Хозяин дома лежал у погасшего очага и тщетно протягивал руки к темному провалу, в котором теперь не было ничего, кроме старого пепла, припорошенного снегом. Скрюченные от холода пальцы походили на птичьи когти, а на лице навсегда застыло обиженное удивление, словно мертвец так и не понял, куда исчезло спасительное пламя.

- Он не встанет?

Примерзшая дверь поддалась только с третей попытки. Мощный удар сорвал ее с петель, и она рухнула на деревянный пол, поднимая облачко зернистого снега. Первой в стылый дом вошла странная женщина, в богатом, вычурном одеянии и безупречной восковой маске, закрывающей все лицо. Пронзительно-белый мех ее походного плаща блестел от снега.

- Только если ты привела с собой еще и мортифактора.

Следом за ней в дом вошли двое мужчин. Оба чем-то неуловимо похожие, и оба – неуловимо разные.

Первый держал в руках потухший фонарь и все время тревожно вглядывался через его заиндевевшее стекло, словно через подзорную трубу, пока второй обходил дом, дотошно заглядывая за каждый угол и в каждый рассыпающийся шкаф.

- В погребе кто-то есть, - сказал первый, разглядывая пол через негорящий фонарь. Его воспалённые глаза постоянно слезились и слезы бежали по небритым щекам, мелкими сосульками застывая в короткой бороде.

- Судя по замку, он там есть уже лет тридцать. – женщина выдвинула из-за покосившегося стола пыльный стул и принялась брезгливо обмахивать ее полой плаща. – Пусть там и остается, Ингвид.

Второй мужчина, уже примеряющийся, как бы половчее разбить ржавый замок на крышке погреба, зло оскалился.

- Не указывай мне что делать, Фьера.

Ингвид был куда выше и массивнее своего спутника, и полуторный меч в его руках казался игрушечным кинжалом.

- Кажется твой друг не рад моему присутствию, Лорик, - наконец удовлетворившись чистотой Фьера грациозно опустилась на стул. Промерзшая древесина жалобно скрипнула.

Первый мужчина опустил фонарь и вытер слезящиеся глаза.

- Мы оба не рады.

- И тем не менее только я одна вела себя пристойно. И не убивала ваших слуг.

- Ты должна была прийти одна, ведьма. – Ингвилд нехотя убрал меч в ножны и направился к столу. Без всякого уважения к усопшим, он пинком отбросил труп хозяина со своего пути. Замерзшее тело с нелепым деревянным звуком ударилось об очаг. – Как и мы.

Женщина рассмеялась холодным, звонким смехом. Словно кто-то пробежал по хрустящему первому снегу.

- Мы оба знаем, что псы севера никогда не бывают одни. Брат.

- Кхм. – Лорик шмыгнул носом и поплотнее закутался в плащ. Темно-серый, он напоминал облезлую волчью шкуру. – Первым делом мы должны найти беглеца. Разногласия – потом.

- Голос разума, - щели в крыше бросили на маску Феры странный отблеск и восковые губы на мгновение растянулись в улыбке. – Реже, чем солнечные дни в этом краю.

- Заткнись, - огрызнулся Ингвид. Он достал из-за пазухи смятый клочок промасленной кожи и бросил его на стол. – Читай.

Мгновение помедлив, Фьера выудила из рукава кружевной платочек и с его помощью развернула кожу. На шелке платка тут же проступили жирные пятна.

- Это все что у вас есть? – еще один отблеск света и маска на секунду презрительно изогнула уголки губ. – корявый набросок подобия карты?

- Это больше, чем есть у тебя, дрянь.

- Ингвид, хватит. – Лорик подошел к собрату и похлопал его по плечу. – Должно быть сдержанным даже перед врагами нашими.

Женщина картинно приложила руку ко лбу и вздохнула.

- Оставьте ваши проповеди. Лучше расскажите мне об… - она обвела покинутый дом взглядом. – этом.

Ингвид скрипнул зубами.

- Я буду на улице, брат. Предпочитаю мороз здешнему обществу.

Глядя как, воин поднимает и прилаживает дверь, закрывая ее за собой, Фьера вздохнула еще раз.

- С ним будут проблемы, - сказала она.

- А с тобой?

- Слухи о нашей связи, брат, не выгодны мне так же, как и тебе. Я более чем заинтересована в поимке нашего беглеца.

- И передаче его нам.

- Ну я определенно не потащу его обратно, - рассмеялась женщина.

- Это уж точно, - невесело усмехнулся Лорик. – Поэтому я и разрешил тебе пойти с нами.

Фьера расхохоталась еще громче.

- Ты «разрешил» мне пойти с вами, потому что я единственная, кто может решить эту проблему мирно. Хватить ходить вокруг да около, брат. У нас мало времени. Откуда ты знаешь, что он здесь?

- Потому что это единственное место, где может спрятаться айлур-мехатеург.

Лорик расправил карту и ткнул пальцем в ее центр.

- Это – часовня Спящего. По слухам, именно оттуда и пошла порча.

- Мы оба знаем откуда она пришла по-настоящему, брат. Драные кошки и их архиотек!

- Не все гиблоземья возникли по вине айлур.

- Все проблемы всегда возникают по вине айлур.

- Включая Лайменталь, - не удержался Лорик.

К его удивлению Фьера рассмеялась куда искреннее, чем в прошлые разы.

- Ты даже не представляешь насколько ты прав, северянин. – она выбросила испорченный платок, который до этого мяла в руках. – И все же: что здесь произошло?

Лорик пожал плечами.

- Никто только не знает. Это было отдаленное, маленькое поселение. На Севере полно таких, особенно вдали от главных трактов. Это жило за счет древесины из окружающих лесов да пушнины. Обычный, тихий городок.

- И как он превратился в гиблоземье?

Вместо ответа мужчина залез в сумку, перекинутую через плечо и передал Фьере маленькую книжицу в черной обложке.

- Здешний служитель Эльма вел дневник. Я взял на себя смелость забрать его из библиотеки Кернеберга выписать самое интересное.

Женщина неожиданно жадно выхватила книгу из рук Лорика и тут же зашуршала ломкими станицами.

- «Вьюга пришла за час до полудня, - зачем-то вслух принялась читать Фьера. – Сперва мы не узнали ее. Мы заперлись в домах, мы зажгли очаги и свечи. Задвинули ставни, и подоткнули щели – живущие на Севере знают, как встречать его дыхание. Мы вознесли молитвы Эльму и укрылись под его щитом.

Но Спящий отвернулся от нас.

Вьюга проникала сквозь стены, выстуживая дома и заставляя коченеть тела живых. Пламя гасло без ветра, и не возгоралось. Я молился горячо, как никогда прежде, но ни одна свеча в храме не загорелась вновь и мои слова мертвыми воронами падали на стылую землю. Люди падали в снег и не поднимались, находя в нем последнее утешение. Когда надежда иссякла, а часовня покрылась инеем, из последних сил я вышел из нее, чтобы обратится к пастве своей.

Но среди снегов, что принесла стихшая Вьюга, не было живых. Все чада мои лежали на белоснежном ложе и сердца их стихли».

Фьера подняла глаза на Лорика и потрясла головой.

- С тех пор Вьюга приходит в эти земли дважды. – мужчина вытер слезу бегущую по щеке. - За час до полудня и за час до полуночи. Она вымораживает все живое, не трогая предметы и мертвецов.

- Все это, конечно, печально, - скептически хмыкнула женщина. – Но на порядочное гиблоземье не тянет.

Лорик кивнул на книжку в ее руках.

- «Вместо слуг Святого Эльма меж телами их сновали твари, подобные проклятым созданиям лайментальских аспидов. Тела их были укрыты чешуей из стали, а лапы паучьи скрипели на морозе, словно ось тележья»

- Автоматоны? – удивилась Фьера.

Мужчина кивнул.

- Точно не наших рук дело!

- Уж прости сельскому священнику его неосведомлённость в лайментальских законах, - Лорик забрал у фрейлины книгу и бережно спрятал ее обратно в сумку. – Механические твари приходят вслед за Вьюгой. Не понятно, вызывают ли они ее или она манит их за собой из земель айлур. Как бы то ни было, с полуденной Вьюгой они приходят, и с ночной – уходят обратно.

- До полудня – пять часов, - тихо сказла Фьера. – Значит у нас есть 4 часа, чтобы найти и схватить беглеца, прежде, чем он получит в свое распоряжение целую армию исправных автоматонов.

- И прежде чем мы превратимся в ледяные статуи.

Женщина зябко поежилась и поплотнее запахнула плащ.

- У только два вопроса: почему священник пережил Вьюгу и почему ты носишься с этим фонарем как с мечом эльмовым?

- Пургаторы считают, что все дело в часовне. Эльм защитил свой храм…

- Цертезии ради, - простонала Фьера.

- И этот фонарь – не просто фонарь. Хоть с тех пор как пришла Вьюга в городе нельзя разжечь огонь - этому фонарю он и не нужен.

- Еще одна механоересь? – брезгливо спросила женщина.

- Артефакт, - качнул головой Лорик. – Взгляд Отца. Ничто, имеющее механотеургическую природу, не избежит его света.

- Думаешь, наш друг будет прятаться в сугробе?

Лорик подошёл к трупу хозяина дома и вернул его на бывшее место, бормоча короткую молитву.

- …и как был Эльм мечом твоим и щитом твои при жизни, пусть и в Колесе он отведет беду…

Вся поза Фьеры выдавала желание отпустить очередное колкое замечание, но почему-то женщина удержалась. Вместо этого она поднялась со стула и еще раз обвела его взглядом, словно стараясь запомнить каждую мельчайшую деталь.

- Я думаю, что наш друг… - отходя от трупа начал Лорик.

Дверь еще раз слетела с покореженных петель, и Ингвед, выросший в проеме возбужденно крикнул:

- Сестра нашла его! Он…

- …в часовне. – одновременно закончили Фьера и Лорик.

- Идем. – Лорик вновь поднял свой фонарь и мелко заморгал, вглядываясь через него в дверной проем.

Прежде, чем выйти из дома, Фьера подобрала с пола осколок глиняного кувшина и луч утреннего солнца выхватил из полумрака восковую маску, чье безупречное лицо исказилось в голодном, безумном оскале.

 

Площадь перед часовней напоминала молельный зал, но даже Фьера не решилась шутить по этому поводу.

Жители несчастного городка, отчаявшись найти убежище в своих домах, бежали к единственному месту, которое могло их защитить. Святой Эльм, Щит и Меч севера должен был оберегать своих слуг от бед, но в этот день он был занят чем-то другим.

Вся площадь была усеяна мертвецами. Люди умирали стоя на коленях, простирая руки к знаку Эльма на вершине башни и шепча посиневшими губами бесполезные молитвы. Кто-то не мог идти, и полз в снегу, примерзая к земле. Несколько горожан сумели добраться до ступеней часовни и взбирались по ним на руках, оставляя на каменных плитах клочки кожи и мяса.

Пробираясь к двери, братья шептали заупокойные молитвы, а Фьера беспокойно вертела головой, стараясь запомнить как можно больше подробностей. Ее жадный взгляд скользнул по трупу матери, что каким-то чудом добралась до ступеней и оставила замерзшего еще в пути ребенка у самых дверей часовни.

Женщина наклонилась над телом и внезапно дернула за промороженный палец. В тишине площади, которую нарушал только едва слышный вой ветра, гулявшего между трупами, треск ломающейся кости прозвучал как удар грома.

Фьера с трудом стянула с пальца простое железное колечко и довольно подкинула его на ладони.

Ингвед зарычал, словно разъярённый пес.

- Положи его на место, ведьма, - очень медленно сказал он. – Ты не сделаешь из этого очередное развлечение.

- Я сохраню память о ней в веках, - кольцо снова взлетело и упало на ладонь. – Это ли не лучшая участь?

- Положи его, или ляжешь сама.

Тень у ног Ингведа внезапно исчезла, словно солнце закрыли тучи. Но белесое, зимнее небо было безоблачным.

Прежде чем Фьера приняла решение, что-то в глубине часовни зазвенело. Тихо-тихо, словно маленький серебряный колокольчик. Звук прокатился по площади и эхом исчез в запорошенных улочках.

- Потом, брат, - попросил Лорик. – Фрейлина – потом.

- Да, «брат», - сказала Фьера, демонстративно медленно опуская кольцо в карман. – Обязательно потом.

За дверями часовни был привычный каждому северянину зал. Круглая комната, символизирующая щит, и алтарь в дальней стене, с символом Эльма. Уставленный потухшими свечами, покосившийся от времени, он походил на чумной, истекающий гноем труп, и подтеки заиндевевшего воска только усиливали это впечатление.

- Прости нас Спящий, - вздохнул Лорик.

- Меня можешь не прощать, - фрейлина вышла из-за спин братьев и подошла к алтарю. С какой-то трепетной нежностью она погладила огарки свечей, и, отломив кусочек воска, взглянула вверх. Потолок комнаты укрывала темнота.

- Он наверху, - сказал Лорик, вглядываясь туда через фонарь. Теперь он рыдал непрерывно, и слезы из его опухших глаз теперь были пугающего, розоватого оттенка.

- Что там?

- Воронья комната. Лестница за алтарем.

Ингвед пошел первым. За алтарем и вправду обнаружилась низкая дверь, которая вела в узкий коридор. Распахнутые двери в его стенах вели в кухню и кельи и только одна из них вела к узкой винтовой лестнице.

- Идеальное место для засады.

- Он не будет устраивать засаду, - усмехнулась Фьедра.

- Откуда такая уверенность? – Лорик тер рукавом воспаленные глаза, но, кажется, делал только хуже.

- Раб единожды – раб навсегда, - туманно ответила фрейлина. – Вам ли, северянам, этого не знать?

Братья предпочли не отвечать. Оскальзываясь на узких, высоких ступенях они медленно поднялись на вершину часовни, постоянно ожидая нападения. Но никто не поджидал их ни за углом, ни на выходе. Часовня была тиха и пустынна.

А воронья комната была полна света и мертвых птиц.

Поседевшие от снега вороньи перья устилали пол и птичьи кости хрустели под ногами, словно лед. Окна, через которые вороны вылетали ради небесных похорон и сытыми залетали обратно, теперь походили на пустые глазницы. Медленно ползущее к зениту солнце заглядывало в них, равнодушно освещая птичий склеп.

- Феррат.

Айлур, сидевший у самого большого окна, был стар. В шерсти и волосах проглядывала седина, а один глаз закрыло безобразное бельмо. Когда мехатеург улыбнулся гостям, стало видно, что у него не хватает двух клыков.

- Брратья. – мурлычущий акцент в тихом голосе был почти незаметен. – И фррейлина. Какой нелепый союз. И все рради одного старрого кота.

Левая рука мехатеурга блестела на солнце, отливая бронзовым и золотым. И когти, которыми она заканчивалась были куда длиннее обычных.

Ингвед поднял меч и указал им точно в грудь айлур.

- Бежать некуда.

- Я и не собиррался. Смотррите на себя, брратья. В погоне за моими знаниями в готовы объединяться со злейшими вррагами. Керрнеберрг знает, как далеко вы отступили от Слова Его?

- Мы делаем то, что должно. – Лорик опустил фонарь и тоже взялся за меч.

Айлур издал что-то среднее между мурчанием и негромким смехом.

- А ты, фрейлина Госпожи Боли? Ты тоже делаешь, что должно?

Фьера вышла из-за спин братьев.

- Я делаю, что хочу. Столько лет прошло, Феррат, а ты все злишься.

- Ты убила их.

- Ты что-то путаешь, мой старый друг. Это ты убил их. Хладнокровно.

Мехатеург поднялся на ноги. Его хвост, до этого спокойно лежащий у ног, с каждой секундой становился все длиннее. Тихий скрежет наполнил комнату.

- Ты забррала их чувства, фррейлина. Забррала их память. Их жизнь. Прреврратила ее в рразвлечение! Ты убила их! Я… я лишь хорронил тела.

Фьера сделала еще один шаг вперед.

- Как пожелаешь, - отмахнулась она. - Что было – то прошло. Ты не можешь всерьез так долго злиться на меня за убийство парочки рабов.

- Они были моей семьей.

- Они были слабыми! – не выдержала женщина. – Они жили и умирали по моему слову! Как и должно!

- Я ведь тоже должен был умерреть?

Еще шаг.

- Конечно. Но работорговцы были слепы, и я была слепа.

- А когда ты пррозррела – было поздно.

Фьера вздохнула и краем глаза отметила, как братья пытаются обойти айлур с фланга.

- Да-да, ты сбежал, нашел своих собратьев, каким-то чудом обучился этой омерзительной механоереси, и принялся убивать адельнэ от моего имени. Оригинальный способ мести.

- Которрая удалась. Они изгнали тебя. Из Шабаша, из столицы. Лишили тебя всего, фррейлина. Как ты меня. Моя месть была хорроша.

Фрейлина дернулась, словно от удара. Маска на ее лице на мгновение дрогнула, превращаясь в уродливое лицо, искаженное в гримасе гнева. Но солнце в окне мигнуло - и наваждение схлынуло, сменившись привычной безупречностью воскового лица.

В этот момент Братья подошли ближе, на расстояние удара мечом, но айлур, казалось не обращал на них внимания.

- Моя смеррть не веррнет тебе твоего положения. Ты изгнана – отныне и навеки.

Фьера сделал три быстрых шага и встала напротив мехатеурга.

- Ты не умрешь сегодня, кот. Ты убивал от моего имени, признавая меня своей госпожой. И значит ты послужишь мне еще раз.

- Ведьма… - Ингвед перевел взгляд на фрейлину и понял, что что-то идет не по плану.

Фьера прижала ладонь к лицу и отняла ее.

Вместе с маской.

- Убей!

Крик заметался по комнате, взметая перья и грохоча костями, и хвост айлур наконец ожил.

В солнечном свете сверкнула бронзовая молния, и жало на конце хвоста ударило в горло Лорика. Брат неловко взмахнул руками, тень за его спиной неожиданно выросла, превратилась в изломанную женскую фигуру, держащую в руках лекарский нож, ринулась к айлур… и разлетелась тенями сотен воронов. В панике они метались по стенам, безмолвно крича, сталкиваясь в полете и ломая крылья.

Умирающие тени воронов падали на тела мертвых собратьев и исчезали в хороводе старых перьев.

Ингвед словно ожидал этого. Без криков и удивления, он развернулся к фрейлине и ударил ее мечом – просто и безыскусно.

Нечеловечески ловким движением Фьера ушла из-под удара, только потревоженным крылом взметнулся белоснежный плащ.

- Раб единожды – навеки раб, пес, - рассмеялась она, вновь прячась за маской и не замечая, как за ее спиной вырастает еще одна тень.

Чужая тень.

Что-то ударило фрейлину в спину, невидимый клинок рассек плащ и плоть под ним, и белоснежное платье окрасилось алым.

Неверяще, она опустила руки, и схватилась за живот, пытаясь удержать кровь, текущую между пальцами.

И в этот самый момент бронзовый клинок вышел из груди Ингведа.

Нанизанная на невидимый клинок фрейлина и пронзенный брат, изогнувшись, застыли напротив друг друга, словно две бабочки, наколотые на иглы.

Чужая тень за спиной Фьеры исчезла первой, и женщина со стоном повалилась на пол. Медленно вытащив аугментированный хвост из груди брата, и отбросив тело в сторону, айлур подошел ближе.

- Убил, - сказал он. – Но это было глупо даже для тебя.

Из-под маски фрейлины текла кровь и голос звучал глухо, но торжествующе.

- Ты был глупым котенком – им ты и остался.

Откинув капюшон, фрейлина одним движением распустила длинные, густые волосы. Медленно, словно прощаясь, она взяла одну прядь и ласково провела ей по лицу айлур. Прежде, чем тот понял, что происходит, прядь словно живая вырвалась из рук фрейлины и исчезла в волосах самого мехатеурга.

Его крик походил больше на машинный, металлический визг, и оборвался он так же – неожиданно и резко, захлебнувшись глухим всхлипом.

- Единожды раб…

Айлур вздрогнул.

Вздрогнул и отвесил глубокий поклон.

- Подлатай меня, раб. – Откидываясь на спину, на постель из птичьих костей, велела фрейлина. - А после подчини себе тех, кто приходит после Вьюги.

- Зачем… госпожа? – айлур разрезал окровавленное платье и начал обрабатывать рану.

- Ты думаешь, что знаешь о мести, кот? – Фьера смеялась до тех пор, пока ее не скрутил приступ боли. - Я покажу тебе, что такое настоящая месть. Я покажу ее всем, кто изгнал меня.

Солнце согласно подмигнуло первой, одинокой тучкой.

Приближалась Вьюга.