Воля Незримых

 
Звёздные угли на войлоке неба
Тлеют, не грея, холодно, слепо,
А на земле, словно капли на ранах,
Кроваво мерцают огни на курганах...
 

Обойдя очистительный костёр вслед солнцу, предводители племён направились к гостевому месту становища меж рядов многочисленных кибиток и юрт. Люди, сопровождавшие Гимера и Ликона, были одеты куда наряднее встречающих. Оно и понятно, ведь оба вождя прибыли свататься к самой знатной женщине Великой Степи! Некоторые удальцы из Всадников Заката втихомолку шептались, что Стеллана слишком худа и стара для их главы. Впрочем, злословили о внешности стройной женщины не старше тридцати двух лет те, кто сами прочили дочерей или сестёр в подруги предводителю. Северяне снисходительно поглядывали на соперников, не сомневаясь в выборе Матери Соколов. Разодетые в меха, вспотевшие в тёплый весенний день, хотя и не растерявшие важности соратники Гимера были немного забавны на взгляд степняков. Бороды! Бороды, а не длинные усы, подобающие мужественному бойцу, носили Дети Северного Ветра... Но всё-таки, стоило посмотреть на оба отряда! Драгоценные ожерелья и пекторали, пояса, покрытые золотыми пластинками. У многих браслеты и серьги, у всех – изукрашенное оружие. И – кони, кони, кони … Кроме верховых с заводными были вьючные и те, которых пригнали как будущий выкуп за невесту. После свадьбы трава в округе окажется вытоптанной на половину дня пути. Хорошо ещё, что река до сих пор полноводна и жажда не грозит ни табунам гостей, ни стадам хозяев.

Почти все Соколы не занятые повседневными заботами сгрудились в центре, у плосковерхого кургана. Высотой около десяти локтей, он был весь застелен белым войлоком с каймой из прихотливо сплетённых красных и чёрных полос. Посередине площадки стоял большой котёл с кумысом. Вокруг Стеллана разместила по старшинству самых знатных гостей. Рядом сели её сыновья и Тогар, дядя погибшего мужа. Мужчины и вдова-невеста отцепили от поясов Чаши Храбрых – вызолоченные теменные кости вражьих черепов. Близнецам были поданы кубки заморской работы. Оценив богатство Соколов, Гимер одобрительно кивнул. Ликон пренебрежительно отвернулся от недостойной воина посуды и хмыкнул. Один из братьев – Стенид – вспыхнув, схватился за рукоять акинака, но сразу же сник, наткнувшись на осуждающий взгляд Тогара. Хозяйка стала рядом с котлом, оделяя всех пенящимся напитком. Полы алого халата трепетали на ветру, позванивая нашитыми бляшками и приоткрывая тонкую исподнюю рубаху из синего шёлка. Блеск чеканных узоров одеяния резал глаза зрителей. Остроконечная золотая тиара делала высокую женщину ещё стройнее и выше. Она подняла чашу обеими руками, предлагая кумыс Незримым. Высокий, колеблющийся горловой звук вырвался из едва приоткрытых губ. Звук всё длился и длился, словно бег неиссякаемого вешнего потока. Летел, как неведомо где родившийся летний ветер. Стремился неизвестно куда, будто журавлиный клин в осеннем небе. Казалось, он заглушал всё в мире, подобно зимней вьюге… То вверх, то вниз увлекал сердца голос Матери Соколов. Наконец, он растаял в тишине между облаками и ковылём. Сотни слушателей перевели дух. Только теперь они заметили, что не дышали, пытаясь – хотя бы про себя! – вторить чудным звукам. Стеллана выпила кумыс и прицепила чашу к поясу. Так же поступили все, собравшиеся на кургане. Следом за хозяйкой они чинно сошли к подножию и направились в святилище.

Небольшой переход утомил Тогара. Старейший досадовал на то, что путь придётся проделать обратно – годы брали своё. Тем временем, служители завели молодую кобылицу в лабиринт из грубо обтёсанного песчаника. Ослабевшие глаза старца различили впереди, над оплывшими от времени низкими стенами, очертания тяжёлых глыб пышущего жаром жертвенника: «Дошли, хвала Незримым!» Вожди, близнецы и двое крепких жрецов-служителей опутали жертву постромками, натянули сыромятные ремни. Лоснящийся от древности деревянный кубок держала наготове вдова. Старейший достал потемневший клинок из ниши в стене. Долго примеривался, поглаживая кобылу узловатой рукой. Глубоко вздохнул и нанёс удар в горло.

***

 …

 
Зоркие их разожгли удальцы,
Так испокон завещали отцы:
Весть о набеге на дымных арканах
Тянут с границы огни на курганах…

 

То, что осталось в пущенном по кругу кубке, Тогар отдал Незримым. Жертвенная кровь зашипела на раскалённых углях. Зловоние горелого одолело втянутую сквозняком медвяную сладость тюльпанов, остроту гусиного лука, соблазн пищи и вонь навоза, выделанных кож, кислых овчин, продымленного войлока – в святилище остался лишь запах Смерти. Чад ударил в лица, на мгновение скрыл пестроту праздничных одежд и рассыпанных под ногами степных цветов. Даже звуки многочисленного скопища людей вокруг лабиринта стали приглушёнными, далёкими.

Возвращаясь к реальности, Стеллана открыла глаза. Порыв ветра отнёс дым к западу. Может быть, это и есть ответ Незримых? Она посмотрела на старейшину. Тот отрицательно покачал головой – ветер не менял направление уже три дня. Он не мог быть указанием. Женщина вздохнула: «Что ж, дядя и раньше убеждал отказаться от свадьбы. А вокруг весна! Прямо над головой зашёлся песней жаворонок. Не разглядеть – солнце в глаза. Из лимана за холмом многоголосое турчание мириад лягушек… Вот взвизг-вопль косячного жеребца! И яростный рёв быка… Везде битва за право продлить свою жизнь. А человек…Чем я хуже?! Муж погиб прошлым летом. Сыновья почти взрослые, через год-другой приведут избранниц. Может быть, даже несколько, если будет удача в походах, а Незримые пошлют большой приплод скоту. Только смогут ли дети ужиться мирно? Не расколется ли племя Сокола как стадо с двумя равными по мощи быками? Тогда беда! Зимней порой такие случайные гурты становятся лёгкой добычей волчьих стай… Горе одному! Горе обоим! Стемир и Стенид юны и неопытны. Старец Тогар поможет, но сколько ему осталось? А сама… С новым мужем я могу править по закону, пока близнецы не повзрослеют. Станут воинами, заведут семьи… К тому времени будет ясно, кому быть вождём после меня. Племя супруга станет братским родом, прекратятся споры за пастбища и охотничьи угодья. Вместе наш народ сможет отбить любой набег Змееносцев. Но – который из двух? Ликон из Всадников Заката молод и могуч. О нём говорят как о лучшем воителе поколения. Вот он стоит напротив, как и положено в Священном круге, Закат против Восхода. А справа – другой. Волосы с проседью, борода: северянин. Улыбнулся и кивнул, словно услышал мысли. Да, о Гимере из Детей Северного Ветра тоже говорят. Дивятся ясному уму и неизменной удачливости. Так который?..»

Слева от неё с трудом удерживался на ослабевших ногах старейшина. Произнося священное славословие Незримым, Тогар не оставлял нерадостных дум: «Неужели Стеллана не понимает? Ох, женский разум! Дотошный в мелочах и теряющий верный путь из-за прихотей сердца. Выберет сейчас молодого жеребца – и северные ветрогоны объединятся со Змееносцами. Ведь бородатый хитрец не захочет рисковать, оставшись в одиночестве между нами и ними! Я и сам остерёгся бы иметь дело с таким соседом, как забияка Ликон. Но если избранником станет Гимер, раздосадованный коневод станет мстить сразу же. Змееносцам останется только дождаться нашей свары и напасть. Ещё хуже, если свадьба закончится миром, и Стеллана родит сына! Нам что, мало двоих почти оперившихся соколят?! Будущие родственники пойдут на всё, чтобы племенем правил вождь их и только их крови. Тогда всех ждёт братоубийство. Гибель! Или Незримым мало жертв, что они решили извести наше племя? Надо поговорить с женихами по одному, убедить их в нелепости затеи. Объяснить пагубность этой свадьбы для всей Великой Степи! Поздно… Лучше обратиться к самим Незримым. Но примут ли они мою жертву? Старая кровь…»

***

 
… Кто бы там ни был – мы вспять повернём,
Доблесть чужую проверим копьём:
Ведают пусть сопредельные страны,
Зачем украшаем огнями курганы!

 

С востока приближался, нарастая, странный гул. Удивление, недоумение, возмущение и бешеная ярость слились в подобие громовых раскатов. «Знак! Знак от Незримых!» – Стеллана с облегчением посмотрела на мужчин. Северянин хмурился. Скрестив руки на груди, он силился осознать происходящее. Воинственный Ликон нащупывал оголовье акинака. Близнецы с любопытством пытались разглядеть, что там, за стенами святилища. Стемир даже слегка подпрыгнул, вытянув шею. Мать Соколов оглянулась на Тогара. Побледневший старец прислонился к угловому камню. Поймав её взгляд, согласно кивнул: на этот раз сомнений не было.

Не обращая внимания на истошный лай собак, улюлюканье подростков, проклятия женщин и вызывающие крики мужчин к становищу медленно приближалась пятёрка конных. Впереди, на сером в яблоках длинногривом жеребце, ехал зрелый воин. Блестела и переливалась чешуя панциря, но вместо оружия была заметна лишь плеть-камча. Дыроглазый шлем он подвесил к седлу, открыв скуластое лицо с редкими усами и жгутами кос у висков. За ним на вороном коне следовал могучий боец во всём чёрном, удерживая упёртый в стремя шест с устрашающим Знаком Дракона. Бронзовая морда с оскаленными клыками и развевающийся хвост из разноцветных лент пугали не только детей. Время от времени «чёрный» трубил в очень большой рог из кости неведомого в Степи зверя. Остальные трое ехали на гнедых скакунах и с важностью несли бунчуки с конскими хвостами. Несколько уважаемых в селении воинов с помощью родичей сумели расчистить путь в людском водовороте. Пятеро проследовали сквозь толпу по узкому проходу, подобному тем, что в пору стрижки овец устраивают пастухи. Спешившись, новоявленные гости укрепили Знак на почётном месте у коновязи. После очищающего обхода костра, они приблизились к убранному войлоком кургану. Хозяева к этому времени вышли из лабиринта навстречу прибывшим. Гимер и Ликон со своими держались чуть позади, как и положено более ранним гостям. Всё стихло, только ветер продолжал тихонько насвистывать свои песни.

– Приветствую Несущих Змея пришельцев на нашей земле! – Стеллана чуть запнулась, подбирая слова. – Не могу сказать, что ждала вас, но… Будьте гостями!

– Гурхан, Хранитель Рода Дракона, приветствует Стеллану, Мать Соколов, на её земле. – Раскосые зеленоватые глаза и мурлыкающий говор делали предводителя гостей похожим на одного из самых опасных хищников степи – камышового кота-хауса. Сотоварищи передали Гурхану свёрток жёлтого бархата. Помогая старцу, близнецы приняли и развернули величальные поминки. Подарки были великолепны: массивный женский пояс из золота, фарфоровая ваза в полтора локтя высотой и два боевых ножа в усыпанных самоцветами ножнах. «Он не забыл почтить каждого… Что же потомок Дракона предложит для всего народа – мир? Или хотя бы перемирие?» Не изменившись в лице, хозяйка подала пришельцам кумыс в старинном ковше. Те, пригубив, передали ковш по кругу. Затем прежние и новые гости взошли на курган за хозяевами. Там все уселись сообразно тому, как лежали их земли на просторах Великой Степи. Рабы принесли подносы-корытца с мясом жертвенной кобылы и блюда с прочей снедью. На короткое время все заботы были отложены. Простой народ, оживлённо разговаривая, кучковался возле закопчённых котлов с обильным угощением. То тут, то там затягивали песни или пересмеивались. Самые любопытные пытались угадать, о чём беседуют на белом войлоке. Некоторые осмеливались подходить и прислушиваться. Все Соколы ждали чего-то особенного, небывалого.

Соблюдая достоинство хозяйки, Стеллана поддерживала разговор о погоде, минувшей зимовке скота, семейных событиях. Вожди отвечали с отменной вежливостью, их спутники в разговор не вступали. Первым нарушил чинное спокойствие горячий предводитель Всадников. Отодвинув поднос с объедками, и словно не заметив яркий платок-утирку, Ликон жестом подозвал отрока из своего отряда. Щёлкнув пальцами, он взял собственный рушник – тонко выделанную кожу с чёрными косами… Медленно вытер жир с рук и бросил скальп прочь, не сводя насмешливого взгляда со Змееносца. Зеленоватые глаза Гурхана сузились, превратились в щёлочки. Неожиданно он захохотал, с силой хлопнув по коленям. Повернувшись к соплеменникам, быстро произнёс нечто весьма развеселившее угрюмых воинов. Все пятеро смеялись под недоумённо-встревоженными взглядами сотрапезников. Наконец, успокоившись и утирая слезинки непритворного смеха, Гурхан обратился к хозяйке:

– Мы благодарим Мать Соколов за развлечение! Не часто воочию увидишь, как завтрашний мертвец бахвалится победой над вчерашним трупом. Успокойтесь! – Он вскинул ладони, останавливая Стеллану и Гимера. – Это не угроза. Всего лишь поговорка Драконов. Но храбрый вождь Всадников Заката вовремя привлёк внимание к главному…

– К войне?! – нетерпеливо выкрикнул Ликон.

– Нет, – невозмутимо возразил Змееносец. – К свадьбе.

***

 
… Наточен топор, изощрён акинак,
Вновь, как и прежде, разбит будет враг:
Достанем стрелою, настигнем конём –
Не зря полыхали курганы огнём!

 

Поднявшийся шум испуганным ягнёнком заскакал по становищу. Мысли Стелланы тоже помчались как в горячке погони: «Так вот что значили эти дары?! И приехали в последний миг… Неужели такова воля Незримых? Нет, не может быть! Неужели я, Мать Соколов, должна отдать себя и своё племя, земли предков нашим исконным врагам? Никогда! Тогда почему они здесь? Похоже, хотят поссорить три племени меж собой и одолеть поодиночке… Наверное, так! Как быть? И посоветоваться с Тогаром у всех на глазах нельзя. Хоть бы вмешался! Заснул, мудрейший?!»

С самого начала угощения с лица старейшины не сходила улыбка. Простоватый дед, наблюдающий за шалостями малолетних внучат, а не советник, равно уважаемый в дни мира и войны – таким его видел Гимер. Вождю северян не давало покоя молчание старца, но ещё сильнее тревожил непонятный приезд врагов. Тем более странным казался намёк на сватовство. Не веря в добрые намерения Змееносцев, Гимер искал объяснения, а возможный союзник, похоже, был доволен приездом чужаков. Решив хотя бы выиграть время, предводитель северян встал, привлекая к себе общее внимание. Поклонившись хозяйке и плеснув кумысом на четыре стороны света, он заговорил:

– Благо всем обитателям Великой Степи! Я, Гимер, сын Гелона из Детей Северного Ветра, обращаюсь к людям племени Сокола, к их Матери и знаменитым воинам. Я говорю с их гостями, что пришли утром с запада и теми, кто пришёл в полдень с востока. Со всеми говорю я, Гимер, сын Гелона!

Тогар, легко улыбался, всматривался в открытое лицо северянина. Он будто знал наперёд всё, что будет сказано сегодня, но продолжал наслаждаться красноречием. Остальные напряжённо вслушивались, стараясь ничего не упустить.

– Ответьте мне, как следует поступать в случае спора?.. Но подождите! Скажите ещё, что говорили предки о спорах из-за женщины?.. И вновь не спешите! Пусть старцы вспомнят о праве женщины выбрать одного из многих мужчин… Знаю и сам, что во всех случаях мы просим у Незримых совета. Помню о том, что их совет не всегда понятен. Но тогда – что яснее всего являет Волю Незримых?

– Состязание! – Вздохом-криком пронеслось по становищу.

– Состязание? – Гурхан презрительно оглянулся. – И в чём мы должны состязаться? В качествах, необходимых мужу и вождю, не так ли?

– Конечно! – Не сомневаясь в себе ни единого мига, могучий Ликон заранее радовался победе.

– И мы будем мериться силой, как воины, и тягаться рассудком, как мудрецы? – губы Змееносца скривились в подобии улыбки. Предводитель Всадников опешил, сообразив, что вторая часть состязания может оказаться труднее первой.

Мать Соколов с признательностью взглянула на Гимера:

– Воистину, лучшего решения не найти. Пред ликом Вечного Неба, на груди Великой Степи, я, Стеллана, вдова Спадина и мать его сыновей, клянусь стать женой того, кто превзойдёт соперников силой и разумом. В том да будут свидетелями все, слышавшие мои слова.

Неистовый боевой клич Соколов вспугнул лошадей, и довольно долго у коновязей царила суматоха. Наконец, всё успокоилось. Разгоревшийся было спор о видах состязаний, остановил негромкий старческий голос Тогара:

– Пусть женихи по очереди предлагают способы доказательства своих притязаний. Говори первым, вождь Всадников Заката!

Не тратя слов, Ликон извлёк из груды объедков берцовую кость жертвенной кобылы. Высоко поднял обеими руками и легко, неожиданно, переломил её на весу. Северянин был заметно слабее. Такую же кость он сломал, с размаху опустив на выставленное колено. Зрители разочарованно вздохнули – по правилам, Гимер доказал силу, но уступил. Все ждали, чем ответит Гурхан. Предводитель Змееносцев взял левой рукой толстую бедренную кость молодого быка и помахал в воздухе, привлекая внимание. Глядя на это, даже бывалые воины недоверчиво качали головами и шёпотом делились сомнениями. Остальные просто изумлённо смотрели, не веря глазам. Опустив кость на уровень груди, Гурхан зашипел сквозь зубы и внезапно рубанул правой ладонью. Все ахнули – кость распалась, будто под ударом топора. Победитель оглянулся, перебросил оставшийся обломок в руки восхищённого Стенида и сел на прежнее место как ни в чём не бывало.

Внешне невозмутимый Сын Северного Ветра подошёл к Стеллане и, взяв её руки, наложил на свою склонённую голову: так Гимер показал готовность отвечать на вопросы Матери Соколов. Красивый жест зеваки встретили одобрительным воплем – этому жениху начали сочувствовать. Вдова слегка задержала пальцы в его волосах, мучаясь новыми сомнениями, но овладела собой и легонько оттолкнула мужчину. Всё ещё неуверенная в себе, она поискала взглядом старейшину… В этот миг Тогар вставал, опираясь на плечи близнецов. Это был Знак! Неизвестно откуда пришедшие слова Стеллана произнесла ясно и звонко:

– О, вожди! Докажите свою мудрость и знание обычаев! Объясните моему народу, кто из близнецов старше и кому надлежит быть предводителем Соколов?

На этот раз волнение в становище было особенно бурным. Ещё бы! Сама свадьба затевалась вдовой для того, чтобы отложить вопрос о власти, а тут… Что скажут пришельцы?

Дождавшись тишины, первым ответил Всадник:

– Не дело воина следить за роженицей. Но именно воины выбирают себе предводителя! По обычаям вождь тот, кого назовут вождём на Совете племени. Значит, он и есть старший, коль избран по Воле Незримых!

Отдельные возгласы удовольствия от остроумного ответа утонули в неразборчивом гуле. Видимо, уже сейчас Соколы сомневались в своём единодушии. Какой мог быть выбор – этого не знали и опасались дрязг. Ответ Ликона большинству народа не понравился.

– Не дело воина следить за роженицей, – повторил слова соперника Гимер. – Однако мать всегда знает, кто из её детей старше. Будущий вождь – тоже сын. Если на то нет запрета Незримых, ответь всем, вдова Спадина, кого из близнецов ты родила раньше?

Так просто?! Теперь вопль восторга был общим. Расслышать ответ Стелланы не смог бы и стоящий рядом Тогар, поэтому она обняла обоих сыновей. Прижав к груди Стенида, мать подтолкнула вперёд Стемира. Пока оглушённый неистовым гвалтом подросток растерянно переминался на войлоке кургана, северянин шагнул вперёд, держа отцепленный акинак в правой руке и протягивая левую жестом просителя. Стемир сообразил. Пунцовый от удовольствия, он обменялся оружием с мужчиной. Радостный ор зрителей стал совершенно невыносимым. Казалось, эти звуки рождались в глотках быков и тигров, а не людей. Внезапно неистовый рёв перекрыл шум толпы… В наступившем молчании «чёрный» Змееносец опустил свой чудовищный рог и взглянул на Гурхана. Нисколько не утратив самообладания, сощурившись в ехидной улыбке, тот едва не промурлыкал:

– Взываю к справедливости хозяев. Может ли состязание считаться завершённым без моего ответа?

– Вождь, опомнись! Разве не я сама указала на старшего сына? Признай, что Сын Северного Ветра одержал победу.

– Хитростью, но не знанием обычаев. Он доказал, что знает душу народа и может ею управлять. Но чтит ли он обычаи? – Змееносец встал и возвысил голос, чтобы быть услышанным в самых дальних уголках становища. – Ответь мне, степной народ! Скажи, кто из двоих, находящихся в юрте, первым выходит наружу, открывая выход для второго?!

На землю пала тишина. Словно птица, убитая громом в поднебесье. Словно вестник, рухнувший вместе с загнанным скакуном. Словно подмытый дождями истукан на пограничной меже. Потрясённые Соколы оценили слова пришельца. В самом деле, по законам Степи младший всегда идёт впереди старшего. Как же рассудить? Где истина? Кто прав – Мать или Обычай?.. Лица омрачились растерянностью и недоумением. И только старейшина, словно внезапно лишённый ума, продолжал слабо улыбаться своим мыслям, покачивая головой. Первой пришла в себя Стеллана:

– Что ж, чужеземец! Ты показал свою силу. Ты доказал свою мудрость. Но мудрость твоя жестока и ущербна, коль скоро ты решил использовать древние обычаи в борьбе с сердцем матери. И сила твоя недостаточна против мощи всего племени. Уходи, Змееносец! Ты пришёл гостем и уйдёшь невредимым. Более того, ты возьмёшь с собою мой акинак, ведь Степь велика и дороги небезопасны. Мы чтим закон гостеприимства, но берегись приходить незваным. Ступай! И передай своим, что здесь нет ни жён, ни добычи для тех, кто возводит свой род к Драконам.

– Пусть будет по-твоему, Мать Соколов! Мы уйдём. Но Драконы всегда возвращаются…

– И тогда их убивают! – детская злость Стемира переросла в сдерживаемый гнев зрелого воина. – Проводить до коновязи…

В миг, когда Гурхан опустился в седло, разбирая поводья, Тогар захрипел и опрокинулся навзничь. Суета вокруг умирающего старейшины заслонила отъезд Змееносцев. Пятеро всадников исчезли в растущих тенях вечера так же внезапно, как появились днём, следуя за солнцем.

***

 
…Братья, которые в битве падут,
Там, под курганом, покой обретут.
В память о павших мы песню поём:
– Пусть вновь озарятся курганы огнём!

 

– Что ж… Всё, что должно было случиться, случилось. Стеллана, последние слова – тебе. Оставьте нас вдвоём… Ты догадалась, девочка? Северянин, похоже, под конец начал понимать. Он был бы хорошим вождём для Соколов, но… Откажи ему! Неужели мне надо объяснять очевидное?! Я считал тебя более чуткой к Воле Незримых. Суди сама… Когда два жениха приезжают один вслед другому, в этом нет ничего удивительного. Но как злейший враг смог оказаться здесь в миг твоего выбора? До кочевий Змееносцев месяц лошадиного бега, а ведь их никто не заметил в пути, не подал нам знак курганными огнями, не принёс весть, меняя коней. Пятеро в степи, без оружия… Нечеловеческая сила… Безжалостный разум… Ведь они предупредили о страшной угрозе, растущей там, на Востоке! Всё ещё не хочешь сознаться, что узнала Незримых в людском облике?.. Да, прикосновение к надмирным тайнам никому не даётся легко. Поняла? Нет? Ну, ладно. Тогда просто слушай.

Будь прозорливой! Учись понимать невысказанное и видеть скрытое в сердцах. Замуж не выходи! Тяни время. Обещай, завлекай, мани одного, другого, третьего – пусть оставят мысли о войне в надежде получить всё миром и по закону. Пусть спорят, ослабляя друг друга. Принимай подарки без смущенья – пригодятся в трудный час. Ищи близнецам невест у дальних соседей. Новые родичи на своих землях станут передовыми дозорами Соколов. Кому быть вождём? Незримые показали, чего стоят сила Ликона и мудрость Гимера. Близнецы должны быть вместе. Должны стать щитом и мечом племени. Единого племени! Ты проживёшь долго и увидишь то, что открылось мне сегодня. Будет война. Будет гибель многих и многих. От тебя зависит, помогут ли нам Всадники и Северяне… Но мы победим! А твой внук – единственный – станет вождём всей Великой Степи! Так обещали Незримые. Я говорил с ними и понял их. Теперь – ухожу. Взгляни на дары, фарфор уже треснул… Спой о Спадине. Он встретит меня. Он будет рад услышать жену… Ступай. Скажи всем – Тогар, сын Загнола из племени Сокола ушёл к Незримым, постигнув их Волю.

 
…Над степью ковыльной рассвета костёр
Овчину тумана спалил.
Погибельный меч нестерпимо остёр –
Не зря ты клинок наточил!
Незримых услышь, на Восток поверни
Пока вольный ветер не стих:
Назад оглянись – на курганах огни…
Драконы на землях твоих!
Неужто приятен вороний напев
Где-то в чужой стороне?!
Но песнь не дослушав, приметы презрев,
Вождь ускакал на коне…

 


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 14. Оценка: 3,50 из 5)
Загрузка...