Дарснек

Тусклые лучи солнца едва проникали в глубину сырого и жаркого грота, призрачно освещая черное змееподобное тело дарснека. Тот неподвижно лежал на шероховатом каменном полу, не вздрагивал, не стонал.

«Дарснеки не чувствуют боли», - говаривал учитель, наставляя Эмри в юношестве. Похоже, он был прав. Чудовищная рана пересекала широкую чешуйчатую грудь, высвобождая внутренности существа; многочисленные порезы на руках и хвосте – заполнились запекшейся зеленоватой жидкостью - кровью дарснека. Любое другое существо должно бы надрывать связки от боли, биться в невыносимой агонии, но тварь лежала неподвижно, словно парализованная.

Соленые струйки пота щипали глаза и норовили залезть между губ Эмри; полугигант неторопливо вытер их рукавом кожаной куртки и, наконец, решился приблизиться.

- Жаль, что так вышло, - хрипло зашипела изувеченная драконоподобная голова.

Эмри замер, криво усмехнулся и для надежности покрепче перехватил рукоять двуручного меча. Полугигант решил выслушать врага из безопасного расстояния. Он слишком мало знал о том, как умирают дарснеки, и не желал полагаться на призрачные догадки. Учитель утверждал: в последний раз подобную тварь убили много сотен лет назад, молодую особь. Взрослых убить, если верить его обширным познаниям - невозможно.

- Тебе жаль, что погибаешь, чудовище? – иронично заметил Эмри. - Я уверен, души твоих жертв сейчас вознесли хвалу Богине, - он криво ухмыльнулся, гордо задрав голову, - и мне, за твое убийство. Скольких ты погубил? Сотню, две, может больше?

Дарснек молчал, игнорируя вопрос; изумрудные глаза уставились на своего убийцу: слишком высокий для человека, жилистый, суровый. «Жаль, что это последнее существо, которое я вижу перед смертью, - подумал дарснек. - Впрочем, оно вскоре пожалеет, что поступило столь безрассудно».

- Так скольких ты убил? – нетерпеливо вопросил Эмри, приблизившись на шаг к поверженному врагу. Голос его эхом отражался от каменных стен.

- Почти тысячу, - прохрипел дарснек. Эмри почудилось, что тварь улыбнулась. – Я никогда не считал их…люди, гиганты, эльфы, полукровки… и прочие… все живые существа давали мне силу и позволяли жить дальше.

- Жить? Ты называешь ЭТО жизнью? Ты, и тебе подобные - пожираете остальных, чтобы СУЩЕСТВОВАТЬ! Вы не живете, вы – паразитируете!

Дарснек откашлялся кровью, прежде, чем ответить на обвинение.

- А вы поступаете иначе? Сколько тебе лет, полугигант? Я не ошибся, ведь ты – полугигант? Помесь человека и горной великанши. Только так рождаются тебе подобные. Ты отвернулся, - драконья голова ощерилась, и тут же поперхнулась зеленоватой жидкостью. – Стыдишься? Понимаю. А твой папаша заработал кучу золота за эту шалость. Великанши довольно богаты и нуждаются в продолжение рода. Проклятые создания, не имеющие своих чистокровных самцов. Они вынуждены…

Огромное лезвие опасно свистнуло в руках Эмри. Дарснек оскалился, глядя на холодную сталь в полуметре от своей головы.

- Хватит, уродливая змея! Я не желаю портить твою башку, но не стоит испытывать мое терпение! Осторожнее со словами, если желаешь протянуть еще немного!

Чешуйчатая рука слабо приподнялась, изображая примирение, и тут же безвольно опала.

- Хватит, так хватит. Не будем касаться твоего происхождения. И все же, смею предположить, тебе едва ли минуло двадцать лет…

- Мне тридцать два года, - рявкнул Эмри, раздраженный, что все считают его юнцом. Хотя понимал – у них было на это право. Полугиганты медленно стареют и слишком редко покидают горы, чтобы остальным это могло быть известно.

- Прости, если обидел тебя, мой убийца, – иронично прошипела драконья голова. - Я привык, как ты выразился, - «паразитировать», исключительно в людских поселениях, и мало знаком с существами, подобными тебе. – Он на секунду замер и тут же продолжил: - Так к чему я? Ах да! Полагаю, за столько лет, ты, вероятно, съел много мяса. Мяса животных. Вряд ли они давали свое согласие, чтобы стать твоей пищей. Но, забирая их жизнь, ты продлевал свою. Совсем как я.

Эмри побагровел и наморщил брови. Вернувшееся было в ножны лезвие, вновь опасно приблизилось к голове чудовища.

- Пытаешься меня запутать, подлая тварь?! Мы осознанно ухаживаем за ними и растим для пищи, без нас…

- Они бы жили на свободе и погибали от других хищников. Ты прав. Я не взываю к милосердию для глупой скотины. Коей и вы являетесь для нас. Знаешь ли ты, сколько мне лет?

Вопрос притупил злобу Эмри и заставил его задуматься. Считается, что дарснеки могут жить вечно, продолжая питаться чужой жизнью, пока их не настигнет справедливое возмездие. Эмри еще раз присмотрелся к голове чудовища и ответил:

- Твое истинное тело черного цвета, но глаза - по-прежнему зеленые. – Полугигант вернул лезвие в ножны. – Если мой старый учитель прав, а он редко ошибался, вряд ли тебе больше сотни. Возможно, намного меньше, иначе бы ты не стал прятаться в гроте, в котором нет выхода.

Черные чешуйки на драконоподобном лице задергались в отвратительной ухмылке.

- Ты прав, я молод. Мне едва минул восьмой десяток. Потому я не сумел с тобой справиться. Наша магия растет медленно, развиваясь с годами... точнее, со столетиями. Посмей ты напасть на моего прародителя, то не смог бы даже приблизиться к нему. В отличии… Но это уже не важно. Я упомянул свой возраст лишь по одной причине. Я знаю вас достаточно хорошо, я был одним из вас…

- Ты просто превратился в человека, - произнес Эмри, поморщив лицо. – Но ты не стал им. Убил юношу, - в теле которого прибыл сюда, - чтобы легко и безопасно творить свою мерзость!

- Ты прав, я убил юношу и безопасно творил злодеяния. Ужасные и безжалостные, скажу я тебе откровенно. Но даже это – ничто, в сравнении с жестокостью людей. Ты ведь тоже наполовину человек, не так ли? Не нужно отрицать очевидное. Впрочем, ты, похоже, согласен.

Дарснек замолчал, чтобы восстановить дыхание и заговорил вновь:

- Я убивал, чтобы заглушить голод. Или оберегая свою жизнь от тех, кто пытался ее отнять. Люди же – убивают из прихоти, жадности, ревности, ненависть и прочих эмоций. Заметь, себе подобных, а не тупую скотину. А в прочем, вы не сильно от них отличаетесь.

- Мораль? – усмехнулся Эмри, опершись спиной о стену грота. – Ты желаешь учить меня морали? Кровожадная тварь, понимающая, что она творит чудовищные поступки? Ты последний, кто может учить меня морали.

- Ты прав, я зарвался. Прости, умирать достаточно…обидно. Я верил, что буду жить вечно… как и ты.

- Я знаю, что умру, - покачал головой Эмри.

- Когда-нибудь, очень не скоро, верно?

Эмри улыбнулся:

- Уж точно не раньше тебя.

Чешуйчатая пасть обнажила клыки в уродливом подобии ухмылки.

- Ты прав, не раньше, - закашлялся дарснек. На этот раз дольше обычного. – Так о чем я? – морда тяжело задвигалась, словно пыталась найти кого-то. - Ты еще тут, полугигант?

- Ты смотришь прямо на меня, - сурово произнес Эмри.

- Силы покидают меня, - терпеливо ответило чудовище. – Вместе с ними уходят и чувства. Я больше не ощущаю твоего отвратного запаха, не вижу лица и едва могу расслышать голос. Мне осталось недолго. Но прежде, чем я покину этот мир, позволь мне предупредить тебя.

- Валяй, - пожал плечами Эмри. Он все равно выжидал, когда тварь умрет, чтобы отвезти тело в город.

Слова давались дарснеку все труднее, голос ослаб и начал переходить в шепот, заставляя Эмри вслушиваться в шипящие звуки.

- Они не примут тебя, полугигант. Люди. Они выкажут тебе почтение, благодарность за убийство твари, но не жди, что назовут героем. Они считают нас выдумкой. Не возвращайся к близким. Забудь про горы и гигантов. Не повторяй моей ошибки. Никогда не трогай своих. Позже, ты поймешь, о чем я говорю.

Полугигант мрачнел и покрывался потом от странных и загадочных советов. Что-то внутри заныло, сдавило сердце и заставляло верить коварному врагу. Но разум сопротивлялся:

- С чего бы бездушной твари давать своему убийце дельный совет, дарснек?

- Мы не питаем ненависти к любому из вас, даже к собственным убийцам. Мы просто живем и делаем все, чтобы выжить в этом мире. Нам чужды многие эмоции, которые вы зовете - злыми. Ты… напоминаешь мне - меня… я тоже пытались быть тем, кем не являлся. Будь осторожен. Просто… прими себя… полу…

Чешуйчатая пасть замерла, изумрудные зрачки закрылись, перестали гореть в полутьме грота. Эмри прислушался. Замолк даже едва уловимый свист из рассеченной груди чудовища.

Он опасался, что тварь играет с ним, и обождал еще немного. Где-то вдалеке звучал шум капель, точивших каменные стены, размеренно и неуклонно отсчитывая ход времени. Убаюканный шумом и теплотой, Эмри задремал на мгновенье и тут же проснулся. Решив, что времени прошло достаточно, он осторожно коснулся кожаным ботинком хвоста, внутренностей, морды.

- Похоже сдох, - подытожил полугигант и взвалил тушу на плечи.

Везти голову казалось глупым – решат, что это просто детеныш дракона, а за них никто много платить не станет. Разве что мать, пожелавшая отомстить его убийце.

Эмри привязал трофей к лошади и торопливо направил ее в сторону города. Вечерело. А он не желал застрять перед закрытыми воротами Рендоса; стражникам запрещалось впускать путников после заката.

 

2

 

Шериф хмуро поглядывал на вываленную перед ним тушу. Безусловно, тварь должна быть монстром, вот только каким? Обычно ему привозили гоблинов, кикимор, злобоглазов, упырей, волколаков. Один раз даже дракона.

«Точно, морда этой твари похожа на драконью, - решил шериф. – Только какой-то он мелкий, должно быть детеныш».

Страж порядка поднял голову на незнакомца. Детина имел рост в добрых два метра, а может и больше. Темно-коричневая куртка подчеркивала бледность его кожи. Сложно сказать, кто перед ним: верзила мог быть человеком, а мог – полугигантом. Последнее, паршивее всего - никогда не знаешь, чего от них ожидать. И спрашивать опасно. Полугиганты, что спустились к людям, стыдятся своего происхождения и приходят в ярость от подобного любопытства.

- Сколько ты заплатишь за дарснека? – повторил свой вопрос Эмри, глядя на задумчивое лицо шерифа.

Страж закона только теперь догадался, что его о чем-то спрашивают, и вырвался из своих размышлений.

- Дарснека? – переспросил он последнее, что успел услышать. Смутно знакомое название, где же он мог его слышать? Наверняка разновидность дракона, решил шериф.

- Редкая тварь, что убивает людей, обращаясь в одного из нас, - пояснил Эмри. – Разве у вас в городе не происходили странные исчезновения? Я столкнулся с ним недалеко отсюда.

- В городе каждый день происходят десятки исчезновений, – признался шериф. -Обычно без следа пропадают любовники, застуканные мстительными мужьями и должники, чьи кредиторы устали ждать денег. А так же ворье, убийцы и прочее отребье. Думаешь, кому-то в Рендосе интересна их судьба? Если никто их не ищет, значить так им и надо. В этом городе каждый печется лишь о своей шкуре.

- Как и везде, - согласился полугигант.

Теперь Эмри начал понимать, как прекрасно устроился дарснек: огромный город, в котором люди исчезают пачками, и чья судьба всем безразлична. Идеальное место для подобного монстра.

Следовало бы догадаться об этом раньше, но Эмри привык останавливаться в пригородах и деревенских гостиницах - дешевле и безопаснее, меньше ворья. Надежда выручить сотню золотых улетучилась быстрее, чем девственность эльфийки в руках банды головорезов.

- Я дам тебе десять золотых за драконьего детеныша, - сказал страж порядка, подходя к высокому деревянному шкафу. Он вынул из него мешочек и быстро отсчитал обещанную суму.

Эмри не стал спорить. «Детеныш дракона лучше, чем ничего, - решил он. – Дарснек оказался прав, люди позабыли о них. Только мы, гиганты, живущие много дольше, еще помним их злодеяния».

Полугигант не отказал себе в желании поторговаться.

- Злобный детеныш, - заметил он и принюхался. Из шкафа донесся запах мяса и вина, напоминая ему о голоде. – Можно бы и побольше монет.

- Больше нельзя, - покачал головой шериф. – Можешь, правда, попытать счастья у местных волшебников, в башне. Она на острове, рядом с городом. Не думаю, что они предложат тебе значительное вознаграждение, сильно уж он мелкий. Да и через мост тебя никто не пустит. А корабли имеют свойство тонуть среди скал, потому туда никто из капитанов не плавает. Так что бери десятку и помалкивай.

Эмри промолчал, чародеям дарснек явно ни к чему, и забрал монеты из рук собеседника.

- Ну, вот и славно, - пробормотал шериф.

Он наклонился к журналу, и что-то в нем записал. Затем вновь поднялся к незнакомцу, быстрым и небрежно произнес:

- Тысячи тебе благодарностей за убийство твари. Рендос навсегда у тебя в долгу, ну и прочая чепуха, в общем ты понял. – Убедившись, что посетитель все понял, страж порядка крикнул в сторону двери: - Эй, остолопы, живо заберите тварь и подготовьте к отправке старому Гремму.

Тут же ввалилось три человека. Морщась и произнося проклятья в адрес монстра, они довольно быстро уложили его в суконный мешок и вынесли прочь.

- Твои парни знают свое дело, - заметил Эмри, подходя к двери, за которой скрылись помощники шерифа.

- Еще бы, - ухмыльнулся страж порядка, заглядывая в шкаф. Он облизнулся, но вытаскивать содержимое не стал. – Один щелчок пальцем и на их место придут десять других. Работы в городе не хватает. Честной работы. Большинство готов землю грызть даже за такую паршивую должность, как помощник шерифа.

- Как в любом другом месте, - заметил Эмри. – Поганые нынче времена. Люди готовы выполнять любую прихоть за монету, чтобы оплатить кусок хлеба для ребенка и проценты ростовщику.

Страж закона, судя по всему, мало заботился о куске хлеба и забарабанил пальцами по столу, ожидая, когда уже посетитель уберется. Время ужина давно настало, и он собирался перекусить в одиночестве.

- Раз уж зашел разговор о работе, - решился, наконец, Эмри. К несчастью, золота в руках явно не хватало, чтобы расплатиться по долгам клана. – Где в этом городе можно быстро найти хороший заработок, человеку вроде меня?

- А что ты умеешь? – справедливо поинтересовался шериф.

- Орудовать мечом и убивать, - удивленно ответил Эмри. Это казалось очевидным. Заметив подозрение в глазах стража порядка, он добавил: - Убивать чудовищ.

Шериф кивнул.

- Поинтересуйся в «Веселом пропойце». Это трактир, через пару улиц отсюда. Там ребятки вроде тебя находят быстрые деньги за сомнительные делишки. Или смерть. Тут уж, как повезет.

Эмри молча кивнул, вышел из комнаты и направился за деньгами.

 

 

3

 

В таверне царил хаос, как и всегда после заката. Справа от входа, на импровизированном помосте, разносилась неумелая мелодия лютни и похабная песенка барда. Всюду слышались крики посетителей и споры картежников. В воздухе витали ароматы эля, табачного дыма и безудержного веселья.

Каждый вечер в «Веселом пропойце» происходило одно и тоже: матерые картежники раздевали до нитки новичков, жаждущих легко и быстро разбогатеть. Ворье поджидало подвыпивших работяг у выхода и исчезало следом за ними, в надежде поживится остатками меди в полупустых карманах. Девицы искали беспечных клиентов, а моряки и извозчики напивались до потери пульса. Каждый в городе знал, что здесь происходит, и решал для себя сам - рисковать деньгами и здоровьем тут или в другом подобном заведении.

Эмри постоял у двери, осмотрелся и направился к барной стойке.

- Чего тебе, верзила? – процедил сквозь зубы лысеющий трактирщик, протирая тряпицей глиняную кружку. Все знали, что Щербатый Шнек отличался неприветливым характером, но наливал лучший в городе эль за достойную сумму, потому все мирились с его ворчанием.

- Кружку эля, - ответил полугигант, усаживаясь перед стойкой. – И немного твоего времени. За деньги.

- У шлюх проси немного их времени, - огрызнулся Шнек, наполняя кружку элем. – За деньги.

Эмри пожал плечами и попробовал еще раз:

- Тогда ответь на мои вопросы…

- Я тебе не треклятый мудрец или полоумный отшельник, чтобы тужить свой мозг и отвечать на дурацкие вопросы.

- А может, поделишься информацией? – терпеливо переспросил полугигант.

Щербатый Шнек взглянул на посетителя, поднял бровь.

- Может, и поделюсь, а может, и в рожу плюну. Тут уж надобно поглядеть, чего тебе хочется узнать. И сколько заплатишь. – Он протянул кружку, вопросительно глядя на посетителя. - Держи свой эль, с тебя четыре монеты.

Эмри взял кружку, выложил на стол четыре медных и золотую монеты. Он любил заранее оговаривать сумму.

Трактирщик сглотнул и забрал медь.

- Сперва скажи, что тебе нужно. А там я уж решу, знаю об этом или нет. Только шустрее, сегодня полно клиентов. Я не собираюсь ради твоей жалкой монетки рисковать своим именем. – Эмри услышал, как он добавил себе под нос: - А может, и здоровьем.

- Есть ли здесь для меня работенка.

- А чего ты умеешь? – заворчал трактирщик.

- Мастерски пользоваться мечом и вершить им справедливость.

- Еще один болван, - выругался Шнек, морща нос. – На кой хрен ты приперся сюда за подобной дурью, в мой трактир? Тут имеются кредиторы, которые натравят тебя выбивать долги, есть мстительные сопляки, желающие отомстить всему миру. Есть, даже шлюха, которая станет обслуживать тебя бесплатно до конца жизни, если вытрясешь долги из одного ее клиента. Но я бы дважды подумал и плюнул ей в рожу. Шлюх много, а молокосос – дитятко одного из тутошних вельмож. А вот… хотя, есть еще четверо ребят, - вспомнил Шнек, почесывая подбородок.

- Вот те четверо, что сидят в углу, - Эмри кивнул в сторону суровых детин, увешанных броней и оружием. Он заприметил их еще у входа, но не рискнул подходить, не разузнав о них подробнее. – Расскажи мне о них, может, смогут подкинуть мне работенки.

- Эти четверо не здешние,– нахмурился трактирщик и смачно сплюнул. – Торчат здесь вторые сутки, нихренашеньки не заказывают, кроме картошки и воды.

- Знаешь, что им нужно?

- А что нужно бродягам-полудуркам? Выглядывают таких же идиотов, как и они сами. Норовят зашибить старую дракониху. Мать их шлюха, отец ворюга.

Шнек сплюнул еще громче и вытер губы. Эмри ухмыльнулся.

- Чего лыбишся? Небось, такой же дурень, как и они? Веришь в брехню про золото, кучу доспехов и оружия? Хотя, доспехи - правда. Тут уж наверняка. Дракониха пусть и стара, но пока еще ни один болван не обернулся из ее логова живехиньким. Там, в горах, небось кучи скелетов, с оружием и доспехами. Она же не жрет железо.

- Что за драконица? Небось, докучает вам, горы то неподалеку.

- А чего ей докучать? С тех пор, как паршивый бард провопил свою брехливую песенку, о славной смерти бесславного сира Тристина; дурня, удумавшего прикончить дракониху… хотя, на эту часть всем плевать. Дырявые башки, мечтающие о халяве, пустили слюни на те строки, где брехалось про несметную кучу сверкающих изумрудов и сундуки с золотом. С тех пор сукины дети так и прут. Норовят разбогатеть за один вечер, а потом всю жизнь пропивать награбленное и забавляться со шлюхами. Чума на их головы. И на твою - тоже, ежели ты таков же. Иди, рискуй стать обедом или ужином драконихи.

Эмри промолчал и тихо улыбнулся. Он подвинул монету ближе к трактирщику, осушил кружку одним глотком и направился в сторону четверки.

Проходя через зал, ему пришлось отбиваться от назойливой девицы, что заметила золото в его руках и настойчиво предлагала свои услуги. Эмри зажал мешочек с монетами в руке, опасаясь воровства, и громко выругался, заставляя ее убраться в сторону менее агрессивных клиентов.

Подойдя к четверке, он понял, что один из них - полугигант. В отличие от своих спутников, одетых в дешевые стальные нагрудники, сородич носил кожаную куртку, обитую мехом, как и сам Эмри. Гиганты и их полукровки слишком теплолюбивы.

- Чего тебе, приятель, заблудился или вопрос есть? – спросил один из одетых в броню мужчин.

- Должно быть, ищет работу, Дейв, - сказал второй, обернувшись к Эмри. – Я угадал, здоровяк?

Эмри кивнул:

- Трактирщик сказал, вы набираете желающих для охоты на драконицу…

- Может набираем, - пробормотал полугигант. – А может, и набрали. Сперва надлежит представиться…

- Отстань ты от него, Фист, - запротестовал третий, самый высокий.

Он, помедлил, внимательно оглядев Эмри, и заговорил.

– Мы на самом деле подыскиваем двух бойцов. Как ты уже заметил, чтобы убить драконицу и разделить ее богатства. Но я погляжу, ты достаточно силен для нашего дела и сойдешь за двоих. Как и наш друг, – мужчина указал на полугиганта. - Он вырос в горах.

Эмри ухмыльнулся, понимая, отчего мужчина не желает называть своего друга полугигантом.

- Меня зовут Майн, - продолжил третий. – Те двое, – он кивнул в сторону, - Дейв и Вельк. А нашего друга с гор зовут Фист.

Эмри легонько кивнул, приветствуя компанию.

- Так ты с нами? – продолжил Майн.- Я бы предпочел одного здоровяка, чем двух поменьше. Выгоднее делить добычу.

- Я слышал, драконица старая, - осторожно заметил Эмри. Он еще колебался и желал узнать, как они собираются победить ящерицу. – Не маловато ли нас для подобного монстра? С годами драконы становятся опаснее.

- А так же яростнее и безрассуднее, - подытожил Дейв.

Майн попытался объяснить, заметив растерянность на лице незнакомца:

– У нас есть план. Потребуется ваша с Фистом сила, а так же умение одного эльфа. Конечно, обещать, что все вернуться живыми, никто из нас тебе дать не сможет. Я и сам могу остаться в тех горах. Но даже сотня воинов, что пришла с сиром Тристином, не сумела справиться с ней в открытом бою. Мы и подавно не сможем, будь нас хоть сорок человек. Тут нужна хитрость и хороший план. У нас он есть. Сам понимаешь, рассказывать тебе перед тем, как ты согласишься, мы не станем. Так ты снами или не желаешь рисковать?

Эмри заколебался, услышав о сотне человек. Но золотом за сомнения никто не платит, а ему требовались деньги. Причем быстро. Лорд Фелгар не любил ждать и мог запросто передумать.

Полугигант присел на скамейку и робко произнес:

- Я с вами. В чем же заключается план?

 

 

4

 

 

План оказался прост, как копейное древко.

Пещера находилась в старом пересохшем ущелье: длинном, извивающемся и узком, с высокими склонами. Дейв задумал на одном из его отрезков, сокрытым от пещеры крутым поворотом, сделать ловушки: с обеих сторон подготовили трапециевидные приспособления, заполненные массивными бревнами, что скупили у жителей со всей округи.

Ловушки казались надежными. Но рычажной механизм, позволявший вывалить все дерево разом и пришибить драконицу, оказался мал по объему и требовал приложения большой физической силы. Лишь полугиганты могли с ними справиться. Это объясняло, почему группа долго искала себе нужного человека и без колебаний пригласила Эмри.

Драконица, как и планировалось, сидела внутри пещеры и не высовывалась, пока шли приготовления. Местные поведали, что она редко покидает пещеру.

Для надежности, за ней следил эльф: ловкий вор, бывший разведчик, шустрый и глазастый парень. В нужный момент, ему придется раздразнить старую ящерицу и заманить ее к хитроумной ловушке. А там, после завала, троица прикончит ее из баллисты и арбалетных болтов. Так планировал Дейв, в прошлом, королевский инженер.

План оказался возможен благодаря прозорливости Майна, лидера группы. Он узнал у одного колдуна, что старые драконы летать не умеют, потому и решился на авантюру.

- Хорошая работа, парни, - усталым, но довольным голосом отметил Майн, когда оба полугиганта завершили перетаскивание бревен и закрепили ловушку. – Нужно немного передохнуть, подкрепиться, и завалим эту тварину к полудню.

- А к вечеру поделим ее богатства, - улыбнулся Вельк. Самый щуплый среди собравшихся. Если так можно сказать о человеке ростом под два метра и огромными мышцами.

- Если выживем, - мрачно заметил Фист. – Она может не летать, но прыгать, как горная рысь. Тогда нам придется паршиво. А может просто раскидает огромные бревна, словно щепки. Что тогда собираетесь делать? Я сотню раз задавал этот вопрос Дейву, но ответа не получил. План, не имеющий запасных вариантов – хреновый план.

Майн и Дейв побледнели, но оптимист Вельк заметил:

- Ты слишком мрачен, Фист. Все выйдет, как нельзя лучше и мы продадим ее тушу колдунам, когда вывезем все золото и драгоценности.

- А еще броню, - заметил эльф, безразлично пропустивший мимо ушей слова полугиганта. – Капитан стражи позволил нам выкупить баллисту в обмен на трофейные доспехи. Их нам придется вывозить долго, я заметил почти пять сотен трупов. На некоторых - весьма достойные экземпляры, лишь немного изъеденные сыростью и ветром.

- Пусть сами и вывозят, - проворчал Дейв. – Мы обещали им доспехи, но не обещали доставить их на блюдечке. Заберут своими силами, если больно нужны.

- После того, как мы приберем лучшие для себя, - вставил Майн, постукивая поржавевшую сталь на своем нагруднике.

Вельк отмахнулся:

- Уверен, тебе хватит золота на сотню новеньких лат. Если они тебе вообще понадобятся. Например, я - собираюсь завязывать с такой жизнью. Сразу после охоты. Планирую пожить в свое удовольствие: куплю кусок земли, найму людей и заставлю работать на себя, как лорд.

Юноша непристойно изобразил, как, по его мнению, лорды заставляют работать своих подчиненных, за что сорвал бурный смех эльфа и Майна.

Фист лишь поморщился и отвернулся, печально взирая на Эмри.

- А ты чего вылупился? – насупившись, спросил он у своего собрата. – Тоже думаешь, что это плевое дело?

- У меня должны быть причины для этого? – пожал плечами Эмри. - Или я похож на безумного авантюриста?

- Чего ради тогда приперся вместе с нами, раз понимаешь, что дело паршивое? Наверняка уверен, что все выйдет гладко и обогатишься, аки королек или лорденыш?

- Нет, - покачал головой Эмри, не желая спорить с Фистом. – Но мне срочно нужны деньги, и много. Иначе бы я ни за что не ввязался в вашу затею. Мне дорога моя жизнь, как и любому из нашего народа.

Эмри не был уверен, но Фист, похоже, посмотрел на него одобрительно. Во всяком случае глаза его просветлели. Но лицо по прежнему оставалось хмурым и неприветливым.

- Зачем тебе деньги? – глаза на мрачном лице расширились. – Покуда я жил в горах, никогда не заботился об этих блестяшках.

- Как и я, - согласился Эмри. – Но времена настали паршивые. У нас небольшой клан, а местный лорд решил, что мы обязаны платить ему дань за проживание или выкупить наши горы. В противном случае, нам позволят добровольно уйти в поисках других гор или ждать неминуемой гибели от рук его людей. У нас имеются деньги для выкупа, но лишь половина. Потому я и остальные полугиганты моего клана отправились в подобные авантюры. Гигантов люди побаиваются, так что им заработать не светит.

- И вы ему поверили?

- Его люди безжалостно истребили два клана, в разы больших, чем наш, за отказ платить дань и покинуть владения. Он достаточно богат и могущественен. А тебе к чему деньги?

- Ни к чему, - смягчился Фист. – Я обязан жизнью этим ребятам и пообещал помочь в этом деле. Когда закончим, я вернусь обратно. С причитающейся мне суммой. Вдруг ваш лорд и к нам заявится. – Он задумался и добавил. – Если все пройдет удачно.

 

* * *

 

Эльф мчался на своей рябой лошадке, яростно пиная ее ногами, и суетливо оглядывался через плечо. Драконица неслась следом, неуклюже и торопливо перебирая лапищами. Огромные пасть зловеще щерилась, обнажая клыки ростом с беглеца. Она почти настигла беднягу, а до заветного поворота оставалась добрых тридцать метров.

Щелчок зеленой пасти разнесся по ущелью оглушительным мерзким шумом, словно лавина спустилась с гор.

Эмри и остальные авантюристы ухватились за уши, пытаясь притупить невыносимый шум.

Эльф родился под оком Богини: пасть, размером с крупный дом, захлопнулась совсем рядом с ним; половина лошади осталась в ней, вторая кубарем понеслась вместе с ушастым.

Ловкач совершил с десяток кульбитов и, поднявшись, торопливо обернулся. Ужас на тощем лице сменился удивлением; должно быть, он ожидал, что огромная пасть или лапа прикончат его. Но драконица, - потеряв равновесие, - врезалась в правую стену ущелья. Земля с грохотом содрогнулась. Эльф упал, едва успев полностью подняться.

Драконья морда яростно зарычала, выныривая из-под опавших камней. Облепленная красноватой пылью и кусками породы – она производила гнетущее впечатление.

Эльф бешено засеменил ногами. До поворота оставалось всего десять метров. Драконица с силой оттолкнулась от земли и прыгнула в его сторону.

Вопль эльфа, душераздирающий и обреченный, оглушил сильнее драконьего рыка. Он повис в воздухе, лишая отваги, сковывая члены, вселяя безысходность в сердца каждого члена группы.

Эмри обернулся к баллисте: люди тряслись и ошарашено глядели друг на друга, страх и отчаяние исказили их лица. Похоже, желание поскорее убраться теперь превысило неуемную жажду золота. Но шансов уклониться от встречи с разъяренной драконицей - не оставалось.

«Надо сражаться», - промелькнуло в голове полугиганта. – Но понимают ли они это? Смогут ли?». Эмри знал – долго ответа ждать не придется.

Драконица в момент проглотила эльфа и принюхалась. Наступила отчаянная, пугающая тишина, словно в древнем эльфийском склепе. Люди и полугиганты замерли.

Бестия вновь зарычала, протяжно, пугающе, убийственно громко. Из ушей Майна потекла кровь. Эмри увидел это, прикрыв руками собственные и раскрыв рот. Учитель рассказывал, что только так возможно спасти слух от яростного вопля баньши, рыка дракона или крика мантикоры.

Драконица бросилась вперед, раскидывая лапищами камни, вздымая клубами пыль и содрогая землю.

«Пора действовать», - мелькнуло в голове у Эмри. Он поднялся и тут же замер - Фист по-прежнему держался за уши, упираясь лбом о правое колено.

Драконица не смотрела вверх и набросилась на тех, кто оказался перед нею. Правым крылом, словно отмахиваясь от насекомых, она отшвырнула о склон ущелья лошадей и Велька. Тот с силой ударился о скалу и обмяк.

Вторым крылом она отшвырнула в противоположную стену Майна и дыхнула огнем. В воздухе завоняло паленой плотью, пылью и ужасом. Нечеловеческий вопль смешался с ревом драконицы и шумом камней.

Баллиста щелкнула. Чудовище отчаянно взревело. Наконечник массивной стрелы заблестел из огромной груди. Передние лапы драконицы подкосились. Зеленый монстр рухнул животом вниз.

Чешуйчатая морда блеснула изумрудными глазами. Клыкастая пасть изрыгнула огненный поток, воспламеняя баллисту, и вместе с ней - Дейва.

Эмри вышел из оцепенения и припал к рычагу своей ловушки. Деревянная лавина с грохотом понеслась в низ.

Чудовище, обернувшись в сторону, попыталось подняться. Убежать не удалось: поток огромных бревен впечатал ее в правую стену горного ущелья.

Фист поднялся и навалился на рычаг своей ловушки. Вторая волна утопила под собой драконицу, переставшую реветь и сопротивляться.

Похоже, план Майна сработал.

 

 

 

5

 

Бревенчатое море утопило драконицу почти целиком. Лишь золотистое веко и гребень над ним выглядывали наружу. Тяжелое, прерывистое дыхание драконицы эхом разносилось среди скал, грудь колебала бревна.

Эмри спустился и глазел на нее, словно зачарованный. Наблюдая, он ощутил в душе незнакомое, пугающее чувство, которого пока не понимал. Казалось, оно жило в нем всегда, ждало своего часа и теперь рвалось наружу; пока неуверенно, осторожно, словно опасаясь, что его вновь запрут. Отказавшись от попыток разобраться в этом, Эмри отвел глаза от ящерицы и посмотрел на выживших.

Фист приподняв Велька, проверял, все ли с ним в порядке, помогал отряхнуться. Человек с полугигантом едва держались на ногах, кровь запеклась на их шеях и плечах. Вельк попытался ступить сам, пошатнулся, не выдержал и осел.

- Как думаешь, что убило драконицу? – равнодушно спросил Эмри, сжимая в правой ладони рукоять двуручного меча. – Стрела из баллисты или бревна, что мы на нее сбросили? А может, все сразу? Я мало знаю о драконах.

Фист обернулся, с омерзением глянул на бешено моргающее око, и заметил:

- Ктож ее разберет? Да мне и плевать, если честно. – Он замолк на секунду и добавил: - Она еще жива. Пока что. В отличие от Майна, Дейва и эльфа.

- Это не надолго, - заметил Эмри. Он старался разобрать непонятные звуки, образы и чувства, что увидел в голове временного напарника.

- Дай мне свой меч, - мрачно произнес Фист, глядя на тварь. – Я воткну его в глаз этой твари, ради Майна. Она заслужила страдать, я знаю это, но мне станет легче, когда ее паскудное дыхание перестанет раздражать.

Эмри покачал головой и отвел меч от протянутой руки сородича.

- Боюсь, я не могу позволить тебе сделать это.

- С чего бы это? – в голосе Фиста послышалась подозрительность, глаза сощурились, кулаки сжались. – Ты решил помучить ее или надеешься, что глаз ящерицы купят волшебники? Дай сюда меч - и мы покончим с ней. Не желаешь? Я отдам тебе свою долю, плевать мне на золото. После смерти парней, тебе итак достанется больше, чем ты рассчитывал. Ты сможешь выкупить всю чертову землю своего лорда, как там его звали?

- Фелгар.

- Да, этого мерзавца. – Казалось, ярость сменится бешенством и Фист набросится на Эмри. - Так ты дашь мне меч? – сдавленно вопросил полугигант и протянул руку.

Эмри вновь покачал головой.

Он знал, слышал мысли своего соплеменника. Тот намеривался проткнуть его, а вовсе не драконицу. Мерзкий шепот роился в мозгу и выдавал планы Фиста: «Мы собирались тебя прикончить, тупой ты выродок. Но раз остальные мертвы, я сделаю все сам. А затем мы с Вельком разделим награбленное, а часть отдадим жене Майна».

Жажда крови и убийства поглотила Эмри, открывшего в себе талант к чтению мыслей. Он не понимал, откуда это взялось и являлось ли правдой, но размышлять времени не было - соперник потянулся за кинжалом в куртке. Эмри замахнулся, заставил «напарника» позабыть о кинжале.

Фиста увернулся. Метнулся за бревном, а не к мечу, как указал обманным движением.

Эмри прочитал его мысли, замахнулся огромным лезвием и разрубил огромное тело наискось, словно кусок сыра.

Туловище глухо шлепнулось о землю, утопая в грязновато-красной жидкости, быстро заполнявшей пыльную тропу ущелья. Ноги и часть живота продолжали стоять. Эмри опрокинул их мечом и направился к Вельку.

Тот малодушно дрожал, умоляюще вытянув перед собой руки. Судьба Фиста ужаснула трусливого юнца, орошая его щеки слезами.

- Мне… мне не нужно… бери, забирай все сокровища себе. Я добровольно отказываюсь… не… не нужно убивать меня. Пожалуйста!

Эмри знал - Вельк собирался покончить с ним, как и остальные, но сейчас говорил правду.

Меч заставил человека замолкнуть, отделив голову от шеи. Алая жидкость с силой прыснула в стороны, окропив лицо и туловище Эмри. Он инстинктивно заслонился руками и попятился.

Полугигант огляделся на трупы подельников. Еще вчера подобное заставило бы его содрогнуться, ощутить угрызения совести, не взирая на их вину и желание покончить с ним.

Сейчас он ощущал лишь… голод. Ему страшно хотелось есть. Набить брюхо до отвала и завалится спать. Но мысль о куске поджаренной баранины или сыра вызывала отвращение и рвоту. Есть ему хотелось вовсе не животных, но трупы «напарников»!

- Что со мной, - едва слышно произнес полугигант.

- Ты превращаешься, - послышалось совсем близко, словно в его голове.

Эмри судорожно обернулся, желая отыскать говорящего. Никого. Лишь дыхание драконицы и ее переставший моргать глаз.

- Где ты? – едва шевеля губами, произнес Эмри. Никто не смог бы услышать его вопрос.

- Я здесь, под грудой бревен, - вновь раздался голос. – Заготовленных вами, чтобы убить меня. Похоже, ты меня боишься. Забавно.

Эмри оглядывался, надеясь найти источник голоса. Он отчаянно прокричал в сторону замершего глаза:

- Ты сдохла, проклятая тварь! Кто со мной говорит?

В голове разнесся звонкий хохот, помутнив разум и приводя в ярость полугиганта:

- Я не проклята. Но создана Богиней. Как и ты. Был. Пока не убил дарснека. Глупец.

Эмри расхохотался, глядя на зрачок, уставившийся на него. Теперь он понял, что драконица говорит с ним мысленно. Учитель описывал ему эту драконью способность.

- Льешь слезы по своему убитому сородичу, глупая ящерица? Пытаешься заморочить мне голову?

Он не издал ни звука, но драконица его услышала.

- Он мне не сородич! Как и ты! Ты верил в эти сказки, что дарснеки рождаются, как и остальные? Что они способны к размножению, что их невозможно уничтожить, если они проживут тысячу лет? Это все вздор! придуманный ими же, чтобы отвадить охотников за своими головами.

- А что тогда - правда?- мысленно спросил Эмри. Он не сознавал этого, но пользовался своей новой способностью интуитивно. – Полагаю, тебе это наверняка известно. И судя по голосу, ты желаешь мне об этом поведать.

- Известно. Скоро и ты и сам об этом узнаешь. Но если я заранее остерегу тебя, есть шанс все исправить. Слушай внимательно, получеловек!

- Валяй-валяй, - лицо полугиганта осветила насмешка.

- Дарснеки рождены - проклятьем. Сотни лет назад, пятеро колдунов, по глупости решивших уничтожить черного дракона, не рассчитали силу и направленность совместного заклинания. Они уверились, что уничтожили его, испепелили, развеяли по ветру. Их заблуждение раскрылось очень скоро.

Заклинание породнило их с драконом, они сами получили драконьи способности: чтение мыслей, умение общаться без слов. Их магические навыки возросли.

Взамен, им достался ужасный, неутолимый голод. Он заставлял магов убивать и пожирать трупы, обращаясь в ужасные подобия человека и дракона. Чем старше они становились, чем сильнее, тем больше возрастал голод. Их убили. Трех из них. Двое попытались покончить с собой, но не сумели. Попытались убить друг друга, но не смогли. Драконы не способны убивать себя или себе подобных! Тогда они сами нашли охотников, позволили им убить себя, умоляли об этом. Они устали так жить - лишенные боли, эмоций и других желаний, кроме непомерного голода.

- Красивая сказка, - мысленно ответил Эмри. – Говоришь с чувством, даже хочется верить, сопереживать. Вот только, из твоих слов выходит, что все они передохли, а я, совершенно нечаянно, убил одного из них. Похоже, ты лжешь.

- Слушай! И не перебивай! Червяк, блоха, ничтожество!

Эмри замолк, скрестив на груди руки, и улыбнулся. Его забавлял тон поверженной ящерицы. Он ей не верил, но любопытство заставляло сдержать эмоции и услышать сказку целиком.

Драконица, обождав, продолжила:

- Проклятье дракона переходило на убийцу! Тот, кто убивал дарснека, сам становился проклятым, спустя пару дней. Ты читаешь мысли, говоришь со мной, не используя свою ничтожную глотку. Тебя терзает голод и жажда убийства, червяк!

Эмри сглотнул, побледнел. Только теперь до него дошло, что все это время он говорил с ней мысленно! Он ощутил отвращение и ужас.

Мерзкий, победный хохот разлился в его голове:

- Теперь понимаешь, червь?! Ты проклят! Но мы, драконы, ненавидим дарснеков. Этих кровожадных и тупых тварей. Они позорят наш род! принимая драконье обличие.

Эмри почудилось, что бревна приподнялись. Приглядевшись, он понял, что все оставалось по-прежнему. Драконица продолжала свою мысль:

- Когда первые убийцы осознали постигшее их проклятье, двое из них принялись искать способ избавиться от него. Единственным выходом оказалось – самоубийство. Но лишь до того, как завершилось обращение! Пока дар драконов – невозможность причинить вред себе и сородичам – не мешал им сделать этого. Теперь ты понимаешь?

- Что я один из трех оставшихся?

- Нет! Ты единственный! Двое других узнали способ. Они отыскали тех, кто пожелал помочь им, а затем покончили с собой. Последний исчез. Мы не сумели отыскать его.

- Вы? – изумился Эмри.

- Драконы! Мы пытались искоренить эту заразу и передавали свои знания другим. Пока мы молоды, мы способны принимать любое обличие, но с возрастом теряем свои способности и магию. Ты должен убить себя!

Хохот эхом разнесся среди стен ущелья, сотрясая тело Эмри.

- Хорошая шутка. С чего бы мне так поступать? Чтобы ты могла поизмываться над моей доверчивостью перед смертью? Такого удовольствия я тебе доставить не могу. Но задумка была хорошей.

- Не глупи, гигант! Ты же знаешь правду, ты чувствуешь! Неужели ты желаешь стать тварью, против которой охотился? Я читаю твои мысли, ты всегда ненавидел несправедливость, искоренял зло, убивал монстров. Ты желаешь стать таким же?

- Тебе, какое дело до того, кем я стану?

- Никакого. Ты прав. Мне плевать, что с тобой будет. Но я умираю. Если с проклятие будет покончено - я погибну с чистым сердцем. Мне ни к чему лгать тебе.

- Может быть, ты сама внушаешь мне все эти мысли? Желаешь смерти тому, кто участвовал в твоем убийстве? Молчишь? Похоже на правду, верно?

- Зачем говорить, если ты и сам знаешь ответ? Решайся, я чую драконий запах. Скоро ты не сумеешь наложить на себя руки! Обратишься! Начнешь пожирать трупы этих глупцов, а затем тела своих же сородичей. Ты не можешь не ощущать голод!

Эмри вспомнил совет дарснека: «Не повторяй моей ошибки. Никогда не трогай своих. Позже, ты поймешь, о чем я говорю». Умиравший враг говорил ему об ЭТОМ, предупреждал, остерегал. Отвратительно, горькое чувство, словно деготь, поднялось к горлу.

Мерзкий голос драконицы послышался вновь:

- Вижу, ты осознал, получеловек. Вслушайся в себя. Ты больше не желаешь золота, не думаешь о своем клане. Еще немного и ты превратишься в чудовище! Сделай выбор, решись! Спаси тех, кого любишь! Избавь мир от этого проклятья!

Эмри понимал, что ящерица не лжет, но поверить в происходящее боялся. Слишком глупо, слишком наивно, слишком сказочно все это звучало. Но голод возрастал! Сосущее чувство пустоты требовало насыщения, лишало рассудка, заставляло позабыть обо всем кроме себя.

Если драконица лжет и насылает на него свои чары, то чувство голода к трупам ей подвластно быть не могло. Значить, все это правда…

- И что дальше? – вопросил он. – Что меня ждет? Что там, после смерти? Для таких, как я?

- Я не знаю, - призналась драконица. – Но ты должен принять решение сам. Неужели ты примешь себя таким? Отродьем, чудовищем? Позволишь убить своих близких? Умирать от чужих рук обидно, а от своих… делай выбор, пока имеешь такую роскошь.

Полугигант поднял лезвие палаша, поморщился, и с отвращением представил, как пронзает собственную плоть. В деталях увидел, как корчиться в предсмертной судороге, ощущает, как жизнь покидает собственное тело, как понимает, что сам себя погубил.

Нет! Он слишком желает жить!

Эмри ощутил запах елей на горных склонах, укусы ночного мороза, кожу своей жены, ее поцелуи, упругие прелести. Она призналась ему, что беременна и умоляла вернуться. Он поклялся ей в этом. Разве смеет он ее обмануть?

Безмятежная и приятная картина в его голове сменилась чудовищным видением: он рвет плоть своей возлюбленной, вырывает плод из ее живота, убивает сородичей. Нет! Он не может вернуться и подвергать опасности тех, кого любит.

У него имелся выбор, но ни один из выходов не мог устроить Эмри.

Он истошно, яростно закричал, вымещая свою беспомощность и отчаяние на безразличной тишине ущелья; проклиная колдунов, дарснека и драконицу. Золото, что он искал, в котором нуждался весь клан, валялось у его ног, но шансов передать его близким попросту не было.

Или были?

Мысли, словно внезапная лавина, обрушились на его сознание. Но времени оставалось все меньше, решать требовалось быстро. Он вспомнил слова дарснека: «Просто… прими себя… полу… ». Тварь оказалась права, вот он – выход!

«Если я предпочту умереть, - решил Эмри, - клан наверняка погибнет. Собрать десять тысяч монет за месяц – невозможно. Мы решились спуститься из отчаяния. Но если я привезу золото лорду ЛИЧНО, то не понадобиться возвращаться и рисковать жизнью сородичей. Я буду проклят, а они будут - жить. В конце концов, я смогу уехать подальше, попрошу лорда передать моей жене часть золота. Он жаден, но честен. Странная смесь качеств, но этот человек много раз доказывал их наличие.

Эмри услышал ненавистный, истошный вопль драконицы, но отмахнулся от ее ярости.

- А потом я исчезну из наших земель, смогу найти смерть на другом континенте, далеко отсюда. Очень далеко. Лучший выход, это будет лучший выход».

Драконица извергала проклятья, яростно поносила его выбор и называла последними словами. Эмри с наслаждением воткнул лезвие в торчащий из-под бревен глаз, заставляя мерзкий голос замолкнуть.

Голод усилился.

 

6

 

Дыхание моря освежало и успокаивало. Эмри уперся взгляд далеко за горизонт. Корабль нес его к чужому континенту, подальше от родных гор, клана, жены и еще не родившегося ребенка. Он вспоминал недавние события.

После смерти драконицы, стала ясна причина, побудившая ее с таким пылом навязать ему самоубийство. Яйца, драконьи яйца! Каким образом старая ящерица сумела их высидеть – осталось загадкой, да и мало заботило полугиганта. Точнее, уже дарснека.

Эмри обратился вслед за смертью драконицы. Возможно, она из последних сил мешала этому произойти, но магия угасла с ее убийством.

Перевоплотившись, он пожрал трупы. А затем обнаружил, что монет в пещере не оказалось – даже паршивого медяка. Вместо него, нашлись множество изумрудов, рубинов и куча других камней, незнакомых Эмри, но заставивших глаза лорда Фелгара блестеть от жадности. Он вручил Эмри бумаги, подтвердившие покупку земли, на которой раскинулись горы, и передачи их в собственность клана гигантов.

Вернувшись поздней ночью, Эмри передал остаток камней и бумагами своей матери. Мать не стала расспрашивать и отпустила сына, как и всегда – гиганты ценили чужую свободу, ровно, как и свою.

Он побоялся проститься с женой. Не знал, как объяснить все случившееся. Боялся, что она не поверит, проследит за ним и погибнет. Полугигантша, как и он сам, Линдрит вряд ли смогла бы его отпустить. Он знал, как сильна ее любовь. Помнил, с каким трудом она его отпустила, даже после клятвы.

С той ночи прошла два месяца.

Драконица солгала. Вовремя утолив голод, он мог контролировать себя, как и прежде, до метаморфозы. Эмри умел обращаться в дарснека по желанию.

Чтение мыслей позволило ему истреблять лишь преступников: садистов, убийц, насильников и прочих выродков, что издевались над окружающими, мешали спокойно жить порядочным людям.

Изменилась лишь его оболочка. Но сущность и поступки Эмри остались прежними. Он делал то, что умел во благо другим, как и всегда.

Из трюма послышалась брань матросов, напомнив ему о злосчастном гроте. В памяти всплыли слова умиравшего дарснека: «Прими себя полугигант».

Теперь Эмри осознавал их истинность: порою те, кто выглядит, словно чудовище - способны нести в этот мир больше справедливости и помощи, чем прекрасные и притягательные создания. Эмри себя принял.

Огромная волна врезалась в мощный нос корабля, окатила солоноватой водой, лицо и тело дарснека. Вода побежала по палубе, завернула к трюму, заставляя мерзко ругаться одного из матросов. Эмри улыбнулся и рукавом суконной рубашки вытер влагу со своих губ.

Ему почудилось, что зеленоватая волна смыла остатки прошлой жизни, казавшейся теперь такой далекой, чужой, нереальной. Чистый морской воздух щекотал ноздри своей свежестью, освежал и шептал непонятные, но ободряющие слова, словно провидец.

Эмри снова посмотрел на горизонт. Вдали блеснул незнакомый, чужой берег. Ему захотелось поверить, что там он получит новую жизнь, полную смысла и радости.

Грусть о жене и беспокойство за ребенка, на время уступили место предвкушению. Теперь он смотрел только в будущее. Возможно, он сумеет найти способ избавиться от проклятья.


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 14. Оценка: 3,50 из 5)
Загрузка...