Время приливов

«Мы подбирали детей везде, где могли найти. Нападение большого отряда коджу, под предводительством их нового молодого лидера унесло множество жизней, сотни будут обращены, тысячи превратятся в корм, будут разорваны и обезображены клыками посланцев Куран-Тай. Могу лишь со скорбью заявить, что мы приняли в свои любящие объятья ничтожно мало выживших. Всего несколько семей успели покинуть эту кровавую мясорубку до того, как были укушены или убиты».

Церковь Теней. 3125 год после Цветения.

 

Крохотное поселение Ярла расположилось на границе древней империи Велад вдали от всех известных торговых путей. Спрятавшаяся среди зеленых Солетских холмов, Ярла тонула в тени абрикосов и алычи, а вместо заборов крохотные домики из белого известняка окружали крыжовник и черная смородина. В воздухе витал запах меда, мяты и черноплодки, из которой местные умельцы готовили крепкое, сладкое вино.

Обычно шумное и живое, этим солнечным утром поселение встретило случайного путника настораживающей мертвой тишиной. Словно невидимая опасность притаилась в ожидании неосторожной добычи.

Осмотрев лежащую перед ним тропинку, которая, спустившись желтой лентой с холма, тонула в траве у самых ворот, Ки прислушался. Вокруг царило безмолвие. Ставни на окнах закрыты, а там, где их нет – плотно задернуты занавески, не видать животных, не слышно мычания коров, даже привычный стрекот насекомых, сопровождавший Ки всю дорогу, стих. Лишь над крышей единственного двухэтажного строения вился дымок - признак присутствия людей.

Ки поправил лямки матерчатого рюкзака, изрядно опустевшего за последние дни, и, устроив его поудобнее, двинулся вниз по дороге. Острое нечеловеческое чутье уловило помимо запахов, характерных для всех маленьких поселений, знакомый сладковатый дух. Словно под тонкой блестящей кожицей спелого плода скрывалось гнилое нутро, и стоит укусить сильнее, как рот наполнится вязкой тошнотворной горечью.

Истертые кожаные сапоги с потускневшими от времени и влаги пряжками поднимали в воздух облачка едкой пыли. Ее тотчас подхватывал легкий ветерок, и пыль оседала на темно-серых мешковатых штанах, забивалась в ремешки, стягивающие на боках плотно облегающую тело вторую кожу, и заставляла нещадно чихать при каждом вдохе. Тут явно давно не было дождя.

Когда до входа в Ярлу оставалось всего несколько шагов, Ки еще раз принюхался, но ничего не изменилось. Сладковатая нота плотно держалась в воздухе и становилась сильнее.

Двухэтажный дом оказался гостиницей. Один только Сиф Ветер знает, кому в голову пришла идея соорудить такое бесполезное строение в деревне, где почти не бывает чужаков. Сложенный из массивных бревен, с крышей покрытой тонкими пластинами темного лакрита, дом создавал гнетущее впечатление.

«С таким же успехом я мог ночевать на кладбище!» – безрадостно подумал охотник.

Поднявшись по ступенькам к двери, парень рассмотрел над входом старую расколотую вывеску. Краска давно облупилась, выцвело название, но еще виднелась фея с занесенным над головой крохотным мечом.

Толкнув дверь, Ки оказался в помещении, пропахшем жиром и прелым сеном. Окна едва пропускали свет, и казалось, что их никогда не касалась влажная тряпка. Несколько грубо сколоченных столов стояли в углу у лестницы, ведущей на второй этаж. Центр пустовал, если не считать покрытой бурыми пятнами стойки. Хозяин гостиницы предстал точным отражением своих владений. Рыхлый, словно мешок с картошкой, с крошечными водянистыми глазками и вечно пересохшими губами, он смотрел на Ки с откровенной скукой. Жидкие волосенки едва прикрывали блестящий от пота череп и скручивались на затылке в тощую косичку, пухлые пальцы выстукивали по темному дереву простенький ритм.

За дальним столиком сидели двое. Высокий светловолосый мужчина с телосложением, как у гиганта из сказок, что-то увлеченно рассказывающий хрупкой, почти невесомой девушке. Мужчина говорил тихо, но бурно жестикулировал, то и дело широко улыбаясь. Мельком взглянув на Ки удивительными сиреневыми глазами, мужчина продолжил говорить с таким жаром, словно от этого зависела его жизнь. Скучающая девушка прикрывала рот узкой ладошкой, из последних сил пытаясь не заснуть. Ее голова напоминала созревший одуванчик, столь плотными и белыми были коротко остриженные кудри, обрамлявшие узкое, остроскулое лицо. Вздернутый нос и россыпь веснушек делали ее похожей на ребенка, а острые плечи и едва угадывавшаяся под одеждой округлость груди лишь усиливали это впечатление. На правой щеке зеленел завиток четырехлистного клевера. Умелый и тонкий рисунок, указывающий на городского мастера. Стоило их взглядам на мгновение встретиться, как Ки прошиб холодный пот. В чертах лица было что-то до боли знакомое, и парень не смог отвернуться. На какое-то мгновение он даже сдвинулся в сторону парочки, словно завороженный впиваясь глазами в каждый изгиб лица, которое он иногда видел во сне.

– Мерай? – тихо пробормотал он.

«Разумеется, нет, – холодно одернул его рассудок, – Мерай далеко отсюда».

Тряхнув головой, Ки почувствовал досаду и негодование, словно допустил непростительную ошибку.

Рядом нетерпеливо кашлянул хозяин. Ки ощутил укол неловкости и отвернулся от странной пары. Он почувствовал, как по щекам разливается румянец, словно его застали за постыдным подглядыванием. Подойдя к стойке, парень почувствовал, как усилился запах, приветствовавший его у ворот Ярлы.

Это – его цель? Хозяин в плохой форме. В настолько плохой, что заподозрить его было бы просто смешно. Но запах говорил об обратном. Впрочем, он был везде, словно Ярла пропитывалась смрадом неделями.

– Чего желаете, молодой господин? Комнату, пищу или…особое обслуживание?

Хозяин плотоядно взглянул на сидящую спиной к стойке девушку и улыбнулся так мерзко, что у Ки от отвращения засосало под ложечкой. Парень, впрочем, сильно сомневался, что незнакомка имела отношение к местным шлюхам.

– Только комнату, – сказал Ки. Низкий вибрирующий голос прокатился по залу и привлек мимолетное внимание девушки-одуванчика с глазами цвета спелой морковки.

Она снова зевнула, всем видом показывая, как ее утомил собеседник, и отвернулась. Парень же посмотрел на Ки исподлобья с едва скрытым раздражением, словно незваный гость сломал его хитроумный план, сам того не подозревая.

Забрав ключ от комнаты на втором этаже, Ки бросил прощальный взгляд на парочку в углу и хозяина, отмечая про себя возможности каждого, и кто из них мог бы быть коджу. Запах выдавал хозяина. Но утверждать что-либо было рано.

 

В комнате пахло гарью и гнилым деревом. Из мебели – только стул, небольшая тумба у грязного окна и кровать, накрытая истончившимся клетчатым покрывалом. На тумбе стоял кувшин с несвежей водой, к стене у двери была прибита рама с запыленным, грязным зеркалом.

Ки выглянул в окно, бросив на постель рюкзак. Внизу простиралась вытоптанная тропинка и край крыши крохотного сарая, стены которого покосились и вот-вот готовы были сложиться, как карточный домик.

Ки отвернулся от окна и, решив хоть что-то в этом свинарнике привести в порядок, достал из рюкзака тряпку. В треснувшей поблекшей глубине зеркала едва виднелись глаза цвета зеленой мяты. Под ними залегли глубокие тени, в уголках скопились мелкие морщинки, каждый мускул выражал безграничную усталость. Торчащие вверх темные, отливающие медью волосы намокли от пота, ведь в комнате было изнуряюще жарко.

Неожиданный порыв отвратительного смрада заставил Ки отвернуться и прислушаться к тому, что происходило за дверью. Кто-то поднялся на второй этаж. Веселый торопливый говор и тяжелые уверенные шаги, скорее всего, принадлежали рослому мужчине, что сидел за столом вместе с девушкой-одуванчиком. Он прошел мимо двери Ки. С кем бы мужчина ни говорил, его собеседник двигался настолько бесшумно, что даже острый слух охотника не уловил шагов, словно по скрипучим половицам скользил призрак.

Запах накатывал удушливыми волнами, отчего в голове все смешалось. Коджу, несомненно, в гостинице. Но кто из трех? Светловолосый парень, решивший предаться радостям жизни, прежде чем сбежать? А может скучающая девушка-одуванчик? Но такое слабое тело не смогло бы принять яд обращения. Может все-таки хозяин?

От бессилия Ки едва не зарычал. Несовершенство методов Церкви Тени иногда превращалось в месяцы и месяцы бесплодных поисков, в сотнях, тысячах городов и мелких поселений, в бесконечную гонку за слабым оттенком запаха тления, который мог уловить только охотник. Осталось ждать захода солнца, до кровавой луны всего два дня, как раз самое время для охоты и восполнения потраченных сил. Если коджу здесь, то он нападет, голод погонит его.

Ки сел на пол и прислонился спиной к кровати. Достав из-за пояса однозарядный пистолет и отстегнув патронташ, мужчина зарядил оружие и задумчиво рассматривал оставшиеся патроны. Два из черного лакрита, два из красного, один почти прозрачный, молочно-белого цвета, сиреневый и оранжевый. Тихий щелчок, и красный патрон оказался в пистолете.

Откинув голову, Ки впал в успокаивающий транс, продолжая слышать и видеть все, что происходило вокруг. Время перестало быть однородным, перед глазами замелькали картины прошлых охот, как удачных, так и провальных, оставивших десятки шрамов. Поверх этих видений накладывался образ девушки, что он встретил сегодня, и еще через секунду образ превратился в лицо Мерай.

За окном надрывно закричала птица, и в ее отвратительном вопле Ки слышал насмешливое запоздалое предупреждение.

 

***

 

К реальности Ки вернул пронзительный крик. Поднявшись одним рывком, парень выскочил из комнаты и заметил, что одна из дверей в конце коридора приоткрыта. В комнате за ней метались резкие тени, изогнутые и изломанные светом свечей.

Взведя курок, охотник бесшумно сделал несколько шагов. Остановившись у двери, одним резким рывком распахнул ее. Комната была разгромлена, кровать разворочена и разломана, осколки кувшина рассыпаны по полу. В центре хаоса возвышался хорошо знакомый светловолосый мужчина, вот только лицо его было исковеркано и измято превращением. Челюсти вытянулись, раздались в стороны, человеческие зубы превратились в тонкие острые иглы, способные перекусить человека пополам, кожа на лице пошла волнами, и в складках виднелись горящие ненавистью звериные глаза. Мускулы на руках коджу вздулись от напряжения, когда тварь сильнее сжала жертву. Мощные челюсти сомкнулись на плече девушки – одуванчика, решившей скрасить его одиночество. Та вскрикнула еще раз и затихла. Потеряла сознание.

Не медля ни секунды, Ки нажал на спуск, почти не целясь. Яркая красная вспышка резанула по глазам, однако пуля замерла всего в сантиметре от тела коджу. Хищник удивленно протянул лапу и аккуратно взял пулю когтями. Раскаленный красный лакрит рассыпался от прикосновения, а коджу утробно рассмеялся. Разжав челюсти, он держал жертву одной рукой, как марионетку, у которой по неосторожности оборвали нити.

– Что, Охотник, не ожидал? – прорычала тварь, наблюдая, как глаза Ки расширяются от удивления.

Потянувшись к карману, хищник с глумливой ухмылкой достал тонкую цепочку с крошечным голубым кристаллом лакрита, ограненным в форме птицы.

Ки почувствовал, как в желудке зашевелилась холодная змея страха.

За спиной раздался скрип. Резко обернувшись, Ки откатился в сторону. Как раз вовремя. Когтистая лапа расчертила воздух там, где он стоял всего мгновение назад. Запах не обманул охотника. Однако хозяин был слишком стар, чтобы полноценно обратиться, его кожа обмякла и потемнела, челюсти не смогли полноценно измениться, и теперь искореженное и изуродованное лицо напоминало желеобразное кровавое месиво. Из развороченного рта стекала тонкая струйка слюны, а глаза, почти затерявшиеся среди складок кожи, остекленели. Хозяин вряд ли понимал, что с ним происходит, потеряв рассудок либо от боли, либо от ужаса.

Тем временем светловолосый коджу бросил тело девушки на пол, точно мешок с картошкой. Ки не был уверен, что она еще жива. Охотник рванулся вперед в момент, когда тварь решила выпрыгнуть в окно. Чудом увернулся от мощных когтей хозяина и уже потянулся к патронташу, когда все его инстинкты завопили об опасности. Ки затормозил, заметив едва уловимый блеск силового барьера, отгородившего убийцу от охотника.

– Пока-пока, – коджу насмешливо махнул лапой на прощание.

Зарядив пистолет, Ки обернулся и выстрелил. Хозяин даже не успел войти в комнату, как его голова превратилась в пылающий шар и разлетелась на части, заляпав соседнюю дверь и стену ошметками мозга, кожи и осколками черепа. Туша обмякла, закачалась и рухнула на пол коридора, окрашивая доски алым.

С отвращением несколько секунд Ки рассматривал поверженного врага, а мысли его были далеко, в приюте при Церкви Теней. Он уже вытряхивал души из охраны, призванной сторожить Мерай. Да спасет их Ула, когда он вернется!

– Охотник, – слабый стон заставил парня посмотреть вниз. Ки не поверил глазам, когда увидел, что девушка перевернулась на спину и пыталась зажать рану на плече, – эй, поможешь мне?

Ки едва успел прикусить язык, чтобы снова не назвать девушку именем сестры.

– Тебе придется немного подождать, – пробормотал он, отворачиваясь.

– Я только это от мужчин и слышу, – она натянуто улыбнулась и кивнула.

Ки вернулся в свою комнату и взял сумку.

Когда он снова оказался в коридоре, внизу послышался шум, но через мгновение все стихло. Кто-то еще работал здесь? Или случайный посетитель, напуганный шумом решил, что ему не место в гостинице?

Осторожно переступив через тело хозяина, Ки опустился на корточки возле девушки. Она медленно моргала и глубоко дышала, словно из последних сил пыталась оставаться в сознании. Взгляд мазнул по Ки, сместился на тело, снова вернулся к охотнику и на нем замер.

– Я теперь обращусь, да? – прохрипела девушка.

– Как тебя зовут? – парень открыл сумку и достал бинты, небольшой флакон синего стекла и крохотный мешочек, от которого по комнате тотчас разлился острый, пряный запах корфилы, белого цветка далеких северных пределов.

– Фей, – послышался ответ.

Ки ухватил ее за локоть и, не обращая внимания на протестующий стон, помог сесть. Он стащил остатки ткани, прикрывавшие плечо, и, не особо церемонясь, щедро облил рану бесцветной жидкостью из флакона. Девушка шипела и морщилась, кусала губы, но не кричала до тех пор, пока поверх раны не опустилось призрачное облачко цветочной пыли. Фей дернулась и завизжала так, словно ее коснулись раскаленной кочергой, от кожи поднялась тонкая струйка дыма, запахло паленым.

– Во имя задницы Улы, чтоб тебя! – простонала Фей.

– Яд проник в кровь. Тебе еще повезло, что не потеряла руку, – безучастно проговорил Охотник, перевязывая плечо.

– Сомнительное везение, когда меня ждет обращение. Я ведь обращусь? Не так ли?

– Призрачный шанс излечиться есть, но если не убить коджу, ты умрешь, – спокойно сказал Ки.

Девочка замолчала и нахмурилась, словно пыталась осознать услышанное.

– Вот дерьмо, – безразличие в ее голосе удивило мужчину и, заметив это, девушка с трудом пожала плечами, поморщившись от боли. – Что? На этом месте я должна была начать кричать и плакать?

– Ну, это было бы естественно.

– Прости, дорогуша, но я не в том настроении, чтобы закатить истерику.

Закончив с перевязкой, Ки убрал лекарства в сумку, встал на ноги и протянул руку, предлагая раненой подняться. Она приняла помощь и медленно, точно во сне, побрела к уцелевшей в погроме тумбе с вещами.

– И сколько у меня осталось времени, дорогуша? – спросила Фей, морщась от боли и скидывая остатки одежды.

– До новой красной луны, – Ки смущенно отвернулся.

– Два дня?! – девушка всплеснула руками. – Проклятая псина! Да чтоб ему икалось! – застегнув пуговицы на рубашке ядовито-зеленого цвета, она резко обернулась и уперла руки в бока. – Пойду-ка я с тобой. Убивать эту тварь!

– Твоя самоуверенность вдохновляет. Надеюсь, это шутка.

– Это не шутка, охотник. Я хочу предложить соглашение.

– Очень интересно, но у меня мало времени, – в мыслях Ки уже был далеко от Ярлы. Вид кулона в лапе коджу раскаленной иглой впился в сознание. Пора было уходить. Немедленно.

– Ты вылечил меня только для того, чтобы поиздеваться?! Я лучше сдохну от пули, чем расплывусь кучей дерьма подобно этой! – она ткнула пальцем в лежащую на полу груду плоти, – разве это не твой долг уничтожать нечисть? Вот и прикончишь меня, если я обращусь!

– У тебя явно проблемы с головой, – Ки подхватил рюкзак и закинул на плечо. Пистолет скользнул в кожаную петлю на поясе.

– Можно подумать мне нужно твое разрешение, – усмехнулась Фей. – Когда я отращу вот такие внушительные челюсти, у тебя просто не останется выбора. – Натянув сапоги из тонкой кожи она вышла из комнаты следом за Ки, решившим, что бегство избавит его от проблем.

***

– Так что это был за кулон? Я все видела!

Прошло два часа, как они покинули Ярлу. Два часа постоянной болтовни и бесконечных вопросов. В какой-то момент Ки начал молиться, чтобы два дня прошли быстрее, тогда ничто не помешает ему всадить пулю в лоб Фей. Наверняка, когда Улан–тэй создавала людей, то щедрой рукой отсыпал девушке способность болтать не умолкая.

– Ты же вроде ранена, нет? Потеря крови обычно заставляет людей молчать.

– Фу, какой ты скучный, Охотник, – Фей раздраженно махнула рукой. – Так что это был за кулон?

Тяжело вздохнув, парень потер переносицу пальцами, чувствуя, как боль начинает сдавливать затылок.

– Это кулон моей сестры, – ответил Ки. – Я был уверен, что она под охраной Церкви. Вот уже восемь месяцев, как я был уверен.

– Разве Церковь не могла сообщить о том, что она – больше не часть их маленькой счастливой семьи?

– Каким образом? – Ки удивленно посмотрел на Фей. – Церковь запрещает связываться с охотником во время охоты, и не нарушает своих же правил, – парень поморщился. – Я просто должен был хотя бы иногда возвращаться.

– Боишься сестренки?

– Что? – охотник остановился и резко повернулся к Фей.

– Боишься? – совершенно невинно повторила девушка. – Коджу похищают женщин ради кровавых контрактов. Странно, что он меня тоже не утащил.

– Ты не подходишь, – отмахнулся Ки.

– Недостаточно хороша? – усмехнулась девушка.

– Ты не читаешь души.

– Задница Улы! Твоя сестра читает души?! – восхищение, зазвеневшее в голосе Фей, было таким по-детски искренним, что Ки невольно улыбнулся.

– Она сильнейший чтец за последние три столетия.

– С ума можно сойти, – девушка нахмурилась и коснулась руки парня. Он с удивлением отметил, что ее пальцы холодные, как лед. – Стой. А разве контракт могут заключить не обращенные?

Ки бросил на нее такой тяжелый взгляд, что девушка мгновенно замолчала. По позвоночнику пробежал отвратительный холодок страха, от которого девушка передернула плечами и поморщилась от боли.

***

Если двигаться от Ярлы на север, то через день можно достигнуть гор. Той древней части, еще не покрытой снегом, но богатой многочисленными историями, рассказывавшими о древних храмах погибших божеств, все еще касающихся невидимыми руками живущих нынче в Аклории. Плетя их судьбы и перекручивая реальность так, как им будет угодно.

В горном поселении, давно заброшенном и забытом, все еще стоял храм Лекулы Хранительницы. Неприступные каменные стены окружали застывшие в вечной неподвижности дома, такие же, как и сотни лет назад, сложенные из камня и черных бревен сахарного дерева. Мощеные темным камнем дорожки, никаких следов зелени, кроме скудных пятен мха и диких зарослей лисьих ягод, покрытых крохотными красными цветами.

Ки уже был там, он почти чувствовал морозное дыхание гор, но между ним и поселением все еще лежала долгая дорога, которая не становилась короче, учитывая нывшую за спиной Фей.

– Было бы проще вернуться и прикончить тебя потом, – наконец не сдержался он, но его слова лишь повеселили девушку.

– Ты мог опоздать, – она поморщилась. – И мне не нравится такой вариант.

Фей коснулась руки Ки. Он вообще заметил, что она любит прикосновения. За последние несколько часов она то касалась плеча, то брала его под руку, то пробегала тонкими пальцами по локтю. В этих прикосновениях не было ничего особенного, их даже нельзя было назвать раздражающими, ведь они происходили мимолетно, почти незаметно, словно случайно. В какой-то момент Ки начал следить за каждым движением девушки и отметил, что она всегда держится на почтительном расстоянии, лишь иногда приближаясь, чтобы прикоснуться, и снова отступает назад, точно морская волна, гонимая легким ветром, накатывает на берег, чтобы потом снова откатиться назад. И это происходило постоянно. Ки перестал обращать внимания на мимолетные прикосновения уже через несколько часов, они просто стали привычными, хотя мужчина и не мог бы вспомнить, чтобы другой человек мог с такой же легкостью подойти и похлопать его по плечу или дернуть за рукав.

Кроме Мерай.

– Жаль, что это твоя сестра, – вдруг проговорила Фей, отчего по спине побежали мурашки. Она находилась в стадии «отлива» и шла позади, лениво пиная блестящие камешки лакрита, валявшиеся повсюду. – Коджу тебе таким образом мстит? Сколько ты уже гоняешься за этой псиной? Несколько месяцев? Лет?

– Достаточно долго, чтобы мне это надоело, – ответил Ки.

– Уклончивые ответы, как мило, – девушка улыбнулась и, заложив руки за спину, откинула голову назад, глядя на небо. – Я, кстати, так и не знаю твоего имени.

– Безымянный убийца тебя тоже не устраивает? – Ки обернулся, но Фей на него не смотрела. Морковные глаза рассматривали белые облака в чистом, бледно-голубом небе. – Меня зовут Ки.

– Интересно, имя настоящее?

– Данное в Церкви Теней.

– Так ты у нас без родителей вырос? Или тебя похитили из колыбели и вырастили, как великого воина?

Мужчина предупреждающе поднял руку, приказывая остановиться. Впереди на дороге стояло несколько повозок. На первый взгляд – обычный торговый караван, казалось, еще мгновение, и появятся люди, помашут руками, подзывая путников. Эти дороги всегда были безопасны, торговый путь, шедший через горы от Империи Фьйор до самого Алмазного моря на другом конце континента, даже не охранялся, никогда не было необходимости.

До тех пор, пока в горах не обосновался коджу.

Осторожно приближаясь к повозкам, Ки заметил, что некоторые из них перевернуты, кое-где были видны следы гари. И запах. Всепоглощающий смрад гниения, сладковатым маревом проникающий в нос и забивающий его точно вата. Фей ускорила шаг и, обогнав Ки, подошла к повозке первой. Ее неосторожность просто лишила парня дара речи. Девушка, конечно, ранена и отравлена, но не дура же в самом деле.

– Держись позади.

– Тут давно все мертвы, дорогуша, – девушка остановилась у ближайшей повозки и оперевшись рукой о край, наклонилась к чему-то на земле. Ки поравнялся с ней и натолкнулся взглядом на первое изувеченное тело. Мужчина был разорван от паха до горла, в плоти остались следы острых клыков. За первым телом последовало второе, чуть в стороне изломанное и растерзанное. Девушка лежала, раскинув руки в высокой, сочной траве, глаза были широко распахнуты, серая глубина помутнела, превратившись в безжизненное стекло, рот распахнут в беззвучном крике. Ее хищник убил медленно. Ки почти слышал, как он хохотал, кромсая жертву на куски.

– Видать, он был зол. И о-о-очень голоден, – Фей села на корточки у тела мужчины и коснулась его лица. – Он же не восстанет из мертвых, или что-то в этом роде?

– Нет, – ответил Ки, закрывая глаза девушки. – Мертвые не обращаются. Теперь они во власти Улы.

– Везунчики.

– Во имя Высших, да что с тобой не так? – Ки поднялся и с яростью пошел на Фей. Она ни словом, ни жестом не выдала замешательства или страха. Казалось, она даже не знает, что это за чувства и надо ли их испытывать. На бледном лице не дрогнул ни единый мускул, а губы остались сжаты в тонкую ниточку. – Они мертвы! Что в этом слове вообще может натолкнуть кого-то на мысль о везении?

– Не нужно пропихивать мне это церковное дерьмо о том, что любая жизнь бесценна, – прошипела Фей, ткнув пальцем в грудь охотника. – Я семь лет провела в приюте при Церкви Теней и наслушалась его предостаточно, – тонкие губы раздвинулись в отвратительной улыбке. – Я прямо жду не дождусь посмотреть, как ты встретишься с сестрой. Где тогда будут твои хваленые истины?

– Ты зарываешься, – угрожающе проговорил Ки.

– А не то что? Убьешь меня? – девушка коснулась руками лица, превратив его в притворную маску ужаса. – У-у-у, я вся дрожу от страха.

Оттолкнув парня, Фей подошла к последней повозке и замерла. Когда Ки догнал ее, он заметил, что девушка побледнела сильнее обычного, но в лице все-таки не изменилась.

– У них были дети, – она прикрыла рот. – Тут коджу хорошо попировал.

– Им тоже повезло? – вопрос вырвался прежде, чем Ки успел подумать.

– Тебе нужен прямой ответ или ты надеешься, что я изменю точку зрения?

– Второе, наверное, – охотник пожал плечами, достал из ближайшей повозки кусок ткани и, расправив его, накрыл тела. Когда жуткая картина скрылась под темной грубой мешковиной, Фей немного расслабилась.

– У меня пропало желание говорить, – Фей двинулась вверх по тропе.

Ки достал из патронташа красную пулю и сжал ее в ладони. Прошептав несколько слов призыва, он сдавил минерал сильнее, и тот, подчинившись древнему приказу, рассыпался в пыль. Когда крупицы лакрита касались тел, те вспыхивали, точно факелы. Ни одна капля яда обращения, если она осталась в плоти, не должна была достаться животным или птицам, искавшим пищу среди холмов. Когда кристаллы закончились, на месте разоренного каравана осталось пепелище. Не слишком достойное погребение, но лучше, чем ничего.

Фей ждала его на вершине холма, сложив руки на груди. Она покусывала нижнюю губу и, как могло показаться со стороны, находилась в глубокой задумчивости, словно пыталась найти что-то среди скрученных в тугой узел мыслей. Ее поза выражала готовность обороняться, но Ки прошел мимо, потирая рукой переносицу. Она пошла следом лишь когда поняла, что охотник не намерен ее ждать.

 

***

 

Идти ночью оказалось невозможно после того, как Фей начала жаловаться. Для девушки стало слишком холодно, слишком темно и слишком тяжело. Это Ки услышал наверняка, пропустив мимо ушей еще миллион «слишком». Развести костер оказалось почти нерешаемой проблемой, ведь на холмах не было ни одного дерева, возле которого можно было собрать ветки. Порывшись в сумке, Ки достал несколько мятых чистых листков и плотный темный брикет, пахнущий еловыми иголками.

– Что это? – спросила Фей, сидя на траве и потирая руки.

– Топливо, – ответил охотник, аккуратно укладывая брикет в небольшое заранее подготовленное углубление. – Должно хватить до утра.

– Возьми, – девушка достала из кармана пузырек красного стекла и бросила Ки. – Только пара капель. Не трать все.

– Где ты успела его найти? – парень с удивлением и трепетом поднес флакон к глазам. Жидкий лакрит. С ума сойти.

– У меня всегда есть небольшой запас на случай, если кто-то не захочет соблюдать мои правила. – С улыбкой ответила Фей.

Открыв крышку в форме язычка пламени, мужчина поморщился от резкого запаха. Минеральную пыль смешивали с особой субстанцией, насыщенной огненной магией. Несколько капель упало на листы и брикет, послышался треск и вспыхнуло пламя. Через минуту вокруг разлились волны живительного тепла. У гор в любое время года ночевать под открытым небом без огня – безрассудство. Сев ближе к костру, Фей едва не засунула ноги в огонь. Обхватив плечи руками, девушка шмыгнула носом и чихнула. То и дело Фей касалась тугой повязки закрывающей плечо, она сильно ее беспокоила.

– Болит? – Ки медленно поднялся и подошел к девушке.

– Конечно, болит! – огрызнулась та, опустив голову и прикрыв глаза. – Словно кто-то ввел под кожу горящие иглы. Это почти невыносимо.

– Красная луна взойдет совсем скоро, – Ки, не обращая внимания на протесты, сел позади Фей и заставил откинуться назад. Спустя несколько минут она успокоилась, а голос перестал дрожать от холода. – Яд захватывает твое тело, – тихо проговорил он, почти касаясь губами белых волос.

– Как мило, – Фей поморщилась от накатившей вновь волны боли. – Мог бы сказать что-то ободряющее.

– Могу обещать только быструю смерть в случае неудачи, – девушка почти ощутила, что охотник улыбается. – Это достаточное утешение?

Фей ничего не ответила, лишь сильнее вцепилась в повязку.

– Я прошу прощения, – вдруг сказала она. – Мне не следовало отыгрываться на тебе и говорить о твоей сестре. Это было грубо. Даже для меня.

– Не бери в голову, Фей. Я ведь знаю, что ты права.

Она удивленно обернулась, пытаясь поймать его взгляд, но охотник продолжал рассматривать пламя костра.

– Когда коджу изгнали и почти истребили, они создали сотни легенд и пророчеств, полагая, что вера сможет вернуть им былое величие. Три столетия твари жили, опираясь на фантазии и мифы, красивые выдумки старейших из них. Ирония лишь в том, что именно их жажда воскресить род привела к этой бесконечной войне.

– К желанию завести потомство от особого человека.

– Именно. Чтобы тот «Провел их племя сквозь тьму бессилия и возродил в блеске былого величия». Сестре просто не повезло родиться подходящим человеком.

– Вы всю жизнь прожили в Церкви теней? – Фей свернулась клубочком, прижавшись к груди охотника. Протянула руку, коснулась плеча. Пришла пора нового прилива. Время мимолетных прикосновений.

– Нет. Наши родители стали жертвой молодого коджу. Это была его первая охота, и он пришел кормиться в наше поселение. Мой отец чудом убил его, хотя сам был укушен. Когда пришли охотники, отец был в середине обращения. Мать от горя тронулась рассудком, хотела защитить его, но попала под пулю церковника. Отца убили, мать не выжила, – Ки перевел взгляд на Фей, в мятных глазах мелькнуло что-то чужеродное, темное, напоминающее старую ярость, которая продолжает тлеть, хотя сам огонь давно погас. – Меня и сестру забрали в Церковь. Простая, банальная история.

– Да уж. Герой вырастает и идет мстить за убитое детство, – Фей тихо рассмеялась. – Тот коджу совершил ошибку, когда не убил тебя. Хотя все банальные истории рождаются из глупых ошибок.

Ки усмехнулся.

– Как-то так.

– А когда тебе сказали, что твоя сестра – их заветная мечта?

Мужчина пожал плечами.

– Я всегда знал. Я чувствовал. Вот только не думал, что это имеет такое уж большое значение. Церковь Теней гарантировала защиту.

– Кто бы мог подумать, что они соврали, – Фей горько рассмеялась, но вдруг ее лицо исказила боль, а пальцы сжали плечо с удвоенной силой.

– Тебе нужно лечь, – парень чуть отодвинулся.

– Это точно.

Девушка свернулась на земле и примостила голову на бедре Ки. Тот на мгновение замер от удивления, но Фей не обратила внимания. Ее лицо выражало полное умиротворение. Он бы, наверное, десять раз подумал, прежде чем вот так просто доверить, по сути, первому встречному свой сон. Хотя, он вообще доверил укушенной идти за спиной. И кто из них более безумен?

Сходство лиц не выходило из головы. Снова и снова Ки искал объяснение, но не находя, старался не думать, что с ним сейчас Мерай.

Не Мерай мирно свернулась в клубок, пытаясь заснуть.

Но он бы все отдал, чтобы это была она.

– Нравишься ты мне, – сквозь дрему пробормотала Фей, – даже не спрашивай почему. – Сжавшись еще сильнее, она закрыла глаза, – спокойной ночи, охотник.

– Спокойной ночи, Фей, – пробормотал парень, стараясь не двигаться слишком резко. Через несколько минут он услышал размеренное посапывание спящей.

 

***

 

Горное поселение предстало перед путниками во всей одинокой красоте. Пронзительные порывы ледяного ветра пробирались под одежду и холодными пальцами скользили по позвоночнику. Фей вела себя отстраненно. Ее периоды спокойствия и желания касаться пропали, а взгляд стал безразличным ко всему. Девушка совершенно не обращала внимания на холод. Ветер будто ее не касался, и когда Ки изловчился и притронулся к бледному лбу, то пальцы обожгло жаром лихорадки. Она даже не отреагировала на прикосновение. Просто шла вперед, точно кукла.

Добраться до поселения удалось лишь к вечеру следующего дня. Дойдя до подножья гор, Фей растратила почти все силы, перестала разговаривать, едва переставляла ноги. Перемена была такой пугающе быстрой, что Ки даже немного растерялся. Он видел, что яд обращения делал с людьми. Он сам участвовал в сотне казней укушенных, отравленных, изломанных, стоящих на коленях посреди пепелищ разоренных поселений.

Сейчас все было иначе.

Девушка обнажила висевший на поясе стилет, и сжала его так сильно, что побелели костяшки пальцев. Ки не хотел, чтобы она ходила с оружием. Отравленная кровь могла сыграть злую шутку, а стилет уже через несколько минут мог бы торчать у него из спины, но Фей натянуто улыбнулась, когда охотник спросил, зачем ей клинок.

– Вдруг я еще смогу спасти тебе жизнь.

Дома из темного камня были наглухо заколочены. Поселение забросили, с того самого момента, как коджу облюбовал местный храм и начал охотиться на людей. В то время охотники не имели таких возможностей, как сейчас, и подобные картины разорений и пустоты – обычное дело в этой части континента.

От дороги, мощенной шероховатым, покрытым изморозью камнем, веяло пронзительным холодом.

– Храм за городом?

– Да, – ответил Ки. – Его отсюда видно.

Скалистые стены, окружавшие поселение, расступились, чтобы в просвете показать выложенный черным лакритом крутой скат крыши. Стены же были возведены из белоснежного мрамора, который встречался только далеко на востоке. Такая роскошь могла бы поразить воображение, если учесть, в какое баснословное богатство вылилось строительство святилища для кровожадного и безжалостного бога, давно покинувшего этот мир. Смотрит ли он на дело рук своих творений, когда коджу распинает очередную жертву на запятнанном бурыми пятнами алтаре?

Смотрел ли он, когда коджу привел сюда его сестру?

Не закрыл ли он глаза, когда тварь раздела ее и, проведя все возможные ритуалы, потратив недели, чтобы подготовить слабое тело, вонзила клыки в плоть новой жертвы? Не для убийства, нет, а ради создания идеального носителя для своей безумной легенды.

Мысли возникавшие в голове Ки стягивались в тугие узлы, разрубить которые было не под силу даже острейшему из клинков. Ему хотелось найти избавление от постоянных вопросов, рождавшихся где-то в глубине уставшего разума и выползавших на свет только чтобы позлить мужчину, но пока для этого не пришло время.

– Чувствую запах, – Фей схватила его за запястье. – Во имя Улы, это по нему вы ищете Зверя? Ну и вонища!

– Свой чувствует своего, – осторожно ответил Ки.

– У меня совсем мало времени, да? – морковные глаза смотрели настороженно.

– Не настолько, чтобы я начал готовить для тебя пулю, – ответил парень, ободряюще коснувшись здорового плеча девушки.

Когда они миновали поселение и подошли к храму достаточно близко, солнце уже клонилось к закату. Алые лучи коснулись черной крыши и, отразившись кровавыми отблесками, легли на лица спутников. Белые локоны Фей окрасились в закатный пурпур, словно голову девушки окунули в чан с кровью, или когтистая лапа ударила, нанеся смертельную рану. Ки отвернулся, на короткое мгновение испугавшись, что закат показал ему то, чем все закончится. Вход в храм был наглухо закрыт, а двери казались такими тяжелыми, что открыть их мог разве что коджу. Обитые железом дубовые створки напоминали плотно сжатую пасть древнего монстра. Над входом расположились несколько статуй. Искореженные, извращенные образы, отдаленно напоминающие человеческие, вот только размер когтей и зубов наталкивал на мысли о предках Зверя.

Древние божества смотрели на незваных гостей, следили за каждым движением, словно предупреждали, призывали покинуть убежище. Фей с интересом рассматривала образы, приложив палец к губам.

– Как вообще сюда люди могли добровольно приходить? Это же кошмар!

– Они и не приходили, – закатил глаза Ки. – Их тут приносили в жертву.

– А, ну, вот теперь это имеет смысл, – девушка развела руки в стороны, указывая на статуи. Обернувшись, она насмешливо подмигнула, словно они на прогулке, а не у обители молодого и сильного врага. – Ну что, заходим?

Прежде чем Ки успел что-то возразить, Фей подошла к двери и коснулась дерева. Она кончиками пальцев ощутила ее тяжесть, ухватилась за внушительное металлическое кольцо и потянула, видимо рассчитывая, что дверь поддастся.

Как ни странно, та и в самом деле поддалась без малейшего скрипа. Петли оказались хорошо смазаны, хотя храм на первый взгляд давно покинули, о чем говорила буйная поросль сорняков вокруг, затянутые паутиной окна и местами расшатанная кладка, из-за чего на стенах виднелись внушительные трещины.

Ки ухватил девушку за запястье и оттащил в сторону.

– Ты смотри! – губы Охотника растянулись в широкой ухмылке. – Едва на ногах стоит, а лезет в драку!

Фей сдавленно рассмеялась.

– Мне уже терять нечего, дорогуша.

Одновременно пробравшись внутрь, спутники замерли у самого входа. В помещении царил мрак, едва разбавляемый всполохами сотен свечей, закрепленных в десятках тяжелых бронзовых канделябров, украшавших каменные стены. Однако даже этого света было недостаточно, чтобы осветить потолок, терявшийся в непроглядной, давящей мгле. Из убранства внутри ничего не осталось, даже алтарь, когда-то стоявший точно в центре, теперь превратился в груду камней, накрытую сверху куском грубой красной материи. Фей зажала нос рукой. Внутри царил отвратительный сладковатый дух разложения, настолько густой, что начинала болеть голова. Достав пистолет, Ки приготовил красный патрон и подтолкнул Фей к стене, туда, где тени были особенно густыми.

– Не путайся под ногами, – прошептал мужчина.

Та пробормотала что-то по поводу самоуверенности охотников, но послушно скрылась во мраке, при этом так умело, что Ки едва ли заметил бы ее с первой попытки. Двинувшись вперед, мужчина внимательно вслушивался в малейший шорох и разглядывал стены в поисках дверей, но те оказались либо заколочены, либо завалены потолочными балками.

Осторожно ступая среди обломков камней и дерева, Ки двигался к центру зала. Запах усиливался, он впивался в кожу, проникал в плоть, прогрызая себе дорогу до самых костей.

Ки услышал позади сдавленный стон, резко обернулся и столкнулся взглядом с Фей. Она стояла у входа, держась за плечо. Присмотревшись, мужчина понял, что бинты пропитались кровью, и она тонкой струйкой стекает на пол. Рука девушки скрючилась, вместо ногтей показались острые когти.

– Сам пришел и сучку свою притащил, – насмешливый голос зверя резанул по ушам. Ки резко повернулся, чтобы встать лицом к лицу с врагом. Тот вышел из теней, сгустившихся в дальнем углу зала, а за его спиной возник еще один силуэт. Тонкий, почти невесомый, похожий на призрака. Одетая в черную невесомость тонкого шелка, девушка не поднимала головы, скрытой широким капюшоном, и шаг в шаг следовала за своим похитителем.

– Мерай, – прошептал Охотник. Голос подвел, предательски дрогнул от страха и ненависти.

– Не страшно подставлять спину человеку, который еще немного и вонзит клыки тебе в горло? – коджу хищно облизнулся и нежно коснулся стоящей рядом жертвы. Светлые густые волосы падали на угловатые плечи. Вскинув голову, Мерай посмотрела на Ки совершенно безжизненными, остекленевшими мятными глазами.

– Я себя прекрасно контролирую, – с усмешкой ответила Фей.

Особой уверенности Ки в ее голосе не слышал.

Охотник вскинул пистолет и без раздумий выстрелил. Красный всполох рассек полумрак и храм наполнился нечеловеческим воем, но когда Ки подскочил к сестре, Зверя там уже не было. Оттолкнув девушку в сторону, он перезарядил оружие синим патроном, но едва успел поднять пистолет, как мощный удар в бок свалил его на пол. Перед глазами поплыли разноцветные круги. Тряхнув головой, Ки краем глаза уловил новое движение и выстрелил наугад туда, где двигалась гигантская тень. Но тварь была слишком быстрой и успела увернуться. Пуля выбила из камня сноп разноцветных искр. Коджу с размаху опустил лапу, рассекая правую щеку Охотника. Ки откатился в сторону и, пятная пол кровью, достал новую пулю. Боль застилала глаза, во рту появился отвратительный металлический привкус. Подняв пистолет, Ки выстрелил почти в упор. В лицо ударила волна холода, а барабанные перепонки едва не разорвались от крика боли. Ки рефлекторно перезарядил пистолет и двинулся туда, где монстр бился на полу, не в силах подняться. Правая рука коджу от плеча до запястья покрылась толстой коркой льда. В глазах твари тлели угли ярости, из отвратительной пасти на пол стекала слюна. Коджу бился, стараясь высвободиться. Синий лакрит, если его разбить, превращался в клетку холода.

Когда Охотник услышал треск разрываемой плоти, он шагнул назад. Рыча и щелкая челюстями, тварь рвалась, раздирая мышцы и кроша собственные кости. Но когда от свободы его отделяла тонкая полоска мышц и кожи, за спиной скользнула тень, и серебряная молния вонзилась в череп Зверя погасив в диких глазах алые искры.

Чудовище повалилось на пол, потянув за собой убийцу. Фей навалилась на бездыханное тело, перемазавшись в крови от пяток до затылка, взгляд девушки был совершенно безумным. Ки даже не мог сказать, понимает ли она, что сделала или уже поддалась влиянию алой луны, морковные глаза были широко распахнуты и никак не отреагировали, когда Охотник шагнул вперед.

– Фей?

Девушка вскинула голову резко, словно кто-то дернул за ниточки, посмотрела на Ки, потом перевела взгляд на силуэт за его спиной. Из горла Фей вырвалось сдавленное шипение, превратившееся в надсадный кашель.

– Фей…

– Я все еще я, – ответила она охрипшим голосом. – Эй! – девушка протянула руку к Ки. – Я больше не чувствую запаха.

Он натянуто улыбнулся и обернулся, чтобы подозвать сестру. Та все еще стояла в стороне, точно каменное изваяние. Держа пистолет наготове, Ки двигался осторожно, словно боялся спугнуть ее. Лишь когда до девушки оставалось не больше полушага, она подняла голову, и их взгляды встретились. В мятной глубине не было ни капли узнавания, словно перед Мерай стоял чужой человек.

– Мерай?

Он не заметил, как она скользнула вперед. Это движение было невозможным для обычного человека. Даже для Зверя оно было слишком быстрым и хорошо рассчитанным. Ки не успел уклониться, позволив стали войти в грудь. Мерай навалилась на клинок всем весом, сбивая Охотника с ног. Выдернув крохотный кинжал, она отскочила в сторону и перевела взгляд на Фей, готовую броситься на девушку.

– Даже не думай дернуться, – низкий холодный голос волной прокатился над головами спутников. – А ты, братишка, знал ведь, да? Чтобы посадить семя нужна особая почва. Тебе следовало стрелять, когда была такая возможность.

Мерай опустилась на корточки, не спуская взгляда с Фей. Она выхватила пистолет из руки брата и отбросила его в сторону. Казалось, вопрос, застывший в его глазах, от души развеселил ее, как и выражение муки на окровавленном лице.

– Ведь только я стояла между племенем и тобой, Ки. Это я дала тебе возможность попасть сюда и посмотреть на зарождение новой легенды. – Мерай выразительно провела рукой по плоскому животу, – пока незаметно, да? Но племя позаботится обо мне.

– Ты позволила мне убить его, – прохрипел Ки, зажимая рану.

– Конечно, позволила, – рассмеялась девушка. – Он был молод и, по сути, бесполезен. Я лишь дала ему возможность записать себя в историю через потомство. Я прекрасно справлюсь одна. А племя защитит меня и своего будущего короля.

Мерай резко поднялась и уже через секунду пропала среди теней, быстрая и бесшумная, словно призрак.

– Я не буду убивать тебя, брат. Я хочу посмотреть на то, как ты, несомненно, будешь пытаться меня найти, как и подобает приличной церковной собаке, которой дали команду. Глупость, конечно. Ребячество. Но сейчас я хочу себе его позволить. Ты придешь мстить. И мы потолкуем. Я уверена, что ты еще сможешь встать на уготованный для тебя путь.

Бесшумно отворилась дверь, внутрь ворвался порыв холодного ветра, задув большую часть свечей. Зал опустел, Мерай оставила их в одиночестве. Фей склонилась над Ки.

– Эй! Во имя Улы, да ты кровью истекаешь!

Мужчина поморщился и указал взглядом на рюкзак.

– Теперь ты меня перевяжешь, – он даже попытался слабо улыбнуться, да вот вышло неважно.

Приподнявшись, он позволил девушке достать бинты. Ки заметил, что у Фей дрожали руки, а с одной из них так и не исчезли когти, и кожа стала более темной и грубой. Даже если яд обращения исчез вместе со Зверем, то след остался, хотя девушка и делала вид, что ее это ни капли не заботит.

– Хорошо, что клинок был коротким, – пробормотала Фей, перетягивая грудь Охотника. – Ты сможешь встать?

Парень кивнул, но стоило ему подняться, как ноги подвели, и если бы не Фей, он бы упал.

– Я же спросила, – с укоризной проговорила девушка.

– Смогу ли я встать, а не смогу ли я идти, – Охотник натянуто улыбнулся.

– Шутник, – проворчала девушка, подставляя Ки плечо. Ему казалось, что она переломится, если он обопрется на хрупкое плечо, но в руках Фей появилась неожиданная сила.

– А твоя сестра – та еще стерва, да простит меня Ула.

Ки мгновение помолчал, словно пытался собраться с мыслями.

– Она больше не моя сестра, – глухо сказал он, и в полной тишине две тени покинули храм.

 

***

 

Фей сидела на скамейке центральной площади города и наслаждалась солнцем, медленно перекатывая в руках глиняную чашку с крепким и сладким отваром из лисьих ягод. Мимо сновали люди, торговцы зазывали прохожих к лавкам, город цвел и пах под лучами летнего солнца, купался в пении птиц и множестве звонких голосов.

Что-то со стуком опустилось рядом и, повернув голову, девушка увидела Ки. Охотник был мрачнее тучи. Казалось еще немного, и земля под сапогами почернеет, обожженная бессильной злобой, светившейся в мятных глазах.

– Все плохо, да?

– Я должен ее найти. Приказ Церкви, – его взгляд задержался на руке. – Она тебя не беспокоит?

– Я не удивлена, – Фей пожала плечами и с наслаждением отхлебнула из чашки. – А рука нет, не беспокоит. Ноет иногда. Ночами. Но в целом с ней даже удобнее. Видел бы ты с какой скоростью когтями можно вскрыть консервы.

– Глава сказал, что Мерай сбежала сама, – от Ки веяло чем-то зловещим.

– Что, в головушке пошатнулся образ любимой сестренки?

От ярости, хлестнувшей Фей по лицу, девушка зажмурилась.

– Найдем ее, и спросишь сам, так и быть. А я пока сделаю вид, что верю, будто она и правда может быть праведницей, ступившей на скользкий путь, а твой наставник – нагло и дико врет.

– Она не могла…

– Знаешь, – Фей повернулась к Охотнику. – Будь честен с собой. Ведь выходит, что ты ее совсем не знал. Твоя вина в том, что ты не усмотрел, не понял, не учуял беды. Вина – поганое чувство, не так ли? – заметив, что Ки готов разразиться громом и молниями, Фей примирительно подняла руки и встала. – Но я ведь могу ошибаться. Все могут. Так мы идем или нет?

– Мы?

– Мне тут будет скучно одной, – девушка поморщилась.

Ки удрученно опустил голову.

– Психопатка.

– Да ладно тебе, дорогуша, такая длинная дорога впереди! Ну, хочешь, мы еще раз заключим сделку на мою смерть, чтобы ты взбодрился?

– Клянусь Улой, я тебя пристрелю, если ты сейчас же не замолчишь!

– Вот! Совсем другое дело.

Фей подхватила сумку, стоявшую у скамейки, и шагнула вперед, в толпу. Ки, несколько секунд помедлив, поднялся и двинулся следом, поправляя лямки рюкзака. Солнце ободряюще коснулось плеча и скользнуло теплой ладонью по волосам, мягко подтолкнуло вперед, заставляя ускорить шаг. Когда он поравнялся с Фей, та едва коснулась его руки острыми когтями.

Наступило новое время приливов.


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 8. Оценка: 3,88 из 5)
Загрузка...