«Почему мы не могли изгнать его?» (Мф.17:19) «Иисус же сказал им: По неверию вашему; ибо истинно говорю вам: если вы будете иметь веру с горчичное зерно и скажете горе сей: "перейди отсюда туда", и она перейдет; и ничего не будет невозможного для вас». (Мф.17:20)   (Евангелие от Матфея)

 

Шаги Роберто гулким эхом раздавались в коридорах храма, пока он уверенно направлялся в сторону молитвенного зала. Кожаные доспехи негромко поскрипывали при каждом шаге, а ножны шпаги слегка позвякивали, соприкасаясь с голенищами ботфортов. И это были единственные звуки, которые раздавались здесь в этот час.

Полковой капеллан встретил его уже в дверях зала, он привык к ежедневным посещениям сержанта. Пожилой священник гостеприимно распахнул дверь и отошёл в сторону, пропуская своего постоянного прихожанина внутрь.

- Отче. – Сержант Роберто, ветеран Святой инквизиции, как всегда почтительно поклонился капеллану и, сняв свою неизменную шляпу с пером, прошёл под тёмные своды зала.

Там воин осторожно отцепил шпагу и пистоль от пояса, отстегнул перевязь с кинжалами и оставил их, вместе со шляпой, на маленьком столике возле входа. Затем он прошёл дальше и сел на скамью напротив распятья, сложив руки в молитвенном жесте. Священник скромно выждал у дверей, пока инквизитор закончит, и лишь потом подошёл к нему и сел рядом на скамью.

- Итак, сын мой, что беспокоит тебя сегодня, или о чём ты хочешь мне поведать на этот раз? Говори, не стесняйся.

Роберто с сомнением наморщил лоб, но ответил с прежним почтением:

- Я хотел бы поговорить с вами о вере, святой отец. Последнее время я замечаю, что моя вера… э-э-э… несколько пошатнулась.

- И тебя это пугает, не правда ли? – Капеллан с участием взглянул в глаза ветерану.

- Немного. Но я бы сказал просто, что некоторые вещи вызывают у меня недоумение.

- Правда? Что же именно?

- Мне непонятны отдельные моменты в Святом писании, отче. Надеюсь, вы, как всегда, сможете разъяснить их своему неразумному прихожанину.

- Даже не сомневайся, сын мой. Не могу же я отпустить тебя на борьбу со злом, с головой, переполненной ненужными сомнениями.

Сержант улыбнулся и с благодарностью кивнул:

- Понимаете, отче… Наверное, я просто устал. Устал от постоянной борьбы с проклятыми рептилиями, этой необъявленной войны, которой не видно ни конца, ни края. Я вообще не понимаю, зачем их Бог создал-то! Для чего?! В Святом писании сказано, что каждому живому существу есть своё место, у каждого есть какое-то предназначение, - но разве это относится к НИМ? Проклятые ящеры только и умеют, что вредить людям, да и вообще всему живому. Зверь побери! Простите, отче, сорвалось… - Смутившись, солдат заговорил уже спокойнее. - Они же совсем никак не вписываются в жизненный уклад нашего мира, - понимаете, что я хочу сказать?

- Твои сомнения мне совершенно понятны, сын мой, - продолжай.

- Вот, потому я и думаю, - неужели Бог специально создал их и хранил от всяких напастей два тысячелетия, даже после Праведной жертвы Спасителя, лишь для того, чтобы создать нам лишние трудности, чтобы постоянно испытывать нашу твёрдость духа? Может быть, вы скажете мне, что конкретно об этом говорится в Святом писании? – Роберто закончил свои слова с неподдельным волнением в голосе.

Священник кивнул и на секунду задумался, опустив голову, а потом положил руку на плечо инквизитору и сказал:

- Ты отчасти прав, сын мой. Действительно, Бог часто посылает нам испытания, поскольку думает о нас и хочет, чтобы мы были готовы к любым трудностям, а также радовались тому, что имеем, и чего добиваемся сами. Что же касается этих богомерзких рептилий, то они – суть порождения Зверя. Ты же не раз видел, как всегда изображала его Церковь. – Священник указал другой рукой на витраж за спиной у Роберто.

Цветные стёклышки на окне складывались в зловещую картину из Ветхого Завета. Зверь, очень похожий внешне на огромного тиранноящера, только ещё крупнее, крал овцу у первого человека, Адама, заставляя того, ради чувства мести, пойти на совершение первого и самого страшного из грехов, - убийства. Сам же он, как известно, при этом избежал окончательной смерти, покинув свою земную оболочку и став Злым духом. После чего поместил каждую частичку себя в расплодившихся по всей земле рептилий, диноящеров. По крайней мере, так гласило Святое писание. На витраже пасть Зверя была разинута и кровь несчастной овцы капала с клыков на зелёные осколки травы.

- Видишь, - Церковь всегда отождествляла их со Зверем, потому она и создала Святую инквизицию, чтобы вы боролись со злом. Да что там! Саму Церковь некогда создал первый инквизитор, Спаситель наш Иисус, когда собирал людей и учил их жить вместе и почитать Господа. Своей жертвой, когда заслонил он наследника престола от разъярённого стегоящера и погиб при этом, Спаситель заслужил уважение царя Ирода, который признал Его своим приёмным сыном и распространил влияние Церкви на всех своих землях. Церковь же создала Святую инквизицию, вписав имя Спасителя в ряды первых её воинов. Да что я говорю, любой мальчишка знает эту историю, но, почему-то, никто не желает делать из неё свои выводы. А следовало бы. И, прежде всего, вам, Его прямым наследникам. Ведь сам Бог благословляет вас, именно ВЫ призваны защищать простой народ от этих бестий, и потому вера ваша в правое дело должна всегда быть крепка. Ты понимаешь, как это важно, правда, ведь?

- Да… да, я понимаю, отче! – Последние слова Роберто были сказаны прямо-таки с жёсткой решительностью.

- Это хорошо. Крепись, сын мой. Я знаю, что на вашу долю выпадает немало испытаний, многие из твоих братьев уже погибли на этом нелёгком поприще, многим ещё предстоит погибнуть, но так уж повелось с самого начала. Мы направляем, вы защищаете, а народ живёт своей жизнью. Диноящеры же… они идут супротив самой жизни, это так. И потому и дух твой, и тело должны быть готовы защитить эту жизнь, во всех её проявлениях.

Сержант как-то разом тяжело вздохнул и отвёл взгляд в сторону. Он машинально дотронулся рукой до старого шрама через всю левую щеку, потёр его и с горечью произнёс:

- Я ведь не спорю, отче. Нет, я всё понимаю. Просто… А-а, неважно. Послушайте, вот вчера, например, у нас было происшествие: дикий трицераящер, недалеко, в пригороде… В общем, выбежал из леса прямо на сельскую ярмарку и принялся там всё крушить. Не знаю, уж как он проник за ограду… может быть, какой-то растяпа попросту забыл запереть ворота. Да только жутковатый вышел у селян праздник. Слава богу, что наш отряд оказался неподалёку. Как услышали крики, мы почти тут же добрались до площади, и буквально за пятнадцать минут загнали эту тварь в угол и умертвили. Но и то, пару человек он успел затоптать, и ещё нескольких покалечить, а сколько уж товару пропало, - и представить страшно. И такие вот случаи у нас постоянно. Не реже раза в неделю что-то да происходит с участием этих бестий. Я ведь это к чему, - я не жалуюсь, не подумайте, просто… не понимаю. Да, именно, - не понимаю, за что нам всё это, и почему вообще такое происходит. Простите, если разочаровал вас.

Священник только крепче сжал плечо воина и проникновенным голосом ответил:

- Что ты, сын мой, я ведь тоже всё вижу и чувствую, я ведь не сухарь какой-нибудь. За тем и прописано в Уставе Святой инквизиции, чтобы вы приходили к исповедникам, капелланам и даже обычным приходским священникам, дабы излить им душу свою. Ведь говорит же Святое писание, что горе, разделённое на двоих, становится вполовину меньше. Так что я всегда готов выслушать и разделить с тобой столь нелегкие переживания.

Роберто вновь улыбнулся. Как всегда, эти разговоры помогали ему восполнить уверенность в своем долге, а о большем он и мечтать не смел. Воин вновь кивнул и уже спокойнее откинулся на спинку скамьи, глядя прямо перед собой. Оба посидели какое-то время в задумчивости, наблюдая за колеблющимся пламенем свечей, и никто не решался первым прервать молчание. Наконец, инквизитор решился озвучить ещё одну мысль:

- Что ж, хорошо, отче. Но позвольте тогда другой вопрос.

Теперь уже улыбнулся священник:

- О чем речь, сын мой! Любопытство не порок, когда не ведёт к дурным деяниям. Так что я по-прежнему к твоим услугам.

- Благодарю. Ну, вот скажите мне, - почему Ной, когда брал всех живых существ, каждого по паре, на свой ковчег, прихватил с собой ещё и этих тварей? Как там было написано в Святом писании, не припомните? «…И бронтоящеров, и птероящеров, и даже раптоящеров, и других диноящеров также взял он по паре…», ну, и так далее.

- Всё верно, так и сказано.

- Так. Но вот только, опять же, - ну ЗАЧЕМ?! Знал ведь, наверное, что они за твари, не мог не знать. Да и как он вообще умудрился их столько разыскать, если они к тому времени, как гласит современная наука, уже были вымирающими видами, раз эволюция создала столько других, более развитых теплокровных созданий? Думаю, Ною пришлось приложить для этого немало усилий. Ну, а после, естественно, эти рептилии размножались уже наравне с остальными зверями, если учесть то, что и других осталось лишь по паре. Так я мыслю. И где же тут логика, отче? Никак не возьму в толк.

- В твоих словах, конечно, есть некое рациональное зерно, но, пойми, нельзя воспринимать писание с такой, знаешь, чисто научной точки зрения. Известно, что Церковь всегда благоволила различным наукам, способствовала прогрессу, и я согласен с тобой, что биология уверенно говорит о тех вещах, что ты сейчас описал. Да только Святое писание в этом случае, как и во многих других, следует понимать как метафору. Я думаю, здесь говорится о том, что Зверь, или попросту Злой дух, как-то проник к Ною на ковчег. Тайком, или втеревшись к нему в доверие, но он смешался с остальными, и так, вместе со всеми, высадился на вновь возникшей земле, чтобы потом расплодить повсеместно свои зловредные порождения. Пойми, в любом случае, Ной был просто человеком, как и мы, а потому имел право на ошибку. Она очень дорого нам стоила, верно, - кому как не тебе это знать? НО! Хотя людям и приходится с этим жить, тебе следует стойко верить в то, что силы добра всегда побеждают. Просто не нужно опускать руки, и, когда-нибудь, каждого постигнет счастье, которого он заслуживает.

Роберто на какую-то секунду задумался:

- Хорошо сказано, отче, очень крепко. А я ведь и не думал об этом с такой точки зрения. Я имею в виду метафору, как вы сказали.

- Ну, вот видишь, - по-крайней мере старик заставил тебя над чем-то задуматься.

Оба негромко рассмеялись, соблюдая, всё же, тишину храма Божьего. Затем пожилой капеллан на некоторое время вышел, заменить прогоревшие свечи, но пообещал вскоре вернуться. Так Роберто ненадолго остался наедине со своими мыслями.

Поэтому, как только святой отец, освободившись, вновь присел на скамью рядом с инквизитором, тот незамедлительно атаковал священника новыми идеями:

- А позвольте, отче, поинтересоваться вашим мнением по одной, можно сказать, отвлечённой теме? Признаюсь, скорее из обычного человеческого любопытства.

- Со мной можешь обсуждать хоть свои любовные похождения, сын мой, ты ведь мне уже почти как родной. – Весело ответил капеллан, ничуть не смутившись при этом.

- Спасибо, отче, за доверие, вы же знаете, я это ценю. – Напротив, совершенно серьезно сказал Роберто. – Но, всё же, ответьте мне, - как вы считаете, если бы диноящеров в своё время не стало, скажем, из-за какого-то вселенского катаклизма, или по воле гнева Божьего, или, быть может, Ной не стал бы брать их на свой ковчег, - насколько бы от этого изменился мир? То есть, я думаю о том, смогли бы люди достичь чего-то большего к этому времени, если бы не отвлекались на постоянную борьбу за выживание с этими рептилиями? Если бы нам не доводилось постоянно огораживать людские поселения высокими стенами, патрулировать дороги и охранять целыми армиями отдельные караваны и шахты. Что мы могли бы создать, и сколько всего придумать за прошедшее время, - как вы считаете, отче?

Замолчав, Роберто отметил про себя, что священник всерьез задумался над его вопросом, а не собирается просто повторить заученные фразы из проповедей. Сержант улыбнулся одними лишь уголками глаз, - он не зря из года в год ходил именно к этому капеллану, почитая его почти как родного отца.

- Что ж, пожалуй, я тебе так скажу, сын мой. – Ответил, наконец, священник. – Подумай-ка ты и вот о чем. Всего за две с лишним тысячи лет, с момента воцарения Церкви на земле Божьей, люди научились использовать движущую силу пара, который заменил нам тягловую силу. Сегодня, да вот прямо сейчас, ты и твои братья по оружию можете рассчитывать не только на холодную сталь, но и на силу пороха, которую несут ваши мушкеты и пистоли. Простые крестьяне вовсю используют силу воды и ветра в своих бытовых механизмах, а ремесленники, - в своих станках. А теперь скажи мне, - разве это не говорит о торжестве разума над силами природы, о торжестве сил науки, благословлённой самим Господом? Ты по праву можешь гордиться подобными свершениями обычного человека, такого маленького и слабого пред силами дикой природы. Чего же боле желать нам, простым смертным?

- Ваша правда, святой отец, - всё так и есть, как вы сказали. Но меня не покидает мысль: что, если бы мы могли добиться ЕЩЁ большего? Я совсем не праздный мечтатель, отнюдь, и не жду какого-то чуда, но людям всего-то и надо, чтобы нас ничего не сдерживало. В особенности какие-то мерзкие полуразумные твари. Иногда мне кажется, что я бы мог, например, летать по воздуху на диковинном аппарате… Ну, как на рисунках того учёного-изобретателя, как бишь там его… Неважно, просто я не грезил с детства стать инквизитором, как вы могли бы подумать, я лишь в какой-то момент жизни посчитал это своим долгом, только и всего.

- А ты романтик, оказывается. – Прервал его священник.

Роберто взглянул в глаза капеллану, но не увидел там и тени насмешки, поэтому всё так же учтиво ответил:

- Может и так. Да я только хочу сказать, что постоянная борьба за жизнь, - совсем не предел моих мечтаний. Мне кажется, при опредёленных обстоятельствах, я был бы способен на большее. Знаю, по мне не скажешь, и многим известны мои подвиги на поприще Святой инквизиции, но, всё же, я так чувствую, а я привык доверять своим чувствам.

Дослушав его, пожилой капеллан молча осенил инквизитора крестным знамением и благословил. Напоследок он добавил:

- Что ж, тогда тебе стоит верить, что так и будет. Сейчас каждый нужен на том месте, где он есть. Времена всё ещё тяжелые, и нам стоит приложить все усилия для того, чтобы наши дети и внуки смогли жить в лучшем мире. Но когда-нибудь нам воздастся сторицей за труды наши. Я ещё раз повторю, - тебе лишь стоит хранить веру в это. Ну, и в Господа, разумеется. – Священник улыбнулся. – А теперь прости, мне ещё надо приготовить кое-какие лечебные травы, а то вас потом и пользовать-то нечем будет.

Роберто не сдержал широкой улыбки. Он ещё раз поклонился, поблагодарил святого отца за участие и клятвенно заверил, что постарается прийти завтра, сразу после обедни. А про себя подумал, что непременно придёт, но не потому, что так предписывает Устав всем инквизиторам, а потому, что ему просто нравятся беседы с этим умным человеком, несомненно, преданным не только своей вере, но и своему народу.

Сержант, стараясь не шуметь, надел шляпу, забрал оружие и вышел за дверь, тихонько притворив её за собой. Уже в коридоре он полностью облачился и быстрым шагом направился к выходу из храма. При этом походка его ничуть не изменилась, когда он заметил в конце коридора маявшегося там в нетерпении личного адьютанта.

Парнишка, ещё даже не рядовой инквизитор, уже, несомненно, какое-то время прождал его здесь. Потому, когда Роберто приблизился к юноше, тот в нетерпении шагнул вперёд и поспешил отрапортовать:

- Господин сержант! У меня срочное донесение от…

- Да погоди ты, не тараторь. – Немного ворчливо прервал его Роберто. – Думаю, быстрее, чем ты расскажешь, мы всё равно никуда не доберёмся, так что доложишь по дороге. Повозка же неподалеку, верно?

- Так точно, господин сержант, ждёт прямо за порогом, - я уже озаботился!

- Отлично, тогда едем в казармы. Поторопи водителя, пусть топит печь.

Парнишка опрометью выскочил за порог, и, к тому времени, как Роберто степенно вышел во двор, паровой двигатель самоходной повозки уже вовсю плевался клубами дыма и пара, издавая характерные рокочущие звуки. Сержант ловким движением заскочил в повозку и дал знак водителю трогать. С оглушительным свистом повозка ринулась с места уже почти на полной скорости, так что его молодой помощник едва не упал за борт, устраиваясь на скамье напротив.

- Разрешите доложить, господин сержант? – Усевшись, поинтересовался парень.

- Давай, выкладывай, - что там у нас сегодня?

- Поступило донесение из небольшого хутора в двух днях пути от города, вы навряд ли его помните. Староста пишет, что стая мелких рептилий, судя по описанию – явно из семейства раптоящеров, как-то повадилась по ночам проникать за стены, и они уже растерзали множество кур и уток у селян. Жители опасаются, что им зимой просто нечем будет кормить свои семьи. Я же боюсь, что крестьяне наделают глупостей, так как староста собирался было уже сегодня ночью устроить засаду, и мы вряд ли успеем отговорить их от этой затеи.

- Всё верно, парень, нам остаётся только лишь быстрее до них добраться. Раз уж эта зловредная мелочь нашла лазейку и смогла умыкнуть кур безнаказанно, они непременно вернутся. Ну, а целая стая может решиться напасть и на человека.

- Я уже передал в отряд, чтобы они готовились к походу, и теперь все должны дожидаться нас во дворе казармы. А приказ лейтенанта был следующим, - передаю дословно: «переловить немедля мелких засранцев и порешить, всех до единого!»

Роберто усмехнулся:

- Это на него похоже. Ящик здесь?

- Так точно, господин сержант. У вас под скамьёй.

Роберто нагнулся и достал из-под скамьи довольно объёмистый деревянный ящик. Он поочерёдно открыл все застёжки и откинул крышку. Ящик был наполнен сеном, в котором, плотно завёрнутые, лежали различные склянки. На каждой из них красовалась криво наклеенная этикетка, исписанная быстрым грубым почерком. Сержант стал доставать ёмкости одну за другой, вращать их в руках и читать вслух:

- Тэ-экс… феромон тиранноящера… Знаешь, для чего? – Внезапно спросил он, кинув быстрый взгляд на подопечного.

- Так точно! Служит для отпугивания крупных травоядных диноящеров, которые могут повредить стены поселений. – Отчеканил без запинки парнишка.

- Молодец. Смотрим дальше… Во-от! То, что нужно. Яд от мелких видов раптоящеров. Как думаешь, - сможем подкинуть его в парочку-другую дохлых куриц?

- Конечно, господин сержант. Да они и не умнее тех же куриц, - сожрут, и не поморщатся. Нам лишь останется затравить выживших собаками, и дело в шляпе.

- Ну, не стоит забегать вперед. Поглядим, как всё пройдет. Надеюсь, они не успеют приманить на свежую кровь хищника покрупнее.

Юноша боязливо поёжился, но промолчал. Роберто кинул ему в руки бутыль с ядом, захлопнул крышку, тщательно застегнул все застёжки и задвинул ящик обратно под лавку. Затем он похлопал себя по карманам, достал из-за пазухи курительную трубку и маленькую шкатулку с табаком. Набив трубку, сержант выудил из правого кармана огниво, чиркнул им, затем ещё раз. Спустя каких-то полминуты он уже вовсю дымил и, с выражением блаженства на лице, выпускал в воздух ароматные кольца.

Роберто вновь, по привычке, вернулся мыслями к сегодняшнему разговору с капелланом. В словах священника было много такого, что он и сам мог бы прочесть, в том же Святом писании, или в различных трудах святых братьев. Однако была в них и неуклонная вера в правильность и, главное, нужность его, Роберто, действий. А это именно то, за чем сержант и являлся неустанно в храм Божий, всегда, когда только мог. Ему нужна была уверенность в своих поступках, жесткость, иногда даже жестокость мышления и правильный настрой, чтобы смерть и разорение, постоянно царящие вокруг, не смогли сбить его с истинного пути. И Роберто каждый раз находил эту уверенность на святой земле.

Вот и сейчас он был совершенно спокоен и уверен в себе. Чего нельзя было сказать о юном подчиненном сержанта, который так и ёрзал на своей скамье:

- Да не трясись ты, чудак! Как в первый раз, ей-богу. – Обратился к нему Роберто.

- Как же, господин сержант… – Тут же вскинулся парень. – Помню я тот случай, когда мы подманивали парочку пернатых археоящеров на труп коровы, а пришёл молодой тиранноящер. Никак не забуду крики того солдата, когда…

- Заканчивай. – Грубо оборвал его командир. – Сколько можно?! Пора бы тебе уже привыкнуть к мысли о том, что ты можешь не пережить этот день, а за ним следующий, и так далее. Мы – воины Святой инквизиции, а не твари дрожащие. Мы – заслон от диноящеров, щит, оберегающий простой народ. Читал Евангелие от Матфея, который, как известно, был одним из первых последователей Спасителя?

- Конечно, господин сержант! – Уже бодрее откликнулся парень.

- Тогда ты должен знать, что Спаситель говорил некогда: «ешьте тело моё, пейте кровь мою…». Он готов был отдать себя в жертву ради людей, и он это сделал. Теперь это НАШ долг. Понимаешь, парень? Мы – инквизиторы, наследие Спасителя, его дар всем людям, и мы должны с гордостью нести этот крест, доколе Зверь ходит по земле в обличье мерзких рептилий.

- Так точно, господин сержант! – Начал было парень, но, увидев, что Роберто поморщился, негромко добавил. – То есть, я всё понимаю, господин. Я вас не подведу.

- Так-то лучше. – Сержант улыбнулся и выпустил в воздух очередную струйку дыма. – А теперь скажи-ка нашему водителю, чтобы, хоть и поспешал, да вёл аккуратнее, пока нас не раскидало по всей дороге.

Пока юноша возился на переднем сиденье, Роберто принял расслабленную позу, насколько это позволяли неудобные скамьи самоходной повозки, и прикрыл глаза, подставив лицо попутному ветру. Он выбросил из головы все лишние волнения, освободил её от горьких воспоминаний и решил целиком довериться Господу.

«Ведь всё так просто». – Думал он. – «Покуда я жив, я сохраню в себе веру и постараюсь передать её всем окружающим. Даже если мне будет совсем плохо, капеллан всегда сможет зарядить меня своей верой. Нет, богомерзким рептилиям никогда не сломить нас. Будущее – за человеком, разумным и полным надежды. Это несомненно, каким бы это будущее ни было».

С этими мыслями сержант совсем не заметил, как уснул, и, что самое удивительное, за всю дорогу ему не приснилось ни одного диноящера. Пожалуй, первый раз за последние несколько месяцев.