимательно всматриваясь в каждого. Наконец взгляд его остановился на пьяном, но еще стоящем на ногах парнишке лет семнадцати. Зеленоглазый подошел к нему, и, вытряхнув из мешочка золотой ссорен, протянул парню.

- Золотой, за то что во всю глотку проорешь то, что я тебе скажу.

- И все?,- недоверчиво переспросил парнишка,- Бога хулить не буду.

- Скажи – За короля! И скажи так, чтоб все слышали.

Парнишка сунул в карман золотой, прокашлялся, и заорал

- ЗА КОРОЛЯ! ЗА ЛЮБИМОГО КОРОЛЯ!

Зеленоглазый напрягся. В соседнем зале продолжали петь, люди вокруг лишь поглядели на парня как на недоумка. Кто то крикнул

- ЗА КОРОЛЯ!

В разных концах зала в потоках толпы, появились редкие руки с большими пивными кружками.

Зеленоглазый вышел из кабака, и через несколько минут вернулся. Он прошел мимо стойки, кивнув хозяевам, и скользнул по лестнице на второй этаж. Толпа в зале горланила

Насади короля на шпагу

И умерь его отвагу

С которой он готов и пить и есть

И свои яички несть

И больше ничего

 

Двери открылись, и в них по очереди стали заходит люди, в рясе королевских стражников. Они выстроились возле дверей, в линию. Последний закрыл за собой дверь, и кивнул остальным.

- ИМЕНЕМ КОРОЛЯ!,- прокричал он,- ЗАМОЛКНИТЕ!

Гул стал утихать, десятки пьяных глаз искали источник звука. Хозяйка поглядела на супруга, и тот понял, что отсидеться не выйдет. Что то случилось. Он выбрался из за стойки, и подойдя к стражникам, потряс головой

- Королевская стража сами к нам?,- спросил он, пытаясь пошутить.

Никто не ответил.  Хозяин взглянул на жену, ища поддержки. Кто то тронул его за плечо. Хозяин обернулся. На него смотрели холодные серые глаза. В зале стояла мертвая тишина.

 

Мальчик проснулся от громкого стука в дверь.

- Эджкомб!,- кричал за дверью незнакомый голос,- Подымайся!

Мальчик вскочил, и помчался к двери. Он открыл ее, и на него тут же налетела огромная туша.

- Лири!,- вскрикнул он,- где твой дядя?

Лири оторопел от такой внезапности, он сидел на полу, сбитый с ног, ничего не соображая

- Дядя спит,- пробормотал он.

- Где? Где спит?

- В комнате…

- Эджкомб!,- заорала туша,- Эджкомб вставай!

Мальчик поднялся на ноги.

- Что случилось?,- спросил он.

- Эджкомб! Черт, Эджкомб!

Из комнаты дяди послышались шаркающие шаги.

- Чего ты разорался,- прохрипел дядя Эджкомб.

Туша подбежала к дяде, и начала трясти его за плечи.

- Эджкомб, в таверне РЕЗНЯ, Эджкомб, там полсотни трупов!

Дядя тупо уставился на тушку. На его лице медленно проступал страх.

- Стража короля…они хотели кого то арестовать….и все…кто то крикнул смерть королю…и понеслась…сначала драка, потом кто то достал нож и все. Эджкомб, ты нам нужен!

Дядя наконец обрел самообладание.

- Зачем?

Но тушка уже тащил его к выходу. Дядя плелся за ним, перебирая ногами. Мальчик во все глаза наблюдал эту сцену. От чего то сердце сжалось в комок, и забилось сильнее.

- Дядя, - не ходи!,- крикнул он. Больше он ничего сказать не мог.

Дядя Эджкомб повернул голову, но тушка сильнее потянул его за руку.

- Скорее, Эдж!

Дядя только крикнул

- Сиди дома!, - и скрылся.

Мальчик смотрел в след двум удаляющимся фигурам, тающим в полумраке.

Мальчик честно просидел дома до самого утра. Он не пытался заснуть, только во все глаза разглядывал морских русалок, и прекрасных фурий. Он пытался думать о Метре, но образ ускользал, мысли сбивались на дядю Эджкомба. Мальчик собрал всю волю, что была в его теле и мышцах, что бы не зарыдать. Он зажмурился, и попытался представить себе черное пятно. На секунду другую мысли выскользнули из его головы. Потом воля ослабла. И вдруг из памяти мальчика выскользнул его папа. На пороге, с сумкой в руках, он сидел на корточках, перед  пятилетним Лири. Он сказал

- Привезу тебе белую землю, когда вернусь.

И он не вернулся. Мама сказала, что папа уехал  в путешествие.

Лири беззвучно заплакал. Ему стало стыдно, и он разозлился на себя. Резко  вскочил и замотал головой, пытаясь вытряхнуть все воспоминания из головы. Но он добился только разноцветных звездочек в глазах, и головокружения. Он продолжал трясти головой, пока не упал на пол без сил. Уже лежа на полу, он наконец  успокоился.

Таверна не пострадала. Если не считать литров крови на полу и стенах. Если не считать десятков трупов, кишок, разбросанных по зале, и желтой желчной рвоты повсюду. Королевский пристав обходил место, прикрывая нос белым платком. Три десятка стражников стояло по периметру, держа толпу зевак в отдалении. Кто то выкрикивал имена, тряс кулаками.  Пристав с ужасом оглядывал результаты мясорубки. И это в преддверии церемонии. И это, когда короля ненавидят. Он не знал, чем все это кончится, но начало и предчувствие было паршивым. Один стражник дежурил внутри у дверей.

- Свидетели есть?,- этот вопрос пристав задавал всегда, что бы показать свою уверенность, когда уверенности не было.

- Хозяйка и хозяин сидят в задней комнате. Только они…ну…эээ…короче, они немного не в себе.

Пристав повернулся на каблуках и зашагал по направлению к задней комнате. Перед дверью он вздохнул, хмыкнул и постучал. В ответ – тишина. Пристав открыл дверь и вошел.

Хозяйка сидела на кровати, все ее платье было испачкано красным. Она смотрела в стену, не мигая. Муж бегал вокруг нее, и что то кудахтал.

- Господа,- начал пристав,- мне бы хотелось кое что прояснить.

Хозяин только сейчас увидел пристава, оторвался от жены и сказал шепотом.

- Берта не в себе, господин пристав. Не знаю…

Пристав оборвал его

- Мне хватит и вас.

Хозяин замер.

- Вы были зачинщиком драки?,- спросил пристав.

Хозяин опешивши, смотрел приставу в рот

- Стража вошла, объявила о себе, потом к ним подошли вы и поздоровались. Стражники сказали вам, что ищут беглеца, и им нужно допросить каждого. Вы воспротивились, не спорьте, вы воспротивились. Вы ответили

Пристав достал тетрадь

- Вы сказали “Эта пьянь ничего вам не скажет. Вам ТОЧНО.”

- Я имел в виду…

- Далее. Послышались крики ДОЛОЙ КОРОЛЯ. И в стражника полетела пивная кружка. Все остальное расходится в показаниях. Вы знаете, кто кинул кружку?

- Нет.

- Вы догадываетесь?

- Разве это не навет, господин пристав?

Пристав прошел в угол комнаты, и сел на стул, обозначая, что просто так он отсюда не уйдет.

- Я вам кое что скажу.,- начал пристав. ,- Вы оказались посреди очень большой реки дерьма. Мне абсолютно наплевать, кто начал. Стража не могла начать драку – ибо стража короля всегда действует по инструкции и благоволения Господа. Даже если это и было так, а в показаниях ясно указано, что не было, то король будет недоволен, стало быть я лишусь должности, стало быть  вариант со стражей отпадает. Вариант номер два – это сделал кто то из ваших завсегдатаев. Кто – вам виднее. Поклеп, навет, подлог – называйте как хотите. Я называю это долг честного гражданина.

Хозяин молча проглотил слюну. Пристав постукивал носком туфли по полу. Потом наклонился вперед.

- Послушай, чернь,- сказал он,- я тут сидеть долго не собираюсь. Я говорю с тобой только потому, что выставлять тебя зачинщиком этой резни не совсем выгодно. Но если ты ничего мне не предложишь, поверь, я смогу обстряпать это так, что ты сядешь за все тридцать трупов. А потом твой толстый зад будет проверять на прочность твою шею.

Хозяин побледнел.

- Я не знаю…Я…

- Вспоминай, давай, ты можешь, я верю.

- Зеленоглазый,- хозяйка пробормотала это почти не слышно.

Пристав привстал.

- Что она несет?

- Зеленоглазый,- сказала она чуть громче. ,- Зеленоглазый снял у нас комнату, а потом началась резня.

- Да, - подхватил муж,- он иностранец, говорил про белую землю.

Хозяйка повернулась и посмотрела на пристава.

- Он сказал, что короли не нужны, что народ сам может все делать.

Повисла тишина. Глаза пристава сузились до размера щелочек.

- Он снял комнату, и даже не зашел в нее,- добавила хозяйка.

Пристав медленно поднялся.

- Как он выглядел?,- спросил он сухо.

Хозяйка закрыла глаза, напрягая память.

- Зеленые глаза, мягкий голос, длинные волосы в косичке,- она облизнула губы.

Хозяин с надеждой смотрел на жену.

- Это все?,- спросил пристав.

- Больше не помню.

Пристав плюхнулся обратно.

- Его кто нибудь кроме вас еще видел?

Хозяйка и хозяин переглянулись.

- Понятно,- сказал пристав.,- Врать не хорошо.

Хозяин трясся от страха. Его мозг лихорадочно перебирал картинки этой ночи. Он потел, как свинья. Приставу было жалко смотреть на это существо. Он уже хотел было позвать стражников, как хозяин выпалил

- Эджкомб. Я видел, как они разговаривали. Эджкомб. Я вас к нему отведу.

Хозяин вскочил и помчался к двери. Пристав пошел за ним.

- Помедленней,- сказал он бежавшему хозяину. ,- Я не хочу, что бы вы меня забрызгали здешним содержимым.

Хозяин сбавил темп, и поплелся рядом с приставом.

- Что за Эджкомб? Расскажите о нем.

- Он бывший капитан корабля. Ну, во времена, когда еще были экспедиции.

- Что еще?

- У него есть мальчишка. От его почившей ныне дочки. Мальчик зовет его дядя, не знаю почему.

Пристав и хозяин вышли из таверны, прямо в оглушающие крики толпы.

- Где мой брат!,- орал кто то,- Отдайте мне моего брата, изверги!

- Они все мертвы?! Да скажите вы хоть что нибудь?!

Пристав понимал, слишком хорошо понимал, что просто так это дело не замять. И он слишком хорошо понимал, что если это была провокация, а это она и была, придется потрудиться. Значит, саботаж. Кто то хочет настроить народ против короля и его слуг. В преддверии церемонии. Стало быть, и это возможно, но не точно, что убийца здесь. И все это ради того, что бы поднять мятеж. Король будет вынужден появится, на казни или на суде, и вот он шанс. Или же, все это сделано для отвода глаз, и настоящая акция будет чуть погодя. Пристав в пол уха слушал о том, как когда то Эджкомб якшался с работорговцами, и понимал, что человек этот может быть полезен. Если я провороню мятеж, думал он, меня четвертуют.

Пристав дал подошел к капитану и отдал приказ выносить трупы.

Когда в дверях показался первый, и толпа завыла, пристав и хозяин были достаточно далеко оттуда.  Трупы выносили один за другим, и складывали в ряд, возле ограды.

- ЭТО МОЙ МУЖ!,- раздался пронзительный женский визг. Толпа на секунду утихла. Маленькая худая женщина в сером платье пыталась прорваться сквозь заслон стражи.

- Нельзя сюда,- говорил стражник, державший ее,- это место преступления.

Но женщина изо всех сил рвалась сквозь, крича и неистовствуя.  Седой старик рядом сказал

- Пустите ее, будьте людьми.

- Да, -послышались голоса.

- И меня пустите!

- Где мой брат!

Стражник мягко оттолкнул женщину обратно в толпу.

- Послушайте, мы сведем учет, и через несколько часов ВЫ ВСЕ СМОЖЕТЕ ЗАБРАТЬ БЛИЗКИХ!,- прокричал он.

Женщина сделала несколько шагов назад.

- Это вы убили его,- прошипела она еле слышно.

Стражник продолжал повторять

- ЧЕРЕЗ НЕСКОЛЬКО ЧАСОВ…

Маленькая женщина разбежалась и прыгнула на него, и только старик, стоявший рядом со стражником,  успел удержать ее. Стражник отшатнулся и схватился за ножны. Толпа кричала и угрожающе напирала.

- ИМЕНЕМ КОРОЛЯ, ВСЕМ НАЗАД!

- К ЧЕРТУ ТВОЕГО КОРОЛЯ!,- прокричали из толпы.

Послышались дружные одобрительные возгласы.

В эту секунду в глазах маленькой женщины потух блеск. В эту секунду, она больше не принадлежала себе. Ее маленькие дети, стоявшие вдалеке, беззвучно плакали. Они знали, что с папой что то случилось.

Маленькая женщина снова отошла в толпу. Потом разбежалась, расталкивая всех, и впилась ногтями в лицо стражника. Она разодрала ему губу, и кровь струйкой брызнула ей на лицо. Стражник с размаху ударил ее в грудь, и маленькая женщина отлетела на несколько метров назад. Люди, стоявшие поодаль, подхватили ее. Женщина не шевелилась. Стражник вытер кровь рукавом и сказал дрожащим голосом, так, что сам еле слышал себя

- Именем короля…

- ОН УБИЛ ЕЕ!,- раздался крик. Наступила мгновенная тишина.

Стражник поднял голову и взглянул на толпу. Пять десятков глаз в упор смотрели на него.

- БЕЙ УБЛЮДКОВ КОРОЛЯ!

 

Пристав и хозяин дошли до домика Эджкомба. Хозяин первым вбежал на порог и затарабанил в дверь. Через минуту дверь открыли. Перед ними стоял русый мальчик лет тринадцати, и грустно переводил взгляд с одного мужчины на другого. Потом он спросил

- Вам чего?

- Лири, твой дядя дома?,- спросил хозяин.

Лири долго вглядывался в пристава, недоверчиво его оглядывая.

- Нет,- сказал он наконец.

- А где он?

- Я не знаю. Он ушел сегодня ночью.

Хозяин и пристав переглянулись.

- Куда, если не секрет?

Мальчик начал закрывать дверь, но пристав удержал ее.

- Меня зовут  Фрэнсис Бэкон. Я королевский пристав. В таверне кое что произошло, и твой дядя нужен нам как свидетель. Мы просто хотим поговорить.

- Он ничего не видел, - сказал мальчик,- он спал.

Пристав убрал каблук от двери.

- Нам нужен твой дядя.

Мальчик вздохнул.

- Я не знаю, где он. К нам ночью вломился Падди, и увел дядю Эджкомба с собой.

- Кто такой Падди?

- Это мясник, они соседи,- вставил хозяин.

Мальчик кивнул и добавил

- Он увел его смотреть на какую то резню.

- Я могу вам помочь?,- раздался голос.

Хозяин и пристав обернулись. Мальчик выглянул из дверей на улицу. По  дороге шел дядя Эджкомб, чуть дальше плелась тушка Падди.

Пристав спустился с крыльца.

- Господин Эджкомб, вы видели вчера человека с зелеными глазами?

Мальчик внимательно смотрел на дядю. Лири помнил зеленоглазого мужчину, с глазами, словно омут, которого застал с Эджкомбом. Дядя молча шел на встречу приставу. Потом остановился, и взглянул на хозяина таверны.

- Как вы сказали?

- Зеленоглазый мужчина, средних лет,  волосы сплетены сзади?

- Помнишь, ты конечно был немного пьян, Эдж. Но ты ведь помнишь?

Дядя Эджкомб сразу понял в чем дело. Поведение хозяина настораживало.

- Разобрались с резней?,- спросил Эджкомб.

- Ответьте на вопрос,- сказал пристав.

- Зеленые глаза…а что нибудь еще?

Пристав взглянул на хозяина. Хозяин помотал головой. Дядя едва заметно улыбнулся.

- Не припомню, извиняйте, сударь.

- Вы уверены?

- Да ты чего, Эджкомб, вы же с ним нос к носу стояли?

Лири вылупился на дядю, не понимая, что тот задумал. Мальчик вспомнил, как дядя брел всю дорогу домой молча. Значит, встреча произвела на него впечатление. Не мог же он ее забыть на следующий день.

Эджкомб вопрошающе посмотрел на хозяина, зная, что пристав внимательно за ним следит.

- Ах,- протянул дядя,- Да, да, да. Зеленые глаза.

Хозяин энергично закивал.

- И волосы сзади…да, что то такое начинает всплывать,- сказал дядя тоном, сомневающимся в правдивости своих слов.

Хозяин подбежал к приставу.

- Видите, он вспомнил!

- Да, я нечто такое припоминаю. Не совсем четко, я ведь был…немного пьян,- снова протянул дядя, и взглянул на пристава, мол, правильно?

От пристава это не укрылось. Хозяин снова начал потеть от волнения. Он так и хотел что нибудь сказать, в подтверждение своей правдивости.

- И о чем вы с ним говорили?,- спросил пристав.

- Мы с ним…ну…о…погоде на завтра….о церемонии…

- О церемонии?

- Ну да…об этом все говорят.

Дядя снова взглянул на хозяина.

- Вам показалось, он местный?

- Мне показалось что да,- сказал дядя,- но я его раньше не видел.

Пристав взглянул на хозяина. Тот таращился на Эджкомба, всем видом показывая, что нет, не местный.

- Хотя, - сказал Эджкомб,- может и не местный.

- Вы бывший капитан, и не можете отличить коренных от туристов?

Эджкомб махнул рукой.

- Я бывший капитан. А врать не хочу, если не уверен. Вот и все.

Пристав кивнул.

- Ну что ж. Тогда мы вас оставим. Приятного дня.

- И вам, - протянул дядя Эджкомб,- заходите. Если что еще про голубоглазого.

Пристав кивнул.

- Зеленоглазого,- поправил хозяин.

- Точно. ,- отозвался дядя.

Дядя похлопал Падди по жирному плечу, и отправился домой.

Пристав выдохнул из легких воздух и пошел обратно к таверне. Хозяин явно врал, а этот дядя ему подыгрывал, может, по старой дружбе. Этот старик и в саботажники не годится, сплошные кости и желтая кожа. Пьяный дебош, по случайности переросший в побоище. Ну, хоть так.

- Зеленоглазый с хвостом,- протянул пристав.,- Ну что ж. Попытка неплохая.

Хозяин в припрыжку ковылял рядом.

- Вы мне верите.

Пристав хохотнул.

- Нисколько.

Лицо хозяина сделалось смертельно бледно.

- Придется вам,- сказал пристав,- поговорить с судом. За лжесвидетельствование, за разжигание конфликта…

По мере слов пристава, лицо хозяина приобретало фиолетовый оттенок.

Берта сидела в комнате и теребила подол платья, когда в комнату зашла ее кухарка Джена. Берта злилась на все подряд. Но в первую очередь она злилась на мужа. Маленький уродливый карлик создал ей столько проблем. Она вышла за него, потому что была бедна. Она была красавицей. Любой мужчина мог быть ее, стоило только свистнуть. А этот пузан с самого детства за ней ухлестывал. Роза Берты уже давно не цвела. И каждую ночь она плакала, и жалела себя, и каждую ночь в ее сердце ненависть укрепляла свои права. И этот зеленоглазый. Он был такой красивый, если бы он посмотрел на нее, она знала бы, что все еще чего то стоит. Но он даже бровью не повел. Наверняка из за мужа, подумала она, кому охота глядеть на жену уродца, даже если она краше Елены.

Джена села возле нее и обняла за плечи.

- Моя ты прелесть,- прошептала Джена.,- не горюй. Все будет хорошо.

И тут Берта разрыдалась. Она плакала навзрыд и не могла утихнуть.

- Тише, моя хорошая,- бормотала кухарка,- ты тут не при чем.

-Да, - сказала Берта,- это все этот чертов карлик.

Она резко выпрямилась и рукой вытерла слезы.

- Я не хочу его видеть больше никогда.

И тут обе женщины услышали крики и лязг железа. Они вскочили и помчались к окнам. То, что они там увидели, заставило обеих мгновенно запереть двери.  Драка продолжалась не больше получаса. Крики постепенно стихали, и только изредка кто нибудь кричал

- БЕЙ УБЛЮДКОВ КОРОЛЯ!

Берта сидела прислонившись спиной к двери, и заткнув уши.

Хозяин и пристав вошли во двор таверны.

Окрестные жители ходили вокруг, стражников не было, по крайней мере живых. Глаза пристава округлились. Кто то свистнул.  Окружающие начали сходиться вокруг двух мужчин.

-ЭТО КОРОЛЕВСКИЙ УБЛЮДОК! А ТЫ, С НИМ ЯКШАЕСЯ!

И вся собравшаяся толпа ринулась на них. Хозяин побежал к дверям таверны, пристав ринулся за ним.  Хозяин толкнул дверь, но та оказалась заперта. Он забарабанил кулаком.

- БЕРТА! БЕРТА ОТКРОЙ ДВЕРЬ! ЭТО Я! БЕРТА!

Берта слышала мужа. И Берта слышала крики людей. Берта знала что будет. Джена бросилась к дверям, но Берта шиком, полным ярости остановила ее.

-НЕ СМЕЙ.

Джена отшатнулась от двери, попятилась назад и села на ступеньки лестницы. Ей было страшно.

Она медленно подняла руки и плотно заслонила ими уши. Она вдавила ладони себе в череп так, что ей стало больно. Она плакала.

Хозяин развернулся. Пристав прислонился к двери.

- ИМЕНЕМ КОРОЛЯ,- проорал он в толпу,- Я КОРОЛЕВСКИЙ ПОДДАНЫЙ!

Хозяин судорожно соображал. Он знал, что его порубят в капусту, как только доберутся. И все потому, что он ходят куда то с королевским прихвостнем.

- БЕРТА !,- проорал он. Но никто не откликнулся.

Десяток человек лязгал топорами и вилами, подходя к ним. Их было слишком много, что бы сразу броситься на этих двоих. И никто не осмеливался сделать это первым. Хозяин понимал, что это не на долго.

- ИМЕНЕМ КОРОЛЯ, РАЗОЙТИСЬ!,- орал пристав.

Кто то плюнул в него.

- Королевская свинья,- крикнул кто то еще.

Хозяин глядел на валявшиеся во дворе растерзанные трупы стражников. Его пробил холодный пот. Он трясся от страха перед смертью. И тут его осенило. Он нагнулся, схватил камень, и с криками

- УМРИ УБЛЮДОК!

Бросился на пристава. Он ударил того камнем по голове,  кровь и мозг брызнули на его жилетку. Хозяин кричал и бил. Он размозжил приставскую голову. Она превратилась в месиво. Но он продолжал бить, пока его не оттащили. Хозяина колотило. Кто то ударил его по щекам, похлопал по плечу. Дверь таверны открылась, вышла Берта. Хозяин не понимал, где он. Он ждал смерти, а она все не наступала. Хозяин следил за тем, как Берта оглядывает двор, как ее лицо медленно тает, он слышал, как она начала кричать, увидев труп пристава. И тут хозяин провалился в темноту.

 

Дядя Эджкомб сел на кресло в зале дома. Лири стал в дверях.

- Что случилось, дядя?,- спросил он.

Дядя растянулся в кресле.  Он молча смотрел на черные угли в камине.

- Черт его знает, - сказал дядя. ,- Я сам ничего понять не могу.

Повисло молчание. Потом дядя сказал

- Помнишь того господина в таверне?

- Да,- сказал мальчик.,- ты ведь им соврал, что не помнишь его.

- О, я отлично его помню. ,- дядя хохотнул,- я помню его лицо также четко, как твое.

- Тогда зачем?

Дядя повернул голову и посмотрел на мальчика.

- Слушай Лири, грядет кое что очень нехорошее. И я….хочу тебе рассказать это сейчас. Я хотел чуть позже, но видимо время пришло. Помнишь, что тебе говорила твоя мама? Папа уехал в путешествие.

Мальчик кивнул. Глаза его заблестели. Дядя смотрел на черные каминные угли.

- Мама сказала тебе пол правды. Твой папа уехал, но не в путешествие. Он был картограф. Я начал описывать архипелаг, а он продолжил. И сделал это великолепно. Все торговые суда архипелага ходят по его картам. Мальчик, я тебе кое что скажу сейчас, но доказать не смогу. Помнишь белую землю? Ты так хотел ее увидеть. Отец постоянно про нее говорил. Помнишь? Это еще твоя мечта?

Дядя улыбнулся.

- Твой отец нашел ее.

Лири неподвижно глядел на дядю.

- Где то в самой дали Океана. А потом он пропал. Я разыскал его только спустя два года. Король сослал его на баржу, где добывают жемчуг. Все люди там ныряют в глубокую впадину, и им приходится не дышать по несколько минут.  Твой отец был крепким. Он хорошо держался. Я писал письма королю, но в ответ было только молчание. Матери твоей я все рассказал как есть.  В общем,- дядя хмыкнул и поднялся,- тот человек в таверне был как две капли похож…,- Эджкомб замолкнул, как будто не решаясь сказать.

- На моего отца?,- сказал мальчик тихо.

Дядя Эджкомб кивнул.

- У моего папы были карие глаза,- сказал мальчик.

- Знаю, -ответил Эджкомб. ,- А еще…ты должен это знать. Я хоронил твоего отца вот этими руками.

Лири смотрел на дядю. Потом медленно развернулся и решительной походкой направился к двери. Потом он побежал. Он бежал долго, пока не оказался на берегу океана. Мысли жгли его разум. Сердце выскакивало из груди. Ему врали. Может, это и было правильно.  Но значит, папа не вернется. Значит, папа умер и больше не вернется. Мальчик бросился в соленую воду и заплакал. Он бил волны своими маленькими кулачками, кричал и ругался, но это только сильнее распаляло в нем неудержимый поток слез. Бессильная злоба съедала его. Он без сил упал в воду. Волны качали его, выбрасывали на берег, а потом снова утягивали обратно в океан. Мальчик смотрел на синее небо, и на круживших в нем чаек. Уши его были в воде. Ему послышалось что кто то зовет его. Лири приподнялся над водой, но берег был пуст. Только вдалеке маячила черная фигура. Он не мог разглядеть, кто там. Он помахал рукой, и ему помахали в ответ. Лири вышел на берег и побрел к фигуре. Но с каждым шагом она не увеличивалась, а наоборот, уменьшалась. Как будто Лири шел обратно, но он же знал, что идет прямо к ней. Когда он подошел в плотную, силуэт исчез. Возле ног мальчика лежала дощечка с выцарапанными словами

- Лири и Метра.

Лири поднял дощечку и стряхнул с нее песок. Он не помнил, когда мог ее сделать. Он начал судорожно перебирать в памяти моменты, и наконец  вспомнил.

Мама подарила ему на день рождение дощечки и нож для резьбы. И единственное что на ум ему приходило – это везде писать Лири и Метра. Он сделал надпись на такой доске, и подарил ее своей маме. И когда она...Лири напрягся, отгоняя воспоминания …он схватил дощечку, побежал на берег и швырнул в океан. Это было несколько лет назад. И вот дощечку вымыло обратно. Лири прижал ее к груди. Все мечты о Метре так и оставались мечтами. Все мечты об отце – тоже. Ни одной не сбывалось. Лири решился. Он увидит ее. Он подарит ей эту дощечку. И пусть она ей не понравится – он все равно это сделает. Метра должна узнать о его любви. Мальчик побежал в прибрежный лес, по направлению к городу. Он прижимал дощечку к груди, будто это было единственное незаменимое его сокровище.

Берта стояла возле мужа. Хозяин таверны сидел за столом, вытирая полотенцем руки. Во круг стола толпилось несколько десятков человек. Все они почтительно молчали. Перемена в муже сильно повлияло на Берту. Она молча слушала его, ловила каждое слово. Нелюбовь куда то испарилась, а ненависть угасла. По крайней мере ей так казалось. Она боялась человека, которого раньше призирала.

- Вести расходятся быстро,- сказал большой косматый увалень, стоявший наперевес с вилами.

- Возле городских ворот уже недовольная толпа. Стража переедет на нашу сторону, когда увидит, что мы серьезно.

- Да, нам нужно пойти и взять нахрапом.

Хозяин кинул окровавленное полотенце на стол.

- Тогда выдвигаемся,- сказал он жестким металлическим голосом. ,- Но по пути кое кого захватим.

- Кого?,- спросила Берта.

Хозяин повернулся на каблуках и вышел и таверны. Вся толпа пошла за ним. Берта взяла скалку, и двинулась следом за остальными.

Когда они пришли, Эджкомб опять сидел в кресле. Он увидел знакомые лица, увидел хозяина таверны, который что то говорил. Заметил кровь на его жилетке, и яркий блеск в глазах. Он знал этот блеск. Вся толпа во дворе лязгала оружием. У всех чесались руки.

- Ладно,- сказал Эджкомб.

- Иначе ты умрешь,- сказал хозяин.

- Мог бы не повторять.

Хозяин и Эджкомб вышли из дома.

- Народ!,- крикнул хозяин,- Пора вернуть нам нашу гордость! Они убили наших родных, теперь мы убьем их всех! Крыс короля!

Толпа дружно подняла одобрительный гул, и двинулась по направлению к городу.

Берта пошла рядом с Эджкомбом.

- Он убил его, - сказала она шепотом.

- Пристава?

- Да.

Эджкомб пытался соображать быстро.  Хозяин считал Эджкомба матерым морским волком, и хотел использовать его как воеводу, но тот был все го лишь картографом. Эджкомбу все это было на руку. Если толпа стихийно пробьет ворота и достанет до дворца, то можно будет поквитаться с королем. Попытка не пытка. Он подумал о Лири. Мальчишка убежал на пляж. И пусть боги там его и держат. Эджкомб, никогда в жизни не молившийся, зашептал молитву.  Он сочинял ее на ходу. Боги на небе, пусть этот мальчик будет цел, и все у него будет хорошо, пусть хотя бы одна мечта его сбудется. Хотя бы одна.

Эджкомб подбежал к хозяину, шагавшему впереди толпы.

- Нам нужно поднять народ на площади. Нужна провокация со стражей. Толпу легко повернуть  против короля, особенно в такие времена.

- Скажи Эджкомб. Тебе то что за дело? Почему так легко согласился.

- У меня свои счеты с королем.

- Какие?,- хозяин был настойчив.

Эджкомб заглянул в его ледяные глаза. И понял, что стряслось. Жалкий хозяин таверны превратился во льва. Что же произошло с уже храбрыми людьми?

- Он убил моего сына,- сказал Эджкомб.

Хозяин хмыкнул.

- Так вот куда он пропал.

Но Эджкомб уже не слушал. Он чувствовал настроение толпы, как она начинала медленно завладевать его сознанием. Он тряхнул головой. Держись, старик. Это судьба.

Лири зашел в город. На улицах было пусто. Он шел к двору короля, и повсюду видел только пустые дыры прилавков. Через несколько кварталов он увидел трупы. Еще через несколько, он хлюпал по лужам крови. Некоторые люди сидели и улыбались, придерживая оторванные конечности, кто то беззвучно плакал, кто то кричал, кто то тихо умирал. Те, что уцелели, пытались помочь остальным.  Мальчик зажмурился, и шел быстрым шагом, глядя сквозь щелочки глаз вперед.

Ворота в королевский двор были завалены трупами стражников и крестьян. Мальчик пробрался сквозь завал. Сам двор был усеян кишками и оторванными частями тела, все было залито кровью и блевотиной. Пели соловьи. Лири пробрался ко входу в палаты. Никто его не остановил. Он вошел в массивные черные двери. Он не знал, куда идти.  Вокруг лежали трупы, или еле живые обрубки людей.  Мальчик вглядывался в лица каждого. Он увидел хозяина таверны. Тот сидел на скамейке, прислонившись спиной к стене. У него не было кисти. Возле его ног лежал мальчик в ливрее королевского лакея, в его брюхе торчал нож. В глазах застыл ужас. Мальчик прошел дальше, и открыл дверь в залу. Зала была маленькая. Весь пол был усеян кровавым месивом. Люди были затоптаны насмерть. Лири держался, как мог. Он шел дальше, по кровавому ковру из людских тел, к двери в сад.

- Лири.

Мальчик обернулся.

- Лири,- позвали снова,- я здесь.

Лири понял, что голос звучит снизу. Он опустил глаза.

- Дядя?

- Слушай…

- ДЯДЯ!

Лири упал на колени рядом. Ноги дядя были плоскими, грудь вдавленной.

- Слушай, пацан.,- сказал дядя хриплым голосом.,- Падди уплывает на своей шхуне сегодня вечером. Ты знаешь бухту Калиспелл. Иди туда. Сейчас и жди.

Дядя захрипел.  Лири заплакал.

- Иди, сынок,- сказал дядя. ,- Я не хочу, что бы ты на это смотрел.

Но Лири продолжал сидеть на коленях.

- ИДИ,- прохрипел дядя и закашлялся.

Лири поднялся и пошел вперед. Он глядел перед собой, ничего не понимая. Он вышел в сад. Там пели птицы. Черемуха и яблони. Мальчик пошел по аллее. Он увидел женщину, сидевшую под деревом. Он подошел к ней. Это была Берта.

- Король уплыл отсюда два дня назад.,- сказала она глухим голосом. Потом подняла глаза на мальчика.,- Что это у тебя за доска?

 

Солнце клонилось к закату. Из бухты Калиспелл уходила маленькая шхуна. Волны вместе с ветром подгоняли корабль. Он уплывал вдаль, становясь маленькой черной точкой на фоне закатного солнца.  Через несколько дней на берег вымыло дощечку, которую никто никогда не найдет. На ней было вырезано

- Лири и Метра.

Дощечка лежала в бухте много лет, пока не сгнила и не превратилась в труху.

 

Не бывает воплотимых грез

Не бывает счастья без слез

Не ищи вечной любви

Тебе все равно ее не найти

Не бывает истины верной

Не бывает души с рождения скверной

Не бывает богов, дарующих счастье

Или судьбы, несущей ненастье

Не бывает бед, которые не минуют

Не бывает праздников, в которые все ликуют

Нет и дьявола , который строит козни

Есть люди, которые вечно порознь

Солнце всегда заходит,

Но Солнце всегда восходит.