На всех радиостанциях вещали о наконец-то устоявшейся хорошей погоде. Андрей не верил ни им, ни припекающему весеннему солнцу. Он верил своим скованным металлом костям. Они ныли так, что сводило скулы и скрежетали зубы, предсказывая лучше всех метеорологов вместе взятых, если не снег, то грозу с затяжным дождем точно.

Мужчина выдернул из нагрудного кармана белый платок, вытер выступивший на лбу пот и затолкал платок обратно. Поддавшись на уговоры приятеля подменить его, Андрей очень рассчитывал закончить сегодня пораньше, вроде дело было действительно плёвым. Всего лишь проверить кое-что и кое-кого и не париться целый день в тесном в плечах пиджаке и не терпеть сдавливающий горло галстук.

А потом заскочить на работу и забрать спрятанное среди пачек писчей бумаги в нижнем отделении шкафа. С выбором подарка жене за пыхтящий сверток, врученный ему пять лет назад у роддома, было определиться легко. Но договориться с Мартой о подарке сыну было сложнее. Андрей вспомнил, какое отвращение появилось на её лице, когда он предложил все-таки купить просимого Сенькой щенка. Ну, телеуправляемый вертолет тоже неплохая идея.

Андрей представил, как Арсений разорвет в нетерпении обертку с подарка, а потом с радостным удивлением кинется ему на шею, обвивая своими маленькими пухлыми ручками. Как Марта, улыбаясь, подойдет, приподнимется на носках и поцелует долгим поцелуем в губы. И когда он удержит ее, такую хрупкую, обняв за талию, она зардеется как школьница.

Дом вырос перед ним серой громадой, и Андрею, слава Богу, не удалось додумать, что бы сделала мама. От нее всего можно ожидать.

Эта пятиэтажка стояла в отдалении от других, таких же кирпичных зданий, но видимо из-за нестандартной высоты потолков, казалась намного выше. Небрежно размахивая кожаным портфелем в руке, Андрей завернул к подъезду, предварительно проверив адрес, выбитый черными буквами на белой табличке на углу дома. На скамейке, почти утопавшей в зелени кустарника, сидел мужчина, уперев ладони в деревянные плашки и по-мальчишески болтая ногами, не достающими до земли несколько сантиметров. Насвистывая, он наблюдал за толстым жуком, ползущим перед ним по асфальту, но заметив приближающегося человека, вскочил с места.

Андрей на секунду замер, уловив что-то знакомое в чертах лица блестевшего от пота, но не смог ухватить за хвост ниточку воспоминаний, мотнул головой и приблизился к мужчине. Тот едва доставал ему до плеча, давая возможность лицезреть лысину среди волнистых и коротких светлых волос.

- Вы из пенсионного фонда? – спросил мужчина и подслеповато сощурился.

Андрей кивнул, протянул руку, переложив портфель в другую, и подивился необычно крепкому рукопожатию, надеясь, что улыбка вышла не слишком кривой.

- Пётр. Жду вас с утра, - мужчина еще раз тряхнул его руку и отпустил, оставив красные пятна на внешней стороне ладони.

- Домофон не работает, - добавил он, заметив быстрый взгляд Андрея на часы. - Ну что? Пройдемте?

Мужчина зашагал к железным дверям, выкрашенным в темно-коричневый цвет с оттенком красного, и Андрей пошел следом, глядя на расплывавшиеся мокрые пятна на его хлопковой рубашке.

Прохлада огромного и пустого холла заставила Андрея облегченно вздохнуть. Оглядываясь вокруг, он преодолел четыре ступени широкой каменной лестницы. Солнечный свет заливал пространство через сферические окна с тонкими крестовинами рам, а плафоны с выключенными лампами висели в нишах между окон большими пчелиными ульями.

Петр быстрым шагом добрался до кабины лифта первым и в ожидании стоял рядом. Лифт находился в глубине. Он словно вырастал из пола и возносился вверх, обвитый лестницами, прилепившимися к нему с двух сторон. Одна вела вверх, другая в подвал. Петр открыл дверцы лифта, приглашая Андрея внутрь, но тот покачал головой.

- Я поднимусь пешком.

Петр растерянно заглянул внутрь лифта, пытаясь понять, что там могло отпугнуть Андрея, и осторожно закрыл двери. Свет в кабине погас.

- Дело ваше, - пробормотал Петр, - только нам на последний этаж.

- Ничего, справлюсь, - Андрей, не дожидаясь, стал подниматься, невольно вытягивая шею и заглядывая за поворот, где скрывалась остальная часть лестницы.

- Вы-то может и справитесь, - пробурчал Петр, ступая за ним и держась за перила, приделанные вдоль всей стены. – А мне лет побольше, а сил поменьше.

Пришлось обернуться, мельком взглянуть на коренастую фигуру Петра, оценить внушительные мышцы под тонкой тканью рубашки, и промолчать.

Андрея больше интересовала планировка дома. Ему не приходилось здесь бывать, но припоминал, что что-то читал о необычном доме на Ветряной улице. Четыре квартиры на каждой площадке, лампы в матовых желтых плафонах, номера этажей начерченные черной краской посреди стены поверх ламп – всё, как и в любом другом доме, но все равно не так. На подступах к последним этажам круглые окна на лестничном пролете оказались прикрыты черными металлическими ставнями.

- Почему окна закрыты? – спросил Андрей, вслушиваясь в тяжелое дыхание сзади.

- Жильцы не жалуются, - прокряхтел Петр. Голос в темноте звучал жутковато. - Здесь их не так много и осталось. Никто по лестнице не ходит, все пользуются лифтом.

Андрей пропустил упрек мимо ушей и посмотрел на цифру 3 на стене. Петр вздохнул, с тоской поглядев на шахту лифта за металлической мелкоячеистой сеткой.

- Дом заселяли лет сорок пять назад. За это время, кто съехал, кто переместился на этажи повыше, - Петр явно имел в виду не этажи этого дома, - Некоторые из первых жильцов живут до сих пор. Мы на окраине, в спальном районе, так что теперь это больше похоже на дом престарелых.

За разговором у Петра сбилось дыхание, и Андрей немного сбавил темп. Загудел и начал движение лифт, стены завибрировали, металлические тросы, державшие кабину, задрожали, грозя вот-вот лопнуть. Лифт со скрежетом остановился где-то внизу и через минуту отправился в обратный путь. Петр тихонько подтолкнул застывшего Андрея, заставляя его двигаться дальше. На последнем этаже Петр на секунду прислонился к стенке, закрыв глаза. Отдышался и потащил Андрея к квартире в углу. Дернул ручку, но дверь была закрыта.

- Опять заперлись, - недовольно пробасил он и нажал на кнопку звонка. Дверь долго не открывали. Петр еще раз нажал красную кнопку, и, чертыхнувшись, стал вытаскивать из кармана связку брякающих ключей. В тот же момент дверь распахнулась. Андрей смотрел в темный провал коридора и не сразу заметил выглядывавшую из-за двери маленькую сухонькую старушку. Ее длинные пальцы с высохшей кожей, обтягивающей тонкие косточки, придерживали край двери, а два мутных голубых глаза разглядывали Андрея из-под кучерявой челки. Этакая мумия с тугими и выкрашенными «Иридой» кудряшками на голове.

Петр шагнул внутрь, и старушка потеснилась, прижавшись вместе с дверью к стене. Шаги Петра уже раздавались где-то в глубине квартиры, Андрей продолжал стоять, не решаясь последовать его примеру, и женщина кивнула, показывая, что он тоже может войти. Дверь за ним закрылась, старушка пошаркала тапками мимо и Андрею оставалось надеяться, что не наткнется на нее, не свалит с ног и не переломает ее куриные кости все до единой.

На пороге одной из трех комнат их встретила еще одна старушка, закутанная в толстую ажурную шаль. «Сестры Рокотовы, 70 и 75 лет» - вспомнил Андрей строки документа, который пробежал глазами «по диагонали» перед выходом. Он кивнул женщине, та поджала губы и закрыла дверь. Петр выглянул из последней по коридору комнаты. Его голова исчезла и вновь появилась из проема, словно он проверял, прибавил ли инспектор шаг.

Андрей заглянул в комнату напротив. Окна зашторены, обстановка спартанская. Два стула, небольшой стол у стены, тумбочка с черно-белым телевизором и кровать. На полу две миски, одна наполненная водой, другая мелконарезанным свежим мясом с горкой. Вряд ли это предназначалось для старика, лежащего на кровати, которая была явно ему маловата. Он лежал, повернув голову к окну, избавляя Андрея от надобности здороваться.

- Проходите, присаживайтесь, - Петру наконец удалось втянуть Андрея в комнату.

Старушка с крашеными волосами тихо ретировалась, оставив мужчин одних. На окнах отсутствовали шторы, и поэтому в комнате было очень светло. Андрей, щелкнув замком портфеля, достал из него папку с документами и еще раз, более внимательно, просмотрел листы, снабженные подписями и печатями. Держа их в руке, подошел к окну, выглянул наружу, обозрев спортивную площадку, огороженную высоким забором. Мальчишки играли в футбол, раздавались удары по мячу, бренчание металлической сетки и радостные возгласы. Андрей развернулся и присел на широкий подоконник.

- Вы подавали заявку об опекунстве, заявляя о частичной недееспособности вашего дяди и невменяемости ваших тетушек. В связи с чем, рассчитываете на определенную сумму в качестве ежемесячной субсидии, - Андрей сложил документы и постучал образовавшейся пачкой, ровняя ее по низу.

Петр кивнул, отодвинул горшок с полузавядшим растением и присел рядом. Желая увидеть эту сумму, тоже заглянул в бумаги. Андрей перевернул их обратной стороной, встал и пересел на стул.

- Но мы вынуждены сделать проверку, потому что поступают жалобы, - Андрей положил ладонь на документы. Петр недовольно смотрел на Андрея.

- От кого? – он прищурился, соскочил с подоконника и, приблизившись, навис над Андреем, - Могу я это знать?

- Можете. Суетилова Надежда Ивановна, например. Она живет под вами. Жалуется на стоны, удары как от падения, крики среди ночи.

- Надежда Ивановна, говорите? - присвистнул Петр. Развернул за спинку стул и сел напротив Андрея, скрестив руки на груди. Он кивнул на бумаги. – А у вас там не написано, что её недавно выписали из психиатрической больницы. Она страдала галлюцинациями. Слуховыми.

Он многозначительно посмотрел на Андрея. Тот молчал, и Петр подался вперед.

- Кто-то еще? – поинтересовался он, и в его голосе слышалась насмешка.

- Прыгунов Сергей, - вполголоса ответил Андрей, наперед зная, что сейчас услышит. Он вспомнил, где читал об этом месте. В рубриках происшествий местных газет.

- Серёга, да, хороший парень, знаю его… вернее знал, - Петр откинулся на спинку стула и поскреб пальцем переносицу, - решил полетать в прошлом месяце и случайно выпрыгнул в окошко. Думаю, его жалобу  больше не стоит принимать в расчет.

«Конечно, так же как Веры Токиной и Степана Ломового. Несчастные случаи с летальным исходом», - подумал Андрей, разглядывая Петра и удивляясь, почему не заметил очевидное сразу. Добавить волос, скрывающих оттопыренные уши, и надеть на нос допотопные круглые очки в металлической оправе. Вот же и шрам на брови. И шрам на подбородке тоже на месте.

Андрей барабанил пальцами по портфелю. Не может быть, чтобы после стольких лет, он нашел то, что искал, пропустив мимо все подсказки, которыми пестрели газетные листы. Если бы не эта случайная просьба помочь… Андрею стало не по себе.

- Поймите. Я хочу оформить все официально, - Петру надоело выжидать, когда у этого странного парня с застывшим взглядом, найдется что ответить. - Здесь живут три практически беспомощных старика. Они пережили в свое время большое горе и до сих пор не могут прийти в себя. Можно сказать, потеряли смысл жизни. Они постоянно плачут, тетя Граня еле держится на ногах, только вчера упала в коридоре. Но её легко поднять, а вот у тети Симы скелет, будто из железобетона. Дядя пристрастился к обезболивающим, и не всегда они у него под рукой. Я единственный кто у них остался, и хочу помочь им нормально дожить свои последние дни. Так что я вас очень прошу поспособствовать и не затягивать.

Тирада должна была разжалобить представителя фонда. Но Андрей уже не был им.

- Я бы хотел поговорить с ними, - заявил он, складывая теперь ненужные бумаги в портфель.

- Это невозможно, - Петр выпрямился на стуле. - Тети не разговаривают. Ни единого слова.

- А ваш дядя? – Андрей не хотел уступать. Петр смотрел на часы все чаще, а уголки губ, растянутые в широкой улыбке в начале их знакомства, пообвисли в недовольной гримасе.

- Он вряд ли захочет с вами разговаривать. Я провожу вас, - Петр встал со стула, но Андрей остался сидеть.

– В чем дело? Вы же сами видите, что все в порядке. Какие доказательства вам еще нужны?

- И все-таки я попрошу вас разрешить мне переговорить с ним, - ответил Андрей. Поднялся со стула, и пока Петр не обогнал его и не перегородил путь, вышел из комнаты.

Старик дремал, беспокойно подергиваясь во сне.

- Дмитрий Иванович, - позвал Андрей. Возможно, он бы не стал так пугать спящего, но Петр дышал ему в спину, и на долгие раздумья не было времени. В голове Андрея гулко пульсировала кровь, ему нужно было всё проверить, чтобы потом вновь не совершить ошибку. Старик вздрогнул и распахнул глаза. Книга, лежащая на груди, слетела вниз и бухнулась к ногам Андрея. Он нагнулся, чтобы ее поднять.

- Можно задать вам несколько вопросов? – Андрей положил томик рядом на тумбочку. Они с Петром стояли над кроватью, словно пришедшие проститься с умирающим родственником. Старик переводил взгляд с одного на другого, подтягивая одеяло под самый подбородок. С другого края одеяла показались скрюченные артритом пальцы ног.

- Вы его напугали, – возмутился Петр. Андрей присел на край кровати, не от желания встретиться с беспокойным взглядом Рокотова, а от того, что его не держали ноги. Андрей  надеялся, что никто не слышит его громкого сердцебиения.

- У вас есть животные? - улыбнулся Андрей, кивая на миски на полу. - Кот, как я полагаю?

Со стариком произошла перемена. Только что он буравил взглядом Андрея, омывая его волнами недовольства, и вдруг взгляд просветлел, и он даже с надеждой хотел заглянуть под кровать. Но не смог и, нахмурив клокастые брови, посмотрел на Андрея, осуждая за недобрую шутку.

- Да, был кот… или кошка, мрачная скотина, - подал голос Петр, - где-то потерялась при переезде, а может сама ушла.

- Зачем вы привели его? – смерив племянника уничтожающим взглядом, спросил Рокотов скрипучим голосом, сморщившись, будто ему под нос пихнули навозную лепешку. Андрей не понял про кого это он и пригладил складку на покрывале.

- Молодой человек, вам лучше уйти, - Петр подвинулся ближе. Андрей не сомневался, что дай ему волю, он бы спихнул Андрея с кровати и выгнал бы его взашей. «Врезать бы тебе как в детстве» - подумал Андрей, раздражаясь его суете.

- Я просто интересуюсь как вы живете, на что жалуетесь, может вас что-то беспокоит, - Андрей прислонился к спинке кровати, показывая Петру, что его не так просто будет выковырять отсюда.

- Ни на что не жалуюсь и ничего не беспокоит, - старик откинул одеяло, обдав всех запахом несвежего белья, собираясь вскочить с кровати и уйти. Андрей приподнял бровь. Рокотов был парализован нижней частью тела после аварии. Ему не так повезло как Андрею. Старик видимо тоже вспомнил о своем увечье. С бессильным сожалением подобрав одеяло, он завернулся в него поплотнее, спеленав себя как младенца. Андрей смотрел на растрепавшиеся седые волосы, торчком торчащие над подушкой, крючковатый нос и впавшие глаза с темными зрачками. Краем глаза Андрей заметил тени, промелькнувшие за окном на светло-охровом полотне штор. Одна, две, три. Они затемняли на мгновение предметы в комнате, словно волны. «Птицы. Большие птицы» - почему-то подумалось Андрею. Петр оглянулся и подскочил к окну, выглядывая в щелочку между портьерами. Андрей склонился к старику. Времени мало. Не надо, чтобы Петр его услышал.

- Я знаю, кто вы, - тихо сказал он. Рокотов заморгал чаще. Недоумение, затем узнавание в его глазах.

- Немедленно покиньте мою комнату, - истерично воскликнул старик, сверкая глазами над краем одеяла. - Убирайтесь вон.

Петр обернулся и поспешил обратно. Привлеченные шумом на пороге появились сестры. Андрей, не мигая, смотрел на старика, потом вздохнул и поднялся с кровати.

- Ну что ж, - он посмотрел на старушек. Они жались друг к другу, разрываясь между желанием кинуться на помощь брату, и страхом приблизиться к нему, пока рядом возвышался Андрей. – Простите за беспокойство.

Рокотов со стоном закатил глаза, показывая всем своим видом, что вызванное беспокойство было просто огромным и нельзя ли всем поторопиться и убраться восвояси.

Андрей вышел в коридор, откуда одновременно с ним в комнату перетекли старушки, держась к нему лицом, следя как за ядовитой змеей и не подпуская близко. Петр на минуту задержался в комнате и догнал его уже у входных дверей. Он обошел Андрея с одной стороны, с другой, вглядываясь в его лицо, но прочесть мысли в темноте никак не мог. Андрей раздумывал и не обращал внимания на мельтешащего перед ним мужчину.

- Надеюсь, теперь все разногласия разрешены окончательно? – спросил Петр, выводя его из состояния задумчивости. Он из последних сил выжал из себя улыбку, теперь больше похожую на оскал. Андрей смотрел на крепкие белые зубы. Петр радовался, что Андрей не проявил большего интереса и вроде бы все обошлось. Он так и не узнал его. Петр удерживал улыбку, пока Андрей не кивнул, будто дал отмашку расслабиться. Неопределенно. Словно не был уверен в правильности своего решения.

- Сегодня я уезжаю, надо перевезти кое-какие вещи, - добавил Петр, протягивая руку, - но завтра могу зайти к вам в офис.

- Всего хорошего, - сказал Андрей и вышел из квартиры.

Дверь за ним закрылась. Андрей, дернув, распустил узел галстука. Спустился на дребезжащем на весь дом лифте. Вышел из подъезда и сощурился от бившего прямо в глаза света. Облака странно кружили возле яркого солнца, будто подбираясь со всех сторон, окружая и выжидая момент для нападения. Неминуемо будет гроза.

Раздался смех. Трое мальчишек пяти-шести лет играли на асфальте возле скамейки, усевшись на корточки. Склонившись над чем-то, они почти соприкасались светловолосыми головами. Девочка лет шести стояла рядом, заложив руки за спину.

Взгляд Андрея скользнул по мальчуганам. Один из них, постарше остальных, поднял голову, когда Андрей проходил мимо и их взгляды встретились. Андрей отвернулся и весь в своих мыслях зашагал по тротуару. Мальчик вернулся к своему занятию и раздавил камнем жука.

Девочка вздрогнула и громко разревелась, когда жук, мирно ползущий по своим делам, ни с того ни с сего обернулся в склизкое темное пятно.

 

Рыжая кошка нежилась на газоне в лучах солнца, перекатываясь с одного бока на другой и довольно мурча. Увидев Андрея, шагающего по дорожке из черного в белых прожилках камня, она как всегда нехотя, но шмыгнула в густые и высокие кусты шиповника. Из открытого окна кухни донесся запах домашней выпечки. Значит, Марта не пошла с Сенькой на аттракционы, отправив его с матерью. Андрей, стараясь не шуметь, вошел в дом.

В вазе на стеклянном журнальном столике, уже стояли доставленные курьером крупные красные розы на длинных стеблях. Андрей добавил к ним увесистую коробку в веселенькой обертке, которую держал подмышкой, и прошмыгнул в свой кабинет, притворив за собой дверь.

Швырнул портфель на диван, туда же отправил и пиджак. Андрей подошел к сейфу в стене за шеренгой наград по стрельбе, набрал код из нескольких цифр и дверца с тихим щелчком открылась. Отодвинув в сторону пистолет ПСС, оставшийся на память по былым временам, он извлек синюю папку и в нетерпении раскрыл.

- Я услышала, как ты пришел, - раздалось позади, и Андрей вздрогнул.  Он до сих пор не привык, что Марта могла бесшумно передвигаться по дому. Мужчина развернулся, и улыбка Марты сползла с лица, когда она увидела, что он держит в руках.

- Привет, - улыбнулся он и подошел к Марте, предварительно положив папку на стол, хотя по-хорошему ее надо было спрятать хотя бы в ящик стола. Поцелуй оказался смазанным и в щеку, потому что в последний момент жена отвернулась. Она мягко высвободилась из его объятий и села, почти утонув, в глубокое кожаное кресло, не отрывая настороженного взгляда от папки.

- Что-то случилось?

По ее тону было понятно, что ее настроение изменилось, и уже наполовину вытащенный из внутреннего кармана пиджака длинный бархатный футляр с браслетом внутри, был засунут обратно. Андрей сел за стол и сложил руки поверх бумаг.

- Нет, все в порядке.

О, Андрей знал этот взгляд прищуренных глаз. Когда первый раз он встретил его, то споткнулся на последней ступеньке лестницы, чуть не растянувшись у ног девушки. Сливочно-белое, усыпанное веснушками лицо и розовые пухлые губы, держащие сигарету, сразу запали ему в душу. И тогда он понял, что она, необычная, рыжеволосая с разноцветными глазами, и есть, пресловутая девушка его мечты.

И как оказалось еще и мечты его матери, повернутой на всяких непонятных вещах и втихую зарабатывающей на этом деньги. Правда, с появлением Марты, она стала поспокойнее, но по-прежнему распихивала по дому разные штучки от сглаза и порчи. Андрей не верил в её разговоры о призраках, толпами рыщущих вокруг и мечтающих только, в кого бы переселиться. Но факты, кричащие о том, что все-таки нечто не объяснимое простой логикой существует, лежали прямо перед ним.

- Уверен? - Марта поправила статуэтку божества, якобы приносящего удачу. Его толстое самодовольно улыбающееся лицо почему-то выводило Андрея из себя. И он всегда отворачивал фигурку, не решаясь вовсе спрятать подальше, чтобы не обидеть жену, которая её и подарила.

Он не мог ей врать.

- Встретил сегодня друга детства.

Марта склонила голову, прижавшись щекой к плечу, потом потерлась об него носом.

- Я его знаю?

Андрей поднялся и распахнул окно, выходящее во внутренний двор. Свежий воздух ворвался внутрь, и Андрей вздохнул полной грудью.

- Петька-ботаник, не видел его сто лет, - Андрей обернулся и замер.

В руке Марта держала фотографию, которая была верхней в пачке бумаг. Обугленный остов дома, рухнувшие балки перекрытий, проваленная крыша и выжженные внутренности. Девушка невольно поднесла руку к высокому вороту водолазки и дотронулась до невидимого под ней ожога. Потом перевернула фото лицом вниз, положила на стол и пододвинула кончиками пальцев к Андрею.

- Я думала, что все закончилось, - прошептала Марта, - Думала, что ты больше их не ищешь, оставил в покое.

- В покое? - горько усмехнулся Андрей и повторил. – В покое. Ты всё забыла?

Марта покачала головой, сжимая кулаки и впиваясь ногтями в ладони.

- Нет. Но это был несчастный случай.

- Хорош случай, три жертвы, причем их внуки, а могло быть и четыре, - сказал Андрей и похолодел от мысли, если бы Марта не успела выскочить из горящего дома, то сейчас не сидела бы напротив и не смотрела на него с такой болью в глазах.

- Они в этом не виноваты, - упорствовала девушка, и Андрей, начиная злиться, стал доставать из папки фотографии, раскладывая их перед ней веером, как игральные карты.

- И в этом не виноваты? И в этом?

Улыбающиеся, хмурящиеся, безразличные лица людей, не обращающих внимание на тех, кто следил за ними. Всех их постигла одна участь. Потому что Андрей всегда приходил слишком поздно, и семейка, приносящая несчастья, успевала скрыться, оставляя после себя, как в насмешку, еще теплый след из этих снимков.

Марту они не интересовали. Она смотрела на мужа. Не глядя, вытащила из папки еще одну фотографию, которую Андрей у себя не видел, и ткнула в нее пальцем.

Такими он их и помнил, с темными кудрями и блестящими голубыми глазами. Брат и сестры Рокотовы, одновременно обнимающие троицу светловолосых мальчуганов. И толстая кошка у них на руках, чья довольная морда вперилась прямо в объектив. Зеленым и светло-коричневым глазами.

- Тебе не справиться с ними, - сожаление прозвучало в ее голосе, - Ни тогда, ни сейчас. Ты ошибался.

Андрей не мог поверить своим ушам. Потрясенный, он сидел на месте, и когда Марта протянула к нему руку, отшатнулся. Девушка закусила губу.

- Так ты всё знала? – спросил он, внезапно охрипшим голосом. – Всё это время?

Глаза Марты заблестели. Она нахмурилась.

- Я навещаю их. Иногда.

Марта умоляюще смотрела на него, а он не знал, что и сказать.

Хлопнула входная дверь, и оба вздрогнули. Потом в гостиной раздался восторженный вопль Арсения, и Андрей встал. Он больше не мог здесь находиться.

- Я боюсь, так боюсь потерять тебя! Если они видели, то… Не ходи к ним. Прошу, не делай глупостей. Ты мне обещаешь?

Она не пыталась встать и остановить его, обмякла в кресле.

- Обещаю, - горечь лжи разлилась во рту, оставляя неприятный привкус, и Андрей поспешно покинул кабинет.

 

Андрей сидел в машине с выключенными фарами. Дождь хлестал, оставляя косые длинные капли на стекле. Разговор с Мартой выбил его из колеи, и он поздно спохватился, что оставил её в кабинете, не закрыв сейф.

Наверно пора поверить. Тогда все так просто объяснялось. Не удивительно, что он не узнал их сразу, измученных, иссушенных изнутри тайной, которую они скрывали все эти годы. Андрей успел сунуть свою визитку в книгу старика и  вспомнил фразу, прошептанную по телефону, сквозь помехи и треск: «Помогите, мы так устали…». Все это смахивало на какой-то розыгрыш, подтасовку фактов, мистификацию. Но, несмотря на всю нелепость, это могло оказаться правдой.

Захотелось покурить. Андрей пошарил в кармане и вытащил мешочек с чем-то скрипучим внутри. Проделки матери или Марты? Он открыл бардачок и кинул вещицу внутрь, взамен вытащив ПСС, автоматом проверив полон ли магазин. Пули серебром сверкнули под светом одинокого фонаря. Тяжесть пистолета приятно легла на широкую ладонь, придавая уверенности и спокойствия. Лучшего оберега для него еще не придумали.

Он вышел из машины, добежал до подъезда и вошел в дом. Холл опять пустовал, и тишина навалилась со всех сторон. От входной двери шла цепочка грязных круглых клякс. Лифт не работал, и, поднимаясь по разбитой винтовой лестнице, на подоконнике одного из окон Андрей увидел вальяжно разлегшееся животное. В щели створок пробивался свет, оставляя на шерсти кошки рыжие полосы. Она лениво поднялся на длинных тонких лапах. Сверкнули глаза, и Андрей узнал свою давнюю знакомую.

- Как ты здесь оказалась? – спросил Андрей, удивляясь, что та ушла так далеко от дома. Кошка в ответ широко зевнула, показав розовую пасть и белые клыки. Андрей намеревался пройти мимо, но она подобралась и угрожающе заворчала, наблюдая за приближением человека. Шерсть на спине встала дыбом, тело выгнулось дугой.

Но все предостережения зверя оказались тщетны, Андрей не понимал намеков. Кошка вздохнула, и острыми когтями вцепилась в запястье руки, ближайшей к нему. Андрей тихо взвыл, тряся рукой. Зверь отпустил его, вновь ощерил пасть с острыми зубами. Андрей отступил. Из пореза текла кровь, сильно. Андрей надеялся, что когти не повредили какой-нибудь жизненно-важный сосуд, и он не истечет на лестнице кровью. Такой конец его никак не устраивал. Бестия, приободренная успехом и одурманенная запахом крови, готовилась к новой атаке, нацеливаясь уже на горло. Андрей выставил руку вперед, прикрываясь, и почувствовал клыки, прошедшие сквозь ткань куртки. Андрей оторвал от себя животное. Треск ткани и жуткий рык вывели его из себя. Кошка извернулась в руках, показав недюжинную силу, вновь распарывая когтями руки Андрея. Он швырнул её в темноту позади себя, и она шмякнулась где-то внизу лестницы, издав короткое мявканье. Андрей прислушался, ожидая увидеть сверкающие глаза, приближающиеся к нему с маниакальным упорством. Но ничего не случилось и оставалось надеяться, что он не сильно покалечил животное.

На верхней площадке было темно. Андрей подошел к дверям, под ногами захрустело разбитое стекло. Пока глаза привыкали к темноте, он вытащил пистолет и принюхался. Сквозняк донес до него запах, давно ему знакомый. Страха и смерти.

Внутри квартиры надрывался телефон, а дверь была приоткрыта. И поэтому, когда она со скрипом открылась шире, Андрей понял, что опять опоздал.

В коридоре лежало первое тело, о которое он чуть не запнулся и не упал кулем сверху. Серафима лежала на животе, вытянув одну руку. Другая была подмята под туловище и скрыта цветной ночной рубашкой. На лице маска страдания, от боли или от того, что не может быть рядом с другими. Она тянулась к сестре, тело которой распласталась возле кровати брата. Голубые кудряшки разметались по полу, глаза смотрят в потолок. Темные цветы расплывались по рубашке.

Он подошел к кровати. Дождь барабанил по жестяному карнизу, щедро омывая окно, и Андрей не сразу услышал тихий стон.

Старик был еще жив, но надолго ли, никто не мог знать. Бледный, с глубокими рытвинами морщин на лице, Дмитрий Иванович полусидел, накренившись вбок. Андрей без труда положил его прямо, осторожно пристроив его голову на подушку, и прислушался.

- Она пришла?  -  шептали синие губы старика. Глазные яблоки под закрытыми веками беспрестанно вращались. – Она здесь?

Андрей склонился ниже, чувствуя, как похолодел затылок. «Кто?» - хотелось спросить ему, но не хотел услышать ответ. Поэтому он ждал. Ждал, когда старик назовет имя. Но тот лишь застонал и замер.

Андрей подошел к окну, выглянул наружу и, увидев стоящий под окнами автомобиль, с безнадежной тоской подумал об оставленном в нем мешочке. На подоконнике лежала фотография. Была ли она уже здесь или только что материализовалась из ниоткуда, он не знал. Он взял её, рассмотрев при лунном свете, льющемся в окно сквозь поредевший дождь, и  присел на кровать спиной к дверям. Защемил переносицу пальцами, заставляя себя смотреть на глянцевый снимок.

Солнечный день. Мужчина с задумчивым взглядом и развязанным галстуком смотрит прямо, прижимая к себе кожаный портфель. Взгляд серых глаз спокоен. Он без опаски, даже с любопытством смотрит прямо перед собой.

Услышав позади шорох, Андрей передернул затвор и обернулся через плечо. Глаза ребенка, смотревшего на него так чисты и невинны. Также как и других, стоящих у него за спиной. Троица белобрысых мучителей, похожих тонкими чертами лица на своих бабушек и дедушку. Никто и не смог бы заподозрить этих мальчишек. Андрей поднял пистолет, направляя дуло прямо в лоб одному из них, понимая, что это не поможет, но желая сделать хотя бы один выстрел, до того как стать очередной жертвой.

От входных дверей раздался протяжный вой. Похожий на детский плач, надрывный, полный тоски, ищущий и зовущий. Цоконье маленьких коготков по линолеуму приближалось. На мгновение всё стихло. Последовавшее утробное рычание Андрей услышал даже отсюда. Мальчишки, как один, повернули светлые кочаны голов в ту сторону. Потом удивленно посмотрели на Андрея. Тот пожал плечами и криво улыбнулся одним уголком губ. Положил руку на еле поднимающееся одеяло на груди старика. «Все в порядке. Она вернулась» - сказал Андрей и выстрелил, надеясь, что Марта, прежде чем последовать за ним, успела поменять специальные, но обычные пули на что-нибудь особенное. Ведь он обещал Сеньке испытать вертолет.

 

Дневная жара сменилась пронизывающим холодом. Дождь шел, не переставая, до самого вечера. Сенька сидел на полу возле разожженного камина и возил по короткому ворсу ковра машинку, каждые пять минут спрашивая, когда придет папа.

За окном было темно. Происходило что-то неладное. Мобильный Андрей оставил дома, а телефон Рокотовых не отвечал. Марта всё набирала и набирала номер, слушая длинные гудки. «Трр-трр-ррр» -  Сенька был занят делом, и не замечал её обеспокоенности. Он был уверен, что папа его не обманет. Мальчишка сдул со лба светлую челку. Колеса машинки вновь заскользили по паласу. «Тррр-трр-ррр».