Старушка Марта

 

Свет факела, казалось, забывал отражаться от стен. Но стук тросточки Марты эхом подсказывал, где преграда, или препятствие. Тот, кто нес факел, неторопливо плыл впереди, скрывая каждый свой шаг в клубах тумана, льнущего к его ногам, подобно преданному рабу. Туман избегал Марту и ее тросточку, но старушку это не смущало. Она не любила туманы. А еще меньше она любила такие вот его подвиды, созданные для испуга. Нет-нет, да выплывет из него оголенный череп, смотрящий прямо на тебя, или же костлявая рука схватит за не менее костлявую щиколотку. Марта, не задумываясь, хлестала подобную шутницу, и та стремилась поскорее убраться опять в туман, не зная, что еще можно ожидать от вредной старушенции. Конечно, Марте было страшно, но не так, как было бы страшно, скажем рыцарю Леопольду, только вчера посвященному за то, что спас внука самой Марты от дикого кабана. Нет, конечно, Леопольд славный рыцарь, да и Марта безмерно любит его за спасение юного Герцога, но почему-то именно старушке пришлось идти сюда. Наверное, потому что она ни с кем не посоветовалась по поводу своего решения. Да и привыкла Марта к страхам. Столько их за жизнь натерпелась. Вот и теперь ужас пытался попасть в ее сознание вместе с туманом, притупившим свет факела, но позволившим свободно стучать тросточке. Старушка старалась не бояться, а зря. Впереди ее ждало настоящее испытание – лестница. «Эх», - пожалела себя Марта, - «но что поделать, надо значит…»

В их замке талантливый сынок уже давно приспособил лифты, помогающие пожилой женщине спускаться и подниматься. Жалко, конечно, бывает бедолаг, которые вынуждены крутить механизмы, ну да ничего - им полезно, да и Марту никак не назовешь пышной старушкой. Только кости, да сохранившиеся на них, со времен былых веселий остатки черствого мяса. Даже кровь уже не та, она стала гуще, как будто устала течь по венам и артериям. Может еще и поэтому Марта не боялась тех, кто ждал ее в этом месте? Но вот лестниц она уже давно боится. С тех пор, как неудачно упала и что-то себе сломала. Она так и не поняла что, не стала слушать лекаря, а поспешила приступить к воспитанию правнуков (у Марты было двое сыновей и дочь, восемь внуков, недавно она в пятый раз стала прабабушкой), как будто и не было той недели, что она провалялась без движения. Эх, молодость в крови взыграла. А теперь вот тросточка, разгоняющая туман, создает эхо. Надо было тогда отлежаться. Но ничего, Марта всегда была сильной. Она не даст повода смеяться над ней обитателям этого места. Вон как далеко уже забрался тот, кто несет факел. И Марта поспешила вверх, пытаясь догнать его. Спешила она, правда, ступеньки три, дальше шла обычным шагом, а после вовсе еле двигалась. Факел уже давно застыл на вершине лестницы и отсюда казался пятнышком света. «Ничего», - утешала себя Марта, - «это все из-за тумана, на самом деле свет близко». Еще через полчаса и пять передышек, Марта дошла, наконец-то до вершины лестницы, и факел открыл ей лицо несущего. Оно было сухим, как сама старуха, а в глазах был голод. Марта усмехнулась про себя, понимая, что этот ее не тронет – слишком холодная кровь у таких пожилых женщин, как она. И тварь отвернулась, продолжив свой путь несущего факел. Марта последовала за ним. Стены по прежнему открывались только эху, да и пугающие фокусы никуда не делись, вот только теперь из-за тумана выглядывали глаза других, заинтересовавшихся Мартой. Они просто смотрели. Предательский холодок все же пробежал по позвоночнику старухи. Она, конечно, понимала, что клан Грегоровича всегда отличался верностью слову, да и гостеприимны они были. Но Марта помнила, да и сам клан не мог забыть то, сколько их братьев погибло полсотни лет тому назад от рук веселого братства: самой старушки, бывшей тогда еще молодой, ее любимого мужа-богатыря, не умершего еще в объятьях медведя, и еще нескольких их друзей: спившегося давно Олафа – свято служившего богам, мелкую девчушку-воришку Алису, нашедшую свою смерть в чужом замке, да мага Генриха, давно сбрендившего. Марта оставалась последней. Она скучала по ним, а больше всего по мужу. Хотя, ей часто казалось, что Сигвальд никуда не ушел. Он просто остался с нею рядом, ожидая, когда она сможет отправиться с ним в Вальхаллу. Недаром же она частенько чувствует его руки на себе, да и чего греха таить, не только на… «Эх, старый развратник Сигвальд, даже после смерти не может остановиться», - Марта снова усмехнулась своим мыслям. Она уже давно так и жила, смеясь внутри себя, ожидая и доживая. Родные заботились о ней, они искренне любили старушку, но все же, она стала обузой. Вот уже три года, как нет ее мужа, а кто она без него? Бывшая искательница приключений, добившаяся от короля своего герцогства? Все было бы хорошо, если бы не слово «бывшая». Теперь она уже прабабушка. Уж месяц как внук, из-за которого она сломала себе что-то в ноге, стал отцом чудесного дитя. Старуха давно решила, что пора на покой. А тут такой повод! Сам кочевой замок возрожденного клана Грегоровича пожаловал к границе ее графства. Многие боялись выступить против этой силы, надеялись, что так пронесет. Но Марта знала – они не прощают обид. Эти кочевые замки и возникли, чтобы твари, населяющие их, могли мстить и прятаться. В былые времена искатели приключений с легкостью находили гнёзда монстров, свитые в старых заброшенных замках, и при свете солнца уничтожали целые кланы, не выносящие его лучей. Тогда и возникли эти ходячие страшилища, извергающие из себя огонь и пар, передвигающиеся на огромных колесах.

И вот Марта шла на встречу со старым врагом. Шла, затаив дыхание, подобно девочке перед первым свиданием. Уже приближалась резная дубовая дверь, а волнение все нарастало в Марте. «Эх, лишь бы сердце не выпрыгнуло…»

Дверь открылась сама, являя пожилой женщине один из дешевых эффектов, так любимых многими кланами ее старых врагов. Марта знала, что как только она зайдет в просторный зал с занавешенными окнами и гигантским длинным овальным столом посередине, окруженным дубовыми стульями, дверь за ее спиной с громким стуком захлопнется, предполагая, что Марта испугается и обернется. Марта не обернулась. Она смотрела прямо на вампира, стоящего по другую сторону стола. Он, казалось, стал старше. Седины чуть прибавилось в длинных волосах, заплетенных в аккуратный хвост, горбинка на носу стала чуть больше, а глаза чуть мудрее. Не было в них уже того веселого огонька озорной и кровавой юности.

- Что же, - начала Марта не совсем учтиво, - я погляжу время не щадит и вас.

- Чего не скажешь о вас, - с легким поклоном ответил Аслан.

- Бросьте, неужели я в то время была настолько безобразна?

- Даже больше, - Аслан гостеприимно улыбнулся, - вы любили врываться в наши кочевые замки без спроса и уничтожать там всех без разбора. Согласитесь, безобразное поведение.

Марта не нашла что ответить. Да, их братство билось с чудовищами и монстрами, но они действительно делали именно так. Они врывались и уничтожали, даже не задумываясь. Для них вампиры всегда были просто врагами. Наверное, только с возрастом, когда уже меркнут краски в глазах, размывается и добро со злом.

- Прошу прощения, если смутил вас, - продолжил Аслан. - Присаживайтесь.

По жесту старого вампира от стола отъехал один из стульев.

- Благодарю, - Марта все же попробовала изобразить реверанс, насколько это позволяла нога.

- Ах, что вы, не утруждайтесь, - вампир еще раз поклонился. - Вы голодны? Может вина?

- Не откажусь, - Марта села за стол.

Двери тут же открылись и в зал вошли слуги. Несчастные, порабощенные вампирами люди, которые уже не помнили, кто они есть на самом деле. В большинстве своем, они когда-то были нищими, или калеками, так что не очень-то ясно насколько они несчастны, но Марта привыкла считать, что эти слуги – жертвы. Один из них поставил на стол блюдо с аппетитно пахнущей говядиной, разваренной достаточно сильно для того, чтобы старушкина челюсть смогла с ней справиться. Второй аккуратно разложил приборы, пока третий устанавливал бокал и кувшинчик с вином рядом.

- Вы столь любезны, Грегорович, - Марта действительно была поражена гостеприимством своего врага.

- Не стоит, Марта, - ответил вампир, - вы ведь пришли сюда как гость, а не как убийца

«Как гость ли?» - подумала Марта, и открыла, уже было рот, чтобы ответить Аслану, зачем она пришла, но тот сказал ей, что не стоит торопиться, когда есть шанс насладиться говядиной. Наверное, он бы дорого отдал за такую возможность, но, увы, вампиры не могут питаться ничем, кроме крови. Поэтому он стоял и смотрел, как Марта наслаждалась. Мясо, действительно, было аппетитным, сочным и беспредельно вкусным. В ее замке так готовить не умели, о чем старушка, конечно же, жалела. Она доела, выпила немного вина и аккуратно сложила приборы в тарелку. Слуги тут же унесли все лишнее, оставив только кувшин, да бокал.

- Великолепное вино, - признала Марта, отпробовав.

-  На моей родине оно такое, - ответил Аслан, садясь напротив Марты, по другую сторону длинного стола, - теперь, я думаю, что мы можем начинать нашу беседу.

- Пожалуй, - согласилась старушка.

- Ну что же, Марта, я слышал, что многое изменилось с момента нашей последней встречи?

- Ну разумеется, - старушка даже улыбнулась, - я постарела, а мой муж погиб, пока душил медведя

- Задушил?

- Конечно, - вино как-то удивительно быстро ударило в голову, - я никогда ему не забуду, что он погиб в объятиях какого-то зверя, а не моих.

- А ведь он всегда был силен, - Аслан казалось, даже улыбается воспоминаниям, - я помню, как он оторвал голову Амиру.

- Ну, что вы, - Марта даже удивилась, старый вампир не казался расстроенным, или обескураженным, хотя Амир был его родным братом, но, не зная как продолжить, выпалила первое, что пришло в голову, - то былое.

- Былое, да не возвращенное, - Аслан лишь полутоном подчеркнул жесткость своей фразы, но Марте почудилось, что атмосфера заметно накалилась.

- Прошу меня простить, - попыталась загладить она свою неосторожность.

- Ничего страшного, - ответил вампир, и жесткость его голоса и атмосферы всего зала мигом растаяли, - вы ведь пришли вернуть мне долг.

И тут-то Марта испугалась. Она готовилась ко всему, но не к тому, что вампир уже все понял. Она думала, что будет его умалять, что будет угрожать, но он… А вдруг он даже не станет ее слушать? Пытаясь скрыть дрожь в старческом голосе, она ответила Аслану:

- Я хотела попросить вас оставить дом моих детей и дать им нормально жить.

- Зачем же?

- Я грешна перед вами, - страх все больше нарастал, а она все смотрела в эти глаза, всё сильнее желтеющие с каждой секундой, - но не карайте моих детей!

И все же она проиграла. Она крикнула. Марта боялась этого, она боялась за своих детей, что они не справятся с угрозой. Возможно, она слишком их опекает, но она всегда знала, что кто-нибудь придет мстить. И вот… Старушка заплакала. Проклятое вино! Она пыталась скрыть слезы, но все же, не смогла. Ее взгляд уперся в бокал, а слезинка так пошло, символично всколыхнула поверхность недопитого вина, что если бы Марта могла обратить на это внимание, наверняка бы укорила себя. Весь мир поплыл, а вампир… Аслан просто встал из-за стола, медленно обошел его, встал за спиной старушки и положил руки ей на плечи. Мир вернулся. Стало легче, а в легкие снова пошел воздух, и Марта только заметила, что на миг перестала дышать. Он нагнулся над ней и зашептал. Когда-то ей снился этот шепот, когда-то он пугал ее, сейчас обнадеживал.

- Марта, вы пришли отдать долг сами, мне большего и не надо, - сказал Аслан, - я приму ваш дар с радостью и не трону ваших детей. Я даже могу пообещать, что никому другому не позволю причинить им вред.

- Правда? – спросила старушка, внезапно ставшая ветхой.

- Правда, - ответил вампир, - пока я жив, обещаю.

И вдруг старого вампира тоже прорвало, и он начал говорить, путаясь в мыслях, сбиваясь, глотая слюну, как будто боялся, что не успеет сказать, и голос его вмиг помолодел:

«Марта, с того момента, как я вас увидел, я только и мог, что мечтать о вашей крови. Я так боялся, что вы умрете, не доверив мне ее. Ах, Марта… Вы были так увлечены своими победами, так горды, что не понимали, чего могли бы добиться со мной. Но теперь уже, пожалуй, поздно. Знаете, весь этот молодняк, они так любят свежую кровь, так гордятся ею, да чего там, сам был таким. Но сейчас-то я понимаю, что хорошую кровь, как и хорошее вино, стоит подождать, выдержать. Эх, Марта… Вы знаете, ведь я…

Старушка вздрогнула, и снова все перевернулось. И многие ее победы предстали под другим углом. Ведь он, и правда, так часто позволял им всем уйти, и все из-за нее! Одинокая слеза побежала по ее щеке вдогонку к остальным. Она решилась и откинула голову набок.

Больно не было, и даже страх куда-то ушел. И мысли все тоже утекли. А на столе, весело улыбаясь, сидел Сигвальд, завернутый в ее любимое одеяло из медвежьей шкуры. «Дождался», - по привычке улыбаясь себе, шепнула Марта.


Оцените прочитанное:  12345 (Голосов 5. Оценка: 3,60 из 5)
Загрузка...