Я не помню, как здесь оказался. В голове только жуткий гул и непонятные мысли вперемешку. Как будто я кого-то очень жду и хочу ему что-то сказать. Я вышел из леса и в километре от меня показался небольшой город. Рядом проходил старичок по протоптанной тропинке, она пересекалась с той, на которой стоял я, тоже протоптанной. Странно, вряд ли здесь ходит много людей. Я подошел к страннику:

- Прошу прощения, не могли бы вы сказать, где я нахожусь?

В ответ последовал жуткий смех, а после:

- Добро пожаловать! Ты тут немного задержишься, – сказал старичок, обнажая в улыбке черные зубы, среди которых не доставало половины. Далее он пошел прочь от меня.

- Постойте, я не понимаю…

Ответа не было, он продолжал удаляться, не желая что-либо мне объяснять.

Я пошел в сторону города, потому что в голову не приходило никаких идей. Солнце сильно светило мне в глаза, я был в куртке, но совершенно не чувствовал жары. Задумавшись над тем, сколько градусов сейчас показал бы термометр, не смог предположить даже примерно. Хотелось ощутить хоть малейший ветерок, но было полное затишье. Я добрался до города быстро, быть может, меня начинает подводить зрение. Оказавшись на первой улице, я увидел стоящую неподалеку от меня группу людей, яростно обсуждавших что-то:

- Я не желаю тратить на это столько времени, сейчас  надо сосредоточиться на другом! – громко говорила женщина, выпучив свои огромные глаза.

- Если мы этого не сделаем, мы можем проиграть, - отвечал ей высокий черноволосый мужчина.

- Да прекратите вы уже!  - увидев мое приближение, говоривший резко замолчал. Я лишь услышал шепот. – Тихо, тихо, он уже здесь!

Я хотел было поздороваться и задать вопрос о своем местонахождении, но меня перебила женщина, глаза которой так и жалили меня:

- О, наконец-то, мы тебя уже заждались, - и все та же странная улыбка, схожая с той, что я видел у старичка на тропинке.

- Вы меня с кем-то перепутали. Честно, я даже не знаю, где нахожусь.

- Нет, что ты. Ты тот, кого мы ждем. Не печалься, скоро все поймешь. А пока отправляйся к Сэнсусу.

- К кому, простите? – боже, какое странное имя. Куда я попал, черт возьми.

- Все ступай, он тебя ждет, - они начали уходить. Я подумал их остановить для своих многочисленных вопросов, но мне стало казаться, что из этого ничего не выйдет.

-Где он хоть находится? – все, что выкрикнул я вдогонку уходящим силуэтам.

- Клубок подкинь, - ответил один из них.

- Что еще за клубок? – пробормотал я себе под нос.

Сенсус. Здорово. Я должен найти какого-то Сенсуса. Меня уже порядком берет злость, а я должен искать этого Сенсуса, и он меня еще и ждет. В голове одна мысль, одно желание: опустить руки, сесть на скамейку и ждать чуда, но тут неподалеку от меня прошла девушка. Какая она красивая! Легкая походка, мягкая плавность движений и ветер, игравший в бесконечной каштановой копне волос. А ветра, кстати, не было. Я пошел за ней. Меня тянуло магнитом в ее сторону. Мой взгляд был прикован, вокруг все было в тумане, а по центру идеальные линии, формирующие образ самого совершенного. На скамейку я не сел, а чудо я, видимо, встретил. Она меня куда-то вела, периодически оборачиваясь зелеными, как первые листья осины, глазами. Я не мог понять куда, но сейчас мне это было совершенно безразлично. Разливающееся тепло внутри вело меня, и я бы шел вечно, если бы она резко не свернула так, что я потерял ее из вида. Я не мог поверить, что упустил ее. «Прошу, вернись!». Но вместо этого, подняв взгляд на дом, стоявший рядом, я увидел вывеску «Сенсус». Да, как я сразу не догадался, вперед.

Я зашел в этот дом. Внутри царил хаос. Разбросанные вещи, перевернутые кресла, порванные диваны, ковры, висевшие на стенах, бюсты неизвестных мне людей, графины с напитками, туманящими разум и повсюду цветы, куча цветов. Как вкусно здесь пахло. Если и есть рай с нотками ада, то он был именно здесь. Думаю, я нахожусь в гостиной, Сенсуса тут не наблюдалось. В другом конце комнаты прямо центру была огромная медная дверь. Я направился к ней. Взяв в руки дверную ручку в виде кольца, я потянул на себя.

- Какая же она тяжелая, - едва открыв дверь, сказал я.

- Мальчик мой, ты пришел, -  встав из-за дубового стола, промолвил мне высоченный мужчина в меховой накидке, по виду очень сильный, жесткий и невозмутимый.

- Сенсус?

- Именно! Ты готов? - его низкий голос с бархатным оттенком доводил до мурашек.

- К чему?

- Как к чему? К великой битве, конечно.

- Да вы издеваетесь! – сам не зная почему, громко выкрикнул я. Это на меня не похоже, обычно я крайне спокоен, но сейчас слишком много непонятных событий накопилось, да и атмосфера, царившая здесь, предрасполагала к эмоциям.

- Совсем нет. Тебя что-то тревожит?

- Тревожит ли меня что-то?! Вы еще спрашиваете. Да, меня тревожит то, что я не знаю, где нахожусь, почему меня все здесь узнают. Еще то, что я должен был найти вас, должен быть готов к какой-то битве, о которой в первый раз слышу. И вы, человек, одетый как шейх, переехавший на север, стоите напротив меня и ведете себя так, будто я неотложная часть вашего «великого» плана. Не говоря уже про этот странный город и еще более странный дом, в котором я сейчас нахожусь.  Вот, что меня тревожит.

- Погоди. Не говори так, словно ты все поймешь после того, как я тебе объясню.

Весьма необычное утверждение моего собеседника. Я смог ответить лишь:

- Что, простите?

- Хорошо. Этот город разбит на три части. У каждой из них есть свой хранитель. Я один из них. Хранитель второй части – Церейбрум, третьей – Бонум. В этот город приехала гостья. Я был рад ее приезду, Церейбрум же разозлился, он решил изгнать ее. Из-за этого между нами вспыхнул конфликт. Церейбрум считает, что ее присутствие плохо влияет на город. Тут была постоянная рутина, а она своими чарами делает жизнь непредсказуемой. Я же считаю, это именно то, что так давно не хватало всем жителям этого забытого богом места. Мы оба стали искать поддержки у Бонума, но тот стал придерживаться нейтралитета. И ты появился как раз в тот момент, когда война вот-вот начнется. Одна из сторон проиграет, когда ее хранитель умрет, и мы ждем первого шага от противника. Эта битва будет не на жизнь, а на смерть.  Мне нужна твоя поддержка, именно ты будешь главным воином, а не кто-то из нас - хранителей. Тебя встретили мои люди и отправили ко мне, окажись ты у Церейбрума, был бы перевес сил не в мою пользу, что меня не устраивает. Если ты встретишь Церейбрума, он будет тебя убеждать перейти на его сторону. Не слушай. Ты должен быть со мной, - Сенсус закончил.

Вопросов стало еще больше. Информация, свалившаяся на меня, не укладывалась в логическую цепочку.

- Неужели вы все здесь боритесь за присутствие или отсутствие какой-то девушки? – спросил я то, что было важным для меня в самую последнюю очередь. У меня откуда-то появился интерес к словам Сенсуса.

- Все началось с этого, но сейчас мы боремся за нечто большее. За город. Каждый из нас время от времени испытывал неприязнь ко второму, а сейчас появился повод разрешить все наши недопонимания.

- Я-то здесь причем?

- Сложно достучаться до человека, которому не от чего отталкиваться. Ты поймешь, нужно время. А пока, философский вопрос:  «Как можно объяснить математику человеку, не знающему, что такое числа?»

- Что за загадки? – уже немного в истерике, спросил я.

- Ты совершенно не пытаешься освоить происходящее вокруг, а начать тебе надо с самого себя. Ты хоть знаешь, как тебя зовут?

Какой банальный вопрос. Наверное, самый банальный из всех возможных. Я рефлекторно начал открывать рот, готовясь дать ответ. Но тут я остолбенел в недоумении. Я жадно перебирал мысли в голове и не мог поверить в то, что не могу вспомнить своего имени. Такое странное чувство, когда ты что-то знаешь и никак не можешь вспомнить, но как? Как это могло произойти с именем?!

- И я о том же, - сказал Сенусус. - Враги уже около моего дома, соберись.

- С меня хватит этого цирка!

В этот момент я развернулся и бросился к двери, уже начал ее открывать, но по ту сторону вдруг донесся какой-то жуткий гул, из дверной щели резко просочился отвратительный запах, доводивший до слез. Я почувствовал страх, сзади слышался бешеный стон: «Стой!». Вдруг раздался удар в дверь такой силы, что я отлетел на пару метров. В полете я заметил, как в кабинет Сенсуса врываются два человека с автоматами в руках. Сенсус кинулся на них. Один направил на него автомат и нажал спусковой курок, но Сенсус в последний момент смог перенаправить линию огня, схватившись за автомат. Второй в этот момент не стрелял, боясь попасть в своего напарника. Сенсус выхватил орудие у боровшегося с ним солдата и ударил прикладом в челюсть второму, раздался дикий хруст, по-видимому, не только челюсти, но и шейных позвонков. Солдат упал намертво. Первый в панике кинулся обратно, но Сенсус решетил его спину долгой автоматной очередью. Меня хватил ужас. Все было в крови. Я судорожными движениями, сидя на полу, отталкивался ногами подальше от всего этого. Сенсус забаррикадировал дверь цепью, которую достал из шкафа, стоявшего рядом, и перевернул стол набок, чтобы столешница смотрела на надвигающихся неприятелей.

- Хватит уже сопли распускать, приди в себя, - мутно раздавался голос Сенсуса у меня в голове. Он волочил меня, взяв за куртку. – Ты слышишь меня? – ставя пощечину огромной рукой и смотря прямо в глаза, говорил мне Сенсус.

- Что?.. Что происходит? – спросил я, едва шевеля губами. Я начал ориентироваться вокруг и понял, что сижу за установленной Сенсусом преградой, а дверь вот-вот слетит с петель от многочисленных ударов новой партии солдат.

- Нас пришли убить, - как ни в чем не бывало, ответил Сенсус, проверяя затвор автомата.

- Убить? - я еще больше паниковал от его спокойствия.

- Да.

- Ты не боишься? – по моему лбу струей льется пот, руки трясутся, сердце вот-вот выпрыгнет наружу, в глазах туман, а рядом сидит человек и спокойно говорит, что нас пришли убить.

- Нет, а надо? Лучше скажи, ты умеешь стрел… - он не успел договорить, как дверь рухнула, и от нашего стола полетели ошметки во все стороны, пули помчались одна за другой.

Я помню, как начал сильно кричать, искренне веря в тот момент, что это поможет. Сенсус встал из-за стола, его глаза залились яростью, он превратился в настоящего дьявола. Не чувствуя страха, он зажал спусковой курок и начал палить по врагам.  Я видел, как в его грудь прилетело несколько пуль, но он стоял, стоял, глядя в глаза своим противникам. Я пополз к тумбе: стол становился плохим прикрытием, так как превращался в гору щепок. У Сенсуса закончились патроны, он швырнул свой автомат в туловище одного из врагов и бросился в рукопашный бой. Взял голову очередного противника и ударил ее со всей мощью об стену. Он бил одного за другим кулаками, ногами, локтями. Затем схватил со стены декоративную шпагу и пустил ее в бой.

В какой момент это закончилось?  Добив последнего врага, Сенсус пал без сил, я подполз к нему. В кабинете и гостиной лежала гора трупов в кровавом месиве. Сенсус кашлял и улыбался, вытирая рукой кровь со своего лица. Я думал, что после такого человеку не выжить, но под меховой накидкой и рубашкой, превратившейся в клочья, на теле Сенсуса красовался бронежилет. Да, что может делать человек после такого? Конечно же, откашливаться и смеяться. Моя голова закружилась, и я почувствовал, как потихоньку ухожу в небытие.

 

***

 

- Как тебе здесь, нравится?

- Да. Здесь я могу услышать твой нежный голос,  - спокойно отвечал я, касаясь рукой щеки своей возлюбленной.  – Могу прикоснуться к тебе. Здесь я тону в твоих зеленых глазах, и нет на свете счастья большего, чем это.

- Всего лишь сон, - она тихонько засмеялась.

- Я знаю. Я сам его выбрал, потому что скучаю.

 

***

 

Дикая боль. Голова просто раскалывается на части. Последние события потихоньку всплывают поверх моего странного сна, после которого почему-то не хотелось просыпаться. Сенсус, стрельба, трупы. Боже, я бы начал молиться на то, что это все мне тоже приснилось, если бы не проснулся в комнате с кучей цветов, стоящим на подставке стеклянным конем в виде шахматной фигуры и медвежьей шкурой во всю стену напротив. Шкура была крайне отвратительна. Сенсус, наверное, до сих пор лежит где-нибудь полуживой после того, что нам устроили. Судя по виду из окна, я был на втором этаже. Пора вставать, как же не хочется этого делать. Я вышел из комнаты и направился к лестнице, тяжело наступая на пол, но тут я услышал, как снизу ведется какая-то беседа. У меня появилось плохое желание подслушать. Я стал тихо идти и слегка ступил на лестницу, чтобы разбирать слова:

- Что вы наделали? – у голоса была разозленная интонация. Я не слышал его раньше, но говоривший был серьезно настроен. Хоть бы эта беседа осталась беседой и не перетекла ни в какую бойню.

- Что значит «вы»? Спросите Церейбрума, что он устроил,  - я не поверил своим ушам. Это говорил Сенсус, причем бодрым голосом. Этого человека может хоть что-нибудь сломить?

- Мне неважно, что вы там не поделили. В этом городе не должно быть вражды, иначе нас ждет хаос!

-  Я согласен. Но то, что он хочет изгнать гостью, возмутительно!

- Может быть, предложить ему какую-нибудь альтернативу? – собеседник Сенсуса отступил в своем давлении. – Например, поселить ее где-нибудь на окраине?

-  Я была у него, его устраивает только один вариант - мое полное исчезновение из города.

Голос, принадлежавший говорившей девушке, совпадал с голосом девушки из моего сна. Я начал таять, хотелось, чтобы она говорила и говорила, неважно что. Закрыв глаза, прислушиваться к каждому ее слову и кивать в знак согласия, не перебивая, чтобы она продолжала говорить, а я продолжал наслаждаться. Я замечтался, мои ноги пошатнулись, и я непроизвольно сделал шаг на следующую ступень, выдав этим свое присутствие.

- Кто здесь? – раздался голос неизвестного мне человека.

Скрываться уже не было смысла. Я не спеша спустился, неловко себя чувствуя.

- Ты кто?

- Это мой гость.

- Что еще за гость? Он слышал, о чем мы здесь говорили! – раздался злобный голос. Я с трудом улавливал речь. Мой взгляд сконцентрировался на девушке. Это она привела меня к Сенсусу, это она приходила в сладком сне. Ее удивленные глаза смотрели на меня, было точно ясно – она видела меня впервые.

- Хватит тебе, он может все это слышать. Это храбрый воин, сражавшийся со мной при вторжении в дом людей Церейбрума. Он тоже будет участником главной битвы. Знакомься, - сказал Сенсус, смотря на меня и показывая рукой на нового для меня человека. – Это Бонум, один из хранителей, - а я все был прикован взглядом к невиданной ранее красоте. Гостья начала понемногу краснеть. – Ах да, прошу простить. Знакомься, Амора.

- Очень приятно, - резко сказал я.

- Мне тоже, - она улыбнулась, я в ответ тоже не смог сдержать улыбки.

- Никакой битвы не будет! – прервав милую ноту, выдал Бонум.

- Конечно, великий Бонум возьмет и одним своим словом усмирит двух хранителей, - говорил Сенсус с язвительной интонацией. – Иди к Церейбруму и предлагай там мир и согласие. У меня дома не надо этого делать, я настроен серьезно.

- Я был у него. Почему вы оба такие упертые? Он настроен не меньше, чем ты.

- Тогда тем более тебе здесь делать нечего.

- Ты понимаешь, сколько людей погибнет?

- Да. Ради будущего блага я готов идти на жертвы.

- Раз так, вы не оставляете мне выбора. Церейбрум сказал, что будет ждать тебя и твоих солдат сегодня ночью на главной площади. Я тоже приду и приведу свою скромную армию, но, как тебе известно, мои солдаты самые обученные и самые сильные.

- Ты можешь сколько угодно указывать на свою подготовку, Церейбрум же сколько угодно – на свою гениальную тактику. Но, кажется, вы оба забываете, что мои солдаты не боятся смерти. Эта горстка одержимых, бешеных и хладнокровных дикарей. Они будут убивать, потому что я так приказал. Посмотрим, на чьей стороне небо.

- Я лишь хочу остановить вас, не более.

По моей коже бегали мурашки, я побледнел. Это все происходит рядом со мной, и я тому свидетель. Я хотел сказать, чтобы они остановились, чтобы прекратили все это. Но я молчал, мой голос едва ли решает здесь что-то.

- Амора останется под моим покровительством, - жестко сказал Бонум, я вздрогнул.

- Я не согласна, - раздался волнительный голос Аморы.

В этот момент Сенсус встал перед Аморой, закрыв ее своей широкой грудью, и яростно смотрел на Бонума:

- Только попробуй!

- Вы устроите резню и перебьете друг друга. В твоих руках она в опасности.

- Проваливай из моего дома, - я уже видел такого Сенсуса, когда его глаза заливаются кровью. В первый раз такой Сенсус безжалостно убивал людей, держа в руках автомат.

Бонум еще немного постоял и ушел, больше ничего не говоря.

- Спасибо, - сказала Амора, нежно шевеля губами.

Сенсус приобнял ее и поцеловал в лоб:

- Не верь, ты здесь в безопасности. Я тебя провожу в тот домик, про который рассказывал. Побудь там, пока все не закончится.

На какой-то момент настала тишина, я впервые ощутил капельку спокойствия. Но меня выворачивало изнутри от всего, что произошло и собиралось произойти.

- Какая еще война?! – выкрикнул я.

Сенсус медленно перевел на меня взгляд:

- Какой же ты все-таки слабый, - ответил мне Сенсус. – Не смог пережить свист пуль, упал без сознания. А сейчас хочешь, чтобы я во второй раз начал доказывать, что это не обсуждается.

Он презрительно на меня смотрел. Я пытался найти поддержку в глазах Аморы, но кроме несогласия и нотки жалости там не было ничего. Я измотан. Как меня все достало. Я пошел к двери, чтобы сбежать от всего этого.

- Куда ты? – говорил Сенсус мне в спину. Ответа не было.

 

Как приятно идти в никуда. Новая улочка, скамейка, тишина. Медленно передвигая ноги, гнать мысли прочь, отбрасывать лишнее и не придавать значение. Война так война, я не участвую. Зачем? Пусть разбираются остальные, я лишний. А этот город необычайно красив, совершенен, но в то же время ужасен. Он таит многое внутри, ловко спрятал своими бетонными плитами. Можно идти и изучать это место вечно. Как необычно он построен, сколько знаний он таит в себе.  Мне не найти ответ на главную загадку. Для чего я тут, и какую роль играет Амора. Вдруг ей кто-нибудь сделает больно, я не переживу. Отважный Сенсус защищает ее, что я сделаю в противовес? Мы появились в этом городе одновременно, и нам никак не узнать, каким он был до нас. Вопросов слишком много. Так я добрел до просторной площади, она раскинулась на пару сотен метров в длину и настолько же в ширину. Это потрясающе. Ее украшали расписные столбы, монументы. Вся площадь состояла из маленьких, даже крошечных кирпичиков, вбитых в землю. Очертания зданий вдохновляли, в воздухе витал запах величия, и все вокруг придавало ощущение собственной значимости. Казалось, что смерть здесь – это получение долгожданной свободы. Твоя кровь впитается в землю, твой последний стон заставит дребезжать колонны, и ты навсегда будешь вознесен над миром боли. Символичная площадь в центре города. В этом городе я встретил Ее.

Пока я стоял и высматривал всю помпезность поля боя грядущей войны, можно было заметить, как два человека прогуливались неподалеку и что-то обсуждали:

- Это точно он? – спросил один из них.

- Да, я встретил его, когда тот вышел из леса, можете мне довериться, хранитель Церейбрум, - ответил старичок с огромным желанием помочь.

- Спасибо, мой дорогой друг, - после говоривший направился в мою сторону, покинув своего спутника.

Я заметил его, когда он был совсем рядом:

- Добрый вечер. Я искал встречи с вами, и, по-видимому, мне представился такой случай. Я хранитель Церейбрум.

- Добрый, - когда же прекратятся эти знакомства с людьми, знающими меня, но которых я вижу впервые. Церейбрум был весьма солидным и довольно старым по сравнению с другими хранителями. Его тело не покрывала груда мышц, и он явно хорошенько думал, прежде чем сделать какой-то шаг. Признаюсь, первое впечатление он производил отменное.

- Вы, скорее всего, негативно настроены ко мне. Но хочу, чтобы вы знали, я не желаю вам зла. Я лишь хочу вас образумить.

- Сейчас вы начнете предлагать мне сражаться на вашей стороне. Также, что Сенсус и Бонум неправы и так далее. Спасибо, я уже наслушался подобного.

- Ни в коем случае. Мне не нужны кровопролития. Я лишь хочу, чтобы вы прогнали Амору, иначе вы рискуете остаться здесь навсегда.

Его слова звучали, как полная бессмыслица. Меня хватила дрожь. Было ощущение, что только Церейбрум понимает, что здесь на самом деле творится, но его предложение было отвратительным. У меня как всегда было много вопросов, но я решил занять противоположную позицию в этой дискуссии:

- Об этом не может быть и речи.

- Я понимаю, ты в нее сильно влюблен. Но пора отпустить.

- Откуда вы знаете? – с ужасом спросил я.

Собеседник задумался. В голове он искал путь, по которому ко мне подступиться. После небольшой паузы он продолжил:

- Ты задумывался над тем, что у тебя здесь какая-то значимость?

- Этот вопрос волнует меня с самого прибытия.

- Я отвечу тебе. Ты объединяешь всех нас. Каждый, кто находится в этом городе, да и сам город, это лишь частица тебя.

- Что? – я остолбенел.

- Это все придумал ты. И все, что здесь происходит, лишь иллюзия.

- Остановись. Я совершенно не понимаю тебя, - он был похож на сумасшедшего, психопата. Я не понимал, о чем он говорит.

- Ты просто не хочешь этого делать, потому что, если ты признаешь, все превратится в бессмыслицу, и Амора исчезнет. Навсегда.

- Что вы такое говорите? Вы, по всей вероятности, помешаны на ее изгнании.

Церейбрум слегка улыбнулся:

- Из нас двоих помешан только один. Я хотел помочь. Быть может, когда кровь польется рекой на этой площади, ты придешь к тому, что я пытался тебе сказать. А пока, раз хочешь ощутить ее присутствие, бери оружие и жди меня на поле боя, - после этих слов Церейбрум развернулся и уверенно удалился. Его последние слова звучали как вызов.

Ночь  раскинулась на все небо, яркие звезды смотрели свысока. На площадь было три заезда, по каждому из них не спеша стекали воины. Любопытно, что некоторые были на лошадях, а в руках у всех были мечи и щиты. Хотя, я отчетливо помню, как по нам с Сенсусом стреляли из автомата. Может на этой площади такие правила, кто знает. События, произошедшие со мной в этом городе, сделали меня абсолютно беспечным по отношению к будущему. Тут настолько быстрый поток происшествий, что не хватает времени пораскинуть мыслями о жизни. Я разозлился на этот город. Мне безразлично, что меня подстерегает в будущем. И в этот момент я понял, что буду биться. Я пошел в сторону армии Сенсуса, тот радостно меня приветствовал:

- О, ты вернулся, друг мой. Я начал думать, что придется тебя убить на стороне Церейбрума.

- Мне без разницы, на чьей стороне биться, можешь считать, что тебе повезло.

- Мне всегда везет, - ехидно сказал Сенсус. – Подготовьте ему лошадь и доспехи, - крикнул он свои солдатам.

Солдаты смотрели на меня, как на своего спасителя. Они были рады меня видеть, и на какой-то момент показалось, что это я поведу за собой войско, что это я прикажу им умирать во имя блага. Сев на коня, я ощутил под собой его мощную спину. Одев доспехи, я почувствовал их защиту. Меч в руках давал мне силу. Все было готово к началу боя. Мы смотрели на противников с такой же ненавистью, с какой они смотрели на нас. И вот скоро наступит тот самый момент, когда кони рванут, воины кинутся, и по центру площади будут царить жестокость, беспощадность и кровопролитие. Я встал рядом с Сенсусом, у меня в голове был только один вопрос:

- Амора в безопасности? – в ответ я получил резкий утвердительный кивок. В следующее мгновение кони под нами уже скакали навстречу смерти, а моя правая рука взвила меч над головами всех неприятелей.

Только прислушайтесь. Если убрать продолжительный крик людей, бегущих бить врагов, что останется? Стук копыт, скрежет металла, фырчанье лошадей и тихое дуновение ветра. Он появился, дул слегка мне в лицо. Непревзойденное чувство.

Я сделал взмах рукой, чтобы отбить атаку скакавшего на меня воина. Мой меч отбил его меч так, что тот отлетел в ноги моей лошади. Я упал, кувыркаясь по площади. Надо быстро вставать. Я встал и увидел, как площадь накрыл огромный ковер из обезумевших людей. Цель каждого из них – выбраться живым. Странная фраза «живи здесь и сейчас». К кому она относится? К людям, которые берут от жизни все, или которые не видят будущего, пока не переживут настоящее. А те, кто не придерживаются этому принципу, мертвы? Такая тонкая грань. Каждый из тех, кто пришёл на эту площадь,  стоит на лезвии ножа, но живет по-настоящему и может умереть в любой момент. Каждый будет биться. Это красиво и ужасно, и я принимаю в этом участие. Я убивал людей одного за другим, не видя перед глазами ничего кроме врагов. Мое тело не хватала дрожь, я не чувствовал страха. Было лишь ощущение, что я делаю то, что должен. Очередной неприятель подкрался со спины, я нагнулся и резко развернулся, нанеся колющий удар в живот противнику. Доставая окровавленный меч, моя рука сразу направляла его в подбегающего с боку врага. Я перерезал ему горло. Его голова отклонился вверх, а тело замерло, рука уронила меч, а глаза искали на небе спасение. Он хотел сделать вдох, но уже не мог. Из-за этого усилия струя крови только увеличивалась, и его тело упало, навсегда оставив отпечаток на площади. Победа была важна для каждой из трех сторон. Это хорошо отражалась в звоне мечей, что оглушал солдат.

Я на мгновение замер, ко мне не подбегали враги, и могло показаться, что меня здесь нет, что война идет без моего участия, а я зритель, который хочет увидеть все от первого лица. Я заметил, как пересеклись взгляды двух ненавидевших друг друга людей. Это были Сенсус и Церейбрум. Они увидели друг друга и направились навстречу. Оба шли, оставляя кровавую дорожку из тех людей, что мешали встретиться со своим неприятелем лицом к лицу. Между ними начался бой. Сенсус - яростный воин, наделенный невероятной силой. Церейбрум же дрался очень осторожно, он был избирательным в своих действиях, и они были безошибочными. Сенсус не мог к нему приблизиться. Каждый взмах мечом Сенсуса был бы последним, если бы доходил до цели. Церейбрум блокировал, уворачивался, отбивал. Его тело было сконцентрировано, его глаза видели победу над противником. Он изматывал Сенсуса и выжидал момент, когда тот совершит ошибку. И это произошло. Сеснуса хватило бешенство, злость за то, что его противник до сих пор стоит на ногах. Его рука замахнулась вверх и пустила меч в корпус Церейбрума, и это был невероятной силы удар. Церейбрум увернулся. Меч Сенсуса ударился об землю и отскочил, сбив на долю секунды стойку Сенсуса. Этого хватило для атаки Церейбрума. Резкий бросок рукой, Сенсус  успел прыгнуть назад, но расстояние было слишком малым. Меч Церейбрума проткнул  тело, и раздался стон.

- Хватит! Остановитесь, - крикнул я, набросившись на Церейбрума со спины. Он желал Сенсусу смерти и готовился нанести последний удар.

- Что ты делаешь? Я выиграл его в честной битве, не забирай у меня возможность лишить его жизни!

Церейбрум отвлёкся на меня. Этим моментом воспользовался Сенсус и пронзил тело своего врага со спины. Церейбрум в этот момент смотрел на меня. Я увидел, как его глаза наполнились болью, он не мог устоять на ногах, и его тело упало в мои руки. Каким же жестоким все предстало передо мной в этот момент. Я возненавидел Сенсуса за то, что он сделал. Я закричал и кинулся на него, поддаваясь всей злости этого города. Наш бой был недолгим. Он отбил мою атаку мечом, дальше сильнейший удар огромным кулаком по моему лицу отправил меня в нокаут.

 

***

 

- Ты опять пришел ко мне? Я так соскучилась.

- А как я соскучился, ты не представляешь. Я хочу всегда чувствовать тебя рядом, прикасаться к тебе.

Она подошла ко мне и медленно положила руку на плечо так, что ее кисть касалась моих волос:

- Мы можем видеться только здесь. В твоих снах. Прости, что я так рано ушла.

- Это я во всем виноват.

 

***

 

Я открыл глаза, надо мной было небо. Я слышал, что у всего в этом мире есть память. Чтобы мы ни делали, куда бы мы ни пошли, мы оставим свой след, который отличим от следов других странников нашей дороги. А на небо можно смотреть вечно и ничего там не увидеть. Как бы ты ни старался  оно не обладает памятью и не расскажет тебе ничего из того, что видело. А небо видело многое, и, казалось бы, все события, происходящие здесь, на земле, должны были оставить свой отпечаток, но и они не испортили этот яркий голубой оттенок, который порой так манит взгляд.

Я приподнял голову, чтобы осмотреться. Я был готов увидеть горы трупов на этой проклятой площади, но, к моему удивлению, я оказался здесь совершенно один. Никаких следов бойни и красных пятен. Площадь была погружена в тишину и спокойствие, которое нарушал лишь я своим присутствием, валяясь прямо по центру. Я легко поднялся и не стал даже рассуждать про себя на тему: «Что произошло после того, как я вырубился?». Возможно эта площадь так же, как и небо, не хранит в себе ничего. Дальнейший мой путь лежал к дому Сенсуса.

Город был разрушен. Всюду битое стекло от окон, дым от пожаров и разваленные здания. На улице не было ни одного человека. Мрак накрыл это место. Я шел как последний оставшийся в живых после апокалипсиса. Не буду скрывать, что-то приятное в этом чувстве есть. Меня волновал лишь один вопрос: «Церейбрум жив?». Не знаю почему, но именно это было для меня важно.

И я снова стою напротив вывески «Сенсус». Только в этот раз я добрался сам, а вывеска была перекошена и слегка подгорела. Я зашел. Сенсус был в гостиной. Здесь было убрано, как никогда. Этот пьянящий запах цветов и множество украшений, хочется присесть на мягкий кожаный диван и задержаться тут на несколько медленных часов. Дом Сенсуса представлял оборотную сторону улиц города. Хозяин стоял напротив стены и смотрел на картину. Смотрел не как это принято – издалека, напротив, его глаза находились на расстоянии нескольких сантиметров от произведения искусства. Как будто он что-то высматривал в этом крошечном кусочке большого творения. Работа выполнена в стиле абстракционизма или супрематизма, никогда не видел отличий в этих направлениях и уж тем более не мог увидеть в них ничего гениального. Преобладающие красные оттенки с элементами оранжевых линий и желтых вкраплений, и выполнено это на полотне молочного оттенка.

- Сенсус, - от моих слов раздалось тихое эхо.

- Да?

- Церейбрум жив?

- Он тяжело ранен и скоро скончается. Так что теоритически уже нет, - его взгляд ни на секунду не отходил от картины. Я первый раз видел такого Сенсуса, совершенно спокойного и умиротворенного. Он говорил медленно и с расстановками.

- Ты убил его! – крикнул я.

- Я это сделал ради тебя, чтобы ты был счастлив.

- Ради меня? – я был ошеломлён. – Какое отношение это имеет ко мне?

- Ты хочешь успеть его увидеть? – спросил Сенсус вместо ответа на мой вопрос.

- Да.

- Тогда ступай. После моего дома поверни налево, а дальше иди прямо, пока не дойдешь. Только поторопись.

Я решил не терять времени и мигом удалился.

Я шел долго, одежда начала прилипать к телу из-за духоты на улице. Церейбрум умирает, я хотел успеть увидеться с ним. Казалось, что это длилось вечно, дорога никак не приводила меня к Церейбруму. Было настолько душно, что я еле переставлял ноги, они становились все тяжелей. Меня все чаще начало посещать чувство, что кто-то специально мешает мне добраться. Но вот я дошел, дом был схож с домом Сенсуса, сверху красовалась вывеска. Немедля я поднялся по ступеням и зашел внутрь.

В зале на диване лежал Церейбрум, на животе была бинтовая перевязка, вся в крови. На стене я заметил картину. Она была точь-в-точь, как у Сенсуса, только выполнена другими красками. Преобладали фиолетовый, синий и голубой цвета, а выполнена эта картина была на сером полотне. Рядом с Церейбрумом сидел юноша и печально смотрел на него. Он заметил мое присутствие и подошел ко мне, сделал головой отрицательный жест, посмотрел в пол и удалился. Я приблизился к Церейбруму. Он еще дышал, но лежал с закрытыми глазами:

- Церейбрум, - тихо сказал я. Он открыл глаза, мой приход его явно расстроил.

- А, это ты.

- Да, - возникла небольшая пауза. – Я могу тебе чем-нибудь помочь?

- Помочь? Ты серьезно? Ты все сделал для того, чтобы погубить меня.

- Я не желал тебе зла, Церейбрум, - я говорил, искренне веря в свои слова. – Это все ваша дележка города.

Церейбрум рассмеялся. У них у всех такая привычка: находиться при смерти и в этот момент смеяться?

- Ты, правда, думаешь, что мы бились за город?

- Разве нет? Тогда я не понимаю.

- Все ты прекрасно понимаешь. Ступай к ней. Она тебя очень ждет.

Да, я понимал, про кого говорит Церейбрум, но не осознавал, почему Амора меня ждет. Церейбрум продолжил:

- Ты сам решил оказаться здесь. Боже, зачем тебе это понадобилось? Теперь, когда ты зашел настолько далеко, тебе не выбраться, - он резко закончил говорить и закрыл глаза. Он не умер, но этим показал мне, что не намерен более разговаривать.

Я направился к Аморе. Где она находится, не имею представления, но иду с уверенностью, что я на правильном пути. Она зовет меня, я чувствую ее голос. В голове или вокруг заиграла приятная музыка. Кто-то плавно перебирает струны гитары, а рядом с ним сидит барабанщик с легкой рукой и не спеша стучит палочками по пластиковой мембране. На моем лице была улыбка, со стороны я, наверное, странно смотрелся. Легкая походка, я дышал полной грудью, припрыгивал на всякие бетонные плиты от разрушенных зданий, пинал стекло и прочий мусор. Как же мне было хорошо, Амора меня ждет, и мы скоро увидимся. Приятный ветерок, радуга и эта мелодия. Было совершенно безразлично, что мой путь проходил через руины и грязь. Как все второстепенно.

Верхний этаж, 532 квартира, Сенсус спрятал ее здесь, я знаю. Тихий стук в дверь, я не хочу ее напугать. Дверь открылась, на пороге стояла Амора и смотрела на меня. Я ужасно выглядел: порванная одежда, раны и царапины, следы крови других людей, еще запах гари от этого города. Она бросилась ко мне в объятия. Амора меня ждала. Я чувствовал ее тело рядом со своим. Я уже не был в этом разрушенном здании, а плавал на дне прозрачного моря, собирая перламутровый жемчуг. А потом летал наперегонки со временем. Покорял горы, ставя флаг любви, седлал самых диких животных. Падал камнем вниз об асфальт, пополняя новостную ленту, танцевал на костре.  В моих глазах все расплывалось. Я сделал то, что хотел, я нашел ее. Амора была рядом, а я просто наслаждался, улыбаясь как идиот. Я так ничего и не понял, кроме того, что хочу быть с ней всегда. Я оказался здесь каким-то странным образом. Ведь все было ради этого момента. Она напротив, а я будто пьян.

Мы сидели на балконе, отсюда был прекрасный вид.  Можно было увидеть, где горят здания, так красиво. Я решил, что помогу отстроить этот город, он будет шикарным. Амора мне поможет.

 

***

 

- Дальше она умирает, пора его будить.

Человек довольно высокого роста и в больших черных очках посмотрел на говорившего:

- Да, я согласен, - по его лбу текли капли пота, а загорелое лицо приобретало бледный оттенок.

Действия происходили в весьма странной комнате. По центру стояла кушетка, на которой лежал человек. К его голове, груди, пальцам было подключено множество проводов, которые вели к компьютеру, а от компьютера провода шли к телевизору, висевшему на стене. То на мужчину на кушетке, то на телевизор смотрело четыре персоны. В руках у них были папки для записей, и все они были крайне сосредоточены. Телевизор показывал отрывки из каких-то видеозаписей или фотографий. Они были однотипного содержания. Каждый файл показывал отрывок из отношений мужчины, схожего с тем, что лежал на кушетке, и женщины. Их глаза были наполнены счастьем, и, смотря на эти видеозаписи, хотелось верить, что их никогда и ничто не разлучит.

Человек в очках наклонился над кушеткой:

- Роман, пора вставать, - никакого ответа не последовало, Роман продолжал спать смертельным сном. Будивший поднял голову и посмотрел на остальных в помещении, их взгляды говорили, что стоит усилить голос. – Роман! Вставай! – после чего голова человека на кушетке резко дернулась в бок, все замерли в ожидании.

После небольшой паузы Роман открыл глаза и закричал, он начал биться в истерике. Было ясно, что он совершенно не понимает, где находится и что с ним происходит. Звук с кардиомонитора сильно участился, началась паника.

- Рома, это я! Прекрати, успокойся, - выворачивая руки лежавшего и прислоняя его к кровати, говорил мужчина в очках. – Остановись! Это же я, Рафаэль, твой друг!

Роман замер и жесткой хваткой взялся за рубашку Рафаэля. Его безумные глаза бегали по комнате:

- Где я? Кто эти люди? – его дыхание было слышно во всей комнате.

- Не волнуйся, я с тобой. Принесите кто-нибудь воды и оставьте дверь открытой, - дал указания, по-видимому, своим помощникам Рафаэль. – Ты в нашей лаборатории. Мы проводили эксперимент, помнишь? Ты сам настоял на своем участии.

- Что еще за эксперимент?

- Мы пытаемся понять, как работает мозг, - Роман жалил своим взглядом телевизор, на котором застыл кадр из видео. На этом кадре был нечеткий силуэт улыбающейся девушки. – Это всего лишь видео, - продолжил Рафаэль после паузы. – Оно показывает твои отношения с…

- Стой, – Роман явно не хотел слышать имени. Он отпустил рубашку своего друга. Его тело расслабилось, и он продолжал лежать. Смотрел в потолок и неспеша возвращался в настоящий мир.

 

***

 

Прошел где-то час после моего путешествия в собственный мозг. Я уже сидел, как выяснилось, в своем кабинете. Перебирал файлы своего проекта, вспоминал, что было со мной. Да уж, мою голову хорошенько встряхнуло. Все плавно собиралось по кусочкам. Я немного отошел от сна, и все были в нетерпении узнать, что же меня встретило в моем приключении.

Я  главный автор этого проекта. Мы изучаем строение мозга: ассоциаций, идеализации, абстракции, воображение и все в этом духе. Суть данного эксперимента заключалась в том, чтобы погрузить человека в сон и настроить нейроны на нужную нам работу.  Технологии, что мы создали, способны затронуть часть мозга, отвечающую за память, благодаря потоку воспоминаний, которые отправляются с помощью искусственных импульсов. И самое главное, проект был настолько доработан, что все это должно было представиться максимально реалистично. По нашим убеждениям, мозг должен был придумать целый мир, в котором  все эмоции, мысли, чувства обретут материю. По телевизору шло обычное видео. Но оно преобразовывалось. И я будто бы находился в нем, мои переживания, радости стали событиями. Мы никак не могли изучить реакцию мозга, и это было крайне опасно. Я принял решение, что буду первым участником эксперимента. История, «показываемая» мозгу, должна была быть насыщенной эмоциями, рассуждениями и разнообразием чувств. Необходимо было задействовать оба полушария мозга. Я взял за основу такой истории мою первую и последнюю любовь.

Мой кабинет заполнили помощники, среди которых был Рафаэль. Наверное, он мой единственный друг и главный коллега. Мы познакомились на научной конференции. Тогда это был молодой Рафаэль, полный амбиций, приехавший из Израиля и наделенный от природы невероятным умом.

- Роман Сергеевич, - спросил Михаил, один из моих коллег. – Мы готовы вас слушать.

Я увидел заинтересованные лица. Мне надо было начать рассказ. А с чего? Как описать словами то, что со мной произошло? Насколько удачным и одновременно провальным получился эксперимент. Я пришел к своей цели, но никакой логики в моем успехе не прослеживалось. Тем не менее, я начал. По порядку повествовал события, ничего не упуская.

Когда я закончил, кабинет погрузился в абсолютную тишину. Все находились в раздумьях, они были удивлены тем масштабом, который принял мой проект.

- Сенсус, Церейбрум, Бонум, Амора, - сказал Михаил. – Это же латынь. Ваш мозг назвал материи чувств, разума, понимания и любви латинскими словами. Да и эти картины, площадь, война – это ассоциации, которые выдавал ваш мозг. Все, что происходило, город целиком…

Я прервал его:

- Спасибо, Миш, я думаю, это понятно не только тебе, - честно  сказать, я был подавлен. От меня ждали разбора проделанной работы, но я не был готов к анализу прямо сейчас. Я никак не мог отойти от той реалистичности, в которую погрузился, и не был готов к последствиям. – Оставьте меня одного, - тихо сказал я.

Все повставали со своих мест и удалились. Рафаэль выходил последним. Он прикрыл дверь, но остался. На моих глазах наворачивались слезы. Я дергал свои волосы и кусал кулак, казалось, что вот-вот начну рыдать, как пятилетний ребенок.

- В чем дело? – украдкой спросил Рафаэль.

Я не был против его присутствия, мне была необходима поддержка. Я знал, что со мной происходит и мог доходчиво это объяснить, но я выдавил из себя только что-то вроде:

- Она осталась там… Здесь ее нет, понимаешь? – я, впиваясь, смотрел на него покрасневшими глазами.

Небольшая пауза, после я резко крикнул и начал рвать всю документацию, лежавшую на столе:

- Все это лишь чертова погоня за тем, чего не вернуть!

Рафаэль повысил голос:

- Да, ты прав! Ты прав, как всегда! – я остолбенел от его интонации. – Все, что ты делал, было ради возможности вновь ощутить ее рядом, но насколько это продвинуло тебя. Посмотри, к чему это привело! Доработав проект, мы можем прийти к целому открытию. Ты вызвался стать «подопытным кроликом», зная какая опасность тебя ждет. В любой момент все могло выйти из-под контроля, и ты бы навсегда впал в кому. Ты же это тоже изучал, мы могли будить тебя, и ты бы думал, что проснулся, только перед тобой бы сейчас стоял не я, а Сенсус или Бонум или кто там у тебя был во сне.  Но ты здесь, и ты с нами. Мы гордимся тем, что нам довелось работать с тобой, так гордись и ты своей работой, - он сделал небольшую паузу. – Все было ради нее, да…  Представь, как она была бы счастлива.

То, что мне не хватало. Я тихо ответил своему другу:

- Спасибо за все.

- Тебе надо на свежий воздух, пошли, прогуляемся.

Мы вышли из здания, и я, правда, почувствовал облегчение. Теплый воздух, люди, идущие навстречу, проезжающие мимо машины. Улицу накрыл небольшой туман. Мы с Рафаэлем вели пустые беседы и шли куда глаза глядят. Но тут, он решил задать вопрос, касающийся моего путешествия:

- А как выглядел Сенсус?

Я не смотрел в сторону Рафаэля. Почему он спросил именно про Сенсуса? Я начал вспоминать. Но мое внимание отвлек мужчина, идущий к нам навстречу. Его походка показалась мне очень знакомой. Я не мог разобрать лица из-за тумана и ждал, пока мы приблизимся друг к другу поближе. И тут его лицо начало вырисовываться, я не мог поверить своим глазам. Это был Сенсус. Он смотрел прямо мне в глаза и делал вид, что не узнает. Сенсус не спеша прогуливался в своем духе, а на его лице красовалась чуть заметная улыбка. Я подумал, что мне это мерещится, и посмотрел на Рафаэля, но его уже не было рядом со мной. Рядом шла Амора, она была счастлива.

Чувства превратились в правила, а правила всегда к чему-то обязывают. Так же есть моральные устои, которые ты должен соблюдать. Придуманные, вымышленные на пустом месте, церемонии, выдаваемые за то, что стоит ценить. А на самом деле понятие индивидуальной ценности мало кого интересует. Очередь из недовольных и обиженных на других людей, но в корень никто не заглянет, потому что страшно. Ведь если признать всех неправыми, то получается, что ты тоже попадаешь в этот круг. И вечное, тупейшее оправдание: «Один я ничего не сделаю». Можно строить из себя того, кому все равно на остальных, а можно быть ярым сторонником «правильных» чувств. Но все станет неважным, когда тебя спросят: «На что ты готов?», а ты ответишь: «На все». Ничего сложного в этом нет, просто так говоришь, а потом сидишь без дела. Как все. Ты же любишь быть как все. Вот и в отношениях давай больше пустых обещаний, когда мог сказать конкретно, на что ты способен. Зато все «правильные», а в воздухе стоит жуткий холод. Изо дня в день с закрытыми глазами или нет, не понимая этого, вокруг воспевают север, забывая юг.

А вот я так не смог, поэтому я в этом городе. Нарушаю все правила, сформировавшиеся до меня. Но я пахал годами, не спал ночами, чтобы выполнить данное мною обещание. Я просто однажды сказал: «Я всегда буду с тобой».

И сейчас я держал ее за руку. Я снова смотрел в ее глаза. Я вновь был с ней…

 

- Однажды я спонтанно станцую с тобой медленный танец там, где будет много людей, громкая музыка и песок под ногами. Мы не будем ничем отличаться от остальных, ведь никто не присматривается, а нам так не хочется отвлекаться.